Неизбежность

Сигнальная ракета осветила ночное небо яркой зелёной вспышкой. Выстрел эхом разнесся над кронами деревьев, пробуждая птиц, спящих в своих гнёздах. — Я... оглох... — произнёс Ник, убирая руки с ушей. Но был проигнорирован. Обида глубоко засела в его груди и грелась на раскалённой злобе, будто змея на солнце. Он искренне не понимал, почему на него не обращают внимание и сторонятся. Нику никто не помог вылезти из лаза и идти по тёмному тоннелю каменоломни. Никто не оборачивался, чтобы проверить как он там. Мальчик плёлся за товарищами, как какой-то изгой, замыкая строй. Едва сдерживая кашель, он чувствовал боль в горле. Простыл. Плохо. — Ура! Свежий воздух! — Микаэла вдохнула полной грудью. — Мы выбрались! Ура-ура! Спасибо, Кольт, ты нас вывел. Грайс скромно улыбнулся на похвалу рыжей подруги. — Иначе и нельзя было. Хельге стало хуже. У неё подскочила температура и ее шатало из стороны в сторону. Возможно, виной этому был спирт, смешанный с водой в очень спорном процентном соотношении. Хмельно хихикнув, она обняла дерево в качестве опоры, чтобы не упасть. — Так. И когда нас заберут? — Дирк повертел в руках ракетницу. — У нас раненная и пьяная Хельга, — он покосился на Йевинн. — И простывший Ник. — Хоть кто-то это заметил. Меня уже трясёт, а ещё... — обрадованно начал Ник, но Микаэла его прервала. — Ник, мы давно заметили, что ты простыл. Но твоё недомогание не сравнится с тем, что чувствует сейчас Хельга, — девочка грустно свела брови. — Я не уверена, что такое вообще можно сравнивать, Хельга, услышав своё имя и решив, что ее позвали, отлипла от дерева и пошатнулась в сторону Микаэлы, но ее придержал Кольт. — Угу, отлично сравнивать пьяную Хельгу и заболевшего меня, — Ник обиженно хмыкнул. — Ей уже явно лучше. — Я бы так не сказал. Она стоит на ногах как раз только из-за спирта. И ей ни капельки не лучше. Даже скорее хуже, — мрачно ответил Дирк. — И в этом виноват только ты. Хельга, найдя замену дереву, повисла на Кольте. — Я ни в чем не виноват! — едко бросил Ник, скрестив руки на груди. — Ей стоило замолчать тогда, и ничего бы не было. — Это тебе стоит замолчать. Сейчас, — осадил его Кольт. — Пф! — Ребят, а разве нам не должны запустить в ответ сигналку? — спросил Дирк. — Через сколько нас заберут? Мы не можем ждать вечно. — Вспомни, что сказал инструктор Филс. Он как-то мутно отвертелся от прямого ответа, — ответил Кольт и приобнял Хельгу, чтобы она не упала. — Мне кажется, что нас никто не заберёт. — Чего? И что это значит? — воскликнула Микаэла. — Мы сами чтоль должны вернуться в Либерио? Темный лес пугал сильнее, чем запутанные лабиринты пещеры. Дети, стоя недалеко от выхода из каменоломни, вглядывались в мрак, скрытый за листьями и широкими ветками. Небольшая протоптанная дорожка вела в глубь леса, если и идти самостоятельно, то только по ней. — Ну, Вебер, Грайс, решайтесь, вы же тут самые мозговитые, — хмыкнул Ник, поправив рюкзак. — А я предлагаю подождать, — неуверенно произнёс Дирк. — Буквально полчаса, может меньше, а потом идти самим. Если что, то можем встретить марейцев по пути. — Хорошая идея, — согласился Кольт. — Хельга, ты как? — Тихо, — шикнула она. — Тихо? — Ты тихо, — она ткнула его в плечо. — Я слушаю. Что именно она слушала было неясно. Кадеты вмиг затихли, создав нужную Хельге тишину. Завывал ветер, шелестели листья, ничего сверхъестественного и из ряда вон выходящего, но Хельга заинтересовано вслушивалась, приподняв указательный палец, чтобы все молчали. — Ясно, — наконец ответила она. — Что тебе ясно? — спросила Микаэла, переводя взгляд с каменоломни на лес. — Чуть дальше озеро. Вода журчит, — прогнусавила Хельга. — Я слышу.... Лягушек. Ик! Икать было больно, но не больнее, чем чихать. — Можно разбить лагерь, пока мы ждём марейцев. Разожжем костёр, поджарим хлебцы, — предложил Дирк, его живот заурчал от голода. — Отлично! — Микаэла хлопнула в ладоши. — Вот только хлебцы и так хрустящие. Лучше просто ладошки погреем. — А я хочу посмотреть на лягушек, — пьяно протянула Хельга. Ее настроение резко переменилось, она печально захныкала. Кольт устало вздохнул. — Неужели алкоголь так влияет на людей? — поинтересовался он. — Ты как себя чувствуешь? — Зачемательно... То есть замечательно! А если мы пойдём к лягушкам, то будет ещё лучше, — Хельга прильнула к Кольту, приобняв его за шею. — А хочешь и тебе спирта намешаем? Справедливости ради стоит отметить, что Кольт действительно хотел попробовать алкоголь, но обстоятельства к этому не располагали, как бы пьяно Хельга ему не подмигивала. — Пожалуй, в этот раз откажусь, — подавив своё любопытство, ответил он. — Точно хорошо себя чувствуешь? Дирк и Ник огородили маленькими камнями пространство для костра. — Ага, а вот лягушки... — она говорила на вдохе. — Я совершенно не понимаю, как и где ты их услышала, но хорошо, давай сходим посмотрим. Хельга кивнула головой слишком резко, нос неприятно потянуло и она почувствовала, как выбитая перегородка съехала ещё чуть в сторону, задев кость. Содержание в крови высокопроцентного спирта спасло от болезненного вскрика. Слух Хельги мог сравниться со слухом зверя, она действительно услышала всплески воды и верно на путающихся ногах повела Кольта к озеру, скрытому за высокими кустами и камышами. Не так далеко от выхода из каменоломни расположился скорее небольшой зацветший пруд, больше похожий на болото. С коряг и кочек в воду попрыгали лягушки и жабы, сразу же, как услышали треск веток. Кадеты вышли к болотцу. Хельга, вообразившая себе чуть ли не океан, очень расстроилась, в отличие от Кольта, ожидания которого примерно оправдались. Раздосадованная Хельга выпуталась из объятий и, шатаясь, подошла к болоту. Она заметила маленький ручеёк, текущий от болота в сторону леса. Видимо, именно его журчание она и услышала. — А где лягушки? — прогнусавила она, опасно наклонившись над водой. — Осторожней! — Почему мне так сегодня не везёт? — девочка пригладила нарукавную повязку. — И кто же в этом виноват? Явно не Ник. — Не Ник? Почему? — Кольт подошёл к ней, чтобы подстраховать в случае чего. — Ну не он же лягушек распугал... — Я думал, ты серьёзно. Ник должен был держать себя в руках, — затаив на товарища обиду, раздраженно сказал Кольт. — И не бить тебя. — Аа, ты об этом... Я понимаю, почему он так поступил, но менее больно от этого не становится, — Хельга улыбнулась. — Но око за око. Пусть помнит. — Давай поговорим о чем-нибудь другом? — предложил Кольт. — Ситуация сложилась очень неприятная, не хочется опять это ворошить. — Ага, о лягушках... — Хельга, ты... — Кольт не сразу смог подобрать ответ. — Ну и что в этих лягушках такого особенного? — В гетто лягушек нет. Не думаю, ох, что будет ещё шанс на них посмотреть, — Хельга села на сухую траву и обняла коленки. По привычке хотела уткнуться в них носом, но вовремя остановилась. — Не расстраивайся. Шанс обязательно будет, мы ещё не раз увидим лягушек и других зверюшек, — Кольт сел рядом с подругой. — Мы же не вечно будем жить в гетто. — Ты так думаешь? Даже Воины живут в гетто и покидают его не чаще нас, — Хельга попыталась шмыгнуть, но не получилось. Опьянение начало медленно проходить, а боль возвращаться. — Мы не особенные, чтобы жить как-то иначе и отличаться от других. — Не грусти, мы можем стать особенными. Все в наших руках! И все ещё может измениться, ты же не знаешь, что будет через год или два, — подбодрил ее Кольт, не решаясь вновь приобнять. — Вот станем кандидатами, потом получим силу Девяти и все наладится, вот увидишь. — Ты сам-то в это веришь? — немного помолчав, спросила Хельга. Кольт не знал, верил он в это или нет. Родители постоянно говорили ему о привилегиях Воинов и убеждали, что почетным марейцам живётся лучше всех других элдийцев. Старшие Грайсы были убеждены, что благодаря сыну смогут зажить спокойно, без репрессий со стороны военных. Верили, что им простят косвенное отношение к реставраторам Элдии. — Не знаю. Я просто хочу, чтобы Фалько и мама с папой жили хорошо. И я сделаю все для этого. — Извини, что я опять о грустном. Растущая луна едва освещала мрачный лес и полянку с кустами возле болотца, но глаза кадетов привыкли к темноте, поэтому не нуждались в свете фонарей. Возле костра Дирк и Микаэла грели руки. Яркое пламя потрескивало, устремлялось к небу и плевалось искрами. Ник постарался расположиться к костру поближе, но от товарищей подальше. Он жевал хлебцы, глядя в одну точку перед собой, и думал. Думал о своём поступке, взвешивал все, и колебался, боясь признаться самому себе, что поступил неправильно. Лягушки вновь вылезли на коряги и кочки. Хельга в миг оживилась, на ее лицо вернулась радостная улыбка. Справившись с легким головокружением, она подползла к краю болота и протянула руку, чтобы схватить зелёное существо, но испугалась. — Ты чего? — уточнил Кольт, наблюдая старания подруги над ловлей лягушки. — Зачем тебе она? — Погладить хочу, — промычала Хельга, разглядывая склизкую кожу и темные глаза-бусинки, сидящей на коряге лягушки. — Но... Мне страшно. — Ты все ещё пьяная? Я не знаю сколько длится опьянение, но тебе, видимо, до сих пор очень весело, — Кольт поднялся с травы, собрался с мыслями и предложил: — Хочешь, я тебе поймаю лягушку? — А? — Ну, я могу поймать тебе лягушку... Если ты хочешь... — Кольт почему-то смутился. — Давай, — Хельга сильно удивилась и отодвинулась от края. — А как ты ее поймаешь? У меня дотянуться не получилось. — Надеюсь, тут не глубоко, придётся лезть в воду. — Сапоги же промочишь! Не лезь. Ай, — опять из-за резкого движения головой, она ощутила боль. — Плевать уже на лягушку... — Не бойся, вода не зальётся, — Кольт осторожно наступил в воду правой ногой. — До края сапога даже не достаёт, гляди. Хельга опасливо прищурилась. Опустив одну ногу в воду, Кольт наклонился и дотянулся до лягушки, которая лишь квакнуть успела, когда он ее схватил. — А это не жабка? — спросила Хельга, когда Кольт залез обратно на берег и протянул ей лягушку. — Она... уродская... — Ты расстроилась? — держать мокрое и беспрестанно квакающее существо было неприятно. — На, возьми. Хельга покачала головой. — Спасибо, но нет. Отпусти ее лучше. Страшилку эту. Кольт хмыкнул и осторожно отпустил лягушку на свободу, а потом вытер руку об штанину. Впечатлить Хельгу лягушкой не получилось, к сожалению. Хельгу начало мелко трясти. Она громко выдохнула и рефлекторно потянула руку к носу. — Тебе плохо?! — обеспокоено спросил Кольт и близко наклонился к ее лицу. Запястьем он дотронулся до лба. — Ты вся горишь! — У тебя руки ледяные, — дрожа ответила Хельга, наоборот чувствуя, что замерзает. — Черт, — Кольт знал самый верный способ проверить температуру. Он не раз так проверял Фалько, когда тот заболевал, но поцеловать в лоб Хельгу почему-то стеснялся. Но иначе было никак, ей явно плохо и медлить нельзя. Почти невесомо, он коснулся губами ее лба. — У тебя жар! Едва заметно щеки Кольта порозовели от смущения. Хельга бы обязательно это заметила, если бы перед глазами все вновь не поплыло. Ее прошиб холодный пот. — Я... — она потеряла всякий ориентир. — Мне плохо... — Я знаю, ты... Ты можешь идти? — Кольт старался сохранять самообладание и не поддаваться панике. Хельга не ответила, завалилась в сторону, но была вовремя подхвачена другом. Одно было ясно. Решение ждать марейцев оказалось ошибочным.

***

— А в этом лесу есть волки? — тихо спросила Микаэла, вглядываясь в темноту. — Ага, настоящие медведи! Голодные и злые, — фыркнул Ник, которого впрягли тащить ещё два рюкзака. — Ник! Хватит, не пугай ее, — шикнул на него Дирк. — Максимум тут водятся лисы. Лес же вблизи города. Никаких волков, тем более медведей. — Кабаны ещё водятся, Мик, бешеные, — не унимался Ник, явно вымещая накопленную злобу, запугивая Микаэлу. — Ник, тебя попросили, — одернул его Кольт, закончив словесную перепалку. Он нёс Хельгу на закорках. Не сказать, что она была очень тяжёлой, но нести ее было нелегко. Хельга шептала на ухо Кольту какой-то бессознательный бред про лягушек, какую-то Викторию, шпиона и боль. «Больно» — выдыхала она. Судорожный шёпот опалял ухо и шею Кольта, пробирая до мурашек. — Интересно, а если бы на месте Хельги оказался я, то вы бы сейчас также со мной возились? — спустя некоторое время спросил Ник. — Хм, да, — прикусив губу, неуверенно ответила Микаэла. — Мы были один за всех и все за одного, поэтому да. Тебя бы точно также обхаживали. — Были? — Ник сильно удивился. — Да, были. Тропинка, по которой они шли, напоминала путь грибников, но никак не полноценную дорогу. На вытоптанной земле уже прорастала трава, а кое-где ее покрывал мох. Микаэла то и дело светила на кустарники, на которых спели сладкие ягоды. И если бы не критическое состояние Хельги, то она бы непременно задержала отряд, чтобы полакомиться ими. Дети не знали точно куда идут. Шли, ориентируясь на небо, на котором отражался свет большого города Либерио. Но отражение света было скорее обманчивой иллюзией, так как сказать сколько ещё идти до города было невозможно. Корявые ветки напоминали иссушенные руки, тянущиеся к путникам, бредущим через тьму. Дирк питал надежду, что по пути их перехватит отряд марейских солдат и как можно скорее доставит в город. Экзамен они прошли — это ясно, как день. Но что будет дальше? Критерии отбора в кандидаты все ещё не были известны. Тропинка петляла. Вела кадетов зигзагами, через все овраги и одинаковые кусты, пока не вывела к опушке. Лес редел, на место высоких деревьев пришло пшеничное поле. Бескрайнее поле, простирающееся далеко за горизонт. — О, из этих колосьев пекут хлеб? — восторженно спросила Микаэла, касаясь стебельков. — Почти, но я, если честно, точно не знаю, — ответил ей Кольт. — Чуть-чуть осталось. Впереди стоит дом, — Дирк указал пальцем на двухэтажное строение, где горел свет. — Видимо, это марейский хутор. — Ну, попросим помощи? — неуверенно предложила Микаэла. — Пф, они нас мётлами погонят, а ещё собак спустят, — едко произнёс Ник, косясь на марейский дом. — Мимо пройдём. Сами справимся. — Справимся, ага, — с сарказмом в голосе ответил Кольт. — Не все марейцы плохие, как и не все элдийцы хорошие. — И где ты, Грайс, видел хороших марейцев? — уточнил Ник. — Там же, где и плохих элдийцев. Все люди одинаковые. — Ты так не говори, Кольт! Нельзя так про марейцев! Они столько сделали для нашего благополучия! — испуганно протараторила Микаэла, размахивая руками. — Мы должны их уважать. Я ничего не говорю о почтении, но банальное уважение... — Нет, Гофман. Марейцы делают хорошо только твоей семье, потому что они входят в юденрат! — грубо перебил ее Ник. — Ты, считай, живешь в такой же роскоши, как и Воины, поэтому я совершенно не вижу причин, чтобы ты парилась хоть о чем-то. — Вы достали! — влез в спор друзей Дирк. — Я командир и я решаю, что будем делать. Ясно? — Ясно, важный ты наш. Настолько важный, что Магат доверил нож не тебе, а Кольту. — Ник, я кажется уже объяснил тебе причину этого решения командира Магата, — осадил его Кольт. — У нас нет лишнего времени на препирательства. — Пройдём мимо их дома, обращаться за помощью не будем, — подытожил Дирк. Дальше пошли молча, осадок остался слишком неприятный, чтобы говорить даже на самую отвлеченную тему. Хлев, конюшня и небольшой амбар были как пристройка для фермерского дома. Прямо около лестницы на террасу начинался огород, а чуть дальше были установлены три теплицы. Не сказать, что марейский хутор был верхом роскоши и показателем состоятельности, но в глазах кадетов из гетто это хозяйство было чем-то непостижимым и недосягаемым. Они с завистью поворачивали головы в сторону окон с красивыми расшитыми занавесками. Вероятно, здесь проживает большая семья, где у каждого есть свои обязанности: кто-то за скотом следит, кто-то на поле пашет или ухаживает за огородом. — До города осталось не так далеко, а факторию мы скорее всего обогнули через лес, — сообщил друзьям Дирк, когда они проходили прямо напротив дома. — Как Хельга? — Спит или без сознания, я не могу сказать точно, — ответил Кольт. Он нёс ее на своей спине достаточно долгое время и успел устать. — Ещё чуть-чуть осталось и мы завтра все вместе сможем поиграть с Дурачком, — позитивное замечание Микаэлы оборвал резкий скрип открывающейся двери. — Стоять, кто идёт?! — громкий и достаточно бодрый голос принадлежал старику, по всей видимости, хозяину хутора. Кадеты испуганно вздрогнули. — М-мы... Мы кадеты! — боязливо крикнул в ответ Дирк. — Мы проходим испытание, из-з-вините, что побеспокоили шумом или ещё чем-то! — Ишь, расходились тут! — старик с длинной бородой вышел на террасу. — Элдийцы, как я погляжу. — Ну что, Грайс, это по-твоему хороший или плохой мареец? — подстебнул Кольта Ник. — Эй, Хельга, очнись. — Отстань от неё уже. — А? — Хельга приоткрыла глаза и удивленно прошептала. — Где я? — Осталось ещё чуть-чуть, не волнуйся, — успокоил ее Кольт. Мареец медленно спустился с террасы и посветил на пятерых кадетов ярким фонарем, чуть ли не ослепив их на несколько секунд. — Отпусти, — тихо попросила Хельга. — Я сейчас умру. — Ты так не говори! — Чего элдийские кадеты шастают тут? — марейский старик всмотрелся в каждого из детей и остановил взгляд на Хельге, выглядевшей не самым лучшим образом. — И побитые какие-то... Ник не сдержал смешок. Мареец фыркнул, развернулся и поднялся обратно на террасу. Когда он скрылся в дверях, Дирк воскликнул: — А если он подумал, что ты смеёшься над ним? Ник, ты мог бы проявить хоть капельку уважения к марейцу? — он обреченно посмотрел на небо, будто всевышние силы могли вмешаться и исправить ситуацию. — Идём. Чем скорее выйдем на большую дорогу, тем лучше. — Я могу сама идти... — промямлила Хельга. — Нет, не можешь, — обреченно парировал Дирк. — Ты ничего не можешь. И я ничего не могу. Никто из нас ничего не может! Дирк был на грани истерики. Все шло совершенно не по его плану. Петли снова скрипнули. — Третий отряд, как я ожидал. Самые сообразительные, — довольно протянул инструктор Филс, выходя на террасу в компании марейца. — Но что, дьявол дери, у вас произошло?

***

Зик курил уже вторую сигарету. Его одежда уже давно пропахла табаком и не спасал даже дешевый парфюм, которым он пользовался для поддержания имиджа. В чужих глазах он — почетный мареец и обладатель силы Девяти. Командир отряда Воинов, ко всему прочему. Всегда одетый с иголочки, с ровной осанкой и мудрым взглядом. На его фоне Пик терялась. Невысокая девочка, с вечно усталым взглядом и спутанными волосами, часто горбилась, говорила медленно, будто сейчас уснёт, и не выглаживала свою форму, как это делал Йегер. Ее одежда выглядела помято и была ей велика. Пик устала жаловаться на сигаретный запах, которым пропах командир Воинов. На своё воинское жалование она покупала ему духи и дарила на каждый праздник, который было принято отмечать в гетто. — Я, кстати, выиграл, — хмыкнул Зик, глядя, как Пик отмахивается ладошкой от дыма. — Это было очевидно, — Пик нахмурила брови. — Мой отец уже думает, что я начала курить. От меня пахнет... тобой. — Я не виноват, что ты оказываешься рядом всякий раз, когда я закуриваю, — тихо рассмеялся Зик. — Ты же можешь отойти. — Тогда я не буду слышать то, что ты бурчишь себе под нос. — И то верно. Неужели я бурчу очень интересные вещи? — Ну... Порой тебя интересно слушать. — Восприму, как комплимент, — не смутился Йегер. — Это был не комплимент. Ты порой действительно даёшь пищу для размышлений. Они стояли на парковке возле штаба. На ящике рядом сидел Порко и сосредоточенно рассматривал солдат. В такой поздний час Воины и кандидат добровольно явились в штаб, чтобы узнать результаты экзамена и отряд, который успешно сдал его. — Хорошо, что мы спорили не на деньги, — проворчал Порко и потянулся. — Эх! Сходить чтоль навестить ребят из третьего? — Ещё не ясно, сдали ли только они. Другие отряды тоже могут успешно сдать экзамен, — ответила Пик. — Это Зик опять видит все между строк и решил, что прошёл только третий отряд. Хотя... Я с ним согласна. — Не вижу логики. Что мне мешает сходить к кадетам? — Их ещё официально не аттестовали. Вот, что, — Зик задумчиво вгляделся в догорающую сигарету. — Ты, конечно, можешь с ними поболтать, но поздравлять пока рано. Тем более, я не думаю, что они сейчас в том настроении, чтобы радоваться хоть чему-то. — Кстати, что с тем мальчиком? Его отстранили? — спросила Пик. — Который сломал нос девочке из своего отряда? Ты про Ника? — уточнил Зик. — Хм, вроде как Магат действительно отстранил его на неопределённый срок. Надеюсь, его наказание никак не повлияет на аттестацию остальных ребят. — Кстати. Знаю я одну хорошенькую медсестричку. В миг нос вправит, да так, что и намёка на смещение не будет, — чутка хвастливо сказал Порко. — И кто эта сердцеедка? — спросил Зик, затягиваясь сигаретой. — Почему сразу «сердцеедка»? — смутился кандидат Гальярд. — Это моя хорошая подруга, она учится в элдийском госпитале. Пик хихикнула. — Кажется, я поняла, о ком ты толкуешь. Она и правда хорошо лечит. Той раненой девочке повезло, если именно Ирма займётся ее лечением. Молодой солдат испачкал свою форму в машинном масле, пытаясь вытереть руки, он и не заметил, как к нему грозно подошёл старший по званию. — Масло ручьём течёт, ты не видишь? — скрестив руки на груди спросил офицер. Солдат опешил. К нему обратился не просто кто-то, а командир разведки, старший офицер Заид Новак. Мужчина с орлиным носом и жгучими карими глазами. — Товарищ старший офицер, я... Оно из глушителя льётся... — Не якай. За тобой закреплена эта машина? — Новак лишь кивнул головой и бровью повёл, пока дрожащий солдат пытался два слова связать. — Так точно! — старший по званию его пугал, но одновременно с этим внушал гордость, что в марейской армии в командование входят такие уверенные и храбрые люди. Каждый солдат знал про Заида и его отряд отважных разведчиков. — Ты учил, из чего состоит двигатель? — медленно, словно приближающаяся гроза, начал Новак. — Как масло попало в глушитель? — Т-товарищ старший офицер, я все исправлю! — Ладно, рядовой, вольно. Молодой солдат обратил внимание на Воинов и кандидата, которые внимательно следили за развернувшейся сценой. — Чего пялитесь? А ну! — пригрозил им солдат. — Пусть смотрят, пусть каждый элдийский выродок знает, что руки у тебя из гузна растут! — Заид не выдержал и поднял голос на солдата, который явно забылся. — А вам, господа Воины, доброй ночи, — и приветственно махнул рукой Зику и его отряду. — Доброй ночи, товарищ старший офицер, — ответил за всех Йегер. Заид усмехнулся и покинул парковку. — Хороший мужчина, — подытожила Пик. — Храбрый. И отряд у него замечательный. — Пик, ты... — Порко не знал, что и сказать. — Забавные вы, — Зик бросил докуренную сигарету себе под ноги. — Ребята из отряда старшего офицера Новака проектируют мобильный дот для Пик. Хмыкнув, Порко погрузился в свои мысли, совершенно не касающиеся ни Заида, ни экзамена. — А знаешь, может все-таки и стоит навестить третий отряд, — внезапно произнёс Зик. — С каждой секундой я все больше уверен, что именно эти дети станут новыми кандидатами. — А не рано ли? — усомнилась Пик. — Наш срок ещё не скоро подойдёт к концу. — Марейцы любят иметь людей прозапас. Они же не выбирают нам наследников. — А буду очень рад, если их сейчас признают кандидатами. Может быть, кто-то из них проявит себя лучше меня... — отвернувшись, произнёс Порко. — А? Не понял, разве не ты каждый раз с криками и тумаками бежал на Райнера, когда тот превосходил тебя в чем-то? — Не знаю как объяснить... Я не хочу наследовать Челюсть за Марселем. Сожрать своего брата ради «любимой» Родины... Не думаю, что мне настолько промыли башку, чтобы я посчитал это нормой. Пик сочувственно посмотрела на товарища. — Будем надеяться на лучшее. — Маре нет дела до родственных связей в этом плане, но не думай, что все такие бессердечные. Нет исключительно злых марейцев и только добрых элдийцев, — сказал Зик. — Отряд твоего брата ещё не вернулся с Парадиза. У нас ещё есть время. И у них тоже. Порко спрыгнул с ящика. — Пойду к ребятам из третьего. Редко кто видел истинные эмоции Гальярда. Он нечасто демонстрировал свою тоску по брату, но проницательная Пик и внимательный Зик видели, что он очень скучает. Лишь когда Порко достиг дверей штаба, Пик спросила: — Скольких кадетов расстреляют в этом году? Зик помрачнел. На раздумья ему потребовалось несколько минут. — Если никто не сбежит, то никого. Но... Я наблюдал за старшими. Не думаю, что второй отряд вернётся первоначальным составом. — Я всегда ненавидела этот экзамен, — вздохнула Пик. — Бедные кадеты даже не догадываются, что этот экзамен — самая настоящая проверка на вшивость. Ты думаешь, что ребята из второго сбегут? — Не все. Командир Магат тоже подозревает, что там есть потенциальные беглецы. Именно поэтому он и вызвал сюда Новака. Его люди будут выслеживать беглецов. — Командир Магат одобряет расстрел? — усомнилась Пик. — Не всегда последнее слово бывает за ним, Пик. Задумчиво посмотрев на суетившихся солдат, Фингер выцепила среди них Магата, который о чем-то разговаривал с солдатом из разведки. — Ты рад, что кадеты из третьего успешно со всем справились? — Да. Чувствуется мне, что в ближайшее время Порко найдёт себе компанию повеселее нашей. Порко шёл в сторону столовой быстрым и уверенным шагом. Он был точно убеждён, что ребята из третьего отряда дописали отчеты и приступили к позднему ужину. Его шаги по кафельному полу отдавались гулким эхом. Видеть почти пустую столовую было непривычно. Трое кадетов, два мальчика и одна девочка, доедали холодные котлеты и варёные овощи, которые тоже не были разогреты. Благо, чай был горячий. — Эй, ну как вы? — спросил Гальярд, подсаживаясь к кадетам. От удивления Дирк поперхнулся. Кольт похлопал его по спине. Откашлявшись, Дирк ответил: — Живы. — Ну, это уже хорошо! Страшно в пещерах было? Порко обратил внимание, что руки кадетов были перепачканы чернилами. Точно, они писали отчеты. Раньше всю писанину нагружали на командира отряда, а тут, удивительно, всю группу заставили. — Не очень. Скорее волнительно, — ответил Кольт. Ему показалось странным, что именно сейчас кандидат Гальярд обратил на них своё внимание, ведь до этого он чаще всего был в компании Воинов. — Понимаю, я сам дважды проходил этот экзамен. Хорошо, что вы догадались вернуться самостоятельно. Вы через каменоломни вышли? Дошли до хутора? — Порко потянулся к нетронутому гранённому стакану с чаем, который предназначался кому-то из отсутствующих кадетов. — Да, нас возле хутора и подобрал инструктор Филс. Отвёз сюда. Но если бы не Хельга, то мы бы так и остались возле выхода... — Кстати, а где Хельга? И Ник? — опомнилась Микаэла, решив, что ответ на ее вопрос может знать простой кандидат. — Хельга в заботливых руках моей подруги из госпиталя, а вот Ник... Это тот, борзый который? — Порко зевнул. — Вообще в душе не, кх, знаю. — Ясно, — кивнул Кольт, — А вот мне ничего не ясно, — скривился Дирк. — Что будет дальше? Вопреки всем запретам Зика, Порко ответил: — А дальше, добро пожаловать в отряд кандидатов! Поздравляю с успешной сдачей экзамена! От неожиданности Микаэла выронила вилку. Вот это новости.

Неделю спустя.

— Шесть... — Восемь... — Сорок семь! — Вы опять меня сбили! — раздосадовано произнёс Кольт, принимая сидячее положение. — И как мне отжиматься? — Извини, ах-ха, мы не только тебя сбили, — отсмеявшись, сказал Порко. — Дирк красный, как помидор! — Вы мешаете, — пропыхтел Дирк, стараясь не отвлекаться от отжиманий. — Ну правда извините! — Микаэла прижала руку к сердцу и улыбнулась. — Больше не будем вас отвлекать. Хельга, исподлобья наблюдавшая за товарищами, вновь вернулась к чтению. Старая потрёпанная книжка в ее руках датировалась восемьсот двадцатым годом выпуска, а лежащая рядом, судя по хорошей обложке, была напечатана относительно недавно. Порко не мог назвать Хельгу даже своей хорошей знакомой, не то что подругой, поэтому смотреть на ее перевязанное лицо ему было неловко. Под глазами Хельги пролегли синяки, нос был перевязан и зафиксирован гипсом на переносице. Ее друзья будто бы не видели изъяна и закрывали на ее внешний вид глаза, а вот Порко абстрагироваться было сложно, он старательно отводил взгляд. — Что читаешь? — спросил он. — Сказку про дьяволицу Имир. Хотя лучше бы тренировалась вместе с вами, — Хельга пожала плечами. — Это старое издание, — заметил Порко. — Зик посоветовал? — Нет, с чего бы? Сама в библиотеке взяла. — Забавно, просто Зик всех Воинов заставляет читать именно это издание. — Это всего лишь старый вымысел. Истинную историю все равно сотню раз переврали, — произнес Кольт, вспоминая, что у него дома тоже есть книга, где подробно расписана жизнь дьяволицы Имир. — И продолжают перевирать, издания отличаются все равно. Немного, но... — Хельге было приятно поделиться своим наблюдением. — И будут продолжать врать. Это же марейцы! — Говорите потише, Порко, — испуганно прошептал Дирк. — Эй, ну когда ты уже будешь нормально ко мне обращаться? — Порко недовольно приподнял одну бровь. — Вы конечно ещё малышня, но все равно... — Мы всего-то на год младше тебя, — хихикнула Микаэла. — Сам малышня! — Пф, меня таким не задеть, — Порко гордо задрал нос. Ник завистливо покосился на бывших товарищей. Он тренировался чуть поодаль, в компании других ребят. — Кадет Грайс, кадет Вебер, кадетка Йевинн и кадетка Гофман, вас вызывает к себе командир Магат, — громко, на все спортивное поле, объявил офицер Косло. Названные кадеты переглянулись, а Порко улыбнулся с задорной хитринкой. — Поспешите, — напутствовал им он. Кадеты мигом поднялись и рванули к зданию штаба. Хельга не могла бежать, поэтому пошла быстрым шагом. Кольт остановился, чтобы подождать ее. Ему не хотелось, чтобы Хельга чувствовала себя брошенной. — Мы вроде ничего не натворили. Зачем нас звать? — спросил Кольт, когда Микаэла и Дирк резво убежали к лестнице. — А я знаю? Мы в равных условиях, — она неопределённо хмыкнула. — Кстати, надо бы тебе должок вернуть. — Какой? — Ну... Тот поцелуй, — немного смутившись, ответила Хельга. Кольт опешил. — Какой поцелуй? — Ты не помнишь? Около болота... Когда ты ещё ту уродскую жабу поймал, — девочка отвела взгляд. — А это, — щеки Кольта порозовели. — Оно не считается, я просто мерил температуру. — Угу, — Хельга обиженно свела брови. — Так. Стой. Кольт остановился. — А зачем? — неуверенно уточнил он, зная, что Хельга не намерена отвечать. Поднявшись на носочки, Хельга наклонилась чуть вперёд и аккуратно чмокнула Кольта в лоб. — Все, — прошептала она. — Я больше не должница, поцелуй возвращён, а нас ждёт Магат! — Да... Ты... Чего вообще? — Кольт не сразу понял, что произошло. — Поцелуи же не надо возвращать! — Да?! Умный нашёлся. С чего ты это взял? — Хельга вспыхнула и тоже зарделась. — Все, хватит! Идём к командиру. — Это все ты виновата, — почувствовав, что его щеки горят, Кольт смутился ещё сильнее. Замечательно, перед командиром Магатом они предстанут не в лучшем свете. Просторный кабинет, в который Магат вызвал кадетов, перестал быть таким просторным, когда в него пришли ещё несколько офицеров с кипой бумаг. Дети осторожно переглядывались, не зная, что им скажут. Поругают? Отчислят? Тео Магат видел нервозность кадетов и дольше тянуть не мог. Не принято было поздравлять кадетов. Поздравляли лишь Воинов, когда те получали силу титанов. Пожимали им руки и вручали медаль за заслуги перед Родиной. Медаль по факту бессмысленную, но красивую, отлитую из меди. Кадеты, ставшие кандидатами удостаивались лишь новой повязки и печати в документах, но Магат чувствовал гордость за этих детей. В них было вложено слишком много сил, времени и денег. И сейчас это дало свои результаты. — Отдать присягу! — скомандовал Магат. Кадеты синхронно подняли правую руку, согнув в локте. Их голоса словно слились в один. — Я, кадет Дирк Вебер, отрекаюсь от демонического клана Имир и посвящаю себя и свою жизнь Маре! — Я, кадет Кольт Грайс, отрекаюсь от демонического клана Имир и посвящаю себя и свою жизнь Маре! — Я, кадетка Микаэла Гофман, отрекаюсь от демонического клана Имир и посвящаю себя и свою жизнь Маре! — Я, кадетка Хельга Йевинн, отрекаюсь от демонического клана Имир и посвящаю себя и свою жизнь Маре! И лишь голос Хельги болезненно гнусавил. Марейский офицеры одобрительно кивнули головой. — За проявленные успехи вы получаете звание кандидатов в Воины и все сопутствующие к этому привилегии, — Магат взял со стола небольшую лакированную коробку и открыл перед кандидатами. В ней лежали четыре жёлтые повязки с белыми девятиконечными звёздами. Кандидаты потянулись к повязкам дрожащими руками, не до конца веря в происходящее. Их признали. Они стали кандидатами. Все старания были не зря. Гордость тёплой волной разлилась по всему телу. Они заслужили эти повязки. Они заслужили право зваться кандидатами.