Не моя игра

Проснулась я от того, что кто-то резко схватил меня за шею и начал душить. Моментально очнувшись, я начала отбиваться, пытаясь вырваться из объятий смерти, в которые меня так усердно толкала судьба. Видимо, человек было несколько, потому что как только у меня получилось выскользнуть, меня сильно толкнули в спину. Отлетев к стене, я нервно начала осматриваться, стараясь разглядеть место расположение нападавших. Недосып, выплескивающиеся через край эмоции, грозившие серьезным нервным срывом, все это доводило меня до состояния полуобморока. Мысли о том, что сейчас мне придется драться и отстаивать свою жизнь, приводили меня в тихий ужас. Но я так старалась, так тщательно выискивала в себе силы, что сдаваться без боя мне не хотелось. Резко упав на пол, я начала ползти, в надежде убежать. Убежать куда? Я не выберусь из этой комнаты, я не улизну. Я могу лишь попытаться найти себе сторонников. Уйти мне не удалось, резко схватив за шкирку, меня потянули назад. Ворот от грязной рубашки больно впивался в шею. Размахивая руками, тщетно пытаясь хоть как-то высвободиться, я попыталась кричать. Но кто-то наступил мне на ногу, усердно надавив на хрупкую кость. Послышался соответствующий хруст. Мгновенная пустота. Еще чуть-чуть. И боль. Боль, прожигающая изнутри и ополаскивающая в океане опустошенности. Мой крик, непроизвольно вырвавшийся из глубины, оглушил меня. Чувство, что я нахожусь в прострации, что наблюдаю на все происходящее со стороны, насмешливо дразнило меня своей привлекательностью. Резкий, режущий глаза свет, зажегся в углу комнаты. Не смотря на дикую боль во всем теле, я инстинктивно стала продвигаться дальше, к стене. Бесстрашные с оружием в руках зашли в камеру. Эрик. Он пришел. Его взгляд остановился на мне. Видимо то, что он увидел настолько было омерзительным, что на его лице заходили желваки. Он резко повернул голову в сторону, после чего кивнул, окружившим его бесстрашным. Те немедленно отправились выполнять приказ. Не надо быть гением, чтобы понять, что в той стороне стояли мои неудавшиеся убийцы. Мне не хотелось смотреть на них, мне не хотелось знать, кто они. Я просто закрыла глаза, пытаясь насладиться обманчивым покоем. Его шаги. Не обманывай себя и ничего не придумывай. Его шаги ничем не отличаются от остальных. Слегка щурясь, приоткрываю глаза. Ты не ухмыляешься. Как странно. Смотришь на меня, будто над чем-то размышляя. Наклоняешься. Ко мне. Руки протягиваешь. Нет, не трогай. Не трогай меня. Нет, не делай мне больно. Только не сейчас. Не смотри на меня, не смотри на меня так. Прекрати! Хватит! Он резко хватает меня за плечи и тянет наверх. Поставив меня, он делает шаг назад. Мои ноги тут же прогибаются, и я стремительно начинаю падать. Но его горячие сильные руки не дают мне этого сделать, крепко держа за запястье. — Эй, Уил, посмотри-ка. Тут, кажется, перелом. — говорит он, повернувшись к охраннику стоявшему у двери. Ощутив цепкие пальцы у себя на голой ноге, я вздрогнула. — Перелома нет, только вывих. — после полуминутного осмотра вынес диагноз бесстрашный. Я ловлю взгляд Эрика на себе. Он, словно в очередной раз говорит мне, что я не выдержу, сломаюсь, что не за что бороться. Возможно, он прав, но сдаваться я не готова. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я, нацепив самоуверенную маску, саркастично подняла одну бровь, немного наклонившись к нему. Эрик резко отвернулся. Потеряв опору, я попыталась ухватиться за его спину. Он одернул плечо. — Не смей прикасаться ко мне, сука. — отчетливо произнес он. — Было бы желание. — проговорила я, ужасаясь тому, как надрывно прозвучал мой голос. — Хватит лгать. По твоему лицу сразу видно, что ты течешь от одного моего вида. — подталкивая меня к стене, прошипел он. — Интересно, а изгои любят трахаться? Или там все такие же фригидные как ты? Я судорожно пыталась найти колкий ответ, чтобы он не понял, что я смущена, что он задел за живое. — Почему ты так много говоришь об этом, больная тема? Или природа размером не наградила? — смотря прямо ему в глаза, громко сказала я. Настолько громко, что в камере повисла тишина. Поняв, кому и что я сказала, я вжала голову в плечи, пытаясь хоть как-то спрятаться от пугающей реальности. Медленно подняв на него глаза, я старательно пыталась прочитать в них хоть что-то. Ничего.Пустота. — Ты пожалеешь о своих словах, сука. Пожалеешь. Напряженная тишина не прекращалась.Я, не отводя от него глаз, горделиво выпрямила плечи.Боль в ноге, казавшаяся еще несколько минут назад невыносимой, отступила, позволив полноценно прочувствовать то дерьмо, в котором я оказалась. Бесстрашные, получив приказ, начали выходить из помещения. Я задержала дыхание, ожидая того, чем все закончится. То, что просто так он меня не отпустит, я знала точно.Поэтому, почувствовав резкий рывок, я почти не удивилась. Он тащил меня к двери. — Что происходит? Куда ты меня ведёшь? -тихо, но настойчиво произнесла я, когда мы покинули камеру. Он молчал, лишь сильнее сжимая мою руку. Ускорившись, он тащил меня по всем коридорам, этажам и лестницам, не обращая внимание на то, что моя больная нога явно не позволяла мне поспевать за ним. Его это не волновало. Несмотря на его непроницаемый вид, я понимала, что в нем бушует ярость. Все его напускное безразличие разбивалась о волны гнева, исходившие от его глаз. Тешить себя напрасными надеждами мне не хотелось. Я прекрасно понимала, что в его силах сделать со мной все, что захочется его грязной душе. Черт бы побрал мой неконтролируемый язык! Почему я не могу держать себя в руках? Почему не могу заткнуться в нужный момент? Но сетовать было уже поздно, оставалось только доверится судьбе и удаче, которая явно оставила меня. — Скажи мне, что со мной будет? — тихо спросила я, и эхо разнесло мой голос по коридорам, заставляя вздрогнуть от жалости к себе, настолько неуместно прозвучал этот вопрос. Он остановился и резко повернулся ко мне, впиваясь глазами в мое лицо, пытаясь залезть ко мне в душу, распотрошив и вывернув ее наизнанку. Его рука нежно коснулась моей щеки. От неожиданности я попятилась назад, но он остановил меня. Вглядываясь в его лицо, я пыталась найти хоть какое-то объяснение всему тому, что происходило. Внезапно он ухмыльнулся, ухватившись за мои волосы и потянув их к себе. — Хочу трахнуть тебя. Хочу воспользоваться тобой, а потом отдать моим солдатам. — холодно, но спокойно произнес он. В то время, как мое сердце начало бешено биться, грозя вырваться из груди. — До сих пор не знаю, почему я выбрал тебя. Обычно я не беру второсортный товар. — продолжил он, явно наслаждаясь результатом своих слов. И не дав мне опомниться, он потащил меня дальше. Он хочет сделать меня шлюхой. Его шлюхой. Нет, пусть уж лучше убивает. Мы остановились перед входом в комнату. Прислонив ладонь к маленькому сенсорному экрану, висящему у стены, он открыл дверь. Мы очутились в просторной квартире. Отпустив мою руку, он не оглядываясь прошел вперед, оставляя меня неловко зажиматься в проходе. Чувство потерянности и неизвестности сменялось ощущением неизбежности. Но больше всего меня пугало, возрастающее во мне смирение. Оно словно показывало, насколько слабой и беспомощной я оказалась на самом деле. И вдруг радостное озарение проскочило в моих мыслях. Дверь. Он не закрыл дверь. Стремительно повернувшись, я убедилась, что права. Не медля ни секунды, я помчалась в коридор. Куда бежать я не знала, но это было не важно. Главным было то, что я не стану шлюхой, не лишусь последней части самой себя. Я сбегу или умру. Этаж за этажом, сектор за сектором. Быстрее. Не останавливайся. Заворачивая в очередной коридор, я натолкнулась глазами на патрулирующих бесстрашных, стоявших в двадцати метрах от меня. Сердце упало. Они заметили. Я почувствовала.Я осознала, что это был тот самый переломный момент, когда мои силы иссякли. Их было пятеро. — О, Джим, сообщи, что у нас очередная попытка побега. — сказала один из них, подходя ко мне. — Хотя стой, это может и подождать. Этой суке все равно жить осталось не долго, а развлечься нам не помешало бы. Охранники противно загоготали, оценив шутку этого идиота. — Не смейте трогать меня. — прошипела я. Неубедительно, чертовски неубедительно. Видимо, так же подумали и они, засмеявшись еще громче. — А у нее есть голос, ребята! — произнес все тот же бесстрашный, хватая мое лицо в свои грубые мозолистые лапы. — Это хорошо, я люблю, когда кричат. Мерзко.Противно. Бью его под дых и вырываюсь. Убежать не получается, я окружена. — Сука! — кричит кто-то, и тут же я получаю сильный удар по лицу.В глазах темнеет, слышу, как рубашка с треском рвется и летит на пол. Пытаюсь прикрыть себя, но тут же чувствую новый удар. Падаю. — Что здесь происходит? -сквозь тьму я слышу его голос. — Один из изгоев пытался бежать, лидер. Но мы догнали и обезвредили. — хвастливо произнес тот самый бесстрашный, чье лицо я буду еще долго видеть в кошмарах. — Это, конечно, прекрасно, — я узнаю знакомую холодную интонацию. — но это МОЯ гребанная собственность, и если такое повторится, я вам, блядь, руки поотрываю. Ясно? Не видя ни его лица, ни его глаз, я точно могла предположить, как именно обстояло дело. Бесстрашных не было здесь уже через несколько секунд. Он молча подошел ко мне и поднял с пола. Не встречаясь со мной взглядом, он повел меня обратно. И вот я снова здесь, в его квартире.Он намертво запер дверь, после чего без слов отвернулся к окну и начал расстегивать штаны. У меня нет выхода. У меня нет выбора. Я — стану твоей шлюхой.Просто шлюхой. — Раздевайся. — тихо и сосредоточено. Все так просто? Не будет унижений? Я машинально потянулась к резинке штанов, стягивая их и бросая на пол. — Ложись. — еще тише. Без пререканий, без вопросов и без эмоций я выполняю все то, что он говорит. Нет сил, совсем нет сил. Белоснежные холодные простыни отрезвляюще действуют на меня.Я, кажется, даже начинаю бояться. Неожиданно я чувствую прикосновение горячих рук, гладящих мои плечи, шею. Я распахиваю глаза, и с удивлением смотрю на него. Где же боль? Он пристально смотрит на меня, когда я начинаю медленно переводить взгляд с его идеального лица на широкую, по-настоящему мужскую грудь. Румянец заливает мои щеки, когда я замечаю, что мое дыхание участилось, а грудь поднимается все выше и выше. Я неосознанно начала приближаться к нему, страстно желая почувствовать это невероятное ощущение от соприкосновения его тела с моим. Он медленно опускает свои руки, останавливая их около моей груди, как бы ненароком задевая затвердевшие соски. Не понимая, что я делаю, я беру его руку в свою и провожу по своему телу, опускаясь все ниже и ниже. Давай же, сделай это. Не мучай меня. Сделай то, что нужно. Я верю тебе. Что-то большое и твердое мягко касается моей интимной зоны.Я не могу удержаться, и стон вылетает из меня быстрее, чем я смогла что-либо предпринять. — А ты не настолько фригидная, какой казалась. — отвратительные и мерзкие слова, произнесенные им, портят все. Крушат, бомбят и срывают все к чертовой матери.