Обязанный.

Северус знал, что кардинально отличается от них. Понимал, почему послужил объектом для столь пристального наблюдения — это как посадить магла перед Артуром Уизли, он задаст миллион вопросов и изучит человека под микроскопом в поисках нужного ответа; но все равно чувствовал себя неуверенно. Его нельзя было назвать идеальным образцом «волшебника» даже по внешним причинам. Он никогда не был красивым или хотя бы симпатичным молодым человеком, он не стал таким и теперь, поэтому подобное внимание смущало. Снейп обхватил пальцами стакан с водой и опустил взгляд на стол. Зачем он только ввязался в столь сомнительное мероприятие? Следовало распрощаться с её родителями на пороге, отказаться входить в дом — хотя бы сейчас, когда этого можно было избежать. А уже во время осмотра никто бы им особо и не интересовался. — Подожди-ка, это тот самый профессор Зельеварения, который третировал вас долгие годы? Снейп услышал тихий шёпот, уж на что-что, а на слух он никогда не жаловался, и бросил весьма красноречивый взгляд на явно смутившуюся девушку, которая моментально, жестами, попросила мать остановиться, как можно скорее. Северус кашлянул, чувствуя себя теперь гораздо увереннее. Ох, им с Гермионой предстоит презабавнейший диалог. Она сама в этом виновата. Не стоило так заманчиво краснеть. — Извините, если я вас обидела, — обратилась Джин уже к нему, и Снейп кивнул: подобные мелочи давно его не ранили. — Просто я только сейчас поняла, что уже где-то слышала ваше имя, причём неоднократно, ещё до того, как Гермиона сказала, что вы приедете в качестве её консультанта. Кажется, теперь смутилась и она. Северус понял, от кого Грейнджер получила свою привычку болтать без умолку. Сейчас это играло только на руку: Снейп не знал, о чём с ними говорить, а они и не ждали от него никаких ответов, но тягостной паузы при этом не возникало. —И на Гермиону, пожалуйста, не обижайтесь. О… Как же её зовут? — Трелони, — обречённо подсказала Гермиона. — Так вот, о Трелони она отзывалась на порядок хуже. — Я счастлив это слышать. Ещё бы Гермиона отзывалась о нём хуже, чем о Трелони. Он хотя бы всегда был объективен. Ну, почти всегда. — А как вы встретились с Гермионой? — Мама! — Простите? — одновременно с девушкой спросил Снейп. Вопрос показался слишком… личным что ли? — Что? Это обычный вопрос. Ты же сама рассказывала, что после вашей войны он пропал, и никто не знает, где он. Всю биографию рассказала? — В конце прошлого лета, когда на мисс Грейнджер… Снейп резко заткнулся, заметив, как побледнела девушка. Если он верно понял, то об этом эпизоде она решила умолчать и не сообщать о происшествии родителям. Возможно, это было и правильно. Не ему судить. — Когда случайно налетел на мисс Грейнджер в лавке. Ничего особенного, — голос звучал буднично и правдоподобно. — А затем мы уже встретились в Хогвартсе, когда я вернулся туда в качестве профессора. Мне случайно стали известны… ваши обстоятельства, и я счёл нужным предложить мисс Грейнджер свою помощь. — Понятно, — она тепло улыбнулась мужчине и вновь повернулась к дочери. — И почему ты утверждала, что он абсолютно антисоциальный тип? — теперь к её шёпоту Северусу действительно пришлось прислушаться. Какого дьявола она такое о нём сказала?! И когда именно? — Ладно, спасибо за приём и за воду, мисс Грейнджер, но теперь я точно вынужден уйти. Завтра вечером… — Уйти? — Мы думали, что вы останетесь у нас, — вступил в разговор мистер Грейнджер. — На первом этаже у нас располагается очень уютная гостевая комната, Северус. Пусть это будет платой за вашу… помощь. Не волнуйтесь, комната действительно хорошая, мистер Майерс в прошлый раз остался доволен. — Пап, это очень гостеприимное предложение, конечно, но… мистер Снейп… — Гермиона немного побледнела, взглянув и на родителей, и на Северуса, — хотел провести пару недель в Австралии. Отдохнуть. Он уже и отель подобрал. — Вы нас не стесните, — уверил его Роберт. — Я не думаю, что это уместное предложение. Гермиона явно не обрадуется, останься он здесь. Да и он сам, если честно, тоже. Задерживаться в гостях у чужой семьи — это как минимум… неловко. Он помешает им провести время вместе, и невольно послужит раздражителем. Да он едва десять минут общения с ними выдержал! А если это будет продолжаться бесконечно долго? Это ад при жизни. — Почему? — Мистеру Снейпу нравится проводить время в одиночестве и в тишине, — ответила за него Гермиона. Снейп закусил внутреннюю сторону щеки. Это какой-то намёк, который он должен расшифровать, или пустая грубость? — Гермиона, за кого ты нас принимаешь? — оскорбилась Джин. — Мы и не планировали донимать его разговорами и навязывать своё общество. Если он сам захочет с нами пообщаться — пожалуйста, мы всегда рады, но, если он захочет провести своё время в одиночестве, мы также это примем и не станем его беспокоить. Оставайтесь. Северус замешкался, не зная, какое решение станет верным. На словах матери Гермионы всё звучало просто прелестно, но как всё окажется на самом деле? Гермиона сразу предупредила его, что у них не получится провести много времени вместе, и что львиную часть отпуска она хочет быть исключительно с родителями. Она даже не смогла ему пообещать, что они станут видеться хотя бы раз в день, что там говорить о большем. А останься он здесь — каждый день. Совсем как в Хогвартсе, только без регулярного секса. Но так он хотя бы не станет сидеть целыми днями в пустой комнате. — Гермиона, покажешь мистеру Снейпу его комнату? — молчание приняли за ответ. Девушка безрадостно кивнула. Северус не понял, в какой момент его молчание приняли за согласие, но подчинился, решив, что это судьба. Интересно, сколько придётся заплатить таксисту за простой? Думая об этом, он и не заметил, как оказался в своей новой комнате. Гермиона закрыла дверь. Предстоит ещё один непростой разговор, судя по её лицу. — Северус, ты же понимаешь, что мы в доме моих родителей? Он кивнул. И почти оскорбился таким глупым вопросом. — Я очень рада, что ты захотел мне помочь, что ты поехал со мной, но… Ты же понимаешь, что между нами ничего не будет, пока мы здесь? Совсем ничего. Я не смогу… Если ты принял решение здесь остаться только рассчитывая на… В общем, ты ошибся. Я не обижусь, если теперь… — Грейнджер, я не идиот! И понимаю, что здесь мы трахаться не будем! — проскрипел он почти беззвучно, заставив её щеки вспыхнуть от стыда. Почему она думает, что его интересует только?.. Ах, да… ххх Всё одновременно было и лучше, и хуже, чем представлял в своём больном воображении Северус. Грейнджеров можно было назвать приятными людьми: они не вторгались в его зону личного комфорта несмотря на то, что их съедало любопытство. Снейп не потворствовал — один раз даст слабину, весь оставшийся отпуск придётся отвечать на многочисленные вопросы; поэтому он придерживался и дальше безукоризненной вежливости. Даже она ему давалась с трудом. По утрам он не любил обмениваться и самыми короткими репликами, но теперь ему приходилось сдерживать рвущееся наружу рычание и стараться сохранять равнодушно-приязненное выражение лица. Гермиона явно не оценит, поступи он иначе. Кстати, о Гермионе. С ней он проводил катастрофически мало времени, если наберется пару часов за истёкшие одиннадцать дней — будет уже хорошо. Время, которое они проводили рядом за приёмами пищи, Северус в расчёт и не брал. Чёрт, в эти моменты он опасался лишний раз даже взгляд на ней задержать! Девушка похоже терзалась подобными страхами — все её редкие тёплые взгляды были подарены украдкой. Изредка Гермиона присоединялась к нему в уединенном тенистом уголке сада, где Снейп предпочитал проводить особенно душные вечера за чтением книг, позаимствованных в семейной библиотеке Грейнджеров. Художественная литература у них странным образом гармонировала с книгами с медицинской тематикой. От скуки Северус изучал и те, и другие. Хвала Мерлину, у них не водилось вульгарных бульварских романов. Но в те исключительные минуты, которые он проводил в саду не один, любые книги из его рук перекочевывали на угол скамьи. Но позволить себе многого он не мог и тогда — Северус не был уверен в надёжности защитных чар, применённых беспалочковой магией, притупленных вдобавок ещё и надетым ограничителем. Попросить же о подобном Гермиону, чья палочка и вовсе после проведённой диагностики не покидала территории спальни, Снейп тоже не стал. Почему-то его до сих не оставляло впечатление, что он ступает по хрупкому льду, где каждая его ошибка станет заключительной. В общем, всё что ему оставалось — это неспешно скользить ладонью по оголённым ногам девушки, наслаждаясь текстурой тёплой кожи, и иногда срывать аккуратные поцелуи, вздрагивая от каждого вскрика птиц. При этом полное отсутствие сексуальной жизни почему-то воспринималось гораздо проще, чем в предыдущий раз — во время их ссоры. Возможно, из-за того, что теперь Снейп был уверен в том, что это ограничение носит лишь временный характер. Его в этом убеждал взгляд Гермионы, направленный на него, переполненный чувственной нежностью и хрупким обещанием. Северус не знал, чем его заслужил. Помощью в диагностике, которую Грейнджер смогла бы провести и сама — причём всего лишь за пятнадцать минут? В целом она-то её и провела практически самостоятельно, от него, как понял Снейп, требовалось лишь присутствие рядом и подтверждение очевидных результатов. Схема практически не потерпела изменений с предыдущей проверки — сдвиги были минимальны. Регулярный приём зелий купировал распространение болезни, что не могло не давать облегчения. Северус и понятия не имел, как бы ему следовало себя вести при иных результатах. ххх Оставил бы он малознакомого человека одного в своём доме? Ни за что. Он и не каждого знакомого бы оставил, сказать по правде. Но Грейнджеры похоже были его полной противоположностью, теперь понятно в кого Гермиона такая доверчивая. Снейп неодобрительно хмыкнул, смывая с тела мыльные остатки; были бы они столь радушны, узнай, что он спит с их дочерью? Пригласили бы они сегодня его в ресторан, узнай правду? Северус, оказавшись вдруг на их месте — даже чисто гипотетически, вышвырнул бы такого гостя за порог в ту же минуту. И на долгую память одарил бы парой проклятий. Снейп уже застёгивал брюки, когда услышал за дверью ванной комнаты тихие приближающиеся шаги. Он не мог их не узнать. Губы сами расползлись в довольной ухмылке. В этой стране Северус мог себе позволить не надевать закрытые рубашки и не прятать тела, покрытого грубыми шрамами, потому что в целом всем окружающим наплевать, как он выглядит, каким было его прошлое. Чёрная метка на его предплечье — только татуировка, и ничего больше. Она не заключает в себе саму смерть. Снейпу нравилась возможность носить футболки по такой жаре, пусть и окрашенные преимущественно в мрачные оттенки, но сейчас он откинул тёмно-серую ткань в сторону. И обернулся, когда дверь с тихим скрипом отворилась, пропуская в ванную комнату с запотевшими зеркалами и испарениями на плитке Гермиону. И не пожалел о своём решении повременить с одеждой, когда её губы требовательно прижались к нему. — Уже вернулись? — на мгновение оторвавшись, спросил Северус. Увлекаться поцелуями не хотелось. — Вернулась только я, — бескомпромиссно прошептала в ответ Грейнджер, так сладко ведя губами по его груди. Зубы мягко прикусили сосок и двинулись ниже. Язычок рьяно слизывал с торса влажные следы, оставшиеся на теле после душа. Снейпа всегда удивлял тот факт, что Гермиона не испытывает ни малейшего отвращения к шрамам, навсегда обезобразившим его кожу, она не застывала перед ними, как это случалось с его предыдущими малочисленными любовницами, она так естественно целовала их. — И по какой причине ты вернулась? — старался мыслить связно Северус. — Голова заболела. — И болит до сих пор? Гермиона ничего не ответила и взволнованно закусила нижнюю губу, опускаясь перед ним на колени. Снейп замер. Он пришёл в себя, когда её пальцы расправились с пряжкой на ремне и расстегнули молнию. — Ты уверена, что это хорошая идея? — Ты же сам говорил, что… Что не будешь против?.. — Я не про это, — захватив ртом спёртый воздух, отреагировал Северус. И для пущего подтверждения погладил кудрявые волосы, пока язык Гермионы робко обводил головку члена. Он же не полный идиот! Чтобы возражать… В голове ненадолго прояснилось, чем Снейп поспешил воспользоваться. — Твои родители… Когда они вернутся? Сколько у нас есть времени? — Не так много, как хотелось бы, но… Мы успеем, если ты перестанешь болтать. Северус возмутился. Вернее, он хотел возмутиться, но все его возможные протесты затонули в глубинах сознания, едва её губы разомкнулись шире и подались вперёд, впуская пульсирующий орган глубже. Остались только инстинкты. Снейп нервно поправил брюки. Он надеялся, что не потерял контроль в какую-то минуту, что не был слишком грубым и что ни коим образом не обидел Гермиону, не спугнул при первой же достаточно удачной попытке её робкий энтузиазм. Но, кажется, всё-таки… Северусу не стоило перехватывать контроль над инициативой, не стоило превращаться в животное: он входил глубже, чем девушка готова была принять, но… Но она ведь не возражала? И в самом конце он же не забыл предупредить, что скоро?.. — Гермиона, всё в порядке? — это лучше, чем копаться в собственных сомнениях и попытках предугадать её возможную обиду на что-либо, ведь так? — Да, конечно, а что? — она облизнула губы, и Снейп непроизвольно отследил этот жест. — Я точно тебя никак не обидел? — всё же настоял он. — Точно. Я пойду к себе, скоро уже родители должны вернуться. Гермиона вышла за дверь. Снейп запоздало двинулся за ней, останавливая девушку уже возле её спальной комнаты. Он чувствовал себя как-то… неправильно что ли? Он прижал девушку к стене, возвышаясь над нею. Каким-то незаметным образом руки, первоначально поглаживающие шею, оказались на бёдрах, а нежное соприкосновение губ переросло в голодное сплетение языков. — Что ты делаешь? — она остановилась первой, возвращая его руки на талию. Снейп не преминул вернуть их обратно, туда, где им нравилось находиться гораздо больше. В пронзительных чёрных глазах вспыхнул огонь. — Разве не очевидно? — целуя ямочку над ключицей, спросил мужчина. — Не совсем, — ладони ворошили чёрные пряди, уже успевшие подсохнуть. — Хочу отблагодарить за… ванную комнату. — Сейчас не самое подходящее время и место. Губы заскользили вдоль шеи вниз, сметая протесты. Как только его руки забрались под тонкую футболку, Северус ощутил затылком прожигающий взгляд. Гермиона тоже почувствовала его, потому что в ту же секунду заставила Снейпа прерваться. Удаляющиеся шаги подтвердили их опасения. Красная краска залила лицо девушки, когда она откинулась головой на стенку и застонала от огорчения. Хотелось бы думать, что хотя бы его лицо осталось неизменным — но чёртов жар, атакующий щёки, отрицал эту возможность. — Извини, — прошептал Северус через пару секунд, стараясь взять себя в руки. — Кто это был? — Наверное, мама… — голос звучал так обречённо, что Снейпу уже в который раз стало не по себе. — Почему ты так думаешь? — без интереса спросил он, опершись о противоположную стену. — Потому что папа вот так просто бы не ушёл. — Я так понимаю, мне нужно собирать вещи, пока есть возможность? — с горькой усмешкой на лице уточнил Северус. — Не спеши пока. Я попробую поговорить с ней. На этот раз он не стал её останавливать и позволил уйти. — Блять, — прошипел он тихо, стукнувшись затылком о стену. Почему он постоянно устраивает проблемы?