Два в одном или как непросто быть молодыми родителями.

      Они возвращаются домой к трём часам дня. Чимин вымотан поездкой к врачу, тихий, уставший и очень сонный. Но всё же посильно помогает Юнги донести купленные продукты до кухни. Тяжести ему таскать всё равно не позволяют, но хоть мелочи какие-то пытается утащить из машины вперёд, чем Юнги начнёт возмущаться. Они в полном молчании разбирают пакеты, рассовывая купленное по местам, кажется, на автомате. Юнги искоса наблюдает за мужем, переживая, чтобы тому не стало ещё хуже. Но, кажется, правду говорят, стены родного дома лечат. Чимин всё ещё уставший, но уже не такой мрачный. - Иди отдохни, крошка, - говорит Юнги, обнимая его сзади, когда Чимин убирает упаковку вафель в шкафчик. – Ты и так плохо спал. - Ты тоже, - негромко отвечает Чимин. – Пойдёшь со мной? - Мне ещё совещание собирать, - бормочет Юнги. – Ничего-то они без шефа не могут сделать, а. Чимин угукает, но не спешит уходить. Юнги пользуется минутами близости, касается ладонями уже прилично округлившегося живота мужа. Целует Чимина в волосы, неуверенный, что у него вообще когда-то хватит слов, чтобы сказать о бесконечной благодарности своему прекрасному омеге. Чимин ещё не настолько пузатенький, чтобы ходить вразвалочку, но беременность уже даёт о себе знать скачущим настроением и быстрой утомляемостью. Иногда его может тошнить от всех на свете запахов – такие моменты его мальчик переносит особенно плохо. Но он не жалуется. По его словам, единственный запах, от которого его тошнить никогда не будет – запах альфы. Запах Юнги. Он пользуется им словно лекарством. Когда совсем невмоготу – устраивается на коленях мужа, утыкается носом ему в шею и так отдыхает. - Нам так легче, рядом с тобой, - шепчет Чимин ему обычно. Всякий раз на этих словах у Юнги начинают от обожания дрожать руки. Он прижимает своё сокровище – два в одном даже – ближе и готов убивать каждого, кто только посмеет отвлечь его от возможности оберегать сон любимого мальчика. Чимин – сильный омега. Не капризный, не ревнивый. В нём мудрости и взрослости больше, чем в Юнги и во всех альфах его семьи вместе взятых. Но с момента беременности он – самое нежное и хрупкое существо, которое только Юнги встречал. И каждый раз до мандража страшно сделать что-то не так. Сломать по неосторожности, разбить, сделать больно. - Ты отпустишь меня, любимый? – в голосе Чимина улыбка. Юнги оставляет ещё один поцелуй в его волосах. - Прости. Иди, конечно. Чимин оборачивается к нему, коротко обнимает за талию и тычется носом в шею – привычный и безумно важный для Юнги жест. А потом уходит в комнату, мурлыча себе под нос какую-то песенку. Юнги расслабляет галстук и вздыхает. Ему бы, в самом деле, не помешало бы тоже отдохнуть. Ночные бдения из-за приступов чиминовой тошноты затронули его непосредственно. Но он всё ещё большой начальник, хотя чаще кажется, что матушка-гусыня для большого детского сада, который без него нормально функционировать не в состоянии. И раз он решился управлять этим детским садом удалённо большую часть времени из-за беременности Чимина, то и последствия должен принимать смело. Он располагается с ноутбуком в гостиной, но всю дорогу вместо дел в голове Юнги совсем не то, что нужно. Он вспоминает визит к врачу, слова о том, что плод развивается хорошо и всё в целом в организме Чимина замечательно. Похвалу его, как заботливого мужа и альфы. И тёплый любящий взгляд Чимина на него в этот момент. Хорошо, Мин Юнги совсем размяк от любви. Ничего с этим не поделать. Юнги только совсем немного напрягает, что метка его почти сошла. И он бы с удовольствием поставил новую, но ужасно боится сделать больно Чимину сейчас. И хотя они за много лет отношений проходили это ни раз, Юнги всё равно не хочет даже малейшего дискомфорта мужу, особенно когда ему и так несладко. - Я понял, сегодня говорить с тобой бестолку, - насмешливо улыбается Сокджин. Он отключает руководителей остальных отделов от связи, и Юнги благодарно переводит дыхание. - Да, мысли совсем не о работе, - признаётся он. – Пожалуй, мне просто надо будет выделить день для приезда в офис, чтобы сделать все нужные дела да подписать бумаги. - Как Чимини? – спрашивает Сокджин. – Всё хорошо? - Полный порядок, - кивает Юнги с улыбкой. – Отдыхает сейчас. Его ужасно вымотала поездка. И это мы на своей машине. Думать не хочу, как бы он катался на транспорте, особенно учитывая, что метка у него совсем бледная. - Это не хорошо, - качает головой Сокджин. – Метку нужно обновить. - Переживаю, что это будет не к месту сейчас, - вздыхает альфа. - Ты дурак что ли? – слегка хмурится Сокджин. – Ему наоборот станет легче. Метка существует ведь не только для того, чтобы распугивать других альф, но и для того, чтобы омега чувствовал себя в безопасности. А чем больше срок беременности, тем больше стресса, соответственно – желания быть защищённым. Не дури, Юнги. Поговори с ним, он точно не скажет «нет». Юнги раздумывает над этим. Слова Сокджина кажутся разумными. В конце концов, у него свой омега, который через это уже прошёл. - Как вы с Чонгуки это пережили? - С нервотрёпкой, - усмехается Сокджин. – Но без этого ни у кого не обходится. Уверен, у вас всё веселье впереди. Ой, не делай такое лицо! Я тебя не запугиваю, - смеётся его заместитель. – Просто будь готов поддерживать его. Беременность – это тяжело, просто помни об этом. Если тебе будет трудно, думай о том, что Чимину в сотню раз хуже. Юнги кивает. Он понимает это прекрасно. И не понимает одновременно, потому что ему не дано почувствовать, как меняется и фактически ломается организм омеги во время беременности. - Спасибо Джин, - говорит он. – И за совет по поводу метки тоже. Мы поговорим с Чимини. - Правильно. Не бойся, всё у вас получится. Уж с тем, как ты с него пылинки сдуваешь, - друг хмыкнул. – Ладно, папаша, иди к своему мужу. И не появляйся на работе до следующей недели. Проведи с Чимином побольше времени. Если будет что-то крайне важное – я сообщу. Они прощаются, и Юнги закрывает ноутбук, откидываясь на спинку дивана. Стягивает доставший его галстук окончательно, оставляя на диване, поднимается и идёт в их с Чимином комнату. В спальне царит полумрак, а их кровать напоминает мягкую гору из подушек и одеял. Чимин стал испытывать огромную потребность кутаться и закукливаться, потому не мелочился и заказывал всё для этого необходимое. Юнги улыбается, наблюдая с обожанием за торчащей из-под одеяла пяткой своего любимого. Опускается на колени перед кроватью и нежно целует её. - Альфа, - зовёт Чимин сонным шёпотом, моментально реагируя на его присутствие. – Иди ко мне. Юнги просить дважды не нужно. Он раздевается, оставаясь лишь в одном белье, и забирается в это крохотное царство мягкости и уюта. Чимин тут же жмётся к нему, устраиваясь головой на плече. - Все дела закончил? – спрашивает негромко. - Да. Если честно, у меня настроения на них вообще не было. Сокджин велел забыть о работе до понедельника и быть с тобой, ни о чём не переживая. - И ты согласился? – улыбается Чимин. - Да, - Юнги прижимает его к себе. – Я знаю, что нужен сейчас тебе больше, чем обычно. Но и моя потребность всегда находиться рядом так же сильна. Хочу оберегать тебя в миллион раз больше. - Аккуратнее, папочка, - Чимин трётся щекой о его плечо, а потом целует мягко грудь. – Я ведь могу совсем разбаловаться таким темпом. - Это не звучит как угроза, Мин Чимин, - улыбается Юнги в ответ. – Знаешь… я… хотел бы поставить тебе метку снова. Он звучит неуверенно, но слыша будто расслабленный вздох мужа, переводит на него взгляд. - Боялся, что ты уже и не предложишь, - виновато бормочет тот. – Я слышал, некоторые альфы… отказываются… Юнги возмущённо поворачивается на бок, чтобы оказаться с мужем лицом к лицу. Он шлёпает его по ягодице – несильно, но ощутимо, так что Чимин охает и округляет глаза от неожиданности. - Ты что, решил, что я больше не захочу тебя?? – возмущённо почти рычит Юнги. – Это вот какого ты обо мне мнения! - Это не моё мнение о тебе, - качает головой Чимин, прижимаясь ближе. – А просто дурацкие таракашки. Беременные заскоки. Я знаю, что ты просто не хочешь сделать мне больно. Юнги строго смотрит на мужа, потом кусает его мягко за щёку и целует нежно. - Именно так. Не смей даже в шутку предполагать, что я вдруг больше не захочу тебя. Ты – всё, что у меня есть, Чимини. Ты это знаешь. Чимин льнёт ближе, шмыгает носом и улыбается с блестящими от слёз глазами. Запускает руку ему в волосы, перебирая мягкие прядки. - Я больше не буду, правда. Особенно не буду, когда ты обновишь метку. Нам с малышом это очень важно. Не бойся сделать немного больно, это того стоит. Юнги, остывая окончательно, кивает понимающе. Он переворачивает Чимина на спину, нависая сверху, наклоняется к местечку в изгибе шеи, втягивает любимый свежий и сладковатый запах мужа. Целует осторожно бледнеющий след и зажившие ранки. - Чуть позже, крошка, - обещает он негромко. – Я не позволю тебе сомневаться в том, что ты мне нужен. Чимин притягивает его ближе, гладит плечи и без слов напрашивается на продолжение ласки. Юнги не собирается отказывать ему или долго томить. Он любит своего мужа. Он считает его самым красивым созданием в мире, и никто и ничто не способно его убедить в обратном. Юнги опускается ниже, прежде чем продолжить дарить более интимные ласки любимому. Он задирает просторную пижамную рубашку Чимина, касается губами живота и шепчет: - Мы с папой очень любим тебя, маленький. Сокджин прав. У них всё получится. Юнги в этом больше не сомневается.