Светлая сторона демона. Часть 2

       В ушах стоял дикий звон, а глаза еле открылись, пропуская дневной свет. Андрей еле-еле пошевелил руками, попытался подняться, но конечности, казалось, были под чужим управлением. Нога затекла, стала ватной, от каждого движения по ней бежала стая мелких муравьёв. Парень решил предпринять ещё одну попытку встать — тот же результат. Отдать должное, с каждым разом становилось всё легче и легче, пальцы рук наконец-то удосужились опереться в паркетный пол, оставляя после себя кружочки на пыльном фоне. Удалось встать на четвереньки, голова приходила в норму и переставала кружиться, только затылок предательски ныл. Потерев его, Андрей обнаружил приличную шишку. Не первую и не последнюю в своей жизни, но всё равно неприятно. Когда он успел вырубиться, и, вообще, где он находится? Оглядевшись вокруг, он увидел царивший бардак после недавней драки: оторванная дверца валялась поодаль, стол оттолкнули к стенке, а кастрюля лежала вверх дном. Теперь понятно, откуда взялась шишка. В мозгах постепенно заработали шестерёнки. Где Наст?!       Андрей резко подскочил с места и чуть не грохнулся: ватные ноги предательски подкосились, благо он вовремя успел опереться о тумбочку. Отдышавшись, парень взял себя в руки и сделал ещё пару шагов. Он оторвался от кухонной мебели и направился к выходу. Клубы пара валили изо рта, как если бы он курил десять сигарет одновременно, это немного мешало обзору. Схватившись за дверной косяк, он заметил неподалёку валяющегося человека. Тот самый, что чуть его не угробил. Если бы не читерское колдовство, Андрей бы давным-давно его уделал. Можно сказать, он был на финишной прямой, просто тот включил хитрость. Хрен с ним, Наст-то где? Её он так и не нашёл, а позвать боялся, вдруг Кобальт проснётся. Но погодите, он ведь в отключке! А почему? Значит, демонесса сама сбежала? Вот молодец, только где теперь её искать? У Кобальта и спросим, он ведь самый умный в этой чудной компании, один Андрей ничего не понимает.       Где-то под ногами заскулила собака. Посмотрев вниз, юноша увидел голодные и грустные глаза. Тощий пес облизал мордашку шершавым языком. Как можно издеваться над бродячими животными, Андрей понять не мог. У него сердце каждый раз разрывается, когда он видит кожу да кости, синяки от побоев, глубокие раны и хромые лапы. Будь его воля, он бы давно открыл целый приют для всех бездомных животных, но пока что ограничился одним питомцем, да и судя по дырам в карманах, он сам как бездомное животное. Зато этот странный тип лежит весь такой расфуфыренный и в дорогом костюме. Подумаешь, испачкался, тоже мне проблема. Андрей брезгливо сморщил нос и отвернулся. Он прихватил валяющийся на полу дядин пистолет, тихонько насыпал оставшийся корм в миску собаки и решил заглянуть в холодильник. Лучше бы он был пустой! Остатки еды покрылись слизью и плесенью, огромные тараканы с аппетитом поглощали угощение, а полудохлые мухи мигом вылетели на свободу. Даже они не выдержали вони. Так закончились неудачные попытки Наст впихнуть в организм хоть что-то: отвращение к еде было настолько сильным, что она положила все купленные продукты в дальний угол и предпочла забыть об их существовании.       — Пыльный серый дом, плесень, монстры, мухи, холодильник полный слизи… Навевает резидентом, — пробубнил Андрей без особого восторга.       Так и не найдя в квартире ничего примечательного, он вернулся обратно к Кобальту, решил его разбудить и потребовать объяснений, или реванша, как разговор пойдёт.       — Эй, ведьма седьмого поколения, вставай, пора на костёр! — парень настойчиво теребил его за плечи, пока тот не очнулся.       С Кобальтом происходило примерно тоже самое, что и с Андреем часом ранее: головная боль, сонный вид, непослушные конечности, потом неудачные попытки встать. Вскоре он выпрямился во весь рост и, несмотря на его усталую сутулость, младший Либерман недовольно скривил губу, почувствовав себя на его фоне мелким краснолюдом.       — Ну и где она? — буркнул Андрей, решив перейти ближе к делу.       По взгляду Кобальта было понятно: он сам впал в замешательство, всё пошло не по его плану, всё накрылось медным тазом. Андрея это несильно волновало: пускай тот сначала расскажет всю правду, а потом идёт на все четыре стороны к своим мафиози.       — Её украл Вадим, — процедил Кобальт, сонливость отступала с переменным успехом, постепенно к нему возвращалась прежняя ясность ума.       Либерман хмыкнул. «Надо же, заговорил», — подумал он, уже не надеясь на это. Пока его недавний знакомый изучал глазами каждый миллиметр в комнате, при этом даже не двигаясь с места, Андрюха решил снять стресс и закурить. В руках завертелась зажигалка, механизм деловито щёлкнул, порождая маленький огонёк. Сигарета во рту задымилась, а приятная затяжка согрела тело внутренним теплом.       — Тот самый злой злодей? — спросил он иронично, выдыхая густой дым. — Ему настолько на жопе не сидится, что он умудрился достать даже меня, раздолбая с соседнего двора? Меня прям унизили, неужели кто-то надоедливее меня?       — Вы оба выдающиеся личности, — бросил Кобальт, попутно заметив отсутствие пиджака на своих плечах.       — Не обольщайся, мафиози! — прохрипел Андрей, тыкая в собеседника сигой, на что тот брезгливо отстранился, на всякий случай смахнув пыль с рубашки. — Ты тоже полную хрень устроил. Чуть не угробил меня, а в итоге сам полчаса на полу провалялся. Карма, она, знаешь ли, всё-таки существует, даже для таких пендехо, как ты. Как там твоя кипельно-белая одёжка кстати, не испачкалась?       — Ты всю желчь вылил или ещё осталось? — съязвил Кобальт, устав отвлекаться на пустую болтовню.       — Для тебя всегда найдётся.       Стасу было в какой-то степени даже смешно. Пареньку семнадцать лет, он ему в младшие братья годится (упаси Аллах, конечно, иметь такого родственника), а какого крутого из себя строит. Если пьёшь и куришь, значит, взрослый. Так дети до сих пор думают? И ведь не отделаешься, а драться снова смысла нет. Кобальт сдержанно выругался на своём родном языке, надеясь, что тот не поймёт не единого слова.       — Тихо, тихо, среди моих друзей есть казахи, они меня и не таким словечкам научили. Хочешь, и тебе расскажу, а то вдруг ты не все знаешь, — захохотал Андрей, быстро разоблачив его замысел.       — Действительно, желчь ещё осталась.       Кобальт сказал это как можно спокойнее. Самоутверждается ребёнок, что с него взять. После небольших поисков по углам взгляд зацепился за синие тряпки, валяющиеся на полу, по-другому его пиджак назвать теперь нельзя: весь скомканный, подранный, грязный, то ли постирать и оставить неприятные воспоминания, то ли выбросить и новый купить. Подойдя поближе и брезгливо подняв за воротник, Кобальт всё-таки решил пощадить его и кинуть в стиральную машинку, когда вернётся к себе домой, а пока просто подержит в руках.       — Можешь злиться сколько хочешь. Тебе пора понять — я действовал из добрых намерений. Да, я подослал своих людей, чтобы ты привёл меня к Наст…       — Это я уже понял.       Либерман был не в настроении с ним любезничать. Ему не давала покоя одна назойливая мысль, которая рушила весь мир: почему его подвела интуиция? Такого за всю жизнь никогда не происходило! Если посмотреть со стороны, то обман очевиден, тогда почему внутренний голос подсказывал, что тем двум пацанам можно было доверять. Полный бред! Эта чуечка, её никакой магией и гипнозом обмануть нельзя! Или всё-таки можно?..       Кобальту, к сожалению, не дано понять, что творится у собеседника в голове, о чём тот так усердно думает, поэтому он усмехнулся лишь от собственных догадок:       — Ты правда думаешь, что я собирался её убить? Это ведь бесполезно! Демон останется жив, а несчастная девушка погибнет.       — Несчастная девушка…       Андрей повторил эти слова, потому что не верил в их искренность. Театральщина, кусок дерьма в золотой обёртке, Кобальт просто заметил его симпатию по отношению Насте и решил использовать это до последнего. Видимо, кроме собственных целей его вообще мало что волнует. Либерман дëрганно открыл окно, затушил сигарету о железный подоконник и кинул её в сторону снежных сугробов, пусть шипит и намокает. Створка громко захлопнулась, препятствуя ветру проникнуть внутрь и без того холодной квартиры.       — Харе блефовать! — прохрипел юноша и откашлялся. — Если не собирался убивать, то зачем со мной дрался? Хотя дракой это не назовешь, тебя, читера, чисто мана спасла, вот и всё!       Кобальт не сталкивался ещё с таким языковым барьером. Видимо, он единственный в этом городе, кто говорит на обычном русском языке. Это даже забавно, с учётом его национальности. Если же брать всё сказанное в целом, то мальчик просто не хочет признавать поражение, с ним надо быть терпеливее и снисходительнее.       — Оправдывайся перед собой как хочешь, но разве неясно, зачем я это делал на самом деле? Демону нужна энергия из негативных эмоций, вот я и заставил тебя позлиться. Она ведь была голодна, просто так на улицу выносить опасно, могла напасть на людей или ещё чего хуже.       Андрей не выдержал и достал ещё одну сигарету, нервы были натянуты как струна.       — Как у тебя всё складно. А заранее сказать нельзя было?       — Тогда эмоции были бы не искренними.       — Всё равно твои махинации провалились. Её здесь нет! — тут он на секундочку замер и с подозрением покосился на Кобальта, прищурился, сделав продолжительную затяжку и выдыхая огромный клуб дыма. — Или ты знаешь, где она?       — Если бы знал, не стоял бы здесь. Я думаю, — ответил тот коротко и ясно, слегка пригнулся и устремил внимательный взгляд на пол.       — Ц, думает он.       Стало тихо, от нечего делать Андрей стал ходить из стороны в сторону, раздражая Кобальта посторонними звуками вроде скрипа полов и хлопанья дверьми, хотя, честно признаться, еврею это доставляло сущее удовольствие. Была бы возможность, он бы и на барабане сыграл, пока тот не оглохнет. Ноги непроизвольно понесли его в сторону выхода, так бывает, когда болтаешь о всякой ерунде по телефону или о чём-то сильно задумываешься.       — Не ходи здесь! — Кобальт резким движением руки оттолкнул Андрея назад, на что тот недовольно пробурчал себе под нос и назло ему пошёл на пролом. — Русским языком сказал, не ходи! Или ты казахский лучше понимаешь?       — А как мне по-твоему выйти от сюда, умник?!       — Никак, стой здесь!       Андрей через силу заставил себя остепениться и сделал пару шагов назад, пытаясь посмотреть на всю картину со стороны. Ему что-то пытаются донести, не зря же этот странный мужик так тщательно изучал пол. Может, удастся выяснить полезную информацию, стоит прислушаться. И точно, Кобальт подозвал его головой, показывая на многообразие следов на пыльном фоне. Знаете, как это бывает в детективных мультфильмах, где ищут преступника: следы четко прорисованные, с узорами подошвы. Главный герой с лёгкостью их находит, их видит и зритель, хотя секунду назад этой явной улики и в помине не было.       — Смотри, вот мои ботинки, вот твои поношенные кроссовки, — объяснял «детектив», указывая на каждый след поочередно.       — Эй, они у меня счастливые! Мы вместе огонь и воду прошли!       — Я рад за вас троих, — холодно отрезал Кобальт и продолжил цепочку мыслей. — Так вот, обрати внимание, Вадиму принадлежит третий след, и он пропадает возле зеркала. Больше они нигде не появлялись. Получается, что он взял Наст на руки и исчез в зеркале как в портале.       «Хрень, конечно, полнейшая, но другого объяснения и у меня нет», — неохотно согласился Андрея, докуривая вторую сигарету и выкидывая её в окно.       — Ненавижу порталы, — прохрипел он, плотно закрывая ставню, и уж было, собираясь уходить, как вдруг его огорошили вопросом:       — Почему?       Юноша просто остолбенел, не зная, как подобрать культурные слова, потому что в голову приходил один мат. Этого вопроса он никак не ожидал. Что значит «почему»?! Как можно не знать самую охрененную, продвинутую и проработанную игру во всем мире? Там каждый диалог можно в золотой фонд крылатых цитат отправлять, а он не знает самую культовую после «заразы»! Да о чём с этим ходячим синим костюмом вообще говорить, там же внутри кроме больного перфекционизма ничего нет. Только и делает, что выпендривается перед всеми, а сам элементарных вещей не знает!       — Фраза такая, — рявкнул Андрей, не желая невежде ничего разжёвывать, он рывком поправил воротник, бросая на собеседника злобный взгляд.       — А ты умеешь объяснять, — ехидно съязвил Кобальт и нисколько не расстроился от такой формы ответа.       — Да заткнись ты!       — Андрей! — он решил уцепиться за последний шанс найти нового полезного союзника, с горечью понимая, что двух уже потерял. — Твой дядя работает в полиции, верно?       — Не, извиняй, я не буду твоим верным псом Лестрейдом! — паренёк был злой, как чёрт, он показал средним пальцем, куда тому лучше пойти, а потом вернулся обратно, вытащил спрятавшуюся собаку из-под стола и понёс её на руках в сторону выхода. — Его я беру с собой, назову его Мармоком! А ты иди нахер!       Дверь громко захлопнулась, даже через стену было слышно, как стремительно Андрей спускается вниз, прыгая через одну ступеньку, будто так можно быстрее покинуть это проклятое место. Кобальт же остался стоять один, синяя тростинка на полупустом сером фоне, среди кучи хлама и пыли. На этот раз его удалось удивить, за всю жизнь так часто его ещё никто не посылал. Бесстрашный, однако, этот Андрей, в дальнейшем может пригодиться, главное, чтобы он сам об этом не догадывался. Кобальта посетила ещё одна забавная мысль, от которой он улыбнулся и коротко хмыкнул:       — Н-да, одни над животными издеваются, другие их защищают. Всегда найдется противодействующая сила.       У Куплинова появился новый друг, хотя он об этом не особо-то просил. Пёс с подозрением покосился на нового соседа по дому, сторонился первое время, при этом следил за каждым его шагом. Костлявая, как смерть, собака не обращала на него никакого внимания, она так сильно вымоталась от постоянной тряски при перевозке, что предпочла просто грохнуться на пол и не вставать ближайшую неделю, за исключением туалета и кормёжки. Андрею некогда было следить за началом великих дружеских отношений двух видеоблогеров, у него были дела куда поважнее. Может быть, он бы и остался, но время не ждёт: скоро стемнеет, надо успеть прибежать к дорогому другу, пока тот не превратился в упыря.       Одним прыжком юноша перемахнул через забор и на всей скорости помчал к нужному месту. Отвердевший снег громко хрустел под ногами, ветер бил в лицо, маленькие домишки мигом пролетали мимо поля зрения. Главное успеть, главное успеть, до заката осталось пару часов! Сначала людей на пути встречалось мало, но стоило выбежать на перекрёсток, как толпы прохожих загородили собой путь. Андрей протискивался между ними как мог, иногда сокращал путь, перебегая дорогу в неположенном месте. В конце концов, он не выдержал и решил схитрить, распоясаться на полную катушку: цепкой хваткой запрыгнул на забор, подтянулся и забрался на крышу сарая под наклоном. Шифер в некоторых местах хрустнул, посыпался вниз, хозяева мигом это заметили, начали браниться на хулигана и угрожать ему кулаками. Андрей не обращал на это никакого внимания, он проворачивал такое не в первый раз и привык к бурной реакции от местных жителей. Набрав приличную скорость, он прыгнул с разбега и оказался на крыше жилого дома. Под наклоном черепицы ноги сами по себе скатились вниз, ему оставалось только удержать равновесие и слегка согнуть колени. Ветер свистел в ушах, и так взъерошенные волосы от наслаждения встали дыбом. Адреналин будоражил мышцы сердца, кровь бурлила в венах, стучала в висках, как на рок концерте. Крыша вот-вот закончится, и парень мог полететь вниз головой, но он специально тянул время до последнего и резко взмыл ввысь, поджав ноги и вытянув руки назад. Теперь он оказался на верхушке соседнего здания, какого-то магазина, благо кровля была горизонтальной, поэтому можно спокойно пробежаться по ней, как по парку. Правда из-за льда немного скользила подошва, того гляди можно заработать вывих, но для опытного Андрея это была не проблема, он умел балансировать. Паренёк мельком взглянул вниз. По улице проезжали крохотные машинки, совсем как игрушечные, люди казались мелкими муравьями, которые можно одним движением сгрести в ладошку. Впереди виднелась река, совсем ручей с этого ракурса, да и мир в целом оказывается ничтожно маленький, а вы говорите: «Города, страны, планета Земля»       Андрей спрыгнул на чёрное безлиственное дерево, пару острых палочек покарябали ему лицо и ладони, но яркие чувства от опасных приключений того стояли. Приготовившись и прыгнув вперёд, паркурщик ухватился руками за шершавую ветку и приземлился на ближайший балкон с тонкими железными бортиками. На нем хранилось куча хлама, который давно пора выкинуть, а руки у хозяев никак до него не доходили. Среди бесполезных вещей выделялись старые разноцветные санки со времён нулевых, и длинные удочки, ждавшие своего часа. Правда Андрей всё равно не счёл нужным прикарманить их себе, слишком заметные и неудобные для переноски, да и в конце концов он сюда не за этим пришёл, пусть приступ клептомании останется на заднем плане. Тот балкон, который ему действительно нужен, находится этажом ниже. Паркурщик осмотрелся по сторонам, кажется, за ним никто не следит, чуйка молчит, паранойя не включилась, значит, всё в порядке. Сделав пару глубоких вздохом и зачесав назад потные слипшиеся волосы, Андрей за секунду перемахнул через качающееся хлипкое ограждение и оказался там, где должен быть. Двери в квартиру предательски не хотели открываться, скорее всего, хозяйка специально закрылась изнутри. Ничего, в дело идёт отмычка, и не такие замки вскрывали. Щëлк и готово, Сезам открылся как по команде.       Андрей, весь лохматый, как лесное чудовище, грязный, побитый и поцарапанный в честном бою с ветками, пробрался на цыпочках внутрь, осторожно оглядываясь по сторонам. Слишком тихо, неужели он зря сюда мчался, и Маша давным-давно ушла по своим делам? Может, даже сбежала? А вдруг её тоже похитили? Голос в трубке был не очень жизнерадостным, могло произойти всё, что угодно! Он завернул в ближайшую комнату и к своему облегчению наконец-то её нашёл. Девушка действительно собирала вещи в чемодан, прямо сейчас она держала охапку одежды, которая, судя по всему, давно ей не по размеру. Возможно, она хранила их как память о былом прошлом и не собирается с ними расставаться даже после похудения. Маше хватило одного взгляда, чтобы не на шутку испугаться и выронить всё, что она держала в руках.       — О, господи! — вырвалось из её уст, она осуждающе нахмурила брови.       — Господь тебе не поможет, — ответил Андрей, идя ей на встречу, но ему не дали приблизиться: Маша сделала шаг назад, останавливая его рукой.       — Не подходи ко мне!       — В чём дело? — он искренне недоумевал.       — А с тобой что? — Маша оглядела его с головы до ног, тем самым намекая на, мягко говоря, неопрятный внешний вид, а потом сдалась и отмахнулась. — Ладно, неважно. В смысле, тебе лучше уйти, иначе получишь ещё больше синяков.       — А если без угроз?       Девушка задумалась, стоит ли раскрывать правду. Она ведь была не из приятных, сама обо всём узнала пару часов назад, потому и звонила, чтобы оттолкнуть парня и тем самым его обезопасить. Не сказать, что до этого ситуация отличалась стабильностью, но сейчас всё гораздо хуже. Маша дергано отбросила длинные черные волосы назад, скрестила руки на груди и прикусила губу, смотря куда-то в пустоту. Андрей терпеливо ждал, когда она всё обдумает, он даже шелохнуться боялся, вдруг она испугается и передумает. К счастью, всё обошлось, она решилась. Правда, голос перестал быть таким бодрым и твердым, как это было пару минут назад, чувствовался внутренний надрыв, надломанность некогда сильного человека.       — Вадим… — сказала она только одно имя и на секунду замолчала, нервно сглотнула слюну.       «Вадим, сука!» — Андрей взорвался изнутри, он готов был разорвать его в клочья, если бы тот встретился ему на пути. Парня начало трясти, он заскрежетал зубами, ещё немного, и он сам превратится в оборотня, побежит сломя голову на четырёх мощных лапах, громко рыча в ночи. До его ушей донёсся голос подавленной Маши:       — Сказал… Сказал, что это я убила ту девушку… Помнишь, ты про неё спрашивал, а я ещё предположила, что он притащил её через телепорт. Так вот… Никакого телепорта не было, всё куда прозаичнее… Я удовлетворила твоё любопытство? — добавила она с ноткой обиды, потирая тыльной стороной ладони шмыгающий нос.       — Так он блефует. Это же всё собаки, — юноша попытался опровергнуть всё с помощью логических доводов из следственного заключения дяди.       — Андрей… — девушка улыбнулась его наивности, тот воспринял это как знак и решил снова к ней подойти, но Маша отступила на шаг и отрицательно покачала головой, неуверенно пожимая плечом. — Собаки не могут так разодрать человека, там же остался один фарш. И волосы… Там были мои…       — Сукин сын просто незаметно обрезал и подкинул их, чтобы ты так подумала. В конце концов, как тобой можно управлять?       Андрей сам разводил руками, он думал, что такая формулировка заставит её усомниться в словах Вадима. Она поймёт, что это ложь чистой воды, и успокоится, перестанет ненавидеть себя… Как это было и раньше. По сути, изменилась лишь оболочка, а внутри всё осталось как прежде. Маша делает вид, что всё в порядке, будто проблемы её не волнуют, а на самом деле она каждый день смотрит в зеркало и думает: «Я самое красивое и в то же время страшное чудовище». Сначала это была полнота, дефекты речи, тугоухость, теперь это исчезло, зато прибавился страх перед ночью. Она всё ещё не любит своё тело и думает, что она уродина. Андрею было искренне жаль, что он понял её только сейчас, когда она стала красавицей, а тогда она была для него лишь злым неуклюжим котенком, который шипит, царапается, не подпускает к себе никого, кроме Насти. Жаль, что все эти годы он был падок на внешность и не видел в людях самых элементарных вещей, пока те не скажут ему в лоб.       Послышался глубокий вздох, Маша в который раз фыркнула носом, карие глаза становились всё отстранённее, улетали куда-то вглубь мыслей.       — С помощью зеркала как-то вёл, читал заклинания. Ему же двести лет, и он хрен пойми из какого мира, — она болезненно зажмурилась, будто наступила пяткой на мелкий камешек, ведь матерные слова ей самой никогда не нравилось слышать, а уж тем более от самой себя. — Заразилась от тебя… Ладно…       — Это была не ты, ясно? — Андрей настойчиво пытался до неё достучаться, он не собирался сдаваться и оставлять девушку в подавленном виде.       — Это была я!       — Ты ей зла не желала. Так что убийца не ты, а он. Он рассорить нас пытается, понимаешь? И тебя ослабить, чтобы ты под ногами не путалась. Он знал, что ты примчишься сломя голову на помощь своей подруге. Ты сильная и можешь с ним справиться, вот он и струсил, нашептал всякой дряни, думал, что это как-то ему поможет. Так что не поддавайся, поверь в себя, не обращай внимания на людей, которые тебе нет никто. Они просто хотят самоутвердиться, но ты им этого не позволишь, верно? Ты покажешь им, какая ты смелая?       Маша не ожидала услышать от него что-то подобное. Она широко распахнула мерцающие карие глаза, не зная, какие слова подобрать. В голове крутился вихрь мыслей, сердце забилось чуть чаще, а лёгкие напротив замерли в одном положении. Тонкие бледные пальцы затряслись, ухватились за рукава и смяли ткань. Она ещё раз сглотнула и по-девичьи кивнула головой.       — Вот так, — парень лучезарно улыбнулся, тепло прищурившись, он распахнул руки, желая её обнять, но перед этим спросил: — Можно?       Она снова кивнула. Юноша направился к ней медленными мягкими шажками, до последнего боясь, что она передумает. Маша не передумала, уткнулась лбом в его плечо, вдохнула запах жжёного табака, который на этот раз почему-то казался приятным. Тёплые мужские руки на её спине тоже не вызывали отвращения, они согревали холодное тело, а вместе с тем и колючую ежовую душу. Его дыхание щекотали кончики ушей, длинные чёрные волосы качались от каждого прикосновения. Андрею нравилась их шелковистость, он не мог удержаться и не погладить их, наивно пологая, что та этого не замечает. Маше стало намного легче, спокойно и уютно, как дома, где бабушка на новый год готовит имбирные пряники с яркой расписной глазурью, а дедушка чистит ароматные мандарины от ненужной кожуры. Действительно, ведь скоро Новый год, может быть, чудо случится, всё наладится, жизнь изменится к лучшему. Конечно, ведь был проделан такой тернистый путь, что-то обязательно должно случиться.       Запах табака начал щекотать нос, в горле запершило, неприятно закорябыло коготками. Девушка до последнего не хотела портить этот момент, но природные рефлексы были сильнее её. Она сдержанно прокашлялась, а потом не выдержала и поперхнулась ещё громче. Андрей понял причину такой реакции, освободил девушку от объятий, отойдя на пару шагов назад, будто это могло уменьшить резкость запаха.       — От меня воняет, да? — спросил он, стушевавшись, хотя прекрасно знал ответ.       — Не хочу обидеть, но… Я почувствовала запах сигарет и пота, когда ты был ещё за версту отсюда.       — Неужели?!       — Правда, я поэтому и закрылась.       — А вот сейчас было обидно, — по его интонации и по-театральному закрытой позе становилось ясно, что всё это лишь ребячество и зла он не держит.       — Но тебя же это не остановило!       — Меня вообще мало что останавливает.       — Вот же хвастун! — Маша сморщила нос и оперлась руками в бока. — Я пришёл сюда не ссориться, а узнать, как ты.       На этот раз в его голосе чувствовалась не наигранная перчинка недовольства. Девушка сменила гнев на милость и решила найти другую тему для разговора. Её взгляд снова зацепился за помятый и побитый вид Андрей, будто тот боролся не на жизнь, а на смерть со стаей медведей где-то в диком таёжном лесу.       — А с тобой что случилось?       Парень мельком оглядел себя и понял, о чём идёт речь. Его лицо вмиг переменилось, как по щелчку пальцев, прежнего задора как ни бывало. Оно стало серьёзным и хмурым, даже взрослым, можно сказать. У девушки внутри всё сжалось от такой резкой смены эмоций, теперь её очередь слушать его историю, искать решение проблемы.       — Пришёл в квартиру Наст, встретил там Кобальта, — он сказал очень сухо и коротко.       — Кобальта?! Он тебе помог?       На мгновение она вскинула брови и радостно улыбнулась, ведь получается, её ожидания оправдались, тот, на кого всё это время возлагались надежды, откликнулся на её немую просьбу. Андрей не разделял воодушевления Маши, он саркастично скривил рот и хмыкнул.       — Помог, ага. Хрен забудешь такую помощь.       Уголки губ девушки медленно опустились, карие глаза перестали отливать янтарным отблеском, словно солнце ушло за тучи. Рука задумчиво легла на подбородок, теперь масляная картина в её голове вырисовывалась совершенно по-другому, краски приняли более холодный оттенок, сменились с кроваво-красного на королевский синий.       — Это он тебя так?       — Нет, просто об мебель ударился, а этот драться вообще не умеет, — ответил Андрей полуправдой, до последнего не желая признаваться в своём поражении, он невзначай отвернулся, будто за окном происходило что-то сверхинтересное.       — Так зачем дрались?       — Он решил пригрохнуть Наст, хотя мне втирал, будто собирался спасти. Да хрена-с два, он держал над ней пистолет и почти нажал на курок! Дырка в башке — вот тебе решение проблемы!       Выходит, они и правда остались наедине со своей общей проблемой, больше никто им не поможет. Вадим так и будет вставлять палки в колëса, пока не добьётся желаемого. Кобальт не благородный рыцарь, каким она всегда его считала, он просто хочет свести личные счёты с давним врагом. Все его друзья, вся их деятельность заключается лишь в сборе необычных людей против одного конкретного человека, вернее сказать монстра, который когда-то в прошлом был человеком. Строит из себя загадочного мудреца, а на деле обычный юноша с внутренними обидами на жизнь. Хотя, можно ли его винить в том, что всё это время он носил маску? Ведь в какой-то степени все люди так или иначе это делают. Возможно, Кобальт не такой уж плохой, каким он кажется после попытки тихим и незаметным способом избавить родной город от демона. Он ведь всего-навсего выбрал вместо одной жизни тысячи горожан. Он несколько месяцев искал другой путь, начиная от попытки украсть браслет, заканчивая информационной войной. Маша прекрасно понимала, что сегодняшний поступок — признак безвыходной ситуации, и она сама никогда бы на такое не решилась, потому что Настя — её подруга. Для Кобальта же она — просто девушка, которая частично сама создала для себя проблемы вроде «Города, в котором…»       Маша потëрла пальцами сморщенную переносицу. Слишком сложно, неужели когда-нибудь настанет тот день, когда она бросит попытки вытащить лучшую и единственную подругу из вымышленного мира и примет сторону демона? Что, если ей тоже придётся выбирать? Так ли сильно она будет осуждать Кобальта за его эгоизм, когда сама переступит допустимую черту? Девушка интенсивно замотала головой, пряди волос качнулись из стороны в сторону, как огромные морские волны. Лучше не думать об этом, навряд ли такое когда-нибудь произойдёт. Маше дали деньги, фальшивые документы, лишь бы она отсюда уехала. Её выкидывали через портал, но она научилась пользоваться зеркалами и возвращалась. Столько всего было пережито и потеряно, чтобы она вот так взяла и отвернулась? Никогда! Она не позволит Насте повторить её ошибку, сделке не бывать!       Андрей решил в который раз за день успокоить нервы, достал зажигалку, вытащил из кармана пачку, уже поднëс ко рту сигарету, но вдруг остановился. Он краем глаза покосился на брюнетку, стоящую в задумчивой позе, поразмыслил пару секунд и убрал всё обратно. Почти всё, кроме зажигалки, он крутил её как спиннер, своеобразная замена самой популярной игрушки этого года.       — Можно задать нескромный вопрос? Хочу, чтобы на одну тайну стало меньше       — Говори.       — До меня дошли странные сведения, будто в тот день, когда ты пропала, в квартире был пожар. Почему не нашли тело понятно, потому что на самом деле ты жива. А вот почему из квартиры вышел только мужчина — не ясно. Этот ваш экстрасенс не мог додуматься телепортнуться через зеркало?       — Тайны особой нет, — в какой-то степени Маша почувствовала облегчение, она боялась вопроса похуже. — Тем парнем, который вышел квартиры, была я. Зеркало действительно было, но я так удивилась своему новому внешнему виду, что попятилась назад и уронила его. Оно разбилось вдребезги, а пожар во всю разгорался. Пришлось наскоро маскироваться и переодеться в его одежду, а Вадиму — превратиться в кота.       — Вот что, он ещё и кот… Не тот самый, что жил всё это время под одной крышей с Настей?       — Он самый.       — Просто охрененно, то есть вы все знаете, кем на самом деле является комок черной шерсти, но гнать его никто не собирается?!       — Это единственный способ найти его. Квартира — место, где он стабильно обитает, в остальное время он гуляет сам по себе где попало. Мы все изображаем слепых, потому что это упрощает нам задачу по поимке Вадима. Сейчас мы бессильны, но потом…       — Хватит называть его по имени, а то я начинаю думать, что ты к нему прониклась, — огрызнулся Андрей, скорчив недовольное лицо.       Как бы он не старался скрыть ревность под язвительностью, Маше всё же удалось уловить нотки его истинных эмоций, женское чутье тоже дает хорошие плоды. Девушка подбоченилась, хитрая кошачья улыбка промелькнула на её лице, она тайком следила за каждым неуверенным движением юноши.       — Ты прав… — промурлыкала она.       Андрей тут же напряг мышцы плеч, не на шутку распушился, переминая на месте ногами, как петух перед боем. Маша выждала нужного момента, получила должное удовольствие от этого немого представления, и наконец-то сжалилась над парнишкой, продолжив фразу в той же манере:       — Он не заслуживает этого. «Сукин сын» и «чёрный комок шерсти» ему больше к лицу.       — Умеешь ты создать напряжение, — Андрей одобрительно усмехнулся её уловке, понимая, что попал в самые сети прекрасной чародейки.

***

      Красное зимнее солнце ушло за горизонт. Какое-то время храбрые лучики вырывались из укрытия, давали надежду случайным прохожим на светлое будущее. Маленькие человечки в ответ лишь отбрасывали тень, крохотные черточки на белом припорошённом снегом полотне. Не так уж это и плохо, ведь благодаря этому создавался некий абстрактный рисунок, каждая душа, пока она жива, вносит свои штрихи в огромное произведение искусства. Каждый прохожий к вечеру сделал маленький вклад в жизни другого прохожего, пусть даже косвенно, будучи лично с ним незнакомым. Винтики громадных часов-маховиков, которые отсчитывают каждую секунду. К сожалению, люди — механизм не вечный, когда солнце заходит за горизонт, ему необходимо отдохнуть от долгой работы.       Вот и дядя Илья вернулся в квартиру с надеждой плотно поужинать, перекусывая таблетками, затем лечь на диван и уснуть под звуки телевизора, бубнение чужих ему людей о событиях минувших дней, или с черно-белой газетой «Хронометр», приятно похрустывающей в руках. Дверь скрипнула, приветствуя хозяина и невзначай намекая, что её пора смазать. Следователь, к сожалению, устал, и ему пришлось мысленно отложить это дело на завтра. А когда наступит завтра, будет уже сегодня, так что в каком-то смысле претензий к нему быть не может. Завтра значит завтра, не днём раньше.       Жуткая тьма поглотила квартиру, только в окнах блистали огоньки из чужих домов. Интересно, там кипит жизнь? Дружная семья? Бегают дети и лают собаки? Дядя Илья вздохнул, он уже давно надумывает совершить один кардинально меняющий жизнь поступок, переступить через свои страхи, чтобы потом в старости не было стыдно, чтобы там, сидя в кресле-качалке, он гордился собой.       Шершавые пальцы нащупали в стене переключатель, он звучно щëлкнул и развеял тьму. Следователь вздрогнул, никак не ожидая увидеть незваного гостя. Его племянник сутуло сидел в задумчивой позе, облокотившись об стол и вертя в руках выключенный телефон. Вообще-то он хотел сначала звенеть ключами, крутя их на одном пальце, но потом решил, что они слишком громкие и испортят эффект неожиданности, поэтому выбрал более бесшумный вариант.       — И давно ты так в засаде сидишь? — спросил следователь хриплым голосом после морозного ветра.       Мужчина снял промокшую от снегопада куртку. Андрей встал со стула, пол заскрежетал под давлением ножек, отчего хозяин квартиры непроизвольно сморщился. Племянник не обратил на это никакого внимания, без лишних слов он вытащил пистолет и показательно положил его на стол. Теперь на лице следователя отразилось недоумение.       «Удивительно, что дядя решился отдать пистолет такому подростку, как ты», — эта фраза заставила Андрея задуматься. Вдруг это правда? В каком-то смысле было логично, если бы его родственник перевернул всё верх дном, а потом спросил у племянника, где его вещь. Это ведь не игрушка, а оружие, которое ненароком может убить невинного человека. Андрей всë боялся, что однажды он потребует вернуть пистолет обратно, но этого не происходило, и парень списал всё на безответственность следователя или чистой воды везение. Сейчас же в голове складывалась совсем другая картина.       — Короче, я украл у тебя пистолет. Вот он. Решил вернуть, ты его, наверное, ищешь. Я им всё равно ни разу не воспользовался.       Ну, почти. Ведь робот-собака не считается, верно? Она неодушевлённый предмет, ей можно легко вернуть жизнь, заменив аккумулятор. В конце концов, юноша просто защищался, откуда ему было знать, что она на него не набросится?       Илья тепло улыбнулся на неуверенные запинания племянника. Стоять столько времени у стены было как-то глупо, поэтому он отряхнул грязные после улицы руки и сделал пару шагов навстречу парнишке.       — Андрей, ты такого плохого мнения обо мне? Я прекрасно знал, что он у тебя. Забирай обратно, потом пригодится.       — Но…!       — Никаких, но! Всё, точка! Только без кровопролития, ладно? За сокрытия преступления, говорят, статью дают и в тюрьму сажают, — он заговорщицки подмигнул.       — Огнестрельное, и без кровопролития. Дядь, ты чë? — Андрей до сих пор не отошёл от странной доброжелательной реакции родственника, поэтому шестерёнки в его голове крутились с трудом.       — Ты понял, о чём. Без ковров, без лопаты!       — Угу, понятно.       На самом деле ему ничего не понятно. Так и правда всё было задумано с самого начала? То есть он прекрасно знал, что пистолет у него, и нарочно молчал, чтобы племянник мог защититься, да ещё и под свою ответственность! Просто, если бы Наст и правда убили, то вина легла бы на дядю! От этой мысли Андрею стало не по себе. Ему не хотелось никого подставлять. Руки отряхнули джинсы от невидимой пыли и засунулись в карман.       — Ну, я пойду? — бросил он, сделав шаг в сторону выхода.       — Куда? Опять в свою заброшку? — дядя, как ни странно, не осуждал или не выражал неприязни, всё такое же приподнятое настроение и как пару минут ранее.       Андрей остановился. Он энергично закивал головой, голос, как назло, задрожал, выдавая его нервозность, хотя до всего произошедшего сценарий разговора в его голове выглядел суровым и мужественным.       — Да, без обид, но к бабушке я не пойду. У нас взаимная нелюбовь к друг другу. Да и я не в восторге от этих хором. Чувствую себя, не знаю, бомжом в ломбарде что ли. Фальшивым евреем, так сказать. Знаешь эти стереотипы, где мы ходим с дурацкими кудрями, пьём дорогое вино, глядя на камин. Так вот, всё это, конечно, глупости, но… Даже при наличии богатых родителей я живу на даче. И я сейчас не хочу вызвать жалость, типа, дядя, смотри, до чего вы меня довели, погладь по головке и отсыпь мне немного деньжат, — он выдохнул, впервые за всё это время решил раскрыть душу, но это было для него болезненным процессом, как будто отдираешь корку от только что засохшей раны. — Я просто хочу… Идти своим путём, ладно? Пусть поступаю как идиот, но зато сам, без указаний, как и что я должен делать, чтобы не опозорить свою благородную, мать твою, семью. Вот что я хотел сказать.       Дядя всё это время внимательно слушал, не желая его торопить даже тогда, когда тот замолкал и собирался с мыслями. В конце он понимающе кивнул, распутал скрещенные руки на груди. На кухне засвистел чайник, хозяин квартиры выключил плиту, чтобы пузатый хулиган не резал слух своим пронзительным визгом. Кипяток зажурчал и наполнил собой два бокала, заставляя чайные пакетики окрасить собой напиток в тёмный цвет. Пар заклубился, он хотел согреть квартиру своим присутствием или достигнуть потолка, высот в этой жизни, так сказать. Дядя взглядом намекнул племяннику тоже взять чай, а сам сел на скрипучее кресло и звучно сделал глоток. Телу стало теплее, скрюченные от холода руки слегка оттаяли и распрямились, их даже вязанные колючие варежки не спасли.       — Юношеский максимализм значит, понимаю. Сам когда-то бросил всё и в полицейские пошёл. Семейные бизнес никогда меня не привлекал: махинации, полезные связи, просчёты наперёд. Может быть, слишком глупым родился, не знаю. Но тогда в груди билось ещё здоровое сердце, хотелось помогать людям, раскрывать преступления, наказывать маньяков и убийц.       Он сделал ещё один глоток. Андрею было как-то неловко вот так стоять на месте и пялиться на затылок дяди. Тот, наверное, ждал, когда он сядет в кресло напротив, чтобы они могли спокойно поговорить и обсудить насущные проблемы, а паренёк всё противился и торопился уйти. Из приличия Андрей взял предназначенный для него бокал с чаем. Теперь хотя бы был виден профиль следователя, его умиротворённый взгляд, направленный куда-то в окно. В его позе читалась ностальгия о былых годах, о мечтаниях, что занимали голову, когда тот был ровесником Андрею. Племянник сел напротив дяди Ильи и отпил ещё немного чая.       — Не жалеешь?       — Скажем так, годы уже не те и тело одрябло. Не та физическая сила… Но я не жалею. Никогда жажды денег не было, поэтому я тоже, наверное, не фальшивый еврей.       Андрей понимающе кивнул головой, но как продолжить диалог он не знал. Слишком много невероятных вещей произошло за последнее время, при всëм желании он не мог поделиться своими переживаниями даже с близким человеком. Обсуждать же собственную семью не самое приятное занятие.       Неловкая пауза затянулась. Кружка следователя давно опустела, при всём желании с помощью силой мысли её нельзя наполнить. Пришлось встать. Кресло с облегчением скрипнуло, почувствовав освобождение от тяжести.       — Голодный? Из еды только годовой запас чипсов?       — И сухариков, — добавил Андрей с усмешкой.       Дядя Илья угукнул, не ожидая услышать ничего другого. Слегка пригнувшись, он открыл маленький холодильник, который был чуть выше тумбочки, тщательно изучил взглядом его содержимое. Загремел крышками, открыл все кастрюли, что-то неразборчиво бубнил себе под нос, видимо, составлял меню на ближайшие дни. Вскоре он заговорил более четким и громким тоном:       — Так, значит, у меня есть пюрешка с котлеткой…       Андрей тут же, как по сигналу, подскочил с места и протестующе замахал руками.       — Дядь, спасибо, но давай без единоразовых акций, лады? Я всё понимаю, тебе меня в какой-то степени жалко, хочется помочь… Но вот так, как кутёнка, погладил и пошёл дальше… Я не хочу. Ты больной человек, здоровья и времени на меня не хватает, так что давай без этого! Я уже взрослый, разберусь как-нибудь.       — Андрей…       — Ну чего?!       — Ты меня не расслышал. Я говорю, дуй за своими вещами, приноси их сюда, а потом сядешь, и будешь ужинать.       — Я не понимаю…       Его уже начинало знобить, он старательно пытался это скрыть, не хотел казаться слабым и беспомощным, тем самым кутьком, которого выбросили на улицу за ненадобностью. Не особо приятно, когда тебя кто-то подбирает, избавляет от грязи в теплой мыльной ванне, вычёсывает шерсть, откармливает, а потом выкидывает в грязь обратно просто потому, что ты не такой прилежный, как хотелось бы. Дворняга она и есть дворняга, никакие спа-процедуры и походы в парикмахеры этого не изменят.       Дядя вытащил кастрюлю из холодильника, залил туда молока, чтобы пюрешка не пригорела, и поставил на плиту разогреваться. Теперь у чайника появился сосед по конфорке. Андрея эта картина нисколько не умиляла, скорее наоборот, вызывало раздражение от недосказанности.       — В чём дело? — рявкнул он чуть громче, желая быть услышанным.       — А дело вот в чём, — следователь отрегулировал пламя и подошёл к юноше, желая наладить с ним зрительный контакт. — У меня никогда не было детей, а ты мне стал давно уже сыном, — тут он неожиданно положил руку на плечо Андрея, от чего тот впал в ступор. — И пусть твой отец мой брат, с которым мы давно не разговариваем, я вижу, что мыслим мы с тобой одинаково, поэтому я не вижу смысла «бомжевать» по-отдельности. Бомжи должны держаться вместе, в одной заброшке!       В конце он улыбнулся, браво поднял кулак вверх, будто сказал ободряющий девиз. Андрей никак не мог поверить в происходящее. Ему казалось, будто это мираж, сладкий сон, не может быть всё так хорошо. Он думал, что его просто жалеют, а оказывается вот оно что…       Парень прокашлялся, в который раз покосился на руку дяди Ильи, не зная, что нужно говорить или делать в подобных ситуациях. Его посетила одна неприятная мысль: «А как же его четвероногие друзья? Их что, придется променять, забыть навсегда? Теперь их разгонят, и они снова окажутся на улице, пока не попадутся в зверские лапы живодёров?»       — Так у меня там собаки, — неуверенно проговорил Андрей.       — Собак не бросим. Только чур выгуливать будешь сам.       Следователь отпустил всё ещё растерянного сына и направился обратно к кастрюле, достал ложку, чтобы помешивать содержимое.       — Что стоишь? Бегом за вещами! Одна нога здесь, другая там!       — Ага! — ответил Андрей, замотав головой в разные стороны, прогоняя заторможенность, как назойливую муху, и рванул на выход, только пятки сверкали.