Ты тупая или дура?

Напротив кровати у Зойки стоял шкаф-купе, и одна из раздвижных дверок представляла собой зеркало — во весь человеческий рост. Дверку можно было подвинуть влево, открывая шкаф, и тогда она отражала кровать. Но Зойка не любила открывать шкаф. Видимо, стеснялась скудного арсенала серых шмоток. В общем, так как шкаф всегда был закрыт, уже раздетый Коля перетащил кресло, поставил рядом с кроватью, прямо перед зеркалом — где-то в метре от него, — и сел. Зойка смотрела на Колю с интересом. — Садись на меня, — похлопал Коля по бедру, рядом со стоячим членом. — Я тебе кое-что покажу. — Оу, он стоит, — прокомментировала Зойка, глядя на член. — Виагра или я? — Давай не будем устраивать праздник. Он часто стоит. Мне достаточно подумать о красивой шлюхе с огромными силиконовыми сиськами. Бля, видишь, только подумал — как он задергался. Иди уже сюда. — Но я не красивая шлюха с силиконовыми сиськами, — ломалась шлюха с мерзкими натуральными сиськами. — Я закрою глаза и представлю. Внутри вы всё равно все одинаковые. Не испытывай моего терпения. После шумного вздоха сучка зашагала к Коле, делая вид, что всё еще сомневается и не уверена. Подойдя, она медленно приседала Коле на колени, одновременно нащупывая член и направляя головку в дыру. Как только член немного проскочил в уже готовую пизду, Коля остановил сучку, мешая опускаться, и вытащил. — А, нет-нет. Не той дыркой. Я вообще-то сказал: садись. Ты на пизде обычно сидишь или на заднице? — А ты на яйцах или на заднице? — Я тебе курица, что ли? Сидят обычно на заднице, дура. — Но это больно. И я боюсь. И разве… ну, это… Там грязно, нет? Тебя это не беспокоит? Разве не надо делать промывание или типа того? Ага, промывание мозгов ей надо сделать, ха-ха… Промыть мозги через задницу. Коля мог бы ей это устроить. — Я не знаю. Тебе надо? — Мне?.. — Твоя кожа стала красной. Выглядит омерзительно. Ты похожа на поросенка. Давай проверю. Говоря, он взял подготовленную упаковку, вскрыл; достал презерватив и натянул его на два пальца. Зойка не успела спросить, что именно он собирается проверять… — поросенок ли она?.. — и каким образом, когда почувствовала уверенное и грубое давление на анус. Зойка тут же вскричала и отпрянула. — Нет! Ты с ума сошел! Мне больно! — Не пизди. Я только коснулся. Какого хуя тебе может быть больно от простого касания?! Он всё еще продолжал настойчиво нащупывать анус, хотя шлюха изо всех сил изворачивалась, отпихивая руку. С колен, правда, не слезала. Не то чтобы Коля ей позволил бы. — Это не касание! Ты ткнул туда! Не делай этого… Убери… Уберись! — отмахивалась она, приподнимая круп и заглядывая назад через плечо. — Хватит вертеться, блядь! — лишился терпения Коля, когда сучка чуть не заехала ему в глаз локтем. Коля обхватил рукой талию и, не теряя времени, быстро нашел очко и упер в него обтянутые резинкой пальцы. И надавил. — А! Мне больно, больно! Чёрт! — подпрыгнула Зойка, и он снова потерял контакт с очком. — Ты вообще знаешь, что такое нежность? Ты когда-нибудь был с девушкой — нежным? — Зачем? Это всего лишь дырка. К тому же естественная. — Тебе никогда простату не проверяли? — Мне — что? — Коля резко и грубо воткнул пальцы в непослушную задницу. — Аааа! — Перестань ёрзать! — Коля с усилием вдавливал пальцы в напряженное и плотно сжатое очко. Из уголков глаз Зойки полились слезы. Она прикусила губу, глухо заныв от боли, обхватила ногами ноги Коли и сжала рукой его колено. Коля с удовольствием наблюдал в отражении за мучениями шлюхи. — Больно! Больно! — хныкала она, и дряблые полноватые бедра тряслись от напряжения. — Больно? Это хорошо, — удовлетворенно хмыкнул Коля, безжалостно проталкивая пальцы в сухое очко. — Это нехорошо. Мне больно, — по голосу было ясно, что сучка уже ревет. — Почему нельзя намазать, то есть смазать… А?.. У меня в сумке смазка есть, можно? Хнык. Хнык. Хнык. — Мне нравится, когда ты страдаешь. Мой хуй становится крепче. Я вот думаю, такая мерзкая уродина, как ты, должна страдать. Вдавив пальцы до предела, Коля принялся расширять тугую дырку грубыми круговыми движениями. Зойка опять затряслась и заревела. Но, прикусив губу, с нытьем вместо разговоров, она покладисто терпела экзекуцию. Вся сжалась и потела, ноги дергались от напряжения. Раскурочив очко, Коля вытащил пальцы, снял с них презерватив и отбросил его куда-то на пол. Достав еще одну упаковку и вскрыв ее, Коля натягивал новый презерватив на крепкий член, чтобы как можно скорее вонзить вглубь тесной дряни, в трепещущее очко. Но пока Коля натягивал, сучка, воспользовавшись отвлечением, вскочила и отбежала. — Нет! — обернувшись, защитно выставляя руки, воскликнула она. — Точно нет! Покрасневшие глаза блестели от влаги. — Ты же знаешь, я догоню и сделаю что хочу, — устало сказал Коля, разглаживая резинку на члене. — Ну сколько можно ломаться и строить из себя недотрогу, когда очевидно, что ты ебучая шлюха и хочешь мой хуй глубоко в свою задницу. При всей ее серости, невзрачности и очкастости, бо́льших потаскух Коля не встречал. А он встречал многих. — Я… не строю никого из себя, — дрожащим голосом отвечала Зойка. — Я хочу. Но с условием: мы используем смазку! С условием? Условие?! Какое, на хуй, условие? — Думаешь, можешь ставить мне условия? Повторяю: ты сейчас меня взбесишь; и если мне придется бегать за тобой, твоей жопе будет во сто крат больней. Будто что-то прикинув в отсутствующем уме, Зойка вдруг рванула в сторону, к брошенному у стены рюкзаку. Коля тоже резко вскочил, догоняя шалаву. Она шарила по кармашкам и с досадой ругалась: — Почему, блядь, когда надо срочно, всегда… — На этом Коля догнал ее и, нагнувшись, взял за талию, притягивая к себе. Но Зойка мертвой хваткой вцепилась в рюкзак и потащила за собой, попутно продолжая нашаривать. Наконец ей удалось достать небольшой тюбик: — Бинго! Коля протянул руку, чтобы выхватить, но шлюха ловко увернулась, попутно открывая и обильно выдавливая на пальцы. — Сука! — выругался Коля в пылу сражения. Смазка стекала с дрожащих пальцев на пол, пока Коля пытался удержать руку шалавы, при этом другой рукой направляя член в нужную дырку. Но пальцами свободной руки сучка проворно набрала выдавленную смазку, быстро просунула ладонь между ног и — аккурат перед головкой члена, даже коснувшись ее, — смазала очко и немного углубилась внутрь. Отпустив шалаву, так как в этом уже не было смысла, Коля влепил ей подзатыльник: — Блядь, кто тебе разрешал?! — Само как-то получилось, — тяжело дыша, злобно ответила Зойка, сжимаясь под нависающим над ее спиной Колей. — Тупая ты пизда, — обозвал Коля, отстраняя член, и поднялся. — Думаешь, смазалась — и больно не будет? Думаешь, я тебе и в смазанную жопу не засажу так, что ты неделю ходить и сидеть не сможешь? Я же сказал: не беси меня, блядь, тебе это боком выйдет! Сучка замерла, втянув голову в плечи, и деликатно, заискивая, предложила загладить вину: — Я тебе потом очень хорошо и охотно пососу. Коля заинтересовался: — Потом — это?.. — Ну нет, ты снимешь презерватив, — сморщила нос шалава, которой, по справедливости, вообще-то давно пора — с ее-то повадками и желаниями — вылизывать общественные нужники, а не нос морщить. Коля плевать хотел на сучку — и посмотреть, как она сосет испачканный ее анусом хуй, было бы забавно. Вернувшись в кресло, Коля позвал: — Домазывай и пиздуй сюда. — Может, ты? — спросила она, поднявшись с колен. Коля опешил: — Что я? — Ну, я имею в виду… — побагровела она. — Может, ты меня смажешь? Или?.. — Или, конечно, — охуел Коля. — Сама себя смазывай. Мало того, ты меня хочешь существенной части развлечения лишить, так еще я это своими пальцами должен делать. Пиздец. И у него не было бесконечного запаса презиков, а голыми пальцами он в задницу не полезет — в отличие от нее, сражавшейся за это. — Хорошо, — как-то подозрительно быстро и спокойно согласилась Зойка: явно опять злилась. В самом деле: с тюбиком в руке она села — даже не села, а просто грубо плюхнулась — обратно на колени к Коле и, наклонившись вперед, выгнулась в пояснице, предоставив взору блестящую дырку. Руку Зойка завела за спину и прислонила к очку два пальца с большим количеством смазки; секунду помешкав, ткнула внутрь, проныла и напрягла ноги. Она то ли смазывала себя внутри, то ли трахала; и Коля внимательно наблюдал под звуки наигранно сладострастных стонов. Вряд ли ей было так приятно, как она пыталась продемонстрировать. Во всяком случае, Коля надеялся на это. Но после пары минут начал сомневаться. Сучка действительно входила во вкус, поглаживая пальцами внутренности. Так что Коля схватил запястье ее рабочей руки и все-таки помог смазаться: сначала грубо ткнул пальцы глубже — сучка наконец вскрикнула, а потом стал резко дергать ее ладонь туда-сюда, стараясь причинить дискомфорт. — Всё, я готова… — через тяжелое учащенное дыхание проговорила Зойка. — Хватит. Хватит уже! Коля остановил движения, воткнув пальцы до упора и крепко удерживая запястье. — Что, уже готова к моему члену? Так жаждешь его? — Э… хм… Д-да?.. — не очень уверенно сказала она, видимо, осознавая, что если уж ей так неприятно было с пальцами, то как же будет с членом? Но сучка, прикусив губу, — Коля отчетливо видел в отражении — вдруг смотрела лукаво и, слегка повернув голову, спросила: — Ах, а он еще стоит?.. Вот сука. Ну ведь сука же! Сама напрашивается. Коля прислонил член к зажатой ладони, уткнув головку в сфинктер — рядом с пальцами. — Ты мне скажи: стои́т? — спросил Коля злобно. — Достаточно стои́т, чтобы влезть в твое тугое очко? — Мм… Мне кажется, последние несколько минут у тебя не было времени думать о сучках с силиконовыми сиськами?.. Тогда… как же так? — кокетничала она, дразняще двигая бедрами, то ли с целью потрахаться о пальцы, то ли в жажде насадиться на член. Она бесила. Коля сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Ему нужно было хорошо расслабиться сегодня. Не отметелить телку, а присунуть ей. — Чего ты хочешь от меня услышать? — спросил он спокойным тоном. — Давай, расскажи мне о своих унылых куриных фантазиях. Я поржу. — О фантазиях? — Да. Ты же представляешь, что возбуждаешь меня. Дрочишь на эту мысль? Коля попытался углубить головку, приткнуть рядом с пальцами сучки в жопе. Но Зойка, во-первых, елозила, а во-вторых, дырка не была достаточно широка, чтобы так легко протиснуться. И в-третьих, шалава сжимала очко — от радости, наверное. — Думаешь, что у тебя охуенное тело, только потому что я тебя ебу? Перестань двигаться, блядь! — Коля хлопнул беспокойную задницу свободной рукой, которой потом, когда сучка замерла, схватил член и принялся более успешно, но всё еще с усилием проталкивать внутрь. Головку сдавливало — кайфово, конечно. Но было бы еще лучше, будь там посвободней, чтобы легче и быстрее окунуться — да сразу до конца. — Ай! — Я сейчас расскажу, какое у тебя охуенное тело, дрянь. — Больно! — вскричала она, но не пыталась как-то сопротивляться, сбегать или дергать удерживаемую руку. Схватив за бедро, Коля притянул сучку поближе, одновременно вдавливая член. Зойка кривилась, но терпела проникновение большого хуя в смазанное, но всё еще занятое ее же пальцами очко. После того как головка протиснулась, по мере введения члена, дырка становилась всё теснее. — Ай-ай-ай! — заорала Зойка, зажмуриваясь. Она наконец попыталась вытащить пальцы, но… Ха-ха, застряла, оказавшись в ситуации, когда любое движение в предельно растянутой дырке вызывает острую боль. — Коля! — плакала она, боясь пошевелиться. — Ко-оля!! И Коля смеялся через удовольствие от небывалого давящего ощущения. Будь Коля моложе, уже давно бы кончил и отпихнул шалаву на пол. — Нет! Бля, Коля! Не ржи! Ты двигаешься. Не двигайся! — паниковала Зойка. Вот раскомандовалась — и получила подзатыльник. И вскрикнула, скорее, не от боли в башке — та пустовата, чтобы болеть, — а от боли в очке из-за Колиного резкого движения. Крича, медленно, но она всё-таки вытащила пальцы из задницы. — Ах, — выдохнула Зойка, заливаясь слезами. Но Коля резко толкнул член в тугую натянутую дырку, и шлюха поперхнулась, резко вдохнув, взревела и дернулась вперед, да безрезультатно. Коля крепко держал рыхлые ляжки и, прикрыв глаза, наслаждался обволакивающим, гладким, горячим, плотным и пульсирующим туннелем. Быстро догадавшись, что чем сильнее она дергается, пытаясь свалить, тем больнее делает себе, Зойка снова замерла и, прижав запястье ко рту, распускала нюни. — Там кровь, наверное, — бубнила она, пачкая запястье слюнями и соплями. — Мне бооольноо… Хнык. Хнык. Хнык. Коля улыбался, глядя в зеркало. — Я же говорил: смазка тебе не поможет. — Да без смазки я бы вообще умерла! — огрызнулась она, ненадолго отрывая руку ото рта. — У тебя еще всё впереди. — Коля толкнул бедрами в доказательство и впечатал член поглубже. — А!! — Обхватив руками подлокотники кресла, Зойка пыталась хотя бы немного отстраниться от кола, пронзающего задницу. Ногами она ловчилась удерживаться и не позволять себе сесть полностью, оттого от напряжения ее мышцы дрожали, что, в свою очередь, доставляло еще больше наслаждения Колиному толстому хую. — Хватит! Не двигайся! Ты порвешь… если еще нет. Я умру! Хнык. Хнык. — Ты бы лучше сказала мне спасибо за заботу. Я терплю тебя сверху, хотя мог бы кинуть вон на кровать, выебать, как свинью, которой ты и являешься, и реально порвать тебе очко. Но смотри, как я заботлив: сижу и жду, пока до тебя наконец дойдет, что мы трахаемся, а не отдохнуть присели. И ты сверху — так что предполагается, ты все-таки начнешь работать, сучка. — Работать?! Что, по-твоему, я должна делать?! — брызгая слюной от гнева, возмущалась Зойка. Коля не просто закатил глаза, он, можно сказать, закатил всю голову — на спинку кресла. Какая же тупая! Мерзкое ощущение, будто Коля связался с малолеткой, убивало весь настрой. Ей, чёрт подери, двадцать — или сколько там? Коля уже забыл. — Двигаться на хуе, блядь. Туда-сюда. Тереть мой хуй своей дыркой, — сквозь зубы пояснил он и снова выпрямился. — Или, если ты продолжишь тупить и совсем идиоткой прикидываться, я сейчас, клянусь, правда кину тебя и выебу, как жалкую шалаву. Будешь срать кровью неделю. Как минимум. Зойка замерла и всхлипнула. Запала тут же поубавилось. — Нет, нет, это нереально… — всхлипывала она, заикаясь от испуга, и мотала головой. — Я… я не могу двигаться. Нет. Это просто нереально. Нереально. — Да ладно. Совсем недавно ты и пососать не могла, а теперь как резво заглатываешь! Еще немного — и дашь фору более опытным коллегам. — Я… я тренировалась. На фаллоимитаторе, — всхлипнула, но уже спокойнее, явно втайне довольная похвалой, Зойка. — Замечательно! Всё-таки есть польза от твоих палок! — веселился Коля, шлепнув Зою по трясущейся от напряжения ягодице. — А ты не пыталась в задницу сунуть для разнообразия? — Нет. Это… это какое-то извращение! — сказала шлюха, сидя на члене и сжимая его внутренними мышцами. Коля слегка высунул член — Зойка замолчала и напряглась — и снова всунул, проталкивая чуть глубже, чем раньше. — Мм… — промычала она, закрыв глаза и скривившись. — Ты потеешь, как свинья, — неприязненно заметил Коля, глядя на намокшие корни волос и капли пота на виске. — Мне кажется, тебе пора расслабиться. И давай, скажи мне всё-таки спасибо. — Спасибо?! За что? — За то, что я терплю, дура. И жду, когда ты наконец сосредоточишься на деле. — Ладно, я попытаюсь, — собралась Зойка с тяжелым, судорожным вздохом. — Мне вроде лучше стало… Она медленно приподнялась. Дыра с трудом выпускала член, сдавливая и удерживая. Поэтому сучка кривилась и напрягалась. — Я всё-таки не слышу благодарности, — обратил внимание Коля. — Я… Ты серьезно? — Конечно. Поблагодари меня, давай. Зойка вдохнула. Собравшись с силами, она стала опускаться на член, расслабляя мышцы. — С-спасибо, — сказала она, натягивая очко на член. — А? За что? — Ты!.. Ох. — Дойдя до предела растяжения, она снова стала медленно, будто бы с нехилыми усилиями приподниматься. — Спасибо, что… что… Чёрт, я уже забыла за что. Напомнишь? Коля цокнул и вмазал очередной подзатыльник. В зеркале отражалась борзая лыба на щекастом, блестящем от пролитых слез лице. — Ну я же идиотка. То тупая, то глупая. Ты сам всегда говоришь, — пожала она плечами, двигаясь на члене уже чуть более свободно, растирая внутри смазку. Зойка опять напрягала бедра, но теперь не с целью вскочить и сбежать, а в попытке соединить. — Хорошо, — зловеще произнес Коля. — Благодари меня за то, что мой хуй в твоей жопе. Запомнила? — Да… Она снова уперлась ладонями в Колины колени и сменила возвратно-поступательные движения на круговые, будто бы виляя задницей. — Спасибо, что… что твой член у меня в попе, — будто камни таская, выговорила она и зарделась. Коля усмехнулся: и вправду словно пятиклашку трахает. Фу, бля! Не в том смысле. Не в физическом. В умственном. — Не очень искренне прозвучало. Давай-ка от души. И двигайся побыстрее. Она действительно ускорилась, виляя бедрами. Чувствуя, что очко расширяется и принимает всё глубже, Коля отпустил член и просто положил руки на женские бедра. — Чёрт, это не так плохо, как казалось, — признала Зойка, тяжело дыша. — С-спасибо, что трахаешь меня в попу, — более чувственно и страстно произнесла она, правда, сильнее побагровев при этом. — Мм… Спасибо, только… — Что? — Коля запрокинул голову, получая удовольствие от скользящего по члену тоннеля, всасывающего внутрь, пульсирующего и сжимающегося. Да уж. Ни рукой, ни ртом, ни пиздой такого эффекта не достичь. — Ты… Ты можешь сделать что-нибудь еще? — Что? — нахмурился Коля. — Ну не знаю… Что-нибудь. Пожалуйста?.. — Мне и так хорошо. — А мне… мне могло бы быть и лучше… — весьма прозрачно намекала шлюшка. — Я не буду ничего для тебя делать. — Но… я могу сделать тебе гораздо, гораздо круче, если ты сделаешь для ме… сделаешь мне что-нибудь. Зойка крутила бедрами, и Коля прикрыл глаза, сосредоточиваясь на своем удовольствии и приближающемся выпуске, а потому особо не слушал сбивчивые лепетания. Очнулся и вернулся в реальность, когда почувствовал, как эта борзота подняла его руки с бедер к мерзким сиськам. Удерживая руки, она простонала и задвигалась быстрее. Коля мог бы ей в очередной раз сказать, что она жалкая ебливая потаскушка, но, кажется, она уже была в курсе и ее эта информация не сильно пронимала. Но зато Коля вспомнил, с чего всё началось. Он же хотел кое-что показать. Отдергивая руки, он опустил их на Зойкину талию и притянулся поближе, прижимаясь к спине и выглядывая из-за плеча. — Не используй меня как игрушку из секс-шопа, шлюха, — процедил Коля Зойке на ухо, отчего та неожиданно содрогнулась и проныла, выгибаясь в пояснице и глубже приседая, втягивая член. Коля раздвинул своими ногами ее ноги пошире и сказал: — Смотри в зеркало, смотри на себя. Разве ты не отвратительна? Зойка избегала смотреть в отражение: она либо закрывала глаза, либо отворачивалась, глядя, например, в потолок. — Н-нет, не хочу, — упиралась она, краснели даже шея и грудь. Коля схватил сучку за волосы и направил голову: — Смотри давай. Ты же считаешь, что у меня встает на тебя, на твое тело. Обсудим и внесем ясность, окей? — Мы не отдохнуть и поговорить присели, мы… Ай! — Очередной подзатыльник… и скоро Коля выбьет из похотливого кумполка последнее. — Я решаю, что мы делаем. Смотри на себя. — Он дернул ее голову. Зойка зашипела. — Ладно, ладно… Я смотрю. — И нервно бегающими зенками уставилась в отражение. Конечно, кручение жопой она прекратила, оставив хуй греться внутри. — И как ты думаешь, что меня в тебе может возбуждать? — Э… Не знаю, — смутилась она. Ее взгляд постоянно возвращался к месту совокупления, к члену, больше половины которого исчезало в ее теле, но не в пизде, раскрытой из-за разведенных ног. — Лицо? — предположил Коля, обхватывая левой рукой подбородок сучки. — Лицо? Наверное, нет. Я знаю, что не красавица, — надулась Зойка. — Не красавица? — хохотнул Коля. — У тебя самомнение завышено. Круглая деревенская ряшка, щеки, как у хомяка, набившего рот едой. — Продолжая удерживать подбородок, другой рукой Коля ущипнул щеку, потрепал и оттянул. — Только посмотри, сколько здесь жира. И где скулы? А очки? Кого вообще может возбудить баба в очках? Смотри, я сказал, не отводи взгляд! — Коля отпустил щеку и хлопнул по ней ладонью. — Такое лицо надо закрывать чем-нибудь во время ебли, чтобы хуй не упал от уныния. Зойка напрягла бедра и очко. — Я так понимаю, ты согласна? Ну! — Хлоп по щеке. — Отвечай! Согласна, что ты уродина, на лицо которой лучше не смотреть, если решишься присунуть? — Да. Да, я согласна, — тихо пробормотала она, шевеля стиснутой челюстью и напрягая очко. — Хорошо. — Коля отпустил подбородок. — Тогда что у нас дальше? Какие еще варианты? — Еще грудь, — подсказала Зойка, но поспешила добавить: — Про грудь уже достаточно. Спасибо. Я помню. Больше не надо. — Всё-таки недостаточно, раз ты эти обвисшие бурдюки всё еще грудью называешь. И еще считаешь возможным самовольно прислонять мои руки сюда. Зойка закатила глаза, за что опять получила по маковке. — Какая это, на хуй, грудь. Ты вообще видела нормальные женские сиськи? Грудь должна быть красивой формы, симметричной, упругой. А это что такое? — Коля хлопнул левой рукой по сиське, и Зойка дернулась. — С такими сиськами на людях показываться нельзя. Сделай уже с ними что-нибудь. Возьми в тумбочке в первом ящике — и потрать, блядь, на нормальные буфера. — Это больно, я боюсь. — Смотреть на это больно, бля. Я не знаю, как ты это каждый день видишь и носишь на себе. Эти сиськи только тошноту могут вызвать. Ты такая ебливая, но чем ты собираешься завлекать ебарей-то? Ни морды, ни сисек. Ну чем еще? Задницей? — Коля толкнул ее бедрами, вызывая стон. — Тебе ее сейчас не видно, но поверь на слово: смотреть там тоже не на что. Всё, что должно быть на заднице, у тебя в щеках оказалось. Зойка вдруг хохотнула. — Хули ты ржешь? — Ну, я случайно, прости… Просто это смешно: задница на лице. Ладно, не обращай внимание. — Это ни хуя не смешно. Как ты на жизнь зарабатывать собираешься? — Я учусь на юридическом. И планирую пойти работать в милицию, — резво, словно пятилетка, залезшая на табуретку для декламации стихов, ответила она. Коля напрягся. И расслабился, лишь когда почувствовал хуем, что сучка ржет, а потом только увидел ее лыбу в зеркало и услышал противное хихиканье. — Я шучу, — быстро пояснила она, сжав очко, Коля надеялся, что от страха. Но как-то было невесело. — Хочешь совет? — спросил он серьезно. — Давай. — Лучше всё-таки на панель иди. Бросай свое ПТУ, делай сиськи — и на панель. Там хоть какие-то деньги будешь получать за то, что по кругу пускать будут. И не думай, что я ментов боюсь, окей? Я никого не боюсь. Сука ты ебаная. Шутки свои завязывай. И ведь ты помнишь, чем шутки со мной заканчиваются. В тот раз я промахнулся, не давай мне повода — в следующий раз попаду. Коля снова толкнул ее бедрами, не желая терять эрекцию от длительной болтовни. — М!.. Ладно, ладно, я не хотела, извини, — быстро пошла она на попятную. Коля схватился за жир на ее животе и сильно сжал. Зойка сцепила зубы, зашипев. — От этого тоже надо избавиться. Кончай жрать. А то к тридцати годам натурально в свинью превратишься. Жирную, потную, вонючую. Придется задарма работать. Кому понравится трахаться с человеческой свиньей за деньги, если те же ощущения можно получить с обычной свиньей, но бесплатно? Такой свинье, какой ты станешь, будет сложно конкурировать с нормальными свиньями, если будешь за деньги давать. — У тебя есть такая на примете? — Какая? Кто? — не понял Коля. — Свинья. У тебя есть на примете обычная, настоящая свинья, которую можно чпокать забесплатно? — Ты дура, да? — Ну, ты просто с таким знанием дела говоришь … Она замолчала, когда Коля отпустил складку свинячьего жира и притянул задницу ближе, надавливая на бедра. Член протолкнулся еще глубже, и Зойка простонала, слегка выгибаясь. — Знаешь, почему я тебя в задницу ебу? — спросил Коля, толкая бедрами и наблюдая, как подпрыгивают мерзкие сиськи и, будто желе, трясется жир на животе. — П-почему?.. — Посмотри между ног. — Коля снова схватил сучку за волосы и направил голову. Другой рукой он вцепился в бедро с внутренней стороны — прямо рядом с горячей вагиной. — Какая мерзкая грязная дыра. — В попе чище? — Да даже в жопе у бомжихи чище. Зойка прекратила сжиматься, распрямила плечи и откинулась назад, на Колю, и сама задвигала задницей, наконец начав тереть член очком. — Боюсь представить, откуда ты знаешь, — улыбнулась она, запрокидывая голову Коле на плечо, и задумчиво добавила: — Хотя нет, не боюсь… — И прикусила губу, безрезультатно подавляя стон. Коля перестал пытаться долбить, когда шлюха сама наконец начала работать. Он сжал ее между ног, захватывая разбухшую, влажную плоть в кулак, вызывая стон, вырвавшийся из открытого рта. Зойка завиляла задницей активнее, не забывая играть внутренними мышцами. Но попытки свести бедра Коля пресекал. Он смотрел в зеркало и мял пизду, тиская пальцами сжатые половые губы и получая удовольствие от увеличивающейся скорости и резкости насаживаний на член. — Да… Да… Чёрт, именно это я и имела в виду под «что-нибудь», — становясь развязней, болтала она. — М…Да!.. Спасибо, правда. Спасибо, Коля… — Не ори мне на ухо, — нахмурился Коля. Она не орала, но так как была довольно близко — звук давал по ушам. Зойка повернула голову к Колиной шее и попыталась куда-то укусить — или хуй знает что сделать. Но, к счастью, Коля вовремя отстранился, свободной рукой скидывая бесящую голову. — Убери от меня свой слюнявый рот! — возмутился Коля, отпустил мокрые складки и хлопнул по вагине — сучка дернулась и промычала. — Что за дебильные собачьи повадки? — Он хлопнул еще раз сильнее, и Зойка снова дернулась, громко простонав. Она также наращивала темп движений задницей. — И вообще, хватит на мне валяться. Ты совсем расслабилась, хотя ты тут на работе, меня обслуживаешь. — Коля свободной рукой схватил ее волосы и, потянув, вынудил снова смотреть в зеркало. — Смотри на себя. Какая ты уродливая. — Коля еще раз хлопнул по мягкой и горячей пизде. Пульсация, трение, сжимания в плотном всасывающем тоннеле внутри шлюхи не прекращались, и Коле казалось, что он вот-вот кончит. — И это грязное месиво между твоих ног. Как омерзительно. — Коля демонстративно теребил пизду, сжимая, растягивая и оттягивая. — Хлюпающая жаждущая дырка. У меня уже все пальцы мокрые, блядь. Ты засасываешь задницей член, пока я говорю, как ты уродлива, и тебе это всё нравится? — Да… Да, да… Еще, пожалуйста… То есть спасибо… Я сейчас кончу! Теперь было сложно понять, что именно делает Зойка: насаживается на член или пытается тереться о руку. — Шлюха ты грязная! — обозвал Коля, еще раз хлопнув по пизде, отчего Зойка сильно дернулась со стоном. — Уродливая грязная привокзальная шлюха, подставляющая зад маргиналам и лимите. Какая, на хуй, милиция, — рассмеялся Коля. — Бросай свое ПТУ. Видишь, посмотри на себя. Анальная шлюха. Посмотри на свою пизду. Кто захочет это трахать? Только пьяные бомжи, которым уже плевать, куда сунуть. — Ммм… А ты не хочешь туда сунуть? — задыхаясь, спросила запыхавшаяся Зойка. — Совсем конченая, что уже всё равно, в каком порядке тебе дыры ебут? — пуще прежнего смеялся Коля. — Я имела в виду… пальцы. — Нет, не хочу я туда пальцами лезть. Противная мерзкая дырка. Взгляд Зойки стал более осмысленным. Она даже нахмурилась. — Тебе в принципе неприятно или так только со мной? — серьезно спросила она, немного разрушая настрой и замедляясь. — Какая, на хуй, разница? — разозлился Коля: он уже почти готовился кончить. — Мне просто любопытно. Тебе вообще больше анальный секс нравится? — заинтересованно спрашивала Зойка, окончательно остановившись. — Да, — нетерпеливо ответил Коля. — Продолжим? — Свободной рукой он хлопнул ее по бедру. Но Зойка вдруг засмеялась, глядя на Колю в отражении. Она пыталась сдержаться, но у нее не получалось. — Хули ты смеешься? — Ой, прости... Пфхрр... Пррфх... Ой, я не могу, прости... Я обещала не шутить больше, я не могу тебе сказать. Коля раздраженно вздохнул. Ему хотелось понять, почему тупая корова смеется, но он и так знал, что в пустой голове Зойки нет и не может быть ничего достойного внимания. Важнее было закончить ранее начатое, поэтому он еще раз шлепнул шалаву по бедру. — Продолжай. — Я устала, — призналась потная Зойка, отсмеявшись. — Двигайся, — проигнорировал жалобу Коля. — Смотри, сколько жира болтается. От этих запасов тебе, а не мне надо избавляться. Так что работай. Зойка лениво задвигалась, практически не сжимая внутренние мышцы. Коля всё-таки всунул во влажную, распахнутую, нуждающуюся пизду сразу два пальца, но не для удовольствия шалавы, а чтобы погладить и утешить, то есть подрочить, член, скучающий по соседству, через стенку. Зойка ойкнула и напряглась, и очко наконец сжалось плотнее. И двигаться она тоже стала быстрее, с удовольствием насаживаясь теперь не только на член, но и на пальцы. Двигаясь, она сама трахала обе свои дырки. Когда шлюха наконец вернулась к прежней скорости, Коля сжал руку, оставляя два пальца внутри, а основание, возвышение большого пальца прижал к клитору, — и насладился сильнейшим сжатием члена. Зойка вскрикнула, запрокидывая голову. Продолжая сжимать, Коля несколько раз подряд дернул руку вверх, вызывая крики и серию сокращений ануса. — Да!.. Да!.. — кричала сучка, но Коля вытащил пальцы и раздвинул ими половые губы. — Смотри. Посмотри на себя, — потребовал он, возвращая внимание Зойки к зеркалу. Она немного замедлила движения. — Распахнутая шлюха. — Мм… — Доступная и готовая. Демонстрируемая дыра сжималась — синхронизируясь с очком, жадно всасывающим член. — А это что такое? — насмешливо спросил Коля и обхватил большим и согнутым указательным пальцем клитор, крепко сдавив. Коля и сам не ожидал столь бурной реакции: Зойка вскрикнула и так сильно дернулась, что чуть не вырвалась из рук. Пришлось обхватить за талию, чтобы дырка не соскочила. Замерев на секунду, сучка затряслась от оргазма, посылая отличные вибрации в член. Коля дождался, когда она успокоится. И после довольно длительной тряски она, обессилив, откинулась назад, снова запрокинув голову на Колино плечо. Тогда Коля сам резко и грубо толкнул несколько раз бедрами в ее задницу. Громкие шлепки смешивались с вялыми стонами шлюхи. Вскоре Коля кончил, к сожалению, не совсем внутрь. В этом смысле презервативы бесили. Но лезть без резинки в грязную задницу шлюхи тоже как-то несподручно. Упокоив ладони на женских бедрах, Коля выдохнул, но не вытащил. Он откинул голову назад, на спинку кресла и попытался расслабиться. Зойка тяжело дышала на плече. — Вау… — пробормотала она. — Я чувствую себя… такой… Она не договорила. Да и так ясно: выебанной шлюхой она себя чувствовала. Напрягало только, что ей это нравилось. Коля выпрямился и дернул плечом. — Нагнись. Зойка послушно, но вяло нагнулась. Кажется, она была тотально выжата до состояния болванчика. В противном случае наверняка позадавала бы кучу тупых вопросов: а зачем? а почему? и так далее. Осторожно Коля вытащил обмякший член так, чтобы презерватив остался внутри. И скинул сучку на пол, как использованный гондон, которым она и являлась. Стоя на коленях перед зеркалом, глядя на Колю через отражение, она уточнила: — Так мне… пососать?.. Блядь. — Достань из задницы и пососи, — пошутил Коля. — И принеси мне сигареты. Но Зойка и вправду достала резинку. Повернувшись к Коле, она взяла за кончик и, запрокинув голову, подняла презерватив над открытым ртом. Сперма капала на язык — и Зойка сглатывала. Ладно. Возможно, Коля мог бы попользовать этот спермоприемник еще пару раз. Возможно, это удобно — держать три дырки под рукой, чтобы спускать в них периодически.