***
Цунаде целый день провела возле кровати внука, который, казалось бы, с каждой минутой становился всё бледнее. Переживание отуманило голову, не позволяя трезво мыслить и как-то работать. Беспомощность так и кричала, что всё будет куда хуже, чем сейчас. Тёмные круги под глазами говорили о том, что женщина почти не спит, наблюдая за линиями на кардиографе, которые сменялись как по щелчку. Кабуто также было больно смотреть на мучающего себя врача. Единственный родной человек сейчас находится на грани жизни и смерти... Он пытался помочь всем, чем может, но даже сейчас его помощь не приносит никакой пользы. — Если мой мальчик умрёт, — слова давались с трудом, но Цунаде пыталась как можно чётче говорить, — я прокляну весь этот чёртов свет! — слёзы потекли по её измученному лицу, которое она в отчаянии опустила вниз, сжимая кулаки. — Тот парень, который принёс его сюда... он оставил свой номер, если вдруг что-то произойдёт, то попросил набрать сразу же. — невзначай сказал Якуши и положил листочек с номером на стол. Мирное и еле слышимое сопение Наруто заставляло всё внутри Цунаде трепетать в беспокойстве. Она могла только постоянно сидеть возле его кровати и потухать от безысходности перед ситуацией. Сколько раз она молилась, чтобы её мальчик был в порядке — попросту не сосчитать. Прозрачная слеза вновь скатилась по щеке, которую женщина поспешила стереть. Аккуратно взяв руку Наруто в свои еле трясущиеся ладони, она прислонилась к ней лбом. Плакать уже не было сил, — слёзы, казалось, высохли, и единственное, что она могла делать — это сидеть с лицом, лишившимся каких-либо эмоций. Дверь скрипнула и в палату зашла молоденькая медсестра с серебристым подносом в руках. Цунаде даже не удосужилась взглянуть на неё. Та медленно подошла к столу, положила поднос и аккуратно стала складывать записки в одну стопку. После чего поставила на гладкую поверхность тарелку горячего мисо-супа, тарелку каши и тёплый чай с ароматом ромашки. — Цунаде-сан, прошу, поешьте, — начала медсестра, которая полностью всё расставила и обернулась к врачу. — Ваш внук вряд ли обрадуется, когда очнётся и увидит вас в таком состоянии. Сенджу медленно повернулась к ней, выдавила из себя улыбку благодарности, которая полностью показывала её не самое лучшее состояния и прочистила горло: — Спасибо, милая. Я обязательно поем. — И вам следует поспать. Хотя бы час — для вашего же здоровья. — Хорошо, можешь идти, — сухо ответила кареглазая, медленно поднимаясь со стула. Так же медленно подойдя к рабочему столу она заметила тот листочек с номером парня, который привёз сюда её внука. Сенджу достала телефон с кармана и быстро напечатала его номер, нажимая на вызов. Пару гудков и трубку поднимают. — Здравствуйте, я Цунаде Сенджу, лечащий врач Наруто Узумаки. — Что-то серьёзное произошло? Что с ним? — парень явно был обеспокоен звонком. — Мне нужно, чтобы вы приехали во вторую районную больницу. Сможете сейчас? — Буду через двадцать минут. — настала тишина, после которой послышались гудки. Женщина выдохнула и принялась за еду.***
Саске, как и обещал, приехал спустя двадцать минут и входил в здание больницы. Представившись на вахте, ему дали какой-то листик и сказали куда идти. Громкие шаги сапог раздавались по полупустому коридору. Некоторые лампочки то и дело мигали, создавая впечатление какого-то хоррора, который в любом случае приведёт к несчастному событию. Белая дверь, которая была еле открыта, заставляла Саске затаить дыхание и неуверенно постучать по ней. После нескольких секунд тишины ответили «войдите»; парень несильно её толкнул, открывая полностью. В глаза сразу бросилась кровать посреди палаты, в которой лежал Наруто. Множество проводов, которые вели к его телу, капельница, приборы жизнеобеспечения и измученная женщина, которая сидела возле него и смотрела в сторону брюнета. — Учиха. Саске Учиха. — сразу же представился он, не отрывая взгляд от блондина. Сенджу поднялась со стула и предложила сесть на кресло возле стола. Саске несмело подошёл, но садиться не решался. — Зачем вы вызвали меня? — Ты... помог моему мальчику, спасибо тебе, — начала врач, наливая в стакан фильтрованную воду и делая жадный глоток. — Я его бабушка - Цунаде Сенджу. Думаю, ты не знаешь, что с ним и почему он в таком состоянии... — Он мне не рассказывал об этом, — прислонив руку к подбородку, Саске нахмурил брови. — Да и мы... не сильно знакомы. — запнулся тот на последних словах. Цунаде пристально следила за выражением лица собеседника. — Он тебе дорог? — вопрос эхом отдался в голове парня. Дорог? Да. Блондин действительно дорог Саске, не взирая на то, что от силы они знакомы пару дней. Эта обворожительная улыбка на загорелой коже всегда могла растопить холодное сердце Учихи, который забился в себе после смерти родителей. Возле Наруто он, казалось, мог заново ощутить те эмоции, которые держал взаперти многие годы и не решался их показывать. Тепло улыбнувшись своим мыслям, брюнет ответил: — Думаю... да, он дорог мне. — Получается, он симпатизирует тебе? — продолжала расспрос Цунаде, которой обед явно помог с восстановлением сил, хоть и немного. Саске со стеклянными глазами посмотрел на кареглазую, которая со всей серьёзностью смотрела на него. Он перевёл взгляд в пол. — Мне кажется...***
Чувство, будто ты слышишь всех, но не можешь даже произнести пару слов в ответ. Тёмное, как показалось Наруто, пространство, в котором ни конца ни краю не видно, но он свободно мог двигаться по всей "бесконечной" площади. Страх окатил блондина холодным потом, заставляя прочистить горло. Его приглушённые шаги босых ног эхом раздавались в голове. Неизвестности он боялся больше всего. — Я что, умер? — в тишину спросил парень, слова которого съела мгла. — Возможно. — тихий серьёзный голос сзади парня заставил его вскрикнуть и отбежать. Наруто обернулся и буквально увидел свою копию — такие же пшеничные волосы, только чуть длиннее, голубые глаза, и усики, которые походили на лисьи. Мужчина мило улыбнулся и возле его полупрозрачного тела начал образовываться серый туман. После него появилась женщина с алыми волосами, которая также мило улыбнулась. Они взялись за руки и красноволосая заговорила: — Наруто, мальчик мой... — бархатный голос также эхом раздался по площаде вокруг них. Слёзы скатились по её щекам, которые она смахнула и медленно направилась в сторону парня. — Вы кто? Не подходите ко мне! — дрожащим голосом крикнул Узумаки, отходя назад. Нутро молчало, — это говорило о том, что эти... души — не плохие. Но Наруто усердно пытался как можно быстрее уйти отсюда. Сзади будто бы возникла стена, к которой парень прислонился спиной. Он сильно зажмурил глаза, ожидая худшего. Женщина подошла впритык к дрожащему со страху парню и опустила свою руку на его голову. Потрепав пшеничные волосы, которые запутались ещё сильнее, вызвали у красноволосой смех. Такой заразительный и спокойный. — Наруто-кун, неужели не узнал маму? — Мама? — парень резко поднял голову, смотря в глаза родного человека. Слёзы медленно скользнули по его загорелому лицу, оставляя мокрые дорожки. — Мама! — крик снова раздался по темноте. — Да ты что, родную мать-то, и не узнал, — послышался уже весёлый голос мужчины, который приобнял женщину. — Да, Кушина? — она тихо посмеялась, сильнее прижимая сына к себе. — Вы... вы же... мертвы. — сухо сказал парень, запинаясь. Они одновременно кивнули. — Мы за тобой, Наруто-кун. — спокойно ответила Кушина, смотря в небесно-голубые глаза и подушечкой большого пальца смахивая слёзы сына. Наруто понимал, что смерть уже близко, но не думал, что настолько. Страх снова им овладел, не позволяя ногам себя держать, и Узумаки осел на чёрный пол. — Наруто, ты достаточно натерпелся, теперь пойдём с нами. — с такой же спокойностью продолжил Минато. — Всей семьёй... Они отошли на некоторое расстояние, развернулись к Узумаки и протянули по одной руке, вторыми же сплели пальцы вместе. Кушина с материнской любовью посмотрела на своего сына и улыбнулась. Минато лишь вздохнул, расслабляя стойку. Наруто смотрел на них снизу вверх, не зная, что отвечать. Ведь действительно, он натерпелся достаточно, чтобы сейчас уйти в мир иной и спокойно остаться с семьёй. Цунаде... она была отличной бабулей, несмотря на то, что часто ругала его за проказничество и леность. А в Саске Наруто действительно влюбился, он чувствовал, что у них одна и та же боль, про которую они не хотели бы рассказывать никому. Чувства не будут взаимными — уверял себя в этом парень. Блондин вытер своей рукой слёзы и поднял её в направлении рук родителей. — Думаю, они правы... — парень прикрыл глаза, громко вздыхая. Шум, который он услышал, заставил его широко раскрыть голубые глаза, вслушиваясь. — Наруто! Прошу, не умирай... — Бабуля? Это голос бабули! — Наруто быстро осмотрелся, но кроме той же темноты, в которой стояли его родители, ничего не было. — Проснись же, Добе, только попробуй мне коньки откинуть. — сиплый и до боли знакомый голос звонко раздался по всему этому месту. В районе грудной клетки стало невыносимо больно, будто бы кто-то уронил на него кирпич. Узумаки улыбнулся во все тридцать два и по щеке проскользила одинокая слеза, оставляя влажный след. — Мама, отец, извините... Я нашёл человека, с которым хочу провести оставшийся год. Не хочу, чтобы он переживал ещё сильнее. — неуверенно убрав руку, он прислонил к грудной клетке, которая, казалось, вот-вот разорвётся от давления. Они искренне улыбнулись своему сыну и подошли ближе. Минато потрепал его по голове и с грустью посмотрел на него, поднимая палец вверх. Отец Узумаки медленно развеялся в пыль, которая тут же исчезла. Кушина же поцеловала его в лоб и прижала к себе, последние слова матери, которые он услышал: — Скоро, мальчик мой...***
Саске всеми силами делал непрямой массаж сердца, надеясь на лучшее. Цунаде проверяла пульс, который с трудом прослушивался. Штрихи на кардиографе становились всё реже, когда в один момент полностью не пропали. Раздражающий продолговатый писк заставил замереть Учиху и Сенджу, широко раскрыв глаза. Умер — в мыслях подумали оба, смотря в одну точку. Через секунду после этого кардиограф вновь стал показывать штрихи, звуки которых так хотели услышать присутствующие. Наруто медленно открыл глаза, осматриваясь вокруг. Цунаде не могла поверить своим глазам, что её внук пережил сейчас необъяснимое и очнулся. Саске также находился в состоянии шока — его любимый человек вернулся к жизни после того, как кардиограф показывал простые линии. — Чего вы тут... расстроенные сидите? — слабым голосом спросил блондин, переводя взгляд то на бабушку, то на Учиху. — Мы... — начала Сенджу, прочистив горло. — Тебе нужно сначала отдохнуть, после чего всё расскажем. — она несильно ударила локтём брюнета, который со слезами на глазах смотрел на больного. Тот впервые за столь долгое время искренне улыбнулся: — С возвращением...