Светлая сторона демона. Часть 2

      Кажется всё, пора прощаться с городом Астрахань. Он принëс много эмоций, как положительных, так и отрицательных. Обдувал холодным ветром и согревал солнечными лучами, радовал яркими красками осени и заставлял согнуться под черными ветвями зимы. С него всё началось, и пожалуй, на нём же всё и закончится. Теперь у каждого новая жизнь. Маша и Андрей вроде как сдружились, хотя раньше терпеть друг друга не могли. Сам юноша обрëл отца в лице дяди, теперь он не так одинок, у него есть семья, пусть и маленькая, из двух человек, но семья. Родная, любящая, принимающая его таким, какой он есть.       Станислав помирился с друзьями. У них сейчас идëт перепалка, он пытается понять, виноват ли он в случившемся или нет. Дело всё равно идёт в воссоединению трио, так что переживать за них не стоит. Лучше оставить наедине, имея примерное представление о каждой реплике.       Осталась Наст. У неё тоже вроде бы всё налаживалось. Она собирала вещи, ведь совсем скоро вместе с Лилой они отправятся в бегство через зеркало, своего рода удобная телепортация. Не надо платить деньги за поезд или самолёт, за перевозку груза. Из возможных затрат — аренда квартиры, на этот раз более чистой, еда для девушки и скорее всего одежда, хотя можно и в старом походить. Чемодан у Наст получился небольшой, что в общем-то не удивительно: пару футболок и штанов, украденные очки, перчатки, даже Кубик Рубик. Зачем он ей нужен? По сути для неё эмоциональной ценности он не имеет, в отличие от Насти. Может только как дань уважения к прошлому владельцу тела?       Настя молча смотрела, как демонесса кладëт последние вещи в чёрную тканевую сумку. Её глаза похожего цвета, но даже в них можно прочесть подобие грусти и усталости от бремени демона на её плечах, а так же каплю надежды, согревающую душу. Она как свет лучины в кромешной тьме, пытается пробиться и всеми силами добавить ясности, цели, стремления найти путь в жизненном пути, и шанс на собственное счастье. И двоедушница пришла его раздуть, а погаснет он от порыва дыхания или вспыхнет сильнее — дело случая. Кто знает, что уготовила на этот случай судьба: орёл или решка?       Губы искривились в ухмылке. Настя выпрямилась, перестала опираться плечом о дверной косяк, шагнула вперёд, навстречу демону с лучиной внутри. На данный момент она самый яркий свет на фоне пыльной и пустой квартиры, где в окна заглядывают птицы, чирикают, желают получить еду, хотя бы маленькую крошку хлеба. Им вторят ветки, они стучат костлявыми пальцами, просят пустить и освободить от назойливого холода и ветра. Настя решила нарушить эту идиллию, а то вдруг все здесь про неё забыли.       — Уже уезжаешь? — спросила она, слегка прищурив глаза и улыбнувшись.       Наст одёрнулась, бросила поглаживать сумку, будто та была пушистая чёрная кошка, свернувшаяся в комок. Демонесса обернулась в её сторону, изучила странную наклонившуюся вперёд позу, выражение лица, которые не предвещали ничего хорошего.       — Прости, что забыла попрощаться. Ах да, мы ведь и так обречены быть всегда вместе, — парировала она с немалой долей сарказма.       Тонкий голосок выступал в роли самозащиты, демонесса демонстрировала невозмутимость, для неё беседа ни что иное, как словесная игра, способ выяснить, что таят смотрящие в упор глаза.       Девушка уперлась локтëм о стол, хотя для неё, полупрозрачного и неосязаемого духа это никакой стойкости не давало. Так, лишь красота и видимость, будто она и правда находилась в реальности, состояла из крови и плоти.       — Знаешь, я искренне рада вашей дружбе с Лилой, правда. Вы так хорошо вместе проводите время.       Наст сощурилась, на белом, как полотно, лице проявились мимические морщины в области переносицы — признак недоверия к фальшу собеседницы.       — Мне кажется, или тебе что-то от меня нужно? — спросила Наст напрямую, так же наклонившись вперёд, будто так легче прочитать мысли.       — Мне?! — Настя наигранно удивилась и отмахнулась рукой, как от какой-то глупости — С чего ты это взяла? — под холодным и твердым как сталь взглядом пришлось сдаться и перейти ближе к делу, пальцы непроизвольно поправили свисающую челку, — Да так, спросить кое-что…       — Я слушаю.       Демонесса выпрямилась, она уверенно смотрела сверху вниз, явно заинтригованная таким необычным разговором. Вот она, истинная сущность Наст: тяга к сделкам, тайнам, заговорам. Не стоит такую особу долго ждать. Настя подползла ближе, перебирая руками по столу, как это делает осторожная ящерица в пустыне, повторила за собеседницей, вытянувшись во весь рост, чтобы их глаза были на одном уровне. Не смотря ни на что: на смертность, на шаткое положение, на помутнение разума, двоедушница должна как минимум быть на ровне, она должна улыбаться своему врагу прямо в лицо, даже в самый напряженный момент.       — Я провела тщательное наблюдение за всеми моими знакомыми. Если что, в душ не подглядывала, мне такое не интересно. Так вот, Кобальт сказал, что наводку дала Маша, а голос, который «всегда говорит правду» почему-то всё это время молчал и не разу не заикнулся, кто же эта крыса на самом деле?       — Ума не приложу. Ты бы ещё через сто лет спросила, — съязвила Наст, хотя мелодичный голос предательски дрогнул.       Она отвела взгляд и посмотрела куда-то позади Насти. Там никого не было, девушка точно знала, демонесса просто скрывается, делает вид, будто Настя ей не интересна, будто тема разговора её не касается. Нет уж, демонессе придется ответить честно, хочет она этого или нет. Двоедушница рванула с места и крепко схватила её за горло. Знала, что всё не по настоящему, она всего лишь видение, полупризрак, но всё же, будь у неё настоящее тело, она бы придушила эту гадину даже ценой собственной жизни!       — Если захочу, и я через двести лет приду из загробного мира и тебя достану.       — Буду ждать с не терпением нашей новой встречи, — Наст была невозмутима, она с кокетливой улыбкой убрала двумя тонкими пальцами её руку, отбросила в сторону, как осевший невесомый лист, — Твоей проницательности нет придела. Так и есть, это я рассказала Вадиму всю твою биографию до твоего прихода на «сеанс». Это я всё подстроила, потому что хотела свободы.       — И творить свою судьбу., — Настя повторила заезженную реплику, которой Наст в былые времена очень любила прикрываться       Наст широко улыбнулась, рот растянулся чуть ли не до ушей, того гляди порвётся и останутся шрамы. Смотрелось это странно и даже пугающе, будто маньяк наблюдал за жертвой, которую преследовал долгие годы. Такое же выражение лица Настя видела и в зеркале, и во снах, и самых страшных кошмарах. Помни, с кем говоришь, но не подавай вида, что боишься.       — Я вижу, ты прониклась к этой фразе, — промурлыкала Наст, чуть отдалившись.       Демонесса убрала руки за спину и скрепила их в замок, сделала пару вальяжных шагов вокруг девушки, словно она была любопытным музейным экспонатом, и судя по всему ценным, раз до сих пор не нападает в ответ. Терпеливая, выжидает чего-то. Настораживает. Не долго думая, Настя парировала:       — Скажу честно, судебка так себе. Всполошила весь город, потом залегла на дно, чуть не наложила на себя руки, а теперь будешь прятаться по углам со своей подружкой.       — Уж куда повеселее, чем шестнадцать лет сплошного уныния.       И тут Наст остановилась, черты лица смягчились, словно невидимая рука разгладила простыню, убирая неровности, сборки и колючие уголки. Натянутая улыбка устала от напряжения и расслабилась. Голос тоже преобразился, звон колокольчиков затих, тембр скорее напоминал шелест осенних листьев или плеск морской волны.       — Насть, я честно, не хочу с тобой ссориться. Тебе же будет лучше, если мы закроем эту тему. Уже всë решилось, все получили то, что хотели. Ты и я. Давай наладим контакт, мы ведь в одном теле как никак.       "Это ловушка. Лишь видимость перемирия, на самом деле она хочет сделать из меня послушную тряпочную куклу. Да что говорить, все, кого я встречала на своё жизненном пути, хотели слепить бесхребетное создание, которое будет молча выполнять необходимые задачи и заданные программой функции", - и даже не смотря на это Настя решила сделать вид, будто всё идёт по её плану.       — Так я и налаживаю, разве не видно? Хочу сказать кое-что важное, а ты закрываешься.       — Это кое-что важное — кое-что неприятное? — Наст приподняла бровь.       — Естественно, хорошую новость я бы так не тянула.       — Тогда до следующего года, оставь в качестве подарка.       Демонесса кивнула головой и отошла в другую комнату, тем самым намекая, что разговор окончен. Настя было открыла рот, хотела возмутиться, но осеклась, только скулы нервно задëргались, предательски выдавая нервозность. Пальцы непроизвольно зашевелились, играя импровизированную мелодию на клавишах пианино, а потом сжались в крепкий кулак. Шаг сделан, надо идти до конца, следовать за черноглазой навкой до последнего.       — Я не хочу, чтобы ты выглядела глупо, — ласковый голос вырвался из уст девушки, в очередной раз напугавший Наст.       От внезапного появления демонесса опять вздрогнула. В её позе читалась сдержанность, скрюченные дрожащие пальцы напоминали когти, того гляди царапнет, нанесёт глубокие увечья. Вопреки ожиданиям, она расправила ладонь, медленно опустила её вниз, одновременно втягивая живот и высвобождая кислород из лёгких. Веки устало прикрыли глаза, и через некоторое время распахнулись, открывая два туннеля в бездну. До слуха донеслись сдержанные хлопки.       — Ты навела интриги, молодец! Видишь, уже аплодирую, это моя высшая степень похвалы между прочим.       Настя тихо захихикала. Её плечи тряслись от смеха, он не прекращался, ускорялся и набирал обороты, прибавлял оглушительной громкости. Она хохотала прямо в лицо, будто та ляпнула полную чушь или глупый анекдот из дешёвых сборников.       — Ха-ха-ха, да мне не нужно твоё одобрение. Что я с ним буду делать? Повешу в рамочку и к стене прибью?       Смех нахлынул новой волной, Настя скрутилась пополам, хватаясь за живот, будто таким способом можно остановиться. Он был сильнее её, требовал вырваться наружу, словно магма из жерла вулкана. Такой огненный, смешанный со всякой горькой примесью. На самом деле в нынешней ситуацией нет ничего забавного, но она привыкла смеяться, когда не может показать эмоции иначе, когда собеседник напротив этого не позволяет.       Наст совсем поникла головой от такого жалкого зрелища. Она стыдливо отвернулась, вероятнее всего ожидая, когда у собеседницы закончится приступ и та хоть немного успокоюсь.       — Возможно, — пробубнила демонесса, перекривив рот в усмешке и скрестив руки на груди.       — Что такое?       — Ты мучилась от гиперопеки и гиперконтроля, но при этом страдаешь от недостатка любви и внимания. Разве это не иронично?       — Таков твой вердикт спустя годы анализа? Прямо в точку.       Наст перевела на неё чёрные глаза, руки расправились, попутно смахивая невидимую пыль с одежды. Один шаг сократил между ними расстояние, Наст настойчиво стояла близко, делясь морозным холодом и кипельной белизной. Настя насторожилась, оглядела её с ног до головы, пытаясь разгадать тайный смысл этого жеста.       — Так может ничего того, что с тобой происходило, не было? Может быть ты всё выдумала? — сладкий шёпот демона с ноткой хитринки прошелся по ушам девушки.       Настя чуть не вывернуло наизнанку, глаз задëргался и тело затрясло. Пришлось отступить, чтобы почувствовать вкус личного пространства. Правда ломанность протестующего голоса выдало все бурлящие чувства отвращения.       — Такое придумать невозможно! Слишком бурная фантазия даже для меня!       — На реальность тоже не смахивает, — спокойно парировала демонесса, продолжая настаивать на своëм. — Твоя подруга погибла, вот ты и сочинила отговорку, что она просто превратилась в другую девушку. И Кобальта никакого не было, ты звонила по телефону и засыпала.       Настя забегала глазами по комнате, ища хоть какое-нибудь спасения. Конечно же его не будет, ей придётся справиться с нашествием жужжащих мыслей самой. Дыхание участились: вдох, выдох, вдох, выдох, вдох, выдох. Наст просто играется, мстит за то, что та не даёт покоя. Конечно же всё это правда, она лжёт! Как говорилось ранее, такое выдумать невозможно, одно дело придумать мир, а другое, жить в нём и верить в его существование. Настя ведь знала, что «Город, в котором» выдумка, значит и остальные уловки подсознания смогла бы распознать. Пусть её слова звучат убедительно, но… Нет, нет, нельзя верить демону, не вздумай! Девушка сглотнула, схватилась за голову, пытаясь заставить голоса замолчать и оставить её в покое. Ещё один глоток воздуха заставил стержень выпрямиться и твердо сказать:       — Я жду.       — Чего? — спросила Наст.       — Разоблачения. Резкой смены декорации, падение занавеса, — речь получилась мямлящей, руки размахивали, будто так можно ухватиться за витающие в пространстве подходящие слова.       — Так демон с черными глазами тоже может быть выдумкой. Сама разрушай стену.       — Откуда мне теперь знать, как выглядит обычная реальность?! — Настя не выдержала и выкрикнула намного звонче, чем полагается.       — Просто представь, — многозначительно ответила Наст с таинственный ухмылкой на лице.       Девушка сильно зажмурила глаза прогоняя ведение. Все мысли о выдуманной реальности давили, сжимали в маленький ничтожный клочок. Если квартира, мебель, серость пыли — всё это плод её фантазий, то что тогда настоящее? Где она стоит, где находится? А может быть всё это лишь сон, длинную в вечность, и он никогда не закончится, будет мучать до последнего, давить на больные точки, душить и топить в склизкой черноте. Настя замотала головой, отпугивая резким движением надвигающуюся темноту. Распахнула глаза и удивилась, прежней неубранной обстановки не было. Она опять наблюдала за собой со стороны, как делала много раз раньше, только на этот раз прошлое было относительно недавнее. Она в школьной форме стояла в туалете, кричала на собственные отражение. Совершенно обычное, без всяких мистик и искажений, без черных глаз и белого лица. Эмоционально махала руками, разговаривала неизвестно с кем, потом истерично смеялась, рассматриваю кровь, стекающую по поцарапанной ладони. Настя била сама себя, и ради чего? Чтобы исчезли галлюцинации? Цветы никогда не испепелялись, с ними всё в порядке. Со стороны выглядело глупо: она пялилась на зелëную листву с широко распахнутыми глазами, будто увидела призрака.       И никакого Кобальта не было. Девушка случайно столкнулась с обычным человеком и вообразила себе невесть что, приключения с элементами телепортации, волшебства, гипноза, хитроумных махинаций. После звонка она как лунатик выходила из квартиры, бродила по серому городу, шурша опавшей листвой под ногами. Люди непонимающе оборачивались, а Настя никак на них не реагировала, бродила с пустыми глазами, лишь мимика выражала невпопад то радость, то удивление, то печаль. Её старания и труды порвали прямо на глазах, неокрепший мозг не выдержал разорванной частички души. Сама того не ведая девушка накричала на зеркало и ушла, на этот раз на долгие месяцы.       Потом каким-то образом узнала про смерть подруги, решила сжалиться над ней и над собой: придумала невероятную историю Фионы. Красотка днём, в ночи — урод. Теперь она хотя бы при свете солнца будет блистать изяществом и великолепием, назло всем детям, одноклассникам, что издевались над ней.       У троицы, у Андрея, у Маши, у всех остальных наступил счастливый финал, потому что Настя так захотела, ей нужно было за кого-то порадовать, испытать счастье на долю секунды!       И прекрасного Вадима она тоже создала по собственным эстетическим предпочтением. Загадочный ловелас, очаровательный чёрный кот с зелëными глаза и бокалом крепкого виски. Тут и любовь к Булгакову сыграла немалую роль. В тот день она с дядей Ильëй сторожили неведомо кого, потом Насте померещилось и она помчалась за невидимым силуэтом. Стояла запыхавшаяся на крыше и любовалась закатом, таким ярким, красочным, угасающим под напором ночи.       По щекам потекли слëзы. Всхлипывания застряли в горле и не смели вырываться наружу. Девушка вытерла кулаком непрошенный солёный ручей, капающий с подбородка. Теперь она вернулась домой. Ноги методично и гулко топали по ступенькам, оставляя после себя грязные следы. Настя нажала на звонок, дверь пронзительно заскрипела, передо ней стояла мама. Внутри всё похолодело от страха…       С тех пор, как она вернулась… Ничего не изменилось. Раскаяние родителя перед демоном тоже ничто иное, как выдумка. Всё та же давящая атмосфера, чувство загнанной лабораторной крысы не желало покидать девушку с самого рождения. Краем глаза Настя глянула на зеркальный шкаф. Самый излюбленный способ мамы наблюдать за дочерью… Постоянно. Чтобы та ни делала, женщина всегда смотрит, а если дочка выходила на улицу, за ней наблюдал кто-то из «маминых людей». Они докладывали обо всëм: куда пошла, зачем пошла, с кем пошла. Словно к беспомощной букашке в банке поднесли огромную лупу. Она ччувствовала на своих крыльях любопытный взгляд исследователя. Огроменный глаз нависал над ней и смотрел, смотрел, не моргая. Как сейчас, они сидят в разных комнатах, но под углом мама всё равно видит Настю в отражении. Девушка делала вид, будто читает «Вечера на хуторе близ Диканьки», а сама сидела в телефоне. Простите, Николай Васильевич, но она хоть так выберется из давящего замкнутого пространства. Скрипнул пол, мама встала и пошла проверить, что она делает на самом деле. Срочно спрятать телефон! Резко задергавшись и явно выдав себя, Настя положила его под покрывало. Не самое надëжное место, но хоть что-то. Когда девушка снова взяла толстую обложку в руки, создавая видимость увлечённости, мама переступила проём.       — Где телефон? — спросила она стальным тоном, положив руки в боки.       — Не знаю, — буркнула та, переворачивая вкусно пахнущую страницу.       — Не ври! Я знаю, ты спрятала его под покрывала! Отдай немедленно!       — Зачем? Он моя собственность.       — Он на мои деньги куплен, нет у тебя никакой собственности так что закрой рот и отдай! Не то получишь, ты меня знаешь!       Настя медленно закрыла книгу и отложила её в сторону, как раз в то самое место, где под тонкой защитой хранилось маленькая форточка во внешний мир. Девушка сглотнула, слишком громко, как будто у неё кадык. Проведя пальцами по горлу естественно его не нащупала, но было так страшно издавать звуки громче положенного. Нельзя бояться, хищные звери чуют его за версту и бегут к жертве со всех ног. Покажи ей, на что ты способна! Выпрямись, даже у самого опасного животного есть слабое место!       — Знаешь, между покрыванием матом и избиением ты любила сравнивать меня в другими, — жуткая улыбка расплылась от удовольствия, — Я тоже хочу кое-что сказать. Лучше бы моей мамой была твоя сестра.       Женщина напротив дернулась и почти сделала шаг назад, её глаза наполнились непониманием и шоком от услышанного. Пребывала она в таком состоянии не долго, быстро очнулась от ступора и перешла в нападение:       — У неё муж пьяница! Она называет собственных детей «кусками дебила» и поднимает на них руку за любую оплошность. Такую жизни ты себе хочешь?       — Я не вижу особой разницы за исключением мужа, — с губ дочери сорвалась усмешка.       Мама не сдавалась и продолжала напористо доказывать обратное:       — Да ей плевать на своих детей! Она всю жизнь посвятила работе, уходом за собой, она только о себе и думает! Вот что значит младшая, избаловали! А домой она приходит только чтобы сварить ужин и выплеснуть накопившуюся злость на всех, кто попадётся под руку!       Настя вскочила с дивана и встала напротив. Значит попала в самую точку, раз мама так всполошилась. О, это прекрасное чувство, надо надавить ещё сильнее, тогда из незажившей раны хлынет кровь. Тон повысился:       — Вот видишь, она статная и красивая, а ты обросшая курица-наседка! Она всегда была лучше тебя, её любили, а тебя нет! И теперь ты хватаешься за меня, как за последнюю соломинку, потому что понимаешь: если я вылечу из гнезда, ты останешься одна, во всех смыслах!       — Заткнись! — женщина завизжала, схватившись руками за голову, трясущиеся пальцы чуть не вырвали с корнем клок волос.       — А с кем мне ещё разговаривать?! Я в таком же положении, как и ты! Ты меня за собой тянешь, держишь на поводу, а потом удивляешься, почему я от тебя сбежала?! Вот теперь мы друг на друга похожи, вот теперь мы как две капли воды. Почему же ты не радуешься, мама?!       На этот провокационный вопрос женщина покраснела как помидор и со всей силы ударила по голове, лишь бы дочка заткнулась и не напоминала ей о детской травме, что так сильно глушилась все годы. Мама не сдержала эмоций и села на диван, залившись горькими слезами. Всхлипы разнеслись по всей квартире, а Насте напротив — было смешно. Сладкая месть настолько её раззадорила, что она рассмеялась, потирая ноющее больное место. Всё тот же хохот, который невозможно остановить. Девушка вышла из комнаты в коридор, уткнулась лицом в локоть, а он всё не прекращался. Рукав намок от частого дыхания и напряжения. Смех не отпускал, даже когда она заперлась в своей комнате — самое безопасное место в холодном замке. "Вот чем теперь докажешь, что у меня не шизофрения?"- от этой мысли хохот нахлынул новой волной.       Настя согнулась пополам, и тут её взгляд наткнулся на что-то странное, выделяющееся на общем фоне. В углу виднелся тёмный кусочек, будто в стене появилась дырка, обвалилась штукатурка вместе с обоями или что-нибудь ещё? Она прищурилась, но понятнее от этого не стало, пришлось подойти поближе. Что это такое? Обои колыхались, словно внутри гулял ветер. Хотя постойте, нет! Вся стена вместе с окном — просто иллюзия, плотная ткань, если верить осязанию. Дотронулась пальцем, и она прогнулась вперёд под небольшим напором. Девушка попыталась ухватиться ладонью. Ткань собралась волнами в единый пучок, как штора. Рука рывком сдёрнула занавес, он пал на пол, демонстрируя стоящую Наст, вокруг которой меркнет свет и ничего не видно. Она молчала и улыбалась, наблюдая за ошарашенным видом жертвы. Чёрные волосы колыхались в левую сторону, одежда болталась на костях, четко выраженный позвоночник и нижние рёбра вылезали из-под короткой футболки. Бёдер не было, с округлой тазовой кости одутловатые штаны соскальзывали, поэтому демонессе пришлось завязать шнурок прямо на поясничном позвонке.       — Я уж думала так и не догадаешься, — промурлыкала она, скрестив оголëнные руки на грудине.       "Так значит всё, что со мной происходит, это реально? Или нет? Или частично реально и мне показывают лишь то, что нужно? А в прочем, какая разница? Даже если мои глаза лгут, я в любом случае в незавидном положении, сражаюсь наедине с собственным демоном. Вопрос лишь в том: воплоти он или нечто символическое?" - Настя сделала шаг вперёд, оставляя свою комнату позади. Руки жалобно поднялись в знак капитуляции, плечи согнулись, а голос подавленно залепетал:       — Ты победила, я буду служить тебе... Княжна, — у неё язык не поворачивался назвать Наст по имени, пусть довольствуется титулом, она всё равно мечтает отомстить Карне и завоевать трон. — И как слуга я обязана предупредить, что Лила не та, за кого себя выдаëт. Вы так быстро нашли общий язык, она так удобно была одинока, то и дело поддерживает и восхищается тобой.       Демонесса только собиралась уйти, оставив Настю одну в темном пространстве, как вдруг остановилась, постояла пару минут в раздумьях, а потом усмехнулась и вернулась на прежнее место, даже шагнула чуть ближе, расплывшись в широкой улыбке.       — Решила использовать мой же метод против меня? Будто я тоже больна шизофренией?       Она показательно тыкала на девушку костлявым пальцем, чуть приподнимая брови. Храбрость в груди Насти значительно прибавилась, будто известный сказочный волшебник угостил шипучим снадобьем на широком серебряном блюде. Руки чуть опустились, а голова наоборот приподнялась повыше. Не стоит говорить всё сразу, надо начать издалека:       — Бывает так, что кто-то по настоящему одинок. И хотя вокруг много людей, искренен он не с кем быть не может, потому что понимает — они просто пустышки, никто. Взять того же Вадима, вы ведь по настоящему никогда не были даже напарниками. И в такие моменты хочется ту, которая понимает тебя с полуслова. Понимаешь, к чему я клоню?       — Не уж то ты хочешь сказать, что Лила — плод моего воображения? — в голосе Наст чувствовалось настороженность и колебание, хотя она до последнего изображала абсолютное безразличие к словам собеседницы.       Настя отрицательно замотала головой, сделала пару шагов в сторону, чтобы по неосторожности не попасть обратно в комнату. Такая участь была ей не по душе. Уголки губ загадочно скривились, прежний испуг как след простыл:       — Нет-нет, ты меня совсем не поняла! Всё это время…       Девушка начала преображаться прямо у демонессы на глаза, черты лица, одежда, волосы приобретали другой тон, даже рост немного прибавился. Локоны блеснули лисьей рыжинкой, появилась знакомая кожаная куртка, длинная черная юбка до щиколотки. Грубый, острый как лезвие взгляд стал добрым и ангельским, как тогда, при первом знакомстве в кафе, где Наст с отвращением поедала блинчики Вадима.       — Лила была плодом моего воображения, — двоедушница довольно закончила фразу её голосом, женщины лет тридцати.       Тишина. Казалось, будто в небе ударила молния, предвещая беду, связь из-за погодных условий прервалась. Наст стояла, как вкопанная, чья-то невидимая рука нажала на пульт и поставил на паузу. В её голове роилось куча мыслей, но ни одно не удостоилось выйти наружу. Белоликая демонесса молчала, вылупив глаза и поджав губы. Эмоции не просачивались, сдерживались глубоко внутри, им из-за гордости не давали выйти наружу, а они в ответ вскипали, больно били по костям, требуя освобождения из плена. Чёрный туман нëсся то вверх, то вниз, сшибая всё на своё пути. Наст сегодня весь вечер собирала вещи, чтобы сбежать из серого городка с единственным человеком, который любил её и поддерживал, принимал такую, какая она есть. А этого человека никогда не существовало!       Демонесса моргнула, заставила сильно, до скрипа, сжать кулаки. Вместе с дыханием промелькнула гримаса злости, и тут же по команде хозяйки послушно спряталось обратно в нору. Наст снова стала сдержанной и спокойно, назло двоедушнице и всему опустевшему миру.       Настя с любопытством наклонила голову набок, - "Она молодец, неплохо держится для той, кто потеряла любимого человека. В какой-то степени даже завидую её самоконтролю, у меня ведь каждый раз всё по другому было, а тут такой внутренний стержень. Надеюсь на самом деле он не такой твердый и прочный, как кажется на первый взгляд".       — Я разговаривала с тобой через неё, как через фейковую страницу, — тут двоедушница наигранно сделала брови домиком и прикрыла рот ладошкой — Извини! Тогда получается, что в реальности ты всё это время разговаривала сама с собой!       Если бы у Наст были зрачки, собеседница бы отчётливо видела, как взгляд демонессы медленно опустился вниз. Уголки губ точно последовали за ним. По её костям пробежал холод, словно тысячи снежинок легли тяжёлом грузом на хрупкие плечи. Ей казалось, будто она идёт по длинной нескончаемой Аллее, вокруг скрюченные безжизненные деревья, с неба медленно падает снег с голубоватым отливом. Луна указывает путь рассеянными лучами, а путница всё идёт, идёт куда-то вдаль, прислушиваясь к хрусту настоящего наста под ногами.       — Не плохо, — прошептала она, натянуто улыбнувшись.       Бодрый и задорный голос Насти доносился до сознания демонессы эхом, он рассеивался в воздухе, растворялся в его густоте.       — Не расстраивайся, я создавала её по своему подобию, просто добавила десять лет, чтобы выглядеть старше. Я хотела поиграть в дочки матери. Ну кто же знал, что ты к ней так проникнешься. Я уж хотела промолчать, но эта поездка… Было бы странно, если бы ты гуляла по улице и разговаривала с невидимым человеком.       — Я ведь княжна, — Наст решила напомнить о своём титуле, голос приобрёл холодность льда и шероховатость наждачки. — Тогда приказываю — уходи, пока я не передумала и не разрушила «Город, в котором». Ты так долго его строила, будет обидно его потерять.       Настя вспыхнула, её всю затрясло от паршивых слов, - "Город — это единственная причина, по которой я не захватила тело обратно и не сиганула с крыши небоскреба. Ха-ха, я тот самый друг из риторического вопроса родителей. Я прыгну первой и потяну за собой остальных. Знаешь, почему Город так важен для меня? Потому что я не могу управлять временем. Вокруг столько людей с суперспособностями, и никто не может! А я бы хотела нормального детства, с нормальными родителями, с полноценной семьëй! Неужели кому-то сверху так важно создавать таких психов, как я? Почему у кого-то жизнь налаживается, а кто-то вынужден за этим просто наблюдать?"       Воспользовавшись заторможенностью Наст, двоедушница мигом очутилась возле неё и со всей силы схватила за запястье, больно сжимая, до хруста, в унисон со скрежетом оскаленных зубов. Настя заорала во всё горло, задыхаясь от кипящей магмы гнева:       — Я… Когда-то… Хотела того же самого! Чтобы ты от меня отстала! Я хотела вылечиться, приносить людям пользу, но ты в самый последний момент раскрыла секрет. Я тебя не очень то об этом просила! Ничего не напоминает?!       Наст попыталась вырваться мирным путём, не применяя всей демонической силы, но соперница вцепилась крепко. Насте было всё равно, убьют её через секунду или нет. Зеркало! Тетрадь! Кобальт! Она и так живëт иллюзиями, она бы хотела быть обманутой! Какая теперь разница, дралась за того мальчика или нет?! Существует в мире телепортация или ещё не изобрели? Потерпела бы опыты, получила браслет и жила бы спокойно как обычный человек! Пусть пришлось бы работать в команде Кобальта, ну и что? Её жизнь и так не имеет никакого смысла, а так появился человек, который нашёл ей применения, да ещё на благо людям! Сейчас-то что? На что она годится?       Настя со всей силы дëрнула вырывающуюся демонессу на себя, в другой руке блеснула искра красной молнии.       — Наст, такие как мы не заслуживают счастливого финала! Особенно ты, грёбанный демон!       Двоедушница как следует замахнулась, желая нанести серьëзный урон, но её опередили, Наст поняла серьёзность положения: пульсирующе выстрелила темной магией и отбросила соперницу волной.       Теперь Наст никто не держал за запястье, она оказалась свободной и совершенно одна. Она закрыла глаза. Вдох, выдох. Открыла. Снова оказалась в квартире, перед ней стояло разбитое на мелкие осколки зеркало. Оно было большое, с человеческого роста, покачивалось из стороны в сторону. Уцелевшие крупные осколки болтались на рамке, желая оторваться и упасть к остальным собратьям. Видимо, та самая чёрная вспышка из ладони пришлась именно на него.       Наст почувствовала боль в районе пятки. Опустив глаза, она увидела сочащуюся нефтеподобную кровь из-под вонзившегося стекла. Она текла двумя ручьями, огибая торчащие препятствие, и сливалась в единый поток. Демонесса отнеслась к ране равнодушно, молча нагнулась и резким движением вытащила осколок. Боль на секунду резанула ещё сильнее, а потом стала утихать, убаюкиваться вместе с заживляющей глубокой раной. Вскоре не осталось и намека на кровь, кожа стала ровной и гладкой, без единой царапины. Демонесса усмехнулась, ей бы хотелось, чтобы моментальная регенерация распространялась не только на тело, но и на душу. Раз, и ничего не беспокоит, живёшь себе дальше как ни в чём не бывало.       Тени беспорядочно забегали по квартире. Наст не понимала, как именно ими управляет, но точно знала — это её рук дело. Темные силуэты деревьев то укорачивались, то удлинялись, шевелились подстать щупальцам осьминога, ползли на стенам и на потолку. От мебели тоже отделились тёмные отголоски, всё пространство наполнилось какой-то неконтролируемой рябью, от чего заболели глаза. Наст зажмурилась и заморгала, пытаясь снять ноющее напряжение. Ноги сами понесли демонессу бездумно бродить по квартире. Вскоре она дошла до дивана и обессилено присела на него, больше не желая вставать, до конца жизни исхудалого человеческого тела. Что будет дальше Наст тоже не особо волновало. Смысл строить планы? Всё равно ни к чему хорошему это не приведёт. Хотела свободы — получила, только теперь она сидит одна, сложив белые тонкие пальцы в замок и уставившись в одну точку. Видимо такая у неё судьба, вечно проигрывать, быть злом в глазах людей. Даже бежать некуда, не имеет смысла. Куда? Зачем? В Навь? Так туда её не пускают, да и не особо ждут. В другой город? Какая разница, где сходить с ума от одиночества, можно и здесь побыть пару часов, а потом ускорить процесс и спрыгнуть…       Она ведь так надеялась на новую жизнь с близким человеком, даже двумя в каком-то смысле. Одна в голове, другая наяву; с одной можно мысленно поговорить, вторую крепко обнять. Теперь получается, что первая никогда не считала её другом, наоборот, она ненавидела Наст и видела в ней лишь врага, безжалостное чудовище с жаждой пожирать души смертных. Лила же никогда не существовала, она часть глупой игры, и тёплые чувства пролетали мимо, сквозь воздушное пространство, не задерживаясь ни в одной частичке. Из глаз Наст полились тягучие чёрные слёзы, они методично капали на пол, постукивая по деревяшке в медленном ритме. Кап-кап, кап-кап. Совсем недавно Лила обещала сбежать с ней через зеркало куда только душа пожелает, обещала показать города, разнообразие природы, а там она кричала обратное:       «Я… Когда-то… Хотела того же самого.! Чтобы ты от меня отстала.!»       «Наст, такие как мы не заслуживают счастливо финала! Особенно ты, грёбанный демон!»       Наст шмыгнула носом. Некогда любящие глаза пылали алой ненавистью, Лила скалилась, замахивалась рукой и хотела убить. По сути это была не она, но кому приятно видеть неприязнь человека, когда сама к нему относишься с трепетом?       Мысли и тишина затягивали в свои сети. Тени со временем поутихли, встали на прежние места. Всё замерло, будто стрелки на часах остановились, потеряли смысл двигаться вперёд вместе с опустившей руки Наст. Она не знала сколько ещё будет так сидеть, прежде чем совершит ранее задуманное дело. Глубоко внутри в ней теплилась надежда, что всё услышанное раннее — чистой воды ложь, что сейчас к ней придут, обнимут, утешат, усмехнутся над её доверчивостью. Хотя назначенное время для встречи давно прошло, так что ждать бессмысленно, надо идти. И тут демонесса услышала, как кто-то наступил на стекло в соседней комнате. Оно треснуло под чьим-то весом, затем ещё раз. У входной двери стоит гость, это очевидно!       «Лила?» — промелькнуло в мыслях Наст.       Вдруг не всё потеряно?! Может она заслужила второй шанс на счастье, и живая девушка, сотканная из плоти и крови наконец-то пришла к ней в квартиру? Просто немного опоздала, с кем не бывает? Перестаралась и собрала целых три чемодана в дорогу, чтоб наверняка. Эх, придëтся туда сюда перемещаться, чтобы забрать все до единого, но ничего, для Наст это не помеха.       У демонессы приподнялось настроение, она мигом встала с дивана, вытерла насухо слезы, чтобы даже намека на них не осталось, выпрямилась во весь рост и помчалась к прихожей со всей скорости, будто прежней подавленности никогда не бывало. Выбежала, поправляя вечно спутанные волосы, потом бросила это занятие, оставила так, как есть. Посмотрела на того, кто перешагнул через стекло и замерла, не в силах выразить эмоции.       На неë пялилось скрюченное костлявое существо, медленно вылезающее из разбитого зеркала. Оно смотрело и широко улыбалось. Вслед за ним из рамы вылезло ещё одно, только более вытянутое и полупрозрачное. Затем ещё и ещё, разнообразные на вид, но даже невооружённым глазом было понятно, что все они — демоны уныния, сбежавшие с Аллеи. Как такое возможно? Пока существа из родного мира расползались по комнате и с любопытством вылезали в окно в поисках лёгкой добычи, Наст взяла себя в руки подошла к зеркалу. В раме виднелся проход, открытый портал в Навь. Чужие взбудораженные глаза смотрели на демонессу, благодарные ухмылки расплывались на бледных лицах, а цепкие лапы всё лезли и лезли наружу, заполняя собой всё пространство помещения, и даже улицы. Наст от шока не могла сказать и слова. Как она умудрилась его открыть, а самое главное, как его закрыть снова? Постойте как, а нужно ли ей это? После всего, что сделали люди, заслуживают ли они пощады? Поразмыслив пару секунд, Наст пришла к выводу, что это уже не её проблемы. Зато появился смысл жизни, можно с удовольствием понаблюдать, как целая армия её соотечественников пожирает души маленького унылого городка, а может даже целого мира! Ух, как же это вдохновляет! Наконец-то она сможет побыть настоящей княжной, побыть среди своих! Отныне простые смертные потеряли её доверие, и они очень об этом пожалеют.