Не моя игра

Так темно. Странно, я думала, что только в камерах у заключенных нет окон. Оказалось, что их нет нигде. Так холодно. Белоснежное теплое одеяло лежит у моих ног, но я не хочу за ним тянуться. Оно — его. В этой комнате все принадлежит ему. Так чертовски на все плевать. На него плевать. Он, развалившись, лежит, занимая большую часть кровати. Его дыхание легко щекочет мое ухо. Такой красивый и беззащитный. Взять бы нож, пистолет, что угодно, и направить на его сердце. Чтобы увидеть в его глазах долгожданный испуг, удивление. Чтобы стереть эту самоуверенную ухмылку, чтобы заставить его бояться. Заснуть так и не получилось. Проведя рукой по внутренней стороне бедра рукой, я почувствовала что-то влажное и холодное. Кровь. Фу, как мерзко. Но самое противное это то, что эту боль я буду терпеть день за днем, пока не умру. Вновь переведя взгляд на него, я заметила, что одеяло сползло на бедра, обнажив его грудь. Такая широкая и мускулистая. Я знала, что она горячая. Полностью повернувшись, я неосознанно протянула дрожащие от холода руки к нему. Ледяным пальцем я провела дорожку от плеча до пупка, задержавшись около сердца, зачарованно слушая равномерный стук. Интерес, вот что руководило мной. Я не понимала, почему не смотря на боль, отвращение и неприятие я все равно продолжала испытывать этот гребанный интерес к нему, к его телу. Противоречивость моих мыслей и действий пугала, поражая своей непостоянностью. Я почувствовала себя беспомощной. Он, казалось, действительно завладел мной, а я и не сопротивлялась толком. Слабачка. Всю жизнь я взращивала внутри себя ненависть к бесстрашным, убеждая себя в том, что никогда не почувствую к ним ни жалости, ни уж тем более желания. Да, нужно быть честной с собой. Вчера, до того, как он все испортил, я хотела его. Безумно хотела. Он разбудил меня, мои чувства. Его теплые руки так властно и собственнически трогали мое тело, поднимая волну невыносимого возбуждения. Надо прекратить думать об этом! Я попыталась отдернуть руку, но он внезапно перехватил ее, задержав свой взгляд на моем лице. Когда он успел проснуться? Смотря ему в глаза, я ожидала увидеть насмешку, презрение, гнев, но только не облегчение. — Болит? — поспешно проговорил он, будто смущаясь своей человечности. — Терпимо. — прошептала я, удивленно рассматривая его лицо, неожиданно для себя начиная видеть в нем что-то хорошее. — Что уставилась? — зло произнес он, словно пытаясь отомстить мне за непривычные чувства, возникшие по моей вине. — Не думай, что я забочусь о тебе. Хотелось бы получать от тебя полноценные секс, а не только всхлипы и охи. — пробормотал отвлеченно он, переведя взгляд на мою оголенную грудь. Я мгновенно покраснела. И попыталась повернуться на другой бок. Он не дал мне этого сделать, придавив своим телом к кровати. Его горячее дыхание обжигало, его обнаженная кожа соприкасалась с моей, его обычно стальные серые глаза поражали смесью эмоций. Он впился губами в мою шею, заставляя испытывать невероятные эмоции. Я не отдавла отчета в своих Действия. Непроизвольно откинув голову назад, я закусила губу и закрыла глаза. Он вжимался в меня, словно пытаясь слиться с моим телом в одно целое. Надкусывая нежную кожу на шее, он тут же зализывал свеже образовавшуюся ранку. В голове промелькнула мысль, что в этом весь Эрик. Заставить чувствовать боль, а затем смягчить ее, выходя из игры победителем. Плавно переходя от шеи к лицу, он покрывал его поцелуями. Раздался стон. Черт, это же мой стон! Когда его губы накрыли мои, я находилась далеко от этой суровой реальности. Это был мой первый поцелуй. Внезапно он отклонился и привстал. Я удивленно и разочарованно посмотрела на него-он усмехнулся. — Еду тебе принесут сюда. Можешь расслабиться, я приду нескоро. — медленно одеваясь, произнес он. — Но не думай, что то, что я с тобой сплю, как-то спасет тебя. Рано или поздно, когда ты мне наскучишь, я вышвырну тебя отсюда. — И как долго я буду играть роль твоей куклы? — с вызовом спросила я у него. — Столько, сколько понадобится. — холодно произнес он и вышел из комнаты. Чудесно. Просто чудесно! Неудовлетворенная и уставшая я провалялась в кровати еще несколько часов, до того момента, когда мне принесли еду. Охранник, вежливо постучав, осторожно открыл дверь. Не поднимая головы, он поставил поднос с едой и удалился. Съев несколько теплых тостов, я отправилась исследовать квартиру лидера. Нога, на удивленье, не болела. Кроме большой белой спальни, была еще маленькая голая гостиная и роскошная ванная комната. Последнее меня заинтересовало больше всего. Чуть приоткрыв дверь, я испуганно отпрыгнула, завидев человека. Человек отпрыгнул вместе со мной. В глубине души внезапно защемило. Чувство обреченности накрыло с ног до головы. Это ведь зеркало. Простое зеркало. Раньше их было много среди изгоев. Фракция отреченья снабжала нас ими. Но потом все изменилось. Потом к власти пришла эрудиция. Как же я их ненавижу. Как же я ненавижу их за то, что из года в год они превращали нас в животных. Отнимали книги, разбивали зеркала, натравливали друг против друга. Ненавижу. Девушка напротив меня застыла. Огромные темные глаза напряженно смотрели на меня. Я осторожно приблизилась к зеркалу, будто боясь спугнуть свое отражение. Скептически себя рассмотрев, я осталась недовольна: слишком вытянутое лицо, чересчур длинная шея, мертвецки бледная кожа — все это явно мешало мне быть красавицей. А что я ожидала? Выйдя из ванной, я направилась в спальню, где, провалявшись несколько часов, уснула.