Мисс Грейнджер решает умереть?

— Я готова, — женский хрипловатый голос неожиданно разрезал пространство заснеженной тихой улочки Хогсмида. — Что? — стоявший у входа в арку Драко поднял голову с зажатой во рту сигаретой, так и не прикурив. Старавшись не смотреть ему в глаза, Грейнджер сфокусироваться на язычке пламени, который все еще вырывался из зажигалки парня, зажатой в изящной ладони. — Говорю, что я готова поговорить, — она снова опустила взгляд, пиная носком ботинка ближайший сугроб. — Аа, вот ты о чем. А я уже и забыл, — протянул Драко, — ну давай поговорим. — Что это? — Грейнджер все же подняла взгляд и махнула кудрями в сторону сигареты. — А, дурацкая привычка, но мне нравится. Они пахнут кофе. Будешь? — Драко повел плечом. — Да. В несколько шагов, не смотря на тяжелые ботинки, Гермиона пересекла улицу и подошла к парню. Он усмехнулся и протянул ей изящный серебряный портсигар. С одним щелчком коробка распахнулась, Грейнджер замерзшими пальцами достала оттуда сигарету. Еще щелчок — бензиновая зажигалка снова загорелась. Малфой, как настоящий джентельмен, позволил ей подкурить первой. Они были так близко впервые за несколько месяцев. После вечера с огневиски он все же взялся за свои обязанности и патрулировал школу с Грейнджер трижды в неделю, но никогда не говорил и держался на расстоянии нескольких шагов. Дым поплыл по тихой улочке, Гермиона закашлялась. — Никогда бы не подумал, что ты это сделаешь. Курить в подворотне с Героиней войны! Сказал бы кому такое пару лет назад — не поверили бы, — в серых глазах парня отражались тлеющие огоньки сигарет, добавляя им тепла, — Так и что привело тебя сюда? На самом деле Драко не забыл об их разговоре. Он просто наблюдал и ждал. Видел, как с каждым днем тени все гуще залегали под глазами Грейнджер. Слушал сдавленные рыдания по ночам, когда она просыпалась от очередного кошмара. Он мечтал залезть к ней в голову и понять, что же там происходит. Почему эта зазнайка позволила себе сломаться, ведь он знал ее другой — упертой, как ураган, сметающей все на своем пути. Неужели злые насмешки людей могли пробить ту стену, что она выстроила вокруг себя? Как мог Поттер оставить без защиты ту, что помогла ему победить? Он сам почти что сдался в одно утро, пару недель назад. Она сидела за гриффиндорским столом в Большом зале, а вокруг словно очертили окружность мелом — никто не приближался к ней ближе, чем на пару метров. Первокурсники-пуффендуйцы, бежавшие на завтрак, проходя мимо нее, оглядывались и вжимали головы в плечи. Он по-настоящему увидел, что ей пришлось пережить — боль и обида словно физически отпечатались на её хрупких плечах. Грейнджер потянулась за кофейником (он уже давно видел, что в ее рационе преимущественно кофе и тосты), форменная рубашка, не застегнутая, как годами ранее, под горло, обнажила выступающие косточки на грудной клетке и он сжал кончиками пальцев стол, чтобы усидеть на месте. Чтобы не подбежать к ней и не закрыть от этих взглядов, увести подальше отсюда, накормить, в конце концов. Тогда он сдержался, но знал, что ждать осталось не так долго. Она придет. — Вот это. Оно привело, — девушка, держа в тонкой руке недокуренную сигарету, второй неловко потянулась к карману черной дубленки и извлекла помятый лист. Протянула его Драко. Это оказалась вырезка из газеты. Точнее, просто вырванная страница, смятая, с неровными краями и поплывшими буквами. «Герой войны встретил свою любовь. Откровения Уизли и вся правда о Грейнджер». Её подбородок задрожал на те несколько секунд, которые потратил Драко на изучение очередного творения Скитер. — И? Ты же сама порвала с ним? Неужели сожалеешь? — вокруг его глаз собрались морщинки. Она сцепилась с ним взглядом, вновь надев непроницаемую маску всезнайки. — Смотри внимательно. Драко вновь опустил глаза на страницу, пробежал взглядом по лучащемуся счастьем лицу Уизли и выхватил глазами подчеркнутую карандашом фразу. «Она никогда не значила для меня столько, сколько сейчас значит Эмма. Грейнджер не имеет значения.» — Ублюдок, — Драко тихо выдохнул ругательство вместе с дымом. Он понял, каким ножом в спину она ощущала это интервью. И понял, откуда брались её кошмары. Давление на эту хрупкую девушку стало критическим и она не выдержала. Настолько, что пришла. — Только не смейся, Малфой. Я подумала… подумала, что твое предложение не было шуткой. Если ты шутил — скажи сразу, и мы закроем эту тему, — казалось, она расплачется прямо у него на глазах, не попадая в слова, словно в рукава свитера. — Это чертовски не смешно, Грейнджер. Идем. Нам есть, что обсудить. Первый снег в Хогсмиде быстро замел следы пары людей, направлявшейся в сторону замка.