***
Два месяца спустя, с Сарадой в качестве подружки невесты и Наруто в качестве священника, Харуно Сакура стала Хатаке Сакурой на небольшой закрытой церемонии в башне Хокаге. К величайшему разочарованию Сарады и несмотря на то, что присутствовали только Цунаде, Ино, Сай, Хината, Тензо, Генма и Гай, которые уже видели его лицо, Копирующий ниндзя упрямо отказывался снимать маску на свадьбе, даже когда впервые поцеловал свою теперь уже жену, поэтому, прежде чем она ушла, чтобы присоединиться к отцу в его путешествии, темноволосая девочка поклялась, что заставит отчима показать ей своё лицо в следующий же раз, когда увидит его, и чуть больше, чем через год после свадьбы, она вернулась в деревню с тщательно продуманным планом, как это осуществить… — Я дома! — крикнула Сарада, ставя свой рюкзак в прихожей и снимая сандалии. Сакура тут же выронила нож, которым нарезала овощи на ужин, и выбежала из кухни, чтобы крепко обнять дочь. — Блин, мам, — запротестовала Сарада, пытаясь вырваться из объятий матери. — Меня же не вечность не было. — Прошло уже больше года… Мне что, нельзя скучать по собственному ребенку? — раздражённо спросила Сакура, но всё же отпустила девочку. — Наверное… — проворчала Сарада, нахмурившись. Розоволосая женщина улыбнулась, протянув руку, чтобы провести ладонью по волосам и щекам дочери. — Ты стала выше, — тихо сказала она. Сарада закатила глаза. — Такое, вроде как, происходит, когда ты растёшь… — Ладно, ладно… Оставляю тебя в покое, — вздохнула Сакура, смиряясь с тем фактом, что её дочь теперь, очевидно, вела себя как подросток, коим она недавно стала. — В любом случае, Какаши в детской, если ты хочешь познакомиться со своим братом. Сарада сразу просияла. — Да! — она ухмыльнулась и побежала по коридору в детскую… только чтобы замереть, едва переступив порог. — Ты… на тебе нет маски! — воскликнула она, с открытым ртом уставившись на сереброволосого мужчину, который стоял у окна, держа на руках своего пятимесячного сына. Какаши просто пожал плечами и одарил её своей классической улыбкой. — А, ну, Рен-кун снимает её каждый раз, когда я ношу её рядом с ним, так что я сдался, — ответил он, едва ли обеспокоенный этим, нежно взъерошив пушистые белые волосы малыша. Почти не слыша его ответ, Сарада не могла перестать таращиться на обнажённое лицо Копирующего ниндзя. — Напомни, сколько тебе лет? — спросила она, и её щёки украсил лёгкий румянец. — Тридцать шесть, — ответил Какаши, не медля ни секунды. — Ложь! — крикнула Сакура из кухни, и он виновато откашлялся, в то время как его падчерица нахмурила брови. — Это странно… — пробормотала она. — Я думаю, тебе следует надеть маску обратно… Какаши тяжело вздохнул и снова натянул маску. — Ну и как тут быть на высоте? — пожаловался он. — Сначала ты хочешь, чтобы я снял маску; теперь ты хочешь, чтобы я снова её надел. А между тем… — его вдруг прервал сын, который шлёпнул его по лицу крошечной ручкой, а затем схватил маску и потянул за неё. Какаши снова вздохнул. — А между тем… Рен-кун думает, что это игрушка. — Я считаю, поделом тебе за то, что подтрунивал над детьми все эти годы, — ласково вставила Сакура, когда вошла к ним. К тому времени Рену удалось стянуть маску снова, и он продолжил засовывать два маленьких пальца в рот своего отца, пока грандиозный план Сарады раскрыть лицо Копирующего ниндзя рассыпался в прах у неё в голове. — Меня уделал ребёнок… — неверяще пробормотала она. Посмеиваясь над её унылым выражением лица, Какаши осторожно оторвал пальцы сына от своего рта, затем звучно дунул в ладонь малыша. Рен засмеялся, а Какаши улыбнулся и повторил действие, Сарада же продолжала наблюдать за ними, находясь в состоянии, чем-то похожем на шок. — Это слишком чудно́… — сказала она, качая головой. Сакура поймала взгляд дочери и кивнула в знак согласия. — Правда же? — она рассмеялась. — Хочешь подержать его? Казалось, при этих словах Сарада вышла из оцепенения и удивлённо подняла глаза. — А можно? — Конечно, — сказал Какаши, поднося ребёнка к своей падчерице и жестом приглашая её сесть в кресло-качалку рядом с кроваткой. — Вот, просто положи руки ему под мышки и дай встать к тебе на колени, — проинструктировал он. — Ему это нравится. Сарада осторожно обхватила пальцами маленькое тельце брата и опустила его ноги в ботиночках себе на бёдра. Он тут же начал подпрыгивать, и с его губ сорвался странный лепечущий звук, когда она посмотрела в его глаза цвета пыльной зелени. — Он такой милый… — удивлённо улыбнулась она. Какаши просиял. — Однако остерегайся его кулака, — предупредил он с явной гордостью в голосе. — Когда-нибудь у него будет удар, как у тебя и твоей матери… Не отворачиваясь от своего младшего брата, Сарада ухмыльнулась. — Я обязательно научу его, — пообещала она, и Рен улыбнулся ей в ответ, размахивая руками и продолжая подпрыгивать у неё на коленях. Подумав, что, возможно, быть старшей сестрой всё-таки окажется довольно весело, Сарада притянула его ближе и крепко поцеловала в пухлую щёку. К её удовольствию, он радостно засмеялся в ответ. — Да, думаю, мы прекрасно поладим, — размышляла она сама с собой, и Какаши и Сакура обменялись улыбками.8 месяцев спустя
Наконец закончив складывать бельё, Сакура стояла у окна своей спальни, глядя вниз, на Сараду, которая вела пошатывающегося Рена по заднему двору. Возможно, это было не особенно удивительно, учитывая, что он был, пожалуй, самым милым из того, что случалось с Конохой за последние годы, но её дочь, казалось, привязалась к своему младшему брату за те месяцы, что пробыла дома, вернувшись из путешествия с отцом. Это принесло некоторое облегчение, потому что, хоть и Сакура не слишком беспокоилась о том, что Сарада будет обижаться на брата, у неё, естественно, были некоторые опасения — в конце концов, Сарада всю свою жизнь была единственным ребёнком, а Рен был ей всего лишь сводным братом, плодом брака матери с мужчиной, ради которого та оставила её отца. Но её опасения оказались необоснованными: Сарада была более чем счастлива играть со своим братом, когда у неё появлялось время между миссиями и встречами с друзьями, а Рен боготворил свою старшую сестру… Это было ясно по тому, как он всегда тянулся к ней, если она была рядом, и по тому, как он улыбался всякий раз, когда она уделяла ему внимание. Её дети и впрямь были опасно очаровательной парой негодников, и она едва начала улыбаться при этой мысли, когда почувствовала, как две сильные руки обхватили её сзади за талию, и её окутал запах Какаши. — Привет, — пробормотал он, и Сакура спокойно прильнула к нему в объятии. — Привет, — сказала она довольно. Он опустил подбородок ей на макушку, а она положила ладонь ему на предплечье, и они несколько минут обнимали друг друга в умиротворяющей тишине, просто наблюдая за своими детьми. Тишину нарушил Какаши. — Они выглядят одиноко, тебе не кажется? — внезапно спросил он. — Одиноко? — эхом отозвалась Сакура, сбитая с толку… Они казались ей совершенно счастливыми. — М-хм, — согласился её муж, затем поцеловал её в шею. — Они выглядят так, словно им не помешал бы ещё один младший брат или сестра, чтобы вместе играть… Пока он говорил, одна из его рук рискнула скользнуть под её блузу, обхватив её грудь поверх лифчика, и она не смогла сдержать низкий стон, вырвавшийся, когда он ущипнул её за сосок… Но затем она взяла себя в руки и подняла бровь, глядя на его отражение в окне. — Какаши… — предупредила она, неохотно отталкивая его руку. — Дети прямо там, внизу… Нисколько не испугавшись, он ответил на её приподнятую бровь коварной ухмылкой и провёл другой рукой между её грудями и вдоль её шеи к подбородку, где своими пальцами мягко наклонил её голову назад, к своей ключице. Его прикосновение было таким знакомым, таким чувственным, что Сакура не смогла заставить себя остановить его, и он воспользовался возможностью слегка пососать пульсирующую точку на её шее. — Мы можем сделать это быстро… — соблазнительно прошептал он ей на ухо, а затем провёл губами по её шее. Сакура собиралась возразить, но вместо этого обнаружила, что прижимается к нему всем телом и поднимает руку, запуская пальцы в волосы у него на затылке. — Ещё одного ребёнка? — пробормотала она почти рассеянно, слегка потянув его за серебристые пряди, когда он прикусил мочку её уха. — М-хм… — он кивнул, позволяя своей руке мучительно медленно блуждать вниз по её животу. Между её бровей залегла морщинка — наполовину от его предложения, наполовину от удовольствия, вызванного тем, что его язык скользнул по её уху, и теплом его губ на уголке её челюсти. — Тебе легко это предлагать… — сумела сказать Сакура, её голос стал хриплым от желания, и она сильнее ухватила его за волосы, когда его пальцы дразняще пробрались к ней в трусики. Вроде как игнорируя то, что она сказала, Какаши провёл губами от её челюсти вниз, чтобы прикусить её шею, затем скользнул рукой между её ног, пробегая пальцами по верхней части каждого бедра, пока не достиг той части её тела, которая уже была влажной от желания. У неё невольно перехватило дыхание от его прикосновения, и ей пришлось постараться, чтобы сдержать очередной стон, когда он скользнул большим пальцем между её половыми губами. — Что ты там говорила? — он ухмыльнулся, когда его палец лениво провёл вверх и вниз по её промежности. — Мм… — она тяжело дышала, и он начал лениво обводить круги вокруг клитора. — Это не тебе придётся… ах… — он коснулся особенно чувствительного места, и та ладонь, что не была в его волосах, рефлекторно схватила его руку, пока она изо всех сил пыталась сосредоточиться. — Э-это не тебе придётся пройти через девять месяцев… беременности — ммм — и… двадцать с лишним часов родов… Какаши переместил рот от её шеи к краю уха, не останавливая движения пальца. — Я буду делать тебе любые массажи спины и ног, какие захочешь… — пообещал он. — Ага… — скептически протянула Сакура, её дыхание становилось всё тяжелее, когда другая его рука нырнула под лифчик, обхватывая грудь. — Я выйду посреди ночи за данго, чтобы ты смогла положить его в свой мисо-суп… — поклялся он, притягивая её ещё ближе. Хотя её глаза закрылись от нарастающего желания, она не смогла не скорчить гримасу. — Гадость… Какаши улыбнулся, уткнувшись ей в шею. — Тебе хотелось и более странных вещей с Рен-куном… — … Это правда, — с придыханием признала она, и он погрузил внутрь неё палец, вызвав вздох, а затем и стон удовольствия, когда вынул его, а затем втолкнул обратно. — Я даже буду чаще менять подгузники… — прошептал он. При этих словах она подняла голову, чтобы посмотреть на него через плечо, и его палец, всё ещё находящийся внутри неё по вторую фалангу, перестал двигаться. — Нет, не будешь, — решительно сказала Сакура. Какаши застенчиво ухмыльнулся. — Я мог бы… Она недоверчиво приподняла бровь, и он вынул из неё палец, затем наклонился, чтобы коснуться её губ своими. — Сделай со мной ещё одного ребёнка, Хатаке Сакура… — произнёс он, в его серых глазах не было обычного дразнящего огонька, и их серьёзность в сочетании с её полным именем, произнесённым его голосом, вызвала трепет во всём её теле. — Ты… — Ты играешь нечестно, — хотела сказать она, но эти слова не шли с языка, и вместо этого она поймала себя на том, что ласково улыбается ему. Явно чувствуя победу, он ухмыльнулся в ответ и развернул её в своих объятиях, чтобы крепко поцеловать, прежде чем направить к кровати. Поцелуй прервался, когда он толкнул её на матрас. — Ты действительно хочешь ещё одного ребёнка? — скептически спросила Сакура. Выражение его лица вновь стало серьёзным, и он нежно провёл большим пальцем по её нижней губе. — Мы не в первый раз говорим об этом… — отметил Какаши, и, когда она не сразу ответила, он начал покрывать её поцелуями от шеи вниз. Она нахмурилась, наблюдая, как он приподнял подол её блузы и провёл рукой по животу. — Я хочу снова увидеть тебя беременной моим ребенком… — тихо сказал он, и Сакура не могла не почувствовать, как участился её пульс от того, с какой любовью он смотрел на её живот, когда говорил. — Кто знал, что Хатаке Какаши такой пещерный человек? — поддразнила она его, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, и он поднял на неё глаза, безмолвно скользя ладонью вниз по её животу. От взгляда в этих угольно-серых глубинах у неё между ног вспыхнуло желание, и Какаши одарил её понимающей полуулыбкой, когда начал снимать с неё шорты, попутно нежно целуя её живот, пока она полуосознанно не приподняла бёдра, чтобы помочь ему. После того, как он, наконец, стянул одежду c её ног, он уселся на пятки и поднёс одну из её ножек ко рту и, снова встретившись с ней взглядом, коснулся её икры своими тёплыми губами, затем провёл ими вниз к внутренней стороне её колена. Вдоль оставленного им следа побежали мурашки, и он нахально лизнул её, неторопливо проведя рукой по её бедру к ягодице и позволив её ноге упасть обратно на кровать, прежде чем прижаться к её бёдрам своими. Сакура не смогла сдержать вздоха, когда ткань штанов, скрывающая его твёрдую длину, приятно потёрлась о клитор, и её руки машинально обвились вокруг его шеи, когда она, наконец, сдалась и сама поцеловала его. Какаши застонал ей в рот и просунул язык между её зубами, чтобы сплестись им с ней в поцелуе, когда начал потираться о неё, каждый раз касаясь грубым материалом области между половыми губами, от чего она хотела его ещё больше. Затем она почувствовала его руку между своих бёдер, его пальцы двигались вдоль скрытого тканью члена, и она подумала, что может по-настоящему сойти с ума. От контрастных ощущений прикосновений кожи и ткани к клитору и вокруг него её желание распалилось, и она застонала от желания, и когда он, наконец, полез в штаны, чтобы вытащить свой член и погрузить его глубоко в неё, наполняя её и широко растягивая, её глаза закатились, и она схватила его за плечи. — Чёрт… — вздохнула она, начиная отвечать на его движения. — Сколько бы раз мы это ни делали… Её голос оборвался серией прерывистых стонов, и Какаши опустил голову к её шее. — Это всё ещё кажется невообразимым? — закончил он, и его горячее дыхание коснулось её горла. — Да… — выдохнула она, крепко прижимаясь к нему, когда кровать начала сотрясаться от его ускоряющихся толчков, и Какаши полностью завладел её чувствами.— Я тоже хочу, чтобы ты сделал меня беременной, — призналась она, и он втянул её в ещё один грубый поцелуй, а затем оторвал свои губы от её. — Чтоб тебя, женщина, я люблю тебя… — прорычал он, затем вновь поцеловал её — крепко — прежде чем она смогла ответить. От его слов её внутренние стенки сжались вокруг него, и учитывая то, как его таз прижимался к её клитору каждый раз, когда он входил в неё, она знала, что была близко. Лишь наполовину осознавая свои действия, Сакура прервала поцелуй, прикусив его нижнюю губу, а затем облизывая и посасывая его шею по направлению к уху. — Заставь меня кончить, Какаши… — требовательно приказала она, затем их губы снова соединились. Она могла поклясться, что почувствовала, как он стал ещё твёрже, когда её язык кружил по его рту, а пальцы впились в его плечи, и она была так возбуждена, что это почти причиняло боль. — Заставь меня кончить… пожалуйста… — повторила она, отчаянно прижимаясь к нему. — Заставь меня ко—… мм… боги… сейчас… Её внутренние стенки сомкнулись вокруг него ещё до того, как она закончила фразу, и по её телу пронёсся жар, когда она достигла оргазма. — Чёрт… — выдохнул он, его пальцы крепче сжали её задницу, а затем он вошёл в неё так глубоко, как только мог, и замер, когда его член дёрнулся внутри неё и наполнил её семенем. — Я тоже тебя люблю, — сказала Сакура после того, как наконец отдышалась, в её голове всё ещё витал приятный туман после секса. Какаши сжал её талию и улыбнулся ей в ключицу, позволяя части своего веса опуститься на неё, и они лежали так долгое мгновение, обнявшись друг с другом, связанные так тесно, как только могут быть два человека. В конце концов, он приподнял верхнюю часть своего тела, чтобы посмотреть на неё сверху вниз. Нежность в его глазах заставила сердце Сакуры сжаться от счастья, и он наклонился, чтобы нежно поцеловать её. — Мы должны одеться прежде, чем нам придётся объяснять Сараде-чан, откуда берутся дети… — пробормотал он с дразнящей усмешкой, выходя из неё. Сакура закатила глаза. — Она уже знает это… — пробормотала она, но её губы всё равно изогнулись в улыбке. — Тогда Рен-куну, — пожал он плечами, соскальзывая с неё. Она хихикнула, села и поправила одежду. — Он слишком мал, чтобы понять… Какаши набросил шорты ей на голову, но она легко поймала их и показала ему язык. Он нахмурился. — У нас нет времени на ещё один раунд, Сакура-чан… Она приподняла бровь. — Или, может, ты просто стал слишком старым, дедуля… — поддразнила она, прикусив губу, чтобы сдержать усмешку. Его глаза сузились, и в следующее мгновение она осознала, что лежит на спине, а Какаши вдавливает её тело в матрас. Он выдержал её взгляд и провёл рукой по её боку. — Не знай я тебя, жена… — произнёс он, когда его пальцы скользнули по её бедру, чтобы погрузиться между её ног. — Я бы подумал, что ты хочешь, чтобы я… — он резко сунул в неё средний и безымянный пальцы, заставив её ахнуть. — …оттрахал тебя… — её стенки запульсировали вокруг него от этого тёмного тона, и он начал медленно поглаживать её внутри. — Снова… — он подключил большой палец. — Прямо сейчас… Он самодовольно ухмыльнулся Сакуре, когда она посмотрела на него, но не прекратил своих мучающих движений… Он просто продолжал скользить пальцами внутрь и наружу, обводя большим пальцем пучок нервов, который всё ещё был чувствительным после её предыдущего оргазма, пока её влага не начала стекать по его руке, а сама она не начала стонать от желания. — Где дети? — она задохнулась, когда кончики его пальцев надавили на точку G. Он неторопливо потёр её. — По-прежнему снаружи… — сказал он, и хотя его голос был бесстрастен, она могла видеть кружащееся в его глазах желание и чувствовала, как напрягается его член у её бедра. Она одарила его коварной улыбкой, прежде чем протянуть руку и грубо притянуть его губы к своим.***
Десять месяцев и двадцать восемь дней спустя Какаши довольно улыбался, пока Ино лечила его руку. — Знаете, Хокаге-сама, — сказала блондинка. — Большинство людей не настолько счастливы, когда у них в руке сломано двенадцать костей… — Бывший Хокаге, — машинально поправил он, но продолжил улыбаться. — Неважно… Затем он посмотрел через комнату туда, где его жена сидела на больничной койке, баюкая на руках их новорождённую розоволосую дочь, в то время как Сарада держала Рена так, чтобы он мог видеть ребёнка. — Как я могу не быть счастливым? — тихо спросил он. Ино проследила за его взглядом, и Сакура посмотрела на них, но её глаза тут же остановились на муже, словно подруги-блондинки там и не было. Ино тихо улыбнулась про себя. — Я понимаю, о чём ты, — согласилась она, но Какаши был слишком занят, любуясь своей семьёй, чтобы услышать.КОНЕЦ
Омаке 1: Первая встреча Сарады и Рена — Неприятное событие
Сарада держала Рена на руках уже несколько минут, когда её нос внезапно дёрнулся. — Эм… что за запах? — спросила она медленно, хотя подозревала, что знает ответ, и тут же начала отстраняться от младшего брата. Какаши уже натягивал маску обратно. — Ах да… моя наименее любимая часть в отцовстве… — пробормотал он, нахмурившись. Сакура вздохнула и подошла, чтобы забрать ребёнка у Сарады. — Если уж ты думаешь, что пахнет плохо, просто представь, каково ему… — сказала она дочери, указывая на мужа, который зажимал нос в маске. Она закатила глаза. — Я разберусь. Какаши посмотрел на неё с благодарностью. — Я уже говорил, что люблю тебя? — Кажется, раз или два, — поддразнила она, улыбаясь ему через плечо, пока несла их сына к пеленальному столику. Глаза Сарады метались туда-сюда между двумя взрослыми. — Фу… — она закашлялась, на её лице появилось возмущённое выражение. — Не уверена, что хуже… грязный подгузник Рен-куна или вы двое…Омаке 2: Саске — Счастливый Конец (Своего Рода)
Саске сидел в баре, потягивая пиво, которое он заказал, ожидая, когда к нему присоединится Наруто. Прошло почти четыре года с тех пор, как его брак распался, и чуть более восьми месяцев с тех пор, как он вернулся в Коноху. Его товарищ по команде должен был прийти полчаса назад, и Саске подумывал о том, чтобы отправиться домой, когда на табурет рядом с ним бесцеремонно плюхнулась миниатюрная фигурка. Он взглянул краем глаза и увидел, как его пристально изучает Хьюга Ханаби. — Учиха, — бесцеремонно поприветствовала она, и по её голосу и тому, как свободно она держала напиток, он мог сказать, что она не была трезвой. — Ты пьяна, — решительно сказал Саске, встретившись с ней пустым взглядом. Ханаби пожала плечами. — Ну, как ты знаешь, моя сестра и её шумный муж-Хокаге только что снова разродились, а новорождённые дети не очень-то облегчают задачу уснуть… Даже если находятся на другом конце двора… — она подняла свой стакан. — А это помогает. Понаблюдав, как она опрокинула в себя остатки жидкости и жестом попросила у бармена ещё, он отвернулся и сделал очередной глоток пива, и двое разведённых сидели в неловком молчании, пока он допивал свой напиток. Несколько минут спустя, опустошив бутылку, Саске собирался положить немного наличных на стойку и уйти, когда Ханаби заговорила: — Итак… где ты сейчас живёшь? — небрежно спросила она, помешивая лёд в стакане, а затем, посмотрев на него, высосала немного прозрачной жидкости через соломинку. Саске нахмурился. — У меня квартира в нескольких кварталах отсюда… — медленно ответил он. — Хорошо, — сказала она с усмешкой. — Тогда пойдём. Он уставился на неё в замешательстве. — Чего? Ханаби лишь закатила глаза, затем встала и схватила его за ворот плаща. — Послушай, Учиха, если уж я не усну сегодня ночью, то пускай причина будет получше, чем плач ребёнка, — заявила она так, будто это было очевидно, и резко стащила его с табурета. Застигнутый врасплох, возможно, впервые в своей жизни, Саске не смог возразить, и к тому времени, как она вытащила его за дверь, он решил, что ему всё равно не хочется этого делать. Шесть месяцев спустя Саске с кровати наблюдал, как Ханаби переодевается в ночнушку. Завязав волосы, она подошла и с решительным выражением лица забралась ему на талию. Он машинально положил руку ей на бедро, а она опустила свою ладонь на середину его груди. — Послушай, Учиха, — начала она серьёзным голосом. — Если я и дальше буду оставаться здесь каждую ночь, то лишь потому, что я твоя жена. Снова застигнутый врасплох, Саске не успел возразить, прежде чем она поцеловала его, и к тому времени, как он перевернул её и вошёл в её тело, он решил, что ему всё равно не хочется этого делать.