Под Рождество

      – Знаешь что? Пошёл нахуй, Рэйкет, – выплёвывает Гэвин прямо в участке, придя туда после того, как его жена пришла в чувство.       Ричард, как и всегда, верно дожидался его на работе, но никак не мог ожидать такого приветствия.       – Мог бы и поддержать меня, но ты этого не сделал. Ты отмахнулся и назвал мою жену тряпкой, хотя сам не лучше. Думаешь только о себе, плюёшь на других. Не вздумай приближаться ко мне больше. Урод.       Детектив не кричал всё это время, поэтому коллеги не стали свидетелями этой односторонней ссоры. Слова Гэвина слышал только Ричард, кому они и предназначались. Может и Тина тоже, если была неподалёку. Но Рида это уже не касалось. Сильнее всего мужчину поразило в этом вот что – молодой офицер совершенно не был всерьёз задет его словами, ему словно было всё равно. Тот лишь в насмешке посмотрел на Гэвина, подняв брови и сложив тонкие губы в бантик. Но когда Рид отошёл, Рэйкет проводил его злобным взглядом. И он тоже долго не продлился. Этот парень был настолько уверен в себе, что успокоился, стоило ему вдохнуть и выдохнуть. И вот, ему на самом деле совершенно всё равно на колкое замечание коллеги.       Ричард был уверен, детектив тоже успокоится и поймёт, кто же ему по-настоящему дорог. Молодой офицер с юных лет ждал у моря погоды. И только когда у него всё начало налаживаться, он должен позволить себе спустить поводья и дать коню своей Германии сменить подковы – "Посадим Германию в седло, а ехать она сможет сама". Он не знал, что добиваться женатого мужчину будет настолько сложно. Но Ричард не сомневается, его чары гораздо сильнее уз десятилетнего брака.       Всё то время, что Кэре надлежало провести в больнице, Гэвин даже не дышал в сторону Ричарда. Он злился на него, на себя, на всё вокруг. А ещё он ужасно заебался. И более менее вздохнуть смог только тогда, когда супругу выписали из больницы и Рид выпросил для себя несколько дней отгула, чтобы провести их с женой. Надо сказать, не только Алиса заметила перемены в поведении своего отца. Кэра тоже была не слепая, и, по видимому, не собиралась прощать мужу его поступки, как бы Рэйкет ни утверждал обратного.       – Когда я в первый раз отказалась выйти за тебя замуж, ты сказал, что не будешь обращаться со мной так же плохо, как отец. Быстро ты забыл свои слова, Гэвин Рид.       Кэра была не первым человеком, кто намекнул детективу на провалы в его памяти. Но только напоминание жены казалось ему правдивым. Он клялся своей любимой, что никогда не причинит ей вреда, и у алтаря, и раньше.       – Ты не думай, я могу понять тебя, – разговор супругов проходил в их спальне, где Риду отныне не разрешалось спать. Но прежде чем Гэвин будет окончательно выгнан, Кэра попросила о беседе на серьёзную тему. – Я уже не так молодо и свежо выгляжу. Но разве я виновата в том, что нуждаюсь в твоей поддержке? Чем я заслужила предательство?       Девушка была права – её муж проебался. И он не уверен, оступился ли он из-за Ричарда или окончательно пропал вместе с ним. Гэвин просто ничего уже не понимал.       – В этом нет твоей вины, – коротко отвечает мужчина и покидает комнату, не зная, что он подразумевал под "этим".       С того момента ему не хотелось даже пытаться что-либо налаживать в семье или возвращаться к Рэйкету. Единственное его желание – бросить всё и покинуть снежный Детройт. Город заметёт следы колёс его машины.       Касаемо всего, что относится к расследованию дела об изнасиловании и последующем нападении на Кэру, следует сказать, что первоначальный главный подозреваемый не был виновен. Это установил лейтенант Андерсон, выявив алиби для бедняги Ральфа Владимири, который ранее был судим за нападение, но теперь ведёт вполне приличный образ жизни, работая садовником у богатого хозяина. На момент преступления парня не было в городе, что было подтверждено. За другими подозреваемыми велась слежка. И вот, после того самого нападения, на камеры попало лицо Лео Манфреда, брата лечащего врача Кэры, которые, вероятно, были в сговоре: пребывание девушки в больнице затянулось бы на более долгий срок, если бы Маркуса Манфреда не сменил Лютер Парк, молодой специалист, пообещавший пострадавшей разобраться, кто позволил так плохо заботиться о ней.       Братья были доставлены в участок вместе с заведующим врачом, мистером Андрониковым. В ходе допроса один только Лео, будучи слабым от ломки, признался, что его купили, чтобы избавиться от Кэры. Имени клиента он не знал, но номером его телефона поделился. Разумеется, имя абонента было засекречено. Пришлось воспользоваться нехитрыми технологиями, чтобы установить, на кого SIM-карта была зарегистрирована. Следствие установило хозяином номера Джеймса Рэйкета. Знакомая лейтенанту Андерсону фамилия заставила первым делом начать слежку за сыновьями выявленного абонента и заодно рассказать супругу пострадавшей об этом.       На удивление, слова Хэнка не вызвали у Рида никаких эмоций, даже злости. Какой-то частью себя он уже догадывался о том, кто всё это устроил, потому разговор с Рэйкетом он начал тоже абсолютно спокойно, приехав к нему ближе к вечеру.       – Зачем тебе это, Рич? – спрашивает Гэвин, не здороваясь, не объясняя причину своего визита и держа дистанцию с парнем.       – Разве я не сделал того, чего хотел, чтобы чувствовать себя виноватым?       Рэйкет встретил его в совершенно ином обличье. Не таким, каким встречал Рида прежде. Его бешеные глаза бегали, не находя спасения. А улыбка так и говорила: "Ему смешно". Похоже, поддельный офицер уже знал, что за пределами этого дома его ожидает полиция. А его любовник – лишь приманка.       – Я стал твоим спасением. И ты же меня отвергаешь. Те, кто любят, не делают так. Ты врал мне, как я и говорил, – Ричард нёс самый натуральный бред. Между ним и Гэвином никогда не шло речи о любви.       – Ты стал моим спасением методом обмана, – детектив же несёт истину, которую стал видеть не так давно и, возможно, теперь пытался понять Ричарда. – Ты подверг опасности мою семью, ещё и обратил её против меня. Неужели другого способа ты не нашёл?       – Чем хуже ты себя чувствовал, тем сильнее тебя тянуло ко мне. Даже сейчас ты здесь, со мной.       Рэйкет делает несколько шагов вперёд. Никакого оружия в его руках не было. Все его средства нападения и борьбы в его голове.       – Что бы со мной ни случилось, тебе уже никогда не удастся забыть меня. Куда бы ты ни пошёл, я буду следовать за твоим шагом, – на этих словах Ричард падает на колени перед Гэвином и со всем своим безумием наблюдает, как мужчина скрывается за дверью, а вместо него прихожую наполняют бывшие коллеги.       Ричард Рэйкет сознался во всём, стоило его задержать и допросить без присутствия адвоката. На его счету оказалось соучастие в изнасиловании, в вооружённом нападении с попыткой убийства, продажа и хранение наркотиков, а также нелегальное трудоустройство. Медицинское заключение объявило его больным шизофренией. Он был готов понести наказание. Более того, парень настаивал на том, чтобы его добровольное признание не заносилось в протокол: Ричард не желал получить короткий срок отбывания в тюрьме и сам себе рыл могилу. Адвокат ему был назначен судом. Коннора же от должности отстранили, когда выяснилось, что он посодействовал устройству младшего брата в полицейский департамент.