Байки у костра

Вариант Tia Геспит. Дарк, хоррор, насилие.       ТЬМА…       Тьма поглощает всё: наши надежды, мечты, устремления, цели… Уничтожает их, заглатывая своей жадной пастью. Боль и слёзы она тоже поглощает, но лишь затем, чтобы изрыгнуть их обратно на нас зловонной густой массой, имя которой –       ОТЧАЯНИЕ…       Отчаянием пропитаны все стены вокруг. И те из нас, кто ещё может слышать Камень, обхватывают головы руками и воют, чтобы заглушить его протяжный плач, не умолкающий ни на минуту. Но те, кто перестаёт его слышать, вздыхают с облегчением ненадолго, ибо на смену ему приходит       ЗОВ…       Зов преследует тебя, проникает внутрь, впитывается в плоть, обволакивает кости и течёт по твоим венам. И каждое утро кто-нибудь уходит навстречу Зову. Если это можно назвать утром… Потому что счёт дням мы теряем ещё раньше, чем связь с Камнем… Мы больше не знаем, сколько времени провели в этих лабиринтах с тех пор, как отправились, полные надежд, за своей мечтой… За Её мечтой. С тех пор, как всё это перечеркнуло       ПРЕДАТЕЛЬСТВО…       Предательство сломило многих из нас.. Но меня оно погрузило в непроглядную мглу. Ничто больше не вытащит меня оттуда. Я слышала Плач Камня. Теперь я слышу Зов. Я слышу крики. Я затыкаю уши, но продолжаю их слышать. Я засыпаю, свернувшись в клубок в углу самых дальних пещер, но крики не оставляют меня даже во сне. Крики преданных, кто провожал свои последние дни, облив одежды       КРОВЬЮ…       Кровь пахнет солью и медью. Кровь липнет к коже, застывает на одежде, просачивается ржавчиной сквозь доспехи и оружие. Кровью насквозь провоняли коридоры, в которые Она отправляла своих соратников проверять ловушки. Больше мы их не видели. Кровью были покрыты пол, стены и даже потолок там, где Зов настиг оставшихся. Там, где мы познали всю суть ночных кошмаров, и где в самом воздухе навсегда поселился       УЖАС…       Ужас, что гонит меня всё дальше и дальше в эти тоннели, но не позволяет уйти слишком далеко. И я возвращаюсь. Всегда возвращаюсь туда, где он властвует безраздельно. Где тьма взывает к отчаянию, где звучит несмолкающий Зов, напоминая о предательстве, за которое мы заплатили своей кровью. Туда, где с выжившими случилось нечто, что было страшнее смерти… И я не хочу это больше ни видеть, ни слышать… И я пою, пою сама себе мою тёмную колыбельную вечной ночи, чтобы не думать, не чувствовать, но никогда не забывать, кто я…       В первый день они пришли, всех с собою унесли.       В день второй они напали и кого-то пожевали.       В третий день, явившись в гости, доглодали наши кости.       В день четвёртый мы их ждали и от страха умирали.       В пятый день к нам заглянули и девчонку умыкнули.       В день шестой девчонки крик прямо в душу нам проник… Вариант NannyN Алистер/ж!Кусланд. Гет, романс, хёрт/комфорт.       Это был удивительно тихий вечер. Отряд устроился на ночлег в полуразрушенном здании, служившем когда-то давно придорожной таверной. Тракт, на котором она стояла, давно забросили из-за строительства нового, более прямого пути в Денерим, а это, в свою очередь, привело к закрытию таверны. Суровая ферелденская погода не пощадила здание. Крыша была целой только над главным залом и парой соседних комнат, всё остальное было разрушено почти полностью, но и этой малости усталым путникам хватило для комфорта. Главное, что со всех сторон не дуло, с потолка не капало, а в хорошо сохранившемся камине горел огонь.       Каждый был занят своим делом: Стен снова полировал свой и без того идеальный меч, Огрен флиртовал с Винн, Морриган помешивала в котелке какое-то новое зелье, Зевран просто спал, обнимая те самые сапоги из антиванской кожи, Алистер читал потрёпанную книжку, Лелиана рассеянно перебирала струны лютни, Бодан и Сэндал тихонечко копались в котомках со своим барахлом. Даже Шейла стояла рядом с очагом, любуясь игрой света в своих кристаллах. Нашли себе занятие по душе и звери. Шмоплз, опасливо косясь на гномов, проковылял в дальний угол комнаты и чем-то там зачавкал. Пони Феддиков тоже от него не отставал, жуя только что наколдованные Морриган кусты, закрывающие дыру в северной стене. Дейн же улёгся рядом с Алистером и грыз баранью кость.       Элисса сидела чуть в стороне. Почему-то сейчас, в этот момент, наполненный спокойствием и теплом, к её сердцу подкатила давно забитая вглубь тоска. Сколько дней она неслась вперёд, пытаясь всё успеть, всем помочь, кидалась из одного боя в другой, не давая покоя ни себе, ни другим? Ей казалось, что времени так мало, что оно утекает сквозь пальцы, как вода, а вместе с ним уходили те, кого она не смогла спасти. И вот теперь они остановились не просто на ночлег, а на несколько дней, «для отдыха и поднятия боевого духа», как выразилась Винн. И пришлось с ней согласиться, потому что даже неутомимый кунари поддержал старую волшебницу. Все вокруг были довольны, даже почти счастливы…       И вспомнился дом, родители, Фергюс, маленький Орен… Те, что были тогда, в почти забытой жизни… Семья, которую не вернуть…       От бессилия хотелось закричать, разбить в кровь кулаки, чтобы хоть как-то унять эту боль, и Элисса, собрав последние силы, тихонько вышла на улицу. Пройдя пару шагов, она обессилено опустилась на колени и тихонько завыла. Слез не было, но отчаяние, неделями копившееся в сердце, наконец, прорвалось наружу, заполняя собой сознание, лишая надежды и воли к жизни. Но в тот момент, когда силы почти кончились, кто-то накинул на плечи девушки тёплый плащ и прижал к себе. Этот кто-то был большой, сильный и пах сыром и хлебом. Боль рассыпалась тысячью осколков, и впервые за несколько месяцев Элисса расплакалась, уткнувшись носом куда-то в ключицу Алистера. Они стояли так довольно долго: она ревела в голос, как пятилетняя девчонка, а он просто крепко обнимал её, не говоря ни слова.       Потом они сидели на каком-то камне, точнее, на нём сидел Алистер, тогда как стражница уютно устроилась у него на коленях.       - Что будет с нами дальше? – спросила она. – Мы проживаем дни, облив одежды кровью, своей и чужой. Скольких мы потеряли? Скольких нам ещё предстоит потерять? Я так устала от всего этого, Ал! Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и я сломаюсь, или что у нас ничего не получится, или… – к глазам снова подступили предательские слёзы.       - Или мы возьмём и всех победим. Я стану королём, ты – моей королевой, голова Логейна украсит денеримские ворота, а из шкурки Архидемона мы сделаем Зеврану много новых сапог. А ещё тебя нарекут героиней Ферелдена, и барды всего Тедаса будут слагать о тебе песни и легенды.       - Ты всё шутишь…       - Нет, Эли, я не шучу. Всё именно так и будет. Посмотри на меня! Нет, посмотри на нас! Мы не для того прошли через этот кошмар, что бы вот так вдруг умереть! А ещё, я это точно знаю, если судьба будет показывать лишь два пути, один страшнее другого, ты обязательно найдёшь третий, в конце которого нас ждёт долгая счастливая жизнь.       - Но почему ты так в этом уверен?       - Пойдём, я тебе кое-что покажу, – сказал Алистер и потянул любимую обратно в таверну. Огонь в камине горел всё так же ярко, освещая большую часть комнаты. За то время, что Элисса провела на улице, здесь почти ничего не изменилось, разве что Огрен завалился спать, а Стен взялся за клинки Лелианы. – Ты потеряла в этой войне многое, и это никогда не вернётся, но здесь и сейчас у тебя есть они все. Мы все. И ты нас не потеряешь.