Не моя игра

Чувствуя боль в висках, я нехотя открываю глаза и осматриваю небольшую, но снащенную новейшим оборудованием комнату. Белые стены, белый потолок, состоящий из сплошных камер наблюдения и системы сигнализации. Ни окон, ни зеркала, ничего. Спрыгнув с кровати, я подергала ее за ножки. Так и есть, маленькая металлическая койка прибита к полу. От резкого движения у меня закружилась голова, и я рухнула навзничь. Таких серьезных последствий от удара, пусть даже и сильного, я не ожидала. Вытянув вперед руки, я стала искать место возможного укола. Ничего не найдя, я успокоилась настолько, насколько позволяла нынешняя ситуация. Сев на кровать, я начала обдумывать свое положение. Улик у них против меня нет. Если кто-то меня сдал, то оправдаться не получиться. Тем более, кто мое мнение будет принимать в расчет, я же изгой. Я горько усмехнулась. Еще вчера я пела дифирамбы о свободе и независимости всех фракций. И что же сейчас, как только возникла опасность, я тут же поджала хвост и стала трястись за свою душонку. Фу, противно.На душе стало так тошно. Все к чему я стремилась, все на что я надеялась рушилось на моих глазах. Пытаюсь расслабиться, но ничего не получается. Я содрогаюсь в беззвучных рыданиях. Сколько прошло времени не знаю, уснуть я так и не смогла. Услышав щелчок открывающегося замка, я нервно дергаюсь и встаю. В комнату входит охранник. Его каменное, безэмоциональное лицо меня не пугает, но отталкивает. Неужели эта рожа будет последним, что я увижу? Он спокойно достает несуразное приспособление. Я щурюсь от ярко-красного света и закрываю руками лицо. Открыв глаза, я вижу спину уходящего охранника. Не понимая что происходит я подхожу к двери и замечаю, что маленькое отверстие в стенке увеличивается. -Руки.-слышу я грубый голос. Я поспешно засовываю руки и улавливаю щелчок. Ах, вот что, это-наручники. Неужели они нас настолько опасаются, что даже безоружным связывают руки. Охранник снова входит и, подталкивая, выводит меня из комнаты. Я оказываюсь в таком же белом и стерилизованном коридоре.Прямо, направо, налево, снова прямо, я уже начала путаться в этих бесконечных поворотах. И наконец мы останавливаемся в небольшом пустом помещении перед дверью. Тишина и отвратительный белый цвет навивают чувства неизбежности, равнодушия. Минут через пять из соседней комнаты выводят красного и потного Джерома. Что это у него в глазах? Неужели слезы? Я с отвращением смотрю ему в глаза, чувствуя непреодолимое желание хорошенько его ударить. Он позорит нас, он позорит нас всех. С чертовым раздражением я вхожу в комнату, стараясь хлопнуть дверью, которую аккуратно задержал охранник. Со злостью запрокидываю голову и смотрю прямо. Мой взгляд останавливается на столе, где упакованный и прономерованный лежит мой пистолет. Растерянно отступаю назад и вижу знакомую мне мерзкую ухмылку. Под его пристальным взглядом я чувствую себя неуверенно. Он кивком головы указывает охраннику на дверь, и тот молча удаляется. Оставшись с ним наедине, я снова чувствую страх и интерес. Бросаю на него мимолетный взгляд и тут же отвожу глаза, но за это время я успеваю заметить его скучающее выражение лица. — Ты не находишь здесь ничего знакомого? — с мнимым безразличием интересуется он. — Не понимаю о чем ты? -смело отвечаю я. Однако выглядеть отстраненно у меня не получается, к концу фразы голос от напряжения ломается, и мне приходится прочищать горло, чтобы продолжить говорить. Он, бросив на меня презрительный взгляд, начинает вертеть в руке мой пистолет. — Значит мне исключительно не везет, потому что вчера я встретил такую же страшную неудачницу на территории изгоев. Она как раз пыталась спрятать это. — он наклоняется чуть ближе ко мне и подносит к моему лицу пистолет. — И от нее так же несло навозной кучей. — откинувшись на спинку стула, говорит он. Я непроизвольно начинаю обнюхивать себя, но заметив как его уголок рта ползет вверх, я прекращаю. — Какие же вы жалкие, чертовы изгои. Будь я на месте Джанин перестрелял бы вас всех давно. — продолжает он со все той же кривой улыбкой. — Ну поэтому-то ты и сидишь в непонятной дыре, в то время как Джанин управляет всем городом. — в запале защищаю свой народ я. И видимо я попала в самую точку, потому что выражение его лица резко меняется. И ощущение победы теряется на фоне страха и осознания с кем и в какой момент я говорю. -На твоем месте я бы больше беспокоился о себе, шлюха. — тихим и оттого более угрожающим голосом говорит он, глядя мне прямо в глаза. — Ну, я полагаю ты не будешь отрицать то, что пистолет твой и то, что ты входила в сообщество этих даунов и неудачников.-вставая со стула, и поворачиваясь ко мне спиной, продолжает он.-Тем более мы уже проверили все на отпечатки пальцев, и твоя виновность доказана. — Тогда почему я все еще жива? — сдавленно выдаю я. — Я уверен, что скоро ты будешь мечтать о смерти. Где же твоя гордость, Лиз? Где она? Докажи этому придурку, что ты и не такое переживала. Прекрати смотреть на него, как затравленный зверек. Я поднимаю на него взгляд, и он, будто очнувшись, вспоминает. -И да, руку давай. -иговорит он, а сам роется в ящиках стола. И достав небольшую иголку со странным проводом, он быстро делает укол мне в плечо. Его пальцы соприкасаются с моей кожей, и я чувствую небольшое покалывание в этом месте. Он нажимает на кнопку и в дверях появляется уже знакомый мне амбал. Я вытягиваю руки вперед, и он застегивает наручники. Я не поворачиваясь иду к выходу. — Неужели ты рассчитываешь надолго здесь задержаться, слабачка? — с усмешкой в голосе спрашивает он. — На гипотетические вопросы не отвечают. — с достоинства спокойно возражаю я и выхожу из комнаты, на расстояние чувствуя его возрастающее раздражение.