Неоновые рощи (Neon Groves)

Когда Клаус проснулся, у него болело всё. Причиной, конечно, мог быть вчерашний многокилометровый марш-бросок, но он был уверен, что дело в полуночном приступе рыданий. Нервный срыв будто бы заставил время остановиться, но Клаус всё равно помнил как при попытке вдохнуть горели лёгкие и сдавливало рёбра. Честно говоря, этим утром боль была даже приятной. Клаус, наконец, мог взять себя в руки и принять случившееся. Ему всё ещё было больно думать о Тедди, но, по крайней мере, теперь Клаус мог вспоминать и хорошее, а не переживать момент его смерти снова и снова. А ещё, помимо того, что пробуждение в настоящей кровати было само по себе потрясающим, особенным это утро делало то, что Клаус проснулся раньше Дэйва. Поверьте, такого почти никогда не случалось. Будто этому парню… сон вообще не нужен. В какой-то момент Клаус на полном серьёзе собирался доказать, что Дэйв вампир. Его личный Эдвард Каллен — отсылка, которую пришлось объяснить дорогому Дэвиду. Клаус радовался каждому такому моменту. Он любовался прекрасным и умиротворённым лицом Дэйва, всего в паре сантиметров от него: легким трепетом длинных ресниц, чертовски сексуальной формой скул и мужественным подбородком. А то, как хмурились во сне его брови, накидывало ещё пару баллов по шкале знойности. Волосы были растрепаны, пара непослушных локонов спадала на лоб. Утренний свет ласково касался лица Дэйва, а мягкие тени превращали его в великолепное божество, каким Клаус всегда его считал. Клаус ничего не мог с собой поделать… Он подался вперёд и нежно прикоснулся губами к щеке Дэйва. Затем поцеловал его в нос и в лоб. — Мм, — сонно простонал Дэйв и зажмурился от солнечного света. Он медленно открыл глаза и увидел Клауса, смеющегося над его очаровательным утренним замешательством. — Доброе утро, — Клаус улыбнулся робко и чуть смущённо, вспомнив свою излишнюю театральность накануне. Дэйв вытащил руку из-под одеяла и тут же поднёс её к лицу Клауса, провёл подушечкой пальца по скуле. — Разве? Это был его мягкий и осторожный способ узнать всё ли в порядке после вчерашнего. — Мхм, — искренне кивнул Клаус, не отрывая взгляда от хрустальных глаз. Дэйв улыбнулся и сорвал быстрый поцелуй с его губ. — Хорошо. Клаус был благодарен за такой ответ. Они собирались обсудить случившееся, но этот разговор мог немного подождать. Поэтому, настояв на том, чтобы Дэйв остался в кровати, Клаус урвал момент и смог собраться с мыслями. За это время он приготовил яичницу из пяти яиц, что нашёл в холодильнике, выложил её на большую тарелку и добавил остатки риса. Дэйв приятно удивился, когда он принес тарелку на второй этаж и поставил между ними на кровать, чтобы они могли есть лёжа. — Я думал, ты умеешь готовить только два блюда? — Яйца не в счёт. Это же яйца, — возразил Клаус с набитым ртом. — Конечно, ага. — Хорошо, тогда три. Не смущай меня. И после этой непринуждённой болтовни, Дэйв бесстрашно погрузился во всё то, что осталось недосказанным прошлой ночью. Тедди. Вина Клауса. Вьетнам. Война. Мир… Парализующий Клауса страх, что подобное может случиться и с Дэйвом, если они сейчас же не уберутся отсюда. Реакция Дэйва была раздражающе закономерной — Клаус точно так же мог погибнуть в любой момент. Поэтому снова и снова звучало предложение вернуться в своё время, а после окончания срока службы забрать Дэйва. — Но я не знаю, сработает ли это! — Клаус рассеянно махнул вилкой, — И я ни за что на свете не оставлю тебя! Знаешь, я в этом деле уже спец. Да и кто ещё прикроет твою спину? — Хорошо. Первое: что, если ты установишь портфель на месяц или два вперёд, как раз, когда я пойду на дембель? — С этой штукой неизвестно, где окажешься… территориально. Я понятия не имею, как она работает. — … Ладно, допустим. Второе: нам стоит говорить о твоей безумной жажде мести? — Ох, — Клаус закатил глаза и отправил в рот очередную вилку с яичницей и рисом. — Все убивают Чарли направо и налево, но стоит только мне… — Клаус… Ты убивал людей. Да, это война и её печальная реальность. Но первые убийства… это тяжело. Не только для тебя, но и для всех. Клаус вздохнул, натянул одеяло на плечо и улёгся спиной к Дэйву. Он не ошибался. Вдобавок к безумной тоске по Тедсу, каждый раз, когда Клаус закрывал глаза, он видел, как те вьетконговцы падали от его пули… по его вине. — Дерьмо случается, —всё, что ответил Клаус. — Я бы делал это снова и снова, ради Тедди… то есть… Даже если это ничего бы не изменило. — Клаус, — возмутился Дэйв. — Я ни в чём себя не обвиняю! Просто говорю, как есть, — он слегка пожал плечами. Снова стало тихо. Клаус соскользнул в мрачные воспоминания, которых долго избегал — сейчас, перед тем как двигаться дальше, он мог их озвучить. Вскоре его мысли превратились в слова. — Знаешь, я… — Клаус прочистил горло. Нет. Никаких слёз. Хватит. — Знаешь, я даже не знаю, как он умер. От потери крови или…или… внутренних повреждений или от этого проклятого напалма. Дэйв поставил тарелку с завтраком на прикроватный столик, а затем обнял Клауса со спины, крепко прижался всем телом и уткнулся носом в его шею. Клаус был благодарен за то, что тот не произнёс ни слова. — Я оставался с ним столько, сколько мог, но потом все вспыхнуло, и… Бенто оттаскивал меня, а я всё повторял, что мы не можем его бросить. Мы должны были вернуть семье его тело… и не зажаренное до хрустящей корочки. Но огонь быстро распространился и… Дэйв, он был так напуган. Он умирал… То есть, думаю, он умер ещё до того, как меня оттащили, но… Что, если нет? Что, если он сгорел заживо или мучился несколько часов, или… Поцелуй Дэйва в шею и его сильные объятия удерживали Клауса от того, чтобы снова разрыдаться. Момент, когда они оставили тело Тедди на сожжение, всплывал в голове чаще любых других. Клаус не винил Бенто за то, что он заставил его упрямую задницу отступить. В противном случае он бы наверняка сгорел дотла рядом с другом и что бы тогда было с Дэйвом? Клаус бы разрушил жизни трёх человек. И всё же… Клаус никогда не сможет забыть, как брыкался и вопил, пока Бенто утаскивал его от опасности, а яростный огонь, пожирал лес, в котором они оставили тело друга. К сожалению, их маленькая игра в «семью» подошла к концу. Под защитой заботливых объятий, Клаус смог поделиться страхами и выпустить своих демонов, но, голоса снаружи вынудили их покинуть дом. Город медленно заселялся — похоже необходимость в эвакуации отпала и семьи возвращались домой. Очень скоро вернутся и хозяева этого дома и точно будут недовольны. Дэйва и Клауса «спасли» быстро. Даже СЛИШКОМ. Клаус не хотел возвращаться, как и Дэйв, но вскоре их заметил городской патруль, и доставил в расположение старой доброй 173-й бригады. — Нас уже заменили? — пошутил Дэйв, когда оказалось, что в их отряде три новых парня. Клаусу не нравились эти изменения, но, в любом случае, служить осталось совсем недолго. К тому же, это была грёбаная война… тут не приходилось выбирать что тебе нравится, а что нет. Тедди всё ещё очень не хватало, но отряд был искренне рад их возвращению. Парни принялись болтать о том, что произошло, когда они разделились: Дэйв и Клаус рассказали о заброшенном городе и узнали, что остальные считали их погибшими, пока не сообщили обратное. — О, кстати… Счастливого Рождества, придурки, — Большой Эл по-дружески толкнул их плечом. Ох… Клаус совершенно забыл о празднике. Хотя, не то чтобы было много напоминаний. День был похож на любой предыдущий с той лишь разницей, что некоторые сослуживцы получили письма из дома. Момент был трогательный и эмоциональный, но службу никто не отменял. Одно хорошо — никаких сражений в тот день не было. Их перевозили в небольшой городок за пределами А-Шау, недалеко от того места, где началась служба Клауса. Солдаты громко болтали в тесноте грузовиков и взахлёб рассказывали истории о том кто и как отмечал Рождество дома. Семейные истории, неловкие встречи, бывшие подружки, худшие и лучшие подарки… Поездка была очень весёлой. За исключением того, что Дэйв был непривычно тихим. Бывало он уходил в себя, но не посреди шумной компании и веселья. Дэйв может и казался одиночкой, но на деле был очень дружелюбным и общительным. Поэтому, после нескольких взглядов исподтишка и ударов коленом о колено, Клаус был уверен — что-то произошло. — Что случилось? — спросил он вполголоса, пока остальные совершенно отвратительно орали «Джингл Беллз». Клаус заметил, что даже в тени закрытого кузова, Дэйв выглядел бледнее, чем обычно. Глаза неподвижно смотрели вперёд. Да он ни за что бы не пропустил возможность спеть хором, даже если в целом это звучало, как вой мартовских котов. — Дэйв? Кац покачнулся… не понятно, из-за движения грузовика или у него закружилась голова? В любом случае, Клаус положил ладонь ему на плечо. — Нормально, нормально, — отмахнулся Дэйв. — Я в порядке. — Я тебе не верю. Ничего не ответив, Дэйв только тускло и неубедительно улыбнулся. Оставшуюся поездку Клаус пытался узнать хоть что-нибудь, но тот упрямо повторял: «Нормально». «Я в порядке». «Со мной все хорошо». «Ничего не случилось». Клаус вспоминал не случилось ли что-нибудь перед тем, как они сели в грузовики? Он что-то не так сделал? Дэйв просто скучал по Лиззи в канун Рождества? Или Дэйв переживал из-за чего-то, что собирался сделать? Например, заставить Клауса вернуться в своё время? Все варианты казались одинаково правдоподобными, но ни один не соответствовал реальности. Они прибыли на место и начали вылезать из грузовика, но в ту секунду, когда нога Дэйва коснулась земли, он упал как подкошенный. К сожалению всё произошло очень быстро и Клаус был недостаточно близко, чтобы подхватить его. Взвизгнув, он рухнул на колени рядом и осуждающе качнул головой — разумеется Дэйв был не в порядке, но отказывался признавать это пока не свалился с ног. — Идиота ты кусок, — ласково буркнул Клаус, устраивая голову Дэйва у себя на коленях. Новички заметили их особенную близость, но сейчас Клауса совершенно не волновали их вытянувшиеся лица. Он провёл костяшками пальцев по бледной щеке своего невозможного тупицы, и Дэйв устало усмехнулся в ответ: — Кажется, мне немного нездоровится. — Да неужели, тупица. Только когда Дэйв заверил, что он не настолько плох, чтобы идти в лазарет, Сардж помог Клаусу отвести его в палатку и уложить. — Я знаю, что это. Болел уже раньше. Всё будет в порядке, — он продолжал игнорировать просьбы Клауса. — Обычная простуда, не больше. — Не выходи наружу, понял? А знаешь что, нет, ни хуя, даже не поднимайся с этой грёбаной койки. И не садись. Поправляйся. Это приказ. — грубо потребовал Сардж, запихивая вещи Дэйва под кровать. — Твою мать. Сначала пропадаешь хрен знает где, а теперь… — Со мной всё будет нормально, со мной всё будет хорошо… — бормотал Дэйв, закрывая глаза и сворачиваясь калачиком. — Не позволяй ему страдать хернёй, — Сардж смотрел на Дэйва, но обращался к Клаусу. Тот быстро отсалютовал и снова обратил всё своё внимание к безнадёжному упрямцу на койке. Дэйв побледнел ещё сильнее, а на лбу выступили капельки пота. Клаус понимал, что ему тяжело оставаться в сознании отчасти из-за вчерашнего приключения, но больше из-за болезни. Оставалось только молиться, чтобы Дэйв был прав и быстро оправился. — Как ты себя чувствуешь? — Дерьмово. Клаус закатил глаза. — Иди к ребятам, не то заразишься, — вяло пробормотал Дэйв и уткнулся лицом в подушку. Клаус в ответ заёрзал, отвоёвывая край койки, на которой и для одного едва хватало места. Дэйв устало усмехнулся и послушно устроил голову на плече Клауса, обхватил его руками, чтобы не дать упасть. — Почему ты всегда делаешь прямо противоположное тому, что я говорю? — Не могу позволить твоему эго раздуться слишком сильно. Иначе, твоя очаровательная головушка лопнет. — Если ты заболеешь, сержант… — Почту за честь болеть вместе с тобой. — Мм, — с улыбкой хмыкнул Дэйв, его дыхание было слабым и тяжёлым. Клаус с особой нежностью запустил пальцы в его волосы и прижался губами к горячему лбу. Несмотря на лихорадку и бормотание Дэйва (самое милое, что Клаус когда-либо слышал), этот вечер и ночь стали воплощением идеального Рождества, ведь они смогли остаться вдвоём. В палатку даже не заглядывали — никто не хотел ни беспокоить их, ни тем более заразиться. Клаус волновался и очень старался хорошо позаботиться о своём парне. Он был рад возможности наконец-то отблагодарить Дэйва за всё время, что тот неусыпно присматривал за ним. Может быть, даже слишком старался. Но никто не мог одёрнуть его и Клаус самозабвенно окружил Дэйва любовью. Лихорадка не отступала, но они ни на секунду не ослабляли объятий и отвлекали друг друга историями о Рождестве… или… — Я еврей, детка. — Оу, точно. И почему я всегда об этом забываю? — Клаус закатил глаза. — Чёртов немец, — Дэйв тихо рассмеялся и Клаус тоже не сдержал улыбки. Они с Дэйвом любили шутить на эту тему — их отношения были маловероятны по многим причинам, а еврейско-немецкий микс привносил в эту картину завершающий штрих. Был этакой вишенкой на торте. Хотя Клаус и не считал себя немцем, а все знания о таинственных родовых корнях ограничивались рассказами Грейс из детства. Увы, но маленькому Дэйву не нравилась Ханука.* Семейные сборища были сплошным мучением. В дом возвращались старшие братья и сестры, доставали мать и требовали её безраздельного внимания, а Дэйва и Лиззи игнорировали. Они перестали приезжать только после смерти отчима… какой смысл, если денег у семьи больше не было? После этого праздники Дэйва и Лиззи стали тихими, а присутствовали на них только ближайшие соседи. Они обожали дни, когда у мамы было хорошее настроение, ведь иногда она даже не выходила из комнаты, чтобы пожелать детям счастливой Хануки. У Клауса о светлом празднике были другие воспоминания: когда он подрос и свалил из дома, то зачастую был так обдолбан, что даже не замечал наступления Рождества. Не то, чтобы он гордился этим фактом. Несколько раз его находил Диего, чтобы убедиться, что брат не откинулся, а если Четвёртый был достаточно трезв, то приходил к нему сам. Клаус обожал уютные ночи за просмотром «Самых смешных домашних видео Америки» на крошечном экране телевизора, но никогда не оставался до утра. — А когда вы всё ещё жили вместе? В одном доме с двинутым папашей? — тихо спросил Дэйв, вынырнув из полудрёмы. Он лежал на груди Клауса и лениво выводил круги на его животе. Клаус скривился в попытке вспомнить что-нибудь, но Рождество для них никогда не было особенным праздником. Тренировки, свободное время и уроки были по обычному расписанию. Они, конечно, получали подарки, но исключительно практичные: наборы ножей, боксёрские груши, новенькие аптечки… — Это какой-то пиздец, — промычал Дэйв в футболку Клауса, а тот хихикнул. — Да, тут не поспоришь. Ещё Клаус рассказал о милой традиции, когда в период подросткового бунтарства, незадолго до исчезновения Пятого и смерти Бена, они втайне делали друг другу подарки. А лучшим во всей этой истории было то, что к Рождеству Реджинальд порядочно пополнял запасы алкоголя и в праздники у Клауса не было проблем с самолечением. К этому времени бормотание Дэйва стало бессвязным и неразборчивым. Клаус зарылся ладонью в его волосы, пропуская пряди сквозь пальцы, и крепко поцеловал Дэйва в макушку. Он чувствовал как любимый проваливается в сон и надеялся, что отдых поможет справиться с болезнью. — Тш-ш, засыпай. — М-м. — Да. — Но… Но… Клаус ухмыльнулся и погладил его по спине. Ну и кто теперь самый упрямый и страдающий? — У меня есть подарок, — наконец связно выговорил Дэйв. Глаза он так и не открыл, а дыхание было медленным и спокойным. Клаус застыл. — Ах ты сучонок. Мы же договорились ничего не дарить. И это чистая правда: в начале декабря они решили, что поиск подарков в условиях войны та ещё задачка, и они будут рады просто провести праздники вместе. — Он и для меня тоже, — Дэйв надулся и чуть пошевелился, а в голосе читалась тревога. Клауса распирало любопытство и он обратился вслух. — Лаааадно. В тишине было слышно лишь дыхание Дэйва. Их с Клаусом переплетённые тела казались единым целым и невозможно было разобрать кто есть кто. Клаус нетерпеливо моргнул. — Дэйв? — Оу, — Дэйв встрепенулся, слегка приоткрыл глаза и снова зажмурился. Крепче сжал руки вокруг Клауса. — Я приготовил сюрприз. Клаус хихикнул. — Я знаю, детка. Какой? Обалдевший Клаус почувствовал как изменился в лице. Он всё правильно расслышал? Может он задремал? Или это Дэйва одолели бредовые сновидения? — ЧТО?! — голос Клауса сорвался в вопль. Дэйв поднял осоловевшие глаза и расплылся в довольной улыбке, когда они встретились взглядами. — Ага. — ТАИЛАНД? Я… В смысле мы едем в Бангкок? — Клаус привстал на локтях, будто в этой позе было проще поверить словам Дэйва. Но это же было бессмысленно. Нелепо. Это было… Твою мать, неужели? Это правда? — R&R*, детка, — Дэйв снова закрыл глаза и удобнее прижался к Клаусу. По вздоху можно было догадаться, что он собирался спать дальше. — НЕТ, Дэйв! Ты не можешь вот так… Мы не можем просто взять и уехать. Но они могли. R&R не просто означало, что им нужно «отдохнуть и восстановиться» (а им это было нужно). Так называлось короткое увольнение, положенное каждому под конец службы во Вьетнаме. Когда ребята обсуждали Гавайи и прочую экзотику, Клаус думал, что они просто витают в облаках, а оказалось, что можно отправиться в любое из специально утверждённых мест отдыха. Им разрешали просто… взять и уехать? — На каждого бойца одна такая поездка. Но есть условие — нужно отслужить определённую часть срока. И, разумеется, технически двое парней из одного отряда не могут поехать в отпуск одновременно, но... я дёрнул за нужные ниточки. Скажем так, мы по гроб жизни обязаны сержанту. — Сардж просто… отпускает нас в отпуск вместе? — Я несколько раз спасал его задницу, так что мужик мне должен. К тому же, официально ты даже не существуешь... в этом времени. Получается, по всем бумагам я еду один. Отпуск. С нормальными людьми. В безопасности. С забавными вещами, с настоящей одеждой. Чистый воздух без напалма. Теплый душ. Цвета, помимо зеленого. Отель, да? Отель только для них? Хорошая еда? Много секса. Твою мать… Твою ж мать. Клаус вертелся на месте, сам того не осознавая. Когда всё, наконец, встало на свои места и улеглось в голове, он набросился на Дэйва тиская и зацеловывая. Тот улыбнулся и застонал, пытаясь сдержать порывы Клауса слабыми руками. — Клаус… Детка… Меня вырвет, если ты не прекратишь. Его, кстати, вывернуло. Не сразу и не из-за неконтролируемого восторга Клауса, а уже позже ночью и, к счастью, за пределами палатки. После этого и холодного душа, Дэйву стало заметно лучше. Уже через два дня он встал на ноги, начал нормально есть и развлекал Клауса разговорами о том, что совсем скоро ждёт их в Тайланде. 30 декабря они покинули лагерь. Перелёт был неплох, а сам самолёт сильно отличался от тех, к которым Клаус привык. Не первый класс, конечно, но весьма комфортно. Одетые в свою единственную гражданскую одежду, они с Дэйвом не замолкали весь полёт, а во время снижения Клаус прижался к иллюминатору и восхищённо наблюдал за тысячами крошечных человечков, наполнявших большой и красочный город-муравейник. Бангкок не был роскошным, не был стереотипно вылизанным для туристов, как Клаус представлял себе Гавайи или Гонконг... Он был диковат, а ещё полон настоящей жизни и восхитительного хаоса — идеальное место для проказ Клауса. Чем ближе они были к земле, тем сложнее становилось охватить картину целиком — каждый райончик обрастал бесчисленным множеством деталей. После приземления у них было достаточно времени на осмотр города. Отель не ждал их раньше второй половины дня и Дэйв сразу же потащил Клауса по заранее продуманному маршруту и пешком, и на велорикшах. — А ты реально заморочился, да? — Несколько месяцев планировал. — Месяцев? — Было прикольно. — Вот задрот. Обволакивающая и суматошная толпа, защищавшая Клауса от призрачных визитёров, яркие цвета и пульсирующий ритм жизни — всё это было чудесно, но не могло сравниться с возможностью забить болт на окружающих и расхаживать, беззастенчиво держась за руки. Конечно, на них смотрели. Будь то шестьдесят восьмой или любой другой год, открытая гей пара всегда будет привлекать внимание. Но к ним никто не цеплялся, и они никому не мешали. В первые полчаса Клаус понял, что казалось ему странным в этом путешествии — изменилось только местоположение, но не они с Дэйвом. Их отношения родились и восемь месяцев развивались в тени вьетнамской войны. Даже в относительной «безопасности» во время вылазок в бары Сайгона, их не покидало чувство беспомощности... каждый день они были под чьим-то контролем, в постоянном страхе и без шанса в полной мере проявить чувства друг к другу. А здесь была лишь... свобода. Да, омрачённая необходимостью вернуться, но всё же свобода. Клаус ничего не мог поделать со сладким дурманом в голове и острым чувством невесомости. Он знал, что и Дэйв кайфует каждую секунду... в целом от Бангкока, но по большей части от непосредственного и по-детски восторженного Клауса. Почти не моргая он таращился буквально на всё вокруг и должно быть выглядел стопроцентным придурком, но, Клаус никогда раньше не путешествовал. Потому что всегда был под дурью. Чего уж там, у него даже документов не было. Так что впечатления от этой поездки… были ярчайшими. — Представляю, что мы гуляем под какой-нибудь слащавый и задорный саундтрек типа The Beach Boys, — протянул Дэйв, наблюдая за тем, как Клаус весело перекатывается с носков на пятки и обратно. — Разве это не прекрасно, если бы мы могли проснуться вместе утром, встречая новый день, — напел Клаус, взял руки Дэйва в свои и заставил сделать волну, совсем как в танцевальном шоу «American Bandstand». Хохоча Дэйв высвободился из крепкой хватки и перехватил Клауса за руку — им предстояло ещё столько всего осмотреть. — Я как-то встречался с парнем из Таиланда, — Клаус продолжал дёргать Дэйва за руку и без устали вертеть головой по сторонам. — Да? — Ага. Имя не помню, но он очень любил играть. — Играть? Типа в секс-игры? — Неееееа... Хотя было бы гораздо приятнее. Но нет, он был скромным и чувствительным, постоянно пытался узнать меня получше. Ну, например... Ты когда-нибудь слышал о «двух истинах и лжи»? — М-м. Нет. — Все правила в названии. Я говорю два правдивых факта и одну ложь, а ты должен угадать, что из этого ложь. Чур, ты начинаешь. — Оу? — Дэйв засмеялся и, сжав пальцы на бедре Клауса, притянул его ближе. Четвертый совершенно по-идиотски светился от счастья. Вокруг них столько людей, а Дэйв просто взял и... Вау, это потрясающе. Так странно было не переживать об окружении, не бояться, что тебя в любой момент могут подстрелить, взорвать или сжечь. — Уже играем? — Черт, да. В честь того безымянного парня. Толпа начала редеть, и они свернули на другую улицу, которая была тихой по стандартам Тайланда, но в легкую могла бы уделать Таймс-сквер. Было интересно импровизирует ли Дэйв или они идут в какое-то конкретное место, но Клаус решил пусть это будет сюрпризом. В его плане на поездку было всего два пункта: Дэйв и секс на полную катушку. — Ну ладно, готов? — Угу. — Меня никогда не оставляли в школе после уроков. — Пай-мальчик! — Эй! Не забывай про одну ложь! За следующим поворотом показалось огромное здание с витиеватыми узорами и окружающие его туристы. — Значит, — продолжил Дэйв. — Был паинькой… Эм… Играл в футбол в старшей школе. И-и-и-и я хотел стать раввином*. — Да ладно, рабби Кац? — Окончательный ответ? — Подожди, нет! Клаус отступил на шаг, обернулся вокруг себя и пристально посмотрел в голубые глаза. Его смятение и напряжённые попытки вспомнить рассказы о прошлом вызывали у Дэйва улыбку. — Ты вроде упоминал о футболе. Так что да, ответ окончательный. — А вот и нет. — Ты хотел стать раввином? — Подростком, ага. Совсем недолго. — А потом что? — Моя вера пошатнулась и окончательно умерла после истории с Миком. А вот после уроков меня часто оставляли. — Пфф. За что? Учился слишком прилежно? — Эээй?— Дэйв шутливо спихнул его с тротуара на обочину дороги. Клаус в ответ заливисто рассмеялся, ухватил его за локоть и подтянулся обратно. — Если в семнадцать лет я не устраивал оргии и не закидывался грибами, это не значит... — Вооооооооу. Шах и мат. За что тогда? — За драки с одним засранцем. Его все считали придурком, но администрации школы было плевать кто за кого вступался. Считали, что наказаны должны быть обе стороны. — Ааавв, — Клаус стиснул ладонь Дэйва в своих. — Какой герой! — Заткнись. Твоя очередь. Клаус не планировал, что так получится, но начавшись, их маленькая схватка, продлилась весь день. Здание, к которому они тем временем подошли оказалось Храмом Лежащего Будды Ват Пхо. Дэйв хотел показать Клаусу гигантскую версию его миниатюрного друга, прежде чем они пойдут куда-нибудь ещё. И этот гигант... Этот золотой монстр сорока шести метров в длину и пятнадцати в высоту занимал весь храм. Исходившее от него свечение заливало зал вокруг, туристов и Клауса с Дэйвом. В этих всполохах света Дэйв был потрясающе красив. — Я могу задерживать дыхание на две с половиной минуты. Мои самые долгие отношения до тебя длились две недели… Хм… О! У меня украли почку. Дэйв несколько раз обалдело моргнул. — Пожалуйста, скажи, что последнее — ложь. — К сожалению, нет, Дэйво. Клаус рассказал жуткую историю о том, как после очередного загула проснулся в подпольной больничке, подключённый к приборам и под обезболивающими. А глубокий порез, швы на животе и острая боль тонко намекнули, что случилась херня. Одно хорошо, Клаус вообще ни черта не помнил! И это была его последняя тусовка в той части города. — Ты можешь задержать дыхание почти на три минуты? — Ты говоришь с парнем, который может участвовать в Олимпийских играх в соревнованиях по удушению. — Боже правый. Тебе нужно завязывать, —Дэйв засмеялся и закатил глаза в ответ на гордое заявление Клауса о своих странных фетишах. — Так значит... твои самые долгие отношения длились не две недели? — Ага, целых три. Дай пять, — Клаус довольно вскинул руку и Дэйв, весело фыркнув, ударил его по ладони. К следующему пункту назначения, «Большому дворцу», пришлось добираться на маленьком трамвае. Клаусу было тревожно от одного вида, как водитель петляет в плотном городском движении, но зато они с Дэйвом могли полностью отдаться новой забаве, совсем как дети, получившие игрушку в подарок. — Я встречался с женщиной по имени Беверли. Снимался в фильме. И умею играть на органе. Клаус долго думал над ответом, и Дэйв решил побыть мудаком. — Пять. Четыре. Три. — Нет! Дэйв, прекрати! — Два… — Орган. Ты точно не умеешь на нем играть. — Правильно. Но я умею играть на пианино. Клаус задумчиво сдвинул брови и не заметил как вагончик остановился перед величественным шедевром архитектуры. Он в жизни не видел ничего подобного, но даже Дворец не мог привлечь его внимание после услышанного. — Дэйв! Почему ты никогда не…? — Ты видел хоть одно пианино во Вьетнаме? — Нет… но… — Теперь ты знаешь. В старшей школе я встречался с женщиной, потому что был идиотом, отрицающим свою природу. И-и-и-и я участвовал в массовке малобюджетного инди-фильма. Название даже не вспомню. — Pị deī̌ywnī̂, — водитель обернулся, протягивая раскрытую ладонь. Дэйв расплатился и они с Клаусом продолжили беззаботное и волшебное приключение. — Я никогда не водил машину. Я… умею рисовать. Я накачал наркотиками всю свою семью. — Господи, Клаус. Два факта совершенно нормальные, но почему я уверен, что безумный третий и есть правда? Увы, но Дэйв был прав насчет этого происшествия. Клаус оставил вкусняшки из травы без присмотра и совершенно СЛУЧАЙНО накачал всех домашних наркотой. Он не подумал, что его шестнадцатилетние братья и сестры вдруг решат посмотреть телевизор и перекусить безобидными мармеладными мишками. Клаус потерял кучу денег на товаре, да и родные были мягко говоря не в восторге... Особенно после того, как он катался со смеху, обнаружив обдолбанных придурков. — Я водил машину. Хотя, правильнее будет сказать, что я был под кокаином, а ту машину разбил и чуть не умер. С тех пор за руль больше не садился. — Это… ужасно. — Мхм. Меня братишка Диего нашёл. Решил ещё тогда, что раз я не умер от недостатка мозгов, то он это исправит, и от души поколотил. — … Ты рисуешь? — Немного. Вроде как. Не заостряй на этом внимание. Но Дэйв добился обещания нарисовать что-нибудь позже и только после этого они продолжили исследовать роскошные коридоры дворца, гудевшие от шепота туристов. — Так, погоди. Я придумал еще. Меняем порядок, пока из головы не вылетело. Дэйв покачал головой и взъерошил кудри Клауса, пока тот увлечённо перечислял. — Я сломал челюсть, спас котенка и помог ограбить банк. — Спас котенка. — Вау. НИКАКОЙ веры в меня, Кац. Я никогда не грабил банк! Я только… почти это сделал. Они вышли наружу и держась за руки пошли вдоль улиц, мимо бесчисленных лавок торгашей. Пообедали "Pad krapao moo" и, надо признаться, у блюда не просто так было вычурное название — сама свинина оказалась вкуснейшей. Отзывчивые местные с радостью и добротой общались с «милыми американцами». Клаус знакомился со всеми подряд и особенно подружился с дамами, которые продавали яркие ожерелья с замысловатой вышивкой бисером. Естественно Клаус был очарован и после двадцатиминутной приятной беседы они с Дэйвом ушли каждый со своим украшением на шее. — Чатучак… Ч-Чатучак, — Клаус раскатывал по языку название рынка, по которому они слонялись в ожидании заселения в отель. Уже совсем скоро они смогут сбросить сумки и хорошенько отдохнуть, перед вечерней вылазкой в город... и другими активными развлечениями. — У тебя получилось. — Давай ещё раунд, — попросил Клаус, когда Дэйв указал на фасад их отеля. — Твоя очередь. — Хммм… — Дэйв задумался и выбросил оставшийся после перекуса мусор в урну, когда они подошли ко входу в отель. Высокое и внушительное здание ничем особенно не выделялось, но гармонировало с окружающим его пейзажем. А вот внутри было охренеть как красиво. Клаус никогда не мог позволить себе что-то подобное и сейчас вдруг вспомнил об отеле, в котором бывал пару раз по юности... «в гостях» у неравнодушного к нему богатея. — Я люблю арахисовую пасту «Reese's Cups». Я потерялся в «Мэйси» и целый день не мог выбраться. И... — Дэйв сделал вид, что сильно о чём-то задумался, а потом вдруг обхватил Клауса руками и решительно прижал к себе. Коснулся губами его щеки. — Я люблю тебя. Игривый стон перетёк в смех, и Клаус вывернулся из объятий Дэйва. — Ах ты ж романтичный засранец. Они добрались до ресепшен, и заигрывания пришлось временно поставить на паузу. Клаус наблюдал как быстро и легко Дэйв переключился в «деловой режим» и занялся регистрацией. Идеально прямая спина Дэйва, с интересом приподнятые брови, сдержанные кивки и легкие изменения в голосе, придающие интонации особенную вежливость — каждая эта деталь была прекрасна. Сам Клаус никогда не использовал подобное альтер-эго в общении с новыми людьми или в делах официального характера. Он всегда оставался шальным, диким и высокомерным мудаком (ну, по крайне мере, он себя воспринимал как-то так). В общем, суть в том, что наблюдать за таким Дэйвом было особенным удовольствием. Они поднимались на одиннадцатый этаж, когда Клаус перехватил сумку и продолжил разговор. — Очень надеюсь, что ты не заблудился в «Мейси», ведь «Reese's» ты обожаешь до трясучки. Дэйв хитро ухмыльнулся. — Я как-то потерялся в лесу. И не на день, а на два. Одновременно с этими словами раздался щелчок двери позади, но растерянный Клаус не успел поинтересоваться как можно было потеряться в лесу так надолго. Дэйв сразу же впечатал его в стену, а тело содрогнулось от адреналиновой вспышки. Впрочем, прокомментировать этот страстный порыв Клаусу тоже не удалось. Он уже запрокинул голову, подставляясь под поцелуи Дэйва и позволяя горячим губам исследовать каждый миллиметр кожи от линии подбородка и до ключицы. Дэйв сжал бёдра Клауса и надавил большими пальцами на чувствительные ямочки возле тазовых костей. Клаус улыбнулся в потолок и протяжно выдохнул, цепляясь руками за шею Дэйва. Ночь будет потрясающей.