Синдром диснеевской принцессы

Прошло несколько дней...

Убейте меня. Пожалуйста. Мне хочется есть, пить, просто лежать в конце концов. Не помню, сколько дней плывет корабль, на котором меня держат пленником, но всё это время меня сопровождает непрерывное чувство тошноты. Меня заставляют глотать какое-то зелье, от которого магия исчезает на сутки. Если я отказываюсь, они бьют меня. Очень сильно и жестоко. И почти всегда в живот. Из-за давящего на мягкую плоть ремня мне все время не хватает воздуха. Если я теряю сознание - то это лучшее, что случается со мной за все эти дни. Тот мужчина, которого я увидел самым первым, по имени Тормунд каждый день приходит сюда и пристаёт ко мне. Ему нравится видеть мой страх, мою боль. Ему нравится морить меня голодом, чтобы вечером с рук скормить мне засохшую плесневелую корку хлеба. Ему нравится собственнически трогать меня везде, где хочет. Иногда он бьёт меня до тёмных синяков, чтобы насладиться моими криками и кончить. Думаю, он станет моим ночным кошмаром. Если только я когда-нибудь смогу заснуть. *** Я слышу быстрое движение на палубе. Слышу крики и грохот. Это длится какое-то время, а затем стихает. Я услышал слово "земля". Где я теперь? В королевстве демонов? Господи боже, умоляю, спаси меня! Очень долго ничего не происходит. Затем я слышу, как в комнату спускается несколько пиратов. Дверь открывается. - Вот он, - сказал голос Тормунда, отчего меня пробрала дрожь. Ко мне подошло четыре молодых человека. Один из них, красноглазый, наклонился к моему лицу и приподнял ладонью, упершись в мягкий второй подбородок. Затем криво ухмыльнулся. - Так это и есть принц Рафаил? Очаровательно, - сказал он надменно и лживо. Потом посмотрел в мои глаза. - Наш король будет долго с тобой играть, ангелочек. Я боялся говорить. Да даже дышать. Меня трясло, как ребёнка. Парень отпустил моё лицо и оценивающе сжал мой живот. Стало очень больно, отчего я прошипел. - Упитанный. Впрочем ладно, его немилость Асмодей позаботится о твоём теле, - сказал он, отпустив мой животик, по которому пульсирующими волнами разносилась боль. - Берите его и пойдём. Меня отстегнули от стены и взяли за запястья, толчками ведя к двери. От долгого отсутствия движения я шатался и падал, за что получал под дых. И так живот болит, хватит! Пожалуйста! Они вытолкали меня на палубу. Дыханье спёрло от такого количества свежего воздуха и света. Красноглазый прижал меня к себе за живот и рыкнул на ушко: - Я с тобой тоже повеселюсь, ты не против, пухляш? - Н-не надо... - тихо взмолился я. - Нет... п-пожалуйста... - Надо, толстячок, надо. Нам же нужно согнать с тебя жирок. Меня трясло. Вдалеке виднелась земля, а рядом с этим кораблём стоял другой, через который была перекинула доска. Его паруса были чёрные, а на флаге была печать Асмодея. Красноглазый щёлкнул пальцами, после чего весь корабль завалило золотом и драгоценными камнями. Трое парней поволокли меня на свой корабль. Сопротивляться сил не было. Переведя меня на палубу, они привязали меня к мачте, а затем убрали доску. Рулевой направил корабль к континенту. Красноглазый же встал передо мной, положив одну руку на мой бок, а второй вновь поднял лицо, упираясь ладонью в подбородок. - Ты наверное в ужасе - неизвестные падшие, неизвестная страна, неизвестные тебе лишения? В ужасе, я вижу. Тебя аж трясёт всего, - он слегка похлопал мой бок. - Не стоит. Смысла в этом никакого нет, ангелочек. Я возьму на себя ответственность подготовить тебя к тому, что с тобой будет делать король Асмодей. Я буду нежен, - шептал он мне на ухо, скользя по мочке змеиным языком. - Но только не долго. Дыхание перехватывало от страха. Просто убейте меня, и всё. Прошу вас. Один из забравших меня насильно напоил меня зельем, блокирующим магию. Живот сильно скрутило и он стал урчать. Как больно... Через несколько минут мне стало казаться, что я слышу голос любимой девушки. У меня галлюцинации от зелья и жары? видимо да, ведь Софа в Вестеросе, а я... а я уже не пойми где. Красноглазый, который зачем-то спускался в трюм, раздражённо вышел и встал рядом со мной. - Иди сюда! - рявкнул он яростно. Из трюма вышла... о Господи... о боже... - Ну и чё ты... блять... - выдал голос самой прекрасной падшей на свете. Она стояла прямо передо мной и таращилась в глаза. Я даже слова сказать не мог от счастья. Красноглазый показал на меня рукой. - Посмотрела на пленника? Довольна? теперь брысь драить... - Ебало прикрой, - она отвесила ему звонкую пощёчину. - И не ори на меня. Рафаил, ты чего тут делаешь? - сказала мне София, подойдя. - Я... я... С-Софа... - всё, что смог сказать я, а потом по щекам покатились слёзы. - Ты охерела что ли, маленькая тварь?! - зарычал на ней красноглазый. Он замахнулся для удара. Софа быстро оказалась за его спиной, толкнув с ноги к борту, поправила шляпу и кашлянула в кулак. - Экипаж, внимание! - громко сказала она. - Мы своё обязательство выполнили, сокровища до места довезли, больше нам эти дрожащие крысы не нужны, - падшая показала на благородно одетых парней, и по лицу её пробежала злорадная тень. - Запасов довольно, золота тоже. Убить. Через секунду абсолютно все пираты со звоном выхватили сабли из ножен и бросились на падших. Те орали и молили о пощаде, но её не было. Тела сбросили за борт. Затем все посмотрели на Софу, которая в это время ковырялась с моими ремнями. Она глянула на экипаж. - Ну всё, молодцы. Полный вперёд, поднять паруса, вы знаете что делать! - разогнала она их. Те покорно вернулись к своим делам. Софа вдруг психанула и рапирой разрезала путы. Я пошатнулся и едва не рухнул на неё.. - Тихо-тихо-тихо, не падай, - сказала она, придержав меня за бока. - Софа, я... Господи, - всхлипнул я, прижав её к себе. Падшая растерялась от удивления. Боже ты мой, я так счастлив её видеть... - Так, пошли, - она тихонько взяла моё ноющее запястье и повела в трюм. Мы спустились по ступеням, а затем она завела меня в красивую каюту. Видимо, в свою. Софа усадила меня на кровать и наклонилась к лицу, вытирая слёзы. - Что случилось? Ты каким, мать его, образом оказался у работорговцев? - Й-я... я... дома меня у-усыпили... й-я на корабле очнулся... о-они меня продали... - Тш-тш-тш, - падшая обняла меня, гладя по затылку. - Всё, успокаивайся, тебя никто не тронет. Я сильно обнял её в ответ, всхлипывая и прижимаясь к её тёплому мягкому телу. - Били тебя? - спросила она. - Мгм. - Покажи, где. - Н-не могу... й-я стесняюсь... - Мы тут одни, тебя кроме меня никто не увидит. Я только посмотрю. Я с нежеланием отпустил её и начал дрожавшими руками расстёгивать тугой жилет. Затем рубашку. Потом я постарался втянуть живот, чтобы сильно не позориться, но всё в нём, и органы и ткани болели жутко сильно от этого жеста, однако я старался терпеть. Софа посмотрела на синяки и неспеша положила руку на мой живот, отчего тот вздрогнул. - Чшш, расслабь животик, - ласково сказала падшая, поглаживая моё пузико. - Тебе же больно. Давай, расслабься. Я выдохнул. Живот улёгся на мои бёдра, боль слегка отпустило. Софа нежнее описала по животику круг ладонью. Затем ещё и ещё. Мне это жутко нравилось, но признаться в этом я не смел. Падшая приобняла меня второй рукой. - Только в живот били? Может, ещё куда-то? - В бока... и грудь... по щекам несколько раз... - сглатывая слёзы, отвечал я. - Бедное создание, - вздохнула Софа, бережно похлопав мой животик, а затем продолжая его поглаживать. - Тебя укачивает? - От зелья да... нгх, голова кругом... - Ты кушать хочешь? - Очень. Падшая щёлкнула пальцами. перед кроватью появился стол, заставленный едой и питьём, отчего у меня потекли слюни, а толстый животик громко заурчал. Она села рядом со мной и аккуратно убрала волосы с моих глаз. - Ешь, наедайся. Сколько тебя голодом морили? - С самого начала... - промямлил я, бросаясь к еде. Всё казалось мне божественным. Я ел жадно и торопливо, стараясь всё впихнуть себе в глотку. Софа слегка похлопала мой живот. - Не торопись так, никто ведь не отберёт. Вдруг подавишься. Я пытался есть медленней, но не получалось. Мне всё было мало, я ел, как в последний раз. И вот, когда стол опустел, всё его содержимое было у меня в животе, который задумчиво урчал, переваривая. Софа повалила меня на кровать, продолжая поглаживать округлившийся животик. - Наелся? - Да... мф, тяжело... прости, ты тоже хотела? - я начал краснеть. - Нет-нет, всё хорошо, - она бережно стала разглаживать мне низ плотного живота. - Не стесняйся. Я заметил, что она немножко необычно на меня смотрит. Даже почти не моргает. И её руку, которой она меня гладила, слегка потряхивало от каждого прикосновения. Господи... я ей противен? - Соф, слушай... не надо, - я коснулся её мягонькой руки на круглом толстом животике. - Тебе не нравится? - Нравится, просто тебе же неприятно, - стыдясь, сказал я. Та аж поломалась. - Пардон... неприятно? - Ну я же... толстый... - я напрочь покраснел, пытаясь не смотреть на неё. - Тебе ведь не нравится меня касаться. Падшая изогнула бровь. Затем обеими руками обняла мой выпиравший большой живот и стала его разглаживать и бережно ощупывать. - За меня мои мысли не думай, принцесса, - сказала она, ласково прихватывая жирок на моём боку. - А-а-а-ах... - простонал я от наслаждения. - С-стой, так я тебе не противен? - А с чего бы? - Ну как бы... ох... это всё-таки жир... - И? Может, мне нравится. - Правда?! - успел обрадоваться я. - Секрет, - она аккуратно и легонько надавила мне на верхнюю часть живота, отчего из меня вырвалась тихая отрыжка. Я ярко заалел и собрался сбежать от стыда, но едва я начал приподниматься, как Софа опустилась на мои бёдра и обняла живот ладонями. - Тише-тише, всё хорошо. - Прости, - я закрылся руками от стыда. Падшая положила мои руки на кровать, лаская животик, и немного улыбнулась. - Ты ж мой дорогой стеснительный оладушек. Не стесняйся. - Не могу. - Я в тебя верю, - она с явным нежеланием оставила мой толстенький животик и слезла с кровати. - Полежи и отдохни, я тут в карте немного поковыряюсь. Скажи, если что-то будет нужно. Мне нужно, чтобы ты ещё погладила мне животик, я тебя умоляю. Мне это жизненно необходимо. Софа села рядом со мной на кровать и, магией убрав со стола, разложила там карты и стала соображать, посматривая на компас и что-то записывая. Я же глянул на свой покачивавшийся кругленький живот. Мне стало немного неловко вот так лежать перед Софой, но рубашку я сейчас точно не застегну. Жилет тем более. Тогда я резонно рассудил, что можно просто повернуться к ней спиной, но тогда я не смогу на неё смотреть. Оставалось только лежать и надеяться, что такой живот не вызовет у неё отвращения.