Мы справимся

      В небе над Мьюни собрались тяжёлые тучи. Тёмные сущности перемещались с места на место, как муравьи. Сталкивались, сливались, проходили сквозь друг друга. Атмосфера тревоги витала над лагерем. Некоторые были более оформлены, мощные конечности, когти, а некоторые лужицей, похожей на пролитые чернила, слонялись без дела. Солнца не было видно и они могли позволить без вреда бродить на улице.       — Вы бестолочи!       Леди громко ругалась самыми грязными словами. Особо непонятливые, мешающие под ногами попадали под раздачу. Тёмный плащ неизменно струился за ней, до того она в нём похожа на существ, что словами не передать. Тьма перестала колыхаться, притихла, все взоры, и если бы, конечно, у них были глаза, были обращены на неё.       — Что я приказала сделать?!       — Обыскать, г-госпожа, — из общей массы выбралась уродливая тварь. — Обыскать королевский дворец.       — Вот именно! Перерыть все вверх дном. А что вы сделали?       — Н-но нам же нужно питаться.       — Не в этом измерении. Я сразу сказала: никого тут не жрать. Вы же выпили короля.       Сущности те, что ещё низшие неоформленные малыши ищут сосуд, в котором смогут напитаться энергией и немного подрасти. Они едят душу существа, а потом без души оно становится слишком подвержено болезням и другим опасностям. Не раз из удовольствия они ели и само тело изнутри — это уже не было так питательно, но было невероятно вкусно.       — Знаешь, что теперь может случиться? А знаешь, что может случиться из-за непослушания?       Оно продолжало что-то бормотать, но волшебница наступила на него, не прикладывая, казалось, никаких сил, так сильно, что оно захрипело. Весь лагерь затих. Ещё несколько секунд оно продолжало издавать нечеловеческие звуки. Тело осталось лежать на деревянном настиле, а секунду спустя рассыпалось темной дымкой, та потянулась к плащу, а доспехи, напяленные сверху на несуразную тушу, так и остались лежать.       — Как построить империю при непослушании? Ответ: никак, — её голос был холодным и ровным, убеждал. Она больше не кричала. — Вам – обыскать лес. На тебе, — она ткнула в одного из них, — сбор армии. Если ничего не найдём направимся во дворец.       …— А где Марко? — Джеки сбросила рюкзак с плеча. Они со Стар нашли столик подальше от школьных стерв, чтобы спокойно пообедать. Погода в Эхо-Крик пока позволяла, солнце грело.       — Я думаю, ты можешь зайти к нему через пару дней, — Баттерфляй только пожала плечами, как-то лениво ковыряясь вилкой в салате. Аппетита не было совсем. — Может даже раньше, если он станет чувствовать себя лучше.       Не то что бы Марко было настолько плохо, но вернулся тот совсем другим. Более серьёзным, ко всему безразличным. Он почти не вставал с постели, из комнаты не выходил совсем, все просьбы игнорировал иногда просто подолгу пялился.Что делать с этим, она еще не придумала и продолжала учиться, стабильно пропуская один-два дея в неделю.       Со временем школа понравилась Старлен, тут намного веселее, чем Марко описал в первый день. Просто спустя время, до неё наконец дошло, что это не важный визит с какой-то высшей целью и оценки Земной школы не так уж и важны. А скорее, вообще не важны, мама всё уладит. Она здесь просто, чтобы быть, поэтому можно валять дурака. Тут никто кроме брата не смотрит с осуждением, потому-что Стар как никак обычный подросток, а подростки иногда занимаются странными вещами.       Потом она понемножку начала осваивать скейт на школьной территории, и хотя намного проще использовать порталы, если хочешь куда-то добраться, но на скейтборде веселее. По воскресеньям подруга помогала ей с математикой, а так как Рэй запретил ей ходить куда-либо Линн-Томас приходила к ним сама. Диаз появлению Джеки обычно был рад, а с братом можно было и не пересекаться, чтобы лишний раз не ругаться. Его местоположение было нетрудно угадать: тот торчал в местной библиотеке или был где-то рядом с Дженной. Значит там, где народу поменьше.       Эпизод с йогуртом быстро забыли, только иногда школьники начинали смеяться снова над таким розыгрышем.И как такое кто-то смог провернуть? Рвзозлённый Оскар решил, что это его друг так подшутил и сорвался на него. Бедняга не виноват, что Рэю внезапно захотелось отстоять честь дамы. Бред какой-то на самом деле. Дама может и постоять за себя сама, Джеки тоже с этим согласилась. Можно заступиться за друга, неважно парень это или девушка. В глазах друзей Рэй теперь выглядел загадочным и галантным, будто одна Стар на всём свете знала, что он редкостный грубиян. Впрочем в глазах не только друзей. …— Он странный, но мордашка милая. …— Ты видела его в майке на физкультуре? …— У него ещё сестра есть.       Сложившаяся ситуация не нравилась ни Рэю, ни Стар. Первое: принц был занят и интрижками не увлекался. Второе: все крутились вокруг Би, расспрашивая о брате или ещё хуже — пытались с ней подружиться. Во дворце к ней все липли: «миледи то, миледи сё». А здесь она думала, что может побыть собой и наконец избавится от излишнего внимания. Теперь вокруг неё крутилось столько народу, что вообще не радовало.       — Джеки, мне нужно уйти ненадолго. Я может прогуляю пару уроков.       Они пришли сюда только что, но Стар уже решила сбежать и поспешно собирала вещи. Джеки заметила, что не только Марко не в лучшем состоянии. Глупые румяна, нанесенные в виде сердечек раньше как будто светились. В последнее время такого совсем не происходило. Линн-Томас не успела ничего ответить — видно только удаляющуюся со школьного двора спину.       Стар зашла домой тихо. На улице давно стемнело и похолодало. Когда в подтверждение того, что все спят откуда-то со второго этажа раздался храп, она вздохнула и сняла туфли. Слишком холодно было в одном платье, но если поставить чайник на горячий чай, то кто-нибудь может проснуться. Ступеньки под ногами тихо скрипнули также, как и дверь в её спальню. Стар бросила старый рюкзак Марко, любезно одолженный им, в угол.       — Где ты была?       Рэй сидел на её кровати в полной темноте. Вот это засада, ничего не скажешь. Долго же он просидел здесь? Стар щелкнула ночником. Его недовольное лицо было точь в точь мамино. Сейчас это даже веселило.       — Просто отстань и дай мне поспать, — Старлен стащила резинку с волос. Голова порядком устала от этих пышных кос и хвостиков. Иногда она даже подумывала сделать их короче, как у земных девочек. Она снова взглянула на брата, он так и не сдвинулся с места. — У тебя есть своя комната.       — Нет уж. Сначала объясни, где ты пропадала?       — Неужели тебе не все равно? Я же на Земле.— она только широко зевнула и прошла в ванную, чтобы умыться после улицы.       — Нет, мне не плевать, понятно? — тон Рэймонда становился не только раздраженным, но и немного агрессивным.       — Ты говоришь так, будто это твоя работа.       — Потому что это и есть моя работа, — он прошёл за ней в ванную. Если они начнут говорить громче, то определённо разбудят кого-нибудь из Диазов.       — Да брось, — Старлен пожала плечами, стала настраивать воду. — Ты в замке вечно сидел за своими книжками и здоровался со мной на семейных обедах. Даже сейчас ты меня избегаешь. Особенно сейчас.       — Избегаю, потому что хочу. А вот следить продолжаю, мама спросит с меня, если с тобой что-то случится.       — Мама? Спросит? Ты сейчас смеёшься? Ты говорил с ней сегодня или может быть вчера? Да когда ты вообще в последний раз с ней разговаривал, — Рэй открыл рот, чтобы заговорить, но сестра перебила его. — Она не звонит нам, потому что ей плевать. И знаешь, я переживу, что ей на меня плевать, правда, ей ведь нужна не дочь, а только хорошая наследница, но на тебя ей тоже все равно, прими это. Думаешь, ей будет сложно найти другого мальчика на побегушках? Даже если не мы, может быть отец? Она сказала, что ей жаль?       Молчание затянулось. Они так и ни разу не поговорили о смерти папы. Словно, если игнорировать проблему он растворится, но короля попрежнему не было. Стар хотела думать, что никакой поездки домой и вовсе не было и ничего об этом она не знает. Но теперь её брат снова обрёл зрение и помогла ему мама. Именно мама, добрая и честная королева Мьюни, будь она не ладна, холодная как металл, чёрствая и жестокая. Старлен часто возвращалась к тому дню. Ей слышались крики, плачь, мягкий стук падающего на траву тела. Она просыпалась в холодном поту из-за кошмаров, сильно преображавших события. Иногда железные прутья были в руках у неё. Со снами принцесса справлялась легко, выучила всего пару нужных заклинаний и стала пить травы, как земные, так из дома; намного хуже было, когда всё это слышалось ей наяву. В парке, школьном коридоре или даже в её комнате. Такой живой, настоящий плач мёртвой девицы. Может она их прокляла?       — Пойми же просто, Рэй, она тебя сюда не от большой любви сослала, также как и меня. Наказать можно было и по-другому, а это просто способ убрать меня с дороги.       — Она меня сюда отправила, чтобы я за тобой следил. Это мой долг: присматривать за глупой, неугомонной принцессой, которая считает, что весь мир вокруг неё вертится, — правда ли она выглядит так со стороны или Рэй намеренно подливает масло в огонь? — Я всю жизнь только няньчусь с тобой и думал, что мы с тобой сможем подружиться вне дворца. Но, кажется, это не так. И, видимо, дело не во мне.       — Подружиться? Не ври ни мне, ни себе. Хотел бы ты подружиться, не отпихивал бы меня дома. Рэй, может поиграем? Отстань. Научишь меня выпускать искры? Не хочу.       — Да я уже понял, что много потерял. Я потерял слишком много и пытаюсь это наверстать, разве ты не видишь? Ты уже не девочка, с которой нужно играть, всё гораздо сложнее.       Слова давались с трудом, словно причиняли боль. Он говорит так отчаянно и искренне, что хочется ему поверить. Просто потому что никого ближе сейчас нет.       — И я даю тебе слово, что сделаю всё, чтобы мы снова стали братом и сестрой.       — Не делай это словами. Сейчас вроде как действия ценятся, а не красивые речи. — Стар эти слова никак не тронули, сердце, покрытое нитями тьмы, не отозвалось. Очень долго при виде Рэя она испытывала только раздражение и пока совсем не прониклась братом. Сердечки на щеках слегка подсвечивались только из-за света уличного фонаря. По крайней мере принцу хотелось, чтобы они хоть немного засияли, чообы она поверила.       — Тогда… раз у нас теперь мир, у меня есть правило.       — Правило? С каких это пор семейные отношения выстраиваются по правилам?       — А у нас будут. И отношения у нас не совсем обычные. Если хочешь называй это просьбой. Я доверюсь тебе, ты доверишься мне на равных. Но ты перестаешь быть маминым шпионом. Заставь меня поверить в свою искренность.       — Я постараюсь.       Рэй кивнул. Их договор вступил в силу.       — И что мы будем делать?       — Сначала предупредим Марко, а потом вечером... вернемся домой, — предложила Стар.       Так, будто других решений нет. Возвращение это всегда приятно, но ситуация с мамой и похоронами, и ещё... Ещё вот этим всем, она так нагнетает. Не хочется снова ругаться с Мун, а причины поссориться всегда найдутся.       — Я не думаю, что это лучшая идея. Марко сейчас... сломался? Разве можно бросить его сейчас?       Родители были обеспокоены неожиданной болезнью сына. У него нет жара или озноба, его не тошнило и голова не болела, даже врач, приезжавший на дом сказал, что всё в порядке. Но он не встаёт с постели, почти не ест и не ходит в школу. Белки глаз покраснели, будто он постоянно плачет, а под ними залегли тёмные мешки. Доктор сказал, что стоит отвести мальчика к психотерапевту, если и после он окажется здоров, стоит проконсультироваться с психологом. Но как заставить Марко подняться?       — Мы быстро решим незаконченные дела и я предлагаю тебе, помочь нашему другу. Он не заслужил того, что случилось из-за нас.       Дверь в комнату парней тихо скрипнула. Марко похоже спал. Рэй выставил Стар за дверь, чтобы переодеться и предложил ей надеть что-то более традиционное. Такое, в котором из-за длины юбки никто не посмотрит косо, королева не сделает выговор при всех. Через пятнадцать минут оба были готовы. Собранные волосы, чтобы не мешались, штаны, не похожие ничем на ставшие привычными джинсы. Стар же долго чертыхалась, потому что перчатки постоянно сползали, а юбка по щиколотку слишком мешалась. Она уже успела отвыкнуть от всего.       Портал открылся даже не на территории дворца. Он «выплюнул» их где-то в переулке с овощными лавками им же лучше. Неизвестно, кто мог заметить этот портал во дворцовом коридоре. Они неспешно шли по вымощенной булыжником улице в сторону восточного крыла замка. Стар сжала в руке палочку, оглядываясь по сторонам. Не проходило чувство того, что кто-то за ними подсматривает, наблюдает из темноты. По спине побежали мурашки и она крепче ухватилась за руку брата.       — Ты что темноты боишься?       — Ничего я не боюсь.       Сзади раздалось шуршание, на которое Старлен дёрнулась, но не повернулась. Она что трусиха какая-то? Храбрая, юная принцесса Баттерфляй. Прямиком из сказки.       — Нам во дворец, маме не показываемся, — говорит она, почему-то шёпотом, когда они подошли ближе.       Стар отодвинула колючие стебли почти голыми руками — перчатки слишком тонкие и от этого не спасли. Но в темноте принцесса упрямо искала что-то, отодвигая цветущие кусты.       Старые, немного отколотые кирпичи бесформенной грудой валялись на земле. Теперь Рэймонд мог разглядеть в темноте — это тайный лаз. Она же сказала, что доверится ему. Возможно, придётся немного запачкаться, но ворота закрыты и других вариантов у них нет. Стражники обернулись на шум, но ближе не подошли. Подол принцессы цеплялся за стебли, волочился по земле. Рэй согнувшись в три погибели шёл следом.       —На нас кто-то смотрио и это не стража. Не подавай вида. Идём в сторону библиотеки.       Рэй не уверен, что им нужно именно в библиотеку. Когда сестра в последний раз читала книжки? Он вообще не знает куда им нужно – Стар ничего не рассказала, а просто повела их вслепую. Хочет выяснить, что тут происходит? Что-то нехорошее, но что именно? Поэтому, когда перепачканные земле они появились в саду дворца сомнений в чем-то тёмном не возникает. Во всем дворце горел свет. Вероятно, он зажжен с помощью магии, чтобы не тратить ресурсы, и на такое мощное волшебство у королевы уходит много сил. Но нет ни одного тёмного окна во дворце Мьюни. Это странно. Всё уже должны спать. Обычно в такое время свет горит только в кабинете у Мун.       Они пересекли сад тихо, мелкими перебежками, постоянно оглядываясь. До библиотеки всего ничего. Было бы проще влезть в открытое окно в коридоре, а не искать дверь. Рэй на пробу дёрнул ставни — заперты. Теперь действительно нужно огибать целое крыло, там ближайшая дверь.       — Стой на месте! Подойдешь ближе и я засебя не отвечаю, – Стар направила палочку в темноту. Та дернулась, Рэй напрягся и тоже выставил руки вперед. С невосстановившейся магией они вдвоём могли бы дать отпор гостю. Высокая тень ничуть не испугалась и вышла на свет. Стар уже была готова выпалить заклинание.       — Томас? — старший брат удивленно опустил руки. Откуда здесь Том?       — Привет, ребят, — демон неловко улыбнулся, на улыбку вряд ли походило. — А я вот увидел, что вы пришли.       — Ты идиот! Самый последний придурок на Мьюни! Мы могли покалечить тебя! И это было бы заслуженно. Кто так подкрадывается? — на самом деле Стар злилась совсем не на это. Но разве время и место сейчас для выяснения их отношений? Томас стал пользоваться тем, что он занят, для того, чтобы игнорировать её. Это чём-то и говорило, например, о том, что можно было один раз и поджечь его для профилактики. Стар сделала пару шагов навстречу Тому. Она стояла, уперев конец волшебной палочки ему в грудь. Метки на щеках светились ярко, несмотря на её болезнь.       — Я вообще-то был занят, — произнёс тихо Люсайтор и Стар была готова взорваться. Их единственное преимущество все ещё заключалось в скрытности, поэтому Рэй оттащил их обоих от окна.       — Занят? Ты был занят? И даже после смерти папы ты просто был занят? Ну, как обычно, ничего же важного не произошло, поэтому можно и не звонить мне.       Пауза становилась всё более напряженной. Стар смотрела в темноту зрачков и пыталась понять, что же не так. Почему Том, её Том, серьёзный, но наедине мягкий и нежный, стал меняться? Это разлука?       — Король мёртв? — тихий шелест его голоса, такой отстраненный не понравился Старлен.       — Уже как несколько недель.       — И как... вы?       Отвечать никто не хочет, это слишком неудобный и глупый вопрос. Знал бы Том, что такое потерять одного из родителей, не стал бы спрашивать. Папа всегда был им ближе, а теперь когда его не стало, всё почему то было не так. Стар часто плакала, но ничего поделать больше не могла. Рэй, изо всех сил пытавшийся держаться, тоже не знал, что делать. Он всё твердил, что люди уходят и это нормально, со всеми будет, но сам с потерей справиться не мог.       — Новостей из дворца не было. Я при дворе, точно бы знал.       — По-моему, нам нужно удирать отсюда, — где-то рядом слышится шум и все трое пускаются обратно к зарослям роз. Получается не такой это и тайный лаз. — Стар!       — Никуда я с тобой не пойду, — Она упрямо стоит на месте, а голоса становятся громче.       Том схватил её за запястье и без особых усилий потянул на себя. Стар пискнула и дёрнулась. Она и не знала, что его ладони, большие и грубые, могут причинять боль.       — Никому из нас троих тут быть нельзя, понятно? Нам срочно нужно уходить, — Рэй уже почти добежал до стены и Том старался поторопить прицессу. — Стар, порталы не работают, ну же, нам надо бежать.       Она не ответила, но стоять на месте перестала. Бежали быстро, в полумраке Старлен спотыкалась, ругалась и пыталась отцепить свою руку. Успевать за быстрыми широкими шагами было очень сложно. Спустя пару минут стражники уже прошли под окнами, где недавно стояла компания.       Как только они оказались с другой стороны крепостной стены, все раскрасневшиеся и перепачканные в земле, Том щёлкает пальцами: огненный столб не самый лучший вид транспорта, когда вы от кого-то скрываетесь. Через пару минут на том месте тоже будет бегать королевская стража в железных латах.       Они появились посреди просторной комнаты — спальня Тома в Преисподней. У Старлен на щеке откуда-то взялась царапина, и Томас аккуратно касается её лица, чтобы прижечь эту маленькую, но кровоточащую рану. Стар, скривившись, скидывает его ладонь и, сложив ноги, садится на пятки прямо на пол. Её платье слишком грязное, чтобы сесть на постель. И как Эклипса перелазила там, оставаясь чистой? Уму не постижимо. Это было три сотни лет назад, стена могла и просесть. Так что чудо, что он вообще остался.       — Итак, и чего вы там забыли? — Том шуршит чем-то в шкафу, на полках и остаётся почти невозмутимым. Только парочка вещей выдает его раздражение. Последние пару лет он хорошо справляется со своими эмоциями.       — Это наш дом, — подала голос Стар. Её лицо уже покраснело от злости. Они были близко и зачем только он там появился? Всё испортил, да же не знает, чему он помешал. — У меня должны быть основания, чтобы попасть к себе домой?       — Ещё раз спрашиваю, что вы там делали?       Стар пристального взгляда не выдержала и отвернулась. Ей хотелось так много всего рассказать, но в то же время она чувствовала, что разговаривать с принцем не о чем.       — Стар не молчи. Действительно, объясни мне, с чего мы сорвались домой, — Рэй тоже хотел во всем разобраться, потому что, согласившись на перемирие с сестрой, он совсем забыл уточнить, зачем же они возвращаются.       Старлен молчала. Если здесь что-то происходит, нужно выяснить что. Это их дом и почему Рэй не понимает? Почему он слепо доверяет и выполняет все приказы королевы? Мама часто не права, она может ошибаться, как и любой человек, так почему он как заведенный солдатик повторяет за ней? Почему делает из неё идола?       Том сел напротив с влажным тёплым полотенцем в руках. Вот что там шуршало. Он опустил руки на колени, аккуратно касаясь, приподнял её подбородок, чтобы заглянуть в лицо. Люсайтор прошёлся по щекам носу и лбу, стирая пыль и грязь. Царапину, полученную, возможно, в схватке с кустами роз, было решено прижечь, на что Стар болезненно кривится и отшатывается. Не самое приятное чувство.       — Сними перчатки пожалуйста. Хочу посмотреть не навредил ли тебе случайно, — пара маленьких пятен крови, все те же царапины, проступили на голубой ткани. Она вскинула на брата испуганный взгляд. Тому можно доверять, в этом нет сомнений, но это же их с Рэем секрет. Только их. И никто не должен знать о нем. Рэймонд, немного поколебавшись, кивнул.       Оба принца следили за её движениями и осторожно рассматривали каждый дюйм оголенной кожи. Когда перчатки небрежной кучей лежат рядом, Стар только безразлично вздыхает. Она уже смирилась с этим позором, сидя на бортике ванной и осматривая свои ладони, царапая кожу до красных полос. От этого не отмыться. Пару раз её посещали гнетущие мысли. Можно ли с помощью магии скрыть это или сделать себе новые руки. Но это полнейший бред. Магия ведь глубоко внутри неё, а это просто одно из её проявлений. Никакие заклинания тут не помогут.       — Что это? — демон поворачивал бледную ладонь, осматривая её со всех сторон.       — А на что похоже? — она всё ещё зла, но помощь приняла.       — Она применила магию с элементами тёмных искусств. От тёмной магии остаются следы. У Эклипсы руки чёрные по...       — Зачем? — Том перебил это чтение энциклопедии. — Зачем ты это сделала? Я уверен мог бы быть другой способ, не причиняющий тебе вреда.       — Тебя не было рядом, — слёзы сами навернулись на глаза. Хочется обнять его и прижаться, прижаться ближе и не отпускать. Сказать как сильно любит и как много он пропустил. — Другого выхода не было, он умирал! Я стояла и смотрела как он умирает, что мне было делать?       — Кто? Ради кого стоило портить себе жизнь?! Может быть земной чудила, что тебе так полюбился?! — не замечая ничего вокруг Том начинал повышать голос. Он становился все более раздраженнее, зря Стар похвалила его самоконтроль. Эта ситуация с земным мальчишкой почему-то заставляла злиться. На щеке принцессы появилась солёная дорожка. За ней ещё и ещё. Но он продолжает кричать.       — Стар не виновата. Это я умирал, — подал голос брат, не зная, как еще успокоить демона. —Не смей кричать на неё.       Внезапно Люсайтор замолчал и тремя широко распахнутыми глазами уставился куда-то в стену. Его принцесса, действительно маленькая девочка сидит здесь на полу и рыдает, пока он кричит.       Том опустился на пол и попытался обнять её, но Стар только отпихнула его руки, заходясь рыданиями. Он бормотал что-то вроде «я не знал», «я должен был быть рядом» и всё в этом духе. Потом Старлен всё-таки устала отталкивать его и демон прижал её к себе крепко, так, чтобы наверняка, чтобы больше ничего не пропустить. Томас укачивал её на полу, а потом, когда плач стихает, до них обоих донеслось сопение. Он не беспокоился о запачканном платье и кладёт Стар на постель.       Оба принца сидели за столом в другом конце комнаты, освещенным тёплым светом огня за тонким стеклом. Они поочереди поглядывали на ворочащуюся девушку и переговаривались шёпотом:       — Так, что ты делал во дворе? — Рэй постукивал пальцами по столу, оглядывая многочисленные книги на полках и тёмные стены, пока его собеседник не сводил с него всех трёх глаз. — Это я должен у тебя спросить.       — Я на самом деле искал, как можно наблюдать за твоей сестрой, раз сейчас всё закрыто, — ответил Том, а потом поправился, чтобы не звучало неприлично. — Ну, то есть, чтобы присматривать за ней. Вас сослали не просто так и постоянно связываться может быть опасно.       — Пока верю. Нашёл что-то?       — Нашёл. Это древние руны. Не ваша магия, другая, но надёжная. Почти всевидящее око и теперья могу приглядывать за вами.       — Я всё же рад, что ты там оказался. Она так и не сказала зачем мы пришли. Какие-то нерешенные вопросы, но думаю всё это было ненадёжно, — он ещё раз взглянул на сестру, та оставалась на кровати и никак не могла найти новых приключений. Но точно она была в безопасности?       — Вопросы пока могут подождать. Прошу не ставь её под удар.       — Это не моих рук дело. Она сама решила вернуться, а я согласился, потому что пытаюсь наладить контакт.       — Здесь происходит что-то неладное.       — Я знаю, знаю, что не всё в порядке. Но сейчас я просто не мог отказать ей.       — Родители укрепляют врата в Преисподнею, там постоянно стоит стража, ведут постоянный пересчёт душ. Они хотели отправить меня подальше отсюда, становится опасно, — Том замер, уставившись в стол. Нахмурился и Рэймонд был обеспокоен этой паузой. Если это происходит здесь, то что наверху? — Я думаю они закрываются, из-за того что грядёт война.       — И с кем же мы воюем?       — Я пока не знаю. Это только моё предположение.       — Хорошо, если твое предположение верно, то почему мы не можем вернуться? Не понимаю, почему я не могу помочь Мьюни?       — Может быть потому что Стар таскает при себе одну из самых могущественных реликвий Мьюни? И пока она прячет палочку, ты прячешь её.       — В этом и дело. Будем честны: я сильный маг, а ей просто не хватает навыка, это дело времени. Ещё наша мама... Да целая армия! Нам хватит сил противостоять.       — Вы не можете помочь. Успокойся. Твоя мать хочет знать наверняка, что если что-то произойдёт, то у Мьюни останутся достойные наследники.       Том подбирает слова как можно мягче, но его поза, его тон, вся эта холодность злят. Нельзя говорить такое. Рэй прекрасно понимал, что Люсайтор имеет ввиду, но спросил:       — Что произойдёт? Что-то?       — Не валяй дурака, ты знаешь о чем я.       — Не смей такое говорить. Этого никогда не будет.       — А что если будет? Ты не можешь быть уверен наверняка. Если даже мои родители предпринимают какие-то меры. Ты поручишься за то, что сейчас никому из нас не угрожает опасность.       — Не начинай это.       — Что не начинай? — Томас развёл руками, застучал хвостом по полу, как нервничающий человек дёргал бы ногой. — Ты так боишься правды? Низшие существа трепещут, они ищут, где спрятаться. Сильные думают, что они смогут противостоять. Соседние реальности* сожжены. Их сравняли с землёй и оставили горстку пепла. Это не для красивого словца, действительно пепел. Я не знаю что там, но они стерты подчистую. И теперь это что-то пришло к нам.       Рэй стал обдумывать. Говорит ли Томас правду? А зачем ему врать? И если правда грядёт война Люсайторы просто закроют Преисподнею? Спрячутся как последние трусы? И что это за враг такой, который целые реальности уничтожает одну за другой?       — Один раз я уже умер. И если мне придётся умереть за королевство, я сделаю это снова.       — Это потому что ты дурак. Дуракам везёт, но не надейся, что на этот раз сестра воскресит тебя, — Том оскалился как-то зло, по дикому, всё меньше человеческого Рэймонд мог в нём уловить.       — Ты просто трус. Боишься за свой зад больше чем за судьбу королевства, — сияющие символы выдавали сильные эмоции. Такое было сегодня со Стар, когда она слишком разозлилась. Раньше символы откликались на магию или отражали эмоции, что буквально означало «на лице написано», но после инцидента с произошедшего в доме Марко, они утеряли часть способностей да метки никак себя не проявляли. По сжатым кулакам пробежали быстрые зелёные всполохи.       —Хочешь показать, какой ты благородный и храбрый? Умрешь за королевство? Давай, что же. Назови меня трусом ещё раз и мы посмотрим куда денется твоя храбрость.       — Ты трус. Трусливый грязный демон и титул наследного принца этого не скроет, — в воздухе раздался треск и Рэй потянулся к волшебной палочке на столе.       — Тебя так сильно задевает, что ты никогда корону не наденешь?       Рэймонд дёрнулся, слова Тома задели его. Да, он не наследник короны и никогда ему им не быть. Сколько бы он не пытался себя убедить в том, что это нормально, ничего не выходило. Он сильнее, рассудительнее, умнее… Во стольких вещах он её превосходит! Смог бы стать достойным королём и вывести Мьюни на новый уровень развития. А что сможет его сестрица? Развлекаться и разбазаривать королевскую казну? Врать самому себе было бесполезно. Как ни отрицай, Рэй завидовал.       — Прибил бы тебя голыми руками.       — Так попробуй. Во мне тысячи душ, я могу возрождаться снова, — по щелчку пальцев Том появился в другом углу комнаты, — снова, — сидел на кровати вальяжно закинув ногу на ногу, — и снова, — прошептал принцу ему прямо в ухо. Том стоял прямо за его спиной, положив руки ему на плечи. — Не устанешь?       Эти его демонические выкрутасы заставили напрячься. Рэй слегка подался назад и попытался локтём попасть Томасу по рёбрам. Люсайтор крепко схватил за предплечье и вывернул руку за спину. Резкая боль пронзила тело. Неужели вывихнул? Не придумав других вариантов, Рэймонд сильно пнул соперника по ноге. Из-за подножки оба свалились на пол, только Том ещё за возможно вывихнутую руку дёрнул.       Стар заворочалась, а в коридоре послышался шум. Их положение было довольно компрометирующим и как объяснить это остальным пока не придумалось. Рэй, почти обездвиженный растянулся на полу, а на нём полусидел, полулежал Том. Грохот за дверью Люсайтор распознал не сразу: это маленькие чертята носятся по коридорам. Они снова что-то разбили. Скорее всего очень-очень древнюю бабушкину вазу. Этот шум заставил обоих стушеваться. Томас, уже распалённый перепалкой и предвкушающий серьёзную драку нехотя отпускает принца и пытается не шуметь. Знает, если они услышат, то обязательно заглянут к нему, чтобы попрыгать на кровати или превернуть всё вверх дном.       Рэй новых попыток напасть не предпринимает, только выдыхает хрипло:       — И как нам попасть во дворец, если всё закрыто?       — Бал Серебряного Колокольчика.