Сквозь тернии к счастью

Пока четверо всадников гоблинского вида гортанно переговаривались на незнакомом языке, разглядывая Арсения, двое вернулись в оазис, долго там бродили, что-то громко выкрикивая, а потом один из гоблинов махнул Арсению рукой: — Возвращайся. Бежать бесполезно. Слова были достаточно понятны, хотя Арсений мог поклясться чем угодно, наречие не изменилось, просто он вдруг понял то, что ему было сказано. Кивнув, что он понял приказ, Арсений неспешно пошагал назад к оазису. Там четверку, охранявшую его, встретили двое и долго о чем-то совещались. И вновь он хоть и слышал разговор, ни слова не разобрал, из чего сделал вывод, что общались с ним с помощью какого-то амулета-переводчика. Через несколько минут интенсивного разговора спешились все гоблины. Один из них остался рядом с Арсением, приказав ему сесть под пальмой, а остальные начали обшаривать оазис, обнюхивая каждую песчинку, растение и камень. Все исследование заняло у гоблинов около часа, после чего к нему подошел тот, кто с Арсением уже разговаривал: — Кто? Откуда? Есть амулет-пропуск? Арсений ненадолго задумался, очень уж странные вопросы были для разбойников, но ответил честно, насколько смог: — Арсений Зимин. Издалека. С севера. Пропуска нет. — Ассе Зин? Имя странное. На северянина не похож, но говоришь правду. Почему нет пропуска? Незаконно пересек границу? — Про границу я вообще не знал. Меня сюда… забросило. Прошел по Лунному мосту и очутился в песках. Дошел до оазиса, отдыхал, а тут это животное. — Не врешь, это хорошо, — важно покивал гоблин, — но за незаконное пересечение границы наказание не отменить. Ты будешь продан на каменной площади. Идем. Делать нечего, пришлось вставать и идти в окружении всадников несколько часов, пока незадолго до заката они не присоединились к остаткам каравана. Тот динозавр, который прибежал в оазис с тюками тканей, послушно хромал позади Арсения, время от времени тычась ему в спину мордой, то ли подбадривая, то ли сочувствуя. Поклажу на него нагружать не стали, разобрав по другим животным, и не привязали. Он вполне спокойно шел сам, что-то тихо поуркивая, а вот Арсений время от времени с завистью поглядывал на наездников. Он бы тоже не отказался проехаться верхом, а не топтать опостылевший песок ногами. Они дошли до каравана, тот неспешно продвигался вперед со скоростью устало шагающих людей. Цепей на них не было, но веселее никто не стал, люди были измотаны многодневным пешим переходом по пескам. Спереди и сзади людской колонны шли груженые динозавры, позади в окружении всадников в черном передвигались семеро нагов в частично разодранной одёжке. Больше нагов поблизости не наблюдалось, а те, которых увидел Арсений, отличались даже от людей своей красотой. Если бы не хвосты, торчащие из-под оторванных подолов, их можно было бы принять за эльфов, настолько утонченными были их лица. Цвет волос варьировался от черного до светло-серого, цвет глаз Арсению виден не был, бросалось в глаза, что из семи двое были легко ранены. У одного была рука на перевязи, у другого грудь в бинтах. Змеиная часть тела у нагов начиналась сразу под грудью. Пока они ползли неспешно, ростом практически от людей не отличались, разве только раскачивающиеся движения выдавали иную пластику тел, а земли касалась совсем небольшая часть хвоста, где-то с полметра. Но вот одному из нагов понадобилось догнать едущего впереди гоблина, и Арсений едва не споткнулся, засмотревшись на него. Наг опустился ниже, практически вся змеиная часть припала к земле, и заскользил вперед с хорошей скоростью, через секунду преодолев метров пятнадцать. Поравнявшись с нужным ему динозавром, наг вновь выпрямился и плавно заскользил дальше, что-то говоря конвоиру. Получив ответ, наг спокойно остановился, дожидаясь своих соплеменников. Коротко посовещавшись, Арсения отправили к людям. Те покосились на соплеменника, но никто и словом с ним обмолвиться не пожелал. Так они и прошли оставшееся до заката время, пока впереди не показался оазис. На этот раз он был огромен настолько, что там расположилось поселение. Шатры, напоминающие азиатские юрты, стояли полукругом справа от оазиса, а слева возвышался каменный столб высотой метров пятнадцать, если не больше. Вокруг столба была выложена каменная широкая площадка, на нее и загнали людей и нагов. Прихрамывающий на заднюю ногу динозавр попытался было сунуться следом за людьми, но получил палкой по носу от одного из гоблинов и обиженно заревел. Арсений на него только оглянулся и, тяжело вздохнув, отрицательно покачал головой, нельзя, мол, сюда. Динозавр еще с минуту повздыхал по ту сторону, а потом поплелся туда, куда отвели всех его товарищей. Одним краем каменная площадка упиралась в воду, так что все они могли по очереди подходить и пить, а вот сойти на песок было невозможно, мешало что-то вроде стеклянного барьера. Арсений лично проверил его, насколько хватало рук в высоту, да и по периметру обошел, не обращая внимания на насмешливые взгляды расположившихся подальше от воды нагов. Те даже что-то пошипели ему вслед, но Арсений только передернул плечами, решив не обращать на них внимания. «Но хороши, чертовски хороши, — вздыхал он, отходя все дальше и дальше. На земле он так на людей не заглядывался, как здесь на этих чешуйчатых. — Неужели я из тех, кого тянет на экзотику? Ксенофоб. Нет, фобия — это боязнь. Тогда ксенофил. Ох, только этого мне не хватало». Дойдя до более свободного участка каменной площадки, Арсений присел на разогретые за день камни и бросил косой взгляд на нагов. Те о чем-то совещались, потом собрались вместе, как будто сплелись в один клубок, и так собрались спать. По крайней мере, они улеглись компактно, касаясь друг друга хвостами и плечами и образуя некое подобие круга. На мгновение Арсению даже завидно стало. В центре этого скопления, наверняка, было тепло, а у него куртку отобрали сразу после поимки, а один свитер грел не так хорошо. — Ты смотри, а то наги мало того, что двуполы, они против других рас в постели ничего не имеют, — захихикал кто-то рядом. Оглянувшись, Арсений узнал своего знакомца-гоблина. — Лучше объясни чужестранцу, что происходит, — вместо того, чтобы, повинуясь первому порыву, послать гоблина куда подальше, Арсений решил расспросить его, вдруг что ценное узнает. Гоблин удивился пожеланию Арсения общаться, но все же заговорил: — Мы — Стражи пустыни. Издавна охраняем эти места. Если хочешь пройти в земли нагов — плати. А караваны, что не платят, становятся нашей добычей. Вы — славные воины, но все равно каждый сезон находятся дураки, желающие обмануть нас. — И что с нами будет дальше? — Нагов выкупят свои. Владыка всегда выкупает, а что потом делает — не знаю. Нам все равно. Часть людей наги тоже выкупят, а часть оставят нам. — Для работы? — И для этого тоже, — гоблин как-то странно улыбнулся, а потом облизнулся плотоядно, что по телу Арсения пополз ледяной озноб. — Еды в песках не так много. Случаются голодные года, тогда в пищу идет все. Но ты не бойся. Я заберу тебя себе. Есть не буду, Ассе. Ты красивый, как наг. Моим станешь. — Час от часу не легче, — пробормотал Арсений, отвернувшись от претендента на его… тело. По-другому понять обещание гоблина было трудно. А как не хотелось даже прикасаться к этим… стражам пустыни — не передать. Покормили их после заката, выдав каждому небольшую глиняную миску с кашей и по кусочку черствой лепешки. То ли в кашу что-то было подмешано, то ли устал он изрядно, но, едва доев, Арсений погрузился в сон без сновидений. Утром его разбудили крики и многоголосый шум. Арсений сел, прикрывая рот, чтобы не зевать слишком явно, и огляделся. Вокруг каменной площадки с пленниками сновали гоблины. Те, что повыше, были одеты в черное, носили на поясах короткие луки и длинные ножи, за спиной колчаны со стрелами. Низкорослые имели более яркие одеяния, ходили без оружия, иногда таская за собой за руку совсем мелких гоблинчат, из-за чего Арсений окрестил их гоблиншами. Некоторые гоблинши занимались торговлей, предлагая кувшины, коврики и одежду, нахваливая свой товар. Мужчины иногда останавливались, разглядывали людей, обсуждали что-то, тыкая в кого-нибудь пальцем, но больше всего внимания досталось Арсению, и его это совсем не радовало. В какой-то момент каменная колонна вдруг замерцала, пошла волнами то алого, то желтого света, пока не засветилась ровным оранжевым сиянием, слепящим глаза. Из этого сияния выполз наг, огляделся и махнул рукой своим хвостатым соплеменникам. Те выстроились гуськом и поползли к колонне, а к нагу поспешил один из гоблинов с медным обручем на голове. Они принялись о чем-то ожесточенно спорить, размахивая руками. Арсений постарался как можно незаметнее подойти поближе, прислушиваясь, но кроме невнятного бормотания ничего не услышал. Однако по поведению гоблина и нагов понял, что своих пришлый наг выкупил, передав гоблину увесистый мешочек с три кулака размером, а за людей торговаться не стал. Сам наг, плавно развернувшись, вернулся в свет, оказавшийся порталом, за ним поползли по одному его соплеменники, а когда хвост последнего практически скрылся в оранжевом сиянии, Арсений понял: или сейчас, или никогда! Он рванул вперед, преодолел расстояние до столба в два прыжка и сиганул в портал, надеясь на то, что тот не закроется перед его носом, и он врежется лбом в каменный столб, или не схлопнется во время его перехода. О том, что тогда с ним случится, Арсений и думать не хотел. Прежде чем оранжевое сияние поглотило его, Арсений успел услышать чей-то гневный крик, но его словно отрезало, сияние пропало, и он оказался у точно такого же столба, на такой же площадке, только оазиса вокруг него не было. Были наги в количестве двух десятков, и все они глядели на Арсения, как на что-то… странное. Не успел Арсений и слова им сказать, как один из нагов метнулся к нему, подсекая хвостом ноги, а когда Арсений падал, получил еще хвостом по голове, отчего отрубился, успев подумать: «Только не обратно!». — Докладывай, военачальник, — глубокий, сильный, но при этом какой-то бархатный голос вывел Арсения из небытия, но открывать глаза и показывать всем, что он очнулся после удара, было бы глупо. Арсений сделал над собой усилие, поборол тошноту и постарался дышать все так же медленно и размеренно, словно все еще пребывал в забытьи. — Ваше приказание выполнено, Владыка. Товары и люди остались у носачей. Они ничего не подозревают. — Что же, это станет для них уроком и поумерит прыть, а то стражи совсем меру потеряли. Надеюсь, к сезону дождей из племени останется не больше половины. Сколько воинов погибло? — Трое. Пока военачальник отчитывался перед Владыкой, Арсению припомнилась земная история с американскими индейцами и то, как белые уничтожали их с помощью одеял от больных корью, краснухой и всякой прочей заразой, для самих белых не очень-то опасной, а вот индейцев косившей целыми племенами. — Что же, отлично сработано. Выживших наградить. Семьям погибших оказать помощь, но ты и сам все знаешь. А это что? — Арсений почувствовал, как его перевернули на спину легким толчком. — Неизвестно. Его привели носачи, когда караван был уже захвачен. Не исключено, что этот человек их лазутчик. Он сам прыгнул за нами в портал, но Оссар его сразу вырубил. — Хм, лазутчик… Нет, для носачей слишком умно. Да и для человека он… странный. Были бы волосы зелеными, я бы сказал, что он тритон-полукровка, но жемчужно-голубые… Странно это. В любом случае оставлять его без присмотра не стоит. Ко мне его доставьте, я позже разберусь, а проход к носачам заблокируйте. На вызовы не отвечать. Посольства, если будут, игнорировать. На нашу территорию не пускать. Головой за это отвечаешь. Затихающее шуршание и шелест песка подсказали Арсению, что тот, кого называли Владыка, удалился, а самого Арсения вздернули на ноги и встряхнули: — Приходи в себя, человек.