Мастер слова и клинка

Питер отправил Уэйду сообщение, что договорился с Ловцом Снов на суточную отсрочку. Есть время подготовиться. Домой идти он не хотел, вид привычных домашних стен сильнее всего навевал на него позывы ко сну. А сейчас это было почти физически мучительно. Бывало, он устраивался в паутинном гамаке под одним из мостов, но сегодня слушать приветственные гудки проплывающих под мостом судов и яхт, и тем более махать рукой в ответ было выше его сил. Хотел выбрать какую-нибудь уединённую крышу, но вспомнил, что нужно сменить картриджи с запасами паутины в веб-шутерах, и понял, что домой заскочить придётся. *** Дома хотя бы хороший проверенный кофе. Да и душ оказался освежающим. Питер уселся в любимое кресло, держа в руках чашку, по-утреннему горячую и одуряюще пахнущую. Но стоило закрыть глаза в предвкушении первого глотка, как на него накатил волной мир звуков. Где-то у соседей монотонно тренькал будильник, шумела в трубах, включаясь и отключаясь, вода, вяло хныкал чей-то сонный ребенок, из-за другой стены негромко играла незнакомая музыка, и слышно было только ударные и высокий перелив флейты. За окном, хоть оно и было закрыто, жил и дышал город: колеса, двери, гудки, моторы, тысячи невидимых механизмов. Этого становилось слишком много для одного человека. Питер отхлебнул свой кофе и, уставясь в чашку, попытался вернуться мыслями домой. У него самого в квартире звуковой фон шёл от холодильника и кондиционера. Хорошо. Питер очень маленькими порциями стал глотать кофе, который набрал в рот, и постарался слушать только свою территорию. Что-то засвербило в батарее. Странный перестук донёсся из-за окна. На кухне как будто закапала вода, хотя он точно помнил, что там кран в порядке и плотно закрыт. В прихожей кто-то пробежал настолько мелкими и дробными шажками, что даже ребенок вряд ли так смог бы. Во входной двери будто бы зашуршал вставленный снаружи ключ, хотя Питер давно перешёл на электронный замок с карточкой. Скрипнули пружины матраса в спальне, хотя это было невозможно: каждая пружинка в нём была упакована отдельно по самой последней моде. Потом прямо поперёк гостиной, где он сидел, на носочках прокрался кто-то невидимый, прошуршав ворсом ковра из угла в угол. Питер понял наконец, что это галлюцинации. Самые натуральные. Он быстро отпил ещё один глоток, встал и прошёлся до окна. Движение выручало. Сейчас он разделается с кофе, заправит шутеры и отправится на встречу с Дэдпулом. Но как допить кофе спокойно? Стоя, что ли? Он сел, открыл ленту новостей, надеясь отвлечь мозг печатной информацией, но за утро ничего нового не появилось. Тогда он ни с того ни с сего вспомнил про альтер-эго Дэдпула и заглянул к Принцессе Секси. Она отвечала Питеру Пену новым комментом, мол, флирт и должен быть завуалирован. А ещё появилась новая глава. Понимая, что Уэйд написал эту главу от скуки, сидя с ним на крыше этой ночью, сам набил руками без редактора-корректора, Питер всё же открыл её. Пока он читал, он успел несколько раз покраснеть, побледнеть, налиться злобой, сжаться от стыда и снова вернуться к сжигающей ярости. Но оторваться и бросить чтение ни разу не пришло ему в голову. ***

Глава «Ожидание — мой путь»

Сижу я среди ночи на холодной жёсткой крыше. В одном пролёте крыши от меня устроился Человек-Паук, и он не смотрит в мою сторону. Нам бы поспать, конечно, но он всё ещё верит, что сможет обойтись без жертв для этого. Он у меня тот ещё оптимист. Я бы ему сказал, что об этом думаю… Да я и сказал. Но он меня не хочет слышать. Признаться, меня отвлекли и сбили с мысли. Один умник тут только что доказывал, что Человек-Паук меня и на самом деле не выносит, а не только видимость создаёт. Полюбуйтесь сами в комментах пару глав назад. Интересно, это так? Жаль, Паук не скажет. Даже если его прямо спросить. Даже если он прочитает это. А скажи-ка мне, Паучок, как ты ко мне относишься в глубине души? Как к другу хотя бы? Или я для тебя только подсобная сила? Безотказный соратник, который всегда может защищать твою спину в бою. Выставить сталь против стали. Или я мишень, отвлекающая врагов? Мишень, которую в общем-то и не жалко, ведь на ней всё оторванное отрастёт, а всё продырявленное затянется? Понимаю, это удобно. И совесть чиста. Но ведь таскаешь же ты меня с собой ради чего-то? Только ради этого? Видишь ли ты во мне хоть на волосок больше, чем ходячую болтливую назойливую мишень? Безупречный Человек-Паук, ты вообще понимаешь, как это? Каково каждый раз слышать твой зов, но знать, что это просто вылазка! Что нечего ждать! Что нельзя надеяться! Моя страсть к тебе не горит. Нет. Она болит. Ждать — моё единственное оружие, моя стратегия, моя судьба, моя религия, моя… Забыл. Ты сбиваешь меня с мысли, Паучок, тем, что сидишь там через один пролёт крыши от меня. Тебе не приходит в голову взглянуть сюда, но твоё присутствие всё меняет для меня. Отступает гудение боли в коже. Пропадает понимание истины, кем являюсь я, и где относительно меня ты. Насколько ты выше. Мне довольно и того, что я вижу, где твоё тело. А ты на самом деле на другом уровне игры, на другой ступени кастовой системы, практически в другом измерении. Но сейчас не столь важно. Можно забыть. Хорошо-то как! Мои глаза меня обманывают. Говорят, что ты рядом. Спасибо им. Всё полегче. Может, ты флиртуешь для развлечения, но не готов к большему. Может, ты и правда не вкуриваешь происходящее, хотя, зная тебя и твой ум, я бы усомнился. А может, это ты так наслаждаешься, дразня меня и потешаясь над моими надеждами. Может, тебе доставляет извращённое удовольствие именно щёлкать меня по носу, увидев, что твой флирт достиг цели. Возможно, в твоей картине мира я этого даже заслуживаю. Что ж. Восточная мудрость помогает мятущимся душам в дни кручины и невзгод. Ожидание — путь воина. Запреты, терпение, то место, где твоя икроножная мышца уходит под коленку, место, где твоя скула переходит в линию подбородка, ожидание, запреты, оговорки, фантазии, одинокие оргазмы… Это танго не наскучит мне. А тебе? Что тебе с него? Поводок? Нравится держать в руке поводок? Ничего, не стесняйся, мне не жмёт. И электрический стэк? Ну… Танго делается всё оригинальней. Это мне дорого обходится, но оно того стоит. Беру, не торгуясь. В моём ли положении… Покупаю право сидеть рядом. Твой голос. Твою манеру подскакивать с места, как чёртик из коробочки. Твоё супергеройское приземление. Думаешь, это зрелище и так всем доступно? Не со спины, детка. Я, бывало, спрашивал что-то невинное, чтобы посмотреть, как ты молча киваешь, ни о чём не подозревая. Всего лишь это. А вечерком мог вздрочнуть на воображаемое согласие. Это мой способ на чуть-чуть стать нормальнее, моя передышка. Боль отступает, а сон приходит. Иногда даже без сновидений. Но не теперь, Паучок. Больше не так. Ты и этого меня лишил, ты, а не мелкий злодеишка со своими мозговёртками. Лажа случилась не в день, когда мы с тобой легли под Ловца Снов, фигурально, конечно. То была как раз мелочёвка, рабочие моменты, с кем не бывает. Но теперь ты так боишься сходить не той фишкой, что скоро кончится время турнира и противник получит техническую победу, не сражаясь. Какого хрена я тогда вообще тебе сдался?! И в частности, сегодня? Ах да, ведь у тебя есть ещё резон таскать меня с собой. Ты всегда можешь рассчитывать, что я прикрою тебя собой, заслоню от опасности своим бессмертным телом. Хоть какой-то прок тебе от этого тела. Живой щит по кличке «Мертвый бассейн». Звучит. И как практично, главное! Многоразово! А ведь могло бы быть намного больше прока для тебя от моего тела, я уже рассказывал тебе, помнишь? Но такие рассказы тебя злят. Видимо, это тело, хоть и залатанное после приключений, но всё равно — траченное. И всё-таки объясни, я всё ещё не догоняю. Зачем же ты тогда даришь мне намёк за намёком? Зачем поддерживаешь во мне надежду, что я для тебя значу что-то ещё? Зачем иногда разговариваешь так приветливо, как будто я для тебя человек? Зачем так улыбаешься? …Зачем я вспомнил?! Зачем ты оставляешь в моем сердце эти зарубки? Они ведь не зарастают. Ты удивлён? Да, есть у меня места, которые можно ранить навсегда. Если всё это были случайности… Или, ещё хуже — ложь… Ну, тогда… …Я всё равно буду рядом. Я просто должен. Раз ты день за днём зовёшь меня, значит, за каким-то хером я тебе упёрся. И мне всё равно, за каким. Нет, ты не так понял! Мне не всё равно, зачем я тебе нужен! Есть очень большая разница между «нужен» и — «нужен». Ты понимаешь? Ты головастый, ты бы понял. Но я не о том. Если я тебе нужен (давай сейчас представим на минуточку, что мне пофиг, зачем), то знай: я с тобой. Я рядом. Я всегда присмотрю, чтоб с тобой ничего не случилось. Знай, я всегда за твоей спиной. *** Тут Питер вскочил, как ошпаренный, случайно оттолкнув пустую чашку на дальний край журнального столика. Дёрнул рукой в её сторону, чтоб ловить паутиной, но она не докатилась до самого края. Питер судорожно окинул взглядом стены и стеллажи у себя за спиной, прыгнул через подлокотник и заглянул креслу за спинку. Никого. Но эти шорохи повсюду. И разные. Будто скрипнула дверь ванной. Будто кто-то ходит в кухне. Будто щёлкнула на окне в соседней комнате щеколда. Питер бесшумно выбрался из пространства между креслом и стеной, поднял лежащую на боку чашку и поставил её правильно. Ещё раз внимательно оглядел комнату, подозрительно присматриваясь к предметам, в которые могла бы быть спрятана видео-камера. Он прилип пальцами к ближайшей стенке, ползком перебрался на потолок, быстро и тихо по́верху переместился к двери, сдерживая частое дыхание, сузив глаза и расширив ноздри. Он проверил прихожую, кухню, гостиную, спальню. Паучье чутьё молчало, но ведь уже бывало раньше, что оно не реагировало на Дэдпула. Да и случай не тот: слежка — не угроза жизни. «Я схожу с ума», — подумал Питер. «Но, как говорится, если у тебя паранойя, это ещё не значит, что за тобой никто не следит…» Он криво усмехнулся, паутинкой притянул к себе телефон с кресла и позвонил Уэйду прямо с потолка. — Ты когда сможешь встретиться? — спросил он. — Смотря где, — с готовностью откликнулся тот. Питер спросил, в каком районе Уэйду удобнее, немного выдохнул, когда услышал, что это не рядом. Они условились встретиться через час и обсудить операцию.