Мастер слова и клинка

Дэдпул приготовился встретить рассвет, прячась в садовом сарайчике для инструментов. Вы спросите, как он дошёл до жизни такой? Да как обычно, мать вашу! Ведь заснуть его угораздило посреди дня, видимо, сказался передоз счастья, так что к полуночи он выспался и, вставая, кувыркнулся в темноте на пол через гипнофоны, которые Паучок стронул с привычного места, уходя. Только рефлексы позволили ему сгруппироваться в падении, приземлиться на бок и не расквасить себе нос. Уэйд приподнялся на руке, некоторое время посидел на полу, прямо там, где упал, держа в руке один из шлемов на манер черепа, тупо пялясь на него в потёмках и мысленно любуясь собой в образе Гамлета.  Да, ночь предстояла длинная. От нечего делать он наскоро порылся в сводках новостей за последние дни, но не обнаружил ничего о том, что новое невероятное изобретение по обмену снами передали правительству. А ведь устройство должны были найти при обыске после того, как Рабано арестовали. Очевидно, находку засекретили. Интересно, какое ведомство хапнуло этот кусок? Уэйд честно боролся с искушением разбудить Уиззла целых двадцать секунд, но искушение победило. Ну сами посудите, если Хорёк телефон не вырубает, значит, клиент ему нужнее, чем сон. Но в результате этот хвалёный хакер тоже ни черта не нашёл, ни одной зацепки. Вокруг пансионата все эти дни была тишь да гладь. В рапортах полиции тоже ничего. Слово за слово Уэйд осознал, что Уиззл говорит о Рабано, как о текущем владельце пансионата, у которого в жизни всё в порядке. Так значит, мафиози даже не посадили! Как же он, змей, смог уйти тогда со склада в торговом центре, где Паучок его бросил, полумертвого, с простреленными ногами? Уэйд, хоть и не видел финал событий, потому что умер, был уверен, что Паук перед уходом преступника связал, передавая заботам полиции, как обычно. Неужели Рабано выкрутился из-под ареста и избежал суда? Одним словом, до утра было ещё как до Рождества, Паучка будить было жалко, с чем, с чем, а с разведкой Дэдпул и без него отлично справится. Ну интересно ему стало, решил только посмотреть. Посмотрел, блин. Теперь он сидел в этой тесной будке — не больше лифта. Вернее, стоял, скособочившись, потому что в бок ему больно упирались лопаты и грабли, а под ногами норовили загрохотать жестяные вёдра и лейки, и подглядывал в щель над дверцей за молчаливой парой охранников, которые явно труп несли прятать. Ну не бывает мешков такой формы, да чтобы без трупа внутри! Они ушли по дорожке в сторону задней калитки сада, разбитого вокруг пансионата. Мешок в лес потащили, да ещё и лопаты, лежавшие у калитки, прихватили с собой. Когда они скрылись из виду, Дэдпул перепрятался поудачней. Крыша сарая для этого не годилась, она просматривалась из окон пансионата, но он нашел вполне годные для пряток кусты у дальней ограды. Темнота помогла ему укрыться. И действительно, шестёрки Рабано вернулись без трупа, побросали лопаты у ограды и, пройдя мимо Дэдпула, притаившегося в кустах, скрылись в задней двери пансионата, злобно и тяжело дыша. Тот подождал немного, размышляя, с кем тут лучше потолковать наедине, разузнать новости так, чтобы не нашуметь. Нежеланных гостей тут явно ждали с сюрпризами, об этом говорил сигнальный провод, замаскированный вдоль всей ограды пансионата. В прошлый раз Дэдпул вошёл через парадный вход, а наружу был вынесен мертвым, так что, вполне возможно, этот провод был тут давно. Но и у Дэдпула на такой случай нашелся высокотехнологичный приборчик, позволивший ему пробраться в сад, не подняв тревогу. Он совсем уж собрался вылезти из кустов, как вдруг та же мрачная пара вынесла из дверей ещё один вытянутый чёрный мешок. Чуть его не заметили! Как бы осторожно побеседовать с кем-то, кто хоть немного в курсе, что здесь происходит, но не будет слишком громко трепыхаться? Дэдпул вспомнил о жильце, которого горничная из богатой половины пансионата называла доктором и считала почему-то любимчиком шефа, посвящённым в его дела. Вот такой старичок подошёл бы! Она и так-то оказалась несдержанной на язык, а после пары льстивых комплиментов изложила Дэдпулу в его прошлый визит все сплетни о богатых постояльцах вместе с известными ей подробностями их биографий. Видно было, что вне этих стен она болтать боялась, понимала, что чревато. Но в милой беседе с новеньким охранником босса в таинственной красной маске её наконец-то прорвало, не удержалась, тем более он с таким интересом расспрашивал. Своим-то можно. Дэдпул не знал, как найти окна этого доктора. Обошёл здание несколько раз. В пустых коридорах и служебных помещениях тусклый свет горел, а все окна спящих жильцов были темными, он заметил отсвет смартфона лишь в одной из верхних спален более роскошного крыла. Дэдпул решил попытать счастья. Забрался сначала по пожарке на кирпичный бортик, идущий вдоль крыши, а уж оттуда свесился, тихо отворил желанное окно на втором этаже и быстро нырнул внутрь. Жилец и с постели привстать не успел, только об пол стукнул выпавший из его рук смартфон. — Кто вы? — спросил он дрожащим голосом. Это хорошо, не орёт, не паникует, видимо, что-то знает о здешних делишках и понимает, умница, что тут идёт противоборство сильных, а он сейчас оказался в положении пленника. Отлично, можно разговаривать. — Что ты знаешь? Где сейчас гипнофоны? Кого хоронят? — Господин, я расскажу всё, только пощадите, не сообщайте никому, что это я вам их выдал. Они же убьют меня страшной смертью. Я и так их боюсь и не знаю, как развязаться… — залепетал он. Дэдпул прошел в глубь тёмной комнаты и удобно развалился на кресле, поигрывая своей армейской «Береттой». Бритни сдержанно блеснула своим металлическим стволом в его левой руке. В комнате пахло мазью от ревматизма и страхом. — Не части́, дед, — сказал он, — я никуда не спешу, и тебя не подгоняю. Излагай подробно. — Только не говорите никому, что я тут не спал, я не хочу быть свидетелем… Они дают незаметно всем пациентам… то есть, жильцам, снотворное на ночь, а я догадался об этом и не стал пить их кислородные коктейли. Лучше бы выпил. Меньше знаешь, крепче спишь. Больше я не смотрю из окна в сад по ночам, но и спать не могу. — Так что же тут такого творится по ночам, мистер… Как тебя там? — Доктор Брауэр.  Дэдпул кивнул. Это был тот самый. И старый доктор рассказал ему о «дне теракта», который так прозвали журналисты, хоть сам взрыв в центре и был предотвращён, слава богу. Виновников так и не нашли. А мистера Рабано привёз мистер Лин, именно сюда, потому что в пансионате, в медпункте, есть оборудование для переливания крови, и медсестра всегда дежурит, и запас замороженной донорской крови тоже есть. Брауэра вызвали из его комнаты проследить за процессом переливания, хоть он и не врач, а вовсе даже биолог. А когда мистер Рабано пришёл в себя, когда раны на его ногах, повезло, что сквозные, были нормально перевязаны, и босса мафии накачали обезболивающим, он на следующий же день развернул бурную деятельность в секретном подвале. В первую очередь вызвал человека починить дверь. Потом, не слезая с инвалидного кресла с электрическим приводом, он целый день торчал у доктора Брауэра над душой, не давал ему исследовать влияние гипнофонов на мозг человека по порядку и безопасными для испытуемых методами. Он буквально заставил доктора выставлять настройки так, чтобы выявить закономерности, как он выразился, перспективные. Он хотел в первую очередь выяснить принцип действия, чтобы тиражировать гипнофоны, ведь в записях изобретателя так ничего конкретного и не нашлось. Когда из-за диких перегрузок на мозг прямо у них на кушетках в секретном подвале умерли первые двое пациентов, одинокие старичок и старушка из бедного крыла, доктор ещё пытался возмущаться, но ему быстро дали понять, что только полное подчинение поможет сохранить ему его собственную жизнь. — Погибло уже восемь человек, а ему всё мало, — с круглыми глазами рассказывал доктор ночному пришельцу. — Вы можете остановить их? Вы для этого пришли? Никто же не заметит смертей этих несчастных! Этих людей нет в документах пансионата! Торрес вчера уже привёз новых постояльцев в опустевшие номера. Бродяг не только в Нью-Йорке хватает, так что они не остановятся!  Дэдпул выслушал доктора до конца, вылез через окно и забрался на крышу. Крыши обоих корпусов были покатыми и неудобными, но Питер, кажется, обмолвился, что в этом здании полно скрытых камер, так что лучше не соваться в коридоры без плана. И немудрено, если тогда камера обнаружилась даже в туалете, и Паучок залепил её, прежде чем разругаться с Дэдпулом. По словам доктора Брауэра Рабано маленько оклемался после ранений и стал уезжать на ночь домой, но когда рассветёт, снова прикатит, чтобы не давать старому учёному отклоняться от жестокого плана экспериментов.  Сидя на крыше и стараясь не сползать, Уэйд хмурился, но был пока не очень зол. Следует помнить, что у Рабано до сих пор зуб на них с Паучком, и оставлять мафиози на свободе живым и невредимым — не вариант. Грохнуть гада сегодня утром? Паук не одобрит, и это ещё слабо сказано. Рассказать Питеру всё? Тот, конечно, сдаст в суд всю шайку Рабано. Ведь очевидно, что новых убийств и доказательств их вины хватает, стоит только навести следствие на место тайного захоронения трупов. За такое упекут Рабано с подельниками пожизненно, могут и казнить, но уже много лет на казни в штате мораторий. Впрочем, пожизненное — чем не вариант?  Но в процессе дознания всплывёт участие Дэдпула и Паучка в истории с похищением людей. Рабано и их может утопить вместе с собой. Хоть он и не знает личность Питера, но попортить ему крови может много. Уэйду такое абсолютно не улыбалось. Автомобиль с Марио Рабано и Лин Саном и правда подъехал рано утром. Заранее, раньше них, Дэдпул не рискнул проникнуть в подвал из-за видеокамер в коридорах. Он переждал полчасика, чтобы они не только зашли в корпус, но и занялись своими грязными делами. И пришлось дождаться, пока один охранник отойдет из комнатки при входе за кофе, чтобы напасть на второго. Сегодня ничего усыпляющего у Дэдпула с собой не было, так что пришлось его легонько стукнуть по черепушке, а потом и второго аналогично. Ещё один обнаружился в пустом коридоре первого этажа, недалеко от лестницы в подвал, но он почти дремал на стуле в ожидании, когда позовут на завтрак, и обезвредить его оказалось совсем не трудно. Дэдпул сунул ему дуло под рёбра, обезоружил и повёл вниз, чтобы парень наврал что-нибудь и ему открыли запертую дверь. По дороге он учуял запах земли и прелых листьев от его одежды. Понятно, почему он был таким сонным, - ещё бы, по ночам трупы закапывать нелегко. Значит, выполняешь и молчишь, дружок, значит, ценишь свою работу аж дороже жизни местных обитателей? Когда новая тяжеленная металлическая дверь в подвал приоткрылась, Дэдпул отбросил от прохода назад горе-охранника и пальнул ему в ногу, чтобы не мешался. Он оттеснил Брауэра, который отпер ему дверь изнутри, ввалился внутрь и захлопнул дверь за собой на замок. Он тут ещё не был, в прошлый раз Человек-Фаянс почил смертью храбрых на поверженной наземь входной двери в первые же минуты своего здесь появления. Пока Брауэр испуганно семенил в дальнюю часть коридора, Дэдпул с оружием наготове бегло, но внимательно осмотрел ближайшие ответвления, чтобы не оставлять врагов за спиной. На складе и в мониторинговой никого. В туалете тоже. В последнюю очередь он вошёл в тот проём, в который свернул доктор.  На кресле-каталке у компьютера сидел Рабано и целился в непрошенного гостя.  — Что не стреляешь? — поинтересовался Дэдпул.  — Ты тоже не стреляешь, — хладнокровно ответил Рабано глубоким красивым голосом и кивнул на «Магнум» в руке Дэдпула. — Полагаю, желаешь мне что-то сказать. Старик Брауэр забился в нишу за массивной измерительной установкой и трясся, присев на край кушетки. Вторая кушетка была пуста, только гипнофоны, такие же, как у Дэдпула дома, но синие, валялись там весёленькой парой и блестели глянцевыми боками. Больше никого здесь не было, видимо, они не убивают старушек до завтрака. Интересно, где же Лин Сан? Всех его людей перебили, а он и в ус не дует. Неужели на горшке? Что ж, история движется по спирали. Будем надеяться, что новая дверь крепче и заперта изнутри. — Переговоры вернулись к начальной точке, — внешне спокойно сказал Дэдпул. — Ты сейчас уничтожишь аппарат и все данные, а я отстану от тебя.  — А если нет? — осторожно поинтересовался мафиози. — Я тебя убью, — сообщил Дэдпул. — До сих пор же не убил. — Был занят. — Чем же это, интересно? Что для тебя важнее моей смерти? — Были кое-какие обстоятельства, — нейтрально сказал Дэдпул и покачал стволом из стороны в сторону. — Да знаю я твои обстоятельства. — Рабано опустил пистолет на колени, укрытые пледом, и набрал в грудь побольше воздуха. — Ты был когда-то образцом для решительных людей, профессионалом без страха и упрёка, объектом зависти всех, кто знает толк в силе и власти. А сейчас? Да ты же прогнил, Дэдпул, ты скурвился. Ты больше не убиваешь врагов. Ты у нас теперь безвольная интеллигенция, подстилка Паука. Я не прав? Дэдпул широко улыбнулся под маской, его скулы стали выпуклыми, а глазки маски насмешливо сощурились. «Подстилку» он ему припомнит отдельно, сначала договор.  — Не прав, — сказал Дэдпул. — Почему же ты не стреляешь? Дэдпул вздохнул и спросил Рабано: — Вот объясни мне, пожалуйста, почему в фильмах постоянно так: героя собирается застрелить злодей, а тот, кретин, перед смертью кричит «Ты не выстрелишь! Ты не сможешь!» Герой, что, на слабо его берёт? Чтобы таки выстрелил?  — Тут не то, — поморщился Рабано. — Мне просто больно видеть, как ты изменил себе. Раньше ты был свободным человеком, делал, что хотел… — Рабано сочувственно покачал головой, прикрыв глаза. — И зачем ты это говоришь? Так хочешь, чтобы я сделал, что хотел? Чтобы я прямо сейчас тебя грохнул? — Нет, конечно. Я просто думаю, тебе будет интересно войти со мной в долю, если ты позволишь мне изложить масштабы ожидаемой прибыли. — Рабано прямо взглянул на него. — Работа для тебя тоже найдётся, если заскучаешь. Что думаешь? — И ты готов мне верить? — Дэдпул удивлённо подал голову назад. — С одним небольшим условием я смогу иметь с тобой дело… Дэдпул ждал. — Если ты подумаешь над своим положением и кое-что поймёшь, то ты сам захочешь убить своего приятеля. Он смертен, я знаю, не то что ты. Иначе он бы так старательно не уворачивался от моих пуль.  — Хм. Я должен поду… Сзади Дэдпула раздался грохот выстрела, и пуля прошила ему череп от затылка до лица. Он упал ничком, а неожиданно подкравшийся сзади Лин Сан подошёл ближе и сделал ещё два выстрела ему в сердце. — Храни господь бесшумные электронные замки, — жужжа коляской и приближаясь к телу, Рабано посоветовал: — Лучше в голову. — Без разницы, всё равно скоро оживёт, — с сожалением ответил Лин Сан. — Зачем-зачем герой фильма кричит «Ты не выстрелишь!» — саркастично усмехнулся Рабано, глядя на тело. — Время я тянул! Ну и кто из нас кретин? Он прицелился в голову лежащему. О докторе Брауэре они как будто бы забыли, и он бочком-бочком выбрался из отсека и бросился к выходу со всей невеликой скоростью, на которую был способен. Рабано отвлекся от трупа и посмотрел в сторону звука удаляющихся по коридору шагов. — В лесу за территорией порядок, я проверил, — доложил Лин Сан. — Как надо сделали, ничего не заметно. Этого тоже закопаем? — Да, и лучше сейчас, пока не ожил. Держать его тут в плену или в мёртвом состоянии слишком хлопотно. Патронов не напасёшься. — Рискованно днём тащить мешок через сад, жильцы увидят, — сдержанно возразил начальник охраны. — А что ты предлагаешь… Пусти слух, что обслуга закупила удобрения в мешке с запасом на год. А им займитесь в первую очередь. Лин Сан кивнул. — Я бы переманил его к себе, если бы понимал, зачем ему Паук, — пробормотал Рабано, направляя свою коляску к выходу. — Я бы смог сделать ему более заманчивое предложение.