Ради тебя я стану богом

      Сэм чуть прищурился, глядя на слепящее, полное сил солнце, только начинающее свой ежедневный путь. Небо радовало настолько безмятежной лазурью, что Сэму на мгновения показался иллюзией именно царящий в мире, куда их занесло чужой волей, апокалипсис. Умиротворяющая картина раннего ясного утра виделась одновременно противоречием и куда более предпочтительной реальностью.       Мозг безжалостно подсказал, что сбежать он пытается вовсе не от мыслей о бедах этого мира, и Сэм протяжно вздохнул. Бесцельно провёл рукой по стволу поваленного дерева, явно умышленно уложенному в самом дальнем углу заднего двора, на котором сидел, и нехотя сосредоточился на имени, занимающим все мысли, едва он сам упускал контроль и позволял им течь свободно. Люцифер.       Понимание, когда все резко стало начинаться и заканчиваться на дьяволе, так и не появилось, что не добавляло спокойствия. Сэм запустил пальцы в волосы с долей отчаяния, словно простой жест мог действительно успокоить или помочь разобраться в противоречивом хаосе, который воцарился внутри после ссоры, вылившейся во что-то, чему Сэм никак не мог подобрать названия.       Резко вскинувшиеся рефлексы заставили отвлечься от размышлений и быстро оглядеться. Руби, одной рукой удерживающая тарелку, а второй — две дымящиеся кружки, медленно шагала к нему. Сэм быстро поднялся на ноги, двинулся ей навстречу и забрал одну из кружек. Лёгкую досаду от того, что его уединение прервали, смыло понимание, что Руби органично дополнила мирную картину утра.       Отобрав и тарелку, на которой расположились сэндвичи с индейкой, сыром и рукколой, Сэм подавил вздох и опустился обратно на бревно, устраиваясь так, чтобы оставить свободное место. Расшалившаяся птичка, которая до этого заливисто щебетала где-то в густой кроне близрастущего дерева, подлетела, устроилась на краю тарелки и проворно начала клевать один из сэндвичей.        — Я привыкла пить тут кофе по утрам, — неожиданно заговорила Руби, которая придержала подол лёгкого сарафана, подхваченный несильным порывом ветра, села и улыбнулась, глядя, как птица смелеет всё больше и интенсивнее отщипывает клювом кусочки хлеба. — Дин перебрал, по-моему, все выражения нецензурной лексики, которые знал, но притащил сюда это рухнувшее во время урагана дерево.        — Я занял твоё место, — с запозданием сообразил Сэм, стараясь не шевелиться, чтобы не спугнуть явно голодную птицу, которая, казалось, вообще не обращала на них внимания, сосредоточившись на процессе еды. — Если хочешь, я могу…        — Это не детский стульчик, — фыркнула в ответ Руби. Сделала глоток из своей кружки, и кивком головы указала на тарелку. — Вообще-то я принесла это тебе. Ты вчера явно решил негласно поддержать Адама и проигнорировал ужин, так что я решила кормить тебя в индивидуальном порядке. Подумывала с ложечки, но вовремя вспомнила, что драка с чёртом не вписана в моём ежедневнике в графу сегодняшнего дня.        — Боже, — чуть обречённо пробормотал Сэм, но уже через миг бессильно засмеялся.        — Зови меня просто Руби, — последовал незамедлительный насмешливый ответ, и Сэм слабо вздрогнул, резко вспомнив Дина. Птица, похоже, удовлетворив свой аппетит, чуть заполошно взлетела с тарелки и защебетала, словно желая поблагодарить. Руби проводила её взглядом и тем же тоном добавила: — А холодный кофе — это полный отстой.        — Спасибо, — с чувством сказал Сэм, оглядывая сэндвичи и неожиданно понимая, что зверски голоден. — Прости за пропущенный ужин. Устал, — коротко пояснил он, не чувствуя в себе сил объяснять подлинные причины пропуска трапезы, и откусил от взятого с тарелки сэндвича значительный кусок.        — Сэм, мы не в колонии строгого режима, где пропуск ужина наказуем, — за усмешкой Руби, которая неспешно продолжила пить кофе, угадывалось беспокойство, и Сэм подавил вздох. — Но было интересно. Люцифер пытался убедить меня в том, что Бог — напыщенный старик, который не умеет иронизировать, а Михаил в том, что у Люцифера нет чувства юмора. Впрочем, не уверена, что он сам понимал, об отсутствии чего говорит.        — Господи, — Сэм едва не подавился очередным куском сэндвича и пожалел, что вторая рука, которой на доли секунды нестерпимо захотелось прикрыть глаза, занята кружкой. — Ты серьёзно?        — Я упустила тот момент, где Михаил пытался двинуть брату по-братски, и ещё моментов десять, где оба обходными путями, как они, наверное, считали, пытались выяснить, не видела ли я тебя и Адама и не отправились вы ещё к праотцам ненароком. А в остальном вполне, — рассмеялась Руби и запрокинула голову, подставляя лицо уже чуть горячим, но все ещё приятным солнечным лучам. — Слушай, я иногда просыпаюсь ночью. Случайно заметила, что ты решил тут полюбоваться луной. Рассвет тебе, видимо, тоже показался привлекательным. Не пойми неправильно, но если у нас вдруг случится очередное импровизированное свидание с монстрами, я бы предпочла, чтобы мою задницу прикрывал кто-то, кто спит больше трёх часов в сутки.        — Я… — Сэм машинально дожевал последний кусок сэндвича, отставил тарелку и сжал ещё горячую кружку обеими руками. — Хотел подумать.        — Ладно, — легко согласилась Руби, и Сэм прикрыл глаза, понимая, что чувствует одновременно облегчение от того, что расспросов не последовало, и легкое огорчения от понимания, что шанс поделиться с кем-то всем, что раздирало на части, он только что упустил. — Я просто хотела сказать, что ты не должен молчать, если тебя что-то не устраивает в доме или комнате. Я не могу представить, что чувствовала бы, оказавшись в чужом мире, так что…        — Всё нормально, — поспешно заверил Сэм, воспользовавшись незначительной паузой, оставленной Руби то ли осознанно, то ли случайно. Поймал её чуть скептический взгляд, вздохнул и провёл рукой по лицу. Сделал глоток кофе и устало добавил: — В предыдущем мире, где мы оказались, у меня не было тела, а Люцифер и Михаил долгое время обитали в пыточных клетках. В сравнении с этим твой дом кажется кусочком рая.        — О, — Руби вскинула брови, чуть нахмурилась и будто бы заколебалась, но в итоге всё-таки спросила лёгким тоном, дающим возможность увести беседу в любую другую сторону: — Как вы вообще угодили в мой мир?        — Это долгая история, — Сэм вздохнул, сделал глоток кофе, отметил, что тот чуть крепче, чем он привык, но по-прежнему вызывает желание наслаждаться вкусом, восполняя упущенные десятилетия простых радостей, и поднялся на ноги. Бесцельно сделал пару шагов вперёд, отказываясь признавать, что ему проще не смотреть на собеседника, и начал рассказывать, подавляя охватившее его напряжение и признавая, что Руби заслуживает знать хотя бы краткую историю людей, которых впустила в свой дом и в свою жизнь. — В нашем мире ангелам для пребывания на Земле необходим сосуд. Подходящих среди людей есть несколько, но истинный только один. Для Люцифера это я, для Михаила — Дин. Купидоны в своё время позаботились, потому что у ангелов был великий план битвы Михаила и Люцифера, которая означала бы апокалипсис для мира людей.        — Эмм, ты сказал купидон или я как-то не так услышала слово «гондон»? — в голосе Руби послышалось весёлое недоумение. — То есть ты же не о таких летающих карапузах в подгузниках? Потому что я, конечно, понимаю, что если существуют монстры и демоны, то может существовать что угодно, но…        — Последний купидон, или правильнее сказать херувим, с которым мы столкнулись, был чересчур эмоциональным голым мужиком с луком в руках, — смех прорвался во фразе, чуть лишая слова чёткости, и Сэм неожиданно для себя расслабился, вспоминая диалог между Дином и Кастиэлем, в котором последний честно пытался что-то рассказать об ангелах низшего класса. — Попытка порыдать на плече Дина закончилась для него чем-то вроде психологической травмы.        — Полагаю, ты сейчас о купидоне, — несмотря на построение фразы в стиле допущения, произнесла её Руби с абсолютной уверенностью. — Не тот случай, где я могу осудить Дина. Я бы просто съездила по физиономии обнажённому дядьке, если бы он решил, что я его жилетка.        — Вот и Дин сделал то же самое, — окончательно развеселился Сэм, на мгновения даже забывая о терзающих его мыслях. — В общем, великий план небес предполагал, что мы дадим архангелам согласие, которое им необходимо для того, чтобы занять сосуд. Дин отказался, и Михаил воспользовался Адамом в качестве сосуда, поскольку он близкий родственник и подходит не идеально, но всё-таки достаточно.        — То есть он воскресил его потому, что ему понадобился костюмчик для прогулки? — тон у Руби стал недобрым, и Сэм резковато провалился в собственные воспоминания о том, как они с Дином пытались отговорить Адама давать согласие и как не смогли вытащить его из лап Захарии. — Оригинальный способ завязать взаимоотношения, — неприкрытый сарказм в голосе Руби заставил Сэма слабо улыбнуться.        — Вроде того, — относительно нейтральным тоном подтвердил он. — Они плохо начали, но, кажется, успели поладить впоследствии. В общем, Люцифер был заточён в клетке долгое время. Я случайно его выпустил и позже придумал план, как вернуть его в неё. Сказал ему «да», и сумел загнать обратно в клетку. Михаил в теле Адама угодил туда вместе с нами.        — Погоди, — недоверчиво начала Руби, и Сэм, не оборачиваясь, был уверен, что она тряхнула головой. — Ты добровольно обрёк себя на заточение с дьяволом, который, думаю, был в ярости от утраченной свободы?        — В такой постановке вопроса это звучит хуже, чем мне виделось тогда, — усмехнулся Сэм, сделал большой глоток кофе и неожиданно для себя обернулся, встречаясь взглядом с Руби. — Но да. В полной силе Люцифер не тот, с кем можно справиться, применив кинжал или железную пулю. Они с Михаилом собирались разрушить мир.        — Ясно, — Руби кивнула, не скрывая возмущения, но явно сдерживая резкие комментарии. — Но оттуда вы сумели как-то выбраться?        — Да, — Сэм залпом допил кофе и отставил кружку на траву. — Случайность, которая поначалу казалась даже счастливой, или не совсем, но тюрьму Люцифера мы покинули. Но нас выбросило в чужой мир, где нашёлся двойник Михаила, который оказался редкой тварью. Он начал искать способ проникнуть в наш мир, и преуспел в итоге, но им сумели воспользоваться мы. Поэтому когда мы очутились здесь, мы были уверены, что оказались дома.        — Ладно, — задумчиво протянула Руби. Сэм сглотнул, ожидая расспросов о пытках и плене, но к его удивлению Руби заинтересовало другое. — Тогда я не понимаю только одно. Ты сказал, что твоя душа какое-то время находилась отдельно от тела. То есть, души могут просто путешествовать между мирами и попадать в плен? Или это злобное альтер эго Михаила обладает какими-то особыми ангельскими возможностями и может создать ловушку для души?        — Я… — Сэм споткнулся, не находя слов, которые придали бы объяснению оттенок реальности. Поразмыслив секунду, он сдался, понимая, что Руби не так просто удивить. — Вообще-то в тот момент, когда мы там оказались, я находился внутри Люцифера.        — Что, прости? — чуть ошарашено переспросила Руби, и Сэм в очередной раз подавил желание закрыть лицо руками, когда с приличным опозданием осознал, насколько двусмысленно прозвучала его фраза. — То есть я не… Ты же имел в виду что-то?..        — Боже, — Сэм рассмеялся и протестующе вскинул руки. — Ангелы могут поглощать чужие души. Кас из моего мира, желая меня спасти, вытащил моё тело из клетки Люцифера, но душу не смог. Она осталась там. В какой-то момент мы с Люцифером… не поладили, и он её поглотил. Так что во время наших путешествий он невольно выступил транспортом.        — О, — Руби моргнула и сцепила пальцы в замок. — Однако у вас весьма… — она умолкла на миг, будто выбирая слова или и вовсе не находя подходящих, но всё-таки закончила фразу, — возвышенные отношения. В смысле плоскости, которая сложновата для восприятия обычного человека.        — Если принять во внимание преследование, угрозы, уговоры и четыре десятилетия жестоких пыток, то мне нечем крыть, — Сэм невольно вновь отвернулся, понимая, что не готов выдержать взгляд Руби.        — Ты несерьёзно, — утверждение прозвучало откровенно растерянно и с частично вопросительными интонациями, но Сэм только пожал плечами, не понимая, хочет ли продолжать разговор в принципе. — То есть… Ладно, это звучит жутко и хреново соотносится с тем, что я видела. Между вами искры сыплются. И я почти уверена, что Люц бросится убивать даже муху, если она посмеет попытаться тебя укусить.        — Не думаю… — здравый смысл толкал возразить, но память внезапно услужливо подкинула картинку, в которой Люцифер закрыл его собой от вампира, и Сэм стиснул зубы на миг, нехотя признавая, что в словах Руби может оказаться больше истины, чем хотелось бы думать. — Я чувствую себя настолько запутавшимся, насколько не чувствовал в худшие моменты своей жизни, — признание, прозвучавшее чуть невпопад, сорвалось с губ словно бы само по себе, но Сэм не смог пожалеть, неожиданно ощущая облегчение. — В плену многое изменилось, но… Он остаётся дьяволом. И я…        — Эй, — Руби неожиданно сжала его плечо рукой, не побуждая обернуться, а скорее выражая поддержку, и Сэм вздрогнул. — Слушай, за твоим рассказом стоит многое, о чём я понятия не имею. И это вообще не моё дело, но я уже упоминала, что меня не устраивает количество времени, которое ты посвящаешь сну. Твари в этом мире плодятся быстрее, чем кролики, и минимум того, что можно сделать, это быть готовым к схватке не на жизнь, а на смерть каждую долю секунды. Так что я всё же дам тебе, возможно, дерьмовый совет, прежде чем вернуться на кухню и озаботиться завтраком для оставшейся части нашей странной компании. Если здесь и сейчас ты чувствуешь иначе, если видишь шанс, которого, быть может, не видел раньше, живи настоящим. Тебе не изменить того, что уже произошло и не угадать того, что произойдёт завтра. Но сегодня всё ещё зависит от тебя.        — Я… — Сэм сглотнул и сжал руки в кулаки, раздираемый желанием закончить разговор, становящийся слишком личным, и поделиться всем, что кипело внутри, разъедая подобно соли, просыпанной на открытые раны. — Я не знаю, чего хочу, Руби. Мне никогда не приходило в голову, что у меня может вызвать… интерес мужчина. И это мелочь на фоне того, что мы говорим о дьяволе, но сознание…        — Бунтует против того, что воспринимается им противоестественным для тебя, — с пониманием закончила за него предложение Руби, когда Сэм умолк, переводя дыхание и борясь с незнакомым чувством, возникшим от откровенной беседы, которые даже с Дином случались крайне редко. — Ищет подвох и пытается отвергнуть то, что считает в корне неправильным. Сэм, это вполне нормально. Убеждения и взгляды не меняются легко, даже если почва для этого благоприятная.        — Я понимаю, — ответ прозвучал больше формальностью, и Сэм поморщился. Отступать на полпути он ненавидел, и укоренившаяся привычка доводить начатые дела до конца толкала продолжить разговор, каким бы непростым он ни казался. — Или нет. Чувствую себя глупым подростком, который не знает ни это мир, ни самого себя. Меня тянет к нему. И сопротивляться этому просто не получается. Но едва мы оказываемся на расстоянии, здравый смысл берёт верх и заходится припадком ужаса от понимания, что я делаю. Это сводит с ума. Помнить, что он дьявол, загубивший множество жизней, живущий жестокостью и неспособный чувствовать. Чистое зло. То, с чем мы всегда боролись. И осознавать, что за этим есть что-то ещё. Другое. И оно влечёт к себе с непреодолимой силой, хотя сомнения и утверждают, что это всё самообман.        — Сэм, — на этот раз Руби позвала настойчиво, и Сэм очень нехотя обернулся, сразу же встречая тёплый взгляд, который обещал понимание. — Слушай, ты хороший человек. И неглупый парень. Я уверена, что если что-то заставило тебя поверить, что шанс дать стоит, то оно есть. Что бы ты ни разглядел. И дальше всё становится простым, если не усложнять. Просто позволь этому шансу реализовать себя. Возможно, ты ошибся и тогда придётся принять последствия. Но если нет, ты обретёшь больше, чем, вероятно, надеешься получить.        — Спасибо, — Сэм почувствовал, как пересохло в горле, но тугой узел в груди неожиданно ослаб. — И знаешь, я, пожалуй, не откажусь от повторения завтрака. Компенсация за пропущенный ужин.        — Супер, — Руби тут же подхватила чуть шутливый и значительно более лёгкий тон. — Но завтрак сам себя не приготовит, так что его придётся подождать. А я точно видела Люцифера, который, видимо, решил прервать своё добровольное заточение в комнате, где, по-моему, провёл весь вчерашний день, когда шла на кухню. С ноутбуком Каса, который я ему дала ещё вчера, он так и не расстался, но сидел определённо в гостиной.        — Это… — Сэм выдавил улыбку, уловив намёк Руби, но мгновенно ощущая волну неуверенности, спровоцированную открывшейся перспективой.        — Да боже, — Руби возвела глаза к небу, а потом прищурилась. — Сэм, тебе двадцать семь или двенадцать? Потому что это просто несерьёзно, избегать кого-то только потому, что у вас… — она пространно поводила в воздухе рукой и в итоге явно остановилась на обтекаемой формулировке, — что-то было. Это определённо не вписывается в реализацию шанса.        — Он тоже не горит желанием со мной общаться, — фраза прозвучала почти с обидой, и Сэм прикрыл глаза рукой, понимая, что скоро и сам уверится, что ему снова двенадцать. — То есть…        — Нет, не продолжай, — Руби погрозила пальцем. — В психологи к чёрту я не записывалась, так что эту миссию тебе на меня не повесить. Но могу подкинуть предлог, если ты действительно не знаешь, с чего начать разговор, — добродушная насмешка неожиданно не обидела, а скорее раззадорила, и Сэм невольно улыбнулся. — Не сказала бы, что вы все в отличной форме, судя по вчерашним схваткам. В подвале устроено подобие спортзала, где вполне можно размяться. Михаила я ещё не видела, Адам спит, а я собираюсь пробовать новый рецепт. Боюсь, — она сокрушённо качнула головой, но хитро сверкнувшие глаза говорили об умышленности действия, — что у тебя просто нет кандидатов для спарринга, кроме Люца, которому не помешало бы лучше познакомиться с чисто человеческими навыками ведения боя. Как я поняла, сил у него и у Михаила совсем немного, и они им особо здесь не помогут. А выживание — это приоритет.        — Ты знаешь, что ты чудо? — фраза вырвалась невольно, но Сэм только подкрепил её улыбкой, понимая, что она отлично отражает его мысли в данный момент.        — Я знаю, что эгоистично не желаю проверять, на что способен недовольный дьявол, — фыркнула Руби в ответ и первой зашагала к дому. — И спасибо. Но посуду забираешь ты, — бросила она через плечо.       Сэм рассмеялся и неспешно поднял тарелку, а за ней и кружки, частично осознанным жестом пропустив между пальцев яркие зелёные травинки, которые едва заметно колыхал ветер. Солнце набирало силу, припекая спину, и Сэм выпрямился и направился вслед за Руби. Предвкушение затмевало даже понимание, что Люцифер может проигнорировать предложение.       Решимость стремительно начала таять, стоило пересечь порог кухни. Руби уже разбивала в глубокую миску яйца и только скользнула по нему взглядом, когда посуда звякнула о раковину. Сэм чуть нервно сглотнул, глядя на дверной проём, ведущий в гостиную, и внезапно разозлился на себя. Осознание, что он и впрямь ведёт себя как неуверенный подросток, мгновенно прибавило смелости.       Тихое чуть насмешливое фырканье Руби осталось за дверью, которую она закрыла, разделяя помещения, едва Сэм шагнул в гостиную. Люцифер, который без сомнения услышал шаги, никак не дал понять, что заметил визитёра. Сэм сжал губы, подавил зародившееся желание сделать вид, что он просто шёл в отведённую ему комнату, и кашлянул, привлекая внимание.        — Сэмми, — улыбка Люцифера, который вскинул голову так резко, словно только и ждал любого повода, казалась беззаботной, но выглядела слишком неестественной. — Сколько лет, сколько зим, сколько тысячелетий… — многозначительная пауза повисла предложением продолжить возрастающий ряд перечислений.        — Эмм, привет, — Сэм проигнорировал вроде бы невинную шпильку и мысленно поморщился от досады, понимая, что голос звучит до отвращения неуверенно, если не робко. — Я тут подумал… В общем, я не привык, что монстры укладывают меня на лопатки, — попытка взять лёгкий тон вылилась в то, что фраза прозвучала неровно, с неуловимыми, но раздражающими запинками на словах. Злость на себя взметнулась с новой силой, и Сэм продолжил куда более уверенным и привычным тоном: — Я подумал, что изрядно подрастерял форму, и мне бы не помешало восстановить её тренировками. Я был бы рад, если бы ты составил мне компанию.        — Планируешь сделать из дьявола манекен для отработки ударов? Смело, Сэмми, — Люцифер оказался опасно близко так быстро, что Сэм не сразу осознал, что тот всё-таки покрыл расстояние между ними шагами, а не перелётом. Дыхание сбилось, а дрожь прошла по телу волной, едва Люцифер приблизил губы к его уху и откровенно провокационным тоном продолжил: — Или пройдёмся по позиционной борьбе? Желаешь отработать позицию маунт? Или гард? — преувеличенная серьёзность формулировок на контрасте с выбранным тоном заставила Сэма задохнуться от вспышки острого желания.       Ответ потерялся где-то в пересохшем горле, фантазия, которой Сэм никогда не считал себя обделённым, слишком резво свернула в опасную плоскость, и идея тренировки внезапно перестала выглядеть привлекательной. Сэм стиснул зубы, медленно втянул в себя воздух и решительно заставил себя не размышлять прямо сейчас о том, что близость Люцифера влияет на него недопустимо сильно.       Немного паническое понимание потребности всё-таки ответить нарастало с каждой секундой. Люцифер явно не собирался отступать ни на шаг, хотя и чуть отстранился. Машинально вслушиваясь в ритм чужого дыхания, Сэм отвлечённо подумал, что отсутствие большей части силы быстро привило архангелам человеческие привычки. Мысль неожиданно толкнула встряхнуться.        — Любопытное предложение, — Сэм и сам изумился тому, как спокойно прозвучал его голос. Что-то внутри в очередной раз переключилось слишком скоро, не оставляя возможности проанализировать причины перемены. Сэм повернул голову и бесстрашно встретился глазами с Люцифером. — Маунт — позиция, которая представляет интерес и с точки зрения защиты, и с точки зрения нападения. Так что с удовольствием начну с неё. Осталось выяснить, кто будет сверху, — Сэм выдержал максимально увлечённый темой тон и улыбнулся настолько невинно, насколько мог. Мимолётное торжество, вспыхнувшее внутри, когда в глазах Люцифера не буквально полыхнуло пламя, вылилось во вспышку адреналина, разогнавшую кровь в венах до жара. — Если, конечно, — теперь учтиво, что стоило приложения значительного усилия воли, продолжил Сэм, — ты не отвергнешь моё предложение.       Не дожидаясь ответа, Сэм прошёл вперёд, целенаправленно двигаясь к двери под лестницей, за которой скрывался вход в подвал. Ощущая прожигающий взгляд, буравящий его спину, Сэм остановился возле дивана, стянул с себя рубашку, которая во время тренировки только мешалась бы, и интенсивно задвигал руками, убеждаясь, что облегающая футболка не стесняет движения.       Странный звук, определённо изданный Люцифером, на миг пробудил здравый смысл, который настойчиво попытался напомнить, что есть чересчур опасные игры, где не бывает победителей, но Сэм остался глух к предупреждению. Непонимание мотивов Люцифера и почти неуловимый холодок опасности в очередной раз загоняли в тупик, а думать рационально представлялось непосильной задачей.       Эмоции брали верх, несмотря на попытки сосредоточиться, и Сэм с удивлением понял, что хотя не видел Люцифера меньше суток, прошедших со вчерашнего обеда, успел соскучиться настолько сильно, словно они не виделись вечность. Борьба с собой вдруг показалась полностью лишённым смысла действием. Сэм сделал глубокий вдох и дёрнул ручку двери, до которой успел дойти.       Быстрые шаги за спиной подсказали, что Люцифер следует за ним, а предчувствие опасности стало ярче. Щёлкнув выключателем, который нашёлся на стене при входе, Сэм шагнул на первую ступень лестницы, ведущей вниз. Чуть учащённое дыхание, коснувшееся затылка, подсказало, что Люцифер успел его нагнать, но Сэм не смог заставить себя обернуться.       Слишком смелый демарш, которым в итоге выглядел его ответ Люциферу, казалось, потребовал всей остающейся отваги, и теперь дальнейшее развитие событий вновь ассоциировалось с ходьбой по минному полю, где один неверный шаг мог привести к взрыву. Ладони вспотели, и Сэм едва подавил обречённый смех, признавая, что психологически пубертат ему придётся, видимо, пережить заново.       Соображение, что это не так уж удивительно в кардинально новых обстоятельствах, настроение не улучшило, и Сэм только покачал головой, а затем заставил себя сосредоточиться на реальности. Лестница, которую они всё-таки успели преодолеть, привела их в помещение, которое спортзал напоминало мало, но было оснащено необходимым минимумом тренировочных приспособлений.       Решительно направившись к ближайшему мату, который чуть раздражал взгляд яркой расцветкой, Сэм нервно сглотнул. Какое-то смутное понимание, что он упускает что-то очень важное, бродящее на краю сознания, требовало уделить ему время, но как раз времени резко и не осталось. Сэм прикрыл глаза на мгновение, напоминая себе, что инициатива исходила от него и отступать теперь ему некуда.        — Ну, давай же, Сэмми, — фраза, слышимая от Люцифера уже не раз, заставила Сэма вздрогнуть и резко обернуться.       Странный выжидающий взгляд Люцифера, в глубине которого читалось что-то очень недоброе, отозвался внутри вспышкой неподдельного страха, испытываемого последний раз ещё в клетке. Внезапно идея спарринга показалась худшей из тех, которые вообще могли прийти в голову, но Сэм только вздёрнул подбородок, хватаясь за упрямство, которое мешало остановиться, не достигнув цели.       Люцифер вскинул руку и демонстративно поманил Сэма сомкнутыми пальцами, классическим и чуть издевательским в его исполнении жестом приглашая начать поединок. Отгоняя молнией пронесшуюся в голове глупую, но напрягающую мысль, что Руби придётся хоронить тело мужа второй раз, Сэм заставил себя собраться, отбросил запоздалое сожаление об отсутствии разминки, и двинулся вперёд.       План начать с легко парируемых ударов исчерпал себя в тот момент, когда Люцифер удивительно ловкой подсечкой сбил его с ног и нанёс яростный удар в солнечное сплетение. Дыхание моментально сбило, и Сэм тут же осознал, что рассчитывать силу Люцифер и не собирался. Неожиданно холодные ладони сомкнулись на горле, и Сэм издал сдавленный хрип уже через мгновение.        — Люц, — даже сокращённое обращение удалось произнести с большим трудом. Хватка незначительно ослабла, и Сэм заморгал, пытаясь избавиться от замелькавших перед глазами чёрных пятен. — Тренировка — это отработка приёмов, а не сражение на смерть.        — Неужели, Сэмми? — тон Люцифера стал притворно озабоченным. — Значит, монстр пожалеет тебя в реальном бою? — руки снова сжались сильнее, и Сэм беспомощно задёргался, понимая, что воздуха не хватает теперь уже катастрофически. — Как ты собираешься справиться с каким-нибудь пернатым или черноглазым, если не можешь дать отпор даже мне сейчас? Или ты хорош только в ударах исподтишка?       Последний вопрос, в котором прорвалось куда большее количество эмоций, разом разуверил Сэма в предположении, что Люцифер не понимает, что делает, превращая спарринг в настоящую безжалостную схватку. Слабость быстро охватывала всё тело, лишённое подачи кислорода, и Сэм ощутил, как сознание стремится уплыть, несмотря на рьяное сопротивление.       Интуитивное понимание, что пытаться остановить Люцифера словами не имеет смысла, толкнуло быстро просчитать возможные варианты освобождения из безжалостного захвата. Перед глазами стелилась темнота, и каждое мгновение лишало остатков сил. Осознав, что уйти через мост не получится, Сэм заставил себя вскинуть руку и ударить Люцифера в бок.       Удар получился в разы слабее, чем предполагался, пришёлся на пару дюймов ниже болезненной точки, в которую метил Сэм, но хватка на горле неожиданно ослабла. Отметив, что Люцифер, похоже, уже не ждал вообще никакого сопротивления, Сэм втянул в себя воздух, проигнорировал то, что перед глазами не желало проясняться, и отпустил злость, которая успела разгореться.       Новый удар, которому также не хватило силы, Сэм нанёс уже целенаправленно чуть ниже солнечного сплетения. Пространство плыло, но хотя бы обрело краски, заменившие сплошную тьму, и фигуру Люцифера, сидящего на нём, Сэм различал всё чётче с каждым мгновением. Шипение сквозь зубы подтвердило, что удар если и не достиг цели в полной мере, то вышел болезненным.       Преодолевая нежелание мышц подчиняться, Сэм стиснул зубы, отмечая, что даже это выходит с недостаточной силой, всё-таки вышел в мост и сбросил Люцифера с себя. Уйдя в сторону быстрым перекатом, Сэм заставил себя подняться на ноги так быстро, как только смог. Злость разгоралась всё сильнее, питаемая обидой и непониманием. Реальность двоилась, но виделась всё отчётливее.        — Какого чёрта, Люцифер? — Сэм, выдерживая дистанцию, невольно отзеркалил шаги Люцифера, и не сразу осознал, что они выходят на движение по окружности. Формулировка запоздало кольнула, но Сэм не придал ни малейшего значения тому, как прозвучал его вопрос. Подбор слов казался самой незначительной проблемой в данный момент. — Тебе стало скучно, и ты решил сократить количество обитателей этого дома за мой счёт?        — Фи, Сэмми, как тебе пришла в голову такая банальность? — в противовес почти легкомысленному чуть ехидному тону в глазах Люцифера светилось сейчас ничем не прикрытое ледяное бешенство. — Я только решил принять участие в затеянной тобой же игре, — ответ прозвучал предложением с частично вопросительной интонацией, а Люцифер демонстративно развёл руками и остановился. — Ты ведь желал… развлечения после трогательно-умилительного завтрака? — улыбка Люцифера, которой он сопроводил вопрос, была настолько неприятной, что Сэм вздрогнул.        — Завтрака?.. — эмоции бесновались, не давая сосредоточиться и обдумать сказанное. — О чём ты говоришь?        — Да брось, Сэм, — Люцифер неожиданно сократил между ними дистанцию на шаг, и Сэм отступил назад раньше, чем осознал, что делает. — Роль глупой обезьянки тебе не идёт. Я понимаю, тебе не хочется признавать, что ты решил сменить солдатика на куклу Барби. Правда понимаю, Сэмми. Это может нарушить твой идеальный образ… как же это… — Люцифер с наигранной задумчивостью повращал в воздухе рукой, — ах да, рыцаря без страха и упрёка.        — Что?.. — Сэм медленно пытался осознать смысл услышанного, но получалось плохо. Не желающая сдаваться без боя злость требовала действия, а не размышлений. — Люцифер, слушай…       Отточенные реакции на этот раз не подвели, и Сэм успел блокировать удар, когда Люцифер внезапно бросился на него. Мимолётно изумившись силе вложенной ярости, Сэм рванулся в сторону, относительно удачно избегая очередной подсечки, использовал драгоценную секунду, которая позволила оказаться у Люцифера за спиной, и применил удушающий захват.       Удар локтём, последовавший незамедлительно, отозвался такой болью в рёбрах, что Сэм не усомнился в том, что Люцифер использовал не только человеческие возможности. Злость скакнула на новый уровень, переходя в свирепость, и Сэм сжал руку сильнее, чувствуя мрачное удовлетворение, когда Люцифер издал короткий хрип. Безжалостный удар ногой по голени заставил Люцифера упасть.       Сэм мгновенно опустился следом, завёл руки не успевшего опомниться Люцифера ему за голову и прижал к мату со всей силой, которая оставалась. Их взгляды столкнулись и чистая ярость, казалось, заполнила собой всё помещение, выплескиваясь мощными волнами и множась в момент единения. Люцифер скривил губы, но на удивление вырваться из захвата не пытался.        — Ты ведь знаешь, Сэмми, что я освобожусь, лишь пожелав этого? — голос Люцифера прозвучал почти лениво, но нисколько не уменьшившееся бешенство ощущалось в нём явственной тенью. — А как только я это сделаю, мы пройдёмся по прейскуранту. Я даже разрешу тебе выбрать, чем мы продолжим: сдиранием с тебя шкурки или полюбившимся тебе вечным огнём.       Сэм сжал пальцы с такой силой, что одно из запястий Люцифера слабо хрустнуло. Голубые глаза потемнели настолько, что показались разве что ни чёрными. В следующий миг в них искрой промелькнула краснота, и Сэм внезапно чётко осознал, что кто-то из них должен остановиться. Ярость тут же взметнулась фонтаном, настаивая, что этим кем-то ни в коем случае не должен быть он.       Но что-то глубоко внутри, многим глубже, чем эмоции в моменте, уже пробивало себе дорогу, медленно, но уверенно гася негатив. Воспоминания о совместном душе пронеслись в голове вихрем, придавая сил робкому противнику ярости. Краснота залила глаза Люцифера полностью, тень крыльев накрыла значительную часть мата, и Сэм осознал, что у него остаются доли секунды.       Он приник к плотно сжатым губам Люцифера, не давая себе размышлять. Откровенно злобный рык, очевидно, выражающий и возмущение, и протест, стал не единственным откликом. Люцифер не ответил на поцелуй, но неожиданно сжал зубы на нижней губе Сэма, безжалостно прокусывая её до крови. Не утихшая ни на йоту ярость тут же взбунтовалась, толкая ответить как минимум тем же.       Сэм, уже сам не понимая, где находит в себе на это силы, подавил порыв, сглотнул, ощущая металлический привкус во рту, и осторожно провёл языком по теперь чуть приоткрытым губам Люцифера. Тот неожиданно замер, не предпринимая новых попыток сопротивления. Невообразимая смесь эмоций внутри завертелась, как набирающий силу торнадо, словно пытаясь стать чем-то другим.       Всё, сказанное Люцифером, теперь находило осознание с такой скоростью, словно мозг, получивший возможность принять участие в процессе реальности, нагонял упущенное время. Сэм прикрыл глаза, отказываясь верить, что Люцифер его ревновал. Сильно запоздалое понимание, как выглядело его отстранение для Люцифера, обожгло сожалением и повлекло за собой растерянность.       Сэм чуть отстранился от губ Люцифера, пытаясь собраться с мыслями. Истина, которую он постиг ещё где-то в воспоминании, выплёскивая на Люцифера тогдашнюю злость, вдруг выплыла из глубин сознания и заиграла новыми красками. В груди что-то сжалось, когда Сэм с кристальной ясностью осознал, что Люцифер действительно напоминает ребёнка, несмотря на могущество.       Ребёнка, который капризен, упрям и отчаянно боится поверить кому-либо. Совершенно новый угол обзора представлял ситуацию настолько в другом свете, что Сэм тряхнул головой. Вспоминая все предательства, с которыми довелось столкнуться ему самому, Сэм невольно анализировал, что каждое давало определённую закалку, позволяющую не просто пережить, но и снова доверять.       Разница между людьми и ангелами, обозначающаяся в первую очередь глобальностью временного промежутка развития, внезапно стала заметна как никогда ранее. Преданный отцом и братом, Люцифер не просто не пережил это, но и протянул сквозь тысячелетия нежелание верить вновь кому-либо. Слова Гавриила о затянувшейся истерике набатом стучали в голове.       Сумасшедший водоворот эмоций внутри видоизменился слишком резко, сплавляясь вдруг во всепоглощающую нежность. Сэм покачал головой, отказываясь осмысливать столь разительный контраст, но ухватился за простой итог, выведенный мозгом параллельно. Он больше не мог позволять себе детское поведение, если действительно хотел дать реализацию шансу.       Сэм моргнул, возвращаясь в реальность. Быстрый взгляд привёл к выводам, что за пару минут его задумчивости изменилось немало. Тень крыльев исчезла, а глаза Люцифера стали обратно голубыми. Сэм вздрогнул, читая в них сменившую бешенство обречённую горечь. Единственное желание, вспыхнувшее в ответ, обожгло пониманием, что он пропал окончательно. О Люцифере хотелось заботиться.       Оставляя обдумывание очередной открывшейся истины на потом, Сэм разжал руки. Пальцы тут же самовольно скользнули по скуле Люцифера, даря бережную и успокаивающую ласку. Умышленно позволив окружающему миру временно превратиться в восприятии в декорацию, не представляющую интереса, Сэм коснулся губ Люцифера осторожным поцелуем, позволяя выплеснуться нежности.       Щиплющая рана, оставленная зубами, неожиданно окуталась теплом, а затем перестала причинять какой-либо дискомфорт. Здравый смысл толкал напомнить Люциферу, что не стоит расходовать силу по мелочам. Сэм честно попытался найти в себе силы для этого, но Люцифер, который на этот раз ответил на поцелуй, скользнул освободившимися руками по его спине, и намерение испарилось.       Чужая сила окутала со всех сторон и невидимо заплескалась, ластясь как котёнок. Возражения застряли в горле, когда Люцифер с уловимой нерешительностью запустил пальцы ему в волосы и чуть надавил на затылок, будто пытаясь притянуть ближе, хотя расстояние между ними и отсутствовало. Сэм подавил вздох и аккуратно отстранился, когда поцелуй окончательно перерос в страстный.        — Люцифер, давай поговорим, — тон получился даже слишком ровным, а Сэм сел и устало провёл рукой по лицу, чувствуя, как его постепенно накрывает апатия. Слишком большое количество эмоций, выплеснутых в той или иной форме, оставило после себя пустоту, которой нужно было некоторое время, чтобы наполниться вновь. — Просто спокойно поговорим. Пожалуйста.       Тело ощущалось полным энергии, и Сэм заставил себя проглотить возражение о том, что это нерациональный расход силы, и благодарность, которая перешла бы границы терпения, будь она озвучена вслух. Холодное понимание, что Люцифер лишь исцелил нанесённый им же вред, сподвигало в различных направлениях для размышлений, но никак не к тому, чтобы говорить «спасибо».        — Серьёзно, Сэмми? Настал мой черёд? — попытка Люцифера изобразить преувеличенный восторг вышла настолько неудачной, что смотрелась почти жалко. — Мне нужна минутка, чтобы осознать оказанную мне честь.       Сэм зажмурился, вновь раздираемый противоречиями. Люцифера хотелось обнять и не отпускать, пока от горечи, терзающей его, не останется и следа, и равноценно — ударить за намеренное игнорирование искренней и крайне простой просьбы. Логика подсказала, что подобную беседу Люцифер вполне может считать спокойным разговором, и Сэму захотелось закричать.       Мысли мешались в голове, но двигались лениво, поддаваясь общему настроению апатии. Сэм потёр подбородок. Споткнулся о всплывшее знание, что ангелы ощущают эмоции отдельными яркими вспышками, а не полноценным спектром, как люди. Важное отличие перестало выступать не оправданием, но объяснением, едва мозг прохладно напомнил, что Люцифер сейчас достаточно человек.       Собственные фразы, сказанные в душевой кабине Люциферу и прозвучавшие невольным обещанием, выплыли из глубин памяти, и Сэм едва сдержал желание ударить мат кулаком. Чуть рассеянная, но дельная мысль о том, что если он продолжит расфокусировано смотреть в пространство после того, как сам предложил разговор, то закончится это плохо, заставила встряхнуться.        — Когда у людей возникают недопонимания, они их обсуждают, — Сэм обернулся к Люциферу, столкнулся с его внимательным взглядом, в котором угадывалось что-то подозрительно похожее на чувство вины, и едва сдержал протяжный вздох. Гипотеза о том, что Люцифер не доверяет словам, но доверяет ощущениям, пронеслась в голове, выступая потенциально возможным объяснением резкой смены настроения, но затерялась в хаосе мыслей. — Разумеется, бывают ситуации, где участники по тем или иным причинам предпочитают решать конфликт рукоприкладством, но это не норма жизни, Люцифер. И я не позволю, чтобы она стала таковой для нас.        — То есть если одна обезьянка использовала другую, чтобы получить с её помощью банан, а потом предпочла искать бананы с третьей, первая должна с ней поболтать? — тон Люцифера создавал обманчивое впечатление, что он в следующую секунду начнёт сюсюкать или подражать какому-нибудь забавному персонажу из детского мультфильма. Но взгляд, где с новой силой вспыхнула горечь, к которой добавилась и жгучая обида, заставил Сэма нервно сглотнуть, разом отбив вспыхнувшее было желание нервно рассмеяться. — Ты действительно в это веришь, Сэмми?        — Люцифер, — мягкий тон на удивление не потребовал особых усилий, и Сэм только смиренно отметил, что ему ещё предстоит обдумать все понимания и открытия сегодняшнего утра, когда он останется один. Осторожным прикосновением Сэм ухватил Люцифера за подбородок и заставил приподнять голову так, чтобы их взгляды встретились. — Руби — друг, — твёрдо пояснил Сэм. — А я не затевал никаких игр. Но готов извиниться за то, что в силу некоторых причин избегал общения с тобой. Но только за это, Люцифер. И кое-что я считаю нужным прояснить прямо сейчас. Я всё ещё понимаю, на что себя обрекаю. Сейчас, пожалуй, лучше, чем когда бы то ни было. Но это не карт-бланш на любую выходку, которая взбредёт тебе в голову, Люцифер. Я готов бороться и со своими страхами, и с твоими. Но не в том случае, если это нужно только мне. Если для тебя это было капризом, затянувшимся экспериментом постижения неизведанного или просто средством развеять скуку, то давай закроем эту тему здесь и сейчас.       На миг в глазах Люцифера промелькнуло такое отчаяние, что Сэм почти поддался порыву начать извиняться за озвучивание того, во что сам после случившейся драки не верил ни на йоту. Но понимание, что ему ещё не раз понадобиться чётко ставить Люцифера перед выбором, не оставляя шанса убегать от самого себя, заставило Сэма только плотно сжать губы и задавить кольнувшее иглой чувство вины.        — Мы ведь знаем одно и то же, Сэмми, — легкомысленный тон прозвучал откровенно фальшиво, а Люцифер странно дёрнул щёкой, словно пытался усмехнуться, но забыл вдруг, как это делается. — Ты чувствуешь себя героем. Спасителем. Почти великомучеником. Ведь ты сумел проявить желание понять дьявола после всего, что я с тобой сделал. Но это забава, Сэмми. И рано или поздно, она тебе надоест.        — Видимо, ты успел решить, что уже надоела. Но в целом, жизнеспособная версия, Люцифер, — Сэм чуть кивнул с преувеличенной серьёзностью, проигнорировал растерянность и, казалось, тень боли, отразившиеся в глазах Люцифера, и слабо улыбнулся, чувствуя, как апатия сдаётся возвращающимся эмоциям, где доминирующей упрямо осталась нежность. — Неплохой ход, чтобы заставить меня самого усомниться в том, чем я руководствуюсь. Но кое-чего ты не учёл.       Пальцы, по-прежнему сжимающие подбородок Люцифера, уверенно очертили линию челюсти и переместились на щеку. Сэм отодвинул в сторону и сомнения, и осадок от произошедшего, и потребность продолжить разговор, и позволил себе сосредоточиться на том единственном, что и было самым настоящим. Рождённым не в холодных чертогах разума, но в душе. На чувствах.       Поцелуй получился осторожным настолько, что мог показаться робким. Сэм закрыл глаза и с долей удивления признал, что в миг настоящего даже сумасшедшее желание, которое теперь вспыхивало рядом с Люцифером пугающе быстро, притаилось, открывая дорогу чему-то совершенно иному. Руки Люцифера притянули его в объятие настолько судорожным движением, что Сэм мысленно вздрогнул.       Позволяя губам без нажима ласкать чужие, Сэм скользнул свободной рукой по шее Люцифера и медленно двинулся вниз, очерчивая каждый позвонок. Пальцы, неспешно продолжавшие гладить щёку Люцифера, вплелись теперь в его волосы. Протяжный стон, который Люцифер, похоже, просто не смог сдержать, прозвучал слишком отчаянно и едва не заставил Сэма отстраниться.       Рука замерла на позвоночнике, где-то между лопатками, а пальцы второй руки, начавшие чуть массировать кожу головы, остановились без движения. Беспокойство, слишком сильное как для мелочи, практически не выбивающейся из общей картины ситуации, сказало Сэму, что он переоценил свою стрессоустойчивость. Сейчас из равновесия могла вывести, казалось, самая незначительная деталь.        — Сэмми, — задушенное восклицание Люцифера, в котором послышалось всё то же отчаяние, едва сам Сэм отстранился, пытаясь понять, всё ли в порядке, отбилось от стен эхом. Сэм чуть поперхнулся воздухом, когда руки Люцифера сжались с такой силой, что спина недовольно отозвалась лёгкой болью. — Не… — Люцифер умолк, словно не мог заставить себя говорить дальше.        — Эй, тише, — Сэм машинально очертил заново последние позвонки, которые проскользил пальцами до того, как прекратить любые движения, и моргнул, когда Люцифер издал что-то слишком похожее на всхлип. — Люц, — позвал Сэм, медленно начиная что-то понимать.       Но единственным ответом ему послужил поцелуй, мгновенно уничтоживший любые здравые мысли, остающиеся в голове. Люцифер целовал так неистово, словно у них не было не просто завтра, но и следующей секунды. Рваное горячее дыхание попеременно ощущалось на шее и у уха, но настойчивые губы тут же возвращались терзать его рот, и Сэм быстро утратил ощущение реальности.       Желание занялось знакомым огнём, который обжигал, согревая, но грозил испепелить. Больше не задумываясь над тем, что он делает, Сэм подался ближе, вжимаясь в торс Люцифера своим, и мягко толкнул его, заставляя оказаться лежащим на спине. Слабый протест, выразившийся стоном, противоречил движению рук Люцифера, которые проворно забрались под футболку.       Сэм с шумом втянул в себя воздух через нос, понимая, что остатки контроля бушующее внутри пламя поглощает слишком стремительно. Правильные и нужные слова, которые он точно знал, что должен произнести, проплыли в голове, где воцарился туман, размытыми кляксами, и Сэм ещё успел пообещать себе, что важные мелочи человеческих взаимоотношений он донесёт до Люцифера позже.       Возбуждение уверенно подогревало кровь, явно стремясь превратить её в жидкую лаву, наполняющие вены. Сэму казалось, что каждый нерв в его теле охвачен почти болезненной дрожью. Люцифера было мало. Растворяясь в поцелуе, который был на грани того, чтобы стать похожим на попытку друг друга проглотить, Сэм дёрнул свою руку, прижатую к полу спиной Люцифера.       Пальцы в очередной раз проехались по позвонкам, и гортанный стон Люцифера прямо в поцелуй отдался вибрацией где-то внутри. Сэм прищурился, окончательно убеждаясь, что область между лопатками для Люцифера очень чувствительное место, и теперь умышленно повторил своё движение. Люцифер издал совершенно непонятный звук и обвил его бедра ногами, сжимая их до боли.        — Люцифер… — голос Михаила донёсся из какой-то другой вселенной и быстро умолк, но Сэм резко отстранился, нервным движением пригладил волосы и обернулся к дверному проёму. Михаил чуть свёл брови, глядя на них задумчивым взглядом. — Стоило догадаться раньше.        — Сэмми, — дыхание Люцифера было учащённым, но голос звучал возмутительно бодро, чем Сэм был уверен, он сам похвастаться не мог. И только до крайности недобрый взгляд, остановившийся на Михаиле, выдавал досаду и на этот раз явно контролируемую злость Люцифера. — Что нужно делать со старшими братьями, которые застают тебя за неприличным занятием? — нарочитое растягивание слов придало фразе больше насмешки, чем ехидный тон.        — Понятия не имею, — хрипло отозвался Сэм, откашлялся, провёл рукой по лицу и пожал плечами, прежде чем продолжить уже более привычным тоном. — Но будь это Дин, я бы искал тяжёлый предмет, — слабо усмехнулся Сэм, поймал вопросительный взгляд Люцифера, который повернул голову к нему, и вздохнул. — Застань нас Дин, и разговаривать с ним стало бы возможно только после того, как он был бы надёжно связан. В таком случае присутствовал бы шанс, что он хотя бы поймёт, что мы произносим какие-то слова. А связать Дина проще всего, когда он в отключке.        — Учту на будущее, Сэмми, — Люцифер сверкнул глазами, и Сэм невольно дёрнулся, понимая, что один взгляд разжигает и без того не потухшее и беснующееся пламя в крови ещё сильнее.        — Почему-то я уверен, что сравнение сейчас было не в мою пользу, — тон у Михаила был странный, но он быстро качнул головой, словно отгоняя всё лишнее, и сосредоточенно произнёс, явно абстрагировавшись от ситуации: — Там рэйфы. Защиту они преодолеть не могут, но у них в заложниках люди.       Сэм похолодел, вскочил на ноги, бросил на Люцифера взгляд, в котором смешались сожаление и извинение, и рванул к двери. Михаил, похоже, машинально посторонился, и Сэм бегом преодолел лестницу, едва воспринимая краем сознания, что Люцифер и Михаил обмениваются фразами на повышенных тонах. Взгляд выхватил Руби, вцепившуюся в локоть Адама, едва Сэм влетел на кухню.        — Я не знаю почему, но они требуют меня, — голос у Адама, когда он резко обернулся к Сэму, был несчастный, но в его взгляде горела решимость, а он интенсивно дёргал рукой, пытаясь освободиться от хватки Руби. — Там дети, Сэм. И я не стану отсиживаться тут, пока они их убивают.

***

      Дин стиснул зубы, с сильным опозданием сообразил, что снова чувствует их все и усилием воли отогнал смертельную усталость, которая напоминала о себе во время каждого нового столкновения с монстрами и только крепла со временем. В руке Иезекиэля сверкнул клинок, а он решительно вскинул подбородок. Дин поймал себя на слабом подобии уважения, которое мелькнуло тенью.       Ханна и София реагировали куда медленнее и, казалось, вообще не особо понимали, что им предпринять. Тоска взметнулась удушающей волной, когда в голове пронеслись воспоминания о том, как бесстрашно Кастиэль вступал в сражения с левиафанами даже тогда, когда они блокировали его силы ангела. Клацанье острых зубов, больше похожее на скребущийся звук, заставило собраться.       Оценив, что левиафаны, привычно уверенные в своём превосходстве или же просто не соображающие, что скорость может дать огромное преимущество, наступают медленно, но всё равно неуклонно приближаются, Дин до боли сжал пальцы на рукояти мачете. Неожиданный удар, рассёкший воздух со свистом, снёс голову одному из левиафанов раньше, чем кто-либо успел опомниться.       На ходу соображая, что сделать это мог только Бенджамин, находящийся за спинами левиафанов, Дин не упустил секундное преимущество. Левиафаны дружно обернулись, явно собираясь уничтожить незамеченную ранее угрозу, что открыло возможность для атаки. Чётко рассчитанный удар лишил головы ещё одного противника, и Дин встретился взглядом с Бенджамином.       Иезекиэль, похоже, умеющий ориентироваться по обстоятельствам, вонзил клинок в шею одного из оставшихся в живых левиафанов, заставляя того яростно зарычать, а Мэдисон прыгнула на второго и опрокинула его на землю. Дин, не размышляя, замахнулся снова и отрубил голову упавшему, замечая как синхронно с ним Бенджамин сделал то же самое с тем левиафаном, которого ранил Иезекиэль.        — Брат, я знаю, что у меня был только один шанс, и я его упустил, — Бенджамин заговорил сразу же, как только враги были повержены, словно боясь не успеть. Дин только мысленно хмыкнул, когда окинул беглым взглядом изрядно растерянных ангелов. — Я должен был быть сильнее, должен был противостоять яростнее. Я ничего больше не жду от тебя. Но хочу поблагодарить за то, что я ещё жив.        — Не по адресу, — Дин дёрнул щекой, на ходу взвешивая, превзойдёт ли польза, которую может принести Бенджамин, вред, который он может причинить в случае повторения истории с внушением. — Это она устроила тебе апгрейд, — Дин махнул рукой в сторону Мэдисон, окончательно принял решение в пользу Бенджамина и обернулся к Иезекиэлю. — А ты неплох как для пернатой задницы.        — Непросто мне изречения твои понимать, — Иезекиэль отозвался незамедлительно и чуть склонил голову к плечу, словно и впрямь раздумывая над обращённой к нему фразой. — Но время неподходящее для этого верно сейчас. Не приводит левиафанов к смерти обезглавливание, лишь ослабляет временно. Но ежели головы их и тела пламя уничтожит, процесс восстановления замедлит это на десятилетия возможно.        — Да неужели? — Дин приподнял брови, осознанно не вслушиваясь в негромкий разговор, который затеяли Бенджамин и Мэдисон, и развёл руками. — Валяй, Зик. Тут зажигалки не в ходу.       Иезекиэль серьёзно кивнул, хотя, очевидно, и не понял последнего замечания и взмахнул рукой. Головы, которые медленно передвигались к своим телам, первые занялись ярким пламенем. Послышались крики. Глядя, как огонь охватывает и туловища давно осточертевших существ, Дин ощутил мрачное удовлетворение. Бенджамин с явной опаской тронул его за плечо.        — Закончили ворковать? — Дин тут же обернулся, заставил себя изобразить беззаботность и придерживаться беспечного тона. — Чудненько. Тогда можем двигать.        — Ты позволишь мне пойти с тобой и дальше? — Бенджамин действительно выглядел сбитым с толку, и Дин мысленно нахмурился, не понимая, когда тот успел проникнуться к нему таким расположением.        — Но куда путь держать ты собрался? — Ханна, которая, казалось, только опомнилась, свела брови, заставляя морщину прорезать её лоб.        — Ну, — Дин пожал плечами и нарочито небрежно поиграл мачете. Где-то глубоко внутри бесновалась бездна, которая грозила вырваться на волю рано или поздно, но Дин только усиливал давление, держась за мысль, что слепое яростное отчаяние Кастиэлю ничем не поможет. — Отыщем вашу птичку, про которую она, — он кивком головы указал на Софию, стоящую со странным выражением лица, — говорила. Кремируем, и найдём тварь покрупнее. Нафаршируем её добытыми останками, освободим Каса, и мы в дамках.        — Не можешь не понимать ты, что план, который предлагаешь ты, привести в исполнение непросто будет, — Ханна качнула головой будто бы с сожалением. — В чистилище более сорока миллионов душ. Отыскать среди них нужного нам монстра сложность представляет.        — Вообще-то, — на удивление неуверенным тоном начала Мэдисон и нервно сглотнула, когда внимание всех переключилось на неё, — на северо-востоке есть пещеры. Даже по здешним меркам там глухие места. Я неоднократно слышала, что в одной из них живёт несколько фениксов. Про них говорят, что они предпочитают держаться обособленно. Я не знаю, есть ли среди них тот, который нужен вам, но, кажется, это вообще все фениксы, которые когда-либо существовали.        — Любой представитель этого вида монстров сгодится нам, — перебила Ханна, похоже, нисколько не смущаясь этому. Дин только поморщился, осознавая, что Ханна вызывает всё большее раздражение просто потому, что напоминает повадками и поведением Кастиэля. — Но стоит подумать нам о том, что могла Ева предпринять что-то, чтобы обезопасить себя.        — Рассуждения верны твои, Ханна, — задумчиво отозвался Иезекиэль. — Но не могла она учесть всё. Предвидеть ангелов появление в этом измерении сложность для неё должно составлять. И, быть может, смысл имеет слетать мне в пещеру ту и похитить одного из фениксов, что находятся там. Несколько секунд лишь займёт это, но позволит нам лишнее время не расходовать и безопасностью всех не рисковать.        — Но даже если пещера эта есть и обитают в ней те, кто интерес для нас представляет, с тобой приключиться может недоброе. Феникса ангелу обычному убить может оказаться и вовсе не под силу. Помнить должен ты, Иезекиэль, что наделяла их Ева особой неуязвимостью и размножению вида препятствовала, поскольку смерть её в них заключена, — Ханна сжала губы на миг. — Ответственность за миссию несу я и отправлюсь с тобой. Силы объединив, пленить феникса должны мы смочь. Но знать нам нужно, где место это.        — Если позволишь, хотел бы я взглянуть на воспоминания твои о пещерах, про которые ты молву слагала, — Иезекиэль сделал пару шагов к Мэдисон.        — Эмм, — та явно машинально отступила на шаг, но остановилась и с недоверчивым удивлением вскинула брови. — Серьёзно? Молву слагала? Ладно. Я… Я там не бывала, но представляю, где это. Но не пойми неправильно, тебе типа ведь надо прикасаться… — она указала на свой лоб и нервно улыбнулась. Дин поймал себя на мимолётном удивлении по поводу осведомлённости Мэдисон, но резонно рассудил, что в Чистилище она могла успеть узнать и не такое. — Напрягает, прости. Ты меня, конечно, исцелил, но ты ангел и… Может, я просто покажу вам дорогу? Или это глупо. Ладно, да, я выгляжу идиоткой.        — Я забредал, — Бенджамин сам шагнул к Иезекиэлю, который хмурился, похоже, не до конца поняв сбивчивую речь Мэдисон или продолжая её осмысливать после окончания.        — Нужно мне лишь место увидеть, куда требуется попасть, полёт предприняв, — наконец выдал Иезекиэль. — Если опасение твоё, — он кивнул Мэдисон, которая оказалась за спиной Бенджамина, — связано с тем, что воспользовался бы ситуацией я и вред бы причинил, уверяю тебя, намерения такого я не имел.        — Что надо сделать? — хмуро осведомился Бенджамин, когда Мэдисон только покачала головой, будто бы сдерживая какой-то комментарий.        — Не требуется от тебя действий никаких, — ответ Иезекиэля прозвучал параллельно действию. Дин чуть прищурился, когда пальцы на мгновение прижались ко лбу Бенджамина, но быстро исчезли. Иезекиэль тут же отошёл и кивнул Ханне. — Можем отправляться мы.        — А ты начинаешь мне нравиться, Зик, — Дин изобразил короткую улыбку, мало заботясь о её искренности. — Тут небезопасно долго торчать на одном месте. Так что шевелите крыльями, пока не пожаловали очередные зубастики.       То, как невозмутимо и даже с каким-то оттенком смирения кивнул сначала Иезекиэль, а за ним и Ханна, которая хмурилась всё больше, отозвалось до крайности неприятным чувством в груди. Дин сжал кулак, когда память самовольно подбросила ряд воспоминаний, где его фразы, обращённые к Кастиэлю, являлись откровенной грубостью, но были встречены лишь кротостью, граничащей с покорностью.        — Ежели не вернёмся мы, — Ханна обернулась к Софии, — должна ты во время нужное в место оговоренное перенестись. А когда на Небесах окажешься, без утайки поведать всё и помощи попросить.       София кивнула, и Ханна с Иезекиэлем исчезли. Дин тряхнул головой, окончательно отгоняя до крайности неуместные сейчас размышления. Усмирить тревогу за Кастиэля, разбуженную воспоминаниями эмоциональных моментов с его участием, оказалось в разы сложнее. Дин стиснул зубы до судороги в челюсти, краем сознания понимая, что его лицо напоминает сейчас каменную маску.        — И откуда у тебя артефакт, что Небес собственностью является? — София, которая не принимала никакого участия в обсуждении ближайших планов, заговорила неожиданно. Дин тут же перевёл взгляд на неё, а затем опустил его на своё запястье, где находился не иначе как чудом не потерянный в схватке с монстрами браслет Гекаты. — Похищен он был тем, кто немалую часть небесного оружия забрал с собой, подло предав нас всех.        — Собираешься прочесть мне лекцию и воззвать к моей совести? — с уловимым сарказмом осведомился Дин, избегая прямого ответа на вопрос, и прищурился, когда София только едва заметно усмехнулась. Нетипичная для ангела реакция заставила Дина насторожиться. — Или есть другие предложения?        — Миссия наша не включает в себя задачу небесное добро собирать, — София почти приторно улыбнулась, что не выглядело искренним ни на гран, и Дин окончательно уверился, что поведение под стать Иезекиэлю и Ханне лишь игра ради пока неясной цели. Недоверие мгновенно подняло голову. — Так что сделать могу я вид, что браслет на руке твоей невидим. Но коли уже владеешь им ты, могу совет тебе я дать наполнить его силой. В измерении ты том, где помехой не станет никакая страховка. И лишь в нём левиафанов цвет, что ингредиентом основным для ритуала является, произрастает.        — Долбаная цацка меня сейчас беспокоит меньше всего. А тех, кто пытается давать мне советы, я обычно шлю к чёрту, — с вызовом бросил Дин, быстро перебирая в голове возможные варианты ответов на вопрос, зачем Софии понадобилось привлекать внимание к украшению.        — Разве не ты Люциферу запрет на посещения устроил? А теперь к нему же отправляешь? — София приподняла одну бровь и усмехнулась. — Но как знаешь. Осмотрю окрестности я, — без перехода добавила она, развернулась и неспешно зашагала к соседней поляне.        — Мне одной она не нравится? — едва слышным шёпотом осведомилась Мэдисон. Дин обернулся и тут же наткнулся на мрачный взгляд Бенджамина, который стоял в шаге от Мэдисон. — Нет, они все малость стрёмные. Одно то, как выражается этот парень чего стоит. Но эта…        — У ангелов абсолютный слух, — коротко проинформировал Дин, понизив голос.        — О, — Мэдисон моргнула и вскинула руки, жестом выражая понимание, что продолжать обсуждать Софию не стоит.        — Брат, слушай, я… — Бенджамин запнулся, то ли подбирая слова, то ли не до конца понимая, что именно хочет сказать.        — Забей, — тут же воспользовался паузой Дин. — Я видел достаточно всякого дерьма. Твоя порочная зависимость от мамочки явно не в первых строчках топа. Кто-нибудь в этой дыре может знать, где обосновалась эта тварь?        — Ева? — уточнила Мэдисон, явно непроизвольно вздрогнув. — Слухи ходят разные. На самом деле Чистилище занимает огромную территорию. Если честно, искать наобум, без каких-либо ориентиров, практически не имеет смысла. Нам понадобятся месяца, за которые…        — Не заканчивай эту фразу, — моментально оборвал Дин, едва мозг подбросил понимание, что пытается сказать Мэдисон. — Мы его найдём. Я не знаю как, но найдём, — упрямо повторил Дин, отказываясь задумываться, пытается он убедить Мэдисон или самого себя.        — То, что он лампочка, может помочь, — неожиданно выдал Бенджамин, который явно отбросил терзания и вернулся к привычному для него тону. — На больших расстояниях нам ангела не почуять, но если речь о трёх-четырёх милях, то мы превращаемся в мотыльков.        — Точно, — Мэдисон, казалось, сейчас хлопнет себя по лбу. — Даже если Ева может как-то подавить его силы, это не меняет его сути.       Дин только кивнул, ненавидя стремительно разгорающуюся внутри надежду на то, что поиски займут намного меньше времени, чем можно было бы предположить, и они успеют добраться до Кастиэля раньше, чем станет поздно. Шелест крыльев заставил мгновенно развернуться. Рука с мачете непроизвольно взлетела вверх. Дин заставил себя её опустить, понимая, что угрозы нет.       Иезекиэль и Ханна удерживали под руки неряшливого вида парня. Их сияющие светом глаза говорили о том, что они сдерживают, очевидно, феникса с помощью ангельских сил. Громкий треск ломающихся веток мгновенно заставил внимание переключиться. Испытывая чувство дежавю, Дин быстро завертел головой, пытаясь определить источник звука.       Странного вида существо, едва ли не вдвое превосходящее ростом среднестатистического мужчину, попало в поле зрения моментально. Передвигаясь зигзагообразными скачками, оно вдруг замерло, доли секунды словно бы слепо озиралось, а затем повернуло голову в сторону ангелов и понеслось прямо на них. Ханна вскрикнула, а на лице Иезекиэля отразилось замешательство, смешанное с ужасом.        — Господи всемогущий, что это такое? — с паническими нотами воскликнула Мэдисон, похоже, неосознанно пятясь назад. — Я никогда такого не видела. Дин?       Резкая фраза так и осталась непроизнесённой в качестве ответа, когда существо неожиданно распахнуло пасть, и пространство заполнил громкий свист. Дин вздрогнул, когда в воздухе начало расползаться непонятное чёрное пятно. Феникс, который явно решил воспользоваться возникшей суматохой и сумел вырваться из рук Ханны и Иезекиэля, похоже, не глядя, рванулся вперёд.        — Это ещё что за хрень? — бессмысленный вопрос вырвался сам по себе, а Дин машинально отшатнулся, когда стремительно увеличивающаяся клякса неожиданно всосала в себя феникса без следа, а существо издало звук, напоминающий довольное рычание.

***

      Сэм отложил дневник отца, который явно больше ничем не мог помочь в плане информации на диван и сжал пальцами переносицу, пытаясь упорядочить мысли. Фразы Гадриэля и Анаэль вертелись в голове, рождая здоровый страх и множество новых вопросов. Сэм машинально потянулся за своим бокалом, где ещё оставалось виски на хороший глоток, и нахмурился.        — Что за догадка? — задал он предсказуемый вопрос вслух, залпом допил виски и остановил взгляд на Гадриэле, который выглядел задумчивым. — И при чём тут Люцифер?        — Есть существа, которые опаснее всех, о ком ты когда-либо хотя бы слышал, — начал отвечать Гадриэль, слишком нервным движением сжав пальцы в замок. — Их называли шедимами. В незапамятные времена отец, не решившись выпустить их в мир, запер их в недоступном участке Ада. Позднее Асмодей, один из Князей Ада, созданных Люцифером, решил выпустить их. Никто не знает наверняка как именно, но Люцифер сумел вернуть их в тюрьму, созданную для них отцом.        — Так, — Сэм помотал головой, а затем машинально потёр подбородок. — И чем эти твари так ужасны?        — Точно неизвестно, — Анаэль повела плечом и взяла свой бокал, откуда сделала внушительный глоток. — От отца исходило предупреждение для всех ангелов, а людям позже были оставлены легенды, которые должны были их предостеречь. Но ходили слухи, что шедимы способны уничтожить и Землю, и Небеса, и никто кроме отца не сможет их сдержать.        — Слухи слишком недостоверный источник информации, — Сэм сжал губы на миг. — Если с ними смог справиться Люцифер, значит, сможет и тот же Михаил.        — Может быть. Но это ничего не меняет, — Анаэль изобразила мимолётную саркастичную улыбку, которая вышла слишком фальшивой. — В клетку вы с братом засунули их обоих.        — И даже если любой из архангелов может совладать с шедимами, у нас всё равно нет вариантов, — чуть обречённым тоном добавил Гадриэль.        — Гавриил мёртв, а Рафаэль заперт в ковчеге Ма’лака, который может открыть только Дин, — констатировал Сэм, схватывая мысль на лету.        — Да, — Гадриэль согласно кивнул. — Разумеется, мы можем ошибаться. Но выдержка из легенды о шедимах, доступной людям, которую твой отец внёс в дневник применимо к Вратам Ада в Джаспере, наводит на определённые мысли.        — К тому же именно об этих Вратах почти нет упоминаний, что практически невозможно, если они являются действующими, — добавила Анаэль.        — Но зачем кому-то выпускать в мир настолько опасных монстров? — скорее риторически, чем ожидая ответа, задался закономерным вопросом Сэм.        — Не знаю, малыш, — Гадриэль покачал головой. — Асмодей когда-то считал, что сможет ими повелевать. Возможно, кто-то и теперь надеялся обрести в их лице армию. Но как бы там ни было, я беспокоюсь за Кроули и Балти. Если эти Врата действительно были открыты и шедимы обрели свободу, то последс… — он неожиданно умолк на полуслове и потянулся к вискам.        — Что случилось? — тут же осведомился Сэм, наблюдая, как следом за Гадриэлем виски сжимает и Анаэль.        — Мэри, — выдохнул Гадриэль и прикрыл глаза. — Она молится мне… — он перевёл взгляд на Анаэль и поправил себя: — Нам.        — И, кажется, она в панике, — Анаэль поморщилась, но её взгляд стал острее и приобрёл сосредоточенность, когда раздался телефонный звонок.        — Сэмюэль, — бросил Сэм, едва взглянув на дисплей, и озвучил очевидный факт: — У них что-то произошло.       Гадриэль, не оставляя ему возможности ответить на звонок, резко схватил его за плечо одной рукой, Анаэль за запястье другой, и увлёк их в полёт. Звуки выстрелов оглушили раньше, чем Сэм ощутил землю в качестве опоры под ногами достаточно твёрдо. Отбросив все лишние мысли, Сэм мгновенно сосредоточился и быстро осмотрелся. Открывшаяся картина на миг лишила дара речи.        — Какого?.. Чёрт, — в восклицаниях Анаэль прозвучала отчётливая истерическая нота.       Сэм стиснул зубы, заметив всхлипывающую от ужаса Мэри, которая сжимала в дрожащей руке нож и решительно закрывала собой люльку с дочерью. Прямо посреди зала собраний, как они называли основное помещение базы, у которого теперь отсутствовала крыша, стояло странного вида существо и с пронзительным свистом втягивало в себя воздух и окружающие предметы.       Сэмюэль и Гвен жались к дальней стене и беспрестанно стреляли в монстра, но тот даже не поворачивал головы в их сторону. Сэм моргнул, мысленно прикидывая, возможно ли что это лишь навеянная кем-то иллюзия, и вздрогнул, когда заметил почти идентичное существо таким же образом уничтожающее боковую стену со стороны улицы. Остающиеся висеть в воздухе чёрные кляксы загнали в тупик.        — Сынок, как ты сюда?.. — начал было Сэмюэль, очевидно, заметив его, но оборвал сам себя, когда существо неожиданно повернулось к нему.        — Что тут происходит? — ответил вопросом на вопрос Сэм, перекрикивая грохот выстрелов и надрывный плач ребёнка.        — Чёрт, чёрт, чёрт, — Анаэль заговорила раньше, чем Сэмюэль или Гвен успели издать хотя бы звук. — Я думала, Джошуа решил меня напугать. Или бредит. Но это…        — О чём ты говоришь? — Сэм быстро обернулся к ней, когда монстр неожиданно отвернулся от Сэмюэля и Гвен, будто потеряв к ним интерес, и вернулся к своему непонятному занятию.        — Он однажды рассказывал, что шедимы могут поглощать материю, — Анаэль сглотнула, и Сэм заметил, что она медленно и максимально незаметно передвигается в сторону Мэри. — То есть просто… Короче, оставлять пустоту. Это звучало как чушь даже для ангелов, и я не придала значения, но…        — Внимательно посмотри налево и повтори утверждение про чушь так же уверенно, — мрачно бросил Сэм, с досадой поймал себя на том, что эмоции начинают мешать, но только дёрнул головой, понимая, что убрать их немедленно без последствий уже не получится. — Что ещё говорил твой Джошуа? Анаэль, вспоминай. Нам пригодится что угодно.        — Я… Боже, — Анаэль остановилась и запустила пальцы в волосы, явно не обращая ни малейшего внимания на то, что безжалостно портит укладку. — Ладно, так. Он говорил, что так они получают энергию, от которой зависимы. И что это их суть. Что-то о том, что они примитивны, и это единственное, что они могут. Вроде того, что они предназначены для этого.        — Допустим, это они, — Сэм бросил на тварей очередной взгляд, в котором добавилось напряжения. — Зачем им нападать именно на базу охотников? Когда они успели её найти? Мы что-то упускаем.        — Она не была их целью, Сэм, — Гадриэль, который молчал с момента появления, повернул к нему голову и моргнул, позволяя до этого сияющим глазам стать обычными. — У них вообще, похоже, нет конкретной цели. Я проследил их путь. Они передвигаются быстро. Останавливаются, видимо, поесть. Эта база просто оказалась на их пути. В нескольких кварталах отсюда имеются такие же пустоты, — он рукой указал на то, что напоминало то ли амёбу, то ли кляксу. — И дальше в обратном направлении тоже.        — Проклятье, — ругательство сорвалось с языка самовольно, но Сэм даже не придал значения. Существо, методично пожирающее стену, неожиданно отвлеклось, а затем двинулось в их сторону. — Анаэль, забери отсюда Мэри с ребёнком, — повысил голос Сэм. — Гэйд, сможешь безопасно для себя добраться до Кэмпбеллов?        — Куда я должна их забрать? — в голосе Анаэль отразилось бессильное раздражение и уловимый страх, когда Гадриэль только медленно и как-то неуверенно кивнул. — Если это действительно шедимы, в чём весьма сложно сомневаться, то на этой несчастной планете больше нет безопасных мест. А как только мы задействуем нашу силу у них под носом, вероятно, сразу же станем заманчивыми целями. Ставлю сотню, что ангелы окажутся для них деликатесом.        — Это только означает, что их надо отвлечь. И сейчас не время для истерик, — Сэм позволил своему тону стать холоднее. — К нам в дом в любой момент могут вернуться Кроули и Бальтазар и неизвестно, кого они притащат за собой. Возможно, таких же тварей. Это рискованно. И там Рэмзи. Гэйд, ты можешь как-то сориентировать Анаэль на дом Бобби?       Восприняв ответный согласный кивок боковым зрением, Сэм позволил себе полностью переключиться на шедима, который шёл на него странной пошатывающейся и медленной походкой, напоминая младенца, делающего первые неуверенные шаги. Сэм быстро огляделся, ища хоть какое-нибудь оружие и отгоняя мысль, что даже если он его найдёт, оно ничем не поможет.       Пальцы Гадриэля коснулись лба Анаэль, а в следующий миг он оказался возле Сэмюэля и Гвен. Шедим, стоящий посреди зала, тут же повернулся к нему. Сэм сглотнул, когда раздался набирающий силу свист. Гвен, на лице которой отражалась чистая паника, выронила пистолет и вцепилась в предплечье Гадриэля. Быстро повернув голову в другую сторону, Сэм заметил, как Анаэль хватает Мэри и люльку.        — Сэм, нам надо уходить, — крикнул Гадриэль, отталкивая в сторону Сэмюэля, когда свист стал громче, а в воздухе прямо рядом с его головой начала разрастаться новая клякса. — Анаэль права, наша сила их привлекает. Малыш, если ты попытаешься обойти…        — Забери отсюда Гвен и Сэмюэля, — перебил Сэм, наклонился, подхватил топор, примеченный на полу в паре футов от его ноги, и выпрямился. — Перенеси их к Бобби, а потом перенеси туда же Джоди и Алекс. Я отвлеку этих тварей.        — Я не оставлю тебя здесь, — в голосе Гадриэля отчётливо отразилось неверие в то, что Сэм вообще допустил подобную мысль. — Это исключено.        — Да боже, — Анаэль резким движением, невольно привлекающим внимание, сунула люльку перепуганной Мэри, которая уже не всхлипывала, но, казалось, утратила дар речи, переместила свою руку с её запястья на плечо, а вторую вытянула вперёд. Сэм прищурился, понимая, что она предложена ему. Шедим поднял костистую конечность, напоминающую лапу, в подобие замаха. — Давай, — Анаэль сорвалась на крик. — Если, конечно, не хочешь, чтобы мы все остались здесь. Умрём, так все вместе. Таймер тикает. Давай.       Больше не раздумывая, Сэм отпрыгнул от монстра, сжал тонкие пальцы Анаэль в своей ладони, и задохнулся, когда утянувшая их невесомость показалась тяжёлой как никогда. Последнее, что успел выхватить взгляд, прежде чем зал растворился вместе со странным звуком, похожим на рычание, как исчезают с места Гадриэль, Сэмюэль и Гвен. Пространство будто сжалось на доли секунды.       Ухабистая земля оказалась под ногами неожиданно. Сэм моргнул и быстро осмотрелся, мгновенно понимая, что они не в доме Бобби и даже не на территории его свалки. Темнота мешала оценить местность, напоминающую какой-то пустырь. Анаэль, которая тяжело дышала, быстро прикоснулась кончиками пальцев ко лбу плачущей малышки и та тут же затихла.        — Где мы? — настороженно спросил Сэм, воздержавшись от более резких комментариев только из-за понимания, что Анаэль пыталась ему помочь.        — Где-то на окраине Техаса, — срывающимся голосом выдала Анаэль и неожиданно согнулась, опираясь ладонями о свои колени. — Координаты, уж прости, не знаю. Я предположила, что эти твари могут соблазниться нами, потому что, по сути, каждый ангел это многомерный сгусток чистой энергии. Если я права, они могут попытаться нас преследовать. Вряд ли будет круто привести их в дом твоего друга, или кто он там тебе. Думаю, Гадриэль сделал такую же остановку.        — Логично, — отозвался Сэм, анализируя информацию на ходу. — Ты в порядке? — уточнил он, подмечая подрагивающие пальцы Анаэль и её всё ещё тяжёлое и сбитое дыхание.        — Лучше не бывает, — Анаэль криво усмехнулась и выпрямилась. — Ждём минуту и отправляемся.        — А что если они нас догонят сейчас? — голос Мэри дрожал так сильно, что слова звучали нечётко.        — Ты не хочешь знать ответ на этот вопрос, — усмешка Анаэль стала горше, но тон смягчился. — Лучше позаботься о… — она вдруг покачнулась и не закончила фразу.        — Анаэль, — Сэм оказался рядом через секунду, преодолев разделяющее их расстояние двумя размашистыми шагами, и ухватил её за локоть. Пытливый ум уже подбрасывал потенциально возможные объяснения. — Дело в том, что ты не пользовалась своей силой до сегодня? — на пробу задал вопрос Сэм, когда стало очевидно, что сама Анаэль по-прежнему не собирается комментировать своё состояние. — Ты только исцеляла, но делала это в помещении церкви, которое имеет экранирование за счёт накопленной энергии молитв.        — Если ты где-то это упустил, то я немного в бегах, — Анаэль повела плечом, но руку освобождать не спешила. — И да, ездить на такси намного безопаснее, чем махать крылышками, если ты не желаешь, чтобы тебя выследили Небеса. Но едва ли это имеет значение после всего, что успело случиться сегодня.        — И после побега связи с Небесами у тебя, разумеется, нет, — констатировал Сэм, обретая уверенность, что состояние Анаэль объяснимо резким расходом ею сил, которые длительное время не восполнялись, но стабильно тратились на исцеление. — Если ещё один перелёт представляет для тебя проблему, то…        — Я справлюсь, — уверенно перебила Анаэль и натянуто улыбнулась. — Минута истекла. Думаю, если бы они последовали за нами, мы бы это уже заметили.       Сэм кивнул и только чуть крепче сжал локоть Анаэль, которая снова положила свободную руку на плечо Мэри. Перемещение прошло мягче, но всё равно показалось тяжёлым, и Сэм не без труда отогнал дурноту, когда взгляд выхватил знакомый потёртый диван и прилично обветшалые стены дома Бобби. Понимание, что Гадриэля с Кэмпбеллами нигде не видно, обожгло холодом.       Шелест крыльев раздался на долю секунды раньше, чем страх успел захватить в свою власть. Сэм быстро осмотрел Гадриэля с головы до ног и, убедившись, что на внешний взгляд он в порядке, бегло оглядел и Сэмюэля, который был мрачнее тучи, и заметно растерянную Гвен. Гадриэль неожиданно шагнул к нему, оказываясь почти вплотную.        — Просто скажи мне, что ты не был серьёзен, когда выказал намерение остаться там, — в глазах Гадриэля не буквально сверкало пламя, и Сэм невольно вскинул подбородок, поддаваясь первому порыву ответить на злость злостью. — Какого чёрта, Сэм? Ты просто не мог верить в то, что у тебя есть шансы справиться с шедимами.        — Полагаю, теперь ты лучше понимаешь, что ощущал я, когда ты вышвырнул меня из той проклятой церквушки, — Сэм пожалел о резкой фразе, сорвавшейся с языка лишь частично осознанно, едва скулы на лице Гадриэля обозначились с такой чёткостью, что удивляло отсутствие звука зубного скрежета. — Проклятье. Гэйд, я не собирался вступать в бой. Только отвлечь их внимание на пару секунд, пока вы перенесёте оттуда всех.        — А потом ты, вероятно, хотел просто с ними попрощаться и вежливо уйти? — вопрос явно носил риторический характер, а Гадриэль поджал губы на мгновение, прежде чем первым отвести взгляд. — Я заберу Джоди и Алекс. В этом я с тобой согласен: если больше нигде небезопасно, то имеет смысл держаться друг друга. Им будет лучше здесь.        — Гэйд, — устало окликнул Сэм, игнорируя внимательные взгляды Гвен и Сэмюэля и растерянный — Мэри. Понимание, что повисшую в воздухе ссору начал он, неприятно отбивалось внутри. — Я был ориентирован на модель. Она сбивает рациональное мышление. И времени менять что-то на ходу, у меня не было. Но я в любом случае не собирался погибать.        — Хорошо, — ответ Гадриэля прозвучал почти как формальная отмашка, но перестал выглядеть таковой, когда он неожиданно сжал его плечо. Сэм, не раздумывая, накрыл его ладонь своей, мысленно хмыкнув на стойком подозрении, что Гадриэль предпочёл бы его просто поцеловать, но явно решил не добивать присутствующих окончательно. — Прости. Я был резок. Но я успел испугаться.        — Всё нормально, — быстро отозвался Сэм, понимая, что с выяснением отношений необходимо заканчивать, и стоит для начала поискать Бобби, который на удивление ещё никак не отреагировал на вторжение. — Но в целом у нас определённо серьёзные проблемы.        — Ты как-то странно произносишь фразу «Очередной апокалипсис не заставил себя ждать», — нервно фыркнула Анаэль и дёрнулась, когда Гадриэль неожиданно сжал её в коротком объятии, прошептав почти неразличимое «Спасибо», а затем исчез с места.        — Что это вообще за твари? — неожиданно отмер Сэмюэль, выражение лица которого красноречиво свидетельствовало, что он не прочь отпустить пару несдержанных комментариев. Сэм предпочёл не размышлять о том, в чей именно адрес. — Они что… просто поглощали всё, что вокруг них?        — Суть ты уловил, — кивнул Сэм, но продолжить объяснения не успел.        — Какого хрена тут творится? — Бобби, распахнувший входную дверь рывком, нахмурился, держа обрез наизготовку.        — Какого чёрта? Я вообще-то готовилась к контрольной… — возмущенный голос Алекс, которую Гадриэль крепко удерживал за плечо, как и Джоди, быстро затих.        — Привет, Бобби, — Сэм вздохнул, быстро выбирая между тем, чтобы сделать замечание Алекс и дать пояснения Бобби. — Джоди, — кивнул он следом, тут же получая растерянный, но и настороженный приветственный кивок в ответ. — Если коротко, то неустановленная личность выпустила на свободу тварей, которые умеют пожирать материю, оставляя на её месте пустоту. В данный момент они уже передвигаются по миру. Пока что мы не знаем, сколько их и какие методы борьбы окажутся эффективными против них.        — Проклятье, — выдал Бобби, опустил обрез и почесал затылок. — Вряд ли ты решил так пошутить, сынок. Но делегацию, пожаловавшую в мою берлогу, это не объясняет.        — На их пути попалась база деда, — Сэм бросил на Сэмюэля, который уже открыл рот и, судя по виду, настроен был сказать что-то резкое, предостерегающий взгляд. — Возможно, она привлекла их внимание артефактами, которые там хранились. Так как там находилась Мэри, — Сэм взмахом руки безошибочно указал на нужную фигуру, хотя и стоял к ней спиной, — мы узнали достаточно вовремя, чтобы успеть их вытащить. По некоторым причинам укрыть их сейчас в нашем доме более рискованно, чем у тебя.        — Так, минутку, — Джоди потрясла головой и явно машинально обняла за плечи притихшую Алекс. — Что ты имел в виду, когда сказал «пожирать материю»? Потому что, знаешь, Сэм, это звучит как… в общем, немного слишком даже с учётом того, что сказано Винчестером.        — Джоди, он имел в виду именно то, что сказал, — на лбу Гадриэля залегли глубокие складки. — Шедимы поглощают энергию, разновидностью которой является и материя. На месте уничтоженного ими остаётся пустота. Вакуум. Возможно, я объясняю недостаточно понятно.        — О, нет, — не в короткой фразе Джоди, но в её голосе, жестах и мимике явственно проступила ирония. — Всё понятно. Что тут непонятного? Каждый день случается, обыденное событие.        — Бобби, я понимаю, что мы просим слишком многого, — Сэм придал короткой улыбке, посланной Джоди, чуть виноватый оттенок, а затем вернулся к серьёзному тону. — Но Мэри с младенцем уже пережили Ад наяву. Им нужно хотя бы условно безопасное место. Я был бы тебе весьма признателен, если бы на некоторое время у тебя могли остаться Сэмюэль и Гвен. Нам нужно время, чтобы разобраться в происходящем.        — Двери приюта для обиженных монстрами открыты круглосуточно, — буркнул Бобби, дошёл до столика, взял стоящую на нём бутылку виски и сделал глоток прямо из горла, но поперхнулся под строгим взглядом Джоди и быстро отставил её на место. — Как ты сказал, обзываются эти твари, балбес? — вопрос явно адресовался Гадриэлю, но тот его словно не слышал.       Сэм насторожился, жестом останавливая поток возмущений Сэмюэля, который всё-таки не сдержался. Гадриэль застыл, глядя будто бы сквозь пространство, а затем его кадык нервно дёрнулся. Сэм шагнул к нему, мельком замечая, что то же самое сделала Анаэль, не проронившая ни слова во время разговора. Гадриэль вдруг тряхнул головой, а в его взгляде появилась осмысленность.        — Малыш, нам надо домой, — напряжение, исходящее от Гадриэля, казалось, разлилось в воздухе. — Я не до конца понимаю, что именно там произошло, но нам нужно домой.        — Кроули и Бальтазар? — тут же выдвинул предположение Сэм, но Гадриэль только неопределённо пожал плечами. — Дай мне полминуты, — лаконично бросил Сэм, осознавая, что конкретного ответа у Гадриэля нет. Позволив безразличию выйти на первый план, Сэм обернулся к Сэмюэлю. — Раньше, чем ты совершишь глупость, настоятельно хочу обратить твоё внимание на один важный факт. Этот человек, — Сэм кивнул на Бобби, — стал мне вторым отцом. Советую это учесть, когда будешь выбирать линию поведения. Джоди, — убедившись, что Сэмюэль его услышал и никак не позволил проявить себя злости, мгновенно вспыхнувшей в карих глазах, Сэм перевёл взгляд, — если сможешь чем-то помочь с ребёнком, я был бы признателен.        — Да. Боже, конечно, да, — Джоди, растерявшись лишь на неуловимое мгновение, закивала. — Это наименьшая проблема, я тебя уверяю.        — Если что-то будет не так, ты знаешь, что делать, — Анаэль тепло усмехнулась Мэри и мимолётно сжала её плечо в жесте прощания, прежде чем обернуться к ним и коротко бросить: — Я с вами.        — Это может оказаться небезопасно, — хмуро предупредил Сэм, понимая, что Анаэль в немалой степени руководит нежелание оставаться в незнакомом месте с чужими людьми.        — Я уже усвоила, что безопасность вообще не ваше кредо, — фыркнула в ответ Анаэль, но её взгляд оставался серьёзным.       Сэм неопределённо кивнул и сам взял Гадриэля за плечо. Полёт, прошедший куда мягче, чем предыдущий, привёл их на лестничную площадку, и Сэм с недоумением моргнул, зная, что Гадриэль предпочитает появляться в гостиной или на кухне. Вопрос так и остался незаданным, когда Анаэль и Гадриэль почти синхронно рухнули на колени и начали задыхаться.       Острый взгляд быстро обежал гостиную и выхватил символы на стенах, схожие с недорисованной звездой, но дополненные чем-то ещё, рассыпанную возле камина соль и тёмную лужу, напоминающую кровь, трупы двух мужчин, исполосованные явно когтями, и блондинку с искажённым лицом, которая наставила на него пистолет. Сэм сжал кулаки, даже не пытаясь сдержать ледяную ярость.        — Сэм Винчестер, — в холодном надменном голосе прозвучали почти пренебрежительные интонации, но даже они не скрыли полностью тень отчаяния. Сэм чуть прищурился и рассмотрел ещё и мужчину, стоящего у дверного проёма, ведущего на кухню, так, что поначалу он остался незамеченным. — Нам нужно с тобой побеседовать.        — Неужели? — не менее холодно осведомился Сэм в ответ, медленно начиная спускаться по лестнице. — Вы выбрали странный способ это сделать. Он похож на нападение. Опусти пистолет. Мы оба знаем, что ты не нажмёшь на курок.        — Уверен? — вызывающий вопрос утонул в оглушительном звуке выстрела.