***
Какаши увидел, как лицо мужчины-медика вспыхнуло, когда Сакура зашагала прочь, и с трудом удержался от смеха. Очевидно, не он один находил розоволосую женщину привлекательной… Подавив улыбку и изобразив на лице подобающее извиняющееся выражение, Какаши почесал затылок и посмотрел на Ичиру-сана. — Ах, прости за это, — смущённо сказал он. — У меня дурная привычка слишком часто дразнить её. Мне лучше пойти и убедиться, что она не выбросит мою порцию в окно… Прежде чем молодой ниндзя успел ответить, Какаши уже прошёл половину коридора и постучал в дверь кабинета Сакуры. Он услышал глухой стук какого-то тупого предмета, ударившегося о дерево примерно на высоте головы, и решил, что это сигнал, что можно войти. Подняв руку в целях самозащиты, он медленно толкнул дверь и зашёл в комнату. Оказавшись внутри, он увернулся от ручки, закрыл за собой дверь и, бросив быстрый взгляд на пол, отметил, что первоначальным снарядом был степлер. — Маа, Сакура-чан, — пожаловался он, потянувшись к пакету с едой. — Я думал, после ухода Цунаде-сама в кабинет главного врача входить будет безопасно… — Это безопасно, — возразила Сакура. — …Если только ты не раздражающий бывший Хокаге, который не ценит великолепие сладостей и жареной пищи. Он скорчил ей гримасу, когда она закинула в рот кусок курицы в панировке, а затем сунул руку в пакет. Он не смог сдержать довольной улыбки, которая расплылась по его лицу, когда он нашёл то, что искал. — Я думала выбросить его в окно… — услышал он голос Сакуры, вытащив тёплую ёмкость с супом и поставив её на стол. — М-м, не сомневаюсь, — ответил он, садясь напротив неё и снимая крышку. — Но я очень рад, что ты решила этого не делать.***
Сакура почувствовала, как её щёки вспыхнули от взгляда искренней благодарности, которым он одарил её с другой стороны стола. — Ну… ты же купил его, — проворчала она, переводя взгляд с него на еду. Они ели молча. Сакура старалась не думать, о чём они будут говорить, когда закончат. То, что он снова оказался так близко, подействовало на неё так, как она не могла предвидеть. Она ожидала, что будет нервничать, и так оно и было, но она также ожидала, что ей захочется сбежать как можно быстрее, как только она увидит его. Не захотелось. Да, её сердцебиение было учащённым, но их взаимодействие пока было таким нормальным… Было трудно не вернуться к заведённому у них порядку, независимо от того, что произошло за последнее время, и она отчасти была раздражена, так как знала, что он ответственен за это: просто вёл себя как обычно, и она подыгрывала этому. Она хмуро посмотрела на свою теперь уже пустую коробку с едой, но не двинулась с места, пока не услышала, как по столу скользнула бумага. — Если ты закончила… — тихо сказал Какаши. Сакура подняла глаза и увидела, как его пальцы толкают к ней завёрнутую шпажку митараши данго. Она вздохнула, стараясь не замечать тёплого ощущения, плавающего внутри её живота. В этом не было ничего особенного: он знал её почти двадцать лет… Конечно, он знал, что она любит есть… — Спасибо, — тихо ответила она, беря десерт. — И вообще за обед.***
Может быть, купить ей данго было ошибкой, подумал Какаши, наблюдая, как она обхватывает губами шпажку и втягивает один из маленьких шариков в рот. Он понял, что недостаточно хорошо скрыл свои непристойные мысли, когда она подняла глаза и, встретившись с ним взглядом, тут же покраснела.***
Сакура не понимала, что поедание данго может быть сексуальным, пока не увидела потемневший взгляд Какаши после того, как откусила от шпажки. Эта темнота и то, как его глаза то и дело возвращались к её рту, пока она жевала, заставили её вспомнить взгляд, которым он одарил её в коридоре в пабе, когда всё это началось… В теле начал нарастать слишком знакомый жар, и она отложила шпажку, сглотнув, не желая усугублять ситуацию, поедая ещё, пока он был рядом. В ответ Какаши вздохнул и потёр большим пальцем бровь. — Прости, Сакура, я не хотел… — он перевёл взгляд на стол. — Доедай данго, я не буду смотреть. Ей сразу же стало не по себе. Это была не её вина, но и не его… это просто было: их тянуло друг к другу, и потребуется некоторое время, чтобы понять, что они могут и чего не могут делать рядом друг с другом, не создавая такого рода напряжения. — Всё в порядке, — сказала она, теребя конец палочки. — Я не расстроена… это просто… трудно. Какаши снова поймал её взгляд. — «Трудно» подвести итог, да… — он одарил её самоуничижительной полуулыбкой. — Я хочу, чтобы ты доела данго, потому что знаю, как ты его любишь, но не могу смотреть, как ты его ешь, не желая при этом тебя поцеловать… и целовать, и целовать. Сакура затаила дыхание от внезапного желания, которое вызвали в ней его слова, и Внутренней Сакуре захотелось откусить ещё кусочек, просто чтобы посмотреть, что он будет делать… После минутной внутренней борьбы ей удалось подавить испорченное внутреннее «я», но она не могла избавиться от желания, которое испытывала к сидящему напротив мужчине. — Какаши… — произнесла она едва слышным шёпотом. «Ты не можешь говорить такие вещи, — хотела сказать она ему, — ты не можешь говорить такие вещи, потому что в таком случае я не смогу устоять перед тобой...» — Знаю, — просто ответил он. Её горло сжалось. — Мы не можем этого делать. Он нахмурил брови и закрыл глаза, будто хотел возразить ей, но старался не делать этого. Наконец он снова открыл их и заговорил. — Знаю, — вздохнул он. — Я знаю, что мы не можем. У нас не может быть интрижки... Интрижка… Это слово ошарашило её, словно удар под дых. Так оно и было, но Сакура не позволяла себе думать об этом раньше, а теперь, когда он обозначил это, она обнаружила, что на глаза наворачиваются слёзы. Он, казалось, понял, что ей нужна минута, потому что помолчал, прежде чем продолжить… — Я знаю, что у нас не может быть интрижки, и я не хочу иметь с тобой интрижку, Сакура… Но я хочу тебя. Я уже говорил тебе это… Я хочу быть с тобой, по-настоящему быть с тобой. Я не хочу делить тебя с Саске. Сакура почувствовала, как сердце вырывается из груди, и по щекам потекли слёзы. — Я не… — её голос дрогнул. — Какаши, я не знаю, чего ты от меня хочешь… — она замолчала, чтобы вытереть глаза. Он подождал, пока она снова посмотрит на него, затем ответил с абсолютной серьёзностью во взгляде и голосе. — Я хочу, чтобы ты оставила Саске и была со мной. Сакура в шоке уставилась на него. Как он мог просто… сказать что-то подобное так прямо? Подождав немного её ответа, он перевёл взгляд на окно. — Это то, чего я хочу, Сакура, но, похоже, я не могу контролировать себя рядом с тобой, — он невесело рассмеялся. — Если бы ты захотела меня… даже если бы ты при этом не бросила Саске… если бы ты захотела меня, я не думаю, что смог бы тебя остановить. Какаши снова посмотрел ей в глаза, и она увидела, с какой борьбой он столкнулся. От этого у неё защемило сердце. — Я хочу тебя слишком сильно, — его голос был тихим. — Но я не хочу причинить тебе больше боли. Вообще-то, даже наоборот, — он опять посмотрел в окно. — Я видел, как Саске причинял тебе боль снова и снова, и хочу защитить тебя от этого, а не сделать ещё хуже. Его профиль, когда он говорил, был таким знакомым, таким красивым, таким честным, что Сакуре захотелось прикоснуться к нему, провести пальцами по его скулам и подбородку. Она хотела обнять его, и чтобы он обернул руки вокруг её талии и объял её своим телом. Она не понимала, откуда всё это взялось. Она не понимала его. Она не понимала себя. Она не понимала, почему всё это происходит, но у неё разрывалось сердце при виде его такой очевидной боли, и она встала и подошла к тому месту, где он сидел, прежде чем смогла остановиться. Стоя между его ног, она положила руки ему на лицо и заглянула в глаза цвета угля. Они были в таком смятении. Она видела его желание… и его желание не делать того, чего ей бы не захотелось, и её сердце ёкнуло в груди. — Какаши… — пробормотала она, едва осознавая, что говорит, и совершенно не осознавая, что наклоняется к нему. — Мы не можем этого делать… А потом губы Сакуры оказались на его губах, а его руки притягивали её к нему за талию, и он целовал её в ответ с ощутимым желанием. Её руки обвились вокруг его шеи, когда он поднялся со стула и вжал её в стол. Огонь, который его рот и руки зажгли в ней с такой лёгкостью, удивил её… она быстро поняла, что поглощена их поцелуем, и если бы он не отстранился и не прижался лбом к её лбу, переводя дыхание, она не была уверена, что могло бы произойти. Как бы то ни было, крепкая хватка его ладоней на её бёдрах, и то, как его тело всё ещё накрывало её, вызывали у неё искушение снова притянуть его к себе. Через минуту или две Какаши открыл глаза и поймал её взгляд в их серые глубины. — Сакура, — сказал он низким и жёстким голосом, всё ещё прижимаясь лбом к её лбу. — Тебе нужно время… подумай, чего ты хочешь. Я никуда не денусь. Его взгляд опять скользнул к её губам, и он снова коснулся их своими, прежде чем отступить и взять шпажку данго со стола позади неё. Подняв её ладонь и вложив в её пальцы палочку, он мягко улыбнулся ей. — Наслаждайся десертом… Увидимся позже. С этими словами он сложил рукой печать Шуншин но дзюцу и покинул кабинет в клубах дыма.