История целительницы

Слуги затащили в дом несколько тяжёлых сундуков. Эгиль с сыном встали рядом со своей поклажей в обеденном зале. Отец вместе с матерью расположились на скамье, Сигрид стояла рядом с ними. Сёстры и брат с интересом наблюдали за происходящим. — Кетиль Горный Ручей, я приехал, чтобы просить руки твоей дочери Сигрид, — торжественно проговорил Вальдемар. — Мы отдадим за неё богатый выкуп: золото и серебро, шёлк из земель тёмных эльфов и меха. Я буду любить твою дочь и всем её обеспечивать. Служанки оживлённо перешёптывались между собой. Сёстры, улыбаясь, радостно смотрели то на Сигрид, то на подарки. Мать ободряюще положила дочери руку на плечо и кивнула. — Я отдам за тебя свою дочь, Вальдемар Железный Щит, — заключил отец. — Пусть она будет счастлива с тобой. От накатившей обиды Сигрид до боли сжала руку в кулак. Не будет она счастлива — все прекрасно это понимают! К горлу подступил противный комок. Отец никогда её не любил. Он просто хотел скорее избавиться от неё, вот и продал, будто кобылу! Затем отец пригласил гостей к столу. Родители жениха и невесты вели дружеские беседы и нахваливали друг другу своих детей. Вальдемар то пожирал невесту взглядом, то о чём-то перешёптывался с дружками и противно хихикал. — Славные вы люди, Горные Ручьи, — улыбнулся Эгиль. — И гостеприимные, и хозяйство содержать умеете… Я обязательно отправлю к вам на воспитание младшую дочь! Отец в ответ рассмеялся. — Присылай! Моему Сигурду будет с кем играть! Сигрид нахмурилась ещё сильнее. Да наверняка девчонка Железных Щитов проходу маленькому Сигурду не даст! Или задирать будет, или вовсе дурному научит! — Тем более, не к чужим людям она поедет, — подал голос Вальдемар. Отец поддакнул ему. — Сигрид, а чего ты такая хмурая? — усмехнулся жених. — Серьёзная тебе невеста попалась, вот и всё, — рассмеялся Эгиль. Отец ещё раз усмехнулся: — Да уж! Она вся в мать — чуть ей не понравится, спуску тебе не даст! — Что же, раз она вся в меня, — продолжила мать, — тогда не смей обижать её, Вальдемар. Не то совсем жизни у тебя не будет! Женщины Горных Ручьёв мужей всегда в строгости держали. Правда, любимый? В ответ отец часто закивал. Вальдемар состроил невинное лицо. — Как только я пересёк порог твоего дома, так сразу влюбился в Сигрид! Да и как можно такую красавицу вообще обидеть — меня же боги никогда за такое не простят! А если серьёзная — то значит умница наверняка! Сигрид крепко сжала наполненную мёдом кружку. Вальдемар казался ей глупым петухом, годным лишь для того, чтобы топтать кур и орать во всё горло. Почему, почему из всех вайтранских и фолкритских семей родители выбрали именно Железных Щитов? Почему из всех их родичей ей придётся выйти замуж именно за Вальдемара? — Много льстишь, Вальдемар Железный Щит, — холодно сказала Сигрид. Отец бросил на дочь строгий взгляд. — Это ты принижаешь свою красоту, — улыбнувшись, парировал Вальдемар. — Негоже нордке быть такой скромной! Девушка ничего не ответила — возможно, не обращать внимание на этого петуха будет лучше. Пусть отпускает свои глупые шутки и похвалы. Он не дождётся от неё ни слова, ни улыбки! Оставшийся ужин Вальдемар, кажется, решил выпить весь мёд, что стоял на столе. С каждой кружкой его шутки становились всё глупее, а смех — всё противнее. Не в силах больше выносить этого кошмара Сигрид, сославшись на головную боль, вышла на задний двор. Солнце ещё ярко светило. На деревьях щебетали птицы, ветер колыхал траву и приятно обдувал кожу, заставляя пропитанные мёдом губы приятно неметь. Сигрид любила родные вайтранские степи. Здесь всегда было солнечно и тепло, разве что ветры зимой могли больно щипать кожу. Не верилось, что ей придётся уехать в мрачный Фолкрит. Там ведь кругом непроходимые леса, где так легко заблудиться. В лесах живут не только страшные медведи, но и злобные спригганы, которые могут убить всех, кто им не понравился. Как вообще можно жить в таких ужасных местах? Из размышлений девушку вывел крик её младшего брата. Он плакал и ладошкой прикрывал глаз, а вокруг него увивались няньки. Они причитали и велели ему успокоиться — но всё было было без толку. — Ох, вышиб себе глаз, наверное, — пробормотала одна из них. Сигрид вздохнула, подошла к мальчику и погладила его по головке. — Ну же, братец, — сказала она. — Покажи, что у тебя. Тот, всхлипнув, помотал головой. — Принесите тряпки и воду, — приказала девушка нянькам. Те, продолжая причитать, ушли. — Тише, милый, — Сигрид отвела брата к скамье и осторожно убрала руку. Сигурд ухитрился рассечь себе бровь — ничего серьёзного. Девушка сняла с него плащ и осторожно стёрла всю кровь, а затем обдала раненое место потоком исцеляющей магии. — Смотри, вот уже и кровь не идёт, — улыбнулась она. В ответ брат часто закивал и вытер последние слёзы: чары не только вылечили его, но и успокоили. — Только шрам небольшой остался. Но для норда это весь пустяки! Сигурд часто закивал. — Сестра, не уезжай никуда, пожалуйста, — сказал он, полностью успокоившись. — А если уедешь — так я с тобой хочу! Сигрид потрепала его по голове. — Будешь меня там защищать? — шутливо сказала она. — Буду! От всех защищать буду, ведь норды своих родных не бросают! Девушка грустно усмехнулась и крепко обняла брата. Тем временем вернулись няньки, притащив много разных тряпок и кадку с водой. — Ну конечно. Ты, Сигрид, ведь колдовать умеешь, — ответила одна из них. В ответ Сигрид фыркнула и выпустила брата из объятий. — Ну, иди, — шепнула она. — Поговори с папкой, вдруг он тебе со мной поехать разрешит. Только потом, как они с дядей Эгилем пировать закончат, хорошо? Сигурд часто закивал и побежал в дом. Няньки, перешёптываясь, направились следом. Девушка опёрлась спиной о деревянную стену. Она подняла руку и сконцентрировалась, словно собралась сотворить исцеляющее заклинание. Кончики её пальцев засветились, излучая тепло. Откуда-то прилетела бабочка и села ей на палец. Её совсем не пугала магия. Наоборот — огромными фасетчатыми глазами она с интересом смотрела на Сигрид и забавно шевелила усиками. В ответ девушка немного усилила напор чар, заставив бабочку спорхнуть и кружить рядом, греясь в тепле магии. — А вот и моя прекрасная невеста! Раздавшийся совсем рядом пьяный голос Вальдемара и смех его товарищей заставили бабочку улететь прочь, а Сигрид — вздрогнуть. — Тебе чего? — пробурчала она, недовольно повернув на жениха голову. — Как — чего? Тебя, — он подошёл ближе и поднял её со скамьи. — Отпусти. Вальдемар однако лишь усмехнулся и прижал девушку к стене дома, обдавая её провонявшим мёдом дыханием. Он принялся руками изучать её тело, довольно ухмыляясь. — Нет, Сигрид, нет, — приговаривал он. — Ты моя. Слышишь? Его рука принялась поднимать юбку платья. Сигрид со всех сил оттолкнула его и залепила пощёчину. Его товарищи мерзко загоготали. — Ах ты… В лицо прилетел удар, заставивший девушку повалиться на землю. Затем сильные руки подхватили её и уложили на скамью. Сигрид пыталась вырваться, но не могла пересилить рослого парня. Она хотела закричать — но ей ладонью закрыли рот. — Я буду учить тебя хорошим манерам, — прошипел Вальдемар, придавливая девушку коленом к скамье. Юбки задрали, а ткань подштанников спустили вниз. По голой ягодице что-то больно ударило. Сигрид застонала. — Запомни, — голос Вальдемара прозвучал над её ухом. Из глаз девушки покатились слёзы не то от боли, не то от провонявшего перегаром дыхания. Где-то неподалёку улюлюкали его товарищи. — Ты — моя собственность. Твои родители продали тебя за ворох тряпок и кучку монет. Ты радоваться должна, что ты за меня выходишь, а не за какого-нибудь старикашку. Жених разжал ей рот и снисходительно похлопал по спине. — Так и быть, до свадьбы я не буду тебя трогать, — он отошёл в сторону. — Поднимайся уже, хватит моим друзьям на твой голый зад смотреть! Его дружки мерзко загоготали. Сигрид поправила одежду и поднялась. Место удара болело. В горле стоял ком. Хотелось расплакаться прямо сейчас — но это значило показать свою слабость ублюдкам. — Я слышал, что ты — колдунья. Так что вылечишься быстро, — небрежно бросил жених. Девушка, ничего не ответив, развернулась и направилась в свою комнату. Оказавшись одна, она забилась в угол и уставилась в одну точку. И за этого ублюдка она должна пойти замуж? Нет. Уж лучше побег, одиночество и нужда, чем замужество за Вальдемаром Железным Щитом! Она уедет в Солитьюд, в Хай-Рок, в Сиродил — куда угодно, лишь бы подальше отсюда! Наймётся в храмовый лазарет, ухаживать за больными. Даст Кин — выучится на целительницу. Вздохнув, Сигрид принялась собирать вещи. Она сгребла все украшения, которые у неё были, в мешочек: в Виндхельме она продаст их, чтобы сесть на корабль. Ещё ей понадобится лошадь, бурдюк с водой и немного еды… Девушка пересмотрела свои богатства. Немного ей всё же придётся отдать слугам, чтобы помогли ей бежать. Оставалась лишь одна проблема: Хельгу или Хильд наверняка выдадут замуж за Вальдемара вместо неё. Надо избавить сестёр от страданий и убить ублюдка. Сигрид задумалась. Она не сможет зарезать его — не хватит сил и умений. Отравить? У неё нет времени на то, чтобы раздобыть яд. Девушка подошла к окну и принялась оглядывать родной двор; её взгляд упал на баню, из трубы которой уже коптился дым. Сигрид довольно прищурилась: способ убить жениха был найден.

***

Гости уже закончили обедать, и по очереди отправились в баню. Вальдемар с дружками должны были идти мыться после своего отца и дядек, и у Сигрид ещё было время на подготовку. Она отсчитала по пять десятков монет и завязала их в два кожаных мешочка: с большим числом денег она не могла себе позволить расстаться, а подкупленным слугам этого хватит, чтобы как следует напиться на ближайших выходных. Первым делом она направилась к конюху. — Мне нужна осёдланная лошадь, — девушка строго посмотрела на него и протянула подарок. — Сейчас же. — Но, госпожа… — Дважды повторять не буду. Конюх принял подарок и оценивающе потряс его в руках. — Хорошо, госпожа, — он с улыбкой склонил голову и спрятал мешочек за пазуху. — Будет тебе лошадь. Затем Сигрид вернулась в свою комнату и принялась переодеваться в простой дорожный наряд. В её горле вставал ком, а взгляд задерживался то на резной кровати, то на нескольких книгах, стоявших на полке, то на небольшую фигурку птицы, вырезанную исцелённым девушкой человеком… Она ведь последний раз видит свой родной дом; она никогда больше не сможет вернуться в Вайтран. Больше она не увидит ни золотой степи, ни бурной Белой реки, ни величественного города на холме. Смахнув накатившие слёзы, Сигрид вышла прочь и закрыла дверь. Лучше отправиться в дальние края и попытаться осуществить свою мечту, чем до конца жизни гнить на одном месте. Ей удалось подкараулить время, когда Вальдемар с дружками ушли в баню. Девушка отправилась на задний двор — там её действительно ждала лошадь. Сигрид запихнула в подседельную сумку небогатую поклажу и снова отправилась в баню. Слуги следили за печью и таскали в большую бочку воду, чтобы после парилки гости могли охладиться. Они уже изрядно устали — а ведь им ещё на третий раз баню топить. — Можете быть свободны, — сказала им девушка, протягивая одному из них мешочек с деньгами. — Я сама здесь справлюсь. Кажется, слуги были только рады отдохнуть: не задавая лишних вопросов, они ушли прочь. Сигрид взяла крепкое полено и просунула его в дверную ручку так, чтобы дверь было не открыть. Затем она принялась набрасывать в печь больше дров. — Эй, вы там! — раздался из-за двери голос Вальдемара. — Жарко становится, хватит! Мстительно улыбнувшись, девушка подбросила в огонь ещё дров. — Хватит! — закашлявшись, потребовал один из его дружков. Ещё несколько поленьев оказалось в печи. Длинной жердью Сигрид несколько раз перевернула их, чтобы огонь разгорелся ещё жарче. Она надеялась, что этого будет достаточно, чтобы жар сварил их, и быстрым шагом направилась на задний двор. Затем она открыла ворота, забралась в седло и пустилась вскачь. Прощай, Вайтран.