Обязанный.

Гермиона проснулась от ароматного запаха свежесваренного кофе и тихого звяканья посуды на кухне, но ещё несколько минут не решалась подняться и разрушить уединение мужчины. Снейп не был настроен к ней хоть в какой-то степени благожелательно и дал это ясно понять, но другого отношения от него девушка и не ожидала. Она была приятно удивлена и тому факту, что вчера он не выставил её за порог, а ещё ранее — вообще решил помочь. Хотя, если подумать, последнее было вовсе и не удивительно — несмотря на все пренебрежительно брошенные им уничижительные слова Снейп всегда приходил на помощь, когда в нём нуждались. Девушка сонным взглядом обвела комнату и поморщилась от слабой боли при первой же попытке пошевелиться и сесть на диване. Гостиная, а это, судя по всему, была именно она, не выглядела жилой, в ней не было намёка на уют и на наличие каких-либо личных вещей — она скорее походила на дешёвый номер в мотеле провинциального городка. Гермиона снова почувствовала себя неуверенно: вчерашний физический запал куда-то канул, оставив на своём месте одну лишь слабость и бесчисленные сомнения. Ей хотелось думать, что она может безоговорочно доверять Снейпу, но всё же общая атмосфера создавалась гнетущая и давила на неё и это сложно было отрицать. Когда волшебная палочка наконец попала в её руки, а одежда, испачканная бурыми пятнами засохшей крови, оказалась на теле, она почувствовала себя увереннее. В животе жалобно заурчало, и Гермиона, выдохнув, направилась в сторону кухни. Снейп сидел на деревянной хлипкой табуретке прислонившись спиной к дверце невысокого серого холодильника и лениво потягивал кофе. Он даже не повернул головы, когда девушка вошла в комнату и с тягучим скрипом подвинула к себе соседний стул. — Доброе утро, сэр, — почти неслышно поприветствовала его Гермиона, удостоившись в ответ короткого недовольного взгляда. — Доброе? Вы полночи ворочались на диване и мешали мне спать, Грейнджер. — Извините, просто я плохо засыпаю на новых местах, — призналась она. Особенно, когда знаю, что за стенкой находитесь вы. — Бесценная информация, — едко ответил Северус, с удовольствием отхлёбывая из кружки горячий кофе. Этой ночью выяснилось, что он успел напрочь отвыкнуть от стороннего шума, а девчонка, как назло, начала шевелиться именно в тот самый момент, когда он закончил читать очередную главу безвкусного художественного романа и планировал наконец улечься спать. Это безусловно раздражало, но не настолько, чтобы Снейп решился наложить заглушающие чары на дверь. Он не собирался оставлять её без присмотра в своей квартире. — Сэр, можно принять у вас душ? Она чувствовала себя неимоверно грязной даже при том условии, что успела воспользоваться косметическими чарами перед тем, как зайти сюда. — Только если в этом есть острая необходимость. Снейп не шевелился и выждав пару минут Гермиона продолжила, чувствуя, что переходит все границы его гостеприимства: — Вы мне покажете, где у вас ванная, сэр? И дадите какое-нибудь полотенце? — У меня не настолько большая квартира, чтобы вы не сумели обнаружить её самостоятельно, Грейнджер, нужды в провожатом нет, но я удивлён, что вам хотя бы хватило такта спросить разрешения. — А где мне взять полотенце? — она честно старалась не обращать внимания на придирки Снейпа, чтобы лишний раз не провоцировать мужчину — хотя и знала, что намеренное игнорирование его колкостей заденет его ещё сильнее. — Там висят чистые. — Спасибо. Отсутствие защёлки на двери в ванную комнату на короткое мгновение смутило Гермиону, но затем девушка решительно скинула прилипающую к телу грязную одежду и бинты и осторожно вступила в большую керамическую ванну непонятного цвета и встала под ледяные струи, каскадом омывающие тело. Манипуляции с краном не подарили ей горячую воду. Грейнджер обильно полила себя гелем для душа с тонким цитрусовым ароматом, смыла пену и поспешно выскочила из ледяной ванны, стуча зубами от холода. Полотенце крепко обняло её тело, согревая. Бытовые чары никогда не давались ей легко, а магическая чистка одежды и вовсе портила ткань, поэтому Гермиона обречённо вздохнула, и поднесла испачканную футболку к струе воды, предварительно достав из шкафа бумажную пачку со стиральным порошком. Несколько минут и высушивающие чары вернули одежде былой вид, и девушка оделась с неприятием отметив, что пара наиболее глубоких порезов на животе вновь начали кровоточить. А ещё она была ужасно голодной и не знала, когда в последний раз ела, если не учитывать зелья, которыми на протяжении всего этого времени её пичкал профессор. Вчера он не предложил ей ужин, но и сама ослабевшая Гермиона тогда даже не подумала о еде, потому что аппетита абсолютно никакого не было, в отличие от сегодняшнего дня. Со вздохом она поплелась на кухню, застав там Снейпа ровно в той же позе, в которой и оставляла его ранее. Только теперь в его руках была книга. А на столе стояла тарелка с сэндвичами и кружка чая. Гермиона покосилась на молчавшего мужчину и присела на край стула, логично рассудив, что это приготовлено именно для неё. Почему-то раньше ей казалось, что всё, что происходит из рук профессора Снейпа, должно быть превосходно и никак иначе; он был так щепетилен на занятиях, с такой придирчивостью отвергал малейшие изъяны в заготовленных ингредиентах, что теперь видеть неаккуратно покромсанную ветчину было сюрреалистично. На вкус сэндвич тоже был… обычный. Нет, он был неплохой, но Гермиона отчего-то всё же ожидала большего от кулинарных способностей Снейпа. А чаю… Чаю она предпочла бы хоть глоток кофе, который мужчина сейчас потягивал с явным удовольствием. От скуки девушка внимательно рассматривала мужчину, с грустью отмечая, что вчерашние изменения были не игрой теней. Он действительно выглядел… изнеможденным и невероятно худым. — Спасибо за завтрак, сэр, и за всё, что вы для меня сделали, — помыв за собой посуду, она поблагодарила его с тёплой улыбкой на лице, которую Снейп даже не заметил, ограничившись коротким кивком. — Можете, пожалуйста, дать мне ещё бинты? И, если есть, обезболивающее, — подумав добавила Гермиона. — Сильно кровоточит? — резко повернувшись, спросил Северус, подняв на девушку изучающий взгляд. — Не так, чтобы очень, но… — Сейчас, — он вышел из комнаты и вернулся уже буквально через пару минут. — Сами, надеюсь, справитесь? — Да, конечно. Спасибо. ххх — После возвращения всё же посетите Святое Мунго, — посоветовал ей Северус, когда девушка вернулась к нему на кухню. — На всякий случай. — Я зайду к мадам Помфри. — Помфри? — безразлично поинтересовался он, вновь вцепившись пальцами в книгу, но взгляд его оставался бездвижен. — Вы с ней часто видитесь? — Я работаю в Хогвартсе. — Что?! Вы работаете в Хогвартсе? — насмешливо переспросил Снейп, неожиданно смотря ей прямо в глаза. — Всё настолько плохо? — У кого? — У Хогвартса, само собой разумеется. — Сэр, я… — обиженно начала Гермиона. — Кто декан Слизерина? — Слизнорт. Снейп хмыкнул и потёр переносицу, вновь отвернувшись от девушки. — Макгонагалл вам писала. Неоднократно. Вы… не отвечали… Он не ответил, и Гермиона почувствовала раздражение. Сколько писем Снейпу отправили Гарри, профессор Макгонагалл — они не требовали от него никаких разъяснений, просто справлялись о здоровье, предлагали поддержку, если таковая потребуется, но он — с его чисто слизеринским самолюбием проигнорировал каждое из писем, отдав предпочтение прозябанию в крошечной квартире! За это время он даже не удосужился заняться собственным здоровьем! Сколько погибших мечтало бы о втором шансе! — Вы могли бы сообщить, что живы. Вы просто пропали после суда! — Разве я обязан перед кем-то отчитываться? — его тихий голос обдал Гермиону ледяным пронзающим до самых костей ветром. — Все мои долги розданы, Грейнджер. С лихвой. — Никто не говорит про «отчитываться», сэр, и никто ничего от вас не требует… Просто… Есть люди, которые за вас волнуются… — Вы сами-то себе верите, мисс? Кто же за меня волнуется? Вышеупомянутые вами Макгонагалл и Поттер? Им нужен не я. Поттер нуждается в моих слезливых воспоминаниях о его матери, желательно таких, в которых Джеймс не фигурировал бы как моральный урод, а представал в качестве хулигана с большим сердцем. Макгонагалл требуются задушевные вечера за стаканами с чистым виски и рассказы о величайшем волшебнике всех времён, но желательно без особых подробностей. А то, не дай Мерлин, Альбус окажется обычным человеком, который подвержен грехам, сомнениям и ошибкам, также как и все прочие, а Том — невинной жертвой обстоятельств. Гермиона нервно зажала губу между зубов, не представляя, что можно ответить Снейпу. Как можно его разубедить, но при этом не солгать? Минерва и правда тяжело переживала случившееся, она не понимала, как Дамблдор мог скрывать от неё правду и распоряжаться судьбами людей как бездушными шахматными фигурами, используя их в своих целях. Гарри… Гарри действительно был благодарен бывшему профессору Зельеварения, и в этой благодарности он был столь же слеп — как и прежде в ненависти к нему же. Но у него было столько вопросов к Снейпу, что и вечности не хватит на них ответить. — Какая блаженная тишина в ответ, мисс Грейнджер… Иссяк источник красноречия? — Я… — Гермиона качнула головой, пытаясь собраться с мыслями. — Скрываться — тоже не выход, сэр. — Я и не скрываюсь, я просто не заинтересован в новых встречах с прежними знакомыми. Они тоже в них не заинтересованы, просто слишком глупы, чтобы это признать. Снейп и сам не знал, зачем ведёт столь обстоятельную беседу с бывшей студенткой. Возможно, он слишком много времени провёл в абсолютной тишине, а возможно ему просто нравилось разбивать её хрустальные замки. — Макгонагалл благосклонна ко мне ровно до тех пор, пока я не встречусь ей. Если вы ждёте, что при встрече мы крепко обнимемся, а из наших глаз польются слёзы искупления — вы просто дура. Минерва никогда не сможет простить мне убийство Дамблдора, как и год, когда я руководил школой. Но, бесспорно, она попытается это сделать и, может быть, даже не поскупится натянуто улыбнуться мне и похлопать по плечу. — Мне, наверное, лучше уйти, сэр, — подвергнувшись внутренней сумятице прошептала девушка. — Подождите, — Снейп цепко сжал её запястье, развернув к себе Гермиону. — Вот. Гермиона озадаченно развернула вложенный ей в ладонь лист и пробежалась взглядом по вполне конкретному списку: — Что это? — Ваш долг. — В каком смысле? — она взволнованно облизнула пересохшие губы, заметив расползающуюся по мужскому лицу презрительную улыбку. — Грейнджер, я не занимаюсь благотворительностью, — пояснил он. — Я истратил на вас купленные мной зелья и, естественно, что теперь вы должны будете мне их вернуть. Ваша честность вам на это не намекнула? К слову, за завтрак и за ночлег вы мне ничего не должны.