Ради тебя я стану богом

      Сэм перехватил удобнее ручки своей охотничьей сумки, которая сейчас была тяжелее обычного едва ли не вдвое, и свободной рукой достал из кармана связку ключей. От входной двери небольшого и вполне уютного с виду коттеджа его отделяла лишь узкая дорожка вдоль газона. Удивляясь себе, Сэм неожиданно остановился. Странное чувство тепла, кажущее почти настоящим, вспыхнуло в груди.       Слабая улыбка скользнула по губам, когда Сэм осознал, что чуть меньше двух месяцев жизни с Гадриэлем привели к тому, что он всё чаще ловил себя на почти искренних эмоциях. Знание, что чувствовать ничего по-настоящему он не может, уверенно затиралось, пряталось в глубины памяти. И это давало возможность помнить, кто он на самом деле.       Усмехнувшись с изрядной долей расчёта, Сэм честно признал, что только это и давало силу желанию вернуть себе душу, против чего активно протестовали рациональность и здравый смысл. Поиграв ключами, Сэм быстро зашагал к дому. Два дня, проведённые в обществе Кэмпбеллов и наполненные охотой на удивление успели изрядно утомить.       Размышляя, какие у него шансы в ближайшее время поесть и оказаться под горячим душем в компании Гадриэля, Сэм вставил ключ в замок и повернул. Щёлчок возвестил о том, что дверь открыта, и Сэм поймал себя на мысли, что он дома. Считать таковым снятый пару месяцев назад коттедж казалось странным, но понимание, что это не очередной безликий отель, к этому располагало.       Шагнув в прихожую, залитую сейчас солнечным светом, проникающим сквозь панорамное окно, Сэм отметил, что день выдался крайне погожим для ноября, бросил сумку на пол, осмотрел гостиную и, не отдавая себе отчёта, улыбнулся при виде Гадриэля, который устроился в кресле с внушительных размеров книгой в руках. Тот мгновенно вскинул голову, а через долю секунды оказался рядом.        — Привет, малыш, — Гадриэль скользнул пальцами по щеке Сэма короткой лаской и только потом сдержанно поцеловал. — Я всё ещё против того, что ты отправляешься на охоту без меня. У меня отсутствует объект для наблюдения ночами. Или более интересного времяпровождения, — добавил он с тихим смехом.        — Гэйд, я взрослый мальчик, — с усмешкой напомнил Сэм. Поразмыслил секунду, подался вперёд и втянул Гадриэля в полноценный поцелуй. Отстранился и нарочито серьёзно добавил: — Но с тем, как ты коротаешь ночи в моё отсутствие, нам определённо стоит что-то решить. Может, сделаем моё чучело?        — Куклу вуду высотой примерно шесть с половиной дюймов, — в голосе Гадриэля отразились смех и едва уловимые ноты обиды, а он направился на кухню, где не задержался и на пару секунд. Вернувшись с двумя чуть запотевшими бутылками пива, он привычно ловко открыл их друг о друга, протянул одну Сэму, который кивнул в знак благодарности и сразу сделал глоток, и поинтересовался: — Как всё прошло?        — Ругару мы с Гвен поймали раньше, чем он осознал, что происходит, — Сэм пожал плечами, мимикой показывая, что ярким желанием обсуждать прошедшую охоту не горит, но не прочь поделиться итогами. — С вампирами вечеринка прошла более весело. Теперь у них есть братская могила. Сэмюэль всё ещё уверен, что я не осведомлён о его работе на Кроули.        — Ты всё-таки решил не поднимать эту тему? — уточнил Гадриэль и одним длинным глотком опустошил бутылку наполовину. — Мне показалось, что ты хотел использовать это как козырь. Дневники твоей семьи действительно могут оказаться полезны.        — И я их принёс, — Сэм кивнул головой в сторону сумки. — В целом, я счёл нерациональным затевать разборки с дедом. Он поступил весьма подло, но это на его совести. Не отрицаю, что у него были и свои мотивы. Охотник он хороший, один из лучших в данный момент в Америке, пожалуй. Ребят собрал и держит в ежовых рукавицах. Интрижка с Кроули осталась в прошлом. Это приемлемый расклад. А у нас есть задачи важнее.        — И они оказались сложнее, чем виделось на первый взгляд, — Гадриэль вздохнул, допил своё пиво и отправил бутылку в мусорное ведро. — У меня есть две новости. Не стану делить их на хорошую и плохую, так это принято? Но одна всё-таки вселяет больший оптимизм.        — Тогда начни с той, которая его не несёт, — слабо усмехнулся Сэм и опустился в ближайшее кресло. — С Чистилищем по-прежнему без результатов, да?        — К сожалению, — подтвердил Гадриэль вполне предсказуемое предположение. — Признаться, я в растерянности, Сэм. И мы, и Бобби уже пару месяцев ищем хоть что-то, но пока все направления выглядят тупиковыми. В трактатах, которые я успел изучить в твоё отсутствие, отыскалось только очередное упоминание о том, что Михаил и, возможно, Люцифер могли бы открыть прямой портал, но…        — Доставать их из клетки ради этого за гранью безумия, — закончил фразу за Гадриэля Сэм, когда тот умолк и чуть виновато развёл руками. — В дневниках семьи я пока тоже ничего не нашёл, но у меня была возможность изучить только часть и весьма бегло.        — Просмотрим их вместе? — скорее утвердительно, чем вопросительно предложил Гадриэль, а получив моментальный согласный кивок в ответ, более оживлённым тоном добавил: — Что касается возвращения твоей души, я, возможно, нашёл зацепку.        — Рассказывай, — Сэм тут же выпрямился в кресле, где до этого сидел в очень расслабленной позе.        — Хм, я несколько отвлёкся, — Гадриэль неожиданно нахмурился. — Ты, вероятно, голоден. У нас есть готовые к жарке стейки и салат. Я сейчас…        — Я пожарю сам, — Сэм поднялся на ноги, привычным жестом ухватил Гадриэля за руку и потянул в сторону кухни. На секунду задумался и остановился. — Гэйд, я не пытаюсь тебя как-то обидеть. Ты помнишь о том, что мне требуется еда и следишь, чтобы она всегда была в доме. Меньшее, что я могу сделать, это хотя бы принять участие в финальной стадии её приготовления. А ты своими хитрыми движениями откроешь нам ещё по пиву и всё-таки изложишь мне новости. Договорились?        — Договорились, — Гадриэль мимолётно улыбнулся, по закрепившейся традиции возвращая Сэму его же фразу ответом, и распахнул холодильник, когда они оказались на кухне. Передал Сэму миску с мясом и выудил две новых бутылки. — На идею, которая может сработать, меня навёл один текст. Сейчас я не понимаю, почему не подумал об этом раньше.        — Раньше? — Сэм чуть приподнял брови, выражая недоумение, убедился, что сковорода раскалилась, уложил на неё два стейка, вытер руки тряпкой и забрал у Гадриэля уже открытую бутылку пива, предварительно отправив в мусор опустевшую предыдущую. — Я что-то пропустил?        — Ты же помнишь, что я охранял Эдем, пока Люцифер не решил… заглянуть в гости? — с горькой усмешкой поинтересовался Гадриэль, а дождавшись подтверждения, продолжил: — Отец был очень зол. Он изгнал из Эдема людей и закрыл сад для них. Спрятал его от ангелов. Я расплатился заточением. Позже, перед своим уходом, отец превратил Эдем в место, где люди обретают души, приходя в это мир. Также известно и то, что Эдем способен изменить оказавшегося в нём. Возможно, и вернуть утраченное.        — Погоди, — Сэм перевернул мясо деревянной лопаткой, открыл форточку и сделал глоток пива. — Но если даже ангелы не знают, где он, а людям запрещено его посещать, то какой смысл в том, что там может произойти и чего не может?        — Я не закончил, — Гадриэль мягко улыбнулся. — Спрятав Эдем от ангелов, отец оставил им лазейку, возможность туда попасть. Он создал артефакт, названный оккультумом. О нём не было известно практически ничего, кроме того, что он существует. Это дало пищу для множества легенд. Именно на упоминание о нём я наткнулся в одной старинной рукописи, которую временно позаимствовал в Британском музее для изучения.        — Ты ограбил главный музей Британии? — с долей недоверия уточнил Сэм, не сдержал короткий смех и переложил мясо на тарелку, сочтя его достаточно прожаренным для себя. — Как газеты всего мира ещё не пестрят заголовками о пропаже.        — Я вернул рукопись на место раньше, чем паника успела приобрести масштаб, — поспешно заверил Гадриэль, в тоне которого прозвучал оттенок чувства вины и намёк на обиду. — Мне необходимо было изучить этот документ. Но я нашёл даже больше, чем искал.        — То есть информация об этом мистическом оккультуме, содержащаяся в нём, не очередная легенда? — уточнил Сэм уже более серьёзным тоном, сел за стол и улыбкой поблагодарил Гадриэля, который подвинул ему миску с салатом, прежде чем устроиться напротив. — И ты считаешь, что нам может это пригодиться?        — Я ангел, Сэм. Я считаю, что если мы найдём оккультум, я смогу воспользоваться им, чтобы попасть в Эдем, — объяснил Гадриэль. Сосредоточенно нахмурился, словно погрузившись в воспоминания или что-то напряжённо обдумывая, явно машинально приложился к горлышку бутылки, но быстро встряхнулся. — Считалось, что оккультум никто никогда не видел, кроме отца. Попытки его найти предпринимались и ангелами, и даже демонами всегда, но ни одна не увенчалась успехом. Однако никому не приходило в голову искать упоминания о нём среди легенд, просочившихся к людям. После информации, почерпнутой в рукописи, я продолжил изыскания.        — И, полагаю, они увенчались успехом, если мы об этом говорим? — побудительно спросил Сэм и отрезал очередной кусок стейка.        — Я не уверен до конца, но знаю, как проверить, — с долей сомнения отозвался Гадриэль. Сжал бутылку сильнее, но почти сразу тряхнул головой и отставил её в сторону. — Предполагаемо, изначально оккультум хранился в неком древнем храме. После того, как тот был разрушен и разграблен, оккультум попал на чёрный рынок, а позже оказался в семье неких Джекобсонов. Всё это время оккультум был в мире людей.        — Где всерьёз его искать никому в голову не приходило, — с пониманием кивнул Сэм, отправил в рот порцию салата на вилке и потянулся к своей бутылке. — И где проживают эти Джекобсоны?        — Всё не так просто, — Гадриэль качнул головой. Сэм насторожился странному выражению, которое появилось на его лице. — Некоторое время назад у Хирама Джекобсона тяжело заболел сын. Отчаявшись спасти мальчика с помощью обычной медицины, Хирам обратил свой взор на ту, что принято называть нетрадиционной. И нашёл сестру Джо. Это целительница с безупречной репутацией.        — Так, — Сэм отодвинул опустевшую тарелку и чуть прищурился. — На целителей мы с Дином насмотрелись достаточно. В 95% случаев это шарлатаны, хотя и неплохие психологи, а оставшиеся 5% обычно связаны со сверхъестественными силами. Сделки с демонами, договора с какими-нибудь языческими божествами и…        — Сэм, она ангел, — перебил Гадриэль и вновь вздохнул под пристальным вопросительным взглядом. — Эту информацию было достать непросто, но я выяснил, что сын Хирама был исцелён. В качестве оплаты сестра Джо потребовала оккультум. Я заинтересовался её личностью, так как об этом артефакте знают немногие, исключая любителей древних легенд, которые сомнительный источник в рамках реалистичности. Ещё меньше тех, кто понимает его подлинную ценность. Моё удивление было весьма сильным, когда в этой целительнице я узнал одну из своих сестёр.        — Вот значит как, — задумчиво кивнул Сэм и потёр подбородок. — Ладно, Гэйд, кое-что я считаю нужным прояснить прямо сейчас. Пообщаться с ней ты ещё не успел, как я понимаю? — дождавшись отрицательного покачивания головой, Сэм продолжил: — Хорошо. Значит, есть абсолютно реальный ангел, у которой потенциально находится оккультум. Это возвращает нас к вопросу, который я не стал поднимать ранее, сочтя это преждевременным. Я не располагаю достаточной информацией, чтобы оценить возможные риски использования оккультума. А отсутствие чёткого плана и страховки превращает для меня любое возможное действие в авантюру.        — В Эдеме безопасно, Сэм, — на этот раз в голосе Гадриэля послышалось напряжение, а он мимолётно пожал губы. — Как я и сказал, доступ туда закрыт для всех. И за два месяца это первый, пусть и призрачный, но всё-таки шанс вернуть тебе душу, — Гадриэль поднялся на ноги и отошёл к окну. Ветер, проникающий через открытую Сэмом форточку, шевелил лёгкую занавеску светло-лимонного цвета. — Мне казалось, мы видели это одной из двух главных наших целей в данный момент.        — Гэйд, — Сэм провёл рукой по лицу, подавил вздох и поднялся из-за стола. На мгновение задержал взгляд на занавеске, вспоминая, как они выбирали её в ущерб жалюзи, а потом подошёл к Гадриэлю и уверенно обнял его со спины. Мимолётное напряжение быстро рассеялось и, Сэм, убедившись, что Гадриэль действительно расслабился, продолжил говорить: — Вопрос не в этом. Мы остановились на том, что сделаем всё, чтобы вернуть мне душу. Если бы я изменил своё мнение по этому вопросу, ты бы узнал об этом первым. Но использование незнакомого артефакта, свойства которого не до конца понятны, ради путешествия в закрытый сад не кажется мне безопасной затеей. Я не смогу быть рядом. Тебе придётся отправиться в частичную неизвестность одному.        — Сэм, я взрослый мальчик, — мягко напомнил Гадриэль. Прижался спиной к груди Сэма чуть сильнее и спокойным тоном, из которого исчез даже намёк на обиду, добавил: — Мы не узнаем, может ли это сработать, если не попытаемся. Я допускаю, что даже если мы сумеем добыть оккультум и использовать его, в Эдеме я не получу ничего. Ведь душа нужна не мне. Всё, что я могу сделать, это просить за человека и надеяться, что меня не выгонят сразу же. Но если ничего не выйдет, мы будем знать, что попробовали.        — Справедливо, — чуть нехотя согласился Сэм и прижался губами к затылку Гадриэля. — Но всё же сейчас я согласен только на то, что мы проверим местонахождения оккультума и сделаем всё, чтобы его получить, если информация, которую тебе удалось достать, подтвердится. И если артефакт окажется в наших руках, то мы вернёмся к обсуждению вопроса его использования.        — Справедливо, — чуть нехотя согласился Гадриэль после короткой паузы. — Её зовут Анаэль. Она неглупа и отличается от многих наших братьев и сестёр отсутствием страха перед свободой и нестандартностью мышления.        — Не самое плохое резюме для начала, — хмыкнул Сэм в ответ, разжал руки и отошёл на шаг. — И где нам её искать?        — Мы можем отправиться в её церковь хоть и сию минуту, но, быть может, стоит отложить визит? — Гадриэль развернулся и окинул Сэма изучающим взглядом. — Ты устал и, вероятно, имел немного другие планы на отдых по возвращению домой.        — Жаркий секс в душе в них всё ещё числится, — в глазах Сэма сверкнуло лукавство и уловимый вызов, но быстро сменились сосредоточенностью. — Но это может немного подождать. Предвкушение, если оно не затянуто слишком сильно, только добавляет яркости. А я не настолько устал. Не забывай, это понятие применимо ко мне сейчас весьма условно. Не вижу смысла откладывать вопрос, который можно решить сразу.        — Хорошо, — с некоторым сомнением всё-таки согласился Гадриэль, обыденным жестом сжал плечо Сэма и увлёк их обоих в полёт.       Едва ощутив землю под ногами, Сэм быстро и внимательно осмотрелся, легко игнорируя немного неприятные ощущения после полёта, давно ставшие привычными. Отметив витражи в окнах и чуть нетипичную по тематике для церкви роспись на потолке, Сэм остановил взгляд на стройной фигуре девушки с копной рыжеватых кудрей, которая сидела на краю столешницы, спиной к входу.        — К сожалению, приём на сегодня окончен, — тон был умеренно любезным, но явно умышленно звучал так, что обрубал желание возразить или задать уточняющие вопросы на корню. — Что бы у вас ни случилось, возвращайтесь завтра. Часы работы по дням недели указаны на…        — Здравствуй, Анаэль, — на лбу Гадриэля проступила складка, которая придала ему хмурый вид, но голос его прозвучал очень ровно, без какой-либо эмоциональной окраски. — Есть разговор.        — Гадриэль, — констатировала Анаэль, которой хватило на опознание короткого взгляда, брошенного на них после того, как она резко обернулась. На её лице промелькнуло странное выражение, быстро сменившееся натянутой и не особо искренней улыбкой. — Однако неожиданный сюрприз. Не думала, что мы ещё увидимся. Тем более на Земле. А с тобой, — Анаэль повернула голову и чуть прищурилась, — Сэм Винчестер. Я почти заинтригована.        — Слава меня опережает, — отозвался Сэм и остановился на варианте нейтральной улыбки.        — Среди нелюдей не найдётся того, кто не был бы в курсе, что вы с братом начали апокалипсис, — Анаэль слегка пожала плечами. — Конечно, не умаляю того, что вы его и остановили. Но дело прошлое. Что вы хотите от меня?        — Ты исцелила сына Хирама Джекобсона, — Гадриэль явно решил перейти к делу, проигнорировав задетую тему апокалипсиса.        — Может да, а может, нет, — Анаэль повела бровью и чуть развела руками. — Я не могу об этом говорить, вы должны понимать. Конфиденциальность в моём деле превыше всего.        — Конечно, — Сэм неискренне улыбнулся одними губами. — Тогда поставим вопрос более конкретно. Расскажи нам про оккультум.        — А что с ним? — Анаэль неуловимо изменилась в лице, но тон сохранила почти беспечный.        — Мы знаем, что Хирам Джекобсон отдал его тебе в качестве платы за спасённую жизнь сына, — Гадриэль шагнул вперёд, и Анаэль заметно напряглась. — Анаэль, ты знаешь меня. Я всегда был сторонником мирного разрешения любых вопросов. Но также ты должна помнить, на что я способен, если у меня не остаётся выбора. Нам очень нужен оккультум. И я буду благодарен, если ты расскажешь нам о нём всё, что знаешь.        — Угрожать девушке не слишком-то мило, Гадриэль, — Анаэль скривила губы, отвернулась к столу, словно желая продемонстрировать отсутствие страха, и прошлась туда-сюда, прежде чем повернуться к ним снова. Сэм свёл брови, внимательно наблюдая за происходящим. — Хорошо. Информацией я поделюсь, но не льсти себе, считая, что я испугалась. Всё просто: у меня его нет.        — Допустим, — всё-таки вмешался Сэм, когда Гадриэль странно прищурился, не сводя с Анаэль пристального взгляда. — А у кого есть?        — У твоей старой подружки. Руби, — с нескрываемыми нотами сарказма отозвалась Анаэль.        — Что? — Сэм вскинул брови. — Хочешь, чтобы мы поверили, что ты отдала его ей, демону? Как это вышло?        — Ну, — Анаэль склонила голову к плечу, которым слегка пожала, одновременно поднимая брови. — Я спокойно занималась своими делами. Целый день облегчала жизнь хворых и убогих. И вот, я наслаждалась результатами проделанной работы, когда появилась она.        — Подожди, ты хочешь сказать, что вы контактировали? — уточнил Сэм, когда Анаэль сделала незначительную паузу. — Дружили?        — Нет, боже, нет, — Анаэль качнула головой, жестом выразив раздражение. — Иногда мы объединяли силы, работали вместе, если появлялась возможность. В тот раз она явилась ко мне, потому что узнала, что оккультум у меня. Предложила найти хорошего покупателя. Эта штука стоит миллионы. И они представляли для меня больший интерес, чем артефакт, который мне без надобности. Я отдала его ей. Она сказала, что спрятала его до встречи с покупателем. Которой в итоге не было, потому что ты и твой брат… — Анаэль кивнула головой в сторону Сэма и изобразила, как протыкает себя клинком, прищёлкнув языком. — Вы поняли.        — И где он теперь? — Сэм прищурился, игнорируя уловимую иронию в голосе Анаэль.        — Я же сказала, она его спрятала, — последовал чуть раздражённый ответ. Анаэль оперлась ладонями о край столешницы. — В Аду.        — Это не вся правда, — неожиданно хмуро откликнулся Гадриэль, прежде, чем Сэм успел ответить. — Или её искажённая версия. О чём ты умолчала, Анаэль?        — Ну, конечно, особенные навыки, — после секундной заминки кивнула Анаэль, с лица которой пропал даже намёк на улыбку. — Ладно, знаете что? Хорошо. В главном я не солгала, у меня нет оккультума. Но едва ли вы оставите меня в покое, так что… Ладно. Да, я позвала Руби сама. Знаете ли, Михаил и Люцифер тогда активно играли в игру «Загони другого в угол и устрой битву невиданного размаха», начавшуюся после того как легендарно известные Винчестеры выпустили младшего из них из клетки. Миру немного угрожал апокалипсис, — Анаэль демонстративно сузила пальцы и усмехнулась. — Я хотела выжить. И сохранить хотя бы часть обретённого благополучия, что дало бы мне возможность устроиться в новом мире. Руби нельзя было доверять, но с ней можно было иметь дело. Она была умна, предприимчива и имела неплохие связи. Самое безопасное место на Земле, что и олицетворял оккультум, требовалось спрятать. Я действительно отдала его ей, хотя и не продажи ради. Но просчиталась. Руби погибла и унесла тайну с собой. Так что в итоге я была в числе первых, кто открыл шампанское, когда апокалипсис отменился. Это всё. Я забыла о чёртовом артефакте, и продолжаю собирать сливки в меру своих скромных возможностей.        — Спасибо, Анаэль, — Гадриэль неопределённо кивнул, и Сэм проглотил резковатое замечание, которое почти сорвалось с языка.        — Удачи в поисках, — с насмешкой бросила Анаэль в ответ, а затем красноречиво помахала руками, непрозрачно намекая на уход. — А теперь, может, вы уже исчезните? Я не привыкла сводить дневной бюджет при посторонних.        — Анаэль, я тебе не враг, — неожиданно мягким тоном произнёс Гадриэль, прежде чем взять Сэма за плечо. — Приношу извинения за грубость, но информация была мне крайне необходима. Полагаю, ты вполне можешь это понять, учитывая, кем стала. Я был рад встрече.        — Гадриэль, — окликнула Анаэль неожиданно другим тоном, когда Сэм уже ощутил старт полёта. Они остановились и синхронно обернулись, но Анаэль на этом раз смотрела очень серьёзно и только на Гадриэля. — Я рада, что ты сменил жилищные условия. Я помню, что ты был одним из немногих, кто всегда умел думать. В те далекие времена меня это отталкивало, ведь оно нарушало предписанные ангелам нормы. Но с тех пор я успела поменять взгляды. Ты заслуживаешь свободы и нормальной жизни.        — Как и любой из нас, — улыбка Гадриэля получилась чуть горькой, но настолько искренней, что Сэм на мгновение нахмурился. — Ангелы не меньше людей заслуживают иметь право выбора. Сейчас я в это верю. И рад, что ты нашла своё место. Не мне осуждать, насколько правильно то, что ты делаешь.        — Я никого не обманываю, — Анаэль пожала плечами, а потом чуть качнула головой. — Медицина тут не очень, а я всего лишь помогаю там, где часто нет надежды. То, что я хочу за это достойное вознаграждение, не делает меня хуже многих людей. Передавай Бальтазару моё восхищение при случае, — без перехода добавила она.        — Что? — Гадриэль не сумел скрыть растерянность, но тут же опомнился. — Я не понимаю, о чём ты говоришь. Бальтазар погиб.        — Да брось, Гадриэль, — Анаэль мимолётно закатила глаза и усмехнулась. — Любая бродячая собака в Нью-Йорке или пингвин в Антарктиде уже в курсе, что Бальтазар не просто щёлкнул по носу ангельскую братию, убедив всех в своей гибели, но ещё и ушёл красиво, прихватив игрушки, брошенные Богом. Достойно уважения. Мне мозгов и смелости ограбить небеса не хватило, — вновь насмешливо, но теперь с уловимым теплом закончила она.        — Я… — Гадриэль сжал губы на мгновение, а потом негромко рассмеялся. — Я передам при случае. Думаю, он будет польщён.       Сэм ещё ждал ответной реплики Анаэль, которая ограничилась на этот раз кивком, а Гадриэль уже увлёк их в полёт. Сэм только покачнулся, едва осознал, что они оказались дома. Ухватившись рукой за край кухонного стола, Сэм едва заметно поморщился. Перемещение получилось резким, и последствия ощущались сильнее обычного. Гадриэль оказался рядом мгновенно.        — Я в порядке, — тут же заверил Сэм и легко выпрямился, но от обеспокоенного взгляда его это не избавило.        — Прости, малыш, мне следовало предупредить, — тон у Гадриэля был виноватый.        — Всё нормально, — Сэм только отмахнулся, открыл холодильник и, секунду поколебавшись, достал графин с соком. — Мелочь и не стоит внимания. Мне уже начинать ревновать к Анаэль, которая обжилась в весьма симпатичном сосуде?        — Я же не ревную к Руби, — Гадриэль пожал плечами, открыто улыбнулся, показывая, что сказанное лишь ответ, но не упрёк, а потом с нотами грусти добавил: — Мы действительно были семьёй когда-то, Сэм. Одной семьёй, где братьев и сестёр любили так, как умели, но любили. Встреча с Анаэль напомнила мне об этом, и не более того.        — Прости, — Сэм налил сок в бокал и послал Гадриэлю извиняющий взгляд. — Это то, что я могу понять. Я не хотел, чтобы мой вопрос прозвучал грубо или воспринялся обвинением. Что касается Руби, это моё прошлое. Я не собираюсь ничего отрицать, но я живу в настоящем.        — Я понимаю, — Гадриэль кивнул, накрыл ладонь Сэма своей и несильно сжал. — Анаэль рассказала нам всё, что знала. Я уверен в этом. Но не думаю, что Руби спрятала бы артефакт в Аду.        — Согласен, — кивнул Сэм, сделал глоток сока и опустил взгляд на их сомкнутые руки. — Слишком банально и предсказуемо. Не в её стиле. Но возможности узнать, где теперь находится оккультум, у нас, похоже, нет.        — У меня есть идея, — не согласился Гадриэль. Забрал у Сэма стакан, с подозрением, как и всегда, взглянул на его содержимое, но сделал глоток. — Не знаю, почему она не пришла в голову самой Анаэль, но для нас это к лучшему. Мы можем перенестись в прошлое и проследить за Руби. Могу только предположить, что Анаэль не сделала этого, потому что понимала, что ей не остаться незамеченной.        — Но у нас такая возможность есть, — сразу же ухватил суть Сэм. — Если Бальтазар согласится одолжить нам амулет.        — Именно. Не вижу в этом проблемы. Но отправиться к нему предлагаю позже. Это не то, что не может подождать какое-то время, — Гадриэль ненавязчиво скользнул пальцами по руке Сэма вверх и дразнящим тоном добавил: — Предвкушение, если оно не затянуто слишком сильно, только добавляет яркости. Думаю, не стоит это упускать.        — Сложно не согласиться с истиной, которую озвучил я сам, — хмыкнул Сэм в ответ, быстро отставил стакан и слабо застонал, когда руки Гадриэля проникли под футболку и пробежались по груди провокационной лаской. — Перелёт из кухни в душ является эксплуатацией не по назначению?        — Определённо, — явно нарочито серьёзным тоном подтвердил Гадриэль. Прикусил участок кожи на шее Сэма и невнятно пробормотал: — Но, полагаю, мы можем сделать исключение.

***

      Эдна в очередной раз окинула брезгливым взглядом комнату отеля и нетерпеливо постучала пальцами по столу. Стул, на котором она сидела, отозвался жалобным скрипом, когда она чуть подалась вперёд, и Эдна едва удержалась от желания испепелить его немедленно. Ожидание рождало раздражение и здравое опасение, что Хлоя проснётся раньше времени.       Метнув короткий взгляд на наспех набросанную записку, извещающую о том, что она ушла на поиски еды в ближайший магазин, Эдна поднялась на ноги и принялась мерить шагами свободное от мебели пространство. Огрызок бумаги казался недостаточной страховкой, но с точки зрения здравого смысла не должен был вызвать у Хлои подозрений.       Сцепив пальцы в замок, Эдна скользнула взглядом по фигуре Хлои, которая безмятежно спала, свернувшись почти в клубок, и мысленно прокляла демонов и ведьм вместе взятых. Упускать момент было нельзя, но отправленные ей на поиски демоны не спешили возвращаться. Чуть прищурившись, Эдна остановила взгляд на часах, стоящих на прикроватной тумбочке.       Быстро подсчитав, что с момента их заселения прошло чуть более четырёх часов, Эдна стиснула зубы. Предсказать, сколько проспит Хлоя после беспрецедентного расхода силы, было практически невозможно, что усложняло планирование. Эдна заставила себя вновь опуститься на неудобный стул и прикрыла глаза. Едва уловимый звук, раздавшийся через несколько секунд, тут же заставил её вскинуться.        — Мы отыскали её, Эдна, — мгновенно отчитался один из двух демонов, появившихся в помещении, предварительно понизив голос. — Я могу доставить тебя…        — Не просто можешь, Стоун, а сделаешь это немедленно, — оборвала его Эдна, поднялась на ноги и бросила второму демону, который застыл каменным изваянием: — Охраняй девчонку, пока мы отсутствуем. Отвечаешь головой.       Дождавшись согласного кивка, Эдна жестом дала понять, что они могут отправляться, а оказавшись в тёмной прихожей какой-то квартиры, нахмурилась и быстро осмотрелась. Слабый звук, похожий на бормотание или разговор человека с самим собой, абсолютный слух демона уловил безошибочно. Эдна довольно сверкнула глазами и решительно зашагала в сторону гостиной, откуда он доносился.       Цепкий взгляд выхватил трупы двух мужчин, пришпиленные к потолку явно с помощью магии, и рыжеволосую женщину, которая с явным комфортом устроилась в глубоком кресле. В одной руке она вертела бокал с вином, иногда делая маленькие глотки, а второй перелистывала страницы старинной с виду книги. Эдна не удержалась от торжествующей усмешки.        — Привет, Ровена, — нарочито громко заявила Эдна о своём присутствии и коротко хохотнула, когда вино выплеснулась из бокала, а женщина резко вскочила на ноги и вскинула руку, похоже, собираясь применить магию. — Ай, — Эдна погрозила пальцем. — Не советую. Ты ведь должна помнить, что ответ может тебе не понравиться.        — Эдна, — с раздражением и досадой выплюнула Ровена, превращая потенциально возможное приветствие едва ли не в ругательство. Натянутая улыбка, появившаяся на губах, тронутых коралловой помадой, всего мгновением позже, не выглядела искренней ни на йоту. — Не помню, чтобы мы договаривались скоротать вечер вместе. Чем обязана?        — О, ты мне обязана, Ровена, именно что обязана, — Эдна недобро улыбнулась и чуть откинула голову назад. — За тобой серьёзный должок со времён Гамбурга. Освежить тебе память или мы пропустим этап, где ты прикидываешься непонимающей дурочкой?        — У меня идеальная память, — Ровена явно вернула себе самообладание, а в её голосе появился свойственный ей апломб. — И чего ты хочешь?        — Мне нужна от тебя услуга, — Эдна обманчиво мило улыбнулась и пространно взмахнула рукой. — Скажем, почти мелочь. Сделаешь то, что мне нужно, и я забуду, что спасла твою жалкую шкурку. Так что собирай свою колдовскую утварь. Ты идёшь со мной. И не начинай заливать, как ты любишь, что твоя магия всегда с тобой и это всё, что нужно. Бери свои манатки и быстро.        — Я не собираюсь… — Ровена вскинула голову, но мгновенно умолкла, судорожно хватая ртом воздух.        — По-моему, ты меня не поняла, — голос Эдны теперь напоминал злобное шипение. Демон, маячащий за её спиной, чуть сжал пальцы вскинутой руки, и Ровена захрипела. — Это не просьба. И у тебя есть два варианта. Первый хорош для тебя. Ты отдаёшь мне долг и валишь на все четыре стороны. Мне ведьмы без надобности. Во втором всё не так мармеладно. Ты демонстрируешь свою гордость, которой, как мы обе знаем, у тебя нет, хотя актриса ты и хорошая, я злюсь, убиваю тебя в порыве гнева. И делаю это до тех пор, пока твои чертовы мешочки, которых ты наверняка запихала в себя не менее дюжины, не закончатся. Поверь, зарывать твоё тело я не стану. Брошу в ближайшую сточную канаву. И ты закончишь там же, где и начинала. Так ещё раз, ты случаем не надумала собрать вещички?        — Я… — Ровена с заметным трудом произнесла лишь букву, прежде чем вновь сорваться на хрип. Эдна кивнула демону, и Ровена тут же схватилась за горло, которое явно перестала сжимать невидимая сила. — Я сделаю, что ты хочешь, — голос Ровены прозвучал без малейшей эмоциональной окраски, но в глазах отчётливо светились ярость и ненависть.        — Звучит куда лучше, — Эдна очаровательно улыбнулась, но её холодный взгляд сохранял остроту. — У тебя три минуты. Время пошло.       Ровена не произнесла ни слова в ответ, но быстро достала из шкафа матерчатую сумку и начала сбрасывать в неё инвентарь, книги, которые отбирала по только ей известному принципу, и многочисленные склянки с травами и настоями. Эдна нетерпеливо поддевала ногой край ковра, а затем без любопытства принялась разглядывать примеченные ранее трупы.        — Я готова, — лаконично бросила Ровена и ожидающим взглядом уставилась на демона. — Надеюсь, милейший, ты понимаешь, что даме не пристало носить что-то, тяжелее женской сумочки?        — Чего? — демон хлопнул глазами и перевёл взгляд на Эдну, которая только закатила глаза в ответ и, не отвечая, сама подхватила собранную Ровеной сумку.       Секунда невесомости привела их обратно в комнату отеля. Эдна мгновенно бросила взгляд на кровать и позволила себе немного расслабиться, заметив, что Хлоя по-прежнему крепко спит, даже не поменяв позу. Взмахом руки отослав демонов охранять дверь снаружи, Эдна бросила сумку на пол возле ножки стола и задумчиво прищурилась, решая, как вернее сформулировать задачу.        — Обстановка не впечатляет, — почти скучающим тоном заметила Ровена, которая явно пыталась продемонстрировать невозмутимость, и манерным движением отбросила выбившийся из хитрой прически локон. — Итак, зачем я в этой дыре?        — Ты должна сделать заклинание, которое заставит её, — Эдна махнула рукой, указывая на Хлою, — безоговорочно мне подчиняться.        — Что? — Ровена моргнула. Натянутая улыбка застыла на её губах, а она перевела взгляд на кровать и чуть прищурила ярко накрашенные глаза. — Ты притащила меня в эту убогую жалкую комнатушку ради такой мелочи? Не можешь справиться с какой-то девч?.. — Ровена внезапно осеклась, побледнела, что было заметно даже под слоем румян, и сделала шаг назад. — Ты лишилась рассудка, — едва не взвизгнула Ровена и отступила ещё на шаг. — Она дефилим. Это… невозможно. О них не слышали уже более пяти столетий.        — Не срок для таких как мы, согласись? — приторным тоном риторически осведомилась Эдна, а в следующий миг её лицо посуровело. — Рада, что ты осознала масштаб и глобальность стоящей перед тобой задачи. Осталась мелочь. Сделай чёртово заклинание.        — Ты не понимаешь, чего требуешь, — Ровена почти сорвалась на крик. — Дефилимы — твари, противные самой природе. То, что не должно существовать. Для контроля недостаточно подчинить их человеческую составляющую, необходимо…        — Я очень хорошо понимаю, чего требую, — перебила Эдна ледяным тоном, мгновенно оказалась рядом с Ровеной, сжала её горло рукой, приподняла её в воздух и приблизила своё лицо к её. — А ты снова забываешься. Но я сегодня сама доброта. Поэтому поясню ещё раз. Или ты сейчас напряжёшь мозг, который должен иметься в твоей крошечной головке под этой боевой раскраской, или я выну его оттуда неспешным движением и раскрошу в серую пыль. Повторю это пару десятков раз, а затем выкину твоё тело как ненужный мусор. Что конкретно тебе непонятно?        — Мне нужно время, — задыхаясь, пробормотала Ровена, едва Эдна её отпустила. Прижала руку к груди и охрипшим голосом добавила: — Составление заклинания требует времени.        — У тебя его нет, — Эдна недобро улыбнулась в очередной раз и развела руками. — Девчонка может проснуться в любой момент. Ты должна успеть до того, как она откроет глазёнки и сообразит, что тут происходит что-то не то.        — Если бы я знала, какая ты тварь на самом деле, я бы уничтожила тебя ещё в Гамбурге, — процедила сквозь зубы Ровена, быстро подошла к столу, расстегнула молнию на сумке и начала доставать книги.        — О, я оценила комплимент, — усмехнулась Эдна, с размаху упала в потёртое кресло и закинула ноги на подлокотник. — Как я и сказала, я сегодня добрая. Пока что это меня забавляет. Но я такая непредсказуемая. В любой момент могу передумать. Так что советую сосредоточиться на задаче.       Ровена не ответила, метнула на Эдну полный ненависти взгляд и устроилась за столом. Часы мерно тикали, отсчитывая минуты, которые превращались в часы. Эдна равнодушным взглядом следила, как Ровена исписывает лист за листом, и только сцепленные в замок пальцы свидетельствовали о тщательно скрываемом напряжении. Хлоя перевернулась на спину, но не проснулась, и Эдна дёрнулась.        — Как зовут её отца? — неожиданно сухим и безличным тоном осведомилась Ровена с ещё заметной хрипотой в голосе. — Надеюсь, ты понимаешь, что мне нужно имя ангела, а не сосуда.        — Кастиэль, — не раздумывая, бросила Эдна в ответ, а затем нахмурилась. — Ты возишься уже больше двух часов. И я начинаю думать, что ты нарочно тянешь время. Это заставляет меня беспокоиться, — с притворным сожалением добавила она. — Самое время поделиться изысканиями, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я решила, что ты бесполезна.        — Я использовала в качестве основы заклинание «Оковы Смерти», — в голосе Ровены теперь явственно прозвучало раздражение, вызванное, очевидно, необходимостью отчитываться. — Но то, что способно пленить Всадника, не удержит дефилима, лишь свяжет его человеческую часть. Для полного контроля необходимо, чтобы ангельская и демоническая часть также были скованы.        — Так придумай, как это сделать, — Эдна вскочила на ноги и вновь перешла на злобное шипение. — Мне нужен результат.        — А что я, по-твоему, тут делаю? — огрызнулась Ровена, явно утратив терпение, но быстро умолкла. С силой втянула в себя воздух и помассировала пальцами виски, прежде чем продолжить говорить. — Сильнее всего дефилимы связаны с отцом. Это означает, что ангельская часть будет связана слабее всего. Можешь продолжать сыпать угрозами, но этот факт не изменить. Мне потребуется кровь демона, которая участвовала в её создании, и плоть её человеческой матери.        — Смотри-ка, ведь можешь, когда захочешь, — хмыкнула Эдна и расчётливо прищурилась. — Мою кровь ты получишь, но имей в виду, что первая же твоя попытка использовать её против меня, и мои ребятки, которые любезно нас охраняют, проделают с тобой всё, что я обещала и даже больше.        — Да я в сравнении с тобой заслужила титул лучшей матери столетия, — пробормотала Ровена, которая не скрыла удивления от услышанного факта. — Полагаю, сосудом тебе служит мёртвое тело. Мне нужна плоть той, что была человеком, а не кусок тебя.        — Значит, у нас небольшая проблема, — пугающе ласковым тоном констатировал Эдна. — Если ты рассчитываешь, что я временно переселюсь в одного из моих ребяток и дам тебе тем самым возможность нанести удар, ты просчиталась, Ровена. Если тебе необходим кусочек этой дурочки Эйприл, могу только предложить тебе самой побыть моим новым платьишком. Ах да, прости, запамятовала. Я не предлагаю.       Ровена ещё успела слабо дёрнуться, прежде чем густой поток чёрного дыма резко рванулся из тела и проник ей в рот. Перемещение не заняло и минуты. Ровена покачнулась, едва не утратив равновесие и не упав со стула, который заскрипел интенсивнее прежнего, а в следующий миг её глаза закатились, чтобы стать непроницаемо чёрными.       Эдна окинула свой постоянный сосуд безразличным взглядом, выхватила из сумки острый нож и безжалостно отрезала мизинец на левой руке. Короткая борьба с Ровеной, которая не желала полностью уступать контроль, привела к приглушённому вскрику, после которого Эдна заставила Ровену исцелить нанесённое повреждение. Обратное перемещение произошло даже быстрее первоначального.        — Для заклинания мне понадобятся все имеющиеся силы. И даже их может оказаться недостаточно, — с нескрываемой злостью выплюнула Ровена и сжала губы. — Ты не вовремя решила думать о…        — Заткнись и продолжай работу, — грубо прервала возмущенную речь Эдна. Пошевелила пальцами на руке и холодно усмехнулась. — Ты выполнишь это заклинание или умрёшь. Мне безразлично, если ты умрёшь после его исполнения. Так что завязывай разыгрывать жертву и не пытайся подготовить себе почву для оправданий. Исцелить плоть для тебя несущественная мелочь.        — Мне нужна твоя кровь, — напомнила Ровена, которая словно решила игнорировать любые слова Эдны и теперь, казалось, просто старалась закончить дело быстрее. Она достала из сумки глубокую чашу и быстро насыпала туда травы четырёх разных видов. — Капай сюда. Я скажу, когда будет достаточно.        — Ты неспроста вдруг решила проявить покорность, — Эдна настороженно прищурилась, но взяла нож, без колебаний разрезала ладонь и позволила крови тонкой струёй стекать в чашку. Свободной рукой она ловко ухватила листы с записями Ровены и быстро начала их просматривать. — Значит, рабские оковы будут держаться в основном на её человеческой и демонической части? А ангельская остаётся ахиллесовой пятой?        — Я предупреждала, — сухо бросила Ровена в ответ, оттолкнула руку Эдны, быстро перемешала содержимое чаши и раскрошила туда что-то, напоминающее засохший корень причудливой формы. Брезгливо взяла мизинец двумя пальцами и бросила следом. Сжала в руке флакон, наполненный голубой жидкостью, и, не глядя на Эдну, холодно добавила: — Я готова.        — Так начинай, — недовольно поторопила Эдна, которая продолжала внимательно изучать заметки на бумаге и сверяла их с действиями Ровены. — И помни, что тебе девятый круг Ада раем покажется, если ты облажаешься.       Ровена не ответила. Свободной рукой она взяла со стола крест неправильной формы на цепочке и позволила ему медленно раскачиваться над чашей. От всей фигуры Ровены теперь исходила напряжённая сосредоточенность, и Эдна неуловимо подобралась, внимательно наблюдая за развитием событий. Голубая жидкость полилась в чашу, а Ровена негромко забормотала что-то на латыни.       В чаше вспыхнуло пламя, и Эдна шагнула ближе к столу. Поначалу фиолетовый явно холодный огонь быстро засеребрился. Голос Ровены зазвучал громче, язык сменился, и Эдна с небольшим усилием опознала арамейский. Огонь взметнулся выше, а затем отделился от чаши и закружился в воздухе, словно не мог определиться с направлением движения.       Ровена вскинула руки, и крест отразил сияние холодного сгустка огня яркой вспышкой. Воздух загустел, обрёл плотность, и Эдна недовольно нахмурилась. С губ Ровены сорвались три слова на енохианском, произнесённые грудным глубоким голосом, будто бы не принадлежащим ей, а в следующий миг пламя превратилось в длинную змею, молниеносно скользнувшую в сторону кровати.       Эдна резко обернулась. В её глазах вспыхнуло торжество, когда светящаяся серебристая змея восьмёркой обвила запястья Хлои. Ровена судорожно вздохнула, надрывно закашлялась и ухватилась за край стола. Эдна, отметив краем глаза, что она едва стоит на ногах, только брезгливо поморщилась, и вернула своё внимание Хлое, которая зашевелилась и открыла глаза.        — Что?.. — ещё сонный голос наполнился непониманием мгновенно. Хлоя поморгала, села на кровати и взглянула на Эдну. Чуть нахмурилась, а потом резко опустила голову и приподняла свои руки. Несколько секунд с недоверием и ужасом разглядывала по-прежнему сияющую серебристым светом змею, плотно обвивающую её запястья, а затем подняла голову. — За что?.. — в голосе прозвучала настолько неподдельная боль, что Эдна удовлетворённо усмехнулась, мгновенно убеждаясь, что Ровена справилась с поставленной задачей.        — Ничего личного, дочурка, — Эдна приторно улыбнулась. — И давай-ка удостоверимся, что отныне ты будешь послушной девочкой. Хлоя, встань с кровати и сделай три шага к зеркалу, — приказным тоном велела Эдна. Довольно кивнула, когда Хлоя, по щекам которой катились слёзы, выполнила требуемое, явно не имея сил сопротивляться прямому распоряжению, и с торжеством бросила: — Хорошо. Очень хорошо. А теперь подойди обратно к кровати, сядь на неё и не шевелись, пока я тебе не разрешу.        — Зачем ты это делаешь? — с безнадёжным отчаянием спросила Хлоя, когда покорно застыла недвижимой статуей на кровати. — Я ведь тебя спасла.        — И это было так трогательно, — с напускным умилением отозвалась Эдна и картинно приложила руки к груди. — Ты, вероятно, надеялась, что этот героический поступок сможет растопить моё сердце. Но я тебя разочарую, дочурка. У меня его нет.        — Я заметила, — говорила Хлоя с трудом, будучи ограниченной в движениях, но слова всё-таки звучали достаточно внятно. — И что дальше? Будешь заставлять меня делать то, что нужно тебе?        — Если придётся, — Эдна беспечно пожала плечами, с неослабевающим вниманием боковым зрением следя за тем, как Ровена, всё ещё очень бледная и нетвёрдо стоящая на ногах, быстро собирает свои вещи. — Но в целом тебе уготована более важная роль. Ты станешь даром для того, кто сможет вернуть на трон Ада нашего отца. Люцифер обретёт былое величие. И ты этому поспособствуешь. Возможно, он даже наградит тебя после. Или позабавится с тобой, если сочтёт достаточно интересной игрушкой. Ровена, ты куда-то собралась?        — Я сделала то, что ты хотела. Девчонка тебя слушается, — голос Ровены звучал слабо, но был полон смертельной ненависти. — Мы в расчёте, Эдна.        — Хм. А знаешь, пожалуй, да, я тебя отпущу, — после короткого размышления протянула Эдна. — Я уже упоминала, что сегодня даже слишком добрая? Считай, тебе повезло, Ровена. Но в следующую нашу встречу, я могу такой доброты и не проявить. Так что будь… осторожнее, — напутствовала Эдна с фальшивой заботой.        — Посоветуй это себе, — Ровена вздёрнула подбородок. — Клянусь, ты ещё пожалеешь о том, как обошлась с Ровеной МакЛауд.       Эдна изменилась в лице, но не успела ничего предпринять. Часть комнаты заволокло сизым дымом, а когда он рассеялся на месте, где стояла Ровена, осталось только небольшое выжженное пятно на ковре. Эдна скрипнула зубами, но быстро выбросила ситуацию из головы. Перевела взгляд обратно на Хлою, по щекам которой продолжали безмолвно течь слёзы, и усмехнулась.        — О, дочурка, я бы тебя даже пожалела, но игра в дочки-матери меня никогда не прельщала, — Эдна качнула головой с наигранным сожалением. — Но смотри на вещи позитивнее. Я дам тебе возможность принять участие в возвращении нашего отца на его законный трон. Ты должна быть счастлива.        — Я доверяла тебе, — едва слышно проговорила Хлоя. — Как же ты могла?..        — Ну, — Эдна пожала плечами и теперь пугающе невинно улыбнулась. — Мотай урок на ус. Никогда не верь демонам.        — Я запомню, — с горечью отозвалась Хлоя и застывшим взглядом уставилась на свои запястья. — Поверь, я запомню.        — Помни, это полезно, — отмахнулась Эдна и резко обернулась, когда сбоку от неё появился очередной демон. — Доминик, я послала тебя разыскать обычного демона, а не Смерть собственной персоной. Это что, так сложно сделать быстро?        — Она неплохо умеет заметать свои следы, Эдна, — чуть раздражённо отозвался тот, кого назвали Домиником, и прищурил глаза, которые сейчас были полностью чёрными. — Я несколько часов вынужден был переселяться из человека в человека, чтобы выйти на неё. Но я сумел установить её точное местонахождение.        — Хорошо, — коротко бросила Эдна. Обернулась к кровати и резко приказала: — Хлоя, ложись и спи. Не просыпайся ни при каких обстоятельствах, пока я не дам тебе на это разрешения, — проследив взглядом, как Хлоя мгновенно укладывается на бок и проваливается в сон, Эдна удовлетворённо кивнула, открыла дверь, бросила так и находящимся за ней двум демонам короткий приказ продолжать охранять, и обернулась к Доминику. — Перенеси меня туда. Сейчас же.        — Конечно, — спокойный ответ последовал незамедлительно, а в следующее мгновение они уже стояли на слабо освещённой парковке возле непримечательного с виду здания бара. — Она внутри.        — Да, уровень тут явно не пять звёзд, — Эдна скривила губы, но решительно зашагала к входу, бросив через плечо: — Войдёшь через пару минут после меня, изобразишь посетителя. Никуда не вмешивайся, пока я не прикажу, — Эдна уловила чёткий ответный кивок и распахнула дверь. Громкая музыка вызвала вспышку раздражения, но Эдна тут же её подавила и быстро осмотрелась. На её губах заиграла довольная улыбка, когда она заметила брюнетку за барной стойкой. Не считаясь с тем, что толкнула несколько посетителей, Эдна в секунды преодолела разделяющее их расстояние и вкрадчивым тоном произнесла: — Привет, Мэг. Нам надо поболтать.

***

      Дин с отвращением стёр рукой с лица чужую кровь и скривился, когда опустил взгляд на свои пальцы, склеенные слизью. С долей отвращения вытерев руки об рубашку, и без того перепачканную настолько, что её подлинный цвет уже не угадывался даже намёком, Дин резко развернулся в ту сторону, где видел Кастиэля перед тем, как бой с двумя монстрами поглотил его внимание полностью.       В груди разлилось облегчение, когда Дин заметил Кастиэля, который медленно шёл к нему с уже привычно хмурым выражением лица. Видимых ранений не наблюдалось, походка казалась скорее усталой, чем затруднённой, и Дин выдохнул. Очередную схватку со смертью они определённо выиграли. Окинув обезглавленные трупы безразличным взглядом, Дин двинулся навстречу Кастиэлю.        — Ты в порядке? — коротко спросил Дин куда более сухим тоном, чем сам хотел, и мысленно выругался. За два месяца, как утверждал Кастиэль, проведённых в Чистилище, они отточили навык совместного боя до безупречности, но, как временами казалось Дину, успели потерять что-то неуловимое, но несоизмеримо более важное. Понимание, что это его вина, привычно кольнуло в груди, и Дин устало провёл рукой по лицу. — Кас, приём. Ты не ранен?        — Не нанесли эти твари урона значительного моей оболочке, Дин, — ровно отозвался Кастиэль, не остановился, когда поравнялся с Дином, и свернул налево.       Дин нахмурился, но мгновенно сообразил, что Кастиэль направляется к месту на берегу неглубокой реки, которое за это время как-то незаметно стало «их», хотя после случившихся там событий в день прибытия, Дин первоначально был уверен, что вернуться туда не захочет даже если во всём Чистилище больше не останется ни единого безопасного островка.        — Супер, — чуть запоздало поддержал вялый диалог Дин, сжал крепче мачете, ставшее незаменимым оружием, с которым он не расставался даже во сне, и прибавил шагу, стремясь нагнать Кастиэля. — Левиафаны могли успеть почуять, что ты применил силу?        — Монстров с помощью клинка сумел уничтожить я, Дин, — кротко пояснил Кастиэль.       Дин только кивнул, через мгновение осознал, что Кастиэль даже не обратил внимания на его жест, если, конечно, не заметил его затылком, и мысленно выругался. Разговор откровенно не клеился, как и множество разговоров ранее. Досада заставила стиснуть зубы. Дин попытался в очередной раз убедить себя, что он видит проблему там, где её нет, но ощутил только раздражение.        — Ладно, Кас, так, — Дин сделал глубокий вдох, чувствуя себя так, словно ему предстоит прыгнуть с обрыва, но упрямо продолжил, — нам надо поговорить. Действительно поговорить, а не… — Дин всё-таки не закончил фразу, не понимая, как вернее выразить мысль.        — К беседе любой всегда расположен я, Дин, — Кастиэль отозвался без заминки, невольно создавая впечатление, что подходящие ответы у него заготовлены заранее. — Но был бы признателен тебе я, если бы тему ты обозначил конкретнее.        — Чёрт, Кас, ты ведь понял, что я имел в виду, — с долей сомнения, но и досадой бросил Дин. — Я просто… То есть ты считаешь, что у нас всё в порядке?        — Ты думаешь иначе, Дин? — Кастиэль остановился в нескольких футах от кромки воды и обернулся. В его взгляде сквозила равнодушная безмятежность. — Ежели считаешь ты, что что-то требует внимания нашего и обсуждения, готов я этому время уделить.        — Да ты что, — Дин натянуто улыбнулся и махнул рукой, чувствуя, как глухая обида безжалостно уничтожает решимость. — Забей, Кас. Раз у нас всё хорошо, то чудно. Порядок. Пойду, смою с себя эту дрянь, — он демонстративно потряс ладонями, по-прежнему покрытыми слизью.        — Конечно, Дин, — с убийственным спокойствием согласился Кастиэль и замер без движения.        — Чёрт, Кас, я тысячу раз просил тебя не пялиться на меня так, — не выдержал Дин, когда, ополоснув руки, начал стаскивать с себя одежду. Хорошо знакомый по ощущениям взгляд жёг спину. — И не начинай снова про безопасность.        — Но разве не является разумной предосторожность, Дин? — в голосе Кастиэля прозвучало настолько искреннее недоумение, что Дин только вновь мысленно выругался. Разговор, который, казалось, повторялся уже дословно, происходил не в первый раз. — Ежели левиафаны за спиной твоей неожиданно объявятся, смогу я…        — Ты же сам утверждаешь, что почуешь их на расстоянии, — перебил Дин, задумался на мгновение, но всё-таки стянул джинсы, оставаясь в одних боксёрах, и шагнул в воду. Ноги тут же покрылись мурашками, когда холодная вода лизнула кожу, но Дин не обратил внимания и быстро пошёл вперёд, преодолевая полосу мелководья. Позволил себе уйти под воду с головой, едва шагнув на глубину, вынырнул и добавил, повысив голос: — А я этих тварей скоро на нюх опознавать начну. Так что завязывай разглядывать меня, как выставочный экспонат.        — Конечно, Дин, — Кастиэль, который обычно продолжал возражать на этой стадии, неожиданно отозвался с пугающей покладистостью. Дин насторожился, но ледяная вода не располагала предаваться размышлениям. Интенсивными движениями Дин принялся смывать с себя грязь, слизь и кровь. Кастиэль тем временем, теперь явно умышленно избегая даже смотреть в его сторону, подобрал брошенную им на берегу одежду. — Восстановлю вещи я твои. Не чувствую левиафанов я на максимальном расстоянии. Силы же действие требует задействования столь краткого и малого, что не почуять им.        — Это просто тряпки, Кас, — Дин едва не поморщился, понимая, что его тон прозвучал вновь слишком безразлично, нырнул, подцепил горсть серого мелкого песка со дна и, разделив его в ладонях, как только оказался на поверхности, начал интенсивно растирать плечи. Странное глухое раздражение, только нарастающее внутри, толкнуло сказать то, что Дин не собирался: — Кстати, о них. Мне начинает казаться, что монстры нас отыскивают по твоему плащу.        — Хочешь сказать ты, Дин, что должен снять я его? — уточнил Кастиэль с недоумением. — Но тварей тут на каждом шагу встречаем мы. Разве поможет нам, что буду одет я иначе?        — Я не… — Дин с досадой оборвал себя, осознав, что он и сам не знает, зачем вообще произнёс предыдущую фразу. Понимание, что привычные разговоры с Кастиэлем давным-давно превратились в недоступную роскошь, разбудило злость. — Проехали, Кас. Сохраним хотя бы твою преданность предмету гардероба, — резче, чем собирался, бросил Дин.        — Не понимаю тебя я, Дин, — Кастиэль, который успел отойти на значительное расстояние и сложить стопкой одежду Дина, имеющую теперь в разы более опрятный вид, подошёл ближе, наконец-то перевёл взгляд на него и задумчиво свёл брови. — Сам ты однажды попросил меня никогда не меняться. Желал я лишь просьбу выполнить твою, Дин. Не представляло это сложности для меня.        — Я попросил?.. — Дин открыл рот, моргнул и застыл, не замечая, как остатки песка просыпаются сквозь пальцы в воду. Воспоминание об альтернативном будущем, увиденном благодаря Захарии, пронеслось в голове. Дин моргнул ещё раз, вспоминая, как действительно в порыве эмоций после возвращения просил Кастиэля о чём-то подобном. — Так, ладно, Кас, я говорил такое, но ты ведь не воспринял это буквально? — недоверчиво и чуть ошарашено всё-таки спросил Дин, мгновенно осознавая, что как раз буквально Кастиэль обычно всё и понимал. — Чёрт, ты это несерьёзно, Кас, — Дин провёл рукой по лицу и даже помотал головой. — Ты реально хочешь мне сказать, что ни разу не оделся по-человечески, потому что я тогда ляпнул ту фразу?        — Вот как видишь ты это, Дин? — не в глухо звучащем голосе Кастиэля, но в выражении его лица отразилась горечь, и Дин неожиданно почувствовал отвращение к себе. Ярко вспомнился Кастиэль из реальности, которая так и не случилась, что разом напомнило и эмоции, толкнувшие к просьбе. — В ту минуту ты иначе говорил. Показалось мне, что важно по-настоящему это было тебе.        — Оно и было, но не… Чёрт, Кас, я тогда насмотрелся на обкуренного тебя, который собирал оргии и закидывался колёсами каждые десять минут, — Дин прикрыл глаза и с запозданием ощутил, что его бьёт дрожь от холода. Заскользив интенсивными движениями по торсу, в попытке не столько согреться, сколько быстро смыть остатки грязи, Дин продолжил говорить: — А потом ты стоял передо мной весь такой из себя привычный, правильный и наивный. Да твою налево, Кас, я же тебе не инструкцию к действию выдавал.        — Понимаю я, наверное, что хочешь сказать ты, Дин, — Кастиэль медленно кивнул. — Информацию эту приму к сведению я. Но сказать нужным считаю, что просьба твоя не раз помогала мне вспоминать после визитов к Наоми, кем стал я и с кем рядом хочу быть. Значения это не… — Кастиэль неожиданно умолк и резко нахмурился.       Дин ещё хотел задать вопрос, когда осознал, что его утаскивает под воду. Понимание, что тянут его сильные руки, а не одно из прихотливых течений, которыми река Чистилища изобиловала, появилось не сразу. В голове вихрем пронеслась мысль, что стремление Кастиэля к предосторожности стоило воспринимать серьёзнее. Дин лягнул противника ногой и извернулся.       Попытка вырваться из твёрдой хватки оказалась успешной, но уже в следующее мгновение Дин почувствовал, как руки с силой сжали его шею. Рассчитанный удар по рёбрам позволил вырваться в очередной раз. Дин рванулся в сторону, но тут же рассмотрел, что было не так просто в теперь мутной от песка воде, второй силуэт. Мозг ещё просчитывал варианты, когда его толкнули к поверхности.       Мгновенная надежда, что это Кастиэль, умерла, как только один из монстров, вынырнувший за ним, злобно оскалился, неожиданно поднял его в воздух так легко словно Дин весил не больше опавшего с дерева листка и с силой швырнул на берег. Глупая мысль о катапульте мелькнула и исчезла. Взгляд зафиксировал Кастиэля, который с помощью силы уничтожал двух тварей одновременно.       Рычание, доносящееся сзади, свидетельствовало о том, что монстры просто решили поиграть, застав жертву врасплох. Земля приближалась угрожающе быстро. Беспорядочные движения руками не помогали, и Дин попытался сгруппироваться, но вложенная противником сила придала полёту слишком большую скорость. Страх накрыл удушливой волной.       Фигура Кастиэля выросла ровно на его траектории полёта за доли секунды до столкновения с землёй, которое Дин уже мысленно считал неизбежным. Удар получился такой силы, что из лёгких разом выбило весь воздух. Смутно понимая, что они всё-таки рухнули на землю, причём Кастиэль с высоты роста и в роли прослойки, Дин отчаянно застонал и попробовал приподняться на руках.       Мышцы, напоминающие кисель, отказались подчиняться. Дин заставил себя сделать медленный вдох и открыл глаза. Кастиэль, на котором он беспомощно распластался, лежал без движения, а его глаза были пугающе закрыты. Дин судорожно сглотнул, не обратил внимания на тело, которое начало отходить от перенесённого стресса привычно быстро, и тихо позвал:        — Кас. Кас, очнись. Не смей, слышишь, не смей отключаться сейчас. Там…       Дин оборвал себя, вдруг осознав, что рычания он больше не слышит. Поворот головы дался ценой волевого усилия. Берег был подозрительно пуст. Дин осмотрелся в меру возможностей и ощутил, как стремительно нарастают недоумение и настороженность. Монстры исчезли слишком внезапно, что едва ли являлось хорошим знаком. Новая попытка приподняться на руках увенчалась успехом.        — Тварей не слышу я, Дин, — Кастиэль заговорил неожиданно, и Дин резко перевёл на него взгляд, в котором позволил отразиться и страху, и надежде, и невысказанному вопросу. Кастиэль только слабо улыбнулся. — Ангелом являюсь я, Дин. И по-прежнему сделать могу так, что ушиб получишь ты, попытавшись меня ударить. Падение вреда не причинило мне, а тебя я смог от травм серьёзных уберечь. Показалось мне это более разумным, чем рисковать исцелением. Мог не успеть я.        — Не пугай так, Кас, — Дин даже не пытался скрыть невероятное облегчение. Нестандартная даже по меркам последних месяцев ситуация выбила из колеи и как-то незаметно стёрла сложившиеся ограничения. Не до конца отдавая себе отчёт, Дин опёрся своим лбом о лоб Кастиэля и застыл на мгновение. — Выдай мне список всех ангельских примочек, и тебе не…        «Замри, Дин», — фраза, произнесённая резким тоном, прозвучала прямо в голове, и Дин с недоумением моргнул.        «Какого?..» — скорее машинально, чем осознанно Дин задал вопрос не вслух, приподнял голову и тут же наткнулся на очень серьёзный взгляд Кастиэля.        «Твари исчезли, цель конкретную имея. Левиафаны окружают нас. Подобраться они стараются незаметно», — лаконично, но чётко пояснил Кастиэль, по-прежнему не издавая ни звука.        «Да чтоб их, — ругнулся Дин, сообразил, что Кастиэль его слышит и быстро сосредоточился. — И нахрена мы делаем вид, что не замечаем их?»        «Ты мне доверяешь?» — даже в мысленном диалоге интонации у Кастиэля были странные.        «Нет, когда ты спрашиваешь это таким тоном, — мгновенно отреагировал Дин. Попытался встать, и вздрогнул, когда Кастиэль сжал руки на его спине, не позволяя осуществить намерение. — Ладно, Кас, что ты творишь?»        «Правильный ответ», — отозвался Кастиэль, который явно проигнорировал последний вопрос.       Дин ещё попытался осмыслить то, что Кастиэль иронизировал, да ещё и выбрав для этого абсолютно неподходящее время, когда его резко подбросило в воздух. Секундная невесомость отозвалась новой волной дрожи в теле, а затем Дин осознал себя стоящим за деревом, возле которого в траве аккуратной стопкой лежали его вещи, мачете и клинок. Дин тряхнул головой, не понимая, что происходит.       Взгляд, брошенный в сторону Кастиэля, заставил Дина открыть рот. Доли секунды он неверяще смотрел на самого себя, который продолжал лежать на Кастиэле сверху. Неуместная мысль, что сцена выглядит интимнее и провокационнее, чем казалась, заставила подавить нервный смешок, но помогла встряхнуться. Дин обеими руками подхватил оружие, и огляделся.       Левиафаны явно попались на уловку. Они, уже не скрываясь, приближались со всех сторон, вероятно, пребывая в уверенности, что смыкают кольцо вокруг беспомощной добычи. Решив, что разбираться с фокусом, устроенным Кастиэлем и давшим ему самому преимущество неожиданного удара, он будет потом, Дин быстро просчитывал максимально эффективную стратегию нападения.       Почти оформившийся в голове план оказался позабыт в миг, когда двое левиафанов из пяти уверенно бросились в атаку, похоже, намереваясь схватить сразу обоих. Дин пронаблюдал, как истаивает его фигура, которая, видимо, была миражом, а левиафаны заходятся криком, когда их голов касаются ладони Кастиэля. Не теряя ни секунды, Дин бегом преодолел расстояние до оставшихся левиафанов.       Один из них обернулся, очевидно, почуяв опасность в последний момент, но Дин только оскалился в хищной улыбке и чёткими ударами с обеих рук снёс голову и ему, и его соседу. Третий левиафан бросился на него, но захрипел, наткнувшись на ангельский клинок. Дин с силой провернул его, резко отбросил противника ударом ноги и замахнулся мачете. Голова левиафана отлетела в сторону.        — Кас, лови, — крикнул Дин и перебросил окровавленное мачете, которое Кастиэль без труда схватил налету и тут же пустил в ход, ловко отрубив голову одному из своих противников. Дин на бегу метнул клинок, который угодил последнему целому левиафану в грудь. Секундная растерянность стоила ему головы, которую Кастиэль срубил ещё одним точным и безжалостным ударом. — Гори в Аду, тварь, — бросил Дин, скорее желая как-то обозначить и осознать их даже слишком лёгкую, в сравнении с предыдущими столкновениями, победу.        — Чистилище и есть их ад, Дин, — Кастиэль провёл рукой в воздухе, исцеляя рваную рану на своей щеке, и напомнил: — Не стоит оставлять нам головы их надолго в состоянии нынешнем. Могут они воссоединиться с телами.        — А в «Пиратах Карибского моря» эта хрень выглядела забавной, — скривился Дин, с отвращением глядя на валяющуюся в дюйме от его ноги отрубленную голову, которая продолжала открывать клыкастую пасть и явно пыталась двигаться к лежащему неподалёку туловищу. — Анидо, иди на голос, на голос иди, — процитировал Дин, поймал недоумевающий взгляд Кастиэля и махнул рукой. — Не бери в голову, Кас. Вечно забываю, что отсылки к фильмам ты не понимаешь. Как ты, кстати, провернул эту фигню?        — Гавриил ангелов любил учить тому, что фокусами называл. Он нередко делал это во времена те, когда небеса не покинул ещё, — тон Кастиэля сменился на почти беззаботный, а он слегка пожал плечами. — Не является это силой особой, Дин. Лишь способ иной применения силы той, что ангелу каждому дана.        — Но раньше ты так не делал, — резонно заметил Дин, подцепил пальцами холщовый мешок, оставленный ими тут ранее как раз на такой случай и с каменным выражением лица принялся закидывать в него головы левиафанов. — Возможность мысленно поболтать могла нам пригодиться не в одной ситуации.        — Не являлось это частью фокуса, Дин, — Кастиэль как-то напряжённо сглотнул, отошёл в сторону и поднял внушительных размеров булыжник. Подошёл ближе, уверенно забрал из рук Дина мешок, в который тот закинул последнюю голову, бросил туда же камень, который удерживал без малейших усилий, несмотря на его вес, и неторопливо принялся завязывать бечёвку. — Диалог мысленный ангелам доступен на основании способности мысли существа любого слышать. Но возможен он с человеком тем, с которым у ангела имеется… более глубокая связь.        — О, — только и выдал Дин в ответ, усилием воли заглушая поток мыслей, который взметнулся в голове ответом на фразу. — То есть с Сэмом ты такую штуку провернуть бы не смог? — задал Дин первый вопрос, который показался относительно нейтральным.        — Не думаю, что вышло бы у меня, — утвердительно кивнул Кастиэль. Поднял мешок без какого-либо видимого усилия, раскрутил и швырнул в реку. Дин машинально проследил взглядом долгий полёт, затем окинул разбросанные тела, среди которых остались и два трупа монстров с выжженными глазами, уничтоженные Кастиэлем раньше, и тряхнул головой. — Полагаю, одежду стоит надеть тебе, Дин, — мягко сменил тему Кастиэль. Что-то странное мелькнуло в его голосе, и Дин, не понимая, что не так, быстро осмотрел себя. Обречённая досада и стыд вспыхнули мгновенно и совпали со следующей репликой Кастиэля, произнесённой уже куда более неуверенно: — Ранее не было возможности у меня заметить, что бой с врагами возбуждение вызывает у тебя. Но всегда раздражался ты, когда внимание я обращал на вещи обыденные, однако вызывающие у людей дискомфорт…        — Боже, Кас, просто замолчи, — перебил Дин и сжал пальцами переносицу, не понимая злиться ему или смеяться.       Осознание, что Кастиэль со всей серьёзностью приписал его состояние схватке с левиафанами, отзывалось внутри истерическими нотами. Дин провёл рукой по лицу и бросил короткий взгляд на реку. Ледяная вода могла стать отличным решением досадного затруднения, но воспоминания о нападении монстров не располагали даже приближаться к безмятежной с виду реке.        — Неловкости лишь избежать хотел я, Дин, — смиренно пояснил Кастиэль и склонил голову к плечу. — Но, видимо, слова мои причиной её стали. Вижу я, что говорить об этом не желаешь ты, как и видении своём, что повторялось не единожды. Думаю, трупы стоит мне в сторону убрать, дабы не доставлять тебе минут лишних смущения.        — Я… — Дин проглотил возражение, покосился в сторону одежды, так и лежащей на траве, и устало вздохнул. — Ладно, Кас, я просто… — он указал рукой в сторону деревьев, зашагал в этом же направлении, но остановился. — Это был просто кошмар, а не видение.        — Считаешь так действительно ты, Дин? — с нескрываемым сомнением осведомился Кастиэль в ответ, отпустил тело, которое волок за руку к редким кустам неподалёку, и чуть наклонил голову вбок. — Говорил ты, что раньше видений твоих, чья природа неясной для нас остаётся, случались сны у тебя. В них видел ты левиафанов ранее. Тогда, когда о чудовищах этих даже не слышал ты ещё.        — Я помню, что говорил, Кас, — напряжённым тоном отозвался Дин. Сжал губы настолько, что они начали напоминать тонкую линию, быстро преодолел расстояние до стопки одежды, подхватил её и вернулся назад на достаточное расстояние, чтобы продолжать диалог, не повышая голос до крика. Надел джинсы и на миг обречённо прикрыл глаза, когда застегнуть ширинку оказалось не так просто, как обычно. — Но то, что я теперь долбанная Кассандра, не означает, что мне не могут сниться обычные сны.        — И кошмар тот, что много раз мучил тебя здесь, похож на сон обычный был, Дин? — уточнил Кастиэль и неожиданно оказался на расстоянии вытянутой руки. Дин нервно облизал губы и запутался в футболке, которую спешно пытался натянуть. — Ежели так, и ошибся я, полагая, что видение преследует тебя, простить меня прошу, — Кастиэль обошёл Дина, обыденным жестом расправил скрутившуюся в районе лопаток футболку и оттянул её вниз. Дин слабо дёрнулся, когда ощутил невольные прикосновения к спине, от которых кожа мгновенно покрылась мурашками. — Но коли информацию важную знаешь ты, и поделиться ей тебе мешает…        — Я не смог вытащить тебя из этой дыры, — резко перебил Дин. Прикрыл глаза, отмечая, что говорить, не видя Кастиэля перед собой, стало неожиданно проще, и глухим голосом продолжил: — С нами был вампир. Он рассказал, что отсюда есть выход, лазейка для людей. В обмен я согласился вытащить его душу. Мы нашли этот долбаный портал, но… — голос сорвался, а руки невольно сжались в кулаки. — Я не смог, Кас. Я отпустил твою руку и бросил тебя здесь.        — Мучило тебя это много дней, Дин, — констатировал Кастиэль после незначительной паузы. В его голосе явственно звучало сожаление. Дин сглотнул, когда на его плече сжалась чужая рука. — Должен был рассказать мне ты об этом.        — Зачем? — Дин скривил губы и едва подавил странный порыв сжать ладонь Кастиэля своей. — Мы найдём другой выход. Я тебя здесь не брошу. Точка. Гребаное видение может повторяться хоть сотню раз. Мне плевать.        — Возможно, неверно истолковал его ты, Дин, — тяжёлый вздох Кастиэля прозвучал на долю секунды ранее, чем исчезла его ладонь. Дин не выдержал и стремительно обернулся. — Точно ли видел ты, что удержать меня не смог?        — Кас, ты на что намекаешь? — Дин чуть прищурился и отогнал зарождающиеся подозрения, которые будили злость. — Ты же не пытаешься сейчас сказать, что собирался остаться в этой чёртовой дыре добровольно?        — Я… — Кастиэль отвёл взгляд, сделал пару шагов в сторону, и Дин стиснул зубы, отказываясь верить, что нелепое предположение оказалось верным. — Непросто это, Дин. Желаю я, чтобы имел возможность ты вернуться в мир свой. Не стоило тебе удержать меня тогда пытаться. Я же повинен в том, что риску множество людей подверг. Лгал всем я, лгал тебе я. И участь свою теперешнюю заслужил я.        — Да чтоб тебя, Кас, — выругался Дин и начал мерить шагами пространство. — Мы же обсуждали это, когда угодили на этот долбаный курорт. А ты так и не выбросил из головы эту хрень? Кас, мне плевать, в чём ты там виноват. Мне просто нужно, чтобы ты был рядом, а не пытался свалить при любой возможности.        — Не хотел я… — начал говорить Кастиэль, но умолк под яростным взглядом Дина.        — Даже не начинай, Кас. Ты делаешь это постоянно. Исчезаешь по одному тебе известным причинам. Соглашаешься, что мы друзья, а потом сваливаешь тогда, когда ты действительно нужен. Извиняешься за ложь, и врёшь снова. Тебе не приходило в голову, что планами о переезде сюда на постоянное место жительства, можно было бы и поделиться?        — Расстраивать не хотел тебя я, Дин, — Кастиэль окинул оставшиеся трупы бессмысленным взглядом и медленно зашагал вперёд. Дин мрачно проследил за ним, но сдвинулся с места, отдавая себе отчёт, что задерживаться на стоянку надолго чревато. — И не ищу оправданий себе я, но я ли виновен в том, что беседы наши иначе складываться стали с тех пор, как прибыли мы сюда?        — Я не имел в виду… — тут же ощетинился Дин, но возражение застряло в горле. Подавляемые с завидным постоянством мысли шустро рванулись на первый план. Кастиэль молчал, явно не собираясь облегчать задачу, и Дину казалось, что внутри него всё сильнее натягивается невидимая струна. Напряжение будто бы окутало их плотным невидимым облаком, когда они вышли на небольшую поляну. Кастиэль остановился, обернулся и что-то в испытывающем взгляде, где светились отчаяние и вполне человеческая боль, всё-таки оказалось последней каплей. Струна жалобно зазвенела и лопнула. — Не ты, — слова дались легко, несмотря на отравляющие эмоции, которые быстро вырвались на свободу. — Ладно, Кас, я облажался и… Прости меня, — горло сдавило спазмом, но чувство освобождения затопило мощной волной.        — Но за что извиниться пытаешься ты сейчас, Дин? — Кастиэль смотрел со странным выражением, и Дин с трудом сглотнул, а затем вздрогнул, когда тот неожиданно прямо спросил: — За поцелуй случившийся?        — Я… — слова будто бы толкали друг друга, мешались и не желали быть произнесёнными. Дин отвернулся, когда осознал, что глаза начинают подозрительно чесаться, стиснул зубы и сдался окончательно. — Нет.        — Думал раньше я, что понимать научился я тебя, Дин, — Кастиэль выдержал короткую паузу, а когда вновь заговорил, в его голосе сквозила грусть. — Но времени последнего события ввергли меня в растерянность вновь.        — Кас, я… — Дин с силой зажмурился, пытаясь всё-таки сдержать непрошеные слёзы, а слова теперь полились сами. — Я видел твою смерть. Не в видении, не в кошмаре. Эта черноглазая сука просто желала мне отомстить. Причинить боль мне, понимаешь? Все, кто оказывается рядом со мной и Сэмом, обречены в итоге. Это не заканчивается, Кас. То, что Лиза с Беном остались в живых практически чудо.        — Дин, но я…        — У меня было видение в том мире, Кас. В нём ты погиб, чтобы спасти меня. А потом я беспомощно наблюдал, как с каждым толчком крови утекает твоя жизнь. До меня даже не сразу дошло, что мой Кастиэль, ангел из этого мира, ты, жив. А потом ты пришёл со своей долбанной исповедью. И слова этой летучей обезьяны. И чёртов архигондон, из-за которого мои кошмары начали воплощаться наяву. Я… — Дин умолк, когда голос сорвался окончательно, и скривил губы, чувствуя, как слёзы всё-таки скатываются по щекам.        — Осмыслить и пережить чувства свои времени не было у тебя, — тон у Кастиэля, когда он заговорил после продолжительной паузы, был такой, словно очевидная истина стала для него откровением. — Сомнения твои коснулись не поступка, но того, что скрыто за ним было. Подвергнуть меня риску не захотел ты, не в силах отличить твои ли собственные чувства тобой владели в тот момент.       Дин невольно сжал кулаки до боли. Каждое слово Кастиэля отзывалось в голове соответствующей мыслью, но осознание, что он не может об этом говорить душило любую попытку открыть рот. Спутанный ком эмоций, который кололся сильнее, чем ёж, пытающийся защитить себя от угрозы, бился в груди. На мгновение трусливо захотелось ответить грубой шуткой и закончить разговор.        — Ладно, Кас, мозгоправ из тебя вполне… — начал всё-таки говорить Дин, ощущая свой голос чужим, но привычный способ справляться с чем бы то ни было неожиданно не пожелал работать. Злость от понимания, насколько жалко он сейчас выглядит, заставила бесцельно ударить ногой ближайший камень и едва слышно пробормотать: — Дерьмо.        — Дин, — Кастиэль неожиданно уверенно потянул его за руку, побуждая повернуться к нему. Стойко игнорируя молчаливую просьбу несколько секунд, Дин сдался, когда Кастиэль дёрнул настойчивее. Даже отдавая себе отчёт, что это никого не обманет, Дин заставил себя выдавить кривую улыбку, но встретил в ответ только серьёзный взгляд, где читались вина и уже забытое почти неуловимое, но давно привычное и необходимое тепло. — Эмоции ангелам доступны иначе. Не означает строгий запрет чувствовать, что не способны мы на это. Не смог сразу я разобрать, что обуяла обида меня. Сожалею я, что настолько ослеплён был чувствами своими, что не разглядел твою я боль.        — Чёрт, Кас, это начинает напоминать мыльную оперу, — нервно усмехнулся Дин, чувствуя ненавистную неуверенность. Пространно взмахнул свободной рукой, словно это могло помочь придумать, как вернуть разговор в безопасное русло, но замер, когда Кастиэль крепко его обнял. — Эмм, Кас…        — Возражения твои смысла лишены сейчас, Дин, — во фразе Кастиэля прозвучала такая решительность, что Дин оторопел. — Прислушиваюсь к твоим словам всегда я и верным это считаю. Но в действиях своих сейчас уверен я. Выразить я лишь пытаюсь, что рядом я, что бы ни происходило.        — Пока мы не отыщем долбаный выход? — с прорвавшейся горечью всё-таки задал вопрос Дин, но сжал руки за спиной Кастиэля и прикрыл глаза. Внутри неожиданно разлилась лёгкость. — Я не уйду отсюда без тебя, слышишь меня, Кас?        — Не придётся делать это тебе, Дин, — серьёзно пообещал Кастиэль, мягко отстранился, но не отошёл и сжал рукой плечо Дина, привычным жестом кладя ладонь ровно на место, где раньше красовался памятный отпечаток. — Делами благими в нашем мире смогу вину свою искупить я. И рядом позволит это мне оставаться с тобой.        — Знаешь, Кас…       Фраза повисла в воздухе без окончания, когда Дин задохнулся от сильного болезненного рывка назад. К горлу прижалась холодная сталь, а рёбра сжали с такой силой, что воздуха стало не хватать уже катастрофически. Взгляд выхватил трёх вампиров, которые умудрялись удерживать Кастиэля, а потом прямо в ухо ворвался грубый низкий голос.        — Дин Винчестер. Как же я мечтал встретиться с тобой снова. Помнишь меня?        — Конечно, — с фальшивой жизнерадостностью и нескрываемым сарказмом подтвердил Дин. Сознание ещё не перестроилось под резкую смену обстановки, но рефлексы не подвели и включились на максимум. — Каждый день оплакиваю твою кончину. Замолвил бы словечко в ближайшей церкви о твоей душе, но имя как-то запамятовал.        — Дерзкий, — неоднозначно отозвался, видимо, вампир. — Впрочем, сейчас тебе надо знать только то, что я стану тем, кто наконец-то уничтожит великого Дина Винчестера.        — Да ты что, — хмыкнул Дин в ответ, сжимая челюсти до боли, когда вампиры принялись безжалостно и умело избивать Кастиэля. — Многие так говорили. И хреново заканчивали, — зло бросил Дин, ещё заметил сверкнувшее лезвие, приближающееся к его горлу теперь с замаха, а затем всё поглотила темнота.