Таккои

Мы появились в доме у Ани через два дня. Я заметил, как сначала она внимательно, даже с тревогой посмотрела на Таккои, следом на меня, а потом расслабилась и улыбнулась. — Спасибо, матушка! — Таккои подошел к ней, встал на колени, взял ее руки в свои и поцеловал. — За то, что спасла тогда Дэна. За то, что приняла мой выбор. За то, что благословила нас. Она подняла его, голос заметно дрожал: — Таккои, сынок! Я подошел и обнял их обоих, поцеловал ее в висок: — Спасибо, матушка! — Мальчики мои, какие же вы красивые! Так изменили друг друга! Как же я рада за вас! Счастье переполняло меня. Ведь теперь у меня есть настоящая семья! И такая необыкновенная! Как и обещала, Аня учила меня пользоваться своей силой по полной. Видеть, чувствовать, общаться, перемещаться, ставить защиту, ускользать. Учила пользоваться травами, минералами и металлами. Было сложно, но очень интересно! Пыталась научить управлять стихиями, но в этом у меня было мало способностей. Не то что у Таккои. У него все горело, дуло и текло, как надо. Поэтому я оставил попытки покорить эту нехитрую магию, пусть этим он занимается. Я его учил языкам, читал книги, пел свои любимые песни. Учил драться и пользоваться оружием. Мало ли. И еще мы решили, что нам нужно построить новый дом. На границе между землями мааронов и хиччи, чтобы в обе стороны был выход. Чтобы ни ему, ни мне не приходилось ходить по чужой территории или прыгать через порталы. А еще мне надо было к Машке. Надо было сообщить ей, что со мной все в порядке. Аня согласилась с моими доводами, сказала, что я уже готов физически и хорошо подготовлен. Таккои мужественно молчал, хотя я видел, как в его глазах плещется паника. — Все со мной будет хорошо, солнышко! Молчаливый кивок головой. — Я к научному центру и близко не подойду! Снова кивок. — Будь осторожен! — он все-таки кинулся мне на шею, поцеловал и вымученно улыбнулся. Я погладил его колечко, он прикоснулся к моему. «Я люблю тебя, мальчик мой!» «И я тебя люблю!» Все, пора. Я вышел недалеко от города, в лесу. Портал открывал совсем слабенький. Хорошо, хоть дождя не было. И тепло как! До ее дома добрался на попутках. Машины я останавливал простые. Внушить водителям то, что мне было нужно, не составляло особого труда, а потом они и вовсе забудут, что кого-то подвозили. Удача мне улыбнулась, и к девяти вечера она бодро протопала домой. Я дотянулся до нее мысленно. «Нужно съездить в Ленту за продуктами. Сейчас.» Через десять минут она уже садилась в машину. Я быстро ее догнал, поймав такси. Затеряться в толпе покупателей вечером в огромном магазине проще простого. Я остановился недалеко от нее, она выбирала омывайку для стекол. Снова потянулся мыслью. «Маш, это я, Дэн. Не дергайся и не оборачивайся. Встретимся в Макдаке за углом, займи отдельный столик в углу.» «Хорошо.» «Я люблю тебя, Машка! Так соскучился по тебе! Давненько меня никто не материл!» Она все-таки дернулась немного, но мужественно продолжала пялиться на бутылку в руках. «И я тебя люблю, Денис Валерич!» И резко развернувшись, зашагала в сторону касс. Ну что я говорил, прелесть, а не женщина! Я подсел к ней за столик, обнял, поцеловал в макушку, долго не отпускал. Потом пересел напротив. Мы долго молчали, просто сидели взявшись за руки, смотрели друг на друга и молчали. Устала и нервничала, вижу. Морщинки легли вокруг глаз и на переносице. В глазах блеснули слезы, я подал салфетки. — Живой, Дэнчик! Ох, какой ты стал! — Живой, куда ж я денусь! Изменился? — Очень! Глаза какие, да и лицо. И силу чувствую! Ты будто старше стал лет на десять. Был мальчишка, а теперь мужчина. — Жизнь в таких жерновах перемолотила, Маш… — Рассказывай всё! Давай! Я увидел мою прежнюю Машку, озорную и энергичную. И я рассказал. Все, что произошло с момента нашего ухода в северный сектор. Она вздыхала, смотрела на меня с ужасом, пару раз вытирала слезы. А еще порадовалась за Анну Федоровну. Поздравила меня с союзом с Таккои. — Как хочется увидеться с ним! — Я подумаю, может получится забрать тебя к нам. Доедешь за город, я тебя там подхвачу. Я могу уйти откуда угодно. К тебе домой не пошел, специально, вдруг следят. Не хочу подставлять. А что в Центре происходит, расскажи? — Ох, ну и шороху вы тогда навели! Львович был зол как чёрт! Вас же все уже похоронили. Перешептывались, понимали, что дело не чисто, но доказательств никаких не было. Он еле отбрехался перед начальством. Как ему это удалось, ума не приложу… — А потом? — Сказали, что у тебя крыша поехала. Ты же оборотень. Из-за тебя все погибли. Так что ты теперь вне закона. Приказ арестовать немедленно, если вдруг объявишься. — А ребята как? — Все нормально. Поправились, работают. Им никто не поверил, конечно. Ты же им типа головы заморочил. Только вот Мишаня через два дня вены вскрыл. Сам или помог ему кто, не знаю. — Выходит он меня сдал. — Выходит да. — Обидно как, Маш. Львович бросил нас там, да еще и подставил перед всеми. — Вывести бы его на чистую воду! Мы болтали уже два часа, пора было расходиться. Договорились, что встретимся на тридцатом километре Троицкого шоссе через две недели. Машка вышла, я проводил ее взглядом до машины. «Береги себя» «И ты себя, Дэнчик!» Я вышел на улицу, вдохнул глубоко, расправил плечи. Город жил, кружась в разноцветном водовороте. Я смотрел на этот бешеный ритм, видел сотни людей, видел исходящие от них эмоции. И я отчетливо понимал, что здесь я не более, чем гость. Мой дом далеко, и меня там любят и ждут. Я поднял руку. — До Любимовки подкинешь? — Садись! Как и обещал, через две недели я привел Машку к нам в гости. Вот радости было! С Аней они не могли наговориться. Ну женщины, понятное дело. Да и не виделись столько лет. Таккои сначала очень стеснялся, но потом мое воспитание взяло верх, и они уже болтали о музыке и поэзии. А еще о его способностях, которые привели Машку в восторг. В течение нескольких месяцев, я еще пару раз забирал ее к нам. Жизнь текла своим чередом. Я уже расчистил от леса место под постройку дома, Таккои помогал. Я не мог налюбоваться на моего мальчика. Из худенького подростка, он превращался в сильного крепкого мужчину. — Смотри, до смерти не загоняй его со своими топорами! — смеялась Аня. — Не извольте волноваться, матушка, — парировал я, — ему это только на пользу! Крепче спать будет! Пришла весна, и он стал чаще пропадать с Аней, нужно было заготовить нужные горные травы. Еще и на охоту сгонять. Беда пришла нежданно. Я был дома. Готовил ужин. За спиной раздался треск. Я обернулся и увидел, как она кладет его на пол. Синие губы, не дышит. — Что? — Яд. Змея. — Когда? — Две минуты. Я пыталась высосать яд. Я взял его на руки, сердце еще билось, но слабо и очень медленно. А потом… Один удар, другой и тишина. Я рванул рубашку на его груди, потом на своей, прижал к себе. — Открывай портал через Лаунгу, и потом к Машке. Я назвал координаты. — Дэн, мы не успеем… Время… — Отойди, не мешай! Открывай и жди! — Дэн! Я прижал его к себе так сильно, как только мог. Один дух. Один разум. Одна плоть. Я знал, что у меня получится. Точно знал. В груди начало покалывать, потом гореть, потом невыносимо жечь, но я почувствовал, как его сердце слабо стукнуло. Потом еще и еще. Мое сердце выдержит, будет работать за нас двоих. Вот так. Да! Так хорошо. — Пошли! Один портал, другой, голова начала кружиться, в груди разрасталась боль. Аня провела меня до нашей с Машкой лаборатории и ушла, закрыв за собой портал. Я толкнул ногой одну дверь, вторую. Машка дремала в кресле. Я с ужасом подумал, что было бы, не окажись она на месте! Она подскочила от резкого звука. — Дэн! — Нужен аппарат ИВЛ и сердце качать. Яд. Змея. Сыворотка и капать. Я выдыхал слова из последних сил. Ещё две минуты на подготовку. — Давай! Ты ставишь качалку, я интубирую. — Да. Но все оказалось не так-то просто, потому что его пришлось от меня отрезать. Буквально! Скальпелем! Потому, что наша с ним кожа спаялась в одно целое. — Маш, быстрее! Она уверенно резанула по моей грудине два раза. — Клади! Поставить аппарат не прямого массажа сердца — десять секунд. Интубация трахеи и подучить кислород — еще десять. Капельница, несколько шприцев. Я сполз на пол рядом с кушеткой. — Сейчас заклею, погоди. — Со мной все в порядке, — махнул я рукой, не замечая, что кровь ужа пропитала рубашку и брюки. — Занимайся им. Я сосредоточился, накинул на комнату защиту. Посмотрел вокруг, вроде пока все тихо. Пока. — Давай, садись сюда, — Машка затащила меня в свое кресло. — Надо повязку наложить. Я все подключила, не беспокойся. Теперь все, что нам нужно — это время. — Сколько? — Минимум два часа. Надо провезти диализ. — Хорошо. Оружие есть? — В нижнем ящике стола, — она кивнула, сбросила перчатки и склонилась над аппаратурой, — попробую побыстрее все сделать. Думаешь придут? — Уверен. Я склонился над Таккои, прижался губами ко лбу. Холодный. Живи. Солнышко, только живи! Достал пистолет, проверил. Полный магазин. Поставил на предохранитель. Энцефалограмма показывала, что мозговая активность возрастает. Через двадцать минут что-то запищало. Есть электрическая активность в сердце. Аритмия. Бьется ровно, но редко. Наконец нормальный ритм. Снова писк. Попытка самостоятельного вдоха пациента. Дышит. Мы отключили всю ппаратуру. — Пока пусть спит, — отогнала меня от него Машка. Я сидел, обхватив руками голову. Боли я не чувствовал. Следил за ситуацией вокруг, смотрел вокруг настолько далеко, насколько мог дотянуться. Сорок минут прошло. Еще бы часик! Таккои слабо закашлял, открыл глаза, обвел глазами комнату. — Аматсу, — голос тонкий и хриплый. — Да, солнышко, — я подскочил, взял его за руку. — Где мы? — У Маши. — Что случилось? — Ты заболел. — Я боюсь. Здесь плохое место. — Потерпи немного, скоро пойдем домой. Закрой глаза, поспи. Еще двадцать минут. На третьем этаже я засек активность. Черт! Не успели! — Идут. У вас пять минут. Маша, поднимай его. — Что? — Быстрее! Я схватил его за плечи. Он осознанно смотрел на меня. Вот и хорошо, значит все получится. — Я открою портал прямо в наш дом. Уничтожьте его сразу, чтобы за тобой никто не смог пройти к вам. Понял? Он кивнул. В его руке все еще болталась капельница. Маша сунула ему в руки еще несколько пакетов с растворами. За его спиной затрещало, засветилось холодное белое марево. Он смотрел на меня не отрываясь. Я улыбнулся. — Я найду тебя, где бы ты ни был, — поцеловал и толкнул его внутрь. Секунда, хлопок. Нужно чуть-чуть времени, минутки две, три. Я выхватил пистолет. Пришлось разгромить кабинет. Комп, аппаратуру. По стенам из банок брызнула кровь. Я схватил Машку за шею удушающим приемом, оттащил к стене и приставил к виску пистолет. «Подыграй» «С тебя причитается, говнюк мелкий!» «Я спасаю твою задницу, а ты мою. Все честно» И она завизжала. Двадцать секунд… Девятнадцать… Десять… Пять… Три… Дверь распахнулась и в комнату ворвалось человек пять не меньше. Профессионалы. — Стоять, парни, опустите пушки! — крикнул я, прижав Машку к себе, от чего она сдавленно захрипела. — Выполняйте! Ох, знакомый голос. Холодный, жесткий, пробирающий до костей. — Отпусти ее, Денис! Обещаю, будешь жить. Я помедлил немного, обвел глазами присутствующих, у всех стволы смотрели в пол. Отбросил пистолет, поднял руки. Машка с криками тут же кинулась от меня к двери. — Допрыгался, оборотень, — раздалось тихо над ухом, и я отключился.