К рваным ранам души ты кота приложи

Антон никогда не говорит «люблю». Он может мило улыбаться, даже чмокать в нос на важные слова от Арса «Люблю тебя», но сам он этого никогда не говорит. И Арсений умный мальчик, не давит, радуется тому, что есть, сам для него придумывает различные оправдания: что Антон просто такой человек, что он просто не привык ещё к тому, что кому-то необходимо слышать эти слова от него в ответ. Арсений принимает Антона, поэтому не давит, не упоминает об этом, лишь иногда сжирает себя изнутри сомнениями. Ведь Арсений — романтик, и он Шастуна любит так, что готов об этом кричать на весь мир, но Антон всё ещё не сказал важные слова, которые Арсений продолжает ждать. — А может он и не любит меня, — устало вздыхает мужчина, а Дима рядом давится пивом, тут же прижимая салфетку в губам и во все глаза смотря на Попова. — Арс, ты дурак или да? Хотя зачем я вообще спрашиваю, — закатывает глаза Позов, и смотрит так же на Шастуна, который готовится к съёмкам в своих «Контактах». — Я бы может и поверил, будь это кто-то другой, но это Антон, и я его знаю так же хорошо, как самого себя. И со всей уверенностью могу сказать, что эта двухметровая шпала любит тебя всей своей воронежской душой. Арс усмехается, но вот уверенности ему это не прибавляет. — Ты постоянно говоришь это Кате, Паша вообще всегда кричит об этом Лясе, что той даже просить не надо. Даже Окси слышит эти слова в шутку от самого Матвиенко, сухарика нашего, но я — никогда. — Блять, Арс, если дело именно в словах, то и я тебя люблю, — фыркает Дима, пихая друга в плечо и видя, как Арс морщится, но чуть тает. Кажется, ему правда важно, чтобы люди ему это говорили, но важнее ему услышать об этом от самого Антона. — Ты не видишь всей картины в целом: да, мы все говорим эти слова, порой даже в шутку, и именно поэтому они теряют часть своей значимости. Я тоже не сразу начал говорить о своих чувствах, лишь, когда Катя мне родила, я больше не сдерживался. А теперь привык, для меня это просто, но Антон ещё не привык кричать о своих чувствах к тебе. Он парень из Воронежа, сам понимаешь, принять себя ему вообще было сложно, но он пошёл на всё, на все риски, чтобы быть с тобой. Что это, если не любовь? Арсений вздыхает, но понимает, что умный Дима снова попадает в цель. Антон долго бегал от Арса, и даже Попов тогда уже махнул рукой, но потом Антон сам пришёл, обнял, и сказал, что больше не уйдёт. Он принял себя, пошёл наперекор всем, даже подрался с кем-то и поссорился со Стасом ради Арса, но был с ним тогда и остаётся до сих пор. Разве что, ещё слов любви не сказал. — Посмотри иначе на всё, что он говорит тебе. Обрати внимания на все мелочи, тогда ответ сам найдётся, — Позов снова пихает Арсения и ловит благодарную улыбку. Арсений прислушивается к совету Димы и включает бдительность на полную мощь. Антон после работы уставший, немного злой, потому что Стасу снова пришлось что-то не по вкусу, но в целом, он доволен своей работой, но доволен он ещё больше тем, что сегодня Арс сидел в зале. Он был рядом и остальное неважно, ведь украдкой Антон видел его — и сразу становилось спокойно. — Приходи со мной всегда, — шепчет Антон, утыкаясь мужчине в шею и вдыхая родной аромат. — С тобой мне спокойнее. Арсений улыбается, кивает, пусть Антон и не видит — он чувствует, и целует парня в макушку. Дома Попов снова сама забота, но Антон не позволяет Арсу долго вокруг себя мельтешить и вскоре утягивает в свои объятия, говоря, что остальное подождёт — сейчас ему нужны жаркие объятия, прямо как Олафу. Утром Арсений просыпается, на удивление, позже Антона, но уже чувствует аромат крепкого кофе, стоящего во всей квартире. Антон, как всегда, сварил его для Арсения, хотя сам пил зелёный чай, потому что крепкий кофе не любил. На улице они не гуляют за ручку, но всё же идут плечо к плечу, иногда показывают друг другу смешные ролики из Тик тока, а под вечер Антон ворчит, что Арсений снова о себе не подумал и не надел шарф, хотя уже поднялся ветер. У мужчины слабое горло, поэтому Попов возвращается домой в шарфе Антона и с его шапкой на голове, пока сам Шастун натянул капюшон. Вечером Антон ищет в интернете любимые фильмы Арсения, пока сам Попов липнет к нему, выцеловывая шею и перебирая пальцами мягкие волосы. Арсений теперь видит, что Шастун и сам не замечает, что делает, когда с заботой укрывает пледом уставшего мужчину, как иногда сам завязывает Арсу шнурки, если у того ноет спина на погоду, ведь, каким бы молодым он себя ни ощущал, но время идёт неумолимо. Так же, Антон совершенно перестал есть рыбу, чтобы не раздражать любимого её запахом, следил за одеждой Арсения, не выпускал его без шапки в плохую погоду, купил высокие носки, потому что нахер короткие в мороз, курил на балконе и то редко, чтобы Арсений лишний раз не начинал свою лекцию о вреде здоровью. Заставлял пристёгивать ремень, если Арсений забывал, тащил пьяного домой, даже сам его умывал, заступался, когда кто-то стебал Арсения и порой обидно даже на взгляд Антона, а так же ворчал больше всех, если слышал от друзей издевательское «Сеня» — знал ведь, как Попов это не любит. И теперь Арсений видел. Так много и так ярко, что любовь к Антону выросла ещё больше. Антон может и не казался романтиком, но он был внимательным и заботливым, и кажется, делал всё на автомате, потому что Арсений для него и был частью жизни, тем, о ком он заботился в первую очередь. Может, Антон и не говорил слова любви, но теперь это было и не нужно — Арсений всё видел и так. — Шаст, я люблю тебя, — Арсений расплывается в улыбке, видя недоумение на лице Антона, когда Попов не дал ему даже раздеться, обнимая с порога и крепко вжимая в своё тело. — Я так сильно тебя люблю, ты бы только знал. Антон чуть зависает, но тут же шумно выдыхает, отстраняется, чтобы заглянуть в голубые глаза и нежно погладить по щеке. — Уж поверь, я это знаю, — Антон усмехается, чмокая мужчину в нос. — Я люблю тебя не меньше. Арсений в удивлении вскидывает брови, но Антон лишь улыбается, разглаживая пальцами морщинки на самом красивом лбу. — Почему ты никогда не говорил этого раньше? — Потому что дурак, — откровенно признаётся Антон и жмёт плечами. — Я просто не думал, что это важно, считал, что ты и сам всё знаешь. Арсений вздыхает, понимая, что Дима был прав. Антон просто не считал слова любви чем-то, что необходимо говорить постоянно, но это никак не означало, что Антон Арсения не любил. Скорее, он любил его самой чистой любовью, скрытой, потому что искренне верил, что счастье, его самое лучшее счастье, любит тишину. — Теперь я это знаю, — Арсений улыбается, и его бездонные глаза утягивают Антона в свои воды снова, на самое дно. Но он давно сдался на милость любимого и всплыть не пытается. Антон очень любит Арсения.