Ради тебя я стану богом

      Персонажи: Дин Винчестер, Кастиэль, Бенджамин Лафит, Мэдисон, Иезекиэль, Ханна, Ева и другие.       Пэйринг: Дин Винчестер/Кастиэль       Рейтинг: не превышает указанный в работе       Жанры и предупреждения: соответствуют указанным в работе       Таймлайн: развитие событий после сцены с указанными героями в Часть II. Глава 6.       Дин нервно облизал губы, когда заметил ещё двух шедимов, появившихся в паре ярдов от первого. Абсолютно неуместная шутка о друзьях, приглашённых на вечеринку, застряла в горле, когда перед глазами как наяву в очередной раз встал образ Кастиэля. Пальцы невольно сжались в кулак, из-за чего браслет впился в ладонь до боли. Шедимы перешли на почти синхронные прыжки.        — Бессильны мы против них, — Ханна почти сорвалась на крик вновь, неизвестно зачем напоминая и без того установленную неоднократно истину. — Уходить нужно нам как можно скорее. Быть может, сможем мы остальных фениксов отыскать и…        — Твой ангел на втором этаже, — скороговоркой выдала Мэдисон, явно не обращая внимания на то, что перебивает Ханну. Дин перевёл взгляд на неё, моментально забыв резкую фразу, которую собирался бросить Ханне. Мэдисон махнула рукой в сторону здания. — Восточное крыло, ближе к центру строения. Но Ева… Похоже, она рядом с ним.        — Перенестись туда смогу я, — решительно заявил Иезекиэль, привлекая к себе внимание. Дин стиснул зубы, когда фраза нашла своё осознание. — Ежели сумею оказаться внутри я, то Ева силы подавить мои сможет. Но внимание этих существ мой полёт привлечь должен. Коли устремятся за мной они, то Ева более предпочтительной целью для них окажется, чем я, когда силу мою ощущать они перестанут. А ежели…        — Даже не думай, что сунешься туда в одиночку, Зик, — оборвал Дин, с досадой понимая, что даже в случае его участия план рискованнее некуда, но на составление другого просто нет времени. Разум подсунул утверждение, что смелость Иезекиэля действительно достойна уважения. Дин отмахнулся от мысли, оставив её на будущее, если оно для них наступит. — Мы идём вместе или не…        — Осторожнее, — предупреждение Ханны ворвалось в сознание за миг до того, как случился провал в невесомость.       Дин тряхнул головой, с трудом сглотнул, давя сильную тошноту, и огляделся. Понимание, что они переместились буквально на несколько ярдов, затёрлось вспышкой страха, когда взгляд выцепил кляксу, стремительно расползающуюся в воздухе ровно там, где он стоял мгновение назад. Дин резко повернул голову и сообразил, что за спасение стоит благодарить Иезекиэля.       Мэдисон и Бенджамин, очевидно, успели воспользоваться своим преимуществом в скорости и теперь стояли в паре шагов, почти одинаково напряжённо глядя на шедимов, которые будто бы растерялись, но движение не прекратили. Дин завертел головой в разные стороны. Ханна отыскалась на несколько ярдов дальше, куда, видимо, тоже переместилась перелётом. Свист залил пространство.        — Мы можем попытаться отвлечь внимание монстров и Евы, — без особой уверенности предложила Мэдисон, подняв голос до крика.        — Вы туда не сунетесь, — категорично отрезал Дин, когда живое воображение подбросило картинку драки с Бенджамином и Мэдисон, которых вновь подчинила себе Ева. — Погнали, Зик, — бросил Дин следом, мысленно принимая шаткий план, который разум вообще отказывался считать таковым.        — Иезекиэль, безумие это, — в голосе Ханны, которая успела подойти ближе, отчётливо прозвучало что-то подозрительно похожее на отчаяние. — Без сил с монстрами не справится тебе. Не поможешь Кастиэлю ты так, лишь себя на погибель обречёшь. Но если решил ты так и возражения учесть не пожелаешь, с вами отправлюсь я.        — Тебе лучше здесь остаться, Ханна, — уверенно возразил Иезекиэль. Дин дёрнул щекой, ощущая, как внутри разгорается раздражение. Стремительно приближающиеся шедимы и кипящая внутри смесь эмоций, которую получалось подавлять всё хуже с каждой минутой, требовали действия, а не рассуждений. — Ежели сгину я, сможешь выбраться ты и отчёт держать.       Очередной провал в невесомость случился внезапно и поглотил возражения Ханны. Внутри взметнулось нежданное и запоздалое неверие, что Иезекиэль действительно так безрассудно решил шагнуть в объятия смерти. Дин мысленно поморщился, когда разум подбросил идею, что, возможно, Иезекиэль просто понимал, что у них есть только один способ попытаться спасти Кастиэля: пойти внутрь.       Лицо Евы, которое на миг исказила гримаса злости, стало первым, что попало в поле зрения после того, как ноги ударились о пол. Дин проигнорировал тошноту, становящуюся привычной, и окинул помещение быстрым, но внимательным взглядом. Изобилие монстров заставило адреналин вспрыснуться в кровь. Готовность к схватке зажглась, но потерялась, когда Дин заметил Кастиэля.       От вида полностью окровавленного торса, едва прикрытого лохмотьями когда-то белоснежной рубашки и до боли знакомого бежевого плаща, тошнота мгновенно приумножилась в разы, а слепая ярость поднялась из глубин существа и волной смыла страх и здравомыслие. Зубы проехались друг о друга, рождая скрежет, когда Дин различил на груди Кастиэля укусы и глубокие борозды от когтей.        — А ты действительно любимчик фортуны, Дин, — холодно обронила Ева, заставляя внимание переключиться на неё, и растянула губы в улыбке. Дин вздёрнул подбородок, испытывая испепеляющее желание снести Еве голову. Что-то далёкое, напоминающее утраченный здравый смысл, пыталось напомнить, что действие лишено смысла, так как не приведёт к смерти Евы. — Ты удивительно живуч. Полагаю, мне придётся заняться тобой лично.        — Хочешь убить меня? — Дин чуть прищурился и позволил полыхающей ярости отразиться в голосе. Смотреть в сторону Кастиэля вновь Дин себе запретил. — Ну, так давай выйдем. Прогуляемся. Поболтаем тет-а-тет. Попытаешься, — с нескрываемой угрозой добавил Дин, смутно понимая, что губы исказила одна из его самых неприятных улыбок.        — Полно, Дин. Зачем же? Тут, — Ева демонстративно обвела просторную комнату сначала взглядом, а затем и взмахом руки, словно сочла первоначальный жест недостаточным, — все свои. Многих из них сюда отправил именно ты. Как думаешь, могу ли я как заботливая мать лишить их возможности наблюдать отмщение собственными глазами? — риторически поинтересовалась Ева с какой-то теперь почти безмятежной, хотя и неживой улыбкой, а затем неожиданно перевела взгляд на Иезекиэля и погрозила ему пальцем в воздухе: — А-а. Поверь, твои попытки бессмысленны. Я старше тебя. И я знаю, что даёт ангелам силу. Какие бы ухищрения ты ни пытался применить, это не сработает, пока я поблизости. Можешь считать, ты отключён, — Ева невозмутимо подмигнула Иезекиэлю, и Дин стиснул зубы, давя резко вышедшие на новый уровень ненависть и тошноту.       Хорошо знакомый свист практически заставил оглянуться. Дин приложил усилие, чтобы ни жестом, ни взглядом не выдать вспыхнувшую надежду на то, что косой план или скорее ставка на удачу, предложенная как идея им самим и воплощённая Иезекиэлем, может сработать. Ева заметно насторожилась и пристальным взглядом уставилась в дверной проём, а через миг резко вскочила на ноги.        — Кас, — едва слышно позвал Дин без малейшей надежды, двинувшись к Кастиэлю и лихорадочно соображая, могло ли то, что Ева явно подавляла силы того позволить ему лишиться сознания. На периферии сознания промелькнула уверенная мысль, что это всё-таки вероятнее, чем то, что Ева подарила Кастиэлю относительно быструю смерть. Пропустив мимо ушей приказы, которые Ева спешно начала раздавать монстрам резким тоном, Дин попробовал ещё раз, боковым зрением отметив, что Иезекиэля схватили двое вампиров и потащили к стене: — Кас, ты меня слышишь?       Реакции не последовало, и страх на долгое мгновение перекрыл даже ярость. Отчаянно отгоняя мысль, что они опоздали, Дин резко развернулся, когда свист стал сильно громче. Часть монстров, которая неявно, но успела сомкнуть вокруг него кольцо, повторила движение. Дин мимолётно ощутил жгучее удовлетворение, когда глаза многих из них расширились явно от ужаса. В помещение впрыгнул шедим.       Понимание, что у них есть минуты, если не секунды, на то, чтобы вытащить Кастиэля и выбраться самим, толкнуло действовать. Дин стойко проигнорировал хаос, который воцарился в помещение мгновенно, ловко уклонился от соприкосновения с кляксой, которая плыла перед шедимом в воздухе, когда один из монстров, слепо бросившийся, похоже, к Еве, толкнул его, и рванулся к Кастиэлю.        — Не прикасайтесь к пустоте, — крикнула Ева, и Дин скривился, когда в голове мелькнуло допущение, что по-своему та и впрямь заботится о тех, кого называет своими детьми. — Все уходите. Немедленно, — закричала Ева громче, очевидно, пытаясь перекрыть свист, который стал оглушительным. — Отдайте ему ангела.       Не обращая внимания на звон в ушах, который отзывался яркой болью в затылке, Дин рухнул на пол, уходя от столкновения с очередным монстром, который нёсся, не разбирая дороги, перекатился, что позволило оказаться совсем рядом с Кастиэлем, и взмахнул мачете, пытаясь разрубить верёвки. Те отказались поддаваться удару, которому не хватило силы. Клякса расширялась.        — Мы его освободим, — Мэдисон оказалась в поле зрения неожиданно. Дин моргнул, заметил Бенджамина, который уже уверенно перерезал путы, удерживающие Кастиэля, а затем зажмурился, когда совсем рядом полыхнула вспышка света. Мимолётный взгляд позволил с сомнением опознать Ханну, которая уничтожила двух монстров разом. — Помоги Иезекиэлю, — отрывисто бросила Мэдисон, прежде чем просто перегрызть зубами ближайшую к ней верёвку, обмотанную вокруг запястья Кастиэля.       Внутри молниеносно поднялся протест, рождённый нежеланием терять Кастиэля из вида даже на долю секунду, но взгляд всё равно устремился на поиски Иезекиэля. Дин сам не понял, как вскочил на ноги, когда не без труда разглядел в общем хаосе трёх монстров, которые пытались толкнуть Иезекиэля к шедиму. Дин бросился вперёд и уверенно снёс голову вампиру, оказавшемуся на пути.       От свиста, рычания и криков звенело в голове. Сознание машинально фиксировало, что монстры выпрыгивают просто в окно, Ева исчезла из поля зрения, Ханна продолжает уничтожать тех, кто оказывается рядом с ней, а клякса успела поглотить ещё нескольких. Непонимание, почему силу не применяет Иезекиэль, нашло своё объяснение, когда Дин заметил глубокий порез на его горле.       Картинка сложилась в голове лишь частично, а настойчивая мысль, что Ева тварь, которая заслуживает мучительной смерти, забилась набатом. Рука, полностью покрытая татуировками, схватила за шею, заставив остановиться. Дин неуместно отметил, что благодать в чистом виде явно привлекает шедима больше, чем применяемая сила, судя по тому, что стремился тот явно к Иезекиэлю, игнорируя Ханну.       Джинн сжал пальцы сильнее, и Дин задохнулся. Рука с мачете почти взлетела в воздух, но опала, когда реальность словно затуманилась и начала отдаляться. Опыт в голос кричал, что это воздействие джинна и надо пытаться с ним бороться, но силы стремительно таяли. Пока ещё размытая картинка манила к себе с непреодолимой силой. Здоровый, улыбающийся Кастиэль увиделся вдруг как наяву.       Слепящий свет заставил стряхнуть морок в одно мгновение. Дин сильно потряс головой, мимолётно изумился тому, что на этот раз полностью внушению не поддался и столкнулся взглядом с Ханной. Тело джинна рухнуло на пол. Дин открыл рот, понимая, что стоит хотя бы коротко поблагодарить, но не успел ничего произнести, когда Ханна схватила его за руку и утянула в полёт.       Осознание, что они переместились ровно настолько, чтобы оказаться стоящими почти вплотную к Иезекиэлю, который не иначе как чудом всё ещё умудрялся сопротивляться трём тварям разом, наложилось на констатацию, что клякса добралась до того места, где они стояли ещё миг назад. Дин с шумом втянул в себя воздух. Ханна бросила на Иезекиэля короткий взгляд и яростно сверкнула глазами.       Дин заставил себя собраться и без раздумий снёс голову одному из трёх противников, который оказался ближе всех к нему и явно не ожидал удара. Ханна изловчилась впечатать ладонь в лоб второго, а третий, очевидно, верно оценив ситуацию, выпрыгнул в окно. Дин с досадой дёрнул щекой и сжал кулаки, сообразив, что шедим продолжает целенаправленно идти прямо на них.        — Иезекиэль, ты слышишь меня? — Ханна, явно используя силу ангела, без видимого труда одной рукой удержала Иезекиэля, который начал заваливаться вперёд, а другую приложила к его шее. Порез исчез через миг. — Выбираться нужно нам отсюда.        — Дин, — голос Кастиэля поначалу показался галлюцинацией, рождённой продолжающимся воздействием яда джинна.       Дин лихорадочно начал искать знакомую фигуру взглядом, обходя шедима и уже не вслушиваясь то ли в спор, то ли в обсуждение, которое затеяли Иезекиэль и Ханна. Боковое зрение выхватило Мэдисон и Бенджамина, которые явно без колебаний выпрыгнули в окно, очевидно, здраво рассудив, что толпа перепуганных монстров всё равно проигрывает по уровню опасности шедиму.        — Кас?.. — голос сорвался, когда Кастиэль вдруг оказался прямо перед ним. Дин сглотнул и машинально отметил, что подранные в лоскуты плащ и рубашка почему-то безоговорочно убедили, что всё происходит в реальности. — Ты когда успел?..        — Серафим я ныне, Дин, — от неизменного безмятежного спокойствия, с которым отозвался Кастиэль, захотелось рассмеяться. Дин сжал губы, отдавая себе отчёт, что смех мог получиться разве что нервным всхлипом. — Без воздействия Евы силы восстановить для меня большого труда не представляет.        — Ну, супер, чувак, — голос предательски дрогнул, выдавая невозможность поверить, что Кастиэль жив и даже в порядке, смешанную с густым желанием это сделать. — И что, никаких последствий? Ну, тебя типа как покусать успели, — Дин пространно взмахнул рукой. — Раньше ты вроде на яд вервольфов и джиннов реагировал. А сейчас типа поря?..       Лёгкая и почти приятная после всех перелётов с Софией, Иезекиэлем и Ханной невесомость поглотила собой за мгновение до того, как шедим прыгнул в их сторону. Дин моргнул, осознав, что упустил момент приземления, которое вышло слишком мягким. Зрение с сомнением различило на значительном расстоянии за деревьями фигуры Иезекиэля и Ханны и разбегающихся в стороны монстров.        — Дин, — привычно немигающий пристальный взгляд Кастиэля почему-то заставил сухость сконцентрироваться в горле. Дин попытался сглотнуть, но ситуацию это никак не исправило. Сознание наотрез отказывалось обрабатывать события с той скоростью, с которой они происходили. Дин с опозданием сообразил, что Кастиэль так и не разжал объятие, в которое притянул его для перелёта, в обход обыденного сжатия плеча. — Как спастись сумел ты от толпы монстров той? Беспокоит ли тебя что-нибудь?        — Ты это серьёзно, Кас? — откровенно нервный смешок вырвался с вопросом, лишая его сарказма, который Дин честно пытался вложить. Кастиэль чуть нахмурился. — А ты типа не заметил, что помимо Евы и полной песочницы тварей, у нас тут?.. — свист, пока ещё слышимый где-то в отдалении, заставил осечься на полуслове и завертеть головой.       Дин внутренне вздрогнул, когда память настойчиво подкинула знание, что шедимов было три. Чьи-то крики, оборвавшиеся слишком резко, только подтвердили зародившуюся догадку, что двое оставшихся, очевидно, снаружи здания тварей, времени даром не теряли. Чёткое понимание, что помимо шедимов, угрозу всё ещё представляет и Ева, окончательно отрезвило.        — Дело дрянь, брат, — мрачным тоном заявил Бенджамин. Дин тут же повернул голову и наткнулся на серьёзный взгляд. Мэдисон кусала губы, стоя чуть за спиной Бенджамина. — Похоже, они становятся сильнее от того, что жрут. И быстрее. Надо уносить ноги.        — Не понимаю я, — Кастиэль нахмурился сильнее. — О левиафанах говоришь ты? — уточнил он, явно обращаясь к Бенджамину.        — Полагаем мы, что шедимы свободу обрели, — ответ неожиданно последовал от Иезекиэля, который успел приблизиться к ним вместе с Ханной. Дин невольно сжал кулаки, когда уловил, что свист слышится ближе и отчётливее прежнего. — Здравствуй, Кастиэль, — добавил Иезекиэль с оттенком чего-то, весьма напоминающего радость от случившейся встречи, а не просто удовлетворение от возможности выполнить миссию.        — Иезекиэль, — то ли удивился, то ли просто поприветствовал в ответ Кастиэль, а затем скользнул взглядом в сторону. Дин попытался освободиться из объятия, но то ли желание не имело достаточной силы, то ли Кастиэль, несмотря на уловимую растерянность, не собирался его отпускать, однако затея провалилась. — Ханна. Как попасть сюда вы смогли?        — Наоми способ нашла, — без промедления отозвалась Ханна и бросила будто бы нервный взгляд в том направлении, откуда шёл свист. — Миссия поручена нам. Была с нами и София, но… — Ханна оборвала сама себя, сжала губы и продолжила говорить только через долгое мгновение: — Должен ты пойти с нами.        — Да, кстати об этом, — Дин дёрнулся сильнее и мысленно выдохнул, когда Кастиэль всё-таки разжал руки, похоже, от неожиданности. Широкая фальшивая улыбка без труда растянула губы. Дин сделал шаг вперёд, становясь так, чтобы оказаться между Кастиэлем и Иезекиэлем с Ханной и небрежным жестом крутанул в руке мачете. — Это всё, конечно, чудно, ребятки. И, Зик, ты реально неплох, как для ангельской задницы. Но Кас с вами никуда не пойдёт.        — Что?.. — Ханна моргнула и явно неподдельно растерялась. Дин с вызовом вскинул подбородок и проигнорировал взгляд Кастиэля, который по ощущениям прожигал его затылок. — Но знал ты изначально, в чём миссия наша заключается. И помощь нашу принимал. Я думала, что…        — Подай на меня в суд, — Дин чуть пожал плечами, не позволив Ханне закончить предложение. — Что-то я сомневаюсь, что кто-то в вашем небесном курятнике решил выдать ему медальку за то, что он избавил вас от спятившего архигондона. Так что, — Дин демонстративно развёл руками, не задумываясь, распознают ли Ханна и Иезекиэль жест как заявление, что им придётся уйти ни с чем.        — Но… — Ханна как-то беспомощно открыла и закрыла рот пару раз, а затем решительно сверкнула глазами и посмотрела куда-то поверх его плеча. Дин стиснул зубы, понимая, что она явно искала взгляд Кастиэля. Сбоку послышалась новая порция криков. — Кастиэль, — в голосе Ханны отразилась железная решимость. — Позволишь ты человеку за тебя решения принимать? Побеседовать лишь с тобой Наоми жела…        — Слушайте, я, конечно, не хочу показаться невежливой, — с убийственным мрачным сарказмом в голосе вмешалась Мэдисон, уже практически привычно перебивая Ханну. — Но, может, вы разберётесь с этим попозже? Потому что если мы сейчас же не уберёмся отсюда, то станем закуской для этих шедимов или кто бы они ни были.       Дин проследил выразительный взгляд Мэдисон, направленный вбок и мысленно выругался, понимая, что момент, когда один из шедимов оказался буквально в паре десятков ярдов, они упустили. Кастиэль внезапно крепко обнял его со спины, и Дин едва успел заметить, что Иезекиэль схватил за руки Мэдисон и Бенджамина одновременно, прежде чем земля ушла из-под ног.       Отвлечённая мысль, что ощущение полёта грозит стать более привычным, чем устойчивости, пронеслась по краю сознания, но затерялась в его глубинах, когда Дин огляделся и сообразил, что на этот раз они приземлились на их месте. Кастиэль разжал руки, казалось, даже раньше, чем ноги обрели опору. Дин мгновенно развернулся и сглотнул, когда нечаянно задел нос Каса своим.        — Значит, спасли от монстров тебя Иезекиэль и Ханна? — вопрос Кастиэля, который выглядел хмурым и словно бы несчастным, не сразу дошёл до сознания. — Помощь они оказали тебе, чтобы ты помог им отыскать меня?        — Так, Кас, что бы там себе ни придумал, это всё полная хрень. Ты никуда с ними не пойдёшь, — запальчиво заявил Дин, невольно сжимая кулаки. — Я не знаю, откуда взялись эти твари, но мы что-нибудь придумаем. Найдём проход в Ад и выберемся вместе, усёк?        — Я не… — начал отвечать Кастиэль, но умолк, когда раздался шелест крыльев. Дин сжал губы, ощущая одновременно досаду из-за того, что Иезекиэль и Ханна не потерялись где-нибудь во время перелёта и облегчение, смешанное с толикой благодарности, от того, что Мэдисон и Бенджамин в порядке, хотя и выглядели так, словно их вывернет наизнанку прямо сейчас. Разум попытался напомнить, что он должен испытывать одинаковую неприязнь и к ангелам, и к монстрам, но Дин только отмахнулся. — Иезекиэль, — Кастиэль нахмурился сильнее прежнего, но заговорил ровно и едва ли не с присущей ему зачастую безмятежностью. — Должен я поблагодарить тебя и Ханну за помощь. Полагаю, жизнь Дину вы спасли. Не забуду я этого. Но с вами на Небеса вернуться я не могу.        — Но это твой дом, Кастиэль, — уверенно начала говорить Ханна и сделала шаг к ним. Дин усилием воли заставил себя оставаться стоять без движения, признавая, что напасть Ханна явно не пытается. — Мы твоя семья. Ошибок много совершил ты, но…        — По-разному видим мы суть одних и тех же вещей, Ханна. Не считаю я, что действия мои ошибочными являлись, — Кастиэль покачал головой и не изменил ровному тону. — Остановить Рафаэля, который погубить множество жизней успел и жаждал вновь апокалипсис запустить, необходимо было. И сожалеть о том, что удалось мне это, не стану я. И Дина здесь я не оставлю сейчас. Если можете, уходите. Опасности здесь на каждом шагу могут поджидать.        — Нам велено привести тебя, — Ханна стиснула кулаки. — Вызволить из Чистилища и доставить к Наоми. Не можем вернуться мы…        — Ещё как можете, — вмешался Дин, мельком отметил, что Мэдисон почему-то напряжённо подобралась, и с вызовом вскинул голову, когда Ханна пронзила его беспомощно-яростным взглядом. — Кас вроде ясно сказал, что не хочет в ваш небесный курятник.        — Права ты не имеешь… — начала Ханна, отчётливо дрожащим, очевидно, от злости голосом, но неожиданно умолкла и обернулась.       Дин скрипнул зубами, когда заметил трёх левиафанов, которые привычно приземлились шарами и в то же мгновение выпрямились. Так и не изжившая себя в полной мере ярость разгорелась с новой сокрушительной силой. Напряжения прибавилось, казалось, даже в воздухе, когда за спинами левиафанов, которые двинулись на них, появилось ещё двое им подобных и несколько монстров.        — Стоило уйти вам, пока возможность была, — Кастиэль покачал головой и перевёл взгляд с Ханны на Иезекиэля. Дин вскинул руку с мачете, готовясь к схватке и на ходу просчитывая, откуда эффективнее нанести удар. — Ответ мой вам не изменится. Если сумеете вы на достаточное расстояние отойти, то ещё сможете улететь и схватки избежать.        — Мы уйдём, Кастиэль, — неожиданно отозвался Иезекиэль, в руке которого сверкнул клинок, словно давая обещание. — Не желаю я и не стану силу против брата своего применять. Но бросить вас в новой битве низостью я считаю, — твёрдо закончил Иезекиэль и решительно двинулся навстречу левиафанам, которые злобно скалились и продолжали стремительно приближаться.        — Что? — Ханна уставилась на Иезекиэля неверящим взглядом. — Но как же миссия, что поручена нам? Почему вы все поступаете так? Как можете предавать Небеса и нашу семью? Гадриэль, Бальтазар, Анаэль, София, Кастиэль, и ты… — голос Ханны взлетел до крика, в котором легко читалось вполне человеческое отчаяние, а она перехватила конечность одного из левиафанов, который явно изготовился накинуться на неё. Дин моргнул, когда Ханна внезапно пробила грудь левиафана просто рукой, отбросила его в сторону, обернулась и выхватила у него мачете. — Дай. Почему все говорят, что не понимаю я? — Ханна ещё повысила голос и снесла голову левиафану одним ударом. Дин приоткрыл рот и боковым зрением заметил откровенно растерянное выражение лица Кастиэля, который остановился в шаге от него. — Почему вы все предаёте семью? — Ханна ринулась вперёд, ударила следующего левиафана кулаком, явно вложив ангельскую силу, прямо по частоколу зубов, а когда тот отшатнулся назад, лишила головы и его. — Что останется от ангелов, если так будет и дальше? Что с Небесами станет? — Ханна отсекла голову левиафану, с которым едва успел сойтись в бою Иезекиэль, и отшвырнула её ногой куда-то далеко в сторону.        — Ханна, — окликнул Иезекиэль, который выглядел поражённым. Дин заметил, что Кастиэль оказался за спинами монстров, явно переместившись перелётом, и заставил себя стряхнуть оцепенение. Яркая вспышка света почти ослепила, а двое монстров рухнули на землю. — Ты…        — Да что? — яростно воскликнула Ханна, помешав Иезекиэлю закончить фразу, и резко развернулась к двум оставшимся левиафанам. Дин присвистнул, когда Ханна замахала мачете уже без какой-либо точности, но и без перерыва. Разлетевшиеся в разные стороны конечности левиафанов, отрубленные наискось и кусками, заставили горло сжаться спазмом отвращения. Монстры бросились врассыпную, явно решив, что спастись бегством меньшее зло, чем ослушаться приказа, который у них, очевидно, был. Ханна, заляпанная чёрной жижей с ног до головы, неожиданно выронила мачете, обернулась к Иезекиэлю и всхлипнула. — Что происходит с нами? Почему? И как верить продолжать, когда уходят все?        — Вот это она… — негромко начала Мэдисон, которая выглядела так, словно её вот-вот вырвет, и явно не нашлась с продолжением.        — Нет слов, — согласился Дин, глядя на разбросанные тела и куски тел левиафанов, которых словно пропустили через мясорубку.        — Ханна, — Кастиэль с заметной осторожностью сделал шаг к ней, и Дин не без труда подавил порыв запретить ему подходить ближе.        — Я… — Ханна обернулась к Кастиэлю, но не задержала на нём взгляд, потерянно осмотрелась и судорожно сглотнула, будто только сейчас осознав, что сделала. Иезекиэль взмахнул рукой, и тела левиафанов, как и их отдельные части, охватило пламя. — Я не… О отец. Что натворила я?        — Спасла… — увещевающим тоном начал Кастиэль, но умолк, повернул голову влево и всмотрелся будто бы сквозь пространство.       Дин моментально напрягся, понимая, что это неспроста. Зрение не позволило различить ничего в том направлении, в котором смотрел Кастиэль, но слух всё-таки уловил пока ещё совсем слабый и далёкий свист. Кулаки и зубы сжались одновременно. Затёршаяся каруселью событий свинцовая усталость напомнила о себе максимально не вовремя и оживила мысль, что это больше никогда не закончится.        — Шедимы, — обронил Иезекиэль, вдруг сменив привычную витиеватость речи на лаконичность. Дин проглотил саркастичный комментарий, когда разум подсунул предположение, что Иезекиэль не издевается, а предупреждает остальных, очевидно, не испытывая уверенности, что они услышали приближение шедимов. — Ежели правдивы легенды о них, то уголков безопасных не останется здесь вскоре.        — Уходите, — отрывисто бросил Кастиэль, сжал плечи Ханны, которая застыла, глядя куда-то в пространство, и слегка её встряхнул. Та заморгала и с недоумением нахмурилась. — Если возвратиться на Небеса имеете возможность вы, уходите.        — Просишь ты нас оставить вас на верную погибель? — Иезекиэль устремил неверящий взгляд к Кастиэлю. — Не бывать этому. Уведём…        — Не так быстро, ангелочки, — холодный голос Евы, в котором не интонацией, но оттенком угадывалась ярость, заставил внутренне вздрогнуть. — Вы тайком пробрались в мой дом. Убили моих детей. Привели за собой шедимов. Как думаете, я позволю вам просто уйти?       Дин быстро оценил взглядом двух мужчин, которые стояли рядом с Евой. Чутьё упрямо подсказывало, что это совсем не рядовые монстры. Дин сглотнул, заметив, что Кастиэль, Иезекиэль и Ханна замерли на своих местах без движения, как и Бенджамин с Мэдисон, которые явно попытались сбежать, но не преуспели. Ева сделала шаг вперёд. Попытка шевельнуть рукой доказала, что обездвижен и он.        — Мать, — один из мужчин незначительно, но с явным почтением склонил голову. — Позволь нам заняться человеком и ангелом.        — Не торопись, сын, — Ева, казалось, умышленно слегка подчеркнула голосом обращение. Дин сообразил, что как о человеке, речь могла идти только о нём. Память наотрез отказалась выдавать момент, когда бы он пересекался хоть с одним из мужчин. — Я позволю вам с ними позабавиться. Но сначала… — Ева не договорила и резко повернула голову к Бенджамину, который загадочным образом начал идти в её сторону. Дин моментально оценил, что каждый шаг даётся тому с огромным трудом. — Глупец, — Ева на миг почти презрительно скривила губы. — Думаешь, тебе хватит сил противостоять мне и своему Альфе?        — Знаю, что не хватит, — Бенджамин вскинул голову и усмехнулся с непонятным торжеством. — Но я лучше сдохну, пытаясь.       Взгляд неожиданно зацепился за Мэдисон, которая резко напряглась, словно готовилась к прыжку или драке. Понимание, что Бенджамин пытается максимально отвлечь внимание на себя, пронеслось в голове озарением, но затёрлось смесью страха и надежды, когда слух уже автоматически выхватил свист, который явно приближался. Дин облизнул губы и перехватил взгляд Кастиэля.       Осознание, что размазанная фигура, промелькнувшая перед глазами подобно молнии, принадлежит Мэдисон, пришло только в тот момент, когда мачете снесло Еве голову с плеч. Дин заморгал, отказываясь верить, что сцена не пригрезилась. Мужчины замерли на миг, глядя одинаково неверящими взглядами, как обезглавленное тело Евы опускается на землю, а затем ринулись на Мэдисон.       Шелест крыльев стал единственным объяснением того, что мужчины врезались друг в друга, схватив руками воздух. Тело Евы упало на землю, но немедленно начало движение в сторону головы, которая активно двигалась ему навстречу, отдаляясь от ног Ханны, куда отлетела. Дин выцепил взглядом Иезекиэля и Мэдисон значительно в стороне и вдруг осознал, что может двигаться.        — Ты, — практически прошипел один из мужчин, оттолкнув второго и одарив его полным ненависти взглядом. — Не смей стоять у меня на пути. Я позабочусь о… — окончание фразы заглушил хруст веток и резкий свист.       Огромная клякса попала в поле зрения раньше, чем шедим, который передвигался скачками. Мужчины синхронно шарахнулись в разные стороны, а на лице одного из них на миг отразился чистый ужас. Инстинкт самосохранения толкал бежать, но Дин безжалостно подавил желание и бросился к телу Евы. Игнорируя тошноту при виде чего-то похожего на икру в шее, Дин подхватил туловище на руки.       Крики Мэдисон и Кастиэля прозвучали почти одновременно, лишая тем самым шанса разобрать слова, что и без того представляло сложность из-за только нарастающего свиста. Сил, казалось, не осталось, но Дин заставил себя швырнуть туловище прямо в кляксу, вкладывая в бросок всё, что только получилось. Неверие, когда клякса поглотила обезглавленное тело, окатило волной.        — Кас, голова, — крикнул Дин, мельком замечая, что Бенджамин бросился на одного из мужчин, а Иезекиэль — на другого, и прыгнул в сторону, когда клякса внезапно увеличилась не менее чем в полтора раза, а шедим прекратил движение и издал странный звук, перекрывший даже свист.       Удар о землю заставил дыхание сбиться. Дин схватил воздух ртом и рвано выдохнул, когда увидел, что Кастиэль выдернул из головы Евы клинок, прежде чем запустить её прямо в кляксу. Громкий яростный крик заставил внимание переключиться на одного из мужчин, который пытался отшвырнуть Мэдисон, вцепившуюся в его предплечье зубами. Второй мужчина зажал рукой глубокий порез на горле.        — Вы за это ответите, — обещание, пропитанное ледяной яростью, стало последним, что Дин успел услышать.       Лицо Кастиэля возникло перед глазами внезапно, а невесомость поглотила без перехода. Равновесие неожиданно подвело, и Дин едва не выругался, когда устоял на ногах исключительно благодаря тому, что Кастиэль удержал его за плечо. Мэдисон вырвалась из рук Иезекиэля, едва они появились рядом, отбежала в сторону и склонилась над землёй, явно не в силах совладать с тошнотой.        — Дин, — голос Кастиэля, в котором звучало неприкрытое волнение, заставил встряхнуться.       Дин резко кивнул и сообразил, что упустил из виду появление Ханны, на которой практически висел Бенджамин. Понимание, что хотя бы с Евой покончено раз и навсегда, приживалось медленно. Мэдисон, чуть пошатываясь, направилась к реке. Одинокое приметное дерево на берегу подсказало, что они переместились вверх по течению на более чем значительное расстояние. Дин выдохнул.        — Иезекиэль, времени почти не осталось у нас, — Ханна на удивление помогла Бенджамину сесть прямо на землю, но смотрела при этом на Кастиэля. — Должны мы в месте оговоренном появиться через сто тридцать шесть секунд. Приказ был у нас вернуться при исходе любом. Если не вернёмся, искать нас начнут.        — Не можем мы бросить брата в беде, — Иезекиэль покачал головой, словно не веря, что Ханна это предложила. — Тебя не держу я, но…        — Лучше будет, если другие придут за нами и силу применят, чтобы Кастиэля на Небеса вернуть? — Ханна перебила и сжала губы.       Дин моргнул, когда разум подсунул вывод, что Ханна в призыве руководствуется не попыткой сбежать и сохранить себе жизнь, а заботой о Кастиэле. Мозг, и без того не успевающий обрабатывать информацию, завис, пытаясь найти момент, когда Ханна успела кардинально поменять свои намерения. Мэдисон приблизилась к ним, на ходу отирая воду с лица и шеи.        — Спасибо, — Кастиэль подошёл к Ханне и сжал её плечо. — Понять меня тебе верно сложно, но признателен я тебе за помощь.        — Я… — губы Ханны дрогнули, а она опустила глаза. — Не может быть так, что ошибаетесь вы все. Должно быть что-то…       Дин пропустил мимо ушей окончание фразы, когда Мэдисон неожиданно приблизилась к Иезекиэлю, приподнялась на цыпочки и прижалась к его губам целомудренным, но долгим поцелуем. Бенджамин хмыкнул. Дин открыл рот, но сразу же закрыл, понимая, что не находится не только комментариев, но даже какой-нибудь достаточно пошлой или забавной шутки.        — На дорожку, — Мэдисон отстранилась и улыбнулась, когда Иезекиэль уставился на неё явно изумлённым взглядом.        — Прощаться так принято у людей? — изумление отразилось и в голосе Иезекиэля, который коснулся пальцами своих губ.        — Ну, может, не совсем так. И не у всех людей, — улыбка Мэдисон стала будто бы смущённой, но уже через миг сменилась лёгкой усмешкой. — Вряд ли это важно, учитывая, что мы не люди. Ты спас мне жизнь, зная, кто я. Как минимум дважды за сегодня. Спасибо.        — Иезекиэль, отправляться надо немедленно нам, — вмешалась Ханна. — Жнец на месте оговоренном будет через четверть минуты.        — Прощай, Иезекиэль, — Мэдисон мгновенно отступила на пару шагов, не разрывая зрительного контакта с Иезекиэлем.        — Ну, всё, — Дин потряс головой, силясь избавиться от ощущения, что он оказался в иллюзии не джиннов, так Гавриила, и отмёл здравый довод рассудка о том, что последний давно мёртв. Ханна и Иезекиэль исчезли с тихим шелестом крыльев. — Что за хрень тут?..       Реальность размылась неожиданно. Дин сбился с вдоха, моментально упустил мысль, которую пытался облечь в вопрос, и попытался ухватиться за воздух, когда голова сильно закружилась. Смутное воспоминание о том, что примерно так начинались его видения, показалось не просто фрагментом далёкого прошлого, но частью какой-то другой жизни. Туман резко затянул в себя.       Дверь за спиной сотрясается всё интенсивнее с каждой секундой. Страх накатывает волнами, а воспоминания о том, как когти Адских псов рвали его тело, не желают уходить. Сэм достаёт нож Руби, игнорирует вопрос и протягивает его Мэг. Дин пытается подавить возмущение безрассудностью поступка и собственную память одновременно. Получается из рук вон плохо.        — Он для Кроули, — Мэг неотрывно смотрит на нож, который ей протягивает Сэм, но не предпринимает даже попытки его взять и только поджимает губы. — Берите и уходите. Убейте вкрадчивого козла. Я задержу псов, — уверенно обещает Мэг.        — Как ты это сделаешь? — раздражённый вопрос вмещает всё недоверие к заявлению и вырывается самовольно.       Мэг не отвечает, но неожиданно шагает к Кастиэлю, привлекает его к себе, обхватив за шею, и увлекает в целомудренный, но настойчивый поцелуй. Дин автоматически отмечает, что рука Мэг скользит куда-то под плащ и твердит себе, что это, очевидно, какая-то уловка с её стороны. Мэг отстраняется, улыбается и смотрит на Кастиэля с чем-то подозрительно похожим на нежность.       Жгучее желание вырваться из видения к удивлению Дина позволило вернуться в реальность в тот же миг. Мысли, которых в голове разом стало слишком много, взорвались сродни бомбе. Дин втянул в себя воздух и машинально отметил, что Кастиэль держит его за плечи. Понимание, что сосредоточиться необходимо исключительно на том, чтобы добраться до прохода в Ад, проиграло буре эмоций.       Всё, что накопилось за пару месяцев и многократно умножилось за часы, которые прошли с момента пленения Кастиэля Евой до его спасения, обрушилось с силой цунами. Настойчивое знание, что видения не подводили ещё ни разу, доказательством чего служила вся история с Чистилищем, отсутствие у Сэма души и Бальтазар, толкало к отравляющей мысли, что и это должно иметь под собой основание.       Дин с силой втянул воздух через нос и попытался твёрдо сказать себе, что Кастиэль волен делать всё, что захочет и с кем захочет, даже если речь об отвратительном демоне. Внутренний голос захохотал и едко заметил, что это самая бездарная и абсурдная попытка убедить себя в чём-то за всю его жизнь. Дин мысленно выругался, тряхнул головой и встретился взглядом с Кастиэлем.        — Дин, — настойчивый зов, явно повторяемый не впервые, наконец-то достиг сознания. — Видение с тобой приключилось? — с тревогой уточнил Кастиэль, очевидно, заметив, что его услышали. Дин сглотнул, когда внутри волной поднялась паника на мысли, что Кастиэль может спросить о содержании. — Дин.        — Ага, типа того, — беззаботный тон не дался абсолютно, а улыбка вышла кривой. Дин с досадой сжал губы и разорвал зрительный контакт, несмотря на уверенность, что Кастиэль не станет лезть в его мысли. Взгляд проскользил по окружающему пространству и легко зацепился за несоответствие с последней отпечатавшейся в памяти картинкой. — А где?.. — начал Дин, с долей облегчения ухватившись за возможность сменить тему, но не закончил вопрос, когда нежелающие успокаиваться эмоции сбили с мысли.        — Попросил я Бенни и Мэдисон окрестности осмотреть, чтобы монстры врасплох нас не застали вновь, — почти чопорно пояснил Кастиэль и неожиданно тронул его за подбородок. Дин слабо вздрогнул. — Уверен ты, что в порядке, Дин? Пережить тебе довелось…       Взгляд остановился на губах Кастиэля, и Дин не сразу сообразил, что уже не слышит произносимые тем слова. Разум рьяно настаивал на том, что беспечно расслабляться, получив кратковременную передышку, нельзя, но не находил ни поддержки, ни опоры. Осознание, что Ева на самом деле могла убить Кастиэля, билось будто бы в каждой клетке тела звоном набата. Дин облизнул губы.       Мысли продолжали жужжать в голове разворошенным роем. Уверенность, что он не должен даже мысленно допускать повторения того, о чём сам предложил Кастиэлю забыть, спорила с острой потребностью сделать что угодно, но не допустить того, чтобы видение воплотилось в реальность с Мэг или кем-либо ещё. Внутренний голос ехидно подсказал, что это называется ревность.       Дин раздражённо дёрнул щекой, одновременно принимая и не принимая очевидную истину, и сообразил, что губы Кастиэля уже какое-то время не шевелятся. Привычный пристальный взгляд, который Дин не видел, но ощущал всей кожей, казалось, вознамерился обжечь буквально. Сомнения, предупреждения здравого смысла и страх последствий утонули в эмоциях момента.       Кастиэль вдруг подался ближе. Казалось, меньше, чем на дюйм, но это словно стало невидимым сигналом. Отказываясь задумываться ещё хоть на миг, Дин впился в знакомые, сейчас призывно приоткрытые губы поцелуем и едва сдержал стон, когда внутри разлилось абсолютное удовлетворение. Горьковатая на вкус свобода, которую так и не вышло забыть как ощущение, охватила следом.       Воплощённая жажда прикосновений, которая преследовала неотступно и только накапливалась, пугающее чувство правильности и до одури приятное тепло, промчавшееся по венам подобно живому электричеству, — всё это без колебаний стёрло реальность и опрокинуло в бездну чувственного наслаждения, где не находилось места ни горечи, ни вообще какой-либо негативной эмоции.       Сознание автоматически продолжало фиксировать и то, что его собственные руки скользнули по спине Кастиэля, а затем прижали к себе с такой силой, что обычный человек испытал бы боль, и то, что объятие мгновенно нашло почти равноценный ответ. Дин уже не воспринимал ничего, не в силах избавиться от ощущения, что он добровольно тонет и не испытывает никакого желания спасаться.       В голове возникла отвлечённая, какая-то ленивая мысль о пире в разгар чумы, сменившаяся размытым образом оазиса, окружённого пустыней на многие мили, подброшенным воображением. Дин без колебаний углубил поцелуй, позволяя себе забыться окончательно. Память до крайности неуместно подбросила в красках картинку поцелуя с Софией, словно задавшись целью показаться разницу.       Дин машинально признал, что о сравнении не может идти и речи, хотя бы потому, что поцелуй с Софией оставил ровно такое же послевкусие как и поцелуи со всеми теми, чьи имена он обычно запоминал выборочно и не всегда верно. Осознание, что Кастиэль вдруг резко отпрянул, пришло ещё в процессе постижения очевидного, но важного вывода. Дин слепо потянулся следом.        — Кас? — чуть охрипший голос подчинился только благодаря волевому усилию, а обуявший в прошлый раз мгновенно стыд появляться не пожелал. Дин с силой зажмурился, со скрипом понимая, что у Кастиэля должны были быть причины. — Эй, что?..        — С Софией ты… — сорвавшийся голос Кастиэля и произнесённое имя отрезвили в долю секунды.        — Это так ты не лезешь в мои мысли, чувак? — агрессивно выпалил Дин, не отдавая себе отчёта, что привычно хватается за правило, что лучшая защита это нападение. Разочарование, какая-то почти детская обида и непонимание на грани боли, будто бы физически льющиеся из синих глаз, окатили мощной волной, едва Дин поймал взгляд Кастиэля. — Проклятье. Кас, слушай, это не…        — Не целовал ты её как меня сейчас? — перебил Кастиэль, отступил на шаг и сжал губы. — Не желал?..        — Дин, — крик Мэдисон, раздавшийся откуда-то из густых зарослей кустарника, спиной к которым стоял Кастиэль, привлёк внимание.        — Чёрт, — выругался Дин, быстро соображая, что Мэдисон не стала бы звать на помощь, не будь та ей действительно необходима.       Нежелание обрывать разговор с Кастиэлем на таком моменте проиграло совести, требующей откликнуться на призыв о помощи. Дин с досадой дёрнул щекой, когда Кастиэль исчез прямо с места. Не задаваясь вопросом, кто и когда успел забрать мачете, Дин подхватил его с земли, задавил резко вспыхнувшую обиду от понимания, что Кастиэль даже не попытался взять его с собой, и сорвался на бег.       Двое парней, покрытых татуировками, казалось, повсеместно, попались на глаза раньше, чем Бенджамин, который с переменным успехом отражал их атаки и даже атаковал сам. Яркая вспышка света сильно в стороне и восклицание Мэдисон подсказали, что Кастиэль уже успешно расправляется с врагами. Один из джиннов двинулся на него, и Дин ухмыльнулся, видя возможность выместить эмоции.       Ненавистное чувство вины, которое только усиливалось по мере понимания, что крыть обвинения Кастиэля нечем, кроме грубого заявления, что они не пара, чтобы ситуация с Софией могла выступать поводом для ссоры, грозило погрести под собой и всё вернее разжигало злость. Дин ловко уклонился от прикосновения джинна и нанёс первый удар, который прошёл по касательной.       Боковым зрением отметив, что ещё один джинн, очевидно, подоспел на помощь собратьям, и Бенджамин вновь сражается с двумя, Дин замахнулся мачете снова. Сожаление об отсутствии серебряного ножа и крови ягнёнка сменилось железной уверенностью, что без головы джинну как минимум будет крайне сложно продолжать существовать. Отточенное лезвие не подвёло, и обезглавленное тело рухнуло оземь.       Бенджамин, словно вдохновившись примером, обезглавил ещё одного джинна и в то же время с силой толкнул второго. Дин, не раздумывая, вскинул руку с мачете, на ходу понимая, что Бенджамин выбрал направление умышленно. Кровь с силой брызнула в лицо, и Дин скривился, разом понимая, что во рту поселился отвратительный привкус, а живых врагов в поле зрения не осталось.        — Эй, вы как? — Мэдисон держалась за бок, но несмотря на это, приблизилась почти бегом. Дин мгновенно огляделся, ища взглядом Кастиэля, и выдохнул, заметив его в нескольких ярдах за спиной Мэдисон. — В порядке?        — Позволь, — с несвойственной ему обычно лаконичностью то ли спросил, то ли попросил Кастиэль, когда поравнялся с Мэдисон и остановился. Дин с досадой дёрнул щекой, отмечая, что Кастиэль выглядит хмурым и несчастным одновременно. — Ранена ты, — всё-таки добавил скупое пояснение Кастиэль, когда Мэдисон уставилась на него непонимающим взглядом, явно забыв даже о том, что ждала ответа от них.        — Я… — начала Мэдисон как-то неуверенно, растерянно моргнула, когда Кастиэль одним прикосновением исцелил рану, и бросила на него неподдельно удивлённый взгляд, прежде чем с уловимой осторожностью, но очень искренне добавить: — Спасибо.        — Похоже, после смерти мамаши каждая тварь здесь жаждет убить нас в разы сильнее, чем раньше, — мрачно заметил Бенджамин.        — Да неужели? — Дин вскинул брови, запретил себе смотреть на Кастиэля, который явно умышленно избегал встречаться с ним взглядом, и обернулся к Бенджамину. — Я что-то не видел тут налаженной системы радиооповещения. Или твари чуют смерть мамочки как?..        — Альфа вампиров и Альфа оборотней были с Евой, Дин, — от практически неизменной безмятежности в голосе Кастиэля не осталось и следа, когда он будто бы устало перебил. Дин в очередной раз мысленно выругался, когда чувство вины взвилось с новой силой, отказываясь принимать оправдания. — Альфа является прародителем вида монстров. Все Альфы связь имеют с каждым представителем клана своего. Лишь Еве в силе уступают они.        — Что-то эти упыри на терминаторов не походили, — машинально съязвил Дин, быстро осмысливая новую информацию.        — С Евой каждый из монстров связь имеет. Если верно на мозг воздействовать её, то ослабить и детей её возможно, — добавил пояснений Кастиэль, очевидно, расценив фразу разновидностью вопроса. Память мгновенно подбросила клинок, который Кастиэль выдёргивал из головы Евы, прежде чем скормить её шедиму. — Но ныне силой своей полной они располагают. И прав он, — Кастиэль кивком головы указал на Бенджамина, — мести нам желает каждая тварь в Чистилище сейчас. Дин. Хотел бы я взглянуть на проход в Ад ведущий, который видел ты.        — В Ад? Погодите, вы хотите сказать, что отсюда есть выход? Вы его и искали? — поинтересовалась Мэдисон со странной интонацией.        — Ага, — автоматически бросил Дин, смутно понимая, с чем соглашается, и ощутил, как в горле мгновенно пересохло. Кастиэль, так и не взглянув на него, подошёл ближе, поднял руку и потянулся сложенными пальцами к его лбу. Дин стиснул зубы, понимая, что сконцентрироваться на не столь давнем видении с Сэмом, о котором он успел практически забыть, категорически не получается. Понимание, что сейчас может увидеть в его мыслях Кастиэль, заставило вспыхнуть внутри почти панику. — Эмм, Кас, на кой фиг тебе вообще?.. — Дин осёкся, когда пальцы неожиданно нежно коснулись не лба, а виска.        — Вспомнить тебе лишь надо то, что видел ты, Дин, — спокойно подсказал Кастиэль, явно не испытывая раздражения от необходимости напоминать простые истины. — Если место не смогу я отыскать, то, быть может, смогут узнать его они, — кивок головы явно указал на Мэдисон и Бенджамина, которые негромко переговаривались.       Поиски Лизы и Бена вспомнились мгновенно, натолкнув на мысль, что Кастиэль вполне может обыскать Чистилище так же, как обыскал тогда город. Дин втянул в себя воздух, отчаянно стараясь сосредоточиться на нужной картинке, но в голове упрямо всплывала сцена из последнего видения. Кастиэль нахмурился, чуть сведя брови, и, очевидно, от растерянности посмотрел ему в глаза.        — Ладно, это полная хрень, — выпалил Дин, понимая, что буквально вселенская грусть, отражающаяся в глазах Кастиэля, мгновенно заставила забыть и о том, что они не одни, и о монстрах, которые могли появиться в любой момент. — Кас, завязывай разводить драму на ровном месте. Это…        — Вот как думаешь ты, Дин? — Кастиэль убрал руку, отступил на шаг и по-человечески упрямо вскинул подбородок. — Не прав я в том, что считал себя более значимым для тебя, чем те девицы, с которыми ночи обычно проводишь ты? Но понимаю я теперь, что нет разницы для тебя, Анна, София или…        — Да нихрена ты не понимаешь, — оборвал Дин, лишь краем сознания фиксируя, что сорвался на крик. — Я… — запал кончился мгновенно, едва Дин осознал, что никаких внятных возражений не находится хотя бы потому, что он старательно избегал даже мыслей о Кастиэле не в дружеском ключе. — Проклятье.        — Хотел ты выбраться отсюда, Дин, — Кастиэль вновь отвёл взгляд и вернул ровный тон, казалось, без каких-либо усилий. Дин с трудом подавил желание что-нибудь разбить. — Теперь же торопиться стоит. Не простят нам смерть Евы.        — Три сросшихся дерева и камни, — сквозь зубы выдал Дин, когда память внезапно перестала упрямиться и выдала детали нужного видения как наяву. — Сэм оттащил один булыжник, и его просто затянуло как в кроличью нору.        — Сросшиеся деревья, говоришь? — медленно переспросил Бенджамин. Дин моргнул и повернул голову к нему, отказываясь задумываться, как выглядела со стороны их короткая перепалка с Кастиэлем. — Есть местечко с дурной славой. Отсюда чуть больше трёх миль вверх по течению. Его даже твари обходят стороной.        — Чудненько, — Дин попытался растянуть губы в саркастичной улыбке, но те словно вдруг забыли, как исполнить действие. — Ну, ребятки, шпаги наголо, — вторая попытка удалась лучше, а Дин вскинул руку с мачете, — и вперёд.       Хруст веток мгновенно заставил подобраться и забыть о попытках изобразить жизнерадостность. Взгляд выхватил пятерых вампиров в первую же секунду. Дин до боли в суставах сжал ручку мачете, когда глухое и всеобъемлющее отчаяние до крайности неуместно поднялось из глубин существа. Тщательно, но тщетно подавляемый страх, что это не закончится никогда, живо напомнил о себе.       Вампиры оскалились и бросились в атаку. Дин безжалостно подавил постыдное желание сдаться обстоятельствам, боковым зрением отметил, что ещё по три вампира заходит с боков, и ринулся в бой. Страх отступил в глубины сознания, всухую проиграв проснувшейся ярости. От крика вампира, которому Кастиэль впечатал ладонь в лоб, зазвенело в ушах. Дин с разворота снёс голову своему противнику.       Мэдисон прыгнула на ещё одного и впилась зубами в его шею. Дин уклонился от попытки захвата, рухнул на землю, когда один из вампиров побежал на таран, и сбил его с ног ловкой подсечкой. Мачете перерубило шею вампира и врезалось в землю. Очередная яркая вспышка света на миг ослепила. Дин мысленно выругался и заморгал, пытаясь вернуть чёткость зрения. Шею обожгло болью.        — Дин, — голос Кастиэля, в котором послышался страх, пробился в сознание, медленно уплывающее в темноту.       Яркий свет залил пространство с такой силой, что проник сквозь закрытые веки и, казалось, сделал слепоту абсолютной. Дин с трудом сообразил, что тяжесть тела, навалившегося на него сверху, исчезла, а следом за ней без следа пропала и боль в шее. Рука автоматически потянулась к месту укуса. Стараясь игнорировать тот факт, что пальцы противно мелко подрагивают, Дин ощупал кожу.       Скользкую субстанцию под пальцами Дин без особых колебаний опознал как кровь, а затем резко сел, сообразив, что от укуса не осталось и следа. Голова закружилась, но зрение на удивление быстро прояснилось. Дин приоткрыл рот, когда Кастиэль обеими руками схватил вампиров, которые пытались навалиться на Бенджамина и столкнул лбами. Из их глаз вырвалось пламя.       Мэдисон, тоже сидящая на земле, но не имеющая с виду никаких ран, подползла ближе и во все глаза уставилась на Кастиэля, который резко развернулся и встретил двух новых противников впечатанными в их лбы ладонями. Бенджамин выпрямился и прикрыл глаза рукой, когда белым пламенем вспыхнули, казалось, не только глазницы вампиров, но их головы целиком. Дин сглотнул.        — Кас, — осторожно окликнул он, когда Кастиэль обвёл окружающее пространство практически безумным взглядом.        — Покинуть это место нужно нам как можно скорее, — в противовес взгляду тон Кастиэля прозвучал даже слишком ровно. — По силам мне переместить нас всех, но левиафаны верно уже почуяли меня. Рискованно сразу в место нужное нам отправляться.        — Так какая проблема, мотылёк? — Бенджамин подошёл ближе, то ли сообразив, что так Кастиэлю будет удобнее забрать всех разом, то ли не желая сильно повышать голос. — Вытащи нас отсюда, а дальше разомнём ноги. Тут вроде никому не привыкать.       На лбу Кастиэля залегла складка, что говорило о том, что он что-то напряжённо обдумывает, а затем он медленно кивнул. Дин только и успел, что моргнуть, когда Кастиэль загадочным образом ухватил одной рукой за запястье и его, и Мэдисон, а другой сжал предплечье Бенджамина. Невесомость, показавшаяся в разы менее приятной, чем уже стало привычным, не продлилась и пары секунд.       Дин поморщился, когда ступни закололо из-за не слишком удачного приземления, и быстро огляделся. Ничем не примечательная прогалина на берегу ручья не вызвала никаких ассоциаций. Слегка пожав плечами, Дин направился к воде, желая не столько смыть кровь, по-прежнему покрывающую лицо и шею и успевшую начать превращаться в неприятную корку, сколько собраться с мыслями.       Взгляд Кастиэля, который — Дин был уверен — он теперь мог узнать где угодно просто по ощущению, просверлил спину, но ни вопросов, ни комментариев не последовало. Дин сжал губы, когда поймал себя на трусливом облегчении. Идей, как теперь вообще разговаривать с Кастиэлем, не было. Ледяная вода обожгла щёки, но и подарила такую свежесть, что Дин с трудом подавил порыв искупаться.       Слух выхватил негромкий голос Кастиэля, а следом и оживлённый разговор в целом, в котором принимали участие и Мэдисон с Бенджамином. Въевшаяся в кровь и подкорку привычка не упускать никакие детали во время расследования дела почти толкнула прислушаться, но Дин усилием воли загасил порыв и попытался сосредоточиться на собственных разрозненно бродящих мыслях.       Руки автоматически продолжали набирать полные пригоршни воды и с силой обмывать лицо, а следом и шею, но разум полностью сосредоточился на попытке разложить все события по полочкам. Дин сглотнул до спазма в горле, когда внезапно осознал, что теперь его первоочередно беспокоит не то, что он в принципе оказался способен поцеловать мужчину и хотел этого, но последствия.       Внутренний голос живо ввернул уточнение, что Кастиэль является представителем мужского пола весьма условно, так как лишь занимает соответствующий сосуд. Дин скрипнул зубами, когда в голове пронеслась заманчивая мысль о том, что теоретически Кастиэль мог бы вселиться в какую-нибудь женщину. Воображение мгновенно подкинуло картину битья головой о стену.       Дин раздражённо дёрнул щекой, с нажимом провёл по лицу руками в очередной раз, смывая совсем уже незначительные остатки крови, и неохотно признал, что мысль манит только на первый взгляд, тогда как на второй будит лёгкое отвращение, если рассматривать её в качестве решения. Внутренний голос скучающе заметил, что обдумать стоило бы то, что мысль породило. Дин замер и забыл вдохнуть.       Понимание, что осознанно или нет, но он думает о себе и Кастиэле так, словно у них могли бы когда-нибудь быть какие-то отношения, ударило под дых. Паника, ставшая первой реакцией на откровение, споткнулась о фейерверк картинок от воображения, которое словно копило их где-то в глубинах сознания с момента поцелуя случившегося, когда они оказались в Чистилище. Зубы скрипнули.        — Нет, — слишком громкое восклицание Мэдисон резко выдернуло из задумчивости. Дин тряхнул головой и выпрямился. — Так нельзя.       Треск веток пока ещё где-то сильно в отдалении помешал услышать ответ Кастиэля, который явно умышленно говорил, понизив голос. Дин отряхнул руки, нахмурился, быстро зашагал к остальным и на полпути поймал напряжённый взгляд Бенджамина, который тоже явно не пропустил звук. Отбросив запоздавшее понимание, что отойти от места прибытия стоило сразу же, Дин попытался сориентироваться.        — Нам на восток, — бросил Бенджамин, будто бы считав его мысли. Мэдисон и Кастиэль разом перевели взгляд на него. — Если будем держаться ручья, через пару миль выйдем к твоему порталу. Если, конечно, он там есть, — без обвинения, но с уловимым недоверием добавил Бенджамин и резко повернул голову вправо.        — Проклятье, — выругался Дин, сообразив, что треск раздался вновь, но теперь явно ближе и громче. — Надо сваливать.       Возражений не последовало. Мэдисон первой побежала к полосе кустарника слева и скрылась в ней, явно не считаясь с порезами и царапинами. Дин машинально подтолкнул в спину Кастиэля, который двинулся следом, но внезапно остановился. Бенджамин, который шёл последним и постоянно озирался, обогнал их обоих и взглядом выразил вопрос. Дин неопределённо махнул рукой.        — Дин, хотел я, чтобы ты знал… — начал Кастиэль, едва в полосе кустарника скрылся и Бенджамин.        — Кас, да что б тебя, — оборвал Дин, когда треск сменился звуками, говорящими о том, что сквозь заросли несётся напролом далеко не один монстр или и вовсе шедим. — Давай ты мне скажешь всё, что угодно после того, как мы свалим от очередных тварей, а? Кас, не стой столбом. Давай, пошёл, — поторопил Дин, нервно оглянувшись, и вновь толкнул Кастиэля в спину, но на этот раз с куда большей силой.       Тот смерил его несчастным взглядом, но послушно сдвинулся с места и зашагал так быстро, что со стороны это походило на бег трусцой. Дин выдохнул с облегчением и двинулся следом, периодически бросая взгляды назад до тех пор, пока полоса кустарника не перекрыла обзор. Дин проигнорировал множественные царапины на руках и оббежал взглядом безликую поляну.       Бенджамин, который явно ждал их, указал рукой не на узкий проход между деревьями, который сразу же притягивал взгляд, но сильно в сторону. Дин чуть прищурился, оценивая ход, наощупь нашёл ладонь Кастиэля, который слабо вздрогнул, похоже, ощутив прикосновение, и потянул его за собой. Бенджамин в секунды словно растворился среди массивных стволов.       Привычная серость сгустилась практически до полумрака, едва они углубились в подобие леса. Дин сжал губы, ощущая напряжение в каждой клетке тела, когда сообразил, что по мере продвижения любые ориентиры стирались всё стремительнее. Но то, что слух не улавливал погони, чуть примиряло с действительностью. Мэдисон неожиданно выглянула из-за дерева и поманила их рукой.       Дин перепрыгнул через невысокий куст, не желая создавать лишний шум, и едва успел поймать Кастиэля, который явно решил повторить действие, но потерял равновесие на приземлении. Мышцы напряглись, удерживая от падения их обоих, а сердце пропустило удар, когда Дин осознал, что их лица менее чем в дюйме друг от друга. Бенджамин взглядом спросил, всё ли в порядке.       Руки самовольно разжались, а Дин моргнул и быстро кивнул. Момент ускользнул, хотя и отпечатался в памяти. Взгляд двинулся по сторонам и оценил внушительных размеров поляну. Дин мысленно прикинул, что таких за всё время пребывания в Чистилище они не находили, и заставил себя напрячь слух на максимум. Густая тишина показалась зловещей, не желая восприниматься хорошим знаком.        — Если срежем дальше через лес, нам меньше мили, — хмуро бросил Бенджамин и кивком головы указал на едва заметный просвет между деревьями, которые окаймляли поляну и росли теперь так близко друг к другу, словно хотели слиться в одно. — У меня тут вопрос нарисовался, — без перехода добавил Бенджамин и чуть прищурился. Дин вскинул подбородок, когда разум подбросил идею, что речь может идти о Мэдисон, чей уход с ними уже явно подразумевался, но ещё не обсуждался вслух. — И ты уверен, что в Аду нам будут рады больше, чем в этой клоаке? Просто знаешь… Это вроде как Ад. Говорят, неприятное местечко.        — Уж, поверь, мне знакомо не понаслышке, — Дин скривил губы, когда горечь, которую он пытался подавить, всё равно отразилась в голосе. — Выберемся из этой дыры, а там и разберёмся. Кас, если этот ушлёпок Кроули начнёт нам ставить палки в колеса, ты же типа сможешь нас всех просто вытащить оттуда?        — Полагаю, что по силам это мне, Дин, — Кастиэль кивнул, но мыслями явно пребывал где-то далеко. — Если не окажемся мы глубже пятого уровня. Не стоит нам надолго останавливаться, — добавил Кастиэль уже чуть более сосредоточенно и уверенно направился к условному проходу, которым предлагал воспользоваться Бенджамин.       Дин двинулся следом, проигнорировав странный взгляд Мэдисон, которая после спора с Кастиэлем словно приняла обет молчания. Совесть въедливо заметила, что стоило бы прямо сказать Мэдисон, что ей никто тут не оставит, но Дин отмахнулся, уцепившись за аргумент, что она бы не шла с ними, если бы этого не понимала. Взгляд автоматически нашёл спину, обтянутую бежевым плащом.       Близость перспективы выбраться неожиданно воспринялась сознанием в полной мере. Нога запнулась о неприметный, но массивный корень. Дин чудом сохранил равновесие и жёстко отогнал соблазнительные мысли о доме, который в последнее время всё чаще казался иллюзией. Здравый смысл согласился, что для начала надо выбраться не только из Чистилища, но и из Ада.       Опасение, что портал не обнаружится там, где был в видении, очевидно, отреагировавшее на сомнение, высказанное Бенджамином, мгновенно перетянуло внимание на себя. Дин стиснул зубы и машинально отметил, что делает это так часто, что челюсти ноют уже даже в спокойном состоянии. Слух, по-прежнему настроенный улавливать каждый звук, вдруг выцепил достаточно громкие голоса.       Бенджамин и Мэдисон моментально обернулись и синхронно подобрались, явно готовясь к очередной схватке. Дин привычно сжал мачете чуть крепче, мельком отметив, что лезвия больше не видно под толстым налётом грязно-бурого цвета, а затем застыл, когда восклицание громче предыдущего прозвучало голосом Сэма. Неверие заставило мысли взорваться догадками о джинах и оборотнях.        — Быть того не может, — с уловимым удивлением вдруг обронил Кастиэль, который остановился и устремил взгляд в том же направлении, что и Мэдисон с Бенджамином, и вдруг быстро двинулся к деревьям, между которыми была плохо вытоптанная, но всё-таки тропинка. — Как оказаться здесь они могли?        — Кас, ты что творишь? — Дин заставил себя понизить голос, понимая, что внимание к себе раньше времени привлекать не стоит, а Кастиэль всё равно его услышит. Преодолев расстояние между ними в два прыжка, Дин ухватил Кастиэля за плечо. Голос Сэма, который явно с кем-то спорил, зазвучал отчётливее. — Это оборотни или…        — Нет, Дин, — Кастиэль покачал головой и свёл брови. — Михаил там. Каждый ангел где угодно его узнает. Но не понимаю я…        — Погоди, что? — Дин опешил и сам не понял, как разжал пальцы. Кастиэль склонил голову к плечу, а его глаза засветились. Желание прочистить уши на миг охватило с неистовой силой. — Чувак, скажи, что ты сейчас не про того Михаила, который отдыхает в клетке со своим на всю голову ушибленным братцем.       Кастиэль не ответил, продолжая всматриваться в пространство, и Дин невольно проследил его взгляд. Совсем небольшая поляна, не отличающаяся от тысячи других подобных, ничем не удивила, но когда Дин заметил высокую фигуру Сэма, вдох застрял в горле. Нелепая надежда, что тот пришёл за ним, схлестнулась с пониманием, что это чушь, и опасением, что это всё-таки происки тварей.        — Хватит, — внезапно воскликнул громче прежнего Сэм или тот, кто выдавал себя за него, явно обращаясь к мужчине, стоящему напротив. Дин оглядел его беглым взглядом и споткнулся на очередном вдохе. Уверенность, что он видит перед собой отца в молодости, дала трещину только тогда, когда здравый смысл нашёл не менее трёх отличий, несмотря на поразительное сходство. В голове набатом застучало утверждение Кастиэля, что это Михаил. Разум мгновенно предположил, что тот вполне мог использовать в качестве сосуда кого-нибудь из родственников по линии. — Хватит делать вид, что тебе не плевать, Михаил. Мы оба знаем, что тебе безразлично, что станет со мной, если мы сможем вернуть его. Так что может ты уже?..        — Ты мог погибнуть, — Михаил перебил, а его глаза на миг сверкнули чистым ультрамарином. Дин сглотнул, признавая, что подделать это тварям едва ли под силу. — Без какой-либо необходимости. Если бы ты дал мне минуту, риск сократился бы вдвое. Ты действительно считаешь, что мне неважна цена?        — А у меня есть основания считать иначе? — с какой-то глубинной горечью практически выплюнул вопрос Сэм и с вызовом вскинул подбородок. Кулаки сжались сами по себе, а Дин поймал себя на том, что почти сделал шаг вперёд. Абсолютное непонимание, откуда тут могли взяться Сэм и Михаил, да ещё и вместе, никак не перебивало острое желание защитить брата. — Я хотел… верить в другое, Михаил. Тебе напомнить, что ты сделал, когда я попытался?..        — Ты застал меня врасплох. Так ведь говорят? — Михаил вновь перебил, создавая впечатление, что он в принципе привык так делать, и шагнул к Сэму. Тот почему-то отступил назад. Дин приоткрыл рот, когда скользящая по краю сознания мысль почти принесла понимание, что он что-то упускает, но быстро затерялась где-то в глубинах разума. — И ты умышленно не оставил мне шанса объясниться позднее.        — А он был тебе нужен? — незнакомо едко осведомился Сэм и криво усмехнулся. — Тут нечего объяснять, Михаил.        — Ошибаешься, — бескомпромиссное возражение упало веско. Дин открыл рот шире и моргнул, когда Михаил переместился перелётом, о чём свидетельствовал шелест крыльев, так, что оказался стоящим к Сэму вплотную, долю секунды смотрел ему в глаза, а затем впечатал его спиной в широкий ствол дерева и поцеловал. — Сэм, — тихий выдох долгие секунды спустя показался не обращением, а чем-то подозрительно похожим на благоговейную мольбу.        — И что это было? — Сэм явно старался задать вопрос безразлично, но его голос сильно дрогнул. — Приступ жалости?        — По-твоему, так целуют из жалости? — Михаил тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, посмотрел Сэму в глаза и сдержанно улыбнулся. Дин с изумлением констатировал, что в этой улыбке не нашлось ни намёка на превосходство или надменность, но нашлось почти осязаемое тепло и чуть лукавства. Разум завис окончательно, пытаясь найти хотя бы фантастические объяснения происходящему, но тщетно. — Сэм, мы вернём Люцифера. Обязательно. И мы… обсудим всё. Вместе, — улыбка Михаила чуть померкла, но руки, которые удерживали Сэма за плечи, казалось, сжались только крепче. — Но при любом исходе я не откажусь от тебя. Потому что теперь моя любовь принадлежит вам обоим.        — Михаил, я… — Сэм судорожно сглотнул, а потом склонил голову и вжался своим лбом в лоб Михаила. Дин помотал головой, отгоняя соблазнительную мысль, что всё, что он видит, лишь дурной сон. — Мы можем просто вернуться домой? Цветок у нас. И я понятия не имею, что творится здесь, но мне начинает казаться, что в нашем мире всё просто отлично на фоне того, что мы успели увидеть.        — Конечно, — улыбка Михаила вновь стала заметнее, а он отнял одну руку, достал из-под футболки фиолетовый кристалл на цепочке, висящий у него на шее, и провёл пальцем по своему горлу, оставляя надрез. Дин полуосознанно рванулся вперёд, когда заклубившаяся в воздухе благодать смешалась с фиолетовым светом, вырвавшимся из кристалла, а воздух заискрился. — Держись, — Михаил сильно повысил голос, явно обращаясь к Сэму, которого ухватил за руку, а в следующее мгновение они пропали в образовавшемся круговороте, который исчез в ту же секунду.        — Какого?.. — начал Дин, но умолк, смутно осознавая, что слов просто не находится. — Кас, это что сейчас была за хрень? — выпалил Дин после тяжёлой паузы, которая повисла на несколько секунд, не особо считаясь с пониманием, что у Кастиэля едва ли найдётся ответ.        — Полагаю, Сэм и Михаил, которых мы видели, принадлежат иному миру, — невозмутимый тон одновременно отозвался непониманием, как можно настолько спокойно реагировать на увиденную сцену, и изрядно отрезвил. Дин схватил губами воздух. — Первоначально решил я, что перед нами наш Михаил. Но теперь склонен полагать, что был это лишь архангел на него очень похожий.        — Ты что, пытаешься мне сказать, что у этого ублюдка есть двойник? — неверяще уточнил Дин, мгновенно вспоминая их с Сэмом и Гадриэлем путешествие в другой мир. — Стой, стой, стой. Типа, где-то есть мир, в котором мой брат с этим?.. — Дин взмахнул руками, не в силах заставить себя произнести вслух то, что не просто вызывало неприятие, но и всё ещё казалось злой шуткой разгулявшейся фантазии или просто навеянной галлюцинацией.        — Полагаю, это очевидно, Дин, — будто бы кротко, но с оттенком непонятной обиды отозвался Кастиэль. — Задерживаться не стоит нам.        — Очешуеть, — Дин невольно незначительно повысил голос. — И что, вот так просто? Типа, сделаем вид, что ничего не видели и пойдём дальше? — выпалил он вопросы следом, игнорируя здравый довод рассудка о том, что они лишены смысла.        — Ну, если у тебя есть другие идеи, то озвучь, — неожиданно отозвалась Мэдисон. — Я, может, и не знаю, что это было, но точно знаю, что за нами всё ещё охотятся все обитатели Чистилища, а где-то тут бегают жуткие и странные монстры.        — Да это просто… хрень собачья, — буркнул Дин, не желая так легко сдавать позиции, но признавая неоспоримую правоту Мэдисон.       Бенджамин хмыкнул, что стало единственным подобием ответа. Дин сжал губы, но пошёл в прежнем направлении. Сцена, свидетелями которой они невольно оказались, зависла перед глазами яркой подвижной картинкой и не желала отпускать внимание. Отказываясь разбираться, что именно зацепило настолько, Дин мимолётно отметил, что деревья стали чуть реже, и вновь уставился на спину Кастиэля.       Почти неуловимое несоответствие, царапнувшее на ассоциациях, на удивление помогло полностью переключиться на реальность. Дин нахмурился, пытаясь поймать мелочь, которая задевала. Память послушно начала проматывать события, начиная с момента, когда он увидел Кастиэля в резиденции Евы. Соображение, что плащ Кастиэль восстановил из лохмотьев, а рубашку нет, не заставило себя ждать.       Дин пожал плечами, признавая, что на первый взгляд в этом нет ничего особого странного, учитывая, что Кастиэль вообще крайне смутно понимал необходимость одежды. Разум заспорил, напоминая о ситуациях, где Кастиэль раз за разом приводил в порядок единственную одежду, которая имелась у него. Дин облизнул губы и всё-таки почти согласился, что что-то странное в этом есть.       Деревья закончились неожиданно. Дин шагнул на относительно небольшую прогалину и прикинул, что они шли едва ли больше четверти часа. Запоздалое осознание, что всё это время вокруг царила странная, почти мёртвая тишина, заставило холодок страха заняться под ложечкой. Чутьё взвилось следом, побуждая оставаться настороже. Взгляд зацепился за три сросшихся дерева.       Камень, выглядящий точь-в-точь так, как тот, который в видении отодвигал Сэм, попался на глаза следом, и внутри против воли вспыхнуло ликование. Неверие, что они действительно выберутся из Чистилища, где каждый день означал лишь новую схватку со смертью, проиграло разом окрепшей надежде, которую поддержал и разум, напомнив, что с ковчегом Ма’лака всё получилось.       Две фигуры, тенями выскользнувшие из-за редких деревьев, но будто бы просто из воздуха, заставили воздух застрять в солнечном сплетении. Чутьё взвилось с неистовой силой. Дин автоматически сжал ручку мачете, отчётливо понимая, что сейчас это бесполезно. Альфы в один миг оказались стоящими между ними и камнем, а со всех сторон начали появляться монстры.       Озарение случилось неожиданно, как обычно и случалось во время охоты. Дин окаменел лицом, когда разум уверенно предположил, что кто-то из вампиров слышал их разговор, успел сбежать и предупредить своего Альфу об их планах или же сделал это на расстоянии. От осознания, что никакие личные неурядицы не являются оправданием для проявления такой беспечности, затошнило.        — Куда-то собрались? — вежливо, едва ли не чопорно осведомился высокий темнокожий мужчина. Дин смутно припомнил, что во время схватки он демонстрировал куда больше выдержки и спокойствия, чем второй Альфа, но мгновенно с яростью отбросил бесполезную мысль. На миг выпущенные клыки подсказали, что это Альфа вампиров. — Вы лишили жизни нашу мать. Боюсь, мы никак не можем вам позволить это место. Живыми.        — Да что ты? — вызывающий тон не подвёл и скрыл только нарастающую панику. Дин нервно облизнул губы, стараясь сделать это как можно более незаметно, когда оценил несколько плотных рядов монстров, которые успели их окружить. — Не терпится составить мамаше компанию? — с сарказмом осведомился Дин следом, лихорадочно ища выход и игнорируя предупреждение здравого смысла, что злить Альфу явно не стоит.        — Дин Винчестер, — удивительно спокойный ответ только приумножил злость и отчаяние, которые разгорались всё ярче с каждым мгновением. Некоторые из монстров зарычали. — Я наслышан о вас с братом. Вижу, слухи, как всегда, преувеличены. Ты дерзок. Но беспросветно глуп.        — Ага. Многие так говорили, — Дин мимолётно растянул губы в фальшивой улыбке, боковым зрением отметил, что Кастиэль и Мэдисон обмениваются активными жестами, похоже, даже не слишком стараясь делать это незаметно, и судорожно сглотнул, понимая, что в голове так и не появилось ни единой идеи о том, как выпутаться из очередной передряги. — И плохо заканчивали.        — Сейчас плохо закончишь ты, — с яростью разве что не пролаял, очевидно, Альфа оборотней и бросил: — Убейте их. Медленно.       Монстры разразились одобрительными выкриками и бросились вперёд. Дин задохнулся, понимая, что у них есть секунды, прежде чем кошмар, уже пережитый пару-тройку часов назад повторится вновь, вероятно, в куда более жестоком воплощении. Осознание, что против разъярённой толпы, поддерживаемой Альфами, шансов нет ни у кого из них, включая Кастиэля, отравило горечью.       Желание продать душу хоть и самому дьяволу за то, чтобы Кастиэль жил, обожгло изнутри до боли, но быстро переплавилось в острое как бритва сожаление, осознав невозможность своего воплощения. Дин вскинул голову, когда один из монстров первым бросился на Бенджамина, и дал себе слово, что будет биться до последнего вздоха. Взгляд скользнул по клинку в руке Кастиэля.       Понимание, что сейчас он готов поцеловать Кастиэля, не считаясь ни с многочисленными свидетелями, ни с собственными страхами, просто потому, что отчаянно хочет запомнить это последним моментом жизни, ударило под дых, но и уверенно расставило всё внутри на нужные места. Дин горько рассмеялся, вспоминая, что лучше поздно, чем никогда, замахнулся и снёс голову первому противнику.       На глаза попались Альфы, которые пристально наблюдали за происходящим, не пытаясь принять в нём никакого участия. Отвращение поднялось волной, когда Дин сообразил, что, несмотря на то, что во взгляде Альфы вампиров невозмутимость, а во взгляде Альфы оборотней неприкрытая жажда крови, оба воспринимают всё происходящее не просто как возмездие, но как развлекательное шоу.        — Бегите, — крик Кастиэля ударил по ушам и заставил внимание мгновенно переключиться на него.       Непонимание, о каком побеге может идти речь, уступило лёгкому удивлению, когда Дин заметил, как Кастиэль выдёргивает руку из груди одного из монстров. Разум ещё пытался сообразить, может ли это являться новым способом уничтожения тварей, когда Дин осознал, что его железной хваткой схватили за оба локтя. Возмущения застряли в горле, когда из руки Кастиэля вырвался поток света.       В плотном кольце, образованном тварями, появился небольшой просвет. Мозг, лучше всего работающий в критических ситуациях, сложил картинку в то мгновение, когда Кастиэль вскинул руку с клинком, явно примеряясь к своей груди. Дин сорвался на крик, когда его с безумной силой и скоростью куда-то поволокли. Взгляд опознал Мэдисон и Бенджамина, но это не имело никакого значения.        — Нет, — выкрикнул Дин с такой силой, что в ушах зазвенело, отказываясь принимать собранную картинку, в которую вписались все детали. Восстановленный, криво, будто бы наспех застёгнутый плащ, попытка Кастиэля сказать что-то явно важное в крайне неподходящий момент и его спор с Мэдисон, странные взгляды которой после явно были пропитаны виной, что ускользнуло от восприятия сразу. Дин задохнулся, когда чутьё упрямо настояло, что независимо от того, что собирается сделать Кастиэль, это с высокой вероятностью подразумевает его гибель. — Кас, — бессмысленно, но даже громче прежнего крикнул Дин, срывая связки. — Не…       Горло сжало спазмом, когда Кастиэль вонзил занесённый клинок себе прямо в грудь. Слепящий свет залил собой, казалось, всё пространство. Мэдисон и Бенджамин только прибавили скорости. Дин поймал себя на том, что понятия не имеет, кажутся окружающие деревья одним сплошным размытым пятном из-за того, насколько быстро они передвигаются или из-за слёз, которые застлали глаза.       Констатация, что ноги с силой ударяются о каждый камень, который встречается на пути, что грозит уничтожить ботинки в ближайшее время и нанести раны, не вызвала ничего, кроме безразличия. Дин попытался вырваться из крепкой хватки, но скорость помешала движению даже стать достаточным. В сознание ворвались крики в отдалении, словно кто-то включил вдруг ранее отсутствующий звук.       Надежда, что Кастиэль просто успел придумать какой-то хитрый план, разбилась о понимание, что удар клинком был смертельным. Память робко напомнила, что из мёртвых Кастиэль пару раз уже возвращался, но умолкла под давлением яростного аргумента, что верить в новое вмешательство бога или какого-то таинственного благодетеля глупо. Туман возник неожиданно и утянул в себя.       — Командующий, — окликает, похоже, Кастиэля какой-то парень, сидящий за компьютером и явно не обращающий внимания на то, что кафе напоминает поле боя, и запинается, прежде чем продолжить странным тоном: — Я кое-что нашёл. На телефоне есть видео, снятое прямо перед взрывом.       Дин мгновенно заставляет себя сосредоточиться на экране монитора, где появляется какой-то улыбающийся молодой японец, но краем глаза всё равно замечает, что в том же направлении внимательно смотрят и Сэм, отвлёкшийся от своего ноутбука, и Кастиэль, который выглядит всё более напряжённым и даже Ханна, до сих пор мало что понимающая в чудесах прогресса.       — И вот момент, которого мы все ждали, — начинает японец, но перестаёт улыбаться, когда сбоку раздаётся крик.       — Что? Нет, — камера фокусируется на женщине, которая со страхом смотрит на мужчину, вошедшего в кафе.       Дин напрягается, сразу узнавая ангела, сосуд которого теперь лежал среди мёртвых тел. Небрежно завязанный плащ, надетый явно на голое тело, вызывает подозрение одним своим внешним видом. Мужчина останавливается прямо перед женщиной и распахивает его, что позволяет увидеть вырезанные на груди символы. На лице женщины проступает чистый ужас.       — Во славу Кастиэля, — громко восклицает мужчина, с размаху вонзает клинок себе в грудь, а через миг кафе сотрясает взрыв.        — Дин, — настойчивый голос ввинтился в мозг. Дин моргнул и только через долгое мгновение сообразил, что у него случилось очередное видение. Короткая сцена прокрутилась в голове ещё раз. Дин сглотнул тошноту и поморщился, когда голова взорвалась болью. Воспоминание о том, как он боялся затеряться в видениях и не вернуться, отравило новой вспышкой горечи и подтолкнуло к мысли, что сейчас это стало бы желанным избавлением. Реальность отчаянно хотелось стереть. — Ну, реагируй же хоть как-то, чёрт тебя возьми, — пробормотала Мэдисон с неприкрытым отчаянием.        — Я в порядке, — автоматически, без какой-либо интонации выдал привычную ложь Дин и отметил, что голос просел и охрип.        — Да, по тебе заметно, — с неприкрытым сарказмом мрачно отозвался Бенджамин. — Ты сейчас буквально сойдёшь за моего брата.        — Да пошёл ты, — с неожиданной даже для себя яростью огрызнулся Дин, внезапно понимая, что у него есть даже двое виновных.       Видение продолжало прокручиваться в мыслях, приметные символы, казалось, вплавились в мозг, а уверенность, что Кастиэль действительно погиб, медленно укоренялась, преодолевая рьяное сопротивление сознания. Дин с трудом сглотнул, сообразил, что в горле образовалась пустыня, и с трудом подавил слабодушное, но заманчивое сейчас желание свести счёты с жизнью.        — Дин, нам нельзя долго оставаться на одном месте, — выдала Мэдисон скороговоркой и выпрямилась. — Сможешь идти?        — Что-то ещё недавно тебя это не слишком заботило, — ядовито выплюнул Дин, отказываясь принимать факт, что один из его главных страхов последнего времени сбылся и Кастиэль всё-таки погиб за него. — Или что, после того, как вы спасли свои шкуры, можно и проявить великодушие? — смутное понимание, что вина Мэдисон и Бенджамина в том, что случилось, весьма условная, нисколько не помешало вопросу прозвучать не просто более едко, чем звучало предыдущее высказывание, но и откровенно грубо.        — Да как ты?.. — неверяще и, похоже, оскорблённо начала Мэдисон, умолкла и отступила на пару шагов. — Ты действительно не понимаешь, что он был готов на что угодно, лишь бы спасти тебя? Я не… Я не была с ним согласна, но отказать в его просьбе не смогла. Потому что я бы тоже сделала что угодно, чтобы спасти дорогого мне человека. И…        — Вот только ты живее всех живых, — Дин скривил губы и выплюнул фразу, которая прозвучала откровенным обвинением. — А Кас… — голос сорвался, не позволяя озвучить факт, словно это могло его отменить, а в груди окончательно развёрзлась глубокая тёмная бездна.        — Я сунул ему эту твою цацку, — хмуро бросил Бенджамин. Дин моргнул, отгоняя осознание, что стоит на пороге того, чтобы превзойти Аластара, если рассматривать того в качестве учителя. Надежда, слабая и робкая, но устойчивая, вспыхнула, едва слова Бенджамина дошли до пребывающего в хаосе сознания. Дин машинально запустил руку в карман изрядно потрёпанной куртки, когда память подбросила момент, как он опускал в него браслет Гекаты после перемещения с Иезекиэлем в резиденцию Евы. Пальцы нашли лишь пустоту. — Эта София вроде что-то болтала о том, что это шанс ускользнуть от жнеца, — продолжил Бенджамин сквозь зубы, но без раздражения или злости. — Может, твоему мотыльку это и не поможет, но вдруг.        — И ты думаешь, что это тебя оправдывает? — с вызовом выпалил вопрос Дин, пытаясь подавить стремительно крепнущую надежду и уцепиться за затухающую злость на Бенджамина и Мэдисон за то, что они живы и помогали Кастиэлю в реализации его самоубийственного плана. — Будешь убеждать меня, что ты не хотел спасти свою вампирскую задницу? Ты…        — Я, может, и тварь, — Бенджамин неожиданно подошёл ближе и поймал его взгляд. Дин чуть дёргано облизнул губы, но не ощутил ни намёка на угрозу. — Но я кое-что понимаю в любви, Дин. Я любил. Её звали Андреа. Ради неё оставил всё. Гнездо, Старика. Мы были счастливы. Но однажды я вернулся в наш уютный дом и застал там Старика с моими бывшими друзьями. Они распяли меня и обезглавили. И последнее, что я видел, это как Старик впивается в горло Андреа. Если бы я только мог… Я сделал бы всё, чтобы она была жива. Ты спрашивал как-то, зачем я так рьяно хочу отсюда выбраться? За этим. Я хочу выследить Старика, найти его гнездо и сжечь там всё дотла. Но знаешь, — Бенджамин горько усмехнулся уголком губ и отвёл взгляд. — Её это мне не вернёт. И за полвека здесь самым страшным моим проклятьем было сожаление о том, что я не смог её спасти. Хочешь меня убить за то, что я согласился помочь твоему мотыльку? Валяй.        — Пошли вон, — процедил Дин, отчётливо понимая, что рассказ Бенджамина уничтожил остатки злости без следа, но и умножил и без того грозящее свести с ума или и вовсе уничтожить отчаяние в разы. Разум, пытаясь одновременно осмыслить то, что Мэдисон и Бенджамин без капли сомнения утверждают, что Кастиэль его любил, и просчитать вероятность того, что браслет, весьма удачно заряженный Софией, мог уберечь от гибели, казалось, кипел. — Валите с моих глаз, или я воспользуюсь твоим заманчивым предложением, — Дин незначительно повысил голос и вздёрнул подбородок, когда Бенджамин вновь посмотрел ему в глаза.       Мэдисон прожгла его взглядом, скривила губы так, словно отчаянно пыталась сдержать слёзы, а затем сорвалась практически на бег и исчезла среди деревьев. Бенджамин посмотрел ей вслед, казалось, поколебался, принимая решение, а затем развернулся и неспешно зашагал в том же направлении. Остановился уже через несколько секунд и, не поворачивая головы, обронил через плечо:        — За всю свою жизнь я не встречал настолько до бараньего упрямого человека, Дин. Но глаза у тебя вроде всё же не на заднице. Он хотел, чтобы ты жил. Твоя жизнь была для него важнее его собственной. Я бы на твоём месте сильно постарался не угодить в лапы монстров до того момента, как свалю отсюда.        — Ты не на моём месте, — огрызнулся Дин и усилием воли подавил желание остановить Бенджамина и вернуть Мэдисон.       Эмоции бесновались, заставляя испытывать противоречивые мимолётные желания, которым не хватало силы в сравнении с единственным ярким и наконец-то оформившимся: вернуться на прогалину и узнать что с Кастиэлем наверняка. Бенджамин неопределённо хмыкнул и в считанные секунды скрылся среди деревьев так же, как и Мэдисон до этого.       Дин стиснул зубы, когда неприятное чувство одиночества резко умножилось в разы, а проснувшаяся зачем-то совесть потребовала не обращаться так с теми, кто сыграл значительную роль в спасении его жизни. Дин мотнул головой, отказываясь воспринимать увещевания, подхватил мачете, которое умудрился не потерять в разгар событий, но выронил, когда случилось видение, и быстро зашагал обратно.       Мозг на удивление легко и уверенно подсказал дорогу, которая запомнилась одним слитным цветным пятном. Дин сам не заметил, как перешёл с шага на бег. Чутьё взвилось, твердя, что даже не смотреть по сторонам там, где опасности на каждом шагу, это не просто глупо, но глупо в кубе, но Дин только отмахнулся. Допущение о нападении тварей не вызывало ничего, кроме безразличия.       Нога запнулась за камень, когда взгляд выхватил прогалину, усеянную таким количеством трупов, что зрелище пробирало, несмотря на знание, что это монстры, и весь имеющийся богатый опыт. Дин резко остановился и шумно сглотнул. Наваленные друг на друга безжизненные тела навевали туманные ассоциации с апокалипсисом. Дин отбросил их в сторону и шагнул вперёд.       Мрачное глубокое удовлетворение разлилось внутри на короткое мгновение, когда Дин заметил тела двух Альф, которые навеки застывшим взглядом смотрели куда-то в пространство. На ходу вспоминая, кто и где находился, Дин круто развернулся так, чтобы видеть место, где стоял Кастиэль в момент взрыва. Заметив кусок бежевой ткани между телами двух монстров, Дин рванулся вперёд.       Руки без колебаний заставили два трупа скатиться в разные стороны. Дин задохнулся, заметив ручку ангельского клинка, который торчал из груди Кастиэля, испещрённой символами. Последнее видение прокрутилось в голове вновь, подтверждая, что знаки идентичны. Дин стиснул кулаки и отмахнулся от возникшего вопроса, почему в отличие от ангела в кафе, Кастиэль смог убить целую толпу.       Пальцы дрогнули, когда Дин присел и приложил их к шее Кастиэля, ища пульс. Память будто бы устало напомнила, что с ангелами это не работает и как пример подбросила случай в доме Лизы. Дин мысленно выругался, признавая, что действие лишено смысла, и внезапно осознал, что понятия не имеет, что дальше. Мысль, что можно воспользоваться проходом в Ад, вызвала стойкое отвращение.       Внимание переключилось на браслет, зажатый в свободной руке Кастиэля. Дин яростно отмёл мысль о том, чтобы помолиться Богу, в которого до сих пор получалось верить с большим трудом, и вцепился в воспоминание о том, как он сам после того, как браслет защитил его от гибели, пришёл в себя не сразу. Надежда оживилась и стала ярче. Дин сжал губы, ненавидя себя за неё, но и не в силах её убить.        — Ты труп, — агрессивное скорее рычание, чем восклицание взорвало вернувшуюся жутковатую тишину внезапно. Дин моментально выпрямился, обернулся и заметил скалящегося вампира. Кровь закипела за долю секунды. — Ты заплатишь… — вампир оборвал сам себя и слепо бросился в атаку.       Дин замахнулся мачете. Голова вампира слетела с его плеч раньше, чем он успел достичь своей цели, которая, похоже, заключалась в том, чтобы прыгнуть на него. Дин безразлично проследил взглядом, как туловище падает на землю и ложится поверх двух трупов тварей. Абсолютное равнодушие к лёгкой, но всё-таки победе породило понимание, что без Кастиэля значение утратило разом всё.        — Кас, — едва слышно прошептал Дин, игнорируя резонный довод рассудка о том, что в этом нет смысла. Но новая глупая надежда, что Кастиэль каким-то чудом услышит его молитву и очнётся, толкала хотя бы попытаться. — Если бы ты только мог услышать, — Дин облизнул губы и дал себе секунду, когда глаза угрожающе зачесались, а затем уверенно наполнились слезами. — Ты же не мог погибнуть. Не мог, Кас. Ты уже умирал, помнишь? Но всегда возвращался. Я… Я столько тебе не сказал. И мне так чертовски жаль. А теперь я… Дерьмо. Ты обещал мне, что будешь рядом, слышишь, жопа с крыльями? Ты не можешь… Мы же почти выбрались, Кас. Почти. А ты просто взял и… — горло сжало спазмом такой силы, что боль распространилась по всей грудной клетке.       Неприятная, но бескомпромиссная уверенность, что никакие молитвы уже никому не помогут и ничего не изменят, придавила к земле подобно невидимой неподъёмной плите. Не разбирая, на чьи конечности наступает, Дин вернулся к телу Кастиэля и тяжело опустился прямо на землю. Рука самовольно нашла чужую ладонь. Дин сжал её с такой силой, что мышцы заныли.       Воспоминания о соединённых ладонях ударило наотмашь и потянуло за собой вереницу других. Слёзы, больше не считаясь с гордостью и не спрашивая разрешения, потекли по щекам. Дин зажмурился. Нежелание верить, что на этот раз чуда не случится, и ничего уже не исправить, пасовало перед реальностью, где вокруг было небольшое кладбище, а рука Кастиэля была холоднее льда.       Время утратило значение. Разум напоминал, что где-то там всё ещё Сэм, которому нужен старший брат, и Бобби, который наверняка хочет вернуть названного сына, но как-то вяло и без особого усердия. Инстинкт самосохранения толкал одуматься и сделать всего несколько шагов, отделяющие его от портала, но Дин оставался глух. Отчаяние драло когтями изнутри, убивая вернее, чем адские псы.       Гонимая мысль, что браслет должен был сработать, регулярно возвращалась, подпитывая слабеющую, но ещё не сдавшуюся до конца надежду, но теряла уверенность по мере того, как проходящее время не меняло ничего. Дин обречённо признал, что артефакт мог оказаться бесполезен для ангела в принципе или потому, что угроза жизни не была извне. Собственное состояние напоминало транс.       Едва ощутимое шевеление пальцев поначалу показалось галлюцинацией, рождённой воспалённым, измученным и мечущимся разумом. Дин резко распахнул глаза и впился взглядом в ладонь Кастиэля, которую сжал до такой степени, что она посинела. Пальцы дрогнули снова. Дин попытался вобрать ртом воздух, но только беспомощно хлопнул губами несколько раз.        — Дин, — едва слышный шёпот заставил оцепенеть на долгие секунды. Веки Кастиэля дрогнули. — Дин… спасти я…        — Господи, Кас, — возможность дышать, говорить и двигаться вернулась разом, едва прозвучавшая уже значительно громче отрывистая фраза окончательно воспринялась сознанием. Дин, не отдавая себе до конца отчёта, отпустил ладонь Кастиэля, схватил его за плечи обеими руками, потянул на себя, заставляя почти сесть, и сжал в железном объятии. — Кас, — рваный выдох вместил всё неверие и охватившее вопреки запрету здравого смысла облегчение. Дин прижался своей щекой к виску Кастиэля и едва не рассмеялся, ощутив, как быстро у того теплеет кожа. — Ты… Что-нибудь болит?        — Болит? — переспросил Кастиэль уже практически в полный голос с настолько знакомым недоумением, что Дин всё-таки не удержался от короткого смешка, стараясь не задумываться о том, насколько нервным тот вышел. — Всё? — внезапно добавил Кастиэль, словно ища подтверждения, что так может быть, а не утверждая. — Тело своё иначе ощущаю я сейчас. Сила лишь теплится во мне. Человеком я сейчас больше, чем ангелом являюсь. Знать мне необходимо, в порядке ли…        — Погоди, чего? — перебил Дин, когда удушливый страх накрыл волной на осознании, что без своих сил Кастиэль слишком уязвим. Дин стиснул зубы, мысленно обещая самому себе, что скорее погибнет, чем позволит хоть одному монстру приблизиться к Кастиэлю. — Что значит, больше человеком? — машинально уточнил Дин следом. — То есть ты типа?.. — вопрос лишился окончания, когда сухие тёплые губы вдруг прижались к щеке, а затем и к линии челюсти, оставляя мимолётные, но уверенные поцелуи. — Эмм… — из головы вылетели любые возражения, когда Кастиэль, который успел добраться невинными касаниями губ до шеи, вскинул голову и встретил его взгляд.       Буря эмоций в синих глазах, в которой Дин, удивляясь сам себе, без особого труда различил пронзительную, почти болезненную потребность оказаться ближе и ласкающее глубокое тепло, лишила дара речи. На периферии сознания мелькнула фраза Кастиэля о глубокой связи, но обдумать, может ли это выступать объяснением того, как легко он научился понимать чужие эмоции, Дин не успел.        — Дин, — неприкрытая, по-детски беззащитная просьба в голосе Кастиэля оказалась сродни удару под дых и мгновенно заставила забыть о потенциальных опасностях, злости, которую тот определённо заслужил вместе с выговором, и любых сомнениях.       Не позволяя себе задумываться, Дин подался вперёд, не в силах допустить даже мысль о том, чтобы проигнорировать столь искреннюю тягу. Кастиэль, словно только и ждал своеобразного разрешения, моментально вжался в него всем телом, явно нисколько не считаясь с тем, что он фактически полуголый, а кровью и грязью изрядно перепачканы они оба. Поцелуй почти буквально обжёг.       Сердце сделало странный кульбит, а реальность наконец-то перестала восприниматься как то, что необходимо стереть любой ценой. Дин дёрнулся, когда тело Кастиэля пробила слабая дрожь. Попытка отстраниться, чтобы убедиться, что всё в порядке, привела только к тому, что Кастиэль по-прежнему не особо умело, с налётом кружащей голову невинности, но очень настойчиво углубил поцелуй.       Дин сдался, не найдя в себе никаких сил для сопротивления. Тёплые руки Кастиэля, которые беспорядочно скользили по его телу и даже удивительно смело, хотя и неуверенно пытались пробраться под одежду, уже знакомые, но теперь и куда более настойчивые, чем были раньше губы, и будто бы электрическое напряжение во всём теле, — всё это безвариативно убеждало, что всё происходит наяву.       Совесть настойчиво требовала не пользоваться ситуацией и сердито напоминала, что Кастиэль не девочка, подцепленная в баре. Дин стойко игнорировал доводы и страх, который промелькнул, едва в голове забрезжило понимание, что происходящее может вылиться во что-то большее, чем просто пара поцелуев. Кастиэль, явно стремясь оказаться ближе, передвинулся и фактически оседлал его бёдра.       Воздуха резко показалось мало. Дин вновь попытался прервать поцелуй, когда поймал себя на стойком подозрении, что Кастиэль вообще не отдаёт себе отчёта в том, что делает, но безуспешно. Осмелевшие окончательно пальцы Кастиэля зарылись в короткие волосы на затылке, стремясь то ли ласкать, то ли удержать. В фейерверке ощущений хотелось потеряться навсегда.       Напряжение пробило новый градус, когда Кастиэль неловко и абсолютно неумело заёрзал бёдрами, явно неосознанно ища контакта однозначного рода. Дин резко откинул голову назад, преодолев сопротивление руки Кастиэля, и дёргано сглотнул, сообразив, что он сам возбуждён настолько, что это почти причиняет боль. Перемены отказались укладываться в сознании, но усилили страх.        — Так, чувак, давай-ка мы… притормозим, да? — неслушающимися губами пробормотал Дин, поймал взгляд Кастиэля, в котором смешались густая обида и разочарование, похоже, в самом себе, и рвано выдохнул. — Проклятье. Кас, дело не в тебе. То есть… Да что б его. Я не могу…        — Верно, извиниться я должен, Дин, — за вроде бы ровным тоном отчётливо ощущалась обида на грани боли, когда Кастиэль заговорил, воспользовавшись мимолётной паузой. — Не стоило забывать мне, что лишь женщины влекут тебя. И сейчас, полагаю, София тебе желанна. Не должен был я…        — София? — с тихой угрозой эхом переспросил Дин, ощущая, как злость молниеносно вспыхнула в груди ярким пламенем, будто бы и не утихала. — После того, что ты устроил, ты ещё собираешься обвинять в чём-то меня?        — Не должен был я, как говорят, приставать к тебе? — послушно кивнул Кастиэль и отвёл взгляд. — Впредь я…        — Кас, ты издеваешься? — Дин сорвался на крик. — Какое нахрен приставать? Ты умер на моих глазах. Взял чёртов клинок и воткнул себе в грудь. Если ты вдруг не догоняешь, чувак, это нифига не вписывается в обещание быть рядом. А теперь ты как ни в чём ни бывало просто…        — Но жив я, Дин, — недоумение Кастиэля показалось неподдельным и усилило полыхающую злость в разы. — Ослаблен сильно я. И защитить тебя теперь в случае чего не смогу, но силы восстановятся мои. Быть может, браслет Гекаты спас…        — Да нахрена мне такая защита, Кас? — оборвал Дин, когда эмоции, сдерживаемые, а частично и полностью подавляемые долгое время взорвались с силой сверхновой звезды. — Нахрена мне выбираться из этой клоаки без тебя? Нахрена мне долбаная жизнь, если тебя в ней не?.. — голос сорвался, когда глаза Кастиэля широко раскрылись явно от изумления. Дин нервно облизнул губы. Усталость накрыла резко и нежданно подарила толику вымученного, но спокойствия. — Знаешь, проехали, — Дин дёрнул щекой, проявляя остатки раздражения, а потом с силой провёл рукой по лицу. — Ты просто делаешь то же самое, что и наш гребаный мир. Пытаешься убиться с завидным упорством. И знаешь что, Кас? Да к чёрту. Хочешь распрощаться с жизнью? Валяй. Я задолбался…        — Не можешь ты винить меня за желание тебя спасти, Дин, — хмуро, но и растерянно перебил Кастиэль и сделал шаг к нему. Дин сообразил, что упустил момент, когда успел не только подняться на ноги, но и незначительно отойти. — Подозревал я, что Альфы монстров собрать могут, желая за гибель матери нам отомстить. И лишь хотел…        — Мы бы что-нибудь придумали, Кас, — не веря сам себе, прервал Дин. Трезвая мысль, что всё обошлось и Кастиэля стоило бы поблагодарить, мгновенно придала силы злости, позволяя ей подавить усталость. — Что угодно. А ты… — Дин заставил себя замолчать, краем сознания понимая, что в противном случае сорвётся на откровенную грубость и поток обвинений.        — Не мог я позволить погибнуть тебе, Дин. Не мог и не желал я это видеть, — с уловимым отчаянием воскликнул Кастиэль, который теперь выглядел откровенно несчастным, что отзывалось непрошеным чувством вины. — Лишь мысль, что монстры издеваться станут над тобой, желая свести счёты, а помешать я не смогу, отравляла меня сильнее, чем…        — А я, по-твоему, могу? — перед глазами словно возникла сплошная пурпурная пелена, отключая разум и глуша осторожность. Дин, едва понимая, что делает, шагнул к Кастиэлю, схватил его за плечи и с силой встряхнул. — Я, по-твоему, могу смотреть на то, как погибаешь ты, Кас? Погибаешь, чёрт бы тебя побрал, за меня. Когда Сэм… у меня хотя бы оставалась надежда. На сделку с какой-нибудь черноглазой тварью, или ещё что. А если бы ты… Твой папаша на перекрёстках явно замечен не был. И…        — Дин, — руки Кастиэля сомкнулись в объятии, а от него осязаемо повеяло виной. — Прости меня. Значимость свою для тебя я не понимал в полной мере. Не хотел я тебе боль причинить. Но выхода другого я не видел. Не справиться нам было с количеством таким тварей. Но сожалею я, что пришлось тебе столь сильное огорчение пережить. Прости меня, — повторил Кастиэль с проникновенным волнением, и Дин мимолётно поймал отвлечённую мысль, что чем больше Кастиэль поддаётся сильным эмоциям, тем больше его речь приобретает исключительно ангельскую манеру.        — Да, отлично, чувак, — пробормотал Дин, когда руки Кастиэля двинулись по спине поглаживаниями с нажимом, успокаивая и расслабляя вопреки всему. Эмоции сменялись так быстро, что это пугало. — Давай, отбери у меня ещё и злость, — буркнул Дин следом, стараясь не сорваться на стон, когда одна из ладоней добралась до шеи и принялась её мягко массировать.        — Не желаю я, чтобы ты злился на меня, Дин, — Кастиэль прижался щекой где-то в районе его виска, неожиданно понизил голос, и Дин дёргано облизнул губы, понимая, что по итогу фраза прозвучала практически интимным шёпотом, что вызвало крайне противоречивые эмоции. — Хотел бы я, чтобы ко мне испытывал ты иные чувства.        — Кас, слушай, я… Это… — не столько возражение, сколько надежда сгладить острые углы и прямые обозначения того, что не было времени ни нормально осмыслить, ни чётко обозначить хотя бы для самого себя, провалилась на корню, когда Дин повернул голову, пытаясь поймать взгляд Кастиэля, и невольно уткнулся губами ему в щёку, в непосредственной близости от уголка его губ. Осознание, что Кастиэль явно расценил это ответом, судя по тому, что мгновенно увлёк его в поцелуй, толкнуло к протесту, призванному прояснить ситуацию. Дин усилием воли заставил себя откинуть голову назад и проигнорировал не поддающийся расшифровке, но явно недовольный звук, изданный Кастиэлем. — Эмм, так, Кас…       Рычание и оглушительный треск, словно кто-то ломал не кусты, а как минимум ствол дерева, молниеносно заставили подобраться и потерять мысль. Дин вывернулся из объятия, беглым взглядом окинул трупы под ногами, понимая, что где-то среди них выронил мачете, но уже через миг сосредоточился на поиске врага. Оскалившийся вампир, на котором висела Мэдисон, попался на глаза сразу же.       Дин моргнул, когда вампир зашёлся диким криком и рухнул на землю, и только потом сообразил, что Мэдисон изловчилась его укусить. Бенджамин, который бился с ещё двумя врагами чуть в стороне, снёс голову одному из них, но упал, когда второй устроил ему ловкую подсечку. Дин рванулся вперёд, но остановился, когда Мэдисон прыгнула на спину вампира, повалившего Бенджамина.       Тот закричал даже громче, чем его собрат до этого, скатился вместе с Мэдисон на землю, и умолк, когда Бенджамин моментально вскочил на ноги, подхватил с земли топор и снёс голову и ему, и стонущему на земле вампиру. Мэдисон сдула со лба чёлку и шумно вздохнула. Дин сжал губы, понимая, что желание злиться на этих двух испарилось без следа, едва сознание окончательно приняло то, что Кастиэль жив.        — Не благодари, — с уловимым сарказмом и явно умышленно подняв голос, чтобы быть услышанной, бросила Мэдисон. Дин сжал губы сильнее, сообразив, что хотя она на него и не смотрит, но обращается определённо к нему. Разум резонно заметил, что он был настолько занят Кастиэлем, что у вампиров были действительно хорошие шансы напасть и даже успеть причинить реальный вред. — Я рада, что ты жив, Кас, — Мэдисон выпрямилась, наконец-то посмотрела в их сторону и слабо улыбнулась.        — Радует это и меня, — с какой-то преувеличенной важностью кивнул Кастиэль. Дин сжал пальцами переносицу, не понимая, злиться ему или смеяться. — Поблагодарить должен я… Верно, правильнее сказать, хотел бы я вас обоих. Дина спасли вы, как и обещали. Не забуду я этого.        — О, он тоже, — с даже более ярким, чем до него Мэдисон, сарказмом заверил Бенджамин. Дин раздражённо дёрнул щекой. Признавать свою неправоту не хотелось категорически, но так и не умолкнувшая совесть, которая бодро оживилась и стойко игнорировала попытки её заткнуть, подталкивала если уж и не извиниться, чему активно противилась гордость, то хотя бы поблагодарить за новое спасение и не развивать конфликт. — Так что мы лучше пойдём.        — Можно подумать, вы сюда явились не ради того, чтобы свалить наконец-то из этой дыры, — фраза прозвучала грубовато, но всё-таки без откровенной агрессии. Дин мысленно поморщился, но сосредоточился на мысли, что выбираться стоит им всем и как можно скорее. — Ну, так вперёд, — он махнул рукой на камни, надеясь, что жест покажется достаточно примирительным.        — Мы почуяли твоего мотылька, — с непонятной интонацией отозвался Бенджамин и коротко переглянулся с Мэдисон. — Лампочка из него сейчас, может, и не очень, но на светлячка потянет. Решили убедиться, что он действительно снова в мире живых.        — Оставь, — Мэдисон будто бы с грустью качнула головой, и Дин не сразу сообразил, что она обращается к Бенджамину, который нахмурился, но возразить не попытался. — Дину проще считать, что все твари исключительно эгоистичны и не способны о ком-то беспокоиться.        — А типа это не так, — раздражённо бросил Дин, расценив фразу откровенным обвинением, и чуть прищурился, когда Мэдисон развернулась и побрела прочь, явно не собираясь отвечать. Бенджамин пару секунд смотрел на него пронзительным взглядом, а затем направился следом. — Проклятье, — едва слышно выругался Дин, поймал недоумевающий взгляд Кастиэля, который даже сделал пару шагов, похоже, собираясь то ли окликнуть, то ли остановить Бенджамина и Мэдисон каким-то другим способом, и осознанно повысил голос: — Без нас вы из Ада не выберетесь.        — Нам и не надо, — Бенджамин всё-таки обернулся, когда Мэдисон только замедлила шаг, но больше никакой реакции не выказала. — Мы решили остаться здесь. Настоящий мир это, конечно, чудно, но нам в нём давно нет места. Мы твари, Дин. Это правда. И не станем другими. Нам себя уже не изменить. Я хотел почтить память Андреа. Отомстить ревнивому Старику и его гнезду. Это было моей целью много лет. Но теперь я понял, что мне это её не вернёт.        — Вы бы не дожидались очередных монстров, — Мэдисон так и не повернула головы и повела плечом. — Тут несколько миллиардов душ. Может, Кастиэль и убил пару сотен, но остальные быстро преодолеют страх и возобновят на вас охоту.        — Да чёрта с два, — зло выпалил Дин, когда колючее со всех сторон понимание, что на решение Бенджамина и Мэдисон повлиял он, возникло в мыслях. — Нравится строить из себя жертв? Или решили поиграть в великомучеников? Жизнь — дерьмо. Но никто за тебя его разгребать не будет. Сопли вместо того, чтобы взять лопату, может распускать каждый.        — Бенни, мог бы ты многим вампирам помочь, — неожиданно добавил Кастиэль. Дин моргнул и мимолётно приоткрыл рот, одновременно удивляясь и радуясь поддержке. — Не все монстры смерти заслуживают. Некоторые из них правильный путь готовы выбрать и людям вреда не причинять. Не видел разницы я раньше, но теперь, когда с вами я знаком, уверен я, что есть и другие. Убедить бы многих вы могли, что губить людей необязательно им. И шанс прожить свою жизнь, а не сгинуть от рук охотников, они бы обрели.        — Я… — Мэдисон, которая повернулась к Кастиэлю, едва он заговорил, уставилась на него так, словно он был инопланетянином или вдруг отрастил рога. — Ты действительно в это веришь? Ты, ангел, готов сам помочь двум монстрам выбраться в мир?        — Помощь неоценимую вы оказали нам, — Кастиэль склонил голову к плечу. — Помыслы твои чисты, чувствую это я. И вижу, что и Бенни зла людям не желает. Зная путь отсюда, могли сами вы спастись, а Дина оставить погибать. Но поступили вы иначе. Не все люди на честность подобную способны.        — Может, мы уже прекратим эти телячьи нежности? — влез Дин, когда Мэдисон всхлипнула и закусила губу, похоже, пытаясь не расплакаться в голос. Не дожидаясь ответа, Дин решительно двинулся к камням, переступая через трупы, и ухватился за самый крупный из них, едва достиг цели, но сдвинуть с места его не смог. Упрямство, базирующееся на том, что в видении Сэм это сделал разве что не играючи, потребовало попытаться снова. Дин потянул из всех остающихся сил, игнорируя понимание, что их недопустимо мало, и резко повернул голову, когда на камень легли ладони Бенджамина. Тот неопределённо пожал плечами. Двойное усилие сдвинуло камень с места уже через несколько секунд. Дин отлетел назад, попытался поймать равновесие, но запнулся об очередное мёртвое тело и полетел к земле. Надёжные руки перехватили, останавливая падение. Дин сглотнул и выдавил улыбку, когда заметил в глазах Кастиэля, который явно не без труда его удержал, беспокойство. Из открытого прохода вырвалась тяга, похожая на мощный ветер. — И впрямь кроличья нора, — пробормотал Дин, вспоминая комментарий Сэма в видении. — Очешуеть.        — Осторожность стоит нам максимальную соблюдать, — заметил Кастиэль, с тревогой вглядываясь в проход. Откуда-то сбоку послышался шорох. Дин мгновенно насторожился и всмотрелся в кусты, из которых будто бы раздался едва уловимый звук, но за редкими ветвями не обнаружилось ничего подозрительного. Дин отмахнулся от настояния здравого смысла, что проверить наверняка стоило бы. — Не знаем мы, что может ожидать нас на пути и кто встретить в Аду нас может, — резонно добавил Кастиэль, который звук словно бы и не услышал.       Дин поймал хмурый взгляд Бенджамина и только пожал плечом, когда тот жестом дал понять, что глянет, в чём там дело. Бенджамин двинулся вперёд, передвигаясь практически бесшумно. Мэдисон проводила его взглядом, явно раздумывая, не пойти ли за ним, но в итоге осталась стоять на месте. Дин стиснул зубы, понимая, что момент лучше подвернётся вряд ли.        — Эй, — окликнул Дин и слегка удивился, когда Мэдисон повернула голову, явно безошибочно распознав, что безликое обращение относилось к ней. — Думаю, в лесах Америки достаточно хищных животных, без которых мир вздохнёт свободнее. И… спасибо, — Дин дёрнул щекой, когда Мэдисон широко распахнула глаза, в которых вновь начали собираться слёзы. — Ты вроде как мне жизнь спасла, — чуть нехотя признал Дин вслух, машинально отмечая, сколько человеческого и просто девичьего осталось в Мэдисон, несмотря на насильственное обращение в вервольфа и долгое пребывание в Чистилище.        — Я бы тоже на твоём месте не хотела спасения такой ценой. Но Кастиэль всё равно бы это сделал. По сути, для нас всё свелось к выбору, спасаемся ли хотя бы мы, включая тебя, или погибаем все, имея возможность спастись. Я просто… Я рада, что всё обошлось в итоге, — негромко закончила Мэдисон и покосилась на Кастиэля, явно подразумевая, что в итоге он оказался жив.        — Никого, — бросил Бенджамин, который успел подойти обратно. Дин нахмурился, понимая, что выглядит тот не успокоенным, а напряжённым ещё больше, чем был. — Но если мы уходим, лучше нам не ждать, когда кто-нибудь появится.        — Да ты прямо Кэп Очевидность, — Дин закатил глаза и первым шагнул к проходу, из которого дуло, казалось, всё сильнее.       Кастиэль тут же нагнал его и взял за руку. Дин сглотнул, подавил первый порыв вырвать ладонь, напомнив себе, что Бенджамин и Мэдисон уже и без того видели более чем достаточно лишнего, чтобы относительно невинный жест что-то усугубил, и после секундного размышления позволил пальцам переплестись. Сдержанная, но очень тёплая и яркая улыбка Кастиэля стала своеобразной наградой.       Уверенность в том, что их ждёт долгий путь, разбилась, когда за первым же поворотом, до которого они прошли не более пары десятков ярдов, обнаружился длинный коридор. Дин пару раз моргнул, когда чутьё категорично заявило, что они уже в Аду, и не сразу осознал, что коридор сотрясается как при землетрясении. Разум настойчиво посоветовал пойти назад, но Дин отмахнулся.       Даже мысль о том, чтобы добровольно вернуться в Чистилище отзывалась глубоким протестом, рождённым отвращением, казалось, достигнувшим абсолюта. Дин махнул рукой Бенджамину и Мэдисон, которые отставали от них с Кастиэлем на несколько шагов, жестом призывая быть осторожнее, и медленно двинулся по пустынному коридору. Стены тряслись, а местами от них отлетали куски камня.        — На первом уровне находимся мы, — неожиданно сообщил Кастиэль, который напряжённо осматривался. Дин невольно сжал мачете крепче, понимая, что против демонов оно малоэффективно, но и напоминая себе, что без конечностей тем передвигаться значительно сложнее. — В конце коридора имеется переход в Лимб. Но не понимаю я, что происходит.        — Не только ты, мотылёк, — отозвался сзади Бенджамин. — Я, может, в Аду и не бывал, но даже я догоняю, что что-то не так.        — Может, Кроули решил закатить вечеринку, — бездумно бросил Дин, только после озвучивания шутки понимая, что тон подвёл и вышел слишком мрачным. Взгляд зацепился за неприметный проход, воздух в котором странно мерцал и шёл рябью. — Кас, нам типа сюда?        — Если желаем в Лимб попасть мы, — согласился Кастиэль, который продолжал оглядываться и теперь излишне крепко сжимал его ладонь, а затем невозмутимым тоном предупредил: — Ощущения неприятными могут оказаться для человека. Полагаю, и для вас тоже, — он бросил короткий взгляд на Бенджамина и Мэдисон, которые успели их догнать. — Но вреда это не причинит никому из нас.        — Чудненько, — Дин выдавил улыбку, проглотил замечание о том, что Кастиэль по его собственному утверждению и сам сейчас скорее человек и решительно шагнул вперёд. Тело словно разобралось на молекулы и собралось обратно. Дин поморщился, а в следующую секунду вздрогнул. По коридору, который выглядел почти идентично тому, который они покинули, будто бы в панике носились демоны, а вокруг царил оглушительный шум. Стены здесь дрожали на пару порядков сильнее и явно грозили обрушиться в любой момент. В возгласах, доносящихся со всех сторон не получалось разобрать ни одной чёткой фразы. Дин сглотнул и пробормотал скорее в пространство, чем обращаясь к кому-то конкретно: — Ну и что за хрень здесь творится?