Кэролайн никак не ожидала увидеть его у входа к синодам, тем более в полном одиночестве. Мысль о том, что Ретт Мелроуз должен появляться помпезно или в окружении поклонниц и знакомых, как-то сама собой укрепилась в сознании кайндаймхки за прошедшие три месяца. Да, он определённо был тем человеком, который способен подлететь к атенеуму на пегасе, и по мнению Кэр он не имел права оказываться в таком обыденном месте совершенно один. Более того, Мелроуз стоял в расстёгнутом тёмном плаще, который выглядел слишком холодным для ноября, и рассматривал потолок, будто тот хранил в себе письмена предков, вместо того, чтобы выпендриваться или флиртовать.
Кэролайн услышала восемь стуков, исходящих от часов, тепло улыбнулась родителям, помахала им рукой, на которой красовались новые браслеты, и смело двинулась к Ретту, толком не зная, однако, о чём с ним говорить. Всего за неделю в родном городе среди старых друзей девочка как-то забыла, что общение с мюридхаудцами было не таким простым. Каких-то семь дней ушло на то, чтобы Кэролайн успела вспомнить, каково жить без притворства и постоянного желания поговорить по душам, а не строить из себя наследницу древнего рода. Но даже несмотря на уют, царивший дома, девочка каждую ночь засыпала с мечтами о том, что однажды Фосети откроется ей, будет чутким и настоящим, что они станут хорошими друзьями, которые будут защищать друг друга и поставят Брендона на место. Даже Киллиан появлялся в её мечтах и переставал отвечать сарказмом на все вопросы и делать Кэролайн замечания по поводу её поведения. Паркер всегда переходила учиться в другой атенеум, а Ретт… Его никогда не было в ночных фантазиях о совместном обеде под деревом, но его пристальный и полушутливый взгляд преследовал девочку даже в её собственном воображаемом Гринчвилде. И вот, только когда Мелроуз заметил приближающуюся к нему храбрую первоадранку, Дан резко засмущалась от этого самого взгляда и начала понимать всю опрометчивость своей странной идеи.
— Ты же понимаешь, что нам необязательно говорить каждый раз, как мы видимся? — со вздохом поинтересовался Ретт, едва она подошла.
— Тебе так неприятно разговаривать со мной?
— Тебе двенадцать, так что нам просто не о чем разговаривать.
— Я всего лишь хотела спросить, как прошли каникулы. Но раз я такая мелкая для того, чтобы удостоиться диалога с тобой, то до встречи в Гринчвилде.
— Спрашивая такое, ты делаешь это из любезности или действительно думаешь, что я скажу правду? — спросил Ретт, когда Кэролайн уже отошла от него на пару шагов.
— Тебе есть что скрывать только если ты последователь Барр. Поэтому я не знаю причин, почему ты мог бы соврать, — ответила Кэролайн, искоса посмотрев на юношу. Мелроуз фыркнул и по обыкновению закатил глаза, а потом вплотную подошёл к ней. Кэролайн пришлось поднять голову, чтобы хотя бы попытаться прочесть намерения знакомого, когда тот вытащил руку из чёрных джинс и взял её чемодан.
— А где твои вещи?
— Не знаю людей, которые бы честно отвечали на личные вопросы, так что привыкай к суровой реальности. Я был в гостях и ничего не забирал из атенеума на каникулы.
— Здорово! — воскликнула Кэролайн. — Ты был за границей, как хотел?
Ретт на мгновение замер и посмотрел на наивное выражение лица девочки с неподдельным удивлением, но уже через секунду на смену его ошарашенности пришла привычная ухмылка. Мюридхаудец улыбнулся уголками губ и пошёл настолько медленно, насколько мог.
— Я был у невесты.
— Где?!
— У невесты, кошечка. Понимаю, что твоё сердце разбито, но некоторые чистокровные всё ещё те самые старомодные черти, которые договариваются о женитьбе своих детей в день их рождения. Помнишь, ты подсмотрела мою размолвку с одной красоткой?
— У конюшни? Неужели ты должен будешь жениться на ней?
— Мы тогда с ней ругались из-за этого, — усмехнулся Ретт, пропуская удивлённую Кэролайн в синод. — Она хотела посадить своего брата с моей сестрой, а это был бы настоящий скандал.
Дан впервые слышала такое пренебрежение в голосе Мелроуза, который всем своим видом давал понять, насколько смешно ему было думать о подобных вещах. Она всё ещё помнила, каким злым он был в тот день, поэтому никак не могла поверить в правдоподобность его равнодушия и смотрела на него широко раскрытыми глазами, будто пыталась найти ответ в чертах его лица. Ретт сначала игнорировал этот взгляд, воображая, что он шокировал её, но потом с тихим вздохом сел в синод.
— Я поругался с отцом, а так как мне дорога моя шкура, решил погостить у, — он фыркнул, — невесты. Нам всё же с ней одну постель придётся делить, так что можешь считать это тренировкой перед браком.
— Ты её ненавидишь.
— Меньше, чем отца.
— Мне жаль, Ретт. Если бы я знала, как помочь, то…
— Это не имеет значения, Кэр, — мягко улыбнулся мюридхаудец и впервые посмотрел на спутницу, не скрывая чувств. — Мой папаша позорит нашу фамилию из-за того, что не может заткнуться, когда надо, а я пытаюсь выцепить у него семейный бизнес, которым он не занимается после смерти матери, чтобы больше никогда с ним не видеться. Если бы я только мог играть грязнее… Если бы я был силён хоть в чём-то, то уже бы давно сбежал, наплевав на его деньги. Возможно, моя подружка была права на мой счёт, и я действительно проигрываю.
— Но ты же во многом хорош! Я слышала, как тебя хвалят мистер Эванс и миссис Клиффорд!
— Если я останусь без наследства, то окажусь на улице, Кэролайн, — холодно прервал девочку Ретт. — Что, по-твоему, я смогу сделать? Средняк во всём, без денег и связей. Плевать, что полмира так живёт, я чёртов подросток, который понятия не имеет, что делать со своей жизнью!
Кэролайн чувствовала себя так, будто это она была в четвёртом классе, всего в двух годах от того дня, когда детство официально закончится и все окружающие будут ждать от неё важнейшего решения в жизни. Быть может, при иных обстоятельствах Ретт смог бы путешествовать по миру в поисках себя, но его потерянный взгляд ясно давал понять, что это нереально. «Всё нормально, саоили нужны во всех мирах», — лениво улыбался Мелроуз, но потом кричал в пустоту: «Я не знаю, что делать!» — а окружающие верили, что его ничего не тревожит.
— Как провела каникулы?
Кэролайн отвлеклась от своих мыслей и опять посмотрела на мюридхаудца. Его лицо уже не выражало обеспокоенности, но пальцы выстукивали отдалённо знакомую успокаивающую мелодию. Ретт глядел на девочку из-под полуопущенных ресниц, задрав голову к низкому потолку синода, словно он был героем драматического сериала.
— Моя лучшая подруга ночевала у меня почти всю неделю. Мы ходили в кино и…
— Не говори этого в Гринчвилде, иначе твой секрет раскроется раньше, чем хотелось бы.
— В этом всё равно нет ничего страшного. Киллиан знает, что я первая в роду, а Фосети не перестанет общаться со мной из-за этого. Я же волшебница!
— Когда ты поймёшь уже, что некоторые люди общаются с тобой не потому, что ты им нравишься, а потому, что им от тебя что-то надо? Подружись наконец с Тёрнер и оставь свои глупые мечты о мюридхаудцах. Мы по-разному мыслим, по-разному воспитаны, и вряд ли есть хоть кто-то, кто решит поставить тебя выше своих интересов и имиджа, в чём и заключается нормальная дружба! Кроме того, я уверен, что ты слышала байки о том, как подобные тебе сводят волшебников с ума, так что не надейся на общество Вермора, когда все всё узнают.
— Тогда почему ты со мной общаешься, раз в твоём мире нет дружбы?
Ретт уже открыл было рот, чтобы ответить, когда внезапно синод сильно затрясло, что было странно. Снаружи раздались грубые голоса. Кэролайн сердито посмотрела на юношу и собралась открыть дверь, но Ретт, в мгновение посерьёзнев, перехватил её руку. Жестом приказав не издавать ни звука, Мелроуз взмахнул кистью, и из его пальцев и солтора полупрозрачными искрами разошлись потоки волшебства, которые тут же начали кружить в тесном синоде. Магия превращалась то в молочного цвета дымку, то переплеталась в единое стремительное течение и опять расплывалась дымом, но уже секунд через пять полностью растворилась в воздухе. Как только это произошло, Ретт вдохнул полной грудью, а потом широко раскрыл рот, из которого тут же повалили клубы тумана. Кэролайн с удивлением смотрела, как магия проходила сквозь стены синода, но внезапно услышала тяжёлое дыхание мюридхаудца и перевела на него взгляд.
Не успела она испугаться его вида, как Ретт с белыми страшными глазами зажал ей рот и опять жестом приказал молчать. Он выглядел пугающе, но как-то завораживающе в этом чёрном пальто, с этим пустым взглядом и побледневшими губами, на фоне которых рыжие волосы, волнами уложенные на его голове, казались ещё ярче. Кэролайн даже не обратила внимания на исполосованное шрамами запястье, лишь неотрывно смотрела, как в белых глазах Мелроуза появлялись нечёткие картинки людей в масках. Одни что-то говорили, размахивая руками, пока другие грубо вытаскивали из одного из синодов брыкающуюся из всех сил женщину. Кэролайн видела, как она цеплялась за дверь синода, и даже начала думать, как же ей помочь, но тут картинка начала стремительно терять краску, пока наконец не уступила место синим глазам Ретта.
— Ретт, что это было? — просипела Дан, хватаясь за рукава его пальто.
— Сейчас я незаметно открою дверь, и ты очень быстро, но незаметно спрячешься за тридцать шестой синод, — проигнорировал её Мелроуз.
— Что это было?! — громче воскликнула Кэролайн.
— Заткнись, если не хочешь, чтобы нас услышали! И слушай, баг тебя дери, что я говорю. Ты незаметно подбежишь к тридцать шестому синоду, встанешь на его порог так, чтобы не было видно твоих ног. Подождёшь пару секунд, аккуратно выглянешь через дверной косяк, проверишь, нет ли людей, и побежишь очень тихо к концу платформы. Соберись и слушай меня, ты же кайндаймхка в конце концов! — встряхнул он её, повторно обращая на себя внимание. — Я буду позади тебя, но если что, ты прячешься между плитками и наколдовываешь любое скрывающее заклинание. Ты же умеешь? Отлично. Если поймёшь, что можешь бежать в перелесок — беги. Если нет, то оставайся в укрытии, пока они не уйдут. Только не высовывайся, ты ещё не умеешь удерживать скрывающие чары в движении. Поняла?
Кэролайн сделала глубокий вдох, прежде чем медленно кивнуть. Дрожь в ногах перестала ощущаться, а стук собственного сердца утих. Дан даже не посмотрела на Ретта, который приоткрыл ей дверь, чтобы дать сбежать, но почувствовала отвратительный холод на том самом месте, где секунду назад лежала его рука.
Дальше Кэролайн почти не помнила происходящего. Каким-то образом она сначала оказалась на пороге тридцать шестого синода, вгляделась в вечерние тени, залёгшие на платформе с переместительными комнатами, а потом уже тихо, но часто вздыхала в пространстве между землёй и платформой. Вдох носом, пара секунд паузы, а затем долгий выдох ртом, пока тревога не отступит. Время шло быстро, но его можно было почувствовать всеми клеточками тела, будто Кэролайн оказалась в реке из киселя с быстрым течением, которая, уносясь прочь, неприятно обволакивает её и пытается забрать с собой. Но внезапно этот поток нарушил властный голос Ретта Мелроуза, приказавший бежать без остановки.
Ноги Кэролайн, словно пружины, вытолкнули её из укрытия, вмиг рассеивая скрывающие чары. Ветер холодил щёки и ошпаривал лёгкие, высокая трава затрудняла бег и хлестала по запястьям. Но даже это не могло её остановить, потому что где-то совсем рядом с собой она ощущала чьё-то присутствие, но это не напугало её, а наоборот, разозлило. Кэролайн точно решила, что если с ней что-то и случится, то точно не здесь и не сейчас, а поэтому ускорила бег.
Деревья преграждали путь и постоянно пытались удержать её в своих голых ветвях. На мягких детских щеках появлялись мелкие раны от веток и высокой травы, расстёгнутая куртка спала с плеч, джинсы сильно перепачкались в грязи, а глаза из последних сил пытались разглядеть дорогу, чтобы не напороться на коряги. Кэролайн была уверена, что бежит в верном направлении, чтобы отказаться прямо перед атенеумом, но чем дальше несли её ноги, тем яснее становилось, что она далека от Гринчвилда.
Перед глазами мелькнула водная гладь, едва отражающая скрытый дымкой свет звёзд. Прудик в перелеске определённо не выглядел спасительным местом, но Дан не придумала ничего лучше, чем спрятаться под поваленным деревом, стоя по колено в воде. Вжавшись в сырую кору и окончательно испачкав одежду, кайндаймхка сделала глубокий вдох и начала вслушиваться в шаги своих преследователей, которые не заставили себя долго ждать. Сердце в груди ёкнуло, когда из-за деревьев выбежали три человека едва ли выше её самой. Шальная мысль о том, что она может умереть от руки школьника пугала до чёртиков, ведь это означало не только то, что она ничто по сравнению со всеми, но и то, что эти люди могут убить и всех остальных в атенеуме. Но внезапно блёклая луна осветила одного из преследующих, и Кэролайн узнала раскрасневшееся от бега лицо Мелани. Затем стало видно, как Кит пытался разглядеть следы на песке. Они молча обследовали небольшой пляж и ближайшие кусты, пока к ним минут через десять не подбежал Брендон.
— Ты уверена, что это была она? — поинтересовался Кит разражённым голосом. Дан слегка подалась вперёд, чтобы слышать, что он говорит, ещё не уверенная, что одноклассники не были всё это время притворщиками, желающими ей смерти.
— Да. Но Ретт сказал, что встретил ещё троих, помимо Кэролайн.
— Неужели мы будем ждать их всех? Нам надо найти лишь Дан и место, где переждать то время, пока те люди не уйдут от синодов.
— Мы не можем оставить остальных, — заметил Брендон, зажимая солтор в кулаке. — Возможно, там тоже первые в своём роду, которые не знают нужных заклинаний.
— Ретт сказал только о ней, — парировал Кит, явно раздражённый.
— Нам как минимум надо сначала найти её, — прервала брата Мелани, но затем резко развернулась лицом к лесу. — Мне кажется, кто-то идёт.
— Если ты собираешься так реагировать на все звуки, то считай, что тебя уже убили, — раздался надменный голос Фосети. Кэролайн сильнее вцепилась в кору дерева, чтобы не упасть от удивления, когда он вышел на еле освещённую поляну.
— Что ты делаешь здесь?
— Возможно, я удивлю тебя, Картер, но синоды захватили, и я бежал оттуда так же, как и вы.
— Я думал твой папочка позаботился о том, чтобы ты не пользовался общественными способами передвижения, а то вдруг артифа встретишь, — съязвил Брендон. — Не видел свою подружку?
— Кончай, Брендон, — одёрнула друга Мелани. — Ретт сказал, что Кэролайн была в синодах, а она не знает, как добраться до атенеума.
— Я думаю, у неё хватит мозгов на то, чтобы найти способ передвижения. Говорят, в Норвегии часто возникали проблемы с синодами, — огрызнулся Вермор. Кэролайн внутренне содрогнулась от его тона и прикусила губу, понимая, что её секрет может так глупо раскрыться.
— В Норвегии? — не понял Кит.
— Неужели ничего не знаешь о своей однокласснице, Тёрнер?
— С чего бы ей…
— Так ты видел её? — прервал друга Брендон.
— Я даже Мелроуза не видел. Кто ещё из наших был в синодах?
— Пара старшеклассников…
— А что конкретно произошло? — поинтересовалась Кэролайн, незаметно выбравшись из-за своего укрытия. Нельзя было допустить, чтобы разговоры о ней продлились, особенно здесь, где их легко заметить.
Кайндаймхцы и мюридхаудец в удивлении повернули в её сторону головы. Мелани едва заметно выдохнула, Брендон не переставал изучать её мокрую грязную одежду, а Вермор наоборот несколько напрягся.
— Почему мы не у Гринчвилда? — продолжила задавать вопросы девочка, стараясь не выдать своего смущения. — И кто те люди?
— В основном синоды переносят людей через пространство по определённому пути, как… лифты. Да, как невидимые и улучшенные лифты. И реоли контролируют не только исправность синодов, но и могут корректировать их путь. Это сложная магия, для её использования нужно учесть много вещей, поэтому те люди, должно быть, долго всё планировали, чтобы мы оказались не у атенеума, а в этом неизвестном никому месте…
— Зачем ты объясняешь принцип работы синодов, будто она сама не знает? — закатил глаза Фосети. — Да ещё и на открытой территории, когда приспешники палача могут застать нас здесь? Неужели твой драгоценный папаша не научил тебя думать?
— С чего ты взял, что это они? — вмешался Кит.
— Давай будем выяснять это позже, — предложила Мелани. — Нам надо попасть в Гринчвилд, потому что у тех людей могут быть наши одноклассники, а учителя могли бы с этим разобраться.
— Ты же хотела дождаться остальных. Да и где гарантии, что этот, — ткнул Кит пальцем в Фосети, — не разделяет замашки палачей и не поведёт нас в лапы к врагам?
— Не беспокойся на этот счёт, ведь если они делают это ради денег, вашим родителям не хватит финансов даже на спасение одной вашей руки, и они об этом знают. Я видел четверых одноклассников, они побежали левее этого пруда, и среди них была Королева года. Они справятся, а у вас ситуация сложнее, если вы останетесь без моей помощи.
— Надо найти Ретта! — воскликнула Кэролайн. — Мы не можем бросить его там!
— Мелроуз в состоянии справиться сам, — фыркнул Фосети.
— Он помог нам бежать, и раз уж он организовал такое, то я уверена, что он уже в Гринчвилде. А нам действительно пора убираться отсюда. Я так понимаю, у тебя есть эликсир?
— А как он спас вас? — спросила Кэролайн, когда все двинулись к озеру.
Дан понятия не имела зачем им идти к холодной воде, но старалась делать вид, что подобное поведение её ни капли не смущает. Однако она всё же никак не могла удержать своё любопытство не взглянуть на защищающего её тайну Брендона. Картер был почти таким же испачканым, как она сама, таким маленьким среди тёмных деревьев в совершенно незнакомом месте. Но всё же что-то было в нём родное и успокаивающее, несмотря на то, что он не прекращая теребил солтор. Брендон вообще не реагировал на взгляды и толчки Вермора — может, на него так действовала всегда спокойная Мелани, которая почти не выпускала его пальцы из своих, а может, он ещё до конца не понял происходящего. Зато вот Кит препирался с Фосети все пять метров, что они шли до воды, притом довольно громко. Картер и девочки понимали, что выяснять отношения сейчас было бы глупо, поэтому Кэролайн старалась отвлечь внимание Тёрнера разговорами, а Мелани — толчками в бок.
— Мы видели, как он выскользнул из солтора и пошёл прямо к нам. Он сказал, что ты где-то здесь, как и ещё несколько старшеклассников, которые должны о нас позаботиться.
— Он помог бежать и тебе? — поинтересовалась Кэролайн у Фосети.
— Ты это слышала?
— Что? Нет. Ты не ответил.
— Давай об этом поговорим позже. У меня мало эликсира, так что старайтесь прыгать друг за другом, потому что как только ледяная корка перестанет собираться обратно, вы останетесь торчать здесь. Я прыгаю первым, Кэролайн за мной. Кто-то из вас, кто прыгает последним, должен изолировать этот участок воды, чтобы эликсир не разлился по всему озеру, — раздавал инструкции Фосети, открывая флакон с ярко-синей жидкостью. Но не успела первая капля скатиться с горлышка стеклянной баночки, в лесу очень громко хрустнула ветка под чьим-то тяжёлым сапогом, а затем раздался хрипловатый раздражённый голос.
Дети на секунду замерли и затаили дыхание. Фосети, не отнимая внимательного взгляда от леса, пальцем вдавил резиновую пробку в бутыль, которая тихо хлопнула по стеклянному горлышку. Однако для Вермора и кайндаймхцев хлопок показался пушечным выстрелом, который скомандовал им бежать от озера как можно дальше. Не сговариваясь, дети кинулись под тени деревьев, надеясь скрыться от незнакомца. Но, как назло, дымка над луной успела рассеяться, и серебряные лучи луны упали на сбегающих от своей судьбы подростков.
Вышедшие из перелеска люди в масках запустили в кого-то из детей заклинание. Лишь вмешательство судьбы волшебным образом заставило Брендона за секунду до этого обернуться на преследователей и заметить поднятую руку. Мальчик с силой пихнул Фосети в плечо, и яркая магическая полоса пролетела мимо, ударившись о ствол дерева. Лысая ель слегка покачнулась, сбрасывая старые иглы, заскрипела, будто угрожая упасть. Но ни стон ели, ни мимолётный взгляд Вермора в сторону палачей не остановили незнакомцев в масках. Кто-то выпустил новое заклинание, и оно хлыстом, состоящим из неестественного серого тумана, со свистом рассекло воздух, ударив Кэролайн в плечо. Девочку потянуло к выпустившему его магу.
— Баг тебя дери, Дан! — крикнул Кит, хватая одноадранку на рукав куртки. — За дерево, чтобы не утянуло!
Кэролайн вжало в шершавую кору какого-то дерева, пока Тёрнер судорожно вспоминал заклинание, которое могло бы спасти её. Однако совсем близко от его уха пролетела зеленоватая вспышка, наколдованная Фосети, прерывая всяческие размышления. Это была ещё одна нелепая случайность, которая смогла спасти Кита от чар одного из палачей. Пока Кэролайн с ног до головы покрывалась склизью, кайндаймхец отскочил от такого же лассо, которое с щелчком ударило по замёрзшей земле и растворилось в воздухе. Ещё движение — и Кит опять дёрнул одноклассницу за скользкую руку, отчего девочка выскользнула из волшебных пут.
— Бегом! — скомандовал Тёрнер и, не отпуская руки Дан, потянул её за собой за ближайшую кучу валунов.
Никто из них не видел палачей, но чувство, что их преследуют, не покидало школьников. Петляя между деревьями, группка детей бежала всё дальше в лес, не отдавая себе отчёта в том, сколько миль уже за спиной. Их тела, развевающиеся от бега волосы, одежда мелькали в освещённых луной пространствах, словно мифические тени, которые хотели скрыться от своих хозяев. Лёгкие горели, а ноги болели от постоянных ударов о кочки и корни, но дети продолжали мчаться прочь от опасности.
Безмолвный лес был наполнен лишь тяжёлым дыханием пятерых школьников, убегающих от людей в масках. Но в какой-то момент среди деревьев прокатился страшный рык, из-за чего сердце могло ухнуть в пятки, не бейся оно так сильно от быстрого бега. Брендон обернулся на шелест пожухлых старых листьев, который ему слышался отовсюду, и заметил силуэт непонятного зверя, бежавшего прямо к нему.
— Вермор, что за чёрт за нами гонится? — крикнул Картер, игнорируя жжение в горле.
— Бегите быстрее! — скомандовал Фосети, распознав приближающегося зверя. — Это гайтраш!
Упоминание страшного существа придало сил и открыло второе дыхание. Никто не хотел быть сожранным или раздавленным тварью, которая умела менять облики и отличалась своей любовью к человеческому мясу. Гайтраш не сулил смерть — он приносил её.
— Фосети, кидай эликсир! — крикнула Мелани, подбегая к Вермору. — Заклинанием! В воду!
Наследник древнего рода обернулся на стремительно приближающегося гайтраша в облике огромного волкодава и, как ему показалось, услышал лязганье зубами. От этого звука у него встал ком в горле, но нельзя было терять ни секунды, если он хотел остаться в живых. Поэтому Вермор указал на небольшое пространство между двумя деревьями прямо перед собой и скомандовал наколдовать там глубокую лужу. Такую, чтобы можно было погрузиться в неё целиком.
Сразу несколько вспышек заклинаний ударили в указанное место. Промёрзшая земля разлетелась во все стороны, но ямка тут же заполнилась водой. Вермор кинул склянку в воздух, подорвал её заклинанием и прыгнул в покрывшуюся льдом воду. Холодные брызги грязной лужи сверкнули в свете луны и упали уже в замёрзшую воду. Кит, бежавший позади всех, услышал рык гайтраша прямо за своей спиной, когда под его весом проломился лёд. На миг дыхание прервалось от обжигающего холода, а перед глазами стояла непроглядная тьма, которая через несколько мгновений начала рассеиваться, сменяться на голубое, почти что морского цвета, свечение, и в спину ударило что-то настолько мощное, что сразу вытолкнуло Тёрнера из воды.
***
Брендон пытался перевести дыхание под изучающим взглядом лорда Эзеля. Лёгкие всё ещё жгло, а в голове звучали слова Дагры из рокового сна: «Палач несёт погибель, палач несёт войну». Картер затаил дыхание, пытаясь успокоиться, но у него плохо получалось. Кэролайн тоже была неспокойна: она переживала, что станет предметом интереса отца Фосети, а тот уж наверняка бы обличил её ложь, но он наблюдал лишь за Брендоном, облокотившимся о стену.
— Я попрошу директоров открыть проход в Гринчвилд, — сухо заговорил Эзель. — Не позволю своему сыну пропускать учёбу из-за подобных вещей. Я так понимаю, все ваши вещи остались в синодах? Надеюсь, вы знаете, что такое очищающие чары. Фосети, предложи гостям чай, пока я жду разрешения от руководства Гринчвилда отправить вас в атенеум. — С этими словами Эзель уселся за стол, красноречиво взглянув на дверь.
Кит, Брендон и Мелани молча смотрели на чашки горячего чая, будто ожидали почувствовать отраву сквозь вкус молока. Просторная столовая была освещена толстыми свечами, слабо пахнувшими сиренью. С потолка свисала красивая люстра из хрусталя, отбрасывавшая пятна бледной радуги на потолок. Резная мебель из нефрита и белого дуба была красива, но никто особо не рассматривал её. За столом царила тяжёлая атмосфера. Кэролайн лишний раз боялась вздохнуть и сделать что-то неподходящее чистокровке, Брендон думал, что надо поскорее обо всём рассказать папе, а Кит и Мелани чувствовали себя откровенно неловко в компании Вермора.
— Это будет неуважением по отношению к моей семье, если вы не притронетесь к еде, — известил Фосети и взял в руку чашку. — Не думаю, что вам хватит глупости оскорблять нас в нашем же доме.
Брендон громко хмыкнул, криво улыбнулся и двумя руками ухватился за чашку. Девочки и Кит повернули на него головы с удивлёнными выражениями лиц. Картер громко стукнул ложкой по тарелке, отделяя кусок от своей порции чизкейка, и быстро отправил её в рот. Он умел есть тихо и аккуратно благодаря Джереми, который легко мог выдать себя за сына какого-нибудь лорда, но сейчас ему хотелось позлить Фосети и расслабить друзей таким поведением. И это сработало: пока Вермор сверлил взглядом Брендона, Кит принялся за свой кусок десерта.
— Кэролайн, — деловито сказал Картер, отпивая чай, — как прошли каникулы? Помню, наши девочки хотели сходить на мировую выставку морских существ, ты была там?
— Нет, — как можно спокойнее ответила Кэролайн и осторожно взялась за чашку, подражая Фосети. — Я все каникулы провела дома. Родители очень соскучились и хотели узнать, сильно ли отличается Гринчвилд от рассказов о нём.
— А мы часть каникул провели вместе, — сказала Мелани с полуулыбкой. — Помнишь, мистер Хоган рассказывал о восполнении магии? Дядя и папа Брендона отвели нас в гланхай, чтобы показать, как это делается.
— Это же можно сделать и дома?
— Верно, — поддержал странную сцену Кит, — но нам захотелось почувствовать всю атмосферу. Там красиво. Ты был когда-нибудь в Манчестере, Фосети?
Вермор опасно блеснул лазурными глазами и почти естественно улыбнулся, принимая правила игры. Раз они хотят строить из себя идиотов, он может подыграть, чтобы узнать, что произойдёт дальше. Тем более, в гланхаи просто так никто не ходит.
— Знаешь, не доводилось, к сожалению. Но я посетил упомянутую выставку и могу сказать, что Кэролайн поступила правильно, оставшись дома. Полнейшее разочарование.
— Надо же? — деланно удивлённо воскликнул Брендон. — Подобные мероприятия всё больше и больше разочаровывают. Ещё совсем немного — и они станут такими же скучными, как и семейные праздники. Фосети может подтвердить, не так ли?
Вермор опасно улыбнулся, в глубине души сожалея о том, что он сейчас дома. Будь он в атенеуме, он уже давно бы наслал малоприятные чары на дерзкого кайндаймхца.
— Не соглашусь с твоим мнением о семейных пиршествах. Помнится, я отлично провёл время в последние разы на таких мероприятиях. Конечно, мне сильно докучали первые в своём роду, но у меня были все шансы разобраться с ними. Кэролайн, ты же не станешь отрицать, что происхождение сильно влияет на нашу жизнь? Будь у тебя выбор, ты бы ни за что не хотела стать артифом, так ведь? Кто захочет, чтобы его родители оказались никчёмными хабиталами?
Кэролайн едва не поперхнулась от внезапного вопроса. Она почувствовала испытующий взгляд Брендона на своём лице и услышала едва заметное восклицание Кита, который понял, что происходит. Сейчас ей предстояло либо продолжить врать, втаптывая в грязь себя, своих родителей и друзей, или возмутиться, что было бы опасно. Но в девочке наконец взыграло чувство справедливости, и она, нарушая странную игру в любезность, громко положила ложку на тарелку.
— Знаешь, Фосети, я всё не могу понять, что плохого тебе сделали хабиталы и их дети. Я уверена, что среди них есть прекрасные люди, быть может, даже лучше, чем волшебники. Совсем необязательно оскорблять первых в своём роду из-за детских баек про их опасность. Им и так сложно приходится из-за того, что на них нападают такие, как ты, из-за того, что они вынуждены управлять магией, в которую никто в мире хабиталов не верит, из-за того, что они не могут поделиться этим с друзьями! Я правда-правда, — затараторила Кэролайн, — пыталась понять, почему ты так относишься к ним, ведь они не сделали ничего плохого. Они просто немного отличаются от тебя, а ты уже записал их во враги волшебного мира!
— Их опасность — не сказки, Кэролайн, — чопорно ответил Фосети. Но девочка уже достаточно хорошо его знала, чтобы разглядеть негодование в уголках его губ.
— А ты не заметил, что учишься в атенеуме, полном первых в своём роду? — дерзко поинтересовался Брендон. — Будь твои слова правдой, ты бы уже давно сошёл с ума!
— Может он такой говнюк из-за артифов? — ехидно спросил Кит. — Ты в такую никси из-за них превратился?
— То, что он несправедлив к первым в своём роду, не даёт тебе права оскорблять его, Тёрнер.
— А тебе, значит, можно всё из-за того, что ты чистокровная? — ухмыльнулся Кит и уже хотел открыть рот для новой нападки, как его прервала Мелани.
— Они сами разберутся с этой темой, не разводи скандалы из-за этого.
— Да, Тёрнер, послушай свою мамочку. У вас один мозг на двоих, и то весь у сестрицы, так что прислушайся к ней, пока жив.
С этими словами Фосети встал со своего места и внезапно направил заклинание в руку Кита, который так и не донёс ложку с чизкейком до рта. Кусок десерта упал на замызганные штаны, когда Вермор уже покинул столовую. Где-то через минуты две, уронив ложку на тарелку, из помещения вышла и Кэролайн.
Одна из служанок с необъяснимым недоверием указала ей, как подняться в уборную. Ровные линии картин тянулись по всему коридору, а в конце, словно отдельное произведение искусства, стоял Фосети и рассматривал какую-то скульптуру. Кэролайн какое-то время думала, подойти к нему или свернуть налево, но Вермор уже её заметил, а молча уйти было бы невежливо. Дан подошла к другу, по обыкновению думая, что он начнёт разговор о чём-нибудь отвлечённом, как он обычно делал после споров.
— Значит, ты солгала?
— В чём? — не поняла Кэролайн, но её щёки предательски покраснели.
— Что ты была согласна со мной насчёт опасности артифов и неопределившихся.
— Не называй их артифами.
— А о чём ещё ты врала? — не выдержал Вермор и повернулся к ней.
— Может, мы не будем ругаться здесь? Я мало знаю о неопределившихся, но я уверена, что уж первые в своём роду точно не заслуживают такой ненависти! У тебя есть хоть один аргумент в защиту своего мнения об их опасности?
Фосети поджал губы, кивнул и подошёл к ближайшей двери.
— Иди за мной. Нам действительно не стоит ругаться здесь.
Кэролайн вошла за другом, нервно кусая губы. Он определённо не поймёт, что не прав, если не привести веский аргумент в защиту первых в своём роду. А такой был лишь один, и Дан не была уверена, что готова разрушить эту странную дружбу сейчас.
— Слушай… — начала кайндаймхка, решив, что просто одним разом вывалит на него поток мыслей, но Вермор её прервал:
— Я не поменяю своего отношения к этому, Кэр. Я могу доказать тебе свою правоту, а ты просто переобщалась с Картером.
— Интересно, когда я успела это сделать. Это мои взгляды, а не его, Фосети.
— Артифы туманят разум!
— Значит, будь я первой в своём роду, мы бы перестали общаться? Потому что я сведу тебя с ума?
Вермор замялся, явно серьёзно обдумывая её слова. Кэролайн же плюхнулась на большую кровать, так как думала, что при его положительном ответе, у неё подкосятся ноги. Неужели он действительно поступит с ней так, когда узнает?
— Нет, — прошептал Фосети. — Это не меняет моего отношения к артифам, но с тобой… Нет, я бы не перестал.
— И почему же? — не унималась Кэролайн, опять вскакивая на ноги.
— Потому что ты другая. Я вижу, что ты стараешься быть похожей на Киллиана, меня и Паркер, но ты всё равно более честная... да просто другая. Ты… — вдохнул поглубже Фосети, подходя ближе к кайндаймхке. Он чувствовал, как сердце билось в грудной клетке, а горло пересохло так же, как от бега в лесу, но решил, что должен сказать об этом сейчас. — Ты мне нравишься.
Кэролайн показалось, что он шутит. Она попыталась заглянуть в его глаза, но мюридхаудец то отводил взгляд, то опять устремлял его на растерянное лицо девочки на пару секунд, чтобы потом опять отвести.
— Ты мне тоже, — после нескольких секунд молчания призналась Кэролайн. Она не была точно уверена в своих словах, но признание Фосети было таким необычным, что туманило разум.
Фосети неуверенно посмотрел на подругу, явно не ожидая взаимных чувств. Её серые глаза блестели в тусклом свете свеч, словно серебряный снег искрился под лучами луны. Щёки порозовели от непривычного смущения, а руки нервно сжимали складки джинс. Фосети медленно потянулся к её пальцам, не отрываясь от изучения девичьего лица, а потом сжал её ладонь в своей. Его движения были такими неловкими и неуверенными, будто его вот-вот должны были отругать за то, что он держит в руках древнюю скульптуру. Кэролайн наблюдала за выражением его лица, всё ещё не веря в искренность его слов, да и в правдивость этого момента в принципе. Но внезапно она поймала себя на мысли, что видит, словно в замедленной съёмке, как он приближается к ней всё ближе и ближе, из-за чего смущение уступило любопытству перед новыми впечатлениями. И спустя бесконечные секунды Кэролайн почувствовала неумелый поцелуй на своих губах. Он казался очень тёплым, хоть и неуверенным, из-за чего по спине пробежали мурашки, а выдох застрял в горле.
***
Ретт сидел в синоде и ждал кого-то с неестественно злобным видом. Уже было далеко за девять, и кроме последователей палача на платформе никого не было. Да больше никто и не был ему нужен, за исключением разве что Фосети Вермора. Может, Мелроузу было бы чуть меньше плевать на происходящее, находись кто-то вроде Фосети под его ответственностью. Но он был совершенно один. Ретт уже хотел закричать, — так ему было скучно — когда дверь в синод открылась, и на пороге появилась женщина в резной маске. Её карие глаза быстро пробежались по лицу Мелроуза, но он лишь лениво отметил рисунок рябиновой ветки на скуле. Драматизму палачам было не занимать.
— И зачем я понадобился вашей доблестной армии?
Женщина склонила голову набок, и по её глазам была заметна её снисходительная улыбка, скрытая под маской. Она играючи повертела его солтор, явно пытаясь нарагнать интригу, но Ретта интересовало лишь то, зачем он и Вермор было были нужны опытным магам.
— Наслышана о твоих проблемах с отцом.
— Думаю, по моему отчаянию в глазах видно. Извините за дерзость, но я не заинтересован в вашей идеологии.
— И многое ты знаешь о наших взглядах?
— Весьма, если моему отцу не выдали ложную информацию.
— Ох, Ретт, — засмеялась женщина, слегка откинув голову, — однажды ты попадёшь в неловкую ситуацию из-за своей дерзости.
— Я не заинтересован в вашей идеологии, мисс, — взрослым голосом сказал Ретт.
— И даже это не поменяет твоего мнения? — поинтересовалась женщина, протягивая Мелроузу небольшой свёрток.
Ретт взглянул на него, и внутри у него что-то оборвалось.
