Музыка Нашей Души

«— Я приду.» В животе приятно скрутило. Давняя тревога значительно уменьшилась, понижая температуру тела. Разговор с отцом принес только лишь положительные эмоции, и парень думал, в какой же лучше день заглянуть к отцу. Для себя он решил, что пока не убедится на зрительном опыте, что Мори в здравом уме повторит все, что сказал по телефону, не поверит до конца. Внутренней оптимист кричал о том, как здорово, наверное, хорошо общаться с отцом и провести вечер в его компании, но внутренний гадкий голосок, чертёнок на левом плече, иссиня-черный, сверкая блестящими лживыми глазами-бусинами, тихо шептал: «Уловка. Способ добровольно заманить в ловушку». Но парень в очередной раз плевал на него, отгоняя дурные мысли. Мори был хитрым и расчётливым, отдавал себя работе без остатка, был огромным манипулятором и всегда выходил из споров правым. «Совсем как Дазай.» — невольно пронеслось в голове. Но в отличие от юноши, Огай никогда не давал пустых обещаний и не лгал на пустом месте без должной причины. За довольно большой промежуток времени Чуя наконец-то почувствовал вкус еды. Она долго казалась мерзкой и безвкусной и совершенно холодной, сколько бы парень ее не грел. Увлеченно жуя жаренный рис, Чуя листал ленту новостей. Внезапно парень подавился отпитым из кружки кофе и тут же стал откашливаться, немного разбрызгивая напиток по столу. Короткое видео в Инстаграме, на котором было больше семи тысяч лайков — люди на нем исполняют песню. Светловолосый парень тарабанит по барабанам, поодаль от него — парень с прической в стиле девяностых, рядом с ними — высокий юноша и рыжий парень пониже. Они исполняли отрывок из песни. Собственной песни — Черт подери… Чуя узнал себя, и осознание факта того, что их первая песня и лайв исполнение её так быстро распространяется, пришло не сразу. Накахара быстро вбил в интернете «Virbatim», и первая ссылка перенесла его на Ютуб, и от количества просмотров под видео глаза полезли на лоб. — Чего?! Сто тринадцать тысяч?! — Да, Тачихара упоминал, что клип сильно залетел, но настолько… Чуя ошарашенно листал комментарии, в которых люди выражали искреннее восхищение музыкой, и довольно часто проглядывали комплименты о красивых музыкантах. Накахара поморщился от «Эта рыженькая солистка ниче так, правда плоская.», мысленно проклиная настолько недальновидных особей. Фыркнув, Чуя раздраженно откинул телефон на стол, поздно осознав, что на столе все ещё мокро от капель расплесканного кофе. Махнув на это рукой, Чуя отодвинул недоеденный рис, как вдруг сзади его шею обвили теплые руки. Накахара, слегка взрогнув, но увидев длинные ногти Акутагавы, — и почему он их не стрижет? — выдохнул, откинувшись головой назад, слегка пиная парня. Тот зашипел и крепче сцепил руки на шее рыжеволосого. — О-отпусти, полудурок. — несколько секунд удушья, и когда Чуя начал рьяно хватать ртом воздух, Рюноскэ отпустил руки, присаживаясь рядом и поднимая со стола мокрый телефон. — И с какого ты такая свинья, Накахара? — продолжая ворчать, Акутагава обтер его об штаны и уставился на включенный экран — О, только увидел? И как те… — брюнет замолк, увидев последний просмотренный комментарий, и свёл брови, — Чуя, — Он слегка опустил подбородок, разглядывая исподлобья Чую, выискивая что-то в его лице, а затем двумя пальцами прошёлся про линии роста обеих бровей, как бы разглаживая их. — Забей. Ты эффектно выглядишь. Кстати, — Лицо парня слегка потемнело, — Ты все вещи собрал? Чуя вздохнул. Точно. Сегодня назначена встреча с риэлтором, которая согласилась арендовать комнату общежития недалеко от колледжа. Парень решил, что снимать отдельную квартиру будет слишком расточительно для небольшого накопленного бюджета. В разговоре Накахара понял, что жить он будет не один, но это его мало волновало. Волновало его только то, что Рюноскэ не особо рад тому, что он съезжает. Бесспорно, им было весело жить вдвоем, но чувство вины за то, что он сидит у парня на шее, не давало покоя. — Почти. — Ровно ответил Накахара, поднимаясь со стула. Настенные часы показывали на единицу. До назначенной встречи четыре часа. За этот промежуток парням предстояло приехать на студию Тачихары для записи песни. Сегодня Мичизу предложил жившим поближе Дазаю и Ацуши приехать и записать пораньше. — Хочешь, я помогу? — участливо спросил Рюноскэ, потирая руки. — Нет, там мало что осталось. — Можешь забрать мою гитару, — Чуя поднял голову и, увидев, как сник Акутагава, прикоснулся к плечу парня рукой, — Эй, — немного потряс и отдернул руку, когда парень медленно развернулся, — Рю, что-то случилось? — Хах, — нервно хихикнул Акутагава, — просто… С тех пор, как ты ко мне переехал, в доме стало будто бы… Светлее и просторнее. Мне стало менее одиноко и отчаянно тоскливо. Я будто вышел из запоя депрессивных мыслей. Гин, конечно, очень хорошая сестра, но… — Это не то, — закончил за него Чуя, добродушно улыбаясь, — То, что я переезжаю, не значит, что мы отдалимся. Я все равно раз в несколько дней точно буду к тебе заходить, даже не надейся от меня отделаться, кроме того, ты в любой момент можешь мне позвонить или написать, правильно я говорю, Расехуй? — засмеялся Чуя, протягивая ему сжатый кулак. Аку легонько улыбнулся, вытягивая руку в ответ, стукая свои костяшки о чужие. — Спасибо, Чу. И прости. — Не за что меня благодарить. Мы же лучшие друзья. Это тебе спасибо за гитару. Кстати, не хочешь отрепетировать перед записью песню вместе? — Читаешь мысли, — хмыкнул Рю и тоже встал, — Я сейчас принесу, — он быстро ретировался и через минуту тащил синтезатор и гитару на балкон, — За мной. Чуя выхватил гитару и в предвкушении ударил по струнам. — Эй поаккуратнее с ней, я могу передумать, — насмешливо произнес Акутагава, присаживаясь прямо на пол и вдыхая холодный воздух через нос. — Не подумаешь, — убедительно произнёс Чуя. — Начинай, Рю. Акутагава, успевший вытащить синтезатор из чехла, легонько нажал на клавиши, заводя незамысловатую мелодию. Чуя сжал несколько аккордов и провел по струнам присоединяясь к звуку. Звук синтезатора и электронной гитары стали единым целым. «All my style All my grace All I tried to save my face All my guts, try to spill All my holes, try to fill» Чуя ускорился. Теперь он ежесекундно менял положение пальцев на аккордов, а Акутагава вовсю водил по клавишам то и дело зажимая их. Чуя поражался, как быстро он всему учился: за несколько месяцев брюнет почти в совершенстве освоил игру на синтезаторе. Сначала он долго мучился, забывая элементарно расположение клавиш, не спал ночами, а Чуя зажимал уши, слушая бесконечные мелодии из нотных книжек и маты Рюноскэ. Парни сидели на холодном балконе, прижавшись спинами друг к другу, стараясь согреть себя и товарища, перебирая каждый свой инструмент, эхом распространяя текст песни на улицу. Небо тихо накрапывало капли, срывая по несколько капель на головы. Чуя стряхнул их с челки, изо всех сил сжимая корпус гитары, все смелее напевая текст. Все смелее прожигая короткую молодость, все сильнее скуривая сигарету вплоть до фильтра, сильнее обнимая друзей, сильнее морщась, проглотив дорогой коньяк, все сильнее желая, чтобы эти мгновения никогда не забывались. «Throw my troubles at the world again It goes, all my troubles on a burning pile All lit up and I start to smile If I, catch fire then I'll take my turn To burn burn and burn, and burn and burn…» *** — Накахара Чуя, верно? — поинтересовалась высокая смуглая брюнетка, стоящая у входа в общежитие. Она была одета в бежевый костюм и полушубок, а в носу было две сережки. Она внимательно осмотрела парня с ног до головы, как бы оценивая. Чуя кивнул в почтительном приветствии и прошел вслед за скрывшейся в двери подъезда девушкой. — Лилия Мерседес, — Коротко представилась девушка, — Номер вашей комнаты триста десять. Она находится на втором этаже. Ваша соседка сейчас скорее всего дома. Кухня в общежитии одна на этаж, а ванная и туалет у всех свои. Вы курите? — Внезапно она остановилась и оглянулась на парня, прокручивая в носу септум. — Нет, — чрезмерно быстро соврал Чуя, едва не подавившись от долгого молчания. Сигареты, тут же нащупанные в кармане куртки, легко укорили парня. — В вашей нет пожарной сигнализации, уж так вышло, — Пожала плечами Лилия, — В любом случае, зажигать ничего в номере не советую. Никаких особенных запретов у вас нет, главное не шуметь после двенадцати ночи и не портить имущество, — Закончила она. Чуя оглянулся. За разговором они успели подняться на второй этаж и подойти к комнате с табличкой «Триста десять», и парень пожалел, что не оглядывался и не смотрел по сторонам. Сам выход отсюда он вряд-ли найдет. Вокруг было чисто и просто, без изыска, для студента самое то. — Сразу скажу, — немного насупившись, сказала девушка. Сейчас она вся как будто напряглась и собралась, смотря в пол. — Если Вы… Вдруг… — немного замялась, — Заметите… Что-нибудь, ну, странное, немедленно отнесите в регистратуру. — Что вы имеете ввиду под странным? — удивился Чуя. Сначала он подумал, что она шутит, но одним серьезным взглядом девушки говорилось обратное. Она не сразу нашлась с ответом: некоторое время покусывала пухлые губы, пыталась выразить скомканный ответ. — Прошлый житель этого номера жил здесь несколько месяцев, а потом нагрянули копы и повязали его за хранение… незарегистрированного оружия, и ещё некоторых краденных вещей, но мы не знаем точно, все ли конфисковали, все произошло так быстро… Та девушка, ваша соседка, имеет стойкий характер, она не съехала отсюда после этого, а кроме вас сюда пока что больше никто не изъявил желания поселиться. — Накахара выслушал ее с разинутым ртом. Его поистине удивляло, что Лилия решила рассказать об этом прямо сейчас. Хотя оно и верно — если бы она сказала об этом сразу, Чуя возможно, сюда бы и не приехал. Но отступать было уже поздно. Видимо, парень выглядел испуганно, так что девушка немного поникла: — Вы отказываетесь, да? — Н-нет, — голос парня немного дрогнул. Никто не обещал, что самостоятельная жизнь будет лёгкой, но кто не рискует, тот не пьет шампанское. Чуя продолжил, но уже увереннее, — Я согласен. — Отлично, — Довольная Мерседес протянула парню ручку и документ для подписи, попутно попросив паспорт. Чуя вывел корявую подпись немного подрагивавшей рукой. — Оплата на месяц вперед, восемьдесят тысяч йен, наличными, пожалуйста. Цену до сих пор брюнетка не называла, и Чуя выдохнул с облегчением: цена не сильно высокая, оставалось надеяться, что это не бесплатный сыр. Протянув девушке стопку купюр, парень вернул свой паспорт, получил ключи и, наскоро попрощавшись с девушкой, распахнул дверь комнаты. В глаза ударил свет из окна, располагавшегося напротив. С облегчением отпустив сумку с вещами на пол, парень хрустнул ноющими пальцами и потёр спину. Пахло мятой и немного табаком. Гостиная была небольшой, с минимумом мебели, справа располагалась комната с логотипом душа, а справа было две комнаты. Одна из них распахнулась соответственно со входной. «А вот и новая соседка,» — подумал Чуя, рассматривая выходящий силуэт. — Чуя-сан? — раздался удивленный знакомый голос. Из-за угла показалась темная макушка с короткой стрижкой. Девушка, стоявшая перед Накахарой, была невысокой и одета в простые широкие штаны и огромную майку. В руках она держала тонкую сигарету и пепельницу, в которую смахивала пепел. Чуя узнал в ней Йосано и облегчённо выдохнул: делить комнату со знакомой однозначно приятнее, чем с кем-то чужим. — Так ты та самая девушка с стойким характером? — ухмыльнулся Чуя, делая небольшой кивок. Акико скрестила руки на груди, опираясь туловищем об стенку, наблюдая за тем, как парень снимал верхнюю одежду. — А ты тот самый школьник с писклявым голоском, — заметила она, но, увидев обиженный взгляд, брюнетка поторопилась добавить, — Не обижайся на Лилию. У нее такой стервозный характер, странно, если ты до сих пор этого не понял. — В разговоре она была вежлива, — буркнул Чуя, поднимая с пола сумку. — Ну это только в первый день она такая заискивающая, в эту комнату и так ни у кого не горит въезжать, — Засмеялась Йосано и потушила бычок о край пепельницы. Ее, казалось, прошлое этой комнаты нисколько не волновало, и она выглядела совершенно расслабленно. — Расскажешь, что здесь произошло? — осторожно спросил Чуя, проходя к своей комнате, на которую ему указала Акико. — Только если тебе будет, что рассказать в ответ. Например, о группе своей. — Добавила она. — О моей группе? — Ну, ваше исполнение заняло приличные позиции в интернете, не смотри так, почти все в группе уже видели, — пожала плечами Акико, — Но я увидела его уже после того, как мне сообщили, что вы будете выступать в «Като Хилз» — Что? Стоп, откуда ты… — Ну конечно я знаю. Я же там работаю, — покачала головой Акико, а парень раскрыл рот в виде буквы «О», — Ты очень классно поешь, кстати говоря. Ну, а вообще, давай обсудим все за чашкой чая. Как расположишься, дай мне знать. *** Вечером того же дня Чуе было пора собираться на ночную смену на работу. Парень, едва кинув сумку на свою кровать, почти выскочил из комнаты. Он минут десять вилял в коридорах, путаясь в этажах и лестницах. После разговора с Йосано парень словил себя на мысли, что энергии поубавилось вдвое. Оказывается, она жила здесь ещё до того, как сюда въехал странный молодой человек, имя которого девушка не запомнила. «Ммм, — пробормотала Йосано, прокручивая кольца на руках, — прошло уже несколько месяцев, совершенно имя его из головы вылетело. То ли «Стен», то ли «Стивен»… А фамилия такая странная, он, наверное, американец, у меня с их фамилиями всё плохо… Он ещё выглядел так странно, как приехал сюда, дёргался, когда я проходила мимо, что-то прятал по карманам, нет, не оружие, что-то маленькое… Не хочу сквернословить, но думаю ты понял, — и Чуя понял, — Видела я его редко, приходил в комнату за полночь, уходил рано. Темнокожий, темнее Лилии, с дредами, брови проколоты. Всегда с барсеткой синей ходил. Странный и жутко необщительный. В общем, я рада, что он съехал.» Имя вызвало у Чуи смутные воспоминания, но заранее накручивать себя плохо, он решил поговорить с Тачихарой, может быть, с его хакерскими способностями, он поможет восстановить образ этого «Стивена». Так же Акико рассказала, что концерты разных групп в «Като Хилз» проводятся редко, но народа собирается огромное количество, и многие приходят из колледжа. Перспектива облажаться не только перед друзьями и незнакомыми, но и перед одногруппниками, выглядела, мягко говоря, не заманчиво. Почему-то мысль о скором провале казалась ему самой реалистичной. Декабрьское серое небо, затянутое облаками, отливало серебряным сиянием. Лёгкий снег давно превратился в мокрые лужи, и то и дело попадался под ноги, разлетаясь на грязные капли. Парень устало переставлял ноги и, едва добравшись до бара, с усилием открыл неподдающуюся дверь. Он только открывался. На табуретке перед аккумулятором с электричеством стояла Хигучи, собираясь включить электрический ток. Услышав хлопок у входа, девушка обернулась и, потеряв равновесие, скользнула вниз со стула и чуть было не встретилась лицом с полом, когда почувствовала холодные руки на бедрах и спине. Накахара в последний момент успел подскочить и подхватить ее. Аккуратно опустив ее, парень принялся снимать сырую куртку. — Спасибо большое, Чуя-кун, — скомкано улыбнувшись, ответила блондинка, заправляя растрёпанные волосы за ухо. — Я чуть не навернулась. — неловко ответила она, поднимая перевернутую табуретку на место, собираясь вновь встать на нее. Только сейчас Чуя обратил внимание на ее внешний вид. Она была одета в длинную кожаную юбку-карандаш, настолько облегающую, что каждое движение ног в стороны тормозила нетянущаяся ткань. Слегка нахмурившись, рыжеволосый, стараясь не смотреть на округлую пятую точку, мягко отодвинул Хигучи в сторону: — Давай я. Тебе, по-моему, не очень удобно. — благодарно кивнув, девушка уступила место, подхватила верхнюю одежду Чуи и понесла ее в раздевалку. Когда она вернулась, бар уже озарился тускловатым светом прожекторов, а телевизор мигал, ожидая включения, а рыжеволосый стоял за местом бармена. Чуя вспомнил, что в прошлый раз за этой стойкой девушку облил Дазай и чертыхнулся. Следовало извиниться, и несмотря на то, что он не виноват, он чувствовал напряжение, исходящее от девушки с первой минуты встречи. Девушка прятала глаза и почти не говорила. — Второй официант заболел, я сегодня его подменю, — поторопилась объяснить свое появление блондинка. И действительно, сегодня не ее смена. Чуя не жаждал оправданий и не мог сказать, что компания Хигучи была ему неприятна, скорее неловко, он явно чувствовал к себе симпатию, не сильно скрываемую девушкой, а после конфуза, произошедшего по вине бинтованного, к ней прибавилась обида. — Меня саму оповестили в последний момент, я только с универа. — Устала? — спросил не особо, в принципе, заинтересованный Чуя, засыпая в кофемашину кофейную гущу. Он решил сгладить возникшую паузу, и вполне удачно, потому что Хигучи зарделась, тихо произнося: — Да не особо, правда, несолоно хлебавши с утра, — пожаловалась она, потирая бокалы и выставляя их под стол рядом с Чуей. Тот после нескольких секунд раздумий, заговорщески улыбнувшись, произнес: — Прикроешь меня на пару минут? — Что ты задумал? — удивилась девушка, со звоном цокая двумя стаканами, но в ее глазах уже сверкали искорки. — Раздобуду нам поесть, — бросил Чуя, находу натягивая капюшон и, не дожидаясь ответа Хигучи, выскочил из бара. Блондинка проводила его весёлым взглядом и растянулась на стуле, подпирая рукой голову. Через двадцать минут, когда парень вернулся, зал уже наполовину заполнился клиентами. Рыжеволосый даже не заметил тени, неслышно преследовавшей его всю дорогу назад. Не заметил, как силуэт наблюдал из окна снаружи, как Чуя, кивнув блондинке на стойке, поставил на стойку две тарелки собы. — Ну как, съедобно? — спросил Накахара, разламывая палочки и усаживаясь рядом с Хигучи. Девушка внезапно поднялась, надевая фартук, и бросила насмешливо-гневный взгляд на парня. — Сначала нужно заказы доразносить, балда, — легко толкнув парня, она протянула ему листок с выпивкой, которую было необходимо разлить. Чуя протяжно застонал. — Тебе просто повезло, что я взял холодную лапшу, — буркнул он, нехотя откупоривая бутылку с мускатным шампанским. — Так бы я с места не сдвинулся, — Понюхав алкоголь с горлышка, парень поморщился: — Как такую дрянь только пить можно, — брезгливо поставив на поднос два бокала, Чуя разлил в них булькающую жидкость. — Да и кто вообще заказывает шампанское в выпивной? — Эй, вообще-то мускатное шампанское не так уж и плохо собой, — возмутилась Хигучи, с явным наслажденим глядя на бокалы. — Оно в меру сладкое и не терпкое. — Для сорокалетних мажориков самое то, — подытожил рыжеволосый, утыкаясь носом в лист с заказом. — Ебать! Эти вкусовые извращенцы ещё и кофе просят к своему шампанскому! Да что с ними, блять, не так? — Он вытянул шею в попытке обнаружить тех самых «заказчиков», но его опередили, прокричав что-то вроде: «Эй, где наш заказ?!» Студенты дернулись. Хигучи натянула улыбку и подбежала к столику, рассыпаясь в извинениях и говоря что-то про неисправную ранее кофемашину. В ответ девушку весьма нецензурно послали. Стиснув зубы, Чуя с убийственной улыбкой подошёл к кофемашине, вводя комбинацию для латте. После того, как кофе разлилось в обе чашки, парень подлил в них сливки, поставил на блюдца и внезапно, под удивленный взгляд Хигучи, опустился с одной из чашек ниже под стол. Когда его голова оказалась вне зоны видимости клиентов, он быстро плюнул в чашку, вновь поднимая ее с самой невинной улыбкой. — Тому ублюдку дай эту, — поставив обе чашки на стол, добавил Чуя, указывая на чашку с плюнутым кофе. Девушка коротко хихикнула и поспешила с подносом к столу. Накахара тем временем раскрыл обе собы и, выуживая из рюкзака бутылку сока, разлил в два стакана. Когда вернулась Хигучи, он протянул ей тарелку с собой. Едва парень с девушкой принялись за еду, дверь звякнула, оповещая о новом посетителе. Чуя, уже успевший набить рот лапшой, раздраженно поднял голову и замер. В дверной проем стоял мокрый и высокий юноша из-под рукавов которого выглядывали бинты. Едва не подавившись, он продолжал смотреть на преспокойно усевшегося за свободным столом брюнета. Хигучи, казалось, его не узнала, продолжая трапезу. Наверное, это хорошо. — Я к нему подойду, — на ходу дожевывая, подорвался на месте рыжеволосый, хватая блокнот на бегу. Девушка удивлённо зыркнула на него, но ничего не ответила. Парень едва ли не снося все на своем пути, в мгновение ока оказался рядом с Осаму. — Какие люди, — растягивая слова, произнес Дазай, будто бы в первый раз за несколько дней увидел Чую, — Подрабатываешь или занимаешься ухажерством? Знаешь ли, порядочные люди не мешают личную жизнь и работу. Половинки всегда рушат бизнес, — с «большим» знанием дела произнес Дазай со спокойным выражением лица. Он сидел, почти не двигаясь, увлажняя мокрым от дождя со снегом пальто стул с тканевой обивкой. У Чуи дернулся глаз. — Порядочные люди, — тихо произнес рыжеволосый парень, — снимают верхнюю одежду в помещении. — Ну Чуя-ку-ун, мне холодно, — лицо парня до сих пор было красным, а губы потрескались, и когда Осаму в очередной раз облизнул их, Чуя невольно залип на эту картину: влажный, бордово-красный язык проходится по шершавой и шероховатой нижней губе, и та вмиг увлажняется и смягчается, а затем этой же губой он соприкасается с верхней. — Чиби? Ты завис там? — помахал перед его лицом брюнет, вопросительно и несколько встревоженно взглянув рыжеволосому в глаза. — Или не можешь от меня взгляда отвести? — насмешливо поинтересовался Осаму. Знал бы ты, ублюдок бинтованный, насколько близок к правде. — Ты заказываешь что-то или нет? — хмуро спросил Чуя. Дазай непонимающе сверкнул глазами. — Я попросил кофе, может, уши прочистишь? — Какое кофе, идиот? — вывернул Накахара, надеясь, что его замешательство оправдано. — А какие есть? — Чуя цокнул языком: — Американо, эспрессо, латте, каппучино, доппио, гляссе, мокко, марочино… — Погоди, погоди тарабарщину нести, — остановил его Дазай, замахав руками, — Объясни мне, что представляет собой хотя бы… несколько первых. — Да ты издеваешься что-ли?! — взорвался Чуя и тут же хлопнул себя ладонью по рту: на него начинали коситься соседние столики, а Хигучи из-за барной стойки вовсю наблюдала за перепалкой. — Повежливее с клиентами, если хочешь ждать к себе хорошего отношения, потрудился бы вести себя нормально, а не плевать в чашки поситителям… — Дазай резко замолчал, понимая, что сболтнул лишнее, и нахмурился. — Стой, откуда ты.., — глаза Чуи широко распахнулись. — Случайно увидел, — быстро произнес брюнет, и лицо вновь приняло беззаботное выражение, — Я жду объяснений видов кофе. — Эспрессо — черный кофе объемом двадцать пять-тридцать миллилитров, — закатил глаза Накахара, — доппио — двойной эспрессо, американо — двойной эспрессо, разбавленный водой, гляссе — двойной эспрессо с мороженым и тёртым горьким шоколадом, каппучино — эспрессо с молоком и большим количеством взбитого молока. — на одном дыхании произнес он, закусив кончик ручки. — Как все запутанно, — покачал головой перегруженный информацией Дазай. Он выглядел растерянно. — А какое любишь ты? — Дазай, рожай быстрее или вали отсюда, — проворчал Чуя. — Накахара, неужели ты не знаешь главное правило: «Слово клиента — закон»? — недовольно сказал брюнет, — Так какое ты любишь? — Мокко, — подумав, ответил рыжеволосый. — Это эспрессо с горячим шоколадом, взбитыми сливками и молоком и сахаром. — предвещая вопрос, проинформировал парень. — Слишком сладко, — задумавшись, проронил Дазай, но увидев, как предостерегающе сморщился лоб бармена, поторопился добавить, — Ладно, не дуйся, валяй это нокко, — довольно произнес Осаму. — Мокко. — Плевать. Чуя кивнул и, мысленно проклиная парня, готовил кофе ещё десять минут. Мог же сказать, что любит американо, и дело с концом, можно приниматься за еду. Но нет же, выдал самое дорогое и времязатратное кофе из ассортимента. Но и самое вкусное, да. — Вы с этим парнем не поладили? — спросила подошедшая сзади Хигучи. Чуя слегка вздрогнул, когда девушка положила слегка взмокший от беготни лоб на его плечо. Она оперлась руками с обеих сторон от корпуса парня. Теперь оба студента стояли в нелепой позе, а Чуя чувствовал себя очень некомфортно, но трогать девушку было жалко: она, видимо, заработалась. Наконец переведя дух, Хигучи подошла к мойке, включая воду. Рыжеволосый крутанул пирсинг в язык, и с облегчением выдохнул. — Он заказал только кофе? Как невоспитанно. — фыркнула девушка. — Ага. — Чуя почувствовал тяжёлый взгляд на протяжении всей этой картины из зала, но старался не обращать внимания. — Почему-то его лицо кажется мне смутно знакомым. — продолжила Хигучи, натирая стаканы пеной. — Как странно, — хмыкнул Чуя, добавляя больше сахара в черный кофе, заливая его поверх уже сваренного горячего шоколада. На самом деле, задержавшись на несколько секунд у стола Дазая и наблюдая, как он обхватил ручку кружки своими длинными пальцами, как тонкие запястья, обернутые бинтами, поднесли кружку к губам, пока он морщился от излишней сладости, Чуя уже не так сильно жалел о выборе кофе, но, опомнившись, поспешил назад. Когда голодный Чуя наконец-то накинулся на одинокую собу, Хигучи уже закончила с едой и разносила и забирала посуду по всему залу, грациозно порхая между столами. Время от времени парень кидал взгляд на пьющего мокко брюнета. Дазай ушел через полчаса. Чуя подошёл к столу, где стояла пустая чашка, и лежал счёт и, заглянув в последний, удивлённо поднял брови: в конверте помимо оплаты кофе было пятьсот лишних Йен. Любой другой официант был бы оскорблен и попытался отдать эти деньги, да и Накахара сам бы так сделал, если бы оставивший их не был Дазаем Осаму. Рыжеволосый хмыкнул и спрятал деньги за пазуху.