***
Вместе с вещами парни ждали свой транспорт на окраине леса. Через несколько минут к ним подъехал квадроцикл с сопровождающим, Сашей. Пока ехал, он рассказывал, какой дорогой они поедут и что их ждёт, да и о местности в общем. Когда начало темнеть, группа доехала к небольшой деревне из нескольких домов, где и было запланировано их укрытие на несколько дней. Разобрав вещи, парни ещё немного посидели, а затем легли спать. Завтра стоит выйти с утра пораньше, чтобы всё успеть и до сумерек вернуться обратно. На следующий день, обзвонив родных, экспедиция отправилась в горы. Преодолев довольно жёсткую реку, в которой ненадолго застряли, они проехали ещё где-то час, после чего начался сложный путь вверх. Подниматься оказалось сложнее, чем это показывают в фильмах. Друзья вышли на небольшой прямой участок вышины: всё остальное пространство, куда хватает взгляда, занимают громадные горы, их склоны и вершины. Выше — только небо. На склонах гор можно даже увидеть заблудившиеся облака, что парят низко над землёй. Вскоре команда поднялась на нужную высоту, продолжила свой путь. Снизу местность густо поросла лесом, а вдалеке вершины громоздятся одна за другой, и нет им конца. Далеко на горизонте уже не видно самих гор, а только их очертания. Эмиль невольно засмотрелся по сторонам: ему кажется, что никакая зима ни по особенностям, ни по красоте не сравнится с зимой в горах, ведь сам сейчас глядит на всё это. Дима запустил дрон: наверное, вид на горы с высоты птичьего полёта просто великолепен. Потом мужчина обязательно покажет шедевральные кадры их похода. Снег хрустел под ногами, забавно переливаясь в солнечных лучах. Честно признать, всю свою жизнь Иманов не особо ценил зиму, ведь в городе, в котором он вырос, снег всегда был смешан с грязью, дома вокруг лишь мешали вместе с шумом машин, наслаждаться нечем. А сейчас, тут, в горной местности, когда холодный воздух полностью пробивает лёгкие, и ноги тяжело ступают по поверхности, а глаза просто разбегаются по горизонту, дабы лучше запомнить рельеф, — это действительно похоже на сказку. В фильмах люди часто садились у камина в зимний вечер, слушали музыку или смотрели новогодние комедии. Как ни странно, парень пропустил этот этап или забыл про него. Может, этой зимой стоит попробовать? Теперь и компания есть, они ведь тоже это делают. Где-то через полчаса группа подошла к приблизительно тому месту, где расположились дятловцы. — Чувствуете, ветер какой, — Дима говорил на камеру, таща на плечах палатку. — Само по себе место неровное, ветропродуваемое, незащищённое. Очень сложно установить палатку, ведь колышки просто не держатся в земле. Изучая материалы уголовного дела, всем было понятно, насколько дятловцы серьёзно относились к любому действию, тогда очень странно, что они принимают решение ставить палатку именно в этом месте. У Саши есть версия, что они поставили палатку в таком месте, дабы понаблюдать какое-то природное явление в самый короткий световой день. Как только Даник с Димой принялись устанавливать палатку, она тут же начала двигаться, хоть ветер был и небольшим, практически не ощущаем для людей, но ткань поддавалась очень хорошо. — Заметьте, её уже сдувает, а ведь сейчас даже порывистого толкового ветра нет, она уже у нас готова к полёту, — сделал замечание Саша, помогая держать основание. Когда с палаткой было покончено, Дима подозвал всех к себе. — Сейчас ставим план действий, потому что времени до захода солнца у нас не так много. — Мы сто процентов должны будем спуститься от палатки вниз к лесу и проверить, сколько времени это займёт. — Да, потому что патологоанатом говорила, что Дубинина, скорее всего, погибла спустя двадцать минут после получения травм, — вклинился Даник. — В отчёте писали, что на людях были следы радиации, поэтому я предлагаю, когда спустимся вниз, свалить дерево и проверить его временные кольца на наличие радиации. — Отлично. Я сейчас буду засекать расстояние, а ты время, — обратился Масленников к младшему, тот кивнул. — Я чувствую, это будет долгое путешествие. Спускаться с горы не было проблематично, лишь чуть-чуть сложновато: в спину дул ветер. Когда Эмиль с командой только начали изучать материалы уголовного дела, им думалось, что пройти путь дятловцев от палатки до кедра не составит труда. По фотографиям там совсем небольшое расстояние. Как же они ошиблись. Ни фотографии, ни снятые видео не смогут передать масштаб пути. Пересматривая материалы с коптера, когда все взобрались к нужному месту, группа поняла, как ничтожно выглядит на фоне всех этих гор. — Мне кажется, бежать по такому холоду было бы невозможно, тем более за такое время, — верно рассуждал Даник. — И правда, мы сейчас в сапогах, полностью одеты, но даже так немного пробирает дрожь, а они шли практически без одежды, ещё и тащили напарников, — добавил в утверждение Эмиль. — Это чисто физически невозможно – вот так с травмами идти. Вскоре все зашли в лес, пытаясь найти тот самый кедр, где замёрзли Дорошенко и Кривонищенко. Через дебри по снегу идти было довольно сложно, а отталкивать и ломать ветки тоже требовало немалых усилий. Наконец, дойдя к нужной точке, Дима присел на небольшую передышку. — Эмиль, сколько времени у нас заняло всё это? — Сорок пять минут, причём мы шли сюда целенаправленно. Действительно непонятно, зачем Дорошенко и Кривонищенко зашли так далеко? Если им нужна была вода, то она началась намного раньше, как и лес, если они хотели скрыться в нём от бури. Но с какой целью они пришли именно сюда? Дима отпилил небольшой кусочек дерева, которое уже давно повалила молния. Прибор, специально захваченный с собой, показал, что радиации нет. Дело в том, что на телах двух парней были обнаружены едва заметные, но всё же следы радиоактивного излучения. Занятые своими экспериментами и повторными дублями, никто особо не придал значения тому, как быстро стало темнеть. Буквально через пару часов мы уже переживали за свои жизни. — Пацаны, я не хочу нагнетать обстановку, но посмотрите вон туда, — Дима указал на противоположную сторону неба от горы, где явно надвигалось что-то нехорошее. — Очень плохо, если это метель, нам полный капец. — И что делать будем? — внезапно заволновался Даник. — Надо просто оперативнее идти. Сейчас прям без шуток, у нас очень мало времени, — Дима проследил, чтобы все забрали свои вещи, и группа выдвинулась обратно. Вот солнце скрылось, и затем начинается снегопад, который позже перерастёт в бурю. А это уже очень опасно. Буря всегда сопровождается сильным ветром. Колючий снег бьёт прямо в лицо, словно сотни маленьких осколков стекла вонзаются в тебя. Иногда в горах могут сойти лавины, сход которых сопровождается сильным грохотом и гулом, чуть ниже снег идёт большими хлопьями, падает медленно-медленно и идёт долго-долго, после чего проявляются большие сугробы — благо там, где идёт группа, лавины быть не может. Даже несмотря на быстрый шаг и сложность пути, парни сумели подняться на половину склона до наступления бури. Но она всё-таки настигла их раньше, чем они смогли добраться к своему мини-лагерю. Вскоре из-за снега стало хуже видно, ориентиром служили ещё не заснеженные шаги, а также фонарики, что висели на каждом участнике экспедиции. Все рассредоточились в цепочку по три-четыре метра друг от друга. Обматываться верёвкой было слишком рискованно, ведь кто-то один мог потянуть за собой вниз остальных. Дима что-то говорил на камеру, а Эмиль пытался вслушаться, но из-за тёплой шапки и ветра это было практически невозможно. Он слышал лишь отдалённые голоса и какие-то звуки, а после крики и зазывания, чтобы все поторопились. Не было времени смотреть на камеру в руке, не было времени проверять, идёт ли запись и хорошее ли там качество, без разницы было и на звук, в любом случае можно потом добавить субтитры. Горизонт почему-то окрасился в синие тона, земля тоже стала относительно тёмно-голубого оттенка: или это был какой-то обман зрения, или, может, какой-то эффект из-за бури. В глаза бил снег, поэтому приходилось иногда прикрывать рот и нос рукой, чтобы хоть немного подышать тёплым воздухом. Как-то незаметно для себя парень понял, что слишком отдалился от группы. Взглянув вверх, он смог заметить фонарики где-то вдалеке, они еле-еле мерцали. Кажется, Дима с пацанами сосредоточенны на подъёме, поэтому у них не было времени оглядываться и следить за всеми. — Ребят! — что есть силы крикнул Эмиль, да так, что аж в ушах эхом отбилось, но никто не услышал. Конечно, из-за завываний ветра вряд ли можно понять, что вас кто-нибудь окликнул. Эмилю вдруг стало страшно: а если он останется совсем один? В это слабо верилось, ведь ему известно, насколько Дима переживает за всех своих друзей и особенно за него. Иманов постарался прибавить темпа, но густые сугробы, навалившиеся под ногами, этого не позволили. Парень ощущал, как его ресницы покрываются крупицами снега, губы уже давно не чувствовались, глаза от чего-то болели, а руки тоже начинали замерзать. Рюкзак за спиной только усугублял положение. Шутки про то, что они могут здесь остаться, уже не кажутся такими смешными. Но не смотря на всё это, младший отодвинул свои переживания на второй план: сейчас главное не падать духом, нужно идти. Всё будет хорошо.***
Тем временем Дима с ребятами уверенно поднимались вверх. Впереди шёл Саня, за ним Даник, потом он сам, а в самом конце Эмиль. Только подумав про Иманова, блогер подумал, что надо бы забрать у него камеру, она может мешать. Оглянувшись, мужчина чуть ли не застыл от шока: он не увидел фонариков младшего. Масленников перевёл взгляд обратно, впереди шло всего два человека, значит, ошибки быть не может. В какой момент это произошло? Как вообще он не заметил, что один человек из его группы пропал? Эмиль точно должен был звать кого-нибудь, как он мог не услышать его голоса? Дима быстро догнал своих парней и объяснил ситуацию. — Я пойду вниз, он не может быть далеко, — сейчас старший безумно волновался. — Мы не можем его оставить, даже если с ним всё хорошо и он просто отстал. Я должен найти его. — Тогда мы пойдём к палатке и будем вас ждать. — Даник верно говорит, возвращаться всем вместе нельзя, — согласился Саша. — Мы подождём вас там, а потом вместе пойдём к квадроциклу. — Я быстро. С вами ничего не должно случиться, — вот и всё, Дима оставил их. Они преодолели большую часть пути, так что он искренне верил, что его друзья в сохранности доберутся до лагеря и подождут, пока вернутся ещё двое. Масленников, осторожно, но быстро спускаясь со склона, корил себя за то, что недосмотрел, за свою невнимательность. А если с Эмилем действительно что-то случилось? Это ведь не шутки, такое действительно возможно. — Эмиль! — как можно больше напрягая голосовые связки, крикнул старший. — Эмиль! Но толку звать, если даже нагрудного фонарика не видно, поэтому он просто продолжил идти дальше.***
Эмиль понял, что камеру надо спрятать в рюкзак, ибо она очень мешает. Присев на корточки, пытаясь увидеть нужный отдел рюкзака, он ненадолго снял перчатки, чтобы ощутить замок и открыть его. Это оказался беспечный шаг, ведь перчатки сразу же унесло ветром. — Чёрт! Твою мать! — зло выругался парень. Искать их бесполезно, их уже замело снегом, или они улетели очень далеко. Руки мгновенно начали мёрзнуть. Покалывающие движения разошлись от ладоней до локтей, даже согреть ртом не получалось. Спокойно, плакать нельзя, будет ещё хуже. Эмиль собрано, не поддаваясь панике, поднимался вверх. Насколько же далеко он отстал? Как же страшно… Внезапно ему показалось, будто бы впереди промелькнул какой-то свет. Сначала парень подумал, что это снег падает с ресниц, но потом свет стал немного ярче. — Эй, эй! — если это правда кто-то из группы, нельзя упустить возможность. — Я тут! Я внизу! — так отчаянно Эмиль вряд ли когда-либо кричал. Он оказался прав, впереди действительно шёл человек, ведь свет от фонарика стал очень ярким, хоть из-за этого и не было видно лица его спасителя. — Эмиль! — наконец, этот человек тоже заговорил. — Дим… — так радостно произнёс младший, когда Масленников подошёл впритык. — Ну слава богу, — тот облегчённо выдохнул. — Ты в порядке? Никаких травм? — Я в порядке, — дрожащим голосом молвил парень, грея руки у лица. — Где твои перчатки?! — Ветром унесло, — Иманов виновато избегал прямого взгляда. — Вот, надень, — Дима снял свои и стал натягивать на руки Эмиля. Сейчас нет времени разбираться, почему он вообще их снял. — А ты? Тебе же тоже будет холодно. — Забудь сейчас об этом, мы можем чуть погодя снова меняться, — Масленников наклонился ближе, чтобы не кричать из-за ветра. — Я знаю, мы попали в полную задницу, и может казаться, что мы не выйдем отсюда, но я тебе обещаю, что всё будет хорошо. Мы должны идти. Сейчас пофиг, что у дятловцев случилось, нам выбраться надо. Интересно, Дима умеет быть пессимистом? Или он так подбадривает, потому что сам боится? Хотя, видя напуганные глаза Эмиля, ничего кроме слов поддержки сказать нельзя. — Пойдём, котёнок, пойдём, — Масленников крепко держал младшего за руку, оглядываясь каждые полминуты. Он уже не чувствует пальцы, но это ничего, нет времени забирать перчатки обратно, они уже достаточно близко к лагерю, нужно потерпеть. Эмиль молча следовал за Димой, это единственное, что он мог делать. Наверное, он совсем идиот, раз в такой ситуации задумывается, что за ним пришёл и держит его за руку именно Дима. — Эми, смотри, палатка, — внезапно молвил мужчина. — Я вижу палатку, там наши фонари. К тому времени, как они оба добрались к лагерю, вокруг была непроглядная тьма, без фонарика не видно даже ног. Доставать телефон, чтобы посмотреть время, — глупо и не нужно. Если прикинуть на глаз, то сейчас часов девять вечера. А ведь кто-то уже попрощался с жизнью. — Пацаны! — позвали Саша и Даник, подходя к только что прибывшим. — Можем идти, с ним всё хорошо, — дрожащим голосом произнёс Дима. Все спустились с горы в целости и сели в квадроцикл, сегодня утром припаркованный у подножья горы, и поехали в деревню. Масленников сидел рядом с Эмилем, всё так же не отпуская его руку. Парень прижался к его груди, опустив голову на плечо, восстанавливая дыхание после долгой ходьбы. Он чувствовал, как по его спине разливается жар. Даник сидел впереди вместе с Сашей, так что лишних глаз нет, поэтому Эмиль позволил себе закрыть глаза и просто быть рядом с Димой. По приезде никто не проронил и слова, только перекинулись парой нужных фраз, что делать. Комментарии излишни, все устали. Команда, сама того не ожидая, попала в те же условия, в каких была группа Дятлова шестьдесят лет назад. Зайдя в дом, оставив все рюкзаки в углу, парни принялись доставать одеяла и греть воду. Кружка чая облегчила состояние каждого, но, только перейдя к Диме, внезапно оказалась разбитой на полу. — Чёрт, — Масленников смотрел на дрожащие руки. — Димон, что такое? — резко заволновался Даник. — Руки замёрзли, ничего держать не могу. И тут до Иманова дошло, они ведь так и не поменялись перчатками. — Я схожу ещё за водой, сейчас нагреем, — Даник выбежал на улицу, как внезапно вырубило свет. — Я знаю, где щиток, сейчас включу, — Саша тоже удалился, предварительно включив два фонарика. Пока все метались, занятые полезным делом, Эмиль в ступоре стоял напротив сидящего перед ним Димы, пытающегося согреть руки. — Прости меня, — Иманов подошёл к кровати и присел на колени. — Прости, прости, прости, я совершенно забыл про перчатки, — голос снова стал неуверенным. — Я просто хотел выбраться оттуда, я… — Эмиль хотел бы хоть как-то исправить свою ошибку, но можно ли? — Я… могу как-то помочь? Дима смотрел на младшего сверху вниз. И снова его напуганные глаза. Конечно, всё что угодно, только не делай такое лицо. — Всё в порядке, — старший улыбнулся, — ты можешь поразминать мои руки, чтобы кровь быстрее циркулировала. — Хорошо, — Эмиль нежно прикоснулся к пальцам, а потом забрал всю ладонь, плавными движениями растирая и выводя разные линии. Как только парень коснулся кожи Масленникова, тот тут же ощутил горячие, будто огонь, прикосновения. Значит, он не замёрз, хорошо. — Не переживай, — ещё раз молвил Дима. — Спасибо, что вернулся за мной, — и снова он не смотрит в глаза. — Ты молодец, не побоялся и пошёл дальше. — На самом деле я очень испугался. Я до последнего думал, что останусь один. — Ты никогда не будешь один. Я же обещал тебе, помнишь? — Ага, — даже такие слова Димы не до конца успокоили парня. — Я бы никогда не оставил тебя там, и нигде вообще. Ты мой друг, ты важен для меня. — Не говори таких глупых слащавых вещей, — Эмиль почти подавил всплывшую на губах улыбку. — Они вовсе не глупые, не смущайся ты так, — Дима заметил. — Ты опять спас меня. Я тоже должен что-то для тебя сделать. Как мне отплатить тебе? — Что ты такое говоришь? За дружбу не платят, плата… — и как гром среди ясно неба, Масленникову вдруг вспомнилась одна вещь: — Я ведь никогда не спрашивал, когда у тебя день рождения. — Чего это ты вспомнил про это? — Ты сказал плата, я подумал про подарок, и вот. Очень забавно, что я не думал об этом даже, когда тебе делали документы. Так какого числа? — Двадцать седьмого февраля. — Хорошо, а то я испугался, что он уже прошёл. Скажи мне, если вдруг надумаешь насчёт подарка. — У меня уже всё есть, — по-дурацки усмехнулся Эмиль. Он знал, что это ложь, но пока не знал, чего хочет от этого мужчины. То, о чём он задумывался, нельзя назвать обычной просьбой и уж тем более нельзя получить в качестве подарка. Они потеряли счёт времени, сидя вот так. Их атмосферу разрушил включившийся свет и пришедшие друзья. — Ты хорошо постарался, спасибо, — Дима свободно зашевелил пальцами. Команда ещё раз попила чай и поужинала. Ближе к ночи все расслабились и опустили случившийся инцидент. Это было просто совпадением, что именно в этот день началась буря. Но эта случайность помогла Эмилю недолго побыть в объятиях Масленникова. Он точно идиот, раз действительно так считает. Саша с Даником заняли кровать у стенки, а Эмилю с Димой досталось место у окна. Какой раз они уже спят вместе? Какой раз так близко друг к другу? Сердце бьётся в учащённом ритме в тихой комнате. Все устали, никто не слышит. Погода недавно утихомирилась, поэтому за окном светит полумесяц. Свет от него пробивается через стекло и падает на лицо старшего, подчёркивая неровности кожи. Это нельзя назвать недостатком: у этого человека нет недостатков. Иманов молча смотрит на его закрытые веки, хотя уже давно должен спать. И снова это чувство умиротворения рядом с ним. Кажется, всё безнадёжно. Всё было тщетно с самого начала, с того самого момента, когда он впервые задумался о своих чувствах, — уже тогда он проиграл. Только сейчас Эмиль понимает это. Это лабиринт без выхода и входа. Парень не знает, что должно случиться, чтобы он разлюбил Диму…***
На следующий день снова пришлось идти в горы, ведь не все эксперименты ещё завершены. Благо заходить настолько далеко уже не понадобилось. Ещё через два дня вся команда стояла на вокзале, ожидая поезд. Им надо проехать пару станций к аэропорту, а потом через несколько часов они уже будут в Москве. Дима с Даником проверяли все вещи, а Эмиль стоял дальше от них, ведь ходил посмотреть расписание поездов. «Эти чувства… могут разрушить то счастье, которое мне с таким трудом удалось обрести. Поэтому… Я не скажу ни слова. Я не позволю себе стать жадным. И никто никогда не узнает. Тогда всё же будет хорошо? Если это… останется моим секретом. Можно ли мне тогда будет любить тебя? Я очень постараюсь, поэтому пожалуйста, Господи, не забирай у меня это счастье. Впервые за всю жизнь я молился Богу» Эмиль уже давно понял, но вчера в который раз для себя убедился: его прикосновения — и блаженство, и мука. Каждый вечер с ним — игра на грани дозволенного. Нежность его ласк сладка, но в тоже время и беспощадна. А это удивительное чувство наслаждения, мощной волной бьющее вверх по позвоночнику, и вовсе не поддаётся описанию. Пускай сам Дима об этом не догадывается, чёрт с ним, парень научился скрывать свои чувства за напускной весёлостью и жизнерадостностью. Старший подошёл к Эмилю, таща за собой сумки: — Ну что, во сколько едем? — Через десять минут, — улыбнулся Иманов.***
Хорошенько отдохнув после длительной работы, Дима решил сделать для себя выходной, а ещё порадовать кое-кого, у кого тоже был запланирован отдых на этот день. — Эмиль, — Масленников зашёл в комнату с двумя футболками, как бы шуточно предлагая выбрать одну, — у меня свидание с Полиной. Не подавая виду, младший с улыбкой на устах поздравил Диму. Одно утешение — может быть, он не выглядел таким дураком, каким себя чувствовал.