Посох Мерлина

      Первое, что осознала мисс Рейд, когда прекратила рыдать — лицо директрисы с ошалевшими глазами. Несмотря на немолодой возраст, женщина сильно сжимала плечи учительницы, энергично потряхивая её.       — Оссия! — трясла её Брадберри. — Где именно?! Кто?!       — Я не знаю, кто! Это произошло всего за несколько мгновений! — сбивчивая речь мисс Рейд стала совсем непонятной из-за сильнейшего ирландского акцента. — Полянка фей погрузилась в непонятный сильный туман, и они все пропали! Все до единого! Я не смогла ничего сделать. А затем тот волк…       — Волк?! — голос директрисы стал ещё более встревоженным, хотя в тот момент это казалось невозможным.       — Миранда, надо срочно идти туда, — учитель амддиффина говорил спокойно и уверенно. — Отправьте детей в свои гостиные и оставьте несколько учителей с ними.       — Надо сообщить родителям…       — Нет, Роберт, не будем поднимать панику раньше времени. Надо предпринять хотя бы одну попытку отыскать детей, прежде чем этот атенеум превратится в сумасшедший дом из-за нашествия родителей.       — Но это безответственно!       — Миранда, — Себастиан помассировал переносицу, — пожалуйста…       — Вы правы, мистер Эванс. Дети, — директриса обратилась к шумящим ученикам, — возвращайтесь в комнаты, не высовывайтесь до тех пор, пока ваши руководители не разрешат вам выйти.       Финли, явно почувствовав такую ответственность, какой раньше не испытывал, громким, непривычно басистым голосом быстро собрал всех в одну совершенно неровную колонну и повёл их за собой в гостиную.        Через пару минут кайндаймхцы лавиной обрушились на свою гостиную. Едва они вошли, Харрис ещё пытался перекричать толпу, но потом махнул на это рукой и вышел в коридор. Многие подростки в гостиной не стеснялись в выражениях, обсуждая таинственное нападение на ни в чём не повинных первоадранцев, активно махали руками и пытались угадать, кто стоял за этим происшествием.       — А что если это сделал тот же человек, что и мучил ту женщину? — Брендон сидел на кровати, скрестив ноги по-турецки и барабаня пальцами по коленям.       Кит взглянул на друга, остановившись на несколько секунд, чтобы надеть свитер, и задумчиво поджал губы, глядя в окно.       — Согласись, в этом так много мистики, что мы не можем просто забыть об этом. Да и такого ещё не случалось в Гринчвилде.       — А что если на кого-нибудь из атенеума объявлена охота? — с придыханием предположил Стефан.       Его глаза были так широко распахнуты, что даже с кровати Брендона можно было разглядеть, что левый глаз был ярко-зелёным, а правый, даже в свете серого неба, был словно мёд.       — Если так, то нам нельзя ходить в одиночку, особенно сейчас, и…       — Мы найдём то место все вместе! — выпалил Картер, вскакивая с кровати. — Это должно будет помочь учителям.       — Помочь им чем? Тем, что мы пропадём без вести или травмируем себя? Или ты на самом деле хочешь создать лишнюю проблему, чтобы вместо поисков наших друзей учителя отчитывали тебя?       — Нас. Мне нужно найти подробную карту замка в библиотеке, а вы должны мне с этим помочь.       — Я стоять на стрёме не буду, — скороговоркой выпалил Стефан, нервно сжимая солтор.       Брендон посмотрел на Алекса взглядом, означавшим «ты в деле, тебе не отвертеться», и с таинственным и несколько гордым выражением лица чинно двинулся открывать дверь спальни, после чего, словно дворецкий, слегка кланялся, когда его друзья выходили из комнаты.       Уйти незамеченными оказалось довольно просто. Никто совершенно не обратил внимания на то, как четверо первоадранцев прошмыгнули за дверь и ломанулись в коридор, так как были слишком заняты своими теориями. Так же легко дети добрались и до библиотеки.       — Ну, и какую книгу ты планируешь искать? — лениво поинтересовался Алекс.       — Не знаю, желательно нужен полный план замка. Папа говорил, что здесь наверняка есть разные потайные проходы, как во всех старых постройках.       — Можно посмотреть в истории Гринчвилда, потому что в тех картах, которые нам раздали, не было ничего похожего на то, что ты нам рассказывал.       — Не думаю, что мы что-то найдём, — неуверенно протянул Стефан, нервно вглядываясь в проходы между стеллажами книг.       — Если мы будем бесцельно бродить по библиотеке, мы ничего не найдём, нам нужна помощь этой… как её там… короче говоря, библиотекарши.       — Нам нельзя выдавать свое присутствие, Алекс, и мы будем искать сами. Поэтому я вас и позвал. Нужна самая подробная карта Гринчвилда, которая только найдётся.       — Что ты хочешь на ней разглядеть?       — Люк, окружённый коридорами.       С этими словами Брендон юркнул в один из проходов, над которым висела табличка «Всё о родном крае», и принялся с завидным энтузиазмом искать подходящую литературу.       Прошло всего минут сорок с того момента, как четверо мальчишек вошли в библиотеку, хотя Алекс мог поклясться, что пробыл там уже два часа, когда половицы снова под кем-то тихо заскрипели. Новопришедший несколько секунд вслушивался в шёпот кайндаймхцев, а затем двинулся к его источнику. Чья-то тень скользила по полу, останавливаясь лишь на пару мгновений в каждом проходе. Наконец, дойдя до таблички «Всё о родном крае», тень свернула туда, и рука этой самой тени уперлась в кудрявую голову Стефана.       — Какого чёрта ты тут забыла, Дан?       Брендон стоял у стеллажа, вальяжно упёршись в него плечом, с толстой раскрытой книгой в руках и гневными глазами.       — А какого чёрта вы тут забыли, Картер? — передразнила его она. — Нам сказали сидеть в гостиной, а я нахожу вас в библиотеке.       — Не твоего ума дело, что мы делаем в библиотеке. Но ты так и не ответила на мой вопрос.       — Сначала ты ответь!       — Нет, ты!       — Ребята, — взмолился Стефан, — может, сначала вы уберёте руки от моей головы, а потом будете кричать?       — Мы не можем кричать, если что. Нам надо быть тихими, если не хотим получить по шее.       — Кит прав. Так что отвечай, Кэролайн, ведь мы уже уходим, а ты явно не хочешь получить выговор в первый же месяц учёбы.       На этих словах книга громко захлопнулась, а Брендон в ту же секунду оказался совсем рядом с девочкой, с превосходством смотря на неё сверху вниз.       — Я пришла сюда, потому что решила, что могу найти что-нибудь, что поможет учителям найти пропавших ребят быстрее. Гринчвилд — древний атенеум, и здесь много разных книг. Возможно, подобное уже происходило. Теперь твой черёд ответить, Брендон. Только честно.       — Мы здесь для этого же, но нам пора идти.       — Вы нашли что-нибудь?       — Да. Но это не та информация, которую ищешь ты.       — Тогда я пойду с вами! — почти вскрикнула Кэролайн, когда мальчики были уже на пороге. — Если не хотите неприятностей, то не вредничайте.       — Думаю, её придётся взять с нами, — прошептал Кит, на что Брендон неопределённо покачал головой. — Она правда может рассказать, что нас не было, и ей поверят.       — Как же я устал от вас, — не вытерпел Алекс, гневно взмахивая руками. — Сначала непонятный план, который вообще никак не поможет сайлотакцам, потом она! Берите девчонку, а я ухожу в гостинную. Стефан, ты со мной? Нет? Ну и ладно.       С триумфальным видом Кэролайн подошла к мальчикам, пока Белл, запихнув руки в карманы, быстрым шагом отдалялся от своих одноадранцев.       — Ну, и что вы планируете делать?

***

      — Ты уверен, что мы там, где надо?       — Да, мне кажется, это было здесь, за дверью, да и карта не должна врать, — ответил Брендон, убирая листок с перерисованной картой замка в карман.       Брендон с Китом, бледным Стефаном и мрачной Кэролайн стояли перед деревянной дверью, на вид настолько старой, что никто не удивился бы, если бы узнал, что её в свое время поставили основатели атенеума.       — Ваш план — полный бред.       — Ты говорила, Кэролайн.       — Надо было остаться в библиотеке и найти реальный способ помочь учителям.       — И это ты говорила. Мы тебя здесь не держим, ты можешь идти и искать, что хочешь, — раздражённо ответил Кит.       — А вы так и останетесь смотреть на эту дверь и ждать, когда вас поймают учителя? Ты вообще уверен, что она не развалится, когда ты к ней прикоснёшься?       — Ну, раз ты такая умная, то иди и проверь.       — А вот и проверю! — нагло вскрикнула девочка и со всей силы дёрнула за ручку.       В этот же момент из-за двери раздался противный хриплый крик, проникший в пустой коридор, словно ветер.       — Чёрт тебя дери, Дан! Он сказал прикоснуться, а не дёргать! — затыкая от крика уши, прорычал Брендон.       За несколько секунд в коридоре поднялся непонятный ветер, который вдавливал детей в стены. Их настолько сильно прижимало к камням, что создавалось впечатление, что ещё чуть-чуть, и они окажутся внутри них. И в какой-то момент испуганный Стефан заметил, что впечатление это не ложное. Швы каменной кладки разорвались и стали расширяться, словно пасть, засасывая туда конечности и туловища детей, пока сами камни потихоньку начинали сходиться обратно.       — Что нам делать? — кричал Брендон, пока пытался оторвать руки от пожирающего его замка. Ему на несколько секунд померещилось, что на противоположной стене есть выпуклости, смутно напоминающие очертания человека.       — Я не знаю! Я не могу двигаться! — звучало откуда-то сбоку.       — Стефан! — грудь девочки начинали сдавливать камни, а её левая рука уже почти полностью была поглощена стенами. — У тебя одного рука не затянута камнем, наколдуй что-нибудь!       — Но я не знаю, что! — чуть ли не плача, ответил Стефан, пытаясь высвободить плечи.       — Что-нибудь!       — Prohibere subiectum! — Дельмас неловко сделал движение кистью по спиральной траектории и сильно зажмурил глаза, заведомо готовясь к провалу. Ветер всё ещё вжимал его с прежней силой, от чего мальчику не хватало воздуха и закладывало уши. Наконец спустя долгие пять минут он понял, что камни больше не двигаются, а кто-то неаккуратно вытаскивает его тело из стены, и так резко дёрнулся, что наконец высвободился из камней и грузно на кого-то шлёпнулся.       — Стефан? — доносился сверху чей-то знакомый мальчишеский голос, а щёки с каждой секундой почему-то становились всё горячее. — Стефан, ты справился, слышишь? Ты в порядке?       — Мы открыли дверь? — тихо простонал он в ответ.       — Ещё нет, но мы что-нибудь придумаем. Можешь встать?       — Да, кажется… надеюсь, рубашка не порвалась, а то она моя любимая.       Мальчик тяжело поднялся с пола, попутно осматривая себя и свою одежду и опираясь на трясущиеся плечи Кита и Брендона. Застывшие камни, из которых его только что вытащили, образовали вмятину, точно очерчивающую его силуэт, и напоминали о том, как он только что избежал смерти. Кэролайн стояла вполоборота к двери и виновато смотрела в пол, нервно теребя кулон. За её спиной зияла её «собственная» вмятина, из которой она выбралась чуть больше минуты назад.       — Я, кажется, придумала, каким заклинанием открыть дверь, — наконец полушёпотом сказала девочка. — В прошлый вторник Фосети… — на этих словах раздался громкое фырканье со стороны Брендона и Кита, — Фосети пригласил меня посмотреть на его дуэль с одним из одноадранцев по фехтованию.       — Но нам же нельзя делать это без учителей.       — Да, поэтому они выбрали одну из запертых комнат в Южной башне. Фосети нашёл одно заклинание, достаточно мощное, которое, по идее, может отпереть любой замок, — с этими словами девочка вытащила из-за пояса небольшой блокнот и прочитала одно из записанных в нём заклинаний: — Niaclastra removentur!       — Я надеюсь, — нервно добавила Дан, глядя на мимо проходящего Картера, — вы никому не скажете про Фосети.       Брендон задержался напротив Кэролайн, судорожно выдохнув и схватив косяк двери так сильно, что опять раздался неприятный скрип несмазанных петель, а потом метнул гневный взгляд на Дан, с силой отпихнув дверь.       — Мы — кайндаймхцы и умеем хранить тайны своих одноадранцев, даже если считаем, что они заблуждаются в выборе дружков. Кстати, не советую дальше идти с нами. Девчонкам опасно быть в таких местах.       Кэролайн только фыркнула и прежде, чем нога Картера переступила порог, прошмыгнула впереди него в темноту.       — Мы — кайндаймхцы, — передразнила его девочка, — и поможем спасти чужие задницы из опасных переделок, даже если считаем, что то, что они затеяли — полный бред.       Брендон лишь картинно закатил глаза и повёл за собой уже несколько уставших мальчиков и воинственную Кэролайн, мысленно надеясь, что не перепутал коридоры.       — Ребят, — раздался обеспокоенный голос Стефана, — я кого-то слышу!       — Ты уверен? — спросил Кит, и вся группа остановилась, чтобы прислушаться к звукам.       — Это было там, — Дельмас нервно облизал сухие губы и махнул в сторону ещё одного темного прохода. — Я слышал глухие шаги оттуда, и мне кажется, там кто-то говорил.       Брендон неловко потоптался на месте, закинув к потолку голову и одним движением взлохматив волосы.       — Тогда нам, может, надо идти быстрее?       Не собираясь ждать ответа на свой вопрос, он быстрым шагом повёл за собой опасливо озирающихся по сторонам одноадранцев. Меньше чем за минуту он пересёк коридор, краем глаза следя за своей маленькой группкой, и очень тихо, но облегчённо выдохнул, когда наконец заметил знакомый факел под самым потолком и закрытый круглый люк в полу.       — Как ты там то заклинание произнесла?       — Niaclastra removentur, но это действует только на реальные замки, к которым можно хотя бы ключ подобрать.       — А твой дружок не упоминал ещё что-нибудь? — спросил Брендон после неудавшейся попытки отпереть люк.       — Во-первых, он не мой дружок. Во-вторых, нет.       — Толку от тебя, как от гаргульи.       Картер стукнул по чугунному люку, отчаянно вспоминая какое-нибудь заклинание. Было бы бесконечно глупо уходить отсюда, ничего так и не узнав, и это после того, как его чуть не съела стена.       — Может, его вручную поднять можно…       — За него даже зацепиться невозможно, он плоский, как блин.       — А что если его трансформировать? — предложил Стефан, прокручивая кулон между пальцами.       — Дельмас, ты гений! — обрадованно воскликнул Брендон, похлопав одноадранца по плечу.       Два мальчика одновременно пальнули заклинанием в люк, заведомо договорившись о будущей форме трансформируемого предмета, и спустя несколько секунд круглый проход перекрывала чугунная лестница. Приложив немалые усилия, маленькой компании в итоге удалось спустить лестницу вниз.       Брендон стоял по щиколотку в воде и освещал подвал светом солтора. Кэролайн, отжимавшая подол своей юбки, и Кит, потиравший ушибленный локоть, растерянно озирались по сторонам, пока Стефан вглядывался в воду.       — Странное место, — наконец произнес Дельмас. — Вода вроде солёная, но однозначно не морская.       — Это единственное, что тебя смущает? — саркастично заметил Кит.       — Сегодня я был почти что погребён заживо, поэтому огромный затопленный подвал под атенеумом выглядит весьма обычным делом. Удивительно, что этого в путеводителе по замку не было.       — Там вообще об этом крыле две строчки, — вставила Кэролайн. — Да и в книгах о Гринчвилде не упоминается подтопленный подвал и стена…       — Может, мы будем шевелиться чуть быстрее? Что если кто-то, кого слышал Стефан, тоже идёт сюда?       — Тогда надо закрыть люк.       — Смысл его закрывать, если этот человек всё равно здесь скоро окажется, а мы тогда просто сами запрём себя в клетке. Надо просто поторопиться найти ответы.       — Мы не можем быть уверены… — тихо ответил Брендон. У него начало сосать под ложечкой от непонятно откуда взявшегося страха, и мальчик, сам того не осознавая, боялся идти дальше в воду.       — Невозможно, чтобы всё это было совпадением, — резко заметила Дан.       — Слушай, — глядя в напряжённую спину друга, начал Кит, — ты говорил, здесь должна быть где-то суша. Ты и Стефан можете пойти разыскать что-нибудь там, пока мы с Кэролайн пойдём к камням.       Брендон краем глаза взглянул на Тёрнера. Ему казалось, что он даже отсюда видит, как сверкают его серые глаза, а рот приоткрылся в приободряющей улыбке.       — А что именно ты собираешься найти?       — Здесь пытали женщину. Ну, или пытались заставить её делать грязную работу. Я не знаю.       — Ты сказал, что это поможет учителям в поисках наших друзей, притащил нас всех сюда, чуть не угробил по дороге, и не знаешь, что хочешь найти?       — Да, не знаю! — голос Брендона, усиленный эхом, распространился по пещере, словно раскат грома. — И я не заставлял тебя идти сюда!       — Как это нам поможет вообще? То, о чём говорят мюридхаудцы — правда?       — И что же они говорят? — злобно, сквозь зубы, процедил мальчик.       — То, что тебя нашли на лестнице без сознания, а ты начал выдумывать историю о женщине с красными глазами, — холодно ответила Кэролайн.       — Я ничего не выдумывал. И я уверен, что пропажа сайлотакцев связана с той женщиной и мужчиной, который её пытал. Раньше такого в атенеуме не было, ни пыток, ни пропаж, и это не может быть совпадением.       — У тебя нет ни одного доказательства, что это связано.       — Я и пытаюсь их сейчас найти, Дан! Так что либо помогай нам, либо убирайся отсюда.       Кэролайн тихо выдохнула, сжав кулаки, и пошла к камням, наплевав на сухость своей юбки и футболки.       Незатопленная часть подвала представляла собой полуразрушенную плиту, тянущуюся вдоль всей стены, шириной метров в пять. Некоторые массивные плитки торчали из воды, словно своеобразные сталагмиты, и угрожающе сверкали в свете солторов своими острыми углами, ненавязчиво напоминая о поджидающей их опасности. Бетонная коса с причудливым узором на плитке, которую решили исследовать Брендон и Стефан, на первый взгляд не казалась чем-то примечательным, поэтому мальчишки решили осмотреть стены. Самое интересное, на них не было ни следа плесени или сырости, и они были в таком же превосходном состоянии, как и стены в спальне мальчиков, если не лучше. Потолок казался необъяснимо высоким, хотя дети уже по опыту знали, что от той комнаты с люком до этого самого подвала было не больше трёх-трёх с половиной метров.       Он перевёл взгляд на Кэролайн, скучающе рассматривавшую камни в центре подвала, и Кита, по плечи погружённого в воду и искавшего что-то на глубине. Ровная гладь воды мирно отражала белое свечение магии, расходясь редкой рябью от детей и одинокого камня. В подвале не было ни одного звука, кроме тихого плеска от движений Кита и глубокого дыхания Стефана. А в голове Картера не было ни одной мысли о том, что делать дальше.       Брендон обвёл помещение взглядом ещё раз и тупо уставился в пол, перебирая в памяти все факты, которые он знал о магии и Гринчвилде. Но в голову ничего не приходило, поэтому он уставше выдохнул и присел на корточки, и, наконец, заметил, что пол был изрезан рунами. Эти руны — или обычные древние буквы, — словно вены, исполосовывали плиты под ногами мальчика, и чем ниже и правее была расположена плита, тем они становились всё больше и больше. Картер повернул голову налево, промычав себе под нос что-то неопределённое, и пошел вдоль стены.       Брендон словно во сне продвигался к углу подвала, вглядываясь в каждый символ с таким интересом, будто мог что-то понять. Вдруг он врезался в угол, едва не сломав палец, и неожиданно для самого себя узнал самую первую и самую маленькую руну, вырезанную в полу. Неловко потирая лоб, он опустился на корточки и пристально вгляделся в символ.       — Посох? — удивлённо прошептал Брендон. Мальчик перевёл взгляд правее, пытаясь найти ещё одну подсказку, ещё одну знакомую ему руну, которая могла бы объяснить такой странный выбор первого слова в послании. Чуть дальше он узнал и вторую.       — Пророчество и королевский маг, — еле шевеля губами, сказал он. Его мозг быстро работал, пытаясь связать все факты в единую цепь, из-за чего голова аж загудела.       Он настолько погрузился в себя в поисках ответов, что в какой-то момент, понял, что буквально находится в старом лиственном лесу именно в те минуты, когда тот самый единственный королевский маг, легендарный Мерлин, такой же, как на рисунках на потолке, поднял над головой длинный посох и хриплым голосом начал выкрикивать заклинание. Непонятно из-за чего мальчик решил, что именно сейчас маг пытается запечатать всю окружающую магию в своём теле.       Брендон чувствовал пронизывающий до костей холодный ветер, разносивший по земле тяжёлые дождевые капли. Казалось, что даже серое небо, затянутое грузными, чёрными до ужаса тучами, в тот момент плакало от непонятного бессилия. Крупные капли падали на молодое лицо мага, скатываясь с его острого подбородка на мокрую землю. Лес, в котором стоял великий волшебник, содрогался от близких и как никогда страшных раскатов грома, а деревья пригибались к земле из-за сильных и резких порывов ветра. Мерлин всё продолжал выкрикивать заклинание уже севшим голосом и сжимал свой посох так сильно, что костяшки его пальцев казались белыми, а на сильных руках крупно проступили вены. Однако со временем стало казаться, что руки его больше не так сильны, а лицо осунулось и избороздилось мелкими морщинами, и дышащий силой и здоровьем мужчина превратился в слабого старика, безумно выкрикивающего заклинания.       Внезапно он упал, и ураган резко прекратился. Окружающие деревья со скрипом выпрямились, попутно стряхивая с зелёных листьев дождевые капли. Мерлин, по лицу которого бежали холодные струйки пота, лежал на мокрой земле, его тело едва заметно тряслось из-за усталости и ветра, а посох, который он всё так же крепко держал в руке, тускло светился.       В лесу не было ни звука, кроме приближающихся встревоженных голосов и топота ног взволнованных учеников Мерлина, которых Брендон сначала не заметил. Они в несколько секунд примчались к дрожащему телу учителя, обступили его со всех сторон и бережно попытались поднять его на ноги. В это же время под сенью старого дуба стоял тёмный силуэт, исподлобья следящий за еле светящимся посохом в руке старика, которого никто из-за суматохи не заметил. С капюшона наблюдателя стекали тяжелые капли дождя, падали на его внимательное лицо и скатывались по его острым скулам, оставляя мокрые дорожки на щеках, словно он плакал. Неизвестный резко поднял голову и хищно улыбнулся Мерлину, единственному человеку, заметившему его присутствие, посмотрел прямо в его серые глаза и внезапно пропал.       — Брендон, на камне кровь! — встревоженный голос Кэролайн выдернул мальчика из транса и безжалостно вернул в реальность. Картер потряс головой из стороны в сторону, чтобы прийти в себя, и так резко поднялся с колен, что у него даже потемнело в глазах. Переборов непонятную слабость в ногах, он заставил себя вбежать в тёмную воду, и вскоре уже стоял вместе со Стефаном и Китом у камня, молча глядя на красные пятна на камне, на которые указывала Кэролайн.       — Значит, ты не врал, — с глубоким вздохом нарушила тишину девочка.       — Тебя удивляет, что я не такой скользкий, как твои новые дружки?       — Картер, они не…       — А теперь постарайтесь объяснить мне, что вы вчетвером делаете здесь, в запертом подвале, в то время, когда должны находиться в своих комнатах, — строгий мужской голос раздался позади первоадранцев, обрывая девочку на полуслове.       Сауней Конноли стоял на середине затопленного подвала на замёрзшей под его ногами воде, гневно разглядывая нарушителей. Одетый в идеально выглаженную рубашку и чёрные брюки, он выглядел странно в окружающей обстановке. На его большой лоб спадало несколько прядей шелковистых волос, тёмные глаза с некой жёсткостью осматривали детей, а от его позы разило непомерным раздражением.       — Извините, мистер Конноли, но разве вы не должны разбираться со своими семейными проблемами? — нагло выпалил Кит, игнорируя вопрос учителя.       Сауней без лишних слов взмахнул рукой в воздухе, и на детях оказались связанные между собой наручники, поблёскивающие в свете солторов.       — С вами разберется миссис Брадберри или миссис Клиффорд, когда она вернётся из леса, — холодно ответил учитель, а наручники заискрились, и всю компанию резко вытянуло из подвала. Мужчина ещё какое-то время смотрел на круглый просвет в потолке, а затем резко развернулся и побрёл к одинокому камню, сердито шепча невероятно разнообразные бранные слова, которые только можно найти в английском языке. Дойдя до своей цели, он заметил запёкшуюся на остром углу камня кровь и тихо хмыкнул.       Мальчики и Кэролайн, на удивление сухие, стояли в кабинете директрисы, неловко переминаясь с ноги на ногу. Они оказались в большом помещении, выдержанном в сине-кремовых тонах, посередине которого стояли красивые массивные столы с резьбой на ножках, стены были заставлены множеством книжных шкафов и мягкими креслами и диванчиком у стены, на котором лежали маленькие мягкие подушки. Столы, как это принято у директоров, были загромождёны аккуратными стопками бумаг, всевозможными канцелярскими приборами, в том числе и из неволшебного мира, а на левом углу стола миссис Брадберри стояли фотографии. На стенах также висели картины самого Гринчвилда и его основателей, фотографии педагогического состава прошлых лет и нынешнего времени, лавандовые поля и светлые лесные опушки, огромные озёра и величественные горы. Эта небольшая, но тем не менее красивая картинная галерея занимала всю стену за столом директоров и уходила высоко под потолок её кабинета.       На другой стене ломились полки от того объёма книг, который был на них возгромождён. Один из шкафов, стоявший в самом углу, оказался полностью забит маленькими и большими морскими ракушками, вручную сделанными керамическими куклами и красивыми статуэтками из стекла и дерева. Самая нижняя из полок была полностью занята маленькими вышитыми подушками, которые, видимо, не уместились в креслах и на диванчике. На полке камина был аквариум, в котором плавали, поблёскивая яркой чешуёй, рыбки.       Брендон подошёл к самому столу миссис Брадберри и краем глаза взглянул на те фотографии, что стояли в углу. Там была молодая и худенькая девушка с короткими волнистыми волосами в аккуратном берете, приспущенном к левой стороне, в лёгкой блузе и чёрной юбке в объятиях парня в рубашке и штанах на подтяжках, рядом с ногами которого стоял чемодан, а сзади ехал поезд. Рядом с этой фотографией, датированной 1937 годом, стояли ещё, на которых была изображена эта же пара, которая от фотографии к фотографии становилась старше. На других, более мелких, улыбались девочки в форме на фоне Гринчвилда или же обнимали за шею белифов, пока на заднем фоне готовился торт.       Мальчик с интересом перевёл взгляд на картины на стене. По центру, над камином, висели пять портретов основателей Гринчвилда. В самом центре был изображён строгий поджарый мужчина с небольшой, слегка седой бородкой, в которой пробивались седые волоски, как и в волосах. Уголки его рта и лоб были усеяны мелкими морщинами, а одна из бровей была рассечена. Этот мужчина, а именно сэр Алэйсдэйр, был изображён с одним из первых солторов на груди, который светился приятным голубым светом. Внезапно портрет поменялся, и вот уже на месте величественного сэра Алэйсдэйра улыбался он же, только лет так на тридцать младше. Запустив пятерню в свою кудрявую шевелюру, парень задорно поправил белоснежную рубаху, обворожительно улыбаясь куда-то в сторону. После этого он щёлкнул пальцами, и на его раскрытой ладони образовался вихрь, который секунду спустя поднялся в воздух идеальным кольцом, и… на картине опять застыл серьёзный Алэйсдэйр.       С одной стороны от этого портрета была красивая черноволосая и зелёноглазая леди Мюриэл. Длинные ресницы, вздёрнутый нос и белая кожа делали из неё фарфоровую куклу. В руках с длинными гибкими пальцами, на которых были надеты разные перстни, она держала свой солтор за серебряную цепочку. Мюриэл обворожительно улыбнулась и резко стала выглядеть на несколько десятков лет моложе, точно как это случилось с Алэйсдэйром. Всё так же в зеленом платье, молодая девушка очаровательно смеялась, немного откинув голову. Потом она вытянула руку, и вот уже в ладони оказалась вода, которая чуть позже поднялась идеально ровным кругом в воздух. Ещё мгновение — и девушка опять стала такой, какой была минуту назад.       Лорд Кайндай, который выглядел значительно моложе других основателей атенеума, был с пепельными волосами, гладко выбритым лицом и ярко-голубыми глазами. На шее молодого человека был виден тонкий шрам, тянущийся от правого уха. Руки у него были все в грубых мозолях и без колец, зато на груди гордо блестел непонятный медальон. Кайндай подбрасывал свой солтор, словно это было не одно из мощнейших оружий, а простая побрякушка, и улыбался. Через несколько секунд он остался всё таким же молодым и сильным, но уже без мехового плаща, а в тунике с закатанными по локоть рукавами. Юноша озорно поднял руку на уровень своего лица, и внезапно между его пальцами, на которых блестели перстни, заискрился непоседливый огонь, который в скором времени закрутился кольцом вокруг его безымянного пальца.       Рядом с Кайндаймом висел портрет сэра Сайлота, мрачного, даже несколько грубого на вид мужчины, между бровями которого залегла глубокая морщина. Его отличительная бледность контрастировала с когда-то яркими рыжими волосами. Передние пряди волос были завязаны сзади на затылке, из-за чего в полной мере открывался его хмурый узкий лоб. На его груди висели драгоценные камни, и солтор едва можно было рассмотреть под тяжёлым украшением с камнями. Сэр Сайлот высоко задрал голову, из-за чего его жидкие рыжие волосы пришли в движение, когда его лицо стало молодым, но таким же мрачным. Теперь он был лишь в одной коричневой тунике, на которую спадали длинные рыжие волосы, а острый подбородок зарос редкой бородкой. Мужчина резко вытянул руку и напряг пальцы, и из рукава туники, словно змея, выполз гибкий вьюнок, который в момент обвил запястье мужчины, будто браслет.       Когда Картер хотел перевести взгляд на мужчину из клана Драмманд, воздух за его спиной будто бы заискрился, и позади него оказалась рассерженная Миранда Брадберри.       — Мистер Картер, — Брендон впервые слышал такую сталь в голосе женщины, — я понимаю, что с генетикой ничего не поделаешь, но даже ваши родственники не смели ослушаться меня, когда ситуации были ещё менее опасные, чем сегодняшняя. Пропал двадцать один человек, а вы позволяете себе шастать по подвалу замка в это самое время?! А вы, мистер Тёрнер и мистер Дельмас, как вы позволили себя втянуть в подобное? Мисс Дан, вам всё равно не только на свою, но и на всеобщую безопасность? Вы можете объяснить своё поведение, или мне легче сразу исключить вас всех из атенеума?       — Миссис Брадберри, — сделав глубокий вдох, вышел вперёд Брендон, — вы, должно быть, слышали, что меня нашли на лестнице несколько недель назад?       — Извините, что вы сейчас сказали?       — То, что меня нашли на лестнице в первый день пребывания в атенеуме. Дело в том, что я нечаянно попал в какой-то затопленный подвал, в котором мужчина пытал девушку. Я решил, что, возможно, он стал причиной, из-за которой пропали сайлотакцы, и попросил ребят помочь мне найти ответы. А потом там появился мистер Конноли, и…       — Даже если бы это была правда, — возмущённо ответила директриса, — первое, что вы должны были сделать, это рассказать мне о затопленном подвале и… женщине. А не искать ответы, не зная при этом ни одного заклинания для собственной защиты. Кроме того, вы подвергли своих одноадранцев опасности.       — Но мистер Конноли…       — Мистер Конноли доложил мне, что вы находились в одном из помещений подвала атенеума, в которых хранятся животные для уроков амддиффина. Мы с вами четверыми ещё поговорим о ваших нарушениях, после того, как я проинформирую ваших родителей о том, что вы сделали. И назначу вам отработку, если найдётся хоть одна причина не исключить вас прямо сейчас! Теперь идите в комнаты, — с этими словами директриса исчезла за дверью, оставив за собой запах леса и парфюма.       — Почему она сказала, что мы были в помещениях с животными? — первая нарушила тишину Кэролайн.       — Очевидно, потому что так ей сказал Конноли, — ответил Кит, рассматривая вязаного медведя, лежащего на полке.       — Не может быть, — закатила глаза девочка. — Зачем он это сделал?       — Может быть, он пытал ту женщину? — предположил Стефан, глядя в голубые глаза Кайндайна.       — Мне кажется, он тоже знает, что происходит в атенеуме.       — Что значит «тоже»? — возмутилась Кэролайн. — Мы в атенеуме едва ли месяц отучились, а ты просто нечаянно наткнулся на тот подвал!       — Старшие ребята, на которых я наткнулся, говорили о каких-то нападениях, Дан. Я уверен, что все эти три факта, которые есть у нас на руках, связаны. Кто-то собирается напасть на Гринчвилд или даже развязать войну.       — Почему ты думаешь, что это не он был в подвале в тот день? — вмешался в спор Стефан.       — У него был другой голос.       — Ну, есть же эликсиры, которые меняют голос, — вставил Кит.       — Почему бы не узнать у старших о том, о чём они шептались?       — Не думаю, что они захотят говорить с нами об этом.       — По-моему, ты в очень даже хороших отношениях с половиной атенеума и можешь хотя бы попробовать, Картер.       — Тогда пойдем в гостиную, — сказал наконец Брендон после нескольких секунд сомнений. — Только мне кажется, что информативный ответ нам стоит ждать лишь от мюридхаудцев.       — Что за предрассудки! — вспылила Кэролайн, раздражённо разворачиваясь в проёме двери, заслоняя проход. — Я вообще не понимаю, с чего тебе бы нападать на них, ведь они не сделали ничего плохого! А ты на него пауков натравил!       — Я знаю Вермора гораздо дольше тебя, а те пауки были лишь местью за его проделки! А ещё ты совершенно ничего не знаешь о волшебном мире, хабиталка! — воскликнул Брендон. – Если ты думаешь, что они такие белые и пушистые, то подожди тех пор, когда ты им надоешь! И я очень сомневаюсь, что ты сказала им, кто ты такая, потому что, верь мне, Вермор тебя бы проклял в ту же секунду, как ты с ним села.       Мальчик грубо отпихнул одноадранку с порога и, нарочито громко стуча ногами по ступенькам, быстрым шагом направился в гостиную.       То бешено сжимая, то разжимая мячик в кармане, Брендон добрался до гостиной, так ни с кем и не заговорив. Грозно молчать и кидать взглядом молнии он научился ещё у своего дедушки, который, к сожалению, застал своего внука переступившим лишь порог младшей школы, но этот суровый образ так впечатался в детское сознание, что он всегда в первые пять минут ссоры превращался в уменьшенную версию своего деда. Потом наступала вторая стадия гнева: представления о том, как все его обидчики будут жалеть, что поступили с ним так, когда он сбежит из дома, станет разбойником или супергероем и непременно умрёт самым трагичным способом. Или просто станет самым сильным колдуном и превратит всех в лягушек, хоть это и было слишком банально. Однако сейчас, ставя ногу на четвёртую ступеньку, Брендон понимал, что ему придется выведать тайну у старших о мистической опасности, которая угрожала атенеуму. Поэтому он нацепил на себя маску заговорщика, который слишком много знает, и направился прямиком к Тому Хорну — одному из немногих ребят, которые не поднялись в свои комнаты. Он сидел с книгой на диване, закинув длиннющие ноги на подлокотник.       — Что читаешь? — бойко, без предисловий, выпалил Брендон, запихнув руки в карманы.       — «Скотный двор», — подняв на него глаза, ответил Том. — Но я больше чем уверен, что ты здесь не за этим, Картер.       — Это комедия? — продолжал играть мальчик, с интересом вглядываясь в жёлтые страницы книги.       — С одной стороны, очень вероятно, что да. Так что тебе надо?       — Да так… Мне просто Эвелин из твоей параллели шепнула, что…       — Эвелин? У нас только одна Эвелин в параллели, и я уверен, что тебе она уж точно ничего не шептала.       — Да брось, — неловко закатил глаза Брендон, импровизируя на ходу, — ты же знаешь, какая она сплетница.       — Знаю, и уж её сплетни я слышать точно не хочу.       — Значит, ты тоже слышал это?       — Не уверен, о чём ты говоришь, — наконец прикрыв книгу, Том внимательно вгляделся в невероятно честные глаза Картера.       — О том, о чём весь атенеум жужжал, — пожал плечами Брендон, настороженно оглядываясь вокруг. — Ну, знаешь… о той опасности, что нам грозит.       Том едва заметно сжал скулы, так же мельком осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости нет лишних ушей. Потом он нервно одёрнул рукава рубашки, которые заставляли его руки выглядеть ещё более худыми и длинными, и наконец прямо уселся на диване, глядя в глаза Брендона.       — Среди первогодок уже тоже пошли слухи?       — Ну, как сказать… Есть небольшие обрывки информации, но, знаешь, они кажутся ещё более пугающими, чем полная история. И они такие запутанные. Может, ты знаешь больше?       — Насколько ты посвящён в происходящее?       — Намного меньше, чем хотелось бы. Я не разболтаю, — спустя секунду заверил Брендон, пиная скомканную бумажку у стола. — Просто хочу знать, когда мюридхаудцы намеренно запугивают нас.       — Ладно. Тогда попытаюсь рассказать то, что знаю, в правильном хронологическом порядке. Где-то в конце августа начали гулять новости о каких-то таинственных приверженцах тёмной магии. Конечно, все решили, что это простые преступники, так что информации о них мало. Но за три дня до начала учебного года эти ребята устроили теракт в какой-то мелкой деревушке на самом севере страны и полностью разрушили её. Правительство сказало, что просто убили пару человек, но на самом деле в живых никого не осталось. Кроме того, поговаривают, что эти… маги поступили так потому, что пытались выведать какую-то информацию об атенеуме. Один дьявол знает, что у них на уме и зачем им нужен Гринчвилд, но они потихоньку приближаются к нам.       — Неужели ни одного из них не взяли?       — Они используют по-настоящему тёмную магию, Брендон. Это нечто более опасное, чем умертвляющие заклятия, нечто более древнее. Я слышал, что один из погибших был поражён проклятием, которое могли наколдовать лишь в те года, когда магия была возможна и без солторов.       — Но как такое возможно?       — Некоторые считают, что нескольким волшебникам удалось найти способ не стареть. Другие считают, что всё в мире циклично, и даже несмотря на заклятие Мерлина вернутся маги, способные колдовать без проводников. Но это невероятно, что все они оказались бандитами. Так что скорее всего их этому научили и наняли искать информацию.       — Думаешь, то, что они хотят найти в атенеуме, связано со свитками или чем-нибудь ещё?       — Может быть. В атенеуме перебить тех же первых в своём роду легче всего.       — Мы же будем защищаться!       — Нашлёшь на них пудинговое заклинание? — усмехнулся Том. — Нет, Картер, тебя на поле битвы точно не пустят.       — Тебя тоже, — надул мальчик губы.       — А кто разрешение спросит? В отличие от тебя, я уже весьма самостоятельный человек, так что меня не смогут удержать, если я решу пойти на защиту атенеума. А вас отошлют отсюда первым же рейсом, даже раньше, чем запахнет жареным.       — Ага, только сайлотакцы пропали, а я всё ещё здесь.       — Вероятно, у Себастиана и директоров есть план. И как найти их, и как защититься. Поэтому ты всё ещё здесь.       — А ты случаем не знаешь ничего о… посохе Мерлина? — резко поменял тему Брендон.       — Знаю. Его рисуют для того, чтобы у Мерлина было что-то, что заключало бы в себе его мудрость и силу. Он никогда не ходил с посохом. Даже под старость лет.       Брендон неловко замолчал, переносясь в своё воспоминание, в котором Мерлин лежал на земле, сжимая посох.       — Я надеюсь, — прервал Том мысли мальчика, — ты не будешь болтать о набегах. На эту тему шума у старших ребят хватает с лихвой, чтоб ещё вас успокаивать.       — Да, конечно, — отвлечённо ответил Брендон, шаркая ногой. Постояв так ещё пару секунд, бесцельно оглядывая полупустую гостиную, он кивнул сам себе и наконец пошёл в свою комнату, оставив книгу Тому на растерзание.       Мальчик рухнул на свою кровать и уставился в скучный деревянный потолок. Нащупав в кармане мяч, он стал подкидывать его, попутно размышляя о том, что узнал за весь день, старательно игнорируя существование домашнего задания, несмотря на то, что кто-то из драммонда сказал: «Люди пропадают редко, а домашка есть всегда» — что означало лишь то, что от уроков ему не отвертеться. Тяжело вздохнув, Брендон призвал в кровать тяжёлый учебник по амддиффину.       «Змеиный сглаз вызывает учащённое сердцебиение и повышенное потоотделение, которые сопровождается кратковременными галлюцинациями», — монотонно читал мальчик, пытаясь не отвлекаться за жалобное завывание ветра за окном. Он так громко шумел, будто пытался выпросить разрешение впустить его внутрь. Это настолько надоело Картеру, которому и без этого было чрезвычайно сложно вчитываться в скучные строки о яде японских змей, что он не выдержал и вскочил с кровати, чтобы наложить глухие чары на окно. Уже вскинув руку для заклинания, он внезапно заметил на утёсе кучку детей, потерянно озирающихся по сторонам. Мальчик прильнул к окну, чтобы рассмотреть их внимательнее, и резко для себя осознал, что заметил в общей куче милую светловолосую Люси.       — Люси! — вскрикнул Брендон, уже выбегая за порог своей комнаты, обращая на себя внимание тех, кто сидел в гостиной. — Сайлотакцы вернулись!