Обязанный.

Гермиона привалилась спиной к ближайшему шкафу, не отводя взгляда от тяжело дышащего мужчины. Сколько времени истекло с последней их встречи? Как давно был тот суд, после которого едва живой с трудом оправданный Снейп с тихим треском испарился в воздухе? Отправленные ему совы непременно возвращались без ответа, так и не найдя адресата. Аврорам, обязанным некоторое время контролировать оправданных слуг Волдеморта, не удалось обнаружить его следа. От дома, который официально принадлежал Снейпу, вскоре осталась одна лишь зола. Он просто пропал. Сама Грейнджер не сомневалась, что, если каким-то чудом Снейпу и удалось оправиться от многочисленных травм, он однозначно покинул туманный Альбион. Но теперь он сидел прямо перед ней. Холодный свет включенной им лампы позволял ей досконально изучить произошедшие перемены в его внешности и эти перемены были отнюдь не к лучшему. И без того бледная кожа теперь приобрела землистый цвет, блеск окончательно покинул глаза, а профессор выглядел… не совсем живым. Он и раньше был худым, но теперь выпирающие ключицы не смогла скрыть даже просторная чёрная футболка. Его руки с отчётливо проступающими тёмными венами были скреплены в замок и грузом лежали на коленях. Гермиона вернула взгляд на его лицо и смутилась, заметив, тонкую ухмылку. — Грейнджер, вы собственное отражение-то давно видели? Девушка давно не практиковалась в ментальных щитах, надобности в этом просто не было, но теперь она воздвигнула хрупкие стены и раздражённо посмотрела на вольготно раскинувшегося мужчину, который без капли смущения продолжал её рассматривать. — В этом нет никакой надобности, все ваши мысли и без того нашли отражение на лице. Гермиона собравшаяся было ответить Снейпу что-нибудь в его манере или хотя бы попытаться это сделать, вдруг замолкла, почувствовав и благодарность к мужчине, и жалость. Его голос… Он звучал так, словно каждое слово давалось ему с огромным трудом; сипящий, надрывный, звучащий откуда-то из грудной клетки. — Сэр, тот мужчина в переулке, с которым я разговаривала, были вы? — напрямик спросила она, уже точно зная ответ. — Почему вы пользуетесь оборотным? Снейп промолчал и закатил глаза, вызвав этим жестом новую волну раздражения. — В любом случае спасибо, что помогли мне, — искренне добавила Гермиона. — Я… Я растерялась. Я не думала, что… — Вы никогда не думаете, Грейнджер, — раздражённо прошипел он в ответ. — И последствия ваших глупостей каждый раз приходится разгребать другим. Удобно, не правда ли? Гермиона гордо вскинула голову и вновь осеклась, когда заприметила, что его рука растирает ушибленное ею бедро; Снейп тут же прекратил это действие и хмыкнул. — Извините. Я не думала, что это вы… — Иначе ударили бы сильнее? — Профессор, на меня напали, я очнулась в чужом доме без волшебной палочки и… Сэр, а где моя одежда?! — вдруг вспомнила она и нервно поправила плед, про который уже успела запамятовать. — Прежде чем шастать по моей квартире, следовало осмотреть комнату, в которой вы очнулись! Вся ваша одежда лежит на кресле, палочка — на тумбочке. Но видимо вам комфортнее в… — А зачем вы вообще сняли с меня одежду? Почему я... эм… в нижнем белье? — Вы бы предпочли истечь кровью, мисс Грейнджер? Тогда прошу прощения. Кстати, если уж вы сами подняли тему нижнего белья, то, — ехидно добавил он, —… я не мог не заметить, что его расцветка не соответствует цветам вашего факультета, что довольно мило. Я приятно удивлён. Гермиона, как он и ожидал, покраснела. — Вы же не на самом деле думали, что я… — Отчего же нет? Вы так кичились тем, что учитесь именно на Гриффиндоре, что я бы и не удивился, обнаружив ещё одно доказательство вашей безумной страсти к нему. — Вы знаете, что министр Кингсли… — постаралась перевести она дискомфортную для себя тему. — Мисс Грейнджер, достаточно пустых разговоров. Собирайтесь и проваливайте из моего дома, — запустив пятерню в взлохмаченные волосы устало велел ей Северус. — Не прошло и часа с тех пор, как вы очнулись, а вы уже успели выесть мне весь мозг. Сходите в Мунго. Или, если вы до сих пор слепо доверяете собственным познаниям, зайдите в аптеку и самостоятельно купите необходимые лекарства. Я не уверен, что раны не откроются вновь. Вам лучше отлежаться пару дней дома. Думаю, уход вам кто-нибудь обеспечит. И ради всего святого — не суйтесь в Лютный, вы до него ещё не доросли. — Вы меня выгоняете? — поразилась Гермиона, оглядываясь к небольшому окну и убеждаясь в том, что царившая за ним темнота — не только заслуга налёта грязи. — Сейчас же ночь! Я не думаю, что сейчас смогу нормально аппарировать, а… Вы же не для того меня спасали, чтобы потом выставить одну ночью за порог. — Ваша безопасность — не мои заботы, мисс Грейнджер. Отправьте кому-нибудь патронус, — подумав, предложил он. — Кому-то кто сможет вас забрать. Поттер, Уизли, кто-нибудь ещё, мне плевать, кто это будет. Я, так и быть, провожу вас до жилого квартала. И ещё… Если кто-нибудь, кто угодно, Грейнджер, — вкрадчиво уточнил он, — узнает от вас про меня хоть какую-то информацию, я самолично… — Вы могли бы просто попросить. Зачем сразу угрожать, сэр? — изумлённо прервала она мужчину. — Я не буду никому рассказывать о том, что видела вас. И о том, где вы живёте. Не переживайте. Но можно… Можно мне хотя бы остаться тут на одну ночь? Гарри меня убьёт, если узнает, что… — Помолчите хоть минуту, — Северус помассировал пульсирующие виски и прикрыл глаза, наслаждаясь недолгой тишиной. — К вашему сведению, вы здесь проводите уже третью ночь. — Что?! — Поверьте, я тоже раздосадован этим фактом. Если вы сейчас заткнётесь и вернётесь на диван — можете остаться здесь ещё на одну ночь, только предварительно отправьте патронус Поттеру с сообщением о том, что вы живы и в безопасности. У меня нет никакого желания становиться фигурантом дела о вашем похищении. — Мы недавно виделись, он не будет меня так скоро искать, — уверенно заявила девушка. Да и никто не будет. ххх Снейп рухнул на постель, прикасаясь пальцами к ноющему колену — и без этого вмешательства Грейнджер ещё периодически давал о себе знать прошлогодний разрыв задней крестообразной связки, на излечение которого ему тогда банально не хватило времени, за что теперь-то он горько и расплачивался, истратив возможное время для устранения последствий травмы незатейливым зельем. На приготовление же нового — на порядок изощреннее — теперь не было никаких ресурсов. Потрясающая благодарность за спасённую жизнь! Хотя чего он ждал? Стыдно было признаться в этом даже самому себе, но последние три дня стали самыми насыщенными в его жизни после прошедшей войны. Погруженный в ежедневную рутину, состоящую сплошь из одиночества, боли и скуки, иногда он даже жалел, что пережил змееносого ублюдка. Кажется, вместе с ним и ушёл хоть какой-то смысл из его жизни, потому что планов на будущее Северус никогда не строил, проживая каждый новый день как последний. Раньше он ненавидел дышащую в затылок смерть и лавирование между двух огней, но теперь ему так не хватало того самого азарта, подогревающего острый ум. Проведённые годы в Хогвартсе навевали на него тогда тоску и укрепляли ненависть к жизни: нескончаемый шум, безмозглые студенты и ни минуты желаемого покоя… Теперь же покоя у него имелось предостаточно, но оказывается и одиночество может медленно и верно убивать, если воспоминания и мысли в голове неизменно окрашены в чёрный цвет. Одолеваемый неподъёмными размышлениями он с трудом засыпал, а если ему это и удавалось сделать, сны как на подбор были туманны и скомканы — они высасывали энергию и возвращали его нервным и уставшим. То ли фантомные, то ли реальные боли добавляли масла в огонь; при удачном стечении обстоятельств Северусу не помешало бы ещё раз посетить больницу, но это только при удачном. Снейп почти не жалел, что сбежал и из Мунго, не закончив курс лечения, и от допросов авроров, едва ему дали вымученное оправдание. Суд должен был быть закрытым, но нет: Северус видел каждое лицо в чёртовом зале переисполненное или лютым презрением или, что даже хуже, жалостью. Он чувствовал себя диким, но беспомощным зверем, выставленным на всеобщее обозрение; тело кололо иглами от взглядов возвышающихся над ним людей. Кажется, некоторые из них не гнушались показать на него пальцем и что-то разъясняюще шепнуть соседу по деревянной скамье. Кажется, таких людей было много. По крайней мере сам Снейп беспрерывно слышал чьи-то тихие голоса, зудящие над ухом. Он старался сосредоточиться на заунывном почти неслышном голосе допрашивающего его старика с косматой седой бородой, но каждый раз сбивался с поставленной задачи, отвлекаясь на зрителей, пламя боли или же… Или же он просто не слышал шёпота старца — потому что его перебивал бешеный стук собственного сердца, заглушающий все прочие звуки. Северус старался отключиться от происходящего, превратиться в одного из беспристрастных наблюдающих — но ничего не выходило, благо, ему удавалось сохранить равнодушное лицо. Только пару раз он дёрнулся на кресле и едва не отключился от вспышки боли, когда ремни стискивающие слабые запястья и лодыжки натянулись, разрезая кожу. Вынесенный приговор он не расслышал. Его как безжизненную марионетку вывели из зала и швырнули в тёмный кабинет, клацнув напоследок замком. Северус не думал о том, что будет дальше — ему было откровенно плевать. Именно в те минуты он и не чувствовал себя живым, а потому противоестественно было бы бояться смерти или поцелуя дементора. Так или иначе всему наступит конец. Он и не прошёл к креслам, стоящим в центре комнаты, уступив позиции судорогам которые настойчиво велели ему рухнуть именно тут — подле стены. Северус так и сделал. Только слизеринская гордость заставила его тогда подняться, когда до него донеслись отзвуки грузных шагов. Это был Бруствер. Ещё не занявший окончательно сладкую должность, но уже примеривший образ грозного министра. Состоялся мучительно долгий разговор на повышенных тонах с завуалированными угрозами, обещаниями, высказывания — после этого не удовлетворительного для обоих диалога — Снейп не мог разговаривать ещё пару недель, наслаждаясь лишь доступным ему рычанием; но он был вполне счастлив от полученной информации: как бы то ни было, теперь он официально свободен. А значит министерство во главе со своим руководителем может катиться куда угодно. Они не пришли к консенсусу, и Северус вырвался из душного кабинета, который обещал ему только лишения. Неожиданный прилив сил заставил его двигаться быстро, вопреки болевым очагам — мозг функционировал с бешеной скоростью, просчитывая дальнейшие ходы. Снейп без труда обошёл дожидающихся его на выходе колдомедиков, снял имеющиеся на счету Гринготтса скромные сбережения, забрал из родительского дома вещи первой необходимости и снял, а позже и выкупил, в случайной многоэтажке маленькую затрапезную квартиру, которая явно оставляла желать лучшего, но при этом обладала самым важным неоспоримым плюсом: стоила сущие копейки, а значит он мог себе её позволить. Снейп практически не вставал с постели несколько месяцев, выбираясь из дома только за продуктами и в аптечную лавку, которой заправлял его давний немногословный знакомый. Он держался только воспоминаниями, подсмотренными им украдкой в голове Альбуса… Хотя украдкой ли? Старик просчитал всё до конца и показал весомую причину для продолжения борьбы даже когда его не станет, вот только реальна ли она была? Время шло, но ничего не менялось. Северус не утруждал себя чрезмерной заботой о собственном здоровье — тающие на глазах финансы оставляли желать лучшего и заставляли быть осмотрительнее в расходах, дешёвые стандартные зелья притупляли боль не хуже дорогих и позволяли ему практически безболезненно существовать. Дело оставалось за малым — определиться, чем он собирается заниматься дальше в своей новой свободной жизни. Разумеется, помимо спасения своих бывших студенток. Кстати, о студентках… Грейнджер, сама того не зная, принесла хоть какую-то краску в нескончаемый водоворот его серых будней. Сколько месяцев он не держал в руке палочку с целью самообороны? Сколько месяцев он не уворачивался от заклинаний? Как давно он не накладывал лечебные чары и не проверял ежечасно пульс пострадавшего человека, дабы убедиться в том, что он всё сделал верно, и что этот человек — эта девушка — всё ещё дышит, а не загнулась на его диване. В этом случае ему бы пришлось срочно искать новую квартиру, но всё, кажется, обошлось. Грейнджер всё также трещит без умолку и задаёт глупые вопросы, искренне веруя в то, что он соблаговолит на них ответить, а ещё, что самое неожиданное, дерётся. Она выглядит такой… живой.