Alesana: кровавая быль

Эта ванная комната тоже была большой, а ещё белой, как снег зимой или изморозь в холодильной камере. Полотенца стояли сиреневым и чёрными стопками на ступеньках к ванне, шампуни ровными рядами около стены. Порядок полностью побежал хаос творческой фантазии. Алесана отчётливо видела себя в зеркалах на потолке и стенах. Она знала, что через одно из них за ней кто-то наблюдает, но не хотела что-либо предпринимать против этого. В конце концов, он сам пригласил её воспользоваться его ванной комнатой, но просто так ничего не бывает, поэтому она должна была позволить ему пялиться на неё. Но позволила она немного, окунувшись в воду прямо в платье. Почему-то на секунду ей показалось, что она вставляет иглы в собственную кожу. Соприкосновение с водой не было приятным. Пришлось застыть и привыкнуть, потому что просто так она теперь уйти не могла. Алесана ушла под воду с головой, зная, что ей не нужно так много воздуха, как людям. Она видела, как свет проникает через водную массу, а затем скрывается за головой кого-то, кто стоит над ней по колено в воде и протягивает ей руку. Рубэ постарался быть нежнее, вытягивая девушку из ванны. Но он не удержался и прижал её к себе, не боясь того, что его одежда тут же намокла. Он почувствовал иглы, не понимая, откуда могло взяться такое странное ощущение. Хотелось одёрнуть руку, но вампир пересилил этот порыв, внимательно посмотрев в глаза полукровке. - Извини, я совсем забыла, что скоро рассвет, и тебе пора в гроб. Мне было удобно в твоей ванне, спасибо, - Алесана, не отрываясь, смотрела в его синие глаза. В ярком свете они казались подкрашенным льдом. Но до полной кристаллизации им не хватало прозрачности. - Ты можешь оставаться в ней дальше, - Рубэ не понимал того, какая чушь вылетала из его рта. А всё из-за того, что что-то мутило его разум, делая его болотной водой, на дно которой давно осел ил, а теперь его снова потревожили. «Янго… братец… это сводит с ума куда сильнее, когда она рядом», - мелькнуло в его голове. - Вода быстро остывает, - не смутилась Алесана такому предложению. Она слышала его мысли, но не разделяла их. В её коже по-прежнему оставались ощущения от игл. - Я не смогу тебя согреть, я слишком холодный, - вампир неловко сглотнул. А затем уголок его рта слегка дёрнулся от желания ухмыльнуться. И как можно гаже. Он не хотел ей нравиться, ведь она уже понравилась ему. Но здравый смысл подсказывал, что с этой дамочкой лучше не связываться. - Ах, да. Твой ужин остался в моей комнате, - она лукаво улыбнулась, будто лишила его желанных конфет, спрятав их у себя. Гадость ухмылки досталась её выражению лица. Но оно быстро исчезло. Что-то мешало притворству. Возможно, его открытый чистый взгляд. - Да, поэтому я хотел бы получить что-то взамен, - его взор становился всё менее и менее осмысленным. - Рубэ, - нечаянно Алесана назвала его по имени, что заставило вампира напрячься и слегка дёрнуться, - вероятно, ты же знаешь, что бывает с теми, кто познаёт вкус моей крови. Ведь твой брат пробовал её. Вряд ли он молчал о последствиях. - Но с твоим отцом этого не случилось, - напомнил парень, давая Алесане понять, что он знает куда больше, чем она предполагала. - Он Мастер вампиров. И не надо думать, что на самом деле ничего не случилось, - она попыталась отстраниться, но он не позволил, обвивая её талию руками. Ощущения игл вернулись, но ему начинало нравиться. - Ведь даже твой брат... - Янго, - образ старшего брата заставил вампира ослабить хватку. От этого имени не возникало ощущение игл. Эти чувства не поддавались описанию. Можно было выделить лишь несколько эмоций: страх и ужас, паника и мучение. - Ты боишься его, - констатировала Алесана, отшатнувшись от мыслей своего собеседника. Такое она не ожидала увидеть, поэтому… испугалась. - Знаешь, Рубэ, я начинаю тебя понимать. - Конечно, ты же читаешь каждую мою мысль, - не стал он скрывать того, что в курсе её способностей. Такая откровенность заставляла думать, что вампир что-то задумал. – И теперь ты прекрасно знаешь, о чём мечтает каждый из нас, когда видит тебя. Согласись, это не так уж и страшно для тебя. Девушка не ответила и даже не удостоила Рубэ кивком головы. Она ненавидела подтверждать очевидное. Вампир продолжил: - Но, знаешь, никто из нас не желает того, чего хочет он, - его глаза опасно сузились. Этот взгляд был ужасающей копией того, как Д‘ Янго рассматривал своих жертв. Рубэ был его братом, и у них имелось множество общих черт, жестов и воспоминаний. Даже манера говорить и прикасаться к кому-то. У всех братьев этого чудовища было что-то от него. Алесана сдержалась, чтобы не скривиться. Она невольно вспомнила касания Ято и Мирэ снова. Точно такие же. Абсолютно одинаковые. Лишь у Кобо и Якумо были иные, более осторожные, с долей страха и смятения. Шелф ещё не касался её. И Алесана желала избежать этого любым способом, ведь все эти вампиры были, как кусочки пазла под названием «Д‘ Янго». Она не хотела его «собирать». - С ним это будет вечным пленом, - тихо шептал Рубэ, склоняясь к её уху, из которого выдрало серёжку из-за пережитого взрыва. Но рана давно затянулась. - Неважно, идёт речь о детях, семье или ещё что-то, что объединит наши семьи. Вампирская политика? Просто игры в любовь? Полное подчинение непокорной дочери великого Мастера? Ему это всё не интересно. Он хочет лишь тебя, - его голос становился вкрадчиво-бархатным. - Из-за крови или нет. Но хочет. Всю, полностью. Он никогда не отпустит тебя, не позволит тебе даже спокойно умереть, потому что это лишит его наслаждения и обладания твоей кровью. И я, и все мои братья знают это, потому что мы смотрим его сны, хотим мы того или нет, - он намеренно сделал паузу, чтобы Алесана ощутила серьёзность его слов глубже. И она ощущала. Иглы вонзались в кожу всё глубже и глубже. – Но, Алесана, если ты выберешь одного из нас, то ему придётся с этим согласиться. Он примет это. Поверит и примет. А долго мы с игрушками не играем. - Почему он согласиться? – ей не понравилась такая постановка ситуации. Чтобы кто-то отказался от неё в тот момент, когда она делает всё, чтобы добиться иного результата? Хотя, здесь дело заключалось даже не в этом. А в том, что речь шла о Д‘ Янго. И о том, что она собиралась с ним сделать. - Потому что мы братья, нас связывает кровь нашего отца. И эти связи отдают нам друг друга, - Рубэ вздохнул, но рук не расцепил. - Тебе этого не понять. Ведь у тебя есть отец. А у нас - только мы. И это действительно сложно. Тени на его лице стали гуще, что придало ему печальный вид. - Я боюсь, что мне придётся придумать свой способ спасения, Рубэ. Мы не сможем стать союзниками. Особенно, когда ты знаешь обо мне так много, а я о тебе ровным счётом ничего, - Алесана заставила его смотреть ей в лицо. - И если ты не отпустишь меня, то я накажу тебя, - она оставалась серьёзной в своих словах. Ей не нравилось бояться таким образом, когда в теле горели иглы, поэтому оно отказывалось двигаться. Страх становился оружием и щитом, но только в том случае, если позволял быстро бежать и прятаться, избегая опасности. Сейчас же происходило нечто иное. Алесана чувствовала, что за ними что-то наблюдает. И оно пугало. - Заставишь меня целовать Шелфа или Кобо? – он попытался улыбнуться, но ничего не вышло. - Я запечатаю тебя в гробу, - она не подумала даже пары секунд, чтобы что-то придумать. Она прекрасно знала обо всех слабостях вампиров. - Или тебе не рассказали, что моё тело не отторгает распятья? Я даже молюсь иногда, - её улыбка становилась шире. - Никто же не будет искать тебя, а я могу ходить при свете дня. Сидеть у твоего гроба и читать молитвы за твоё здоровье. - В доме нет распятий или других святых реликвий, - напомнил мягко Рубэ, не отреагировав на её злую шутку. - Но у меня есть оборотень, который сможет это всё для меня добыть, - она вздохнула, пытаясь расслабиться. Хватка Рубэ осталась прежней. - Этот разговор не ведёт ни к чему, ведь так? - Именно, - он выпустил Алесану из своих объятий, тут же пожалев об этом. Его желания говорили за него. Он хотел её. Его сознание становилось туманом, а такого он давно уже не испытывал. «Янго… это невыносимые чувства. Чёрт, я начинаю сожалеть, что мы забрали их у тебя», - чертыхнулся вампир про себя, понимая, что он не может закрываться от того, что сидело в нём годами. С силой брата, которую они все получили, приходили и его слабости. Рубэ провожал движения Алесаны взглядом, рассматривая её тело сквозь мокрую одежду. Желанное было совсем рядом. Рубэ всё ещё понимал, что в любой другой ситуации не проникся бы какими-то особенными чувствами к полукровке. Максимум, она бы заинтересовала его своим телом. Но Рубэ славился своей «всеядностью». Он любил и худых, как палка, и толстых, как диван. Даже мёртвые годились. Конечно, Алесана была даже для «всеядного» Рубэ чем-то более привлекательным, чем обыденность. Мягкие черты её тела манили какой-то нежностью и сочностью. И Рубэ даже знал, чем бы хотел с ней заняться. Сначала он бы загнал её в лесу или поле, а потом сделал бы то, что происходило со всеми его жертвами. Кровь и насилие. Но сейчас он хотел облизать каждый участок её кожи и особенно долго задержаться на груди и бёдрах. Рубэ хотел ласкать её тело, наблюдая за тем, как оно раскрывается в желании одному ему. Он бы с удовольствием оставил маленькие укусы на её плече и правой груди, а затем слегка прокусил бы её пухлую нижнюю губу, чтобы пить её кровь, целуя её долго и страстно. Рубэ не отказал бы себе и в плотном телесном слиянии, но сначала хотелось именно этого странного тепла и томных ласк, будто в руках Алесаны скрывалось что-то райское и почти что божественное. «Это его желания, - парень тряхнул головой, списывая свои идеи ещё и на голод, который немного ослаблял его барьеры. – Твою мать, Ягно… прекрати! Я знаю, что ты хочешь сделать это с ней! Прекрати!» Рубэ задержал дыхание, но тут же вобрал новую порцию воздуха. Этот запах, этот ужасный привлекательный запах наполнил его лёгкие. Ему так сильно хотелось её лизать, долго и без перерыва. И в отличие от конфет, быстро тающих на языке, она быстро не закончится. - Скоро уже рассвет, тебе стоит поторопиться, а не то упадёшь прямо здесь, - Алесана отложила полотенец, которым сушила волосы. Она продолжала мягко улыбаться, но в её словах не было ни капли заботы. Она просто хотела поскорее остаться в одиночестве и переодеться. – Это место доступно остальным. - Тогда у тебя будет повод уложить меня в гроб, - хмыкнул парень. - Нет, я оставлю тебя здесь. Ставни всё равно закрываются автоматически, поэтому солнышко тебе не навредит, - девушка взяла поданное ей сухое полотенце и хотела снять платье, чтобы обтереть тело. Однако не могла, ведь он всё ещё стоял напротив неё. - Сейчас ты обманываешь себя. Ты могла бы вышвырнуть Присциллу в любой момент, но знала, что она тут же бы стала моим ужином. При этом для неё это был бы последний ужин в жизни. Ты оставила её с оборотнем, чтобы она пережила этот день, - Рубэ нахмурился. - Ты полукровка, Алесана. Может, именно поэтому тебе так плохо удаётся скрыть свою доброту? - Скорее, избавиться от этого непозволительного для вампира чувства. Солнце, Рубэ, - напомнила она, перенося вес на правую ногу. Разговор затягивался. - Пожелай мне сегодня приятных снов, - вампир почти что шептал, не удержав свою просьбу при себе. - Если дашь мне переодеться без твоего наблюдения, - Алесана осталась непреклонна в достижении желаемого, даже если это было лишь малой частью мимолётного комфорта. - Алесана, - почти простонал он. - Ты такая зануда. - А я думала, что я чудовище. Иди уже. - Чудовище, да, - он хмыкнул. - Ты просто ещё не знакома с Янго. «Я бы не была в этом так уверена на твоём месте», - подумала девушка. Рубэ вышел из ванной комнаты, направляясь в небольшое помещение, дверь в которое умело маскировалась под настенную панель. Вампир специально оставил дверь в своё убежище открытой, чтобы гостья беспрепятственно вошла в его небольшой склеп, посредине которого стоял роскошный лакированный чёрный гроб с сиренево-белой мягкой обивкой внутри. Рубэ вальяжно развалился внутри своей «кровати», в которой могли спать сразу трое. Обычно он засыпал здесь рядом с девушками, которым предстояло стать его завтраком. Некоторые из них не просыпались уже никогда, потому что голодал парень по смерти, а не по крови. Алесана сменила одежду, расчесала волосы и вошла в тайную комнату. Она расположилась около гроба в его изголовье. Не удержавшись, Алесана запустила пальцы в волосы вампира, чтобы потянуть их немного назад. Так она отбрасывала белые, шелковистые на ощупь кудри с его лба. Он внимательно следил за ней, не моргая. Девушка была достаточно близко, чтобы достать до неё рукой, а если немного приподняться, то и до её губ. Рубэ легко провёл указательным пальцем по линии подбородка своей молчаливой собеседницы и подхватил прядь её волос. Длина локона позволяла притянуть его к себе, не делая больно его обладательнице. Вампир поднёс волосы к лицу и вдохнул их аромат. - Хотя бы немного, Алесана, - проговорил он тихо, чувствуя, что начинает возбуждаться. Фантазии атаковали его снова. - Твой запах сводит меня с ума, а я так голоден. Настолько, что осушу Присциллу полностью следующей же ночью. Алесана чувствовала, как Рубэ грубо шантажирует её. Она слегка прикусила нижнюю губу, когда он снова погладил пальцами её подбородок. - Совсем немного, Алесана. Тогда я не убью её. Девушка вздохнула, отводя взгляд. - Ты странный, - выговорила она. - Мне нет дела до людей. Я же монстр. - Не хочешь, чтобы я играл на твоих чувствах? - А ты можешь? Вампир тоже отвёл взгляд. - Мы впервые встретились сегодня, но поверь, мы все знаем о тебе гораздо дольше. Ты стала частью нашей жизни, не ведая этого. Мы все разделили его желание и его чувства к тебе. И я, на самом деле, могу лишь желать тебя. У меня куда меньше сил и шансов, чем у моих братьев, - признавал он очевидность, существовавшую только для него в его же голове. - У вас у всех нет шансов, Рубэ. Но ты хотя бы не отрицаешь это, - она нежно погладила его по волосам. Он снова посмотрел на неё. Алесана обхватила его руку, которая опять потянулась к её лицу. Она аккуратно надкусила его большой палец, а потом прижалась к нему губами, из которых тонкой струйкой текла заветная кровь полукровки. «Ты слишком много понимаешь, мой сладкий, - холодно подумала она, смотря в его глубокие глаза. – Сила, которой ты обладаешь, может стать громадной проблемой на моём пути». Алесана облизнулась, видя, как Рубэ быстро слизывает полученное угощение. - Ох… как это… так… божественно, - оценил он, впиваясь взглядом в губы Алесаны, видя, что ранка на них быстро затягивается. Это вызывало некое сожаление, но он не смог это остановить, ведь по его телу разлилось нечто странно, особенное, сладкое, дающее ощущение, будто он может воспарить, испытывая оргазм от полёта. - Даже в смеси с тем, что течёт у меня внутри, - его голос стал глухими, хотелось сделать несколько больших вдохов. Но Рубэ сжал пальцами кусок обивки гроба, чтобы сдержаться. На его ладони проступила кровь. - Даже эту гадость можно сделать настолько божественной, - его дыхание на мгновение сбилось. – Это… Алесана… - Возможно, Рубэ, ты гораздо сильнее своих братьев. Не думаю, что они смогли бы сопротивляться так долго, - выдохнув, Алесана позволила своей силе, кутающей эту комнату всё это время, рассеяться. - А теперь у тебя есть чем заняться, - она улыбалась немного торжествующе. - Попробуй победить себя, Рубэ. Когда этот яд течёт внутри тебя, жизнь превращается в Ад. - Так ты это сделала только, чтобы доказать мне, что я тоже могу получить тебя? Чтобы я поверил в это? – он удивлённо смотрел в её глаза, находя их всё более и более чарующими. И её лицо словно благоухало и светилось изнутри. «Как же она прекрасна», - промелькнуло в его голове то, о чём он до этого и подумать не мог. - Я же чудовище, я не могу сделать что-то ради человека. И давать ложные надежды вполне в духе чудовищ, - она не улыбалась. Её взгляд стал серьёзным. Алесана смазала последние капельки крови со своих губ и обмазала ими губы Рубэ. Вампир облизнулся, оставляя кончик языка в уголке своего рта. - Останься со мной, - попросил он, чувствуя, что его чёрное сердце просто разорвётся от сожаления, если Алесана оставит его. А ведь он полагал, что это невозможно, потому что в его груди давно лёд вместо сердца. Чёрный, грязный. - Солнце, Рубэ, - напомнила Алесана, когда вампир предпринял попытку затянуть её к себе в гроб. Но она чувствовала восходы и закаты так же хорошо, как и все вампиры, чётко определяя, сколько времени осталось бодрствовать её отцу. Рубэ был куда слабее Мастера вампиров, поэтому у него не оставалось того времени после восхода солнца, которое имелось в запасе у Жана Марселя на последний поцелуй с дочерью. Парень обмяк, руки его ослабли, а глаза закрылись. - Спи, маленький вампир. Если бы не твои белые волосы, я бы убила тебя сегодня. Но мне очень нравится снег, - она погладила его волосы ещё раз, а затем зачем-то накрыла Рубэ покрывалом. – Союзником ты мне не станешь, но и мешать теперь не будешь. А когда придёт время, я тебя убью. Или кто-то другой. Алесана окинула фигуру Рубэ взглядом. Теперь ей не надо было беспокоиться о том, что на кого-то её сила действует не в полной мере. «Эти братья-чудаки сами виноваты в произошедшем. И в этом тоже», - подумала она о вампире в гробу, кожа которого стала белее. Это было игрой, но на самом деле войной. А на войне с чудовищами хороши все средства, что доказывала Лорена с завидной настойчивостью. И если кто-то из братьев верил, что какое-то чудо или пара моральных принципов остановят Алесану от использования своей крови, то они очень сильно ошибались. На войне умирали принципы даже у тех, кто старался не пользоваться своим коварным даром. Рубэ представлял угрозу. Теперь же проблем от него ожидать не стоило. Алесана тихо выскользнула из маленькой усыпальницы Рубэ, закрыв проход в неё, и отправилась в свою спальню, чувствуя, что не все вампиры в этом доме уснули только что. У кого-то было ещё время, чтобы доесть свой ужин. Смерть уже стояла у ложа, на котором с последними каплями удовольствия приходило забвение.