Сквозь тернии к счастью

Не дав Арсению как следует прийти в себя, его оттащили (в буквальном смысле этого слова) в подвальное помещение без окон с массивной деревянной дверью, обитой железом. Арсений успел заметить, что все сопровождавшие его наги имеют серые хвосты с черными или коричневыми узорами в виде полос или ромбов. Его раздели догола, не слушая возражений и не обращая внимания на вялые трепыхания, усадили на стул с подлокотниками и… ушли. Оставшись в одиночестве, Арсений огляделся. Он готов был увидеть орудия пыток, стоящие вокруг и висящие на стенах, но в помещении, кроме квадратного бассейна, невысокого стола, напоминающего массажный, и узкого шкафчика с баночками-флакончиками и стопкой ткани, ничего не было. В общем, помещение больше напоминало ванную комнату, а не пыточную, и это еще больше сбивало с толку. Не успел Арсений осознать, что пытки откладываются, как дверь отворилась, и в помещение вползли трое нагов, темноволосых и чернохвостых, в коротких зелено-черных туниках. У людей эта одежка достигала бы середины бедра, а вот как их описать с точки зрения нагов Арсений не знал. Он стыдливо прикрыл стратегически важные места, сожалея о потерянных трусах, но на это никто не обратил ни малейшего внимания. Его подхватили под руки, заставили встать, повертели во все стороны, оценивая фронт работ, и сунули в воду, оказавшуюся приятно-теплой. Пару раз Арсений пытался завязать разговор, прекрасно понимая, о чем говорят наги, но они не отвечали на его вопросы и делали вид, что он предмет неодушевленный, который нужно привести в надлежащий вид. — Владыку оскорбит до глубины души допрос немытого лазутчика? — сделал последнюю попытку разговорить слуг Арсений, но никто на его слова никак не среагировал. В результате он оставил бесплодные попытки, но сам с интересом прислушивался к разговорам, попутно отмечая, что, хоть язык и чужой, с большим количеством шипящих согласных, он его прекрасно понимает, и сам может разговаривать, немного напрягшись, словно по ходу дела вспоминает слова и речевые обороты. Списав знание языка нагов на еще одну свою странность, объяснения которым он пока не мог найти, Арсений полностью отдался в руки слуг. Его быстро и деликатно вымыли, особое внимание уделив волосам, потом уложили на массажный стол, размяли от души, использовав душистые, но не приторно-цветочные масла, вновь усадили на стул, чтобы позаботиться о ногтях на руках и ногах. Все это время слуги обсуждали его между собой, радуясь тому, что лишних волос на теле нет. А то люди, которых приходилось обслуживать до этого, слишком громко орали, когда им удаляли волосяной покров. Пока длилось обслуживание, как в лучшем SPA-салоне, Арсений успел не только послушать, но и рассмотреть нагов-слуг. У тех из них, с кем вместе он шел по пустыне, волосы были коротко стрижены, у четвертого они были чуть длиннее, завязаны в высокий хвост. У слуг волосы доставали до плеч и были распущены, когда они занимались водными процедурами, или скалывали их на висках, чтобы в глаза не лезли. А вот у нага, который вел переговоры с носачами-гоблинами, волосы были длиной до середины спины и собраны в замысловатую косу с вплетенной в нее зеленой лентой. Как только приведение в порядок завершилось, Арсения укутали в белую длинную ткань, наподобие римской тоги с рукавами, затянули на талии не менее длинный пояс зеленого цвета и… оставили одного, усадив все на тот же стул. — Дурдом какой-то, — проворчал Арсений, поправляя разъезжающуюся в районе ног одежду. Белья ему никто не предложил, да и неизвестно, было ли оно тут. Представить себе нага в трусах невозможно, а люди… кто знает, в чем они тут ходят? Шедшие с караваном имели широкие штаны и жилетки, носили они что-то под штанами — неизвестно. Ожидание не продлилось долго. На этот раз за ним вновь пришли воины, возглавлял отряд из четырех нагов тот самый, который так неласково встретил Арсения, отправив его в нокаут. Все наги были вооружены короткими копьями, древками они тыкали в Арсения, понуждая двигаться вперед или поворачивать. И снова от сопровождающих он ни слова не услышал. По пути наверх Арсений отметил, что ступеней в доме нет. Там, где нужно было подниматься наверх или спускаться вниз, располагались широкие (три нага спокойно ползли рядом, не задевая друг друга локтями) винтовые пандусы. По такому пандусу они поднялись в коридор, заканчивающийся огромным залом, в котором сновали слуги, убирая использованную посуду со столов. Арсений не прочь был бы пообедать или поужинать, смотря на время суток, но еду ему никто не подумал предлагать, подпихнули древком в спину, велев идти быстрее. Дальше был новый пандус на второй этаж. В длинном коридоре они миновали три поста охраны, причем в последнем и Арсения, и его сопровождение заставили притронуться к какому-то кристаллу, светившемуся ровным голубоватым светом, после чего пропустили в помещение, напоминавшее рабочий кабинет. Потолки в кабинете были высокими, не меньше четырех метров. Широкий массивный письменный стол с низкими ножками располагался у стены с пятью стрельчатыми окнами, через которые кабинет заливало солнечным светом. На столе Арсений приметил стопку бумаг и набор для письма: чернильницу из цельного малахита и подставку под перья. Перья в подставке были трех видов: белые, крупные, похожие на перо страуса; рыжие, узкие и длинные, такие Арсений видел в хвосте у фазана; черные, короткие и на вид жесткие, словно из хвоста ворона. Шкафы с книгами и свитками выстроились слева от письменного стола, между ними стояли лавки, видимо, для посетителей или слуг, поскольку больше присесть здесь было не на что, если не считать огромное нечто, напоминающее софу с высокой спинкой и без ножек, стоявшее у окна справа. На этой софе расположился хозяин кабинета. Он был похож на прочих нагов, как олень похож на козу. Лицо величественно-холодное с широкими скулами, прямым носом и пронзительными темно-зелеными глазами. Черные волосы были заплетены в сотню кос, напоминавших дреды, набиравшие в последнее время популярность у молодежи на Земле, но привлекало к себе внимание не их плетение, а количество и длина. На глаз Арсений оценил их как полутора-, а то и двухметровые, если учитывать длину темно-зеленого хвоста, занимавшего всю софу, волосы были не самой длинной его частью. Кончик темно-зеленого хвоста слегка шевелился, словно у недовольного кота, но в остальном хозяин кабинета ничем не выражал своих чувств. Его лицо было каменно-бесстрастным, широкие плечи выглядели расслабленными, как и вся поза, но отчего-то Арсений знал: захоти этот наг оказаться рядом, он и ахнуть не успеет. Вот уж воистину Владыка. И дело было не в изящном венце, будто сплетенном из нитей золота, обрамлявших крупные изумруды, и не в нагрудном широком украшении, повторявшем узор венца, и не во множестве перстней, украшавших его пальцы. Дело было в его ауре, внутренней силе, которая подавляла и поневоле внушала уважение и трепет. Остановившись метрах в трех от Владыки, воины поклонились, приложив ладони к груди слева. Один из них хвостом подбил ноги Арсения под коленями, и тот, тихо вскрикнув, упал перед Владыкой на четвереньки. Кланяться, утыкаясь лбом в устилавший пол мягкий ковер, Арсений не стал, гордость не позволила. Вставать было неразумно, ругаться тем более, поэтому он вскинул голову, садясь на пятки, и с вызовом посмотрел на Владыку. Тот разглядывал Арсения, но во взгляде его сквозило скорее легкое пренебрежение, чем любопытство. Наконец, Владыка поднял правую руку и чуть повернул кистью, сверкнув в солнечных лучах широким золотым браслетом. Воины правильно оценили этот жест и убрались из кабинета, а рядом оказался слуга в короткой зелено-черной тунике. В руках слуга принес что-то вроде подноса на ножках, такими на земле подавали завтрак в постель. На подносе стояло несколько глиняных пиал с ароматным мясным содержимым, маленькие лепешки размером с пол-ладони и узкий высокий кувшинчик, к которому прилагались две небольшие пиалки, напоминающие японскую посуду для саке. Слуга установил поднос на краю софы, ловко разместив свою ношу между витками хвоста Владыки, коротко поклонился и ретировался на лавочку между шкафов. Арсения наг поманил пальцем, молчаливо приказывая приблизиться, ткнул на свободное место рядом с подносом, предлагая присесть. — Играешь в крош? — голос Владыки заставил Арсения вздрогнуть. Он словно пробирал до самого нутра, как говорится, достал до печенки, сердце в груди странно дрогнуло и зачастило, отчего Арсению пришлось перевести дыхание и только потом отвечать. — Я такой игры не знаю. Владыка щелкнул пальцами, и второй слуга материализовался рядом с похожим столиком-подносом, на нем была не еда, а нечто вроде шахматной доски, только клеточек было больше и цвета они имели желтый и белый, а фигурки выточены из янтаря и малахита. То, что у него не спросили имя, кто он и откуда, но предложили поиграть в шахматы, совершенно выбило Арсения из колеи. Он растерянно разглядывал набор фигурок, подмечая их отличие от земного варианта. Во-первых, доска была не квадратная, а шестиугольная, вытянутая, в самой широкой части она имела десять клеток, а в длину — восемнадцать. Фигуры привычно занимали линии напротив друг друга, но количество отличалось от классических шахмат. Во-вторых, в этой игре не было слабого короля и сильной королевы-ферзя, зато имелся владыка и… сундук. Первая линия состояла из шести клеток. Центральное место на ней занимал владыка в короне и сундук, дальше симметрично располагались офицеры с большим копьем и воины с двуручным мечом. Следующий ряд состоял из восьми клеток. Перед королем четыре клетки в ряд занимали всадники на динозаврах, прикрывавшие офицеров с копьями, следующий две клетки слева и столько же справа занимали арбалетчики. Третий и последний ряд — это воины с короткими мечами (4 штуки), булавами (2 штуки), короткими копьями (4 штуки). — Это сокровище, — наг указал на сундук. — Его перемещать можно на одну клетку в любую сторону. Король, он же Владыка или Повелитель, называй, как хочешь, двигается в любую сторону и на любое количество клеток, но только по прямой линии. Рядом сотники-копейщики. Они ходят по прямой. Сотники-мечники ходят по диагонали. Сотники тоже могут передвигаться на любое количество клеток. Следующий ряд – всадники, ходят на две клетки прямо и одну вбок в любом направлении. Арбалетчики прикрывают всадников с флангов, ходят по диагонали или по прямой линии, как желает игрок, но только на три клетки. Третий ряд — простые солдаты. Копейщики ходят прямо, мечники по диагонали, но и те, и другие на одну клетку. Воины с булавами ходят прямо, но могут сделать шаг влево или вправо, но не по диагонали и не назад. Простые воины назад вообще ходить не могут. Все понял? Арсений покивал, мысленно повторяя правила, хотя вовсе не был уверен, что не запутается в процессе игры. — Тогда начнем, — Владыка потянулся к подносу с едой, взял лепешку, положил на нее что-то мясное и вкусно пахнущее, ловко завернул и… протянул её Арсению. — Как тебя называть? — Ассе, — машинально повторил Арсений имя, присвоенное ему гоблином. — Ходи, Ассе. Я предоставляю тебе право первого хода. Естественно, первая игра закончилась очень быстро. Всего десять ходов понадобилось Владыке, чтобы забрать сокровище Арсения, убив короля и половину сотников, не говоря уже о воинах попроще. При этом наг не забывал подкармливать Арсения, изредка поправляя, если он делал неправильный ход. Напиток, налитый в высокий кувшинчик, оказался чем-то странным. Он по вкусу напоминал чай, в который добавили жирные сливки и соль. Сделав первый глоток, Арсений поперхнулся, настолько неожиданным был вкус, и поморщившись, отставил пиалку. Владыка на это усмехнулся, кивнул слуге и спустя минуту тот принес высокий бокал с чем-то золотистым и ароматным. — Это золотое молоко, попробуй. Арсений сделал глоток и зажмурился от удовольствия. В золотом молоке ощущался вкус фиников, меда и специй. Это было неимоверно вкусно! — Что ж, мне приятно подсластить твое поражение, — взглянув на доску, Арсений понял, что вновь проиграл. — Еще партию? Арсений согласился. Потом еще и еще раз, и только когда поднос с едой опустел, понял, что разболтал о своей жизни все, что помнил или знал из чужих слов, ну разве что некоторые незначительные детали остались невостребованными, например, странности с волосами. Талантом выращивать растения похвастался пару раз, ненавязчиво узнавая, нет ли у нагов для него работы. Допив молоко, Арсений сыто вздохнул и взглянул на Владыку. Тот задумчиво вертел в руках фигурку зеленого короля, только что выигранную у Арсения. «Вот ведь… гипнотизер!». Арсений уже прикидывал, чем для него может закончиться такая болтливость, когда Владыка решительно поставил фигурку на доску и кивнул слугам, чтобы убирали. Стоило слугам скрыться за дверью, как Владыка перевел взгляд на Арсения. Арсений вздрогнул, прочтя в темно-зеленых глазах такую бурю, что самому стало страшно. — Тебя проводят в комнату для ночлега. Завтра утром отправляемся в столицу, где я решу твою судьбу. И не пытайся сбежать. Я еще не совсем уверен, что ты не лазутчик, при малейшей попытке тебя просто казнят. Ступай. Арсений встал, поклонился, выражая свое уважение Владыке, и вышел за дверь, где его действительно дожидалась знакомая четверка нагов. Комнату ему выделили недалеко от кабинета Владыки. Все те же четверо нагов заняли свои места за дверью, охраняя, а наевшемуся до невозможности Арсению было на это наплевать. Он улегся в кровать, сыто отдуваясь, укрылся мягким одеялом и заснул, решив, что проблемы следует решать по мере их поступления.