В детстве Чонгук боролся с ночными кошмарами особым способом, который взял на заметку из фильма о Гарри Поттере — смехом. Просыпаясь в холодном поту и сбитым дыханием, но отчетливо помня монстров, Чонгук представлял, как убивает их различными способами. Но сегодня это не помогало. Сейчас все кошмары реальны. А убивает Чонгук не их, а невинных и самых близких ему людей.
Он решил не ехать сегодня в общежитие, а остаться в отеле. Не важно каком. Важно, чтобы никого не было рядом. Ему никто не нужен и никогда не был нужен. По большому счету, и сам Чонгук не был нужен никому.
Номер был не президентский, но и не тот, что позволяют себе одинокие люди в чрезвычайных ситуациях. Номер, 130$ за одну ночь, был не самым худшим вариантом. В спальне был спертый воздух и Чонгук распахнул окна, вдыхая мороз по самые легкие. Он посмотрел вниз. Рука Югема могла бы успеть схватиться хотя бы за занавески и, возможно, эти миллисекунды могли образумить Чонгука. Он бы втащил Югема за рубашку обратно и он остался бы жив. Чонгук бы даже смог все ему объяснить, а «красный», разумеется, простил бы его. Вместе они бы придумали, что делать и как проснуться от этого кошмара наяву. Но в комнате сейчас Чонгук был один. Один был и Рю, а может и не совсем. Чонгук так и не понял, что тот сделал с Бамбамом. Телефон все еще был отключен, последний раз Чонгук пытался дозвониться пока поднимался в лифте.
В номер он заказал себе ужин, к которому даже не притронулся, и бутылку вина, что исчезла менее, чем за 40 минут. И без того темные мысли с большей силой начали бить тревогу, напоминая о своем постоянном присутствии. Что мешает закончить все прямо сейчас? Раз и навсегда? Что мешает исчезнуть из этого мира и не доставлять больше никому неприятностей?
— А как же я? — Югем сидел на кровати в той же одежде, что и в тот роковой для него день. — Я не хотел умирать.
— Я знаю.
Видения и галлюцинации не были в новинку. С детства Чонгук водился с воображаемыми друзьями, так как не было желания открываться настоящим. Все сводилось к детской фантазии и бурному воображению, иногда к недостатку внимания единственному ребенку в семье, но это было не так. Чонгук получал все внимание родителей и даже больше, ведь их сын особенный, пусть даже не в самом хорошем смысле этого слова. Видеть Югема оказалось не так больно. Это даже было приятно. Иллюзия обмана и плен собственного воображения, что так отчаянно пыталось спасти Чонгука.
— Хен, я тебя прощаю.
— Заткнись.
— Я тебя прощаю.
Чонгук прижал ладонями уши и локтями облокотился о подоконник. Холодный воздух уже не казался таким обжигающим. Нарастающее чувство агрессии подбиралось к горлу, оставляя за собой горящую дорожку. Чонгук был рад, что он один. Почти один. Югем замолчал и тишина становилась давящей.
— Ты правда бросишь Бамбама? — снова раздался голос позади. Чонгука передернуло. Он услышал Югема даже сквозь закрытые плотно уши. Все потому, что его голос звучит в голове, а не по-настоящему.
— Он мертв, заткнись уже!
— Он живой, хен. Сделай что-нибудь! — голос воображаемого Югема перешел в крик, да такой силы, что Чонгуку стало трудно дышать, виски стучали, голова раскалывалась. Он сел на пол, спиной прислонившись к холодной стене. Поджав ноги в колени и обхватив их руками, Чонгук начал покачиваться из стороны в сторону, прося Югема замолчать. Но тот лишь кричал громче, прося старшего спасти Бамбама. Чонгуку самому уже хотелось рвать глотку, только бы заглушить этот знакомый, немного писклявый, голос своего лучшего друга. Если бы Югем был жив, все было бы по-другому. Сейчас они бы вчетвером сидели дома у Рю и пили соджу, смотря очередной новый боевик. Это был бы лишь вопрос времени, когда Рю совершил бы то, что сделал за него Чонгук. Что сделал такое Югем, один из самых дружелюбных и безвредных людей на планете, такому как Рю?
— ОН ЖИВ! ОН ЖИВ! ОН ЖИВ!
***
Проснулся Чонгук от громкого стука в дверь, за которой, видимо уже довольно долго, ждала горничная. От уборки комнаты он отказался, кое-как найдя в себе силы крикнуть женщине «Спасибо, не стоит!». Он лежал на полу, под окном, что осталось открытым на всю ночь. Чонгук почти не чувствовал пальцев ног. В некоторых местах на ковре было влажно. Видимо ночью шел снег и через окно его намело в комнату и на самого Чонгука. Проспал он хороших 6 часов, но усталость и ломота не отпускала. В животе было пусто и горько от выпитого на пустой желудок алкоголя. Вчерашний ужин остался нетронутым и буквально проглотив куриную ножку, Чонгук лег на свежую чистую кровать, натянув на себя одеяло. Оно пахло сиренью, а простыни были так накрахмалены, что с каждым движением Чонгука хрустели. На какое-то мгновение ему стало даже хорошо и спокойно. Он забыл обо всем плохом, позволяя мягкой кровати окутать его безмятежностью и дурманом. Чонгук провалился еще на несколько часов и проснулся вечером, когда телефон громко напомнил о том, что его надо зарядить.
***
Бамбам проснулся с дикой головной болью, будто его хорошенько огрели по голове. Он попытался встать, но не сразу поняв где находится, рухнул с кровати, не найдя рядом свою привычную тумбочку.
— Чтоб меня... — он не стал вставать. Перевернувшись на спину, Бамбам пытался восстановить последнюю хронологию событий. Он помнил, как ему позвонил Рю и попросил приехать и выпить с ним. Помнил, как они перебирали воспоминания о Югеме, помнил о словах Рю и что убийца Чонгук. Помнил видео, где Чонгук толкнул Югема в окно и не дал ему руку, чтоб остановить. Помнил, что снова начал пил. А потом... ничего.
