Плоть демона

Все тот же злосчастный, мать его, понедельник.       На уроке математики я, как обычно, кроплю одновременно над двумя самостоятельными так, чтобы мисс Уитни – наша сексапильная учительница – не заметила. У Ника с давних пор слабое понимание графиков функций, наверстывать которое, судя по его извечному безмятежному взгляду в окно на занятиях, он явно не спешил. Однако меня все устраивало, ведь ровно обратная ситуация у нас разворачивалась на контрольных по истории. Запоминать кто, что и когда сделал – это определенно не мое. Так что мы с Ником, как старые, добрые друзья, – компенсировали пробелы в познаниях друг друга. Да и вообще, мы же бро. Как иначе?

Нда... Тогда я наивно полагал, что иначе воистину невозможно.       Я почти разделался с заданиями самостоятельной, когда мне пришло сообщение в телеге.       То была Кимберли. Я развернулся к Нику спиной, чтобы он не увидел, кому мне приходится отвечать. Вообще, у нас с ним нет секретов, но тут дело было щекотливое. Кимберли – та самая «наикрасивейшая девушка в школе», с которой встречается верзила Кэм, и по которой сохнет Ник, правда так вышло, что с недавних пор она сохнет по мне и предлагает начать встречаться, в то время, как я уже кое с кем встречаюсь в тайне ото всех. Даже от Ника.       «Почему?» – спрашивает Кимберли. Под вопросом «Почему?» она имела ввиду мое нежелание начать с ней встречаться.       В ответ я отсылаю ей эмодзи с закатанными глазами. Там же они у меня были в действительности, когда я прочитал ее вопрос.       «Комон..»       В этот раз я просто ее проигнорировал.       «токсик»       Снова проигнорировал.       «Гомик»       Усмехнулся.       С ней мы знакомы с первого класса, но впервые заговорили месяц назад. После событий на вечеринке в честь Хэллоуина.       Помню, там я с кем то разговаривал, когда вдруг из ниоткуда появляется Кимберли, хватает меня за шею и бесцеремонно принимается проталкивать своей язык ко мне в глотку, словно ее цель – достать до трахеи. Благо тут же ее тупоголовый избавил меня от нее. И я смог вздохнуть. Народ вокруг разразился хохотом, кто-то просил продолжения, а я же готовился к предстоящей драке между мной и Кэмом.       – Пошли отсюда, – лишь сказал он Кимберли, и злобно покосился на меня перед уходом, будто я был виноват в произошедшем.       На следующий день после вечеринки я случайно столкнулся с ней в кафе, где она поведала мне причину этого внезапного поцелуя.       – Он разозлил меня, понимаешь...       Оказывается, как это часто бывает в отношениях жертв пубертата, влюбленные повздорили, и одному из них пришла в голову замечательная мысль – поцеловать первого встречного, дабы проучить своего парня за то, что он больше уделяет время телефону, а не ей.       – Хорошо, – сказал я ей, – дело закрыто. Предлагаю жить дальше, как жили. Ок?       Кимберли кивнула.       И вроде как все было хорошо, но тут с прошлой недели она, как заведенная, начала писать мне изо дня в день, накидывая в уши всякий бред из разряда «не могу забыть наш поцелуй», «давай встречаться» и тд.       Во всем этом чувствовался подвох.       Прозвенел звонок: урок закончился. Народ бросился к выходу.       – Дэнни, — позвала меня мисс Уитни, – задержись.       – Тебя ждать? – предложил Ник.       – Не стоит.       Только Ник вышел из класса, на меня тут же посыпались обвинения:       – Опять писал самостоятельную за друга.       – Мг.       – И я видела, ты с кем-то переписывался.       – Мг.       – Завел себе подружку?       – У меня уже есть подружка. — Я впился в нее взглядом. Она в меня.       – Это так ты называешь свою учительницу по математике мисс Уитни.       И больше ничего не говоря, она схватила меня за рубашку и притянула к себе.

Она обожала так делать. Играть.