Alesana: кровавая быль

Мирэ проснулся раньше брата, ощущая что-то новое внутри себя. Немного поразмыслив, он понял, что это всего лишь иллюзия его очнувшегося и немного сошедшего с ума от этого факта сознания. Это не было ничем новым, всё было на своём месте, как всегда. Вампир тихо рассмеялся, осознавая собственную глупость, ведь он не замечал очевидного. Например, самого себя в тени своих братьев. «А мне бы стоило сказать Рубэ спасибо. Отрубил меня от самого себя и всего мира. Я словно всё забыл, и чувствовал себя так, будто на самом деле сдох. Но сейчас всё просто прекрасно. Просто встало на свои места, - он сладко вздохнул, чувствуя вибрации своей силы на кончиках пальцев. - Ах, Алесана. Боишься ли ты того, что ты так часто права? И не страшно тебе лазить по чужим головам подобно червю и узнавать пугающие тебя же тайны? В кого ты такая смелая? Или просто глупая». Мирэ пригладил волосы и посмотрел вниз на своего спящего брата. Ято выглядел довольным, но слишком мёртвым. Мирэ удобнее сел и всмотрелся в черты лица вампира, не понимая причин его блаженства. Однако было что-то в этом навевающее воспоминания. «Какой бы подарок сделать Алесане? Не думаю, что она не поймёт... Да, она точно узнает первая о том, что я проснулся другим». Мирэ посмотрел на часы, понимая, что очнулся от своего пустого сна намного раньше обычного. Даже опередил брата, чего ещё никогда не происходило за всю их жизнь. Мирэ испытывал удивление, рассматривая лицо спящего Ято. Тот казался таким беспомощным и беззащитным, что хотелось положить ладони на его горло и начать давить. «Он не станет сопротивляться», - усмехнулся Мирэ. Но вместо того, чтобы начать душить вампира, он склонился к нему и с упоением зарылся в его золотистые волосы, чувствуя запах Алесаны. «Она касалась этих прядей. Трогала их, гладила». - Чем это ты с ней занимался? М-м-м, - промычал Мирэ немного недовольно. *** Ято проснулся обеспокоенным, взволнованным и даже напуганным. Вампир ещё не открыл глаз, но уже понял, что судорожно сжимает пальцами кусок одеяла. Холодного и тонкого, недостаточного, чтобы защитить его. Ято встрепенулся подобно птице, которую окатило струёй студёной воды. - Мирэ! - прозвучало испуганно, но затем спокойно. - Мирэ. Ято улыбался, не в силах сдержать своей радости. Его любимый брат находился рядом с ним и улыбался в ответ. Но причины их радости крылись в разных вещах, о чём знал только Мирэ, и это добавляло ему ещё несколько капель превосходства. Он не ведал, догадывается ли об этом его вспыльчивый брат. «Скорее всего… но явно предпочитает не замечать ради своих иллюзий, - улыбка Мирэ стала ещё шире. – Он нуждается в них больше, чем я предполагал. Как и я». Ято быстро обнял брата, ощущая то, как к нему возвращается что-то родное и необходимое — связь, присущая им с самого рождения. Пусть чисто физически ни Ято, ни Мирэ не могли подарить тепло друг другу, потому что ещё не ели, но Ято вопреки этому всё равно ощущал какое-то важное для него тепло. Он заглянул брату в глаза. Впервые снизу, а не свысока. - Ты снова со мной, - их пальцы сплелись друг с другом. - Как я рад этому, Мирэ. - Мне жаль, что я оставил тебя одного, - голос Мирэ звучал подавленно, словно что-то мешало ему говорить. - Я знаю, - Ято пытался говорить тихо, чтобы не нарушать приватную тишину, царившую после сна в помещении. - Но почему? Мирэ вопросительно смотрел на брата. - Почему ты позволил ему это? - пояснил Ято, по сути не объяснив своей мысли, которая вращалась вокруг всё ещё спящего ненормальным сном Рубэ. - Меня не надо защищать от твоей боли! И от твоих чувств! Его голос стал громче, наливаясь привычными нотками ярости. Но Ято быстро спохватился и замолчал, пытаясь подавить в себе эту горячность, чувствуя, что её жар уже опаляет облик брата, норовя ранить его. Ято не хотел, чтобы Мирэ отпустил его руку и отстранился. - Но если не я, то кто, Ято? - Мирэ заглядывал своему брату в глаза, отчасти наслаждаясь их чудесным изумрудным цветом. Такими чистыми они казались ему уже очень давно. Без темноты ярости, без остроты злости. Чистые, совсем как в детстве, когда они оба не имели никаких ярко проявляющихся сил и считались обычными равными друг другу детьми. «Неужели, это ещё возможно?», - невольно спросил себя Мирэ, понимая, что образ из воспоминаний действует на него сильнее, чем он ожидал. Его чувства взволновались, обдавая его волной удивления. Он не думал, что испытает это вновь. - Мой брат. Я всегда буду защищать тебя, даже если я слаб, - Мирэ обнял Ято крепче, не понимая, почему сказал это. Но это стало внезапно так необходимо Ято и ему самому. - Брат мой. - Я люблю тебя, Мирэ, - проговорил Ято немного пылко, но тихо. - Мы всегда будем вместе. Всегда будем любить друг друга. Мирэ затих, поражённый тем, что услышал. Ято был совсем как тогда, много десятилетий назад, маленький и беззащитный, искренний, желающий тепла, готовый отдавать за него свою любовь. В те времена в его глазах не плескалось этого странного жестокого отчаянья, этой ненависти, этой злости, этой страсти. Он был тёплым в каждой своей эмоции. Искренний в каждом своём слове, поступке, обещании. Лишь потом его тепло стало жечь, как огонь. Стало опасным, смертоносным. Но Мирэ нуждался в нём. В своём Ято, которого ещё не коснулось зло. Чтобы они и дальше верили в нечто особенное, сокрытое в волшебстве этого мира. Одного для них двоих. Но зло коснулось их обоих, разведя по разным углам. - Конечно, мы всегда будем вместе, Ято, - Мирэ провёл рукой по растрёпанным волосам брата, понимая, какие слова ищет тот в его чёрных глазах. - Конечно, я тоже тебя очень люблю. Мы всегда будем вместе. Мирэ закрыл глаза, чувствуя, что испытывает что-то яркое от собственных слов. Он не думал, что эта откровенность Ято поднимет в нём так много эмоций. Мирэ казалось, что все его чувства умерли очень давно. Но сейчас что-то доказывало ему обратное. Он не понимал, почему? «Неужели я забыл о том, какие прочные, нежные и важные чувства хранились в сердце Ято для меня? – он снова погладил брата по волосам, стараясь обнять крепче. – Я же просто терпел его из-за зависимости от его силы… меня давно интересует лишь собственная выгода. Хм… а Ято? Да, он всегда оставался честным со мной. Агрессивным, ярким, но честным. Может, это и моя вина? Я не останавливал его, потакал ему». Ято неслышно вздохнул, испытывая сладкую боль от близости к брату. - Я счастлив, она забрала у меня всё то, что мешало мне быть ближе к тебе, - прошептал он. - Она уничтожила всю эту мишуру, за которой я не мог понять, что ты рядом со мной, здесь, - вампир приложил ладонь к сердцу. - Здесь, а не просто на соседнем кресле. Она просто сказала мне, что я слеп. И да, она сказала правду. В ней есть что-то странное. Привлекательное. И беспомощное. Я хочу получить её. - Она так нужна тебе? – Мирэ немного отстранился и внимательно посмотрел на брата. Ято кивнул. - Хочу... её. Но знаю, - он перешёл на шёпот, - она никогда не будет моей. Один я не справлюсь. Она видела мою слабость и знает о ней. Мирэ немного нахмурился. - Мне тоже холодно от этого понимая. Один я не смогу. Я тоже хочу её, - признался он наконец. - Думаешь, она могла бы быть с нами обоими? - Ято странно посмотрел на брата. Тот ничего не ответил, а лишь кивнул. - Её сердце прекрасно, - проговорил Ято, делясь своими чувствами. Теми, что были нежнее обычных, которые обрушивались на Мирэ каждый день, жаля его и сжигая. - Чудовище, подходящее только чудовищу. Но сердце… да, оно особенное. - Интересно, какое оно на вид? *** Алесана чувствовала себя очень усталой, хотя надеялась, что кровь Д‘ Янго даст ей что-нибудь вроде нового прилива сил. Но с другой стороны, что-то противоречило этим надеждам. Он не выражал желания делиться с ней силой, только кровью ради её скорейшего выздоровления. А она терялась в догадках, взял ли он полную плату за свою милость или же скоро потребует ещё? От собственных грустных мыслей она немного поморщилась и пошла дальше. Ей не хотелось забивать себе этим голову, а просто найти способ избавиться от этой проблемы, которая не просто нависла над ней, но и сожрала. Алесана шла длинными коридорами, понимая, что её просто тошнит от одного их вида. Пусть она и провела в тюрьме отца много лет, но родные стены были милее её взору. Этот особняк, это место, где всё противоречит чему-то нормальному, раздражало. Хотя она бы не смогла ответить на вопрос, что именно в её случае считалось нормальным? А что противоречием ему? Алесана вошла в отведённую для неё комнату и ощутила странный холод. Взгляд упал на изменившуюся кровать. Кто-то очень проворный и быстрый позаботился о смене интерьера. Теперь громадное ложе казалось тёмной воронкой из-за нового покрывала бордового цвета с неяркими золотыми вышивками. Зачем-то навесили балдахин. Даже постелили новый ковёр и повесили на стены новые светильники. Теперь Алесане казалось, что чистое белоснежное пространство с один пятном стало самим этим пятном. «Кобо», - подумала она, испытав желание ударить вампира. - Оставь меня, - Алесана поспешила выставить свою мёртвую служанку, не дав ей какого-то определённого задания. Ей тут же пришлось исправить это: - Найди Нико и приведи его обратно. Мисако не стала напоминать госпоже о том, что не могла войти в зачарованный лес, а волка можно призвать ментально. Мёртвая лишь учтиво склонила голову, развернулась и пошла прочь в сторону границы, которую не могла пересечь. Она плохо запомнила путь до прохода, которым пользовались оборотни. Почему-то память Мисако быстро испарялась. Вероятно, так проявлялся побочный эффект смерти её тела. Мёртвая ещё раз подумала, что лучше бы она постепенно лишалась рассудка, утрачивая понимание, становясь послушной куклой, любящей свою госпожу каждой нитью своего духа. Но рассудок не покидал Мисако. И её чувства мучили её дальше. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы уйти сначала от двери, разделившей её с госпожой, а затем от дома, в котором она осталась одна. Алесана прислушалась к тишине, окинула кровать печальным взглядом и позволила себе свалиться на неё. Ей предстояло о многом подумать. Поверхность покрывала лизала холодом. Это заставило Алесану сжаться в комок и обвить себя руками. Ей было очень зябко. Одиноко. Страшно. Она давно не ощущала себя маленькой, хрупкой и беззащитной. Почему-то она почувствовала себя ребёнком, а не чудовищем, которое затеяло нечто коварное и кровавое. - Папа, - прошептала Алесана тихо, почти плача. Настолько тихо, что человеческое ухо не смогло бы различить этого слова. «Почему ты умер для меня?» - спросила она его образ в своих мыслях. Ей захотелось позвать отца, чтобы ощутить его тепло и обмануться ещё раз на его счёт. Алесана знала, что с большой вероятностью Д‘ Янго позволит ей достичь отца, ведь он прекрасно понимал, что испытывает терпение Мастера. Возможно, Д‘ Янго не ощущал страха перед отцом Алесаны, но он никогда не проявлял себя, как наивный недальновидный дурак. Жан Марсель всё ещё оставался Мастером. Его власть была абсолютной во множестве стран. Даже если он утратил часть своей силы, когда связь с его дочерью разорвалась, это не значило, что у него не осталось никакого оружия. Среди подданных Жан Марселя имелось достаточно неприятных личностей, которые могли крупно насолить Д‘ Янго и его братьям. Алесана понимала, что Мастер Азии не сможет долго сдерживать её отца. Понимал это и Д‘ Янго. «Но как он будет справляться с этим? – не понимала Алесана. – Он не может держать меня тут вечно без последствий. Или он готов довести всё до войны?.. Не могу сказать, что это глупо, ведь ему нет никакого дела до вампирской политики. Хоть они все поубивают друг друга, а мир станет руинами, - она прикрыла глаза рукой. – А ведь это даст ему много времени. Война между столь крупными фракциями может затянуться на десятилетия. Как бы не дольше… Это ужасно. Конечно, его отец всегда хотел развязать войну. Укрепить свои позиции. Расширить рынки «сбыта нелюдей». И поработить весь мир после передела территорий. Но я не верю, что Янго мог сделать что-то, что пришлось бы Мастеру по нраву. Нет-нет, Алесана. Думай проще. Он же всё явно мне сказал. Интересы Мастера его не интересуют, как и планы моего отца». Она села на кровати, чувствуя, что ей надо действовать. Но как? «Сначала надо понять, что с Рубэ, - подумала Алесана, приглаживая волосы. – Стоит ли мне отыскать остальных братьев? Они просыпаются… Хм… нет. В этом нет смысла». - Янго? – позвала она в тишине. – Ведь было бы прекрасно, если бы мы просто смогли отпустить друг друга. Алесана сняла обувь и вышла из комнаты, не издавая ни единого звука. Она тихо прошла знакомыми коридорами к комнате Рубэ, где было всё так же темно и немного прохладно, словно тут никто не жил. Дверь в покои вампира оказалась незапертой и поддалась легко. После ухода Алесаны, в комнату никто не заходил. Вход в усыпальницу вампира тоже быстро открылся. Алесана с сожалением и нежной горечью несколько секунд смотрела на белоснежные волосы Рубэ. Снег был прекрасен, как его волосы. Она хотела ощутить его снова в своих руках. Алесана протянула руку, чтобы погладить Рубэ по голове. Но стоило ей коснуться его, как в её сознании что-то несколько раз резануло красным, а затем послышался крик. Она резко отпрянула, тряхнув головой, потому что в ту словно что-то влетело. Маленькое и гадкое, как кровавые насекомые, норовящие выдрать кусочек мяса. Алесана зажмурилась, открыла глаза и уверенно приложила руку к щеке вампира. В первую же секунду она ахнула и сморщилась. «Что это? – пыталась понять Алесана, получая всё новые и новые видения, наполненные кровью, болью, страдания и жаждой смерти. – Рубэ». Стоило ей мысленно произнести имя вампира, как тело того слегка дрогнуло, а сама Алесана схватилась за свою голову от резкой боли. Но это была не её боль. А его. - Рубэ?.. Янго? – со злостью процедила она сквозь зубы. – Зачем ты делаешь это с ним? Зачем? – Алесана не удержалась и выкрикнула свой вопрос. – Чего ты добиваешься? Янго… если ты ревнуешь из-за меня, то… вот она я! Она нервно посмотрела на Рубэ, видя, как из его носа полилась тонкая струйка крови. - Решил убить его? Да? – с осуждением проговорила Алесана. – Как же это паршиво с твоей стороны. «А ты чувствуешь себя виноватой?» - вернулось ей вопросом. Алесана опешила, застывая. Она не ожидала, что кто-то ответит ей. Но быстро взяла себя в руки. - Это касается только нас двоих. И ты прекрасно знаешь, что проснёшься раньше времени, если потеряешь его, - Алесана не была уверена в своих словах, но у неё не осталось других аргументов. И странное волнение, страх за Рубэ не позволяли ей отыскать новые. – Чего ты хочешь? Меня? Так вот она я. Здесь. На этот раз в ответ ей пришла лишь тишина. Алесана досадно выругалась и поспешила в ванную комнату. Там она промокнула полотенце, а затем вернулась к Рубэ и заботливо очистила его лицо от крови. Она касалась его, получая часть его страданий. Что-то в её груди сжималось, как от жалости. Так она ему не могла помочь, несмотря на своё желание. «У меня мало шансов, - подумала Алесана, видя, как новая струйка крови спускается по щеке Рубэ вниз. – Рубэ должен выжить. Он необходим для того, чтобы Янго остался в своём сне. Но если он там, то я… да». Она отложила полотенец в сторону, аккуратно легла в гроб и тихо прильнула к груди вампира, обвивая его рукой. - Я здесь, Янго. Я здесь. И моё слабое место тоже здесь. Казалось, что она слушает стук сердца вампира, но она молчало. Алесана закрыла глаза, понимая, что темнота перед глазами не та, которую она обычно видела перед сном. Её это не пугало. Страх вызывало совсем другое обстоятельство. Всё сменилось чёрным, и мир словно провалился в громадную пропасть. «Иди ко мне, Алесана, - голос Д‘ Янго прозвучал где-то вдалеке. - Иди же ко мне». В густой темноте не было дорог, не было очертаний, не было предметов. Алесана словно оказалась в очень плотной жидкости, в которой плавали острые частицы. Они царапали и кололи её, но не оставляли следов на её коже. Она силилась преодолеть это, поэтому упрямо шла куда-то, зная, что не хочет видеть того, кто ждёт её. Ведь эта встреча могла снова доказать ей то, насколько сильно она желала оказаться с ним рядом и усомниться в своём решении. - Это было не очень умно с твоей стороны, остаться в гробу Рубэ, - его голос искрился насмешкой. Да, они все были лишь жалкими козявками под подошвами его ботинок. Он прекрасно это осознавал. И Алесана тоже. - Ты же не думала, что ему это на самом деле поможет? Она отрицательно покачала головой, понимая, что внезапный свет открыл её ослеплённому взору ту комнату, в которой она когда-то пыталась убить свою мать. Ей не хотелось видеть это помещение снова. - Опять здесь, - с досадой произнесла девушка, зная, что не испытывает особых эмоций к этому месту. Оно ей просто надоело. - А ты бы хотела сразу оказаться в спальне? – казалось, что его голос был вкрадчивым шелестом ветра. На самом деле он просто закрадывался в сознание своей гостьи как можно глубже, чтобы остаться там надолго. - Заманчиво звучит, но я как бы уже сплю, - напомнила Алесана. А потом решила уточнить одну деталь: - В гробу, с твоим братом, - её голос стал ниже, она знала, что задела его своими словами. И тут же пожалела об этом. Д‘ Янго изменился в лице, помрачнев. Алесана еле сдержалась, чтобы не скривиться от лёгкого болевого импульса у себя в голове. Это значило, что где-то далеко Рубэ испытал новую волну боли. - Подумаешь об этом ещё раз, и я прикончу его прямо рядом с тобой. А потом ты проснёшься в гробу, наполненном кровью рядом с трупом моего брата, - предупредил он. - Не думай, что его сила или моя привязанность к нему способна как-то это остановить, - от эмоций недовольства верхняя губа Д‘ Янго немного приподнялась, обнажая его острые белоснежные зубы. - Не думаю, - Алесана хотела замолчать, но знала, что к хорошему это не приведёт. - Он всего лишь помогает мне оставаться спокойной и не набрасываться на тебя сразу в попытке убить, - она широко улыбнулась, но затем вновь стала серьёзной. Ей не было весело. Ни капли. С того самого момента, как она очутилась в этом доме. - Я принимаю это условие. Можешь, считать это моим уязвимым местом в нашей игре. Д‘ Янго прямо смотрел на Алесану, не меняясь в лице. Затем он небрежно махнул рукой, и комната растаяла, уступая место новым очертаниям. Длинный коридор с невероятно высокими потолками, под которыми тихо горели сложные конструкции из светящихся элементов. В глубоких нишах мерцали сломанные белоснежные каменные фигуры облитые кровью. У кого-то не хватало руки, у кого-то головы. Они стояли неподвижно, но тени под ними ходили ходуном, не в силах оторваться от изваяний, отбрасывающих их. Алесана сдержала дрожь. Она ощущала тяжелое присутствие смерти. Д‘ Янго медленно встал с кресла, напоминающего громадный золотой трон короля. Он медленно подошёл к девушке, предлагая ей взять его под руку. Она повиновалась ему, аккуратно принимая приглашение пройти вперёд. Только он знал, куда ведёт этот путь, который он выбирал. Только она знала, что не собирается доходить до конца. Пусть это и было в каком-то роде сделкой или же уступкой напору чудовища, но Алесана понимала, что даже за жизнь Рубэ не отдаст себя Д‘ Янго. И если придётся когда-либо дойти до конца, то это будет не сегодня. Д‘ Янго мог получить её только в том случае, если выхода действительно уже не будет, если она окончательно проиграет ему и себе. Они пошли вперёд, ступая на мягкое ковровое покрытие. На вид оно казалось влажным, но определить это так и не удалось. - Это не совсем игра, Алесана, - проговорил он неожиданно внятно, будто решился поделиться своими выводами, к которым пришёл только что. - И мне нет смысла пользоваться твоей уязвимостью или чувствами вины. Ты находишься внутри моей силы и не можешь ничего с этим поделать. Кстати, почему ты не просишь помощи у своего отца? Ты же всю жизнь так упрямо верила в его всесилие. Она задумалась. «Всесилие» было хорошим словом, которое точно описывало давние представления Алесаны об отце. Но с тех пор прошло много лет, и она слишком много о нём узнала, поэтому не могла уже утверждать, что Мастер Европы всесилен. Несомненно, Жан Марсель обладал колоссальной силой, которая заключалась в нём и его подданных. Но без своего «королевства вампиров» он проигрывал Д‘ Янго уже давно. - Всесилие, повторила она тихо. - Вампирская политика самая глупая и странная, напоминающая отношения в древнем деспотичном обществе, где правит лишь сила одной расы. Неприятная вещь, к которой я питаю что-то вроде ненависти, - девушка поджала губы. - И всё же, это не причина, чтобы отрицать её существование и значимость. Пожалуй, в этих охотничьих угодьях мой отец самый сильный охотник. И ему не хватает лишь пары шагов до абсолютной власти. Мы оба это понимаем, - она взглянула на Д‘ Янго. – Если он заберёт меня силой, в этом доме умрут все, а бессмертные будут вечность гореть заживо. Твой отец получит повод для войны, и мир нелюдей погрузится в хаос. Он же давно этого ждёт? Д‘ Янго кивнул. Не смотря на то, что он много лет пребывал во сне, ему это ни капли не мешало оставаться в курсе того, что происходит вне этого проклятого особняка, который многие в его семье считали его могилой, а его братьев сторожевыми псами усопшего. - С тех пор, как он предал мою мать и возжелал заполучить другую, - он замолчал на несколько секунд. - Сначала ему понравилась женщина его друга. А затем и всё остальное. Алесана сделала глубокий вдох: - Твой отец хочет войны, которая засосёт всех нелюдей и заставит их поделить королевства заново, - она редко использовала слово «королевство», потому что Жан Марсель называл своё государством. Но изначально за Мастерами закреплялись королевства. – Мой же отец желает двигаться дальше. Его устраивает его территория. Особенно то, что на ней проживает такое громадное количество чистокровных. Это делает его королевство очень привлекательным. И папа смотрит на мир людей, желая утвердить в нём границы своего королевства. Негласное государство, где главным становится не гражданство, а верность Мастеру. Это другой уровень игры. И если отец достигнет этого первым, то остальные Мастера автоматически останутся в проигрыше. Многие недооценивают людей, но они убивали нас столетиями. И после появления Рии Мендосы они доказали нам, что умеют делать это до сих пор. Владения моего отца станут уникальными, в его королевстве появятся новые вассалы, а в мире начнётся новая эра. Да. Тогда он и станет всесильным. Скажи мне, Янго, а где ты собираешься оставаться, когда это случится? Её взгляд настойчиво пронзал его. - Рядом с тобой, - без доли сомнения ответил он. – Ты забыла обо мне, Алесана, но я помнил о тебе. И не собирался забывать, собираясь вернуть тебя. - У меня просто не осталось поводов, чтобы вспоминать о тебе, - она не принимала его обвинение. – Наши семьи разорвали все отношения и связи, когда поняли намерения друг друга. Ты сам никогда не пытался дотянуться до меня. Ты сбежал, - взгляд Алесаны стал острее. – Как я должна была интерпретировать это? Ты наглухо закрылся от меня! И это у меня появились причины думать, что ты забыл меня. Я просто нашла в себе силы с этим смириться. И поверь, мне понадобилось много времени, чтобы сделать это. Но забыть? Ты витаешь в странных мечтах, Янго. Я никогда не забывала о тебе, - она неожиданно призналась в том, что не собиралась говорить никому. Даже самой себе. – Ты исчез из моей жизни. Не оставив мне ничего. В его глазах не появилось и намёка на сожаление. И Алесана не могла понять, верит ли он в свою добродетель или же просто жесток до такой степени. - Я чуть не убил тебя, - ответил он спокойно. – И я знаю, что я могу убить тебя. Мне пришлось попытаться забыть тебя, но я понял, что это невозможно, - он еле остановил себя от того, чтобы не сказать, что это его слабое место. Алесана внимательно смотрела на вампира, не испытывая к нему жалости и сочувствия. Они оказались в одинаковом положении по его мнению. Они не были в одинаковом положении по её убеждению. - Знаешь, Ашер часто повторял мне в детстве, что все проблемы кроются в том, что мы не можем просто поговорить друг с другом. Не умеем. Ни говорить, ни слышать. Д‘ Янго не выдержал и схватил её за руку: - И как ты себе представляла такой разговор? Как ты собиралась разговаривать с тем, кто полностью слетел с катушек от желания устроить себе кровавую ванну из твоей крови? Как ты хотела поговорить со мной, когда я едва ли понимал, что я такое? Алесана, - он не хотел обвинять её. – Мне нужно было время. И сейчас я ещё не готов. - Может, мы никогда не будем готовы? – она не хотела так говорить, но не сдержалась, потому что просто не верила в то, что он делает. Её отец так и не добился успеха. Алесана хотела верить в него, но всё, что происходило вокруг неё, не напоминало какой-то хороший план. Тем более когда никто не знал волшебного рецепта, который мог освободить от пут её крови. Впрочем, способа распутать кокон силы Янго, впившийся в её вены, тоже не существовало. Они были связаны крепче, чем осознавали это. Но жили ли в этом настоящие чувства? Пока что Алесана видела лишь то, как они оба мучились. И мучили других. Он не ответил ей на этот вопрос. - Почему всё стало так сложно? – она горько усмехнулась. - Потому что я не хочу убить тебя. - Знаешь, когда ради мнимого спасения одной жизни, в жертву приносятся другие, я чувствую себя… - Виноватой, - закончил он. – Да, ты всегда носила в себе это чувство. За страдания твоего отца, за его зависимость от тебя, за Диего, за Ашера и всех этих существ. Но ты не виновата, - его взгляд потяжелел. Вампир возвышался над Алесаной, как гробовая плита над ещё живым покойником. Она испытывала страх перед ним, стараясь держать лицо и не выдавать этого. - Конечно, - саркастически заметила Алесана. – Я просто родилась чудовищем. И в этом как будто нет моей вины. Но я настолько ужасна, что ты можешь приблизиться ко мне только во сне, исключительно на своих условиях. Чувствую ли я себе виноватой в этом? Да. И во многом другом. - Ты чудовище, Алесана, - Д‘ Янго чётко выговаривал каждое слово глубоким и жёстким голосом. – Просто чёртово чудовище, которое поймало меня, которое сжирает все мои мысли, делая меня законченным безумцем, готовым искупать мир в крови только потому, что кто-то может желать тебя в то время, когда я хочу обладать тобой единолично. Ты чудовище, из-за крови которого я не нахожу себе места каждую секунду моей вечной жизни, желая покончить с ней иногда, как ты со своей. Ты чудовище, во власти которого я так долго прибываю, пытаясь отделить реальность от влечения, что практически невозможно, и я убеждаюсь в этом каждый день. Скажи мне, будь ты на моём месте, держалась бы ты от самой себя подальше? Пыталась бы ты понять, что здесь есть истинные чувства, а что всего лишь проклятье твоей крови? Если я люблю тебя, Алесана, пусть даже безумно, потому что сам я монстр, то я хочу понять, что эти чувства настоящие, а не рождённые той случайностью, что когда-то я нахлебался твоей крови и дал выпить своей, - он скалился, когда говорил, начиная дышать быстрее и тяжелее от собственных гнева, влечения и невыразимой боли внутри себя. Он знал, что она понимает его, но не хочет этого. – Здесь мнет места страху перед тобой. Только за тебя. - Янго... - Твой отец, Алесана, - Д‘ Янго не дал ей договорить, - сумел отделить свою отцовскую любовь к тебе от всего, что захлестнуло его когда-то. Пусть я и желаю убить его за то, что он обладал твоим телом и разумом, но мне стоит перенять его опыт и понять, есть ли хоть капля естественного в том, что я к тебе испытываю. И где мне найти силу, чтобы обуздать моё безумие. Скажи, будь ты на моём месте, решила бы ты поступить иначе? – его чёрные глаза всматривались в лицо девушки, считывая каждую эмоцию, проступающую на нём. Алесана молчала, не имея возможности определиться с выбором. Она знала, что мир не желал её появления, но она оказалась здесь, предполагая, что ей отвели место среди других. Но даже если это и так, то Алесана верила, что её место там, где нет других. Тех, кому она может причинить боль, сломать их, уничтожить. Мир не должен был сойти с ума по её вине, но он сходил. Хотела бы она держаться от самой себя подальше? Будь она человеком, ответ - положительный. Но Д‘ Янго не был человеком, он даже не был простым вампиром, который впервые вкусил крови, а теперь сходил с ума от её вкуса. Он сам был чудовищем, куда злее и опаснее дочери Мастера вампиров. К нему она не хотела приближаться. Она боялась его, а не себя. - Если бы мы поменялись местами, я бы довела дело до конца, - она непрозрачно указывала на его попытку убить её. – В безумии или нет. Это стало бы решением для всех, спасением для возможных жертв в будущем. Но я не на твоём месте, - тихо проговорила она, смотря ему в глаза, не пытаясь найти понимания в их абсолютной черноте. Она уже не пыталась отогнать мысль о том, как же ей любимы эти глаза, его лицо, его голос и касания. – Возможно, из-за того, что я знаю, что происходит со мной, когда я думаю о тебе, мне не понять тебя. Я бы никогда не выбрала мучение, оно просто обрушилось на меня. Поэтому твой выбор страдать в этой борьбе пугает меня. Он запирает нас здесь. И это пугает меня ещё больше, ведь я не думаю, что должна жить, - она отошла на шаг назад, чтобы он видел её всю. – Но я живу. А ты безумен. И от этого мой страх вырастает в разы. И я хочу сбежать туда, где никто не достанет меня, где я не смогу разрушить всё вокруг. Отпусти меня. - Ты хочешь остаться со мной? - спросил он прямо, обращаясь к тем чувствам, которые она показала ему в прошлую их встречу. Алесана отрицательно покачала головой, чувствуя, что даётся ей это нелегко. Этот ответ не мог быть однозначным, потому что она хотела остаться с Д‘ Янго. С тем Д‘ Янго, который не горел во власти её крови. Но Алесана знала, что его больше нет. - Не с этим монстром, который держит меня взаперти. И не с тем садистом, который мучает мои чувства к тебе, к отцу, к тем, кто со мной рядом. Отпусти меня. Отпусти меня, и нам обоим станет легче. Теперь отрицательно отвечал он: - Пока я не пойму, ты останешься со мной. И здесь ты не навредишь себе, кинувшись под пули из пистолета этой женщины. Я знаю, как ты пыталась умереть. А он не останавливал тебя. Но я тебе этого не позволю. Потому что это они внушили тебе, что ты не должна была рождаться. Они повторяли тебе с самого рождения, что ты чудовище. И когда женщина, родившая тебя, пришла, чтобы убить тебя, ты ошиблась. Ты ошиблась, приняв её гнев за правду. А он не стал тебя разубеждать, ведь так? Алесана молчала. Д‘ Янго был прав. Он всегда видел больше и глубже остальных. - Он сделал всё, чтобы ты поверила, что только с ним твоя жизнь будет нормальной. Ведь так? – ему на самом деле был не нужен её ответ. Он всё знал и без него. – Он не дал тебе принять себя. Он не мешал ей говорить тебе, как ты ужасна, как мир не желал тебя. Она убедила тебя, что ты должна умереть ради всеобщего блага. И ты верила им обоим. Даже когда поняла, что ты далеко не корень зла этого мира, ты всё равно продолжила верить, что твоя смерть – это лучший исход для всех. Это не так. - Янго… - она попыталась его остановить, ведь его слова задевали слишком много чувств внутри неё. - Я куда опаснее тебя. Может, ей стоило бы начать с меня? Или пока я него его оружие, ему не зачем мыть мои мозги байками о моей неугодности кому-то там? – он расправил плечи. - Знаешь, Алесана, когда-нибудь твой отец и эта женщина расплатятся за это, - Д‘ Янго говорил очень уверенно. – Когда-нибудь ты поверишь моим словам, и мы вместе преодолеем это. Никто больше не навредит тебе. Она не верила ему. Его замечательные братья имели все шансы причинить ей боль. Д‘ Янго спал, поэтому не контролировал их полностью. - Тогда, отпусти его, - попросила Алесана, зная, что Рубэ реально мог ей помочь. Он сам этого хотел. – Он единственный, кто хоть как-то делает мою жизнь здесь выносимой. - Ты злишь меня, - предупредил он снова. - Он ни при чём, - Алесана посмотрела в сторону, словно его взгляд жёг её. – Ты просто хочешь услышать, что в любом случае я бы предпочла тебя? Прости… - она снова посмотрела ему в глаза, понимая, что заходит слишком далеко. – Я не должна была это говорить. - Не хочешь делать мне больно? - Нет. Но делаю. Одним своим существованием. Это паршивое чувство, знаешь ли. - Всё продолжится, Алесана, - Д‘ Янго посмотрел на неё ровно и холодно. Будто ничего не испытывал к ней, а она была всего лишь предметом перед его глазами. Алесана кивнула и медленно пошла обратно, не дав довести себя до громадной золочёной двери в конце коридора. Там не было выхода из этого сна, она знала об этом. Просто хотела уйти от него, чтобы закончить этот разговор. Даже если ей придётся бродить по этому сну ещё несколько дней. Алесана сделала несколько шагов, но её руку резко перехватил Д‘ Янго, останавливая и разворачивая к себе. - Не надо, - проговорила она, меняясь в лице. Строгость мелькнула в её глазах остро и быстро. Это было ошибкой. Д‘ Янго обнял её хрупкое тело, впиваясь губами в мягкий рот Алесаны. Она не отвечала ему, застывая в его объятьях подобно остывающему железу. Ей хотелось стать камнем в этот момент. Просто камнем без чувств и эмоций. Но тело предало её, потому что потянулось к тому несуществующему теплу, которое было неуправляемым пожаром. Стены опали лепестками жасмина, растворяясь белыми бликами в темноте. Алесана вдохнула глубже, окунаясь во что-то приятное. Его губы мягко скользили по её коже, а затем, достигнув своей цели, открылись, позволяя острым клыкам впиться в мягкую плоть. Торги прошли успешно. - Ты права в том, что чувствуешь. Но и я прав в моей ситуации. И я доведу всё до конца. Алесана, когда-нибудь мы оба привыкнем к тьме, в которой оказались. Алесана резко открыла глаза, задыхаясь. Она хотела вскочить в ужасе и закричать, но этого не произошло, потому что волна чего-то мягкого и спокойного накрыла её подобно шёлковому покрывалу. - Алесана, - позвал мягкий голос над её ухом. Тонкие мужские пальцы дрожали, но всё равно пытались как можно нежнее погладить её волосы. - Рубэ, - с облегчением произнесла она, немного горько улыбаясь. - Я рад, что проснулся рядом с тобой. Всё хорошо? - Я тоже рада, что ты рядом, что ты в порядке, - она осеклась, не желая напоминать ему о том, что ему пришлось пережить из-за неё. А было там немало. Начиная от скитаний по тёмным местам с мелкими мёртвыми животными, продолжая в пламени и заканчивая в цепях ярости старшего брата. Всё было то чёрным, то красным. Ни капли белого и спокойного. Рубэ думал, что сойдёт с ума, потому что Д‘ Янго перекопал его сознание вдоль и поперёк, пытаясь выдрать из него всего мысли и воспоминания об Алесане. Он был жесток в стремлении забрать всё, но затем почему-то вернул это, усилив и дав Рубэ право наблюдать за ней со стороны, слышать её голос, но не приближаться. Он искушал его выдуманным и правдивым. Рубэ не мог отличить реальность ото лжи. Но было самое жестокое — её принадлежность другому, каждому из его братьев, а затем отцу, потом ещё кому-то ещё, вплоть до оборотней, охраняющих третьи ворота. Д‘ Янго пытался вселить в Рубэ отвращение к этой девушке, но ничего не вышло. То ли потому, что настоящая Алесана вторглась в это всё, то ли потому, что Д‘ Янго позволил этому кошмару кончиться. Рубэ знал, что был на грани. Но переход этой грани не удовлетворил бы ярости старшего брата. Смирившийся и поникший — в таком Д‘ Янго не нуждался, он желал видеть агонию. Он всех их обманул. Рубэ пытался унять дрожь в теле, особенно руках, чтобы наконец дотронуться до Алесаны более спокойно, чтобы коснуться её мыслей и понять, что всё было ложью. И этот разговор между ней и Д‘ Янго тоже. Но пальцы дрожали, не позволяя прикоснуться к ней. А реальность всё равно казалась выдумкой, словно это было очередным издевательством со стороны старшего брата. Алесана смотрела на Рубэ чистым взглядом. Девушка немного вымученно улыбалась ему. Она погладила его лицо, пытаясь стереть с него задумчивую серьёзность, которая делала выражение Рубэ печальным. Он страдал. Она знала об этом и мало что могла изменить. «Я такая беспомощная. И это так раздражает», - подумала Алесана с досадой. - Всё хорошо, Рубэ. Всё хорошо, - казалось, что она успокаивает себя, а не его. Он вздохнул, успокаиваясь. - Когда-нибудь брат найдёт ответ, - проговорил вампир тихо. - Но что ты будешь делать, если он поймёт, что на самом деле любит тебя? Ты примешь его и его чувства? - Возможно, будет уже поздно, потому что меня здесь уже не будет. А ещё раз такой шанс украсть меня точно не выпадет, или мой отец не Мастер вампиров. - Ты не хотела любить его? Она отрицательно покачала головой. - Никогда не хотела. Я всегда знала, кто он. И понимала, что мне с ним лучше не связываться. Рубэ улыбнулся. «Но меня никто не спрашивал», - горько подумала Алесана. Она хотела домой. Хотела сбежать из этого кошмара. Рядом с отцом она беспечно забывала обо всём, потому что он заботился об остальном. Прятал её, выставлял в нужном свете, когда появлялась необходимость, сдерживал её, даже использовал, обманывая. И она верила в любую его ложь, чтобы не потерять иллюзию, что всё в порядке. Но ничего не было в порядке. С самого начала.