Почему именно сейчас?

Руки Вероники утыкаются в грудь Хейлу, а в глазах застывает удивление. Она прекрасно знает: Дерека не оттолкнешь. Он будет терпеть удары по груди, плечам, иногда голове, но будет также крепко обнимать МакКолл, пока та не успокоится. Но так делает только 25-летний Дерек, а не его помолодевшая версия. Дерек даже не думает отпускать МакКолл. Он проводит руками по спине, касается ее волос, макушки, дотрагивается губами лба. Хейл больше не слышит всхлипов девушки, но продолжает успокаивать. Прибежавшие Скотт и Стайлз (как всегда, со своей подружкой-битой) застыли у входа, с изумлением глядя на эту картину. – Дерек, – проговорила Вероника, – ты меня сейчас раздавишь. – Прости-прости, – разнимая свои объятия, сказал Хейл. Он чувствовал себя неловко. Три пары глаз смотрели на него с удивлением и некоторой тревогой. Хейл должен был объяснить свой порыв, но не мог: слова как будто исчезли, спрятались и совсем не хотели выходить из укрытия. Единственное, как Дерек мог объяснить свое стремление – инстинкты. Но откуда они могли взяться у 17-летнего парня к девушке, с которой не слишком хорошо знаком? – Мне, наверно, надо идти, – прервал молчание Дерек. Он встает с кровати и начинает идти к выходу. – Ну и куда ты пойдешь на ночь глядя? – вставил свои пять копеек Скотт. Стайлз смотрит на оборотня, машет головой и пытается высказать свое негодование таким решением словами. Стилински снова обрывают. – Я постелю в гостиной, – Вероника, улыбаясь, направляется к выходу. На Хейла она уже не смотрит. Наоборот, прячет взгляд, старается не выдавать смущение, но все равно не выходит. Хейл чувствует эмоции. МакКолл, подхватив под руку Стайлза, пошел в свою комнату. Он не забыл улыбнуться Дереку, но получилось как-то натянуто. Скотт, закрыв дверь своей спальни, усадил Стилински на кровать. Он кивнул головой, давая лучшему другу высказать все, чего он так желал. – Мне это не нравится. Хейл, конечно, никогда не внушал мне доверия, но сейчас это переходит все границы, – начал Стайлз. Наконец, его не затыкали, а дали вставить слово. – Какие именно границы он переходит? – Ты не видишь, как Хейл смотрит на Нику? Конечно, я понимаю, что его взрослая версия с ней встречается, но поразмысли сам: если в 17 лет Дерек ее не знал, то как его волк может тянуться к Ники? – Ну, не знаю. Например, у него есть связь с ним 25-летним. – Исключено. И даже не спрашивай почему, – Скотт хотел открыть рот, но ему не дали. Месть за прошлые разы, Стайлз? – вслух МакКолл этого не сказал, а только улыбнулся. Вероника, постелив Дереку на диване, хотела его позвать, но, повернувшись к двери, охнула. Оборотень стоял в проеме, рассматривая МакКолл, как в первую встречу. Вот так они и стояли друг напротив друга, не отрывая взгляда и изредка моргая. – Я, наверно, пойду к себе, – пробормотала Вероника. Дерек все равно услышит. – Да, тебе надо выспаться, – от этой фразы МакКолл улыбнулась. Сказал как взрослый Хейл. Сейчас Веронике захотелось вновь расплакаться. Почему ее брат и друг нашли ЕГО в таком состоянии? МакКолл надеялась, что завтра принесет ей новости получше, чем сегодня. Дерек остановил Веронику, когда она собиралась идти к себе. – Не надо сейчас плакать, хорошо? – Хейл говорил тихо и обеспокоенно. – Хорошо, – Вероника, улыбнувшись ему, быстро скрылась на втором этаже. Дерек продолжал стоять в дверном проеме, пока не услышал спокойное дыхание девушки. Она сдержала обещание.