Сквозь тернии к счастью

Гарем Владыки, куда привели людей, поражал своим богатством. Разноцветные витражи соревновались в яркости с растительными узорами из драгоценных и полудрагоценных камней, которыми были выложены стены, внутренние колонны и фонтаны. И повсюду стояли растения в кадках, горшках и подвесных вазонах. В фонтанах плескались золотые рыбки, среди ветвей чирикали птицы. Ноги утопали в пушистых коврах, так что приказ разуться на входе был вполне оправдан. Центральный зал не имел потолка, его заменял стеклянный купол, созданный из множества треугольных мелких кусочков. Это напомнило Арсению фасеточный глаз насекомого, но солнечные лучи, раздробленные на множество точек-огоньков, смотрелись очень интересно, рождая сказочные узоры на всех поверхностях, куда ложились. Вот только хмурые взгляды немногочисленных обитателей гарема тревожили. Арсений насчитал всего десять наложников, отличавшихся от лысых гаремных нагов-слуг длинными косами и яркими полупрозрачными одеяниями. Людей-наложников в общем зале было только двое, один очень похожий на сказочного эльфа с острыми ушками, остальные оказались нагами. Потрясенные увиденным во дворе, новички забились в свои комнаты, как мыши в норки, не желая ни с кем общаться. Арсений тоже вошел в указанную ему комнату, огляделся и вышел, чтобы побродить кругом и осмотреться. Собственно, ничего примечательного в комнате не было. Узкая и низкая кровать, возле кровати открытый настежь и совершенно пустой сундук, напротив нее низенький столик с гнутыми ножками и несколько подушек возле на полу, видимо, они тут заменяли стулья, — вот и все убранство. Шкафа для вещей в комнате не было, на стене нашлось несколько крючков в виде змеек, на которые нужно было развешивать одежду, не хранящуюся в сундуке. В общем зале, куда выводили двери всех комнат, царила нездоровая тишина и странное уныние. Изредка прерываемое птичьим чириканьем. Обойдя зал по периметру, Арсений наткнулся за деревьями на арочный вход, через который спустился вниз, идя по пандусу, чтобы оказаться в ванном зале. Комнатой назвать это помещение никак язык не поворачивался. Пять больших бассейнов для плавания, три маленьких с лепестками, травками и камешками на дне, в которых можно было париться, поскольку над этими тремя поднимался едва заметный парок. Четыре массажных стола, три лавки в закутке вокруг огромного белесо-розового куска камня, при ближайшем рассмотрении оказавшегося солью. — Да тут целый SPA-курорт, — выдохнул Арсений, отказываясь от вежливого приглашения лысого слуги получить массаж, но с удовольствием окунаясь в горячую воду. Камешки на дне оказались какими-то животными, вроде рачков. Стоило Арсению сесть на специальную приступку, как они сползлись к его ногам и начали щекотно ползать по ним вверх-вниз, приятно массируя стопы и щиколотки. — Если сесть на дно, они тебе и перчик отмассируют, — чужой голос с явно слышимой насмешкой заставил вздрогнуть, очень неожиданно он прозвучал, но выскакивать из воды и смущенно прикрываться Арсений не стал. Он оглянулся, встречаясь взглядом с наложником-нагом. — Подвинься. Стоило Арсению сдвинуться к бортику, как наложник опустился в воду рядом с ним и вытянул хвост с блаженным вздохом. — Единственная достойная вещь во всем дворце, но люди, обычно, избегают щипачей. Это удовольствие больше для нагов. — Щипачи — это те камешки-рачки на дне? — Арсений с интересом посмотрел на то, как часть рачков перебралась к нажьему хвосту. — Да. Они удаляют отмирающие чешуйки с хвоста, чтобы он не становился тусклым. Так что, не хочешь свой перчик им предоставить? У вас, людей, он так забавно болтается вместе с яичками. Арсений отрицательно покачал головой, не выказывая желания попробовать такие забавы, на что наг пожал плечами: — Ну, как хочешь. Зовут тебя как? — Ассе. А тебя? — Брисс. Я тут два года, можно сказать, старожил. Если чего-нибудь хочешь знать — спрашивай. Арсений призадумался, а потом все же решил спросить: — Все прислужники в гареме лысые? — Конечно, — Брисс важно кивнул. — На них накладывается магическое заклятие, чтобы не возбуждались, а значит, не могли гарем Владыке попортить. Когда они уходят со службы, заклятие снимается, волосы начинают расти, ну и все нужное функционирует как надо. — Гуманно, — Арсений вздохнул, вспоминая земных евнухов. — А почему у Владыки такой гарем маленький? — Ты что, издалека? — Брисс удивленно взглянул на Арсения, и получив его кивок, понятливо хмыкнул. — Тогда ясно, почему ты так спокоен. Те, что с тобой прибыли, особенно беленькие, умирать собрались. Владыка когда-то пережил настоящую трагедию. Его возлюбленный предал, теперь, чтобы такого больше не повторялось, он казнит практически всех наложников, с которыми провел ночь. — А ты? — Мне повезло. Как и всем, кого ты видел в общем зале. Ну, разве что эльфа Владыка еще не трогал. Остальные по разу побывали в его постели, но все обошлось. Меня Владыка утром внимательно осмотрел, каждый палец зачем-то пощупал и даже кончик хвоста, а потом велел увести. Я сначала подумал, что он проверяет, не заделал ли мне яйцо, но пальцы тут при чем? В общем, ничего не понял, но остался жив. Больше меня в его комнату не звали, а жаль, он великолепный любовник, я бы не отказался побыть его фаворитом, даже если меня потом казнят. А так у меня есть шанс выйти отсюда живым, если владыка найдет себе супруга. Только мизерный. — Почему? Владыка не хочет обзаводиться супругом? — А вот этого никто не знает. Владыка у нас горгон, он простого нага в супруги не может взять, а горгоны уже лет двести не рождались. Владыка последний. — Это сколько же ему лет? — Арсений попытался прикинуть возраст Владыки. Судя по его внешности, лет сорок, не больше. — Что-то около полутысячи. — Сколько? — Арсений поперхнулся, представив себе, как выглядели бы люди в пятьсот лет. — А что тут такого? — Брисс пожал плечами. — Предыдущий Владыка, по слухам, прожил почти тысячу лет. — А тебе сколько? — тут же сориентировался Арсений. — Сто пятьдесят исполнилось два месяца назад. А тебе? — Тридцать четыре. — О-у, а как же ты в гарем попал? Сюда только после пятидесяти берут. Хотя… я забыл, что ты человек. Вы живете так мало. — Да, — Арсений и сам позабыл за всеми этими приключениями, что треть жизни позади, а судя по его диагнозу, возможно, и большая часть. — Кстати… — Арсений закрутил головой, оглядываясь, — тут зеркала есть? — Одно, вон в углу. Дорогая это штука, а глупые наложники так и норовят разбить, чтобы потом осколками себе вены порезать, вот Владыка и велел все убрать, одно оставить. Дослушивал Арсений, шагая к зеркалу, спеша увидеть свое отражение, чтобы понять, насколько все плохо, а увидав, замер, разглядывая себя и не веря. Морщины исчезли, как и дряблость кожи. Он выглядел так же, как в двадцать лет. Не доверяя собственным глазам, Арсений провел пальцами по лицу, оттянул угол глаза, тронул губы, подбородок, нос, шею. — Невероятно… — Что именно? — рядом нарисовался новый приятель, с интересом разглядывая их общее отражение в зеркале. — Я стал выглядеть младше. — Не удивительно. Почему, думаешь, все соседние государства на наши пески зарятся? Потому что они придают сил и продлевают жизнь. Да люди просто мечтают оказаться в гареме у кого-нибудь из нагов, чтобы пожить подольше. Только те, что попадают к Владыке, уже не жильцы. Их обычно покупают, не говоря для кого, чтобы по дороге с собой чего не натворили. Да и тут первые пару месяцев будут присматривать. Мало ли что. И кстати, уже время ужина. Одевайся и пошли. Так прошли однообразные пять дней. В гареме можно было читать, есть, играть, спать, были всевозможные наборы для рукоделия, от вышивок до ювелирной сборки украшений, только все это не радовало. Единственной отдушиной для Арсения стали растения. Он осматривал их на предмет болезней, поливал, окучивал, отсылая слуг, норовивших помочь. Утро начиналось с банных процедур, потом завтрак, но Арсению есть обычно не хотелось, и он ограничивался стаканом золотого молока, а затем погружался в свой зеленый мир, прерываясь на еду и сон. К его удивлению в гареме не только подавали всевозможные сладости, но и разнообразные вина, не говоря уже о всевозможных мясных деликатесах. Нужно было озвучить слугам свое желание и в следующий прием пищи получить заказ. Вечером пятого дня по гарему прокатилась весть: Владыка вернулся! Новички, услыхав об этом, испугались: рыжий все старался показать, что он выше каких-то там страхов, но его выдавали полные ужаса глаза. О братьях-блондинах и говорить было нечего, тех трясло от ужаса, и когда в гареме появился главный распорядитель, чтобы выбрать наложника на ночь, с младшим приключилась истерика. Арсений смотрел на людей и нагов, с тревогой взирающих на крупного лысого нага, и не чувствовал ничего кроме волнения. Ему хотелось поглядеть еще раз на Владыку во всей красе. И в душе жило только одно сомнение, что за роль отведена ему в этом гареме? Наложника или пленника, с которым непонятно что делать, вот и засунули в самое охраняемое место во дворце? Распорядитель кивнул ему и велел готовиться, Арсений подскочил и помчался вниз, разве что не улыбаясь в предвкушении. Подготовка заняла около часа. Прежде всего, его тщательно помыли везде, не доверяя столь важную процедуру человеку, потом долго массировали с ароматными маслами, расчесывали и заплетали волосы в косы, завернули в теплое покрывало и велели сидеть так, пока за ним не придут. Арсений и сидел, дрожа от волнения. Пришедший за Арсением распорядитель принес полупрозрачный голубой костюм, состоящий из шаровар и жилетки, и колье из трех десятков кристаллов лунного камня, выложенных в замысловатый узор на золотом плетении. Посмотрев на себя в зеркало, Арсений осознал, что выглядит шикарно, а колье представляет собой десяток переплетенных между собой змеек, обвивших телами крупные камни, тогда как более мелкие являлись их глазами. Арсений благоговейно провел пальцами по украшению, хотя раньше никогда подобными цацками не интересовался, и последовал за распорядителем, неслышно ступая босыми ногами по коврам. Он думал, что за пределами гарема ему дадут обувь, но распорядитель, не останавливаясь, провел его по длинному коридору, так же устланному коврами, пока они не оказались перед двустворчатыми дверями, украшенными замысловатой резьбой со змеиным орнаментом, только гадов было намного больше, а искусство резчика позволяло поверить, что змеи живые. На вежливый стук из-за двери послышался невнятный ответ, распорядитель отворил правую створку, поклонился на пороге и чуть сдвинулся в сторону, подав знак Арсению проходить. Стоило перешагнуть порог, как дверь за спиной тихо затворилась, щелкнув замком. Арсений обернулся и отскочил на пару шагов назад, с опаской поглядывая на дверь. Неизвестный резчик и тут постарался: змеи глядели в упор на Арсения, словно раздумывая, покусать его сейчас или пусть пока поживет. — Проходи, что ты там встал? — голос Владыки оказал на Арсения странно успокаивающее влияние, и он смог оглядеться уже без опаски. Огромная комната мало напоминала спальню, разве что возвышение в середине с наваленными подушками, валиками и меховыми шкурами напоминало кровать, только без спинки и ножек. Справа от нее под окном стояли два низких столика. Один с закусками и напитками, на втором была большая доска с крошем, местными шахматами, а на полу лежали подушки. Прямо — стеклянная стена открывала вид на город. Поскольку комната являлась угловой, обзор был великолепный. Справа в стене наблюдались три двери, одна из которых оказалась открыта. — Сюда проходи, — голос Владыки звучал из-за этой двери, и Арсений, больше не колеблясь ни минуты, пошел на зов.