Ты тупая или дура?

Коля еще долго бесился, но со временем устал вещать в пустоту и просто молча пыхтел, крутя баранку. Уже светало, а они всё ехали, ехали и ехали. — Мне надо отлить, — вдруг сказал Коля и резко затормозил у обочины. — Помочь? — впервые после ебли на капоте сучка проявила какое-то участие и подала голос, правда, не оборачиваясь, а прилипнув носом к окну. — Что? — Помочь, спрашиваю, тебе отлить? — повысила тон королевна, соизволив повернуться. Коля оторопел, а потом все-таки заключил: — У тебя там действительно пусто, когда нет хуя. — И вышел. Он столько распинался о ее борзости, угрожал, а она продолжает гнуть свою дерьмовую линию! Отливая в кустах, Коля твердо решил, что уебет дрянь. Да. Она бесила. Он кончит суку так брутально, что она обоссытся, прежде чем откинуться. Приняв решение, он заправил член, вернулся в машину, занял водительское место, вставил ключ, крутанул и — пых-пых. Коля посмотрел на Зойку. Та — на него. — Она просто… не всегда сразу заводится, — пояснил он напряженно. — То есть никогда. — Ебало завали. Он покрутил еще несколько раз — тот же результат. Терзая «жигули», Коля беспокойно осматривался: лес, лес, лес… Кругом — деревья: где-то гуще, где-то реже. Зойка вдруг потянулась, просунула руку под руль над коленями Коли и схватила его пальцы, державшие ключ в замке зажигания. Коля вопросительно взглянул на лоснящееся лицо: оно оказалось чертовски близко. — Ты слишком нервозен. Давай... расслабимся? Так как Коля всё еще непонимающе и выжидающе пялился на нее и не продолжал попыток завести «жигули», Зойка пояснила: — Пойдем, может, погуляем? — Да ну на хуй, я, по-твоему, кто? — взорвался Коля, выдергивая руку из назойливых пальцев. — Не считай меня своим хуевым бойфредом, шлюха! Я не собираюсь с тобой гулять по полям, считая бабочек и нарывая ромашки, тупая ты пи… — Я просто всегда хотела в лесу потрахаться, — перебила Зойка. Коля завис. — Пойдем, — сказал он и открыл дверь. Они уже давно не трахались. Пару часов точно. А в чем смысл таскать за собой бабу, если не присовывать периодически? По Колиному опыту, секс, как и алкоголь, решает множество проблем. Может, и «жигули» заведутся. Лес был не очень густой: местами виднелись просветы — широкие поляны. Зойка потопала в чащу. Коля шел за Зойкой и старался не упускать из виду ее задницу. Тропинки не пролегало, но трава росла редкой и невысокой. — И в чем прелесть ебли в лесу, по-твоему? — спросил Коля, отмахиваясь от летающих насекомых. А где-то в засаде наверняка притаились клещи. — Ну не знаааю… — Зойка действительно задумалась, хотя зря, котелок-то не варит. — Лес такой… загадочный. Так много сказок связано с лесом, там всегда происходит что-то зловещее, мистическое или волшебное. Всегда ходишь по лесу в каком-то таинственном напряжении. Никогда не знаешь, что прячется в кустах и за каждым деревом. Зверь? Какой? Заяц? Волк? А может, леший? Баба-яга? Колдун? А может… может, просто человек?.. На последних словах Зойка вдруг развернулась и прижалась спиной к дереву. Коля подошел почти вплотную. — Ага, маньяк с топором. — Ну типа того. — Она обхватила руками ворот куртки и, глядя прямо в глаза, приблизила Колю до полного касания их тел. — Побудешь моим лесным маньяком с топором? — У меня топора нет. Зойка рассмеялась. — Как удачно. — Она попыталась сделать тупую вещь: приоткрыв губы, потянулась к его лицу. Коля схватил идиотку за плечи, резко развернул, прижимая грудью к дереву, большими пальцами зацепил края джинсов с двух сторон и начал рывками дергать вниз. Зойка завела руки за спину и мешала стащить джинсы. — Нет, нет, подожди! Мы еще не ушли достаточно. Я еще вижу и слышу дорогу. Коля усмехнулся: скорее, дорога видит и слышит Зойку. — Ладно, пойдем дальше, — быстро согласился он: всё равно не встало. Так они продолжили путь. Зойка вернулась к прежнему беспечному состоянию и праздно болтала, то есть докучала своей херней: — Знаешь, у меня в детстве было много кассет с мультиками. Ну, там, «Том и Джерри», «Багз Банни», «Чип и Дейл спешат на помощь»… — Достаточно. Я понял. — Хм. Да, окей. Так вот, смотрю я как-то новый мультик: по экрану за Дорожным Бегуном вовсю гонится Вайл И. Койот… Знаешь таких? — Да, да, — поторопил Коля. — Что-то диснеевское… — Это «Уорнер Бразерс», но неважно… Ладно. Бегут они, значит… А я сижу на полу перед телевизором, слежу, улыбаюсь, смешно, все дела… И тут запись резко обрывается. А на экране вдруг крупным планом пять чуваков — одновременно! — совокупляются со связанной девушкой. И вместо «бип-бип» на всю комнату раздаются громкие стоны, шлепки и тяжелое учащенное дыхание. Коля усмехнулся. — И тут ты узнала, зачем на самом деле койот бегал за птичкой? — О да. Я многое узнала. До конца кассеты чего они только не вытворяли с этой девушкой… — Ты досмотрела? — Чему ты удивляешься? Разве ты не досмотрел бы на моем месте? — Действительно, чему я удивляюсь… — пробормотал себе под нос Коля и — громче: — С тех пор ты такая? — Какая? — Извращенная. — Кто бы говорил… — У меня не было мечты потрахаться в лесу. — Ты трахал меня на капоте у обочины. А сейчас мы едем к твоим друзьям на… куколдинг. — Да ты заебала!.. — уже вяло и устало, на выдохе возмутился Коля, подавляя порыв накрыть ладонью лицо: надо было всё-таки смотреть, куда он ступает по лесной целине. — Кстати, ты напоминаешь мне Вайла И. Койота. — Каким образом? — нахмурился Коля. — Я за кем-то бегаю? По-моему, ты за мной бегаешь. — Но кто сейчас за кем идет?.. — Она обернулась и сузила глаза, будто что-то прикидывая. — Ты нечто среднее между Вайлом И. Койотом и Тасманским Дьяволом. — Сама ты нечто. Понятия не имею, что там общего, — обиделся Коля. Не то чтобы он вообще хорошо знал, о ком или о чем идет речь. И так как Зойка отвлеклась, глядя назад, на Колю, продолжая при этом шагать вперед, то, конечно, с ее-то удачей и координацией она споткнулась о торчащий корень и со вскриком завалилась на землю, успев, однако, подставить руки. Так и стояла несколько секунд на четвереньках, видимо, соображая пустой головой, отчего вдруг земля оказалась прямо перед носом. Коля мог бы перешагнуть и пройти вперед, но великодушно решил подождать, пока встанет. Зойка, в смысле. Хотя… в такой позе ее задница выглядела гораздо привлекательней… — Я упала, — сказала она удивленно и обернулась, ища недовольными глазами Колю. — Ты мог бы меня предупредить! Нашла виновного, сучка. Охуеть. — И мог бы поймать! Ты шел достаточно близко, — обвиняла она. — А ты могла бы смотреть под ноги, а не пялиться по сторонам. Пыхнув, она переместилась на руках и коленях немного вбок и протянула руку: — Хотя бы не поможешь мне встать? — По голосу чувствовалось, что она всё-таки догадывается, какую чушь несет. — У тебя рука грязная. Сама поднимай то, что наела с таким усердием. Ну ее на хуй. Коля перешагивал. — Эй! Я расти не буду! — возмутилась она. — Отлично, куда уж… — порадовался было Коля, но Зойка вдруг резко перевернулась, всем весом наваливаясь на перешагнувшую ногу. Отчаянно не желая пачкать руки землей, жуками, перегноем и бог знает чем еще, Коля умудрился перенести вес на другую ногу, чтобы стабилизироваться. Увы, хотя он и уберег руки, вынужден был упасть на колено, по касательной ударившее Зойку, и, судя по боли, не в мягкий живот, а в тазовую кость. Зойка взвыла. — Ничего, это не ребра, — злобно успокоил Коля. — Если бы я попал в ребра, они были бы сломаны. — Ты мой спаситель, бля! — ныла и кривила морду Зойка, пока Коля усаживался на ее тазовые кости. — Ты свалила меня на себя! — сквозь зубы возмутился он. — Нормальные люди так не падают! — шипела она, краснея. — Целый гребаный лес! А ты падаешь прямо на меня! Хотя бы руки можно же было подставить, чтобы не всем весом рухнуть! — С чего бы? Ты очень хотела меня на себе почувствовать. Почувствовала? — Коля с силой надавил бедрами на Зойку и, будто в седле на кобыле, подвигался, вызывая новый вскрик. — Не вижу радости и не слышу благодарности! — Слезь! Слезь с меня! — запаниковала она, сверкая глазами. — Мне больно! — Запоминай: так ощущается справедливость, сука. Какого хуя ты сбиваешь людей с ног? — Я просто хотела… — Она вдруг замерла, и даже накрапывающие слезы как-то вмиг высохли. — Что? — заинтересовавшись, Коля тоже остановился. Зойка схватила его за воротник — и потянула на себя, и сама потянулась навстречу, отрывая спину от земли. Коля решил, что она опять смущается говорить вслух, поэтому повелся. Пытаясь не столкнуться с лицом, он отклонялся вбок, но Зойка отражала движение, чтобы идти нос к носу. Коля нахмурился. Когда хватка на воротнике стала навязчивей, а для смены курса приходилось прилагать бо́льшие усилия, до него наконец дошло. Опять этой сучке неймется. Он попытался отпрянуть, но Зойка своими цепкими ручонками намертво впилась в ткань, да еще повисла, утягивая вниз. — Отъебись! — увертывался Коля от настырных губ, вытянутых трубочкой. Потом он вспомнил, что у него тоже есть руки, и положил обе ладони сучке на лицо, оттесняя ее. — Почему ты не хочешь меня целовать? — возмущалась она, накрытая ладонями. — Очевидно же: я брезгую. — Но мы трахались… и уже довольно много раз. — Ну, знаешь ли, сортир можно помыть руками и даже хуем постучать по общественному фаянсу можно, но языком этого делать не хочется. Зойка вздохнула. — Зашибись у тебя сравнения. Почувствовав, что напор снизился, Коля убрал ладони с лица, пальцами схватил за обе хомячьи щеки и больно сжал. — Ты вообще часто видела, чтобы шлюх целовали? Со шлюхами не целуются. Их используют для быстрого удовлетворения похоти — и только через преграду, через резинку. Потому что шлюхи грязные, заразные. — Спасибо за экскурс, — проговорила она, невзирая на растянутые щеки. — За, на хуй, что?! — возмутился Коля, нахмурившись. Зойка закатила глаза. Он отпустил одну щеку и хлопнул по ней ладонью. — Не умничай мне тут. Эрудитка хуева. Хочешь ртом поработать? Я вообще заметил, что ты любишь сосать что попало... Но разве я не даю тебе много шансов? Большой палец Коли оказался рядом с уголком губ Зойки, и та, высунув язык, легко дотянулась и принялась тереть. Злобно усмехнувшись, Коля отпустил вторую щеку, а вылизанным большим пальцем скользнул в открытый рот. Зойка открылась шире, запрокидывая голову, прикрывая глаза и издавая стон. Очень наигранно, но… Коля перестал усмехаться. Хотя злобное веселье всё равно осталось. — Ты же знаешь, что я не мыл руки после того, как отлил. Ну, негде было, — пожал он плечами. Ненадолго приподняв уголки губ в каком-то безумном, диком самодовольстве, Зойка простонала сильнее и, плотно обхватив губами палец, закружила вокруг него влажным языком. Веселье окончательно покинуло Колю, вызвав напряжение во всем теле, в том числе в штанах. — Ты ненормальная, бля… — прошептал Коля, следя за губами, скользящими по пальцу. Зойка улыбнулась с занятым ртом. Подвигав головой и поработав языком, она попыталась что-то сказать, задевая зубами палец. Коля не разобрал. — Открой рот, — потребовал он. Зойка послушно разжала челюсти. Вместо большого пальца Коля вставил указательный и средний — сучка сразу сомкнула варежку — и надавил большим пальцем на влажную нижнюю губу, цокнув языком. — Я не говорил закрыть. Открой — и пошире. Начавшая уже было сосать Зойка остановилась и открыла хлебало, выжидательно пялясь. Двумя пальцами нажимая на язык и скользя по нему, Коля свободной рукой достал уже малость окрепший член. Погладил его в такт движениям пальцев во рту и отпустил, оставив снаружи, над резинкой штанов. Схватившись за затылок Зойки и подталкивая, Коля принуждал опустить голову. — Смотри, смотри сюда. Она подчинилась и посмотрела на член. Вытащив два пальца изо рта, Коля быстро провел этой рукой по всей длине пару раз — и снова всунул пальцы во всё еще послушно разинутый ебальник. Продолжив грубо гладить язык двумя пальцами, Коля другой рукой обхватил член. Зойка хныкала и исходила слюной, глядя, как Коля двигает ладонью по всё увеличивающемуся члену. — Я-а… я-а… — порывалась она. Коля сильнее давил на язык. Зойка посмотрела исподлобья и снова попыталась произнести. В ответ на невиданное упорство Коля позволил сучке прозвучать разборчивей и высунул пальцы, бесцеремонно размазав слюну по нижней губе. — Я могу помочь?.. – спросила она. — Нет, — грубо ответил он и тут же ткнул пальцы внутрь — чуть глубже, чем раньше, вместе с большим пальцем. Зойка подавилась. — Смотри! — сильно нажав на язык, Коля вынудил сучку опустить голову и смотреть, как он в размеренном темпе гладит ладонью окрепший член. Коля не позволял ей сглатывать и чувствовал, как слюны в терзаемом рту становится всё больше. Когда он ускорил руку на члене, еще и задвигав бедрами, с Зойкиного подбородка потекло. — Грязная ненасытная шлюха, — оскорбил Коля, вытаскивая пальцы, чтобы лишь щедро размазать вязкую слюну по подбородку. — Не глотай. Посмотрим, как сильно ты любишь члены и хочешь их сосать. Зойка проныла, в экстазе ненадолго закатывая глаза, чтобы снова уставиться на тяжелый и напряженный член. Коля сунул пальцы ей в рот и вытащил, хватая ими член и размазывая по нему слюну. Сделав пару движений, он тут же вернул пальцы Зойке в рот. Шлюха покорно терпела и не глотала, лишь мычала от еле сдерживаемого соблазна повиноваться рефлексу. — Покажи мне свои позорные сиськи. — Одна мысль о смехотворном вымени валяющейся в грязи шлюхи вызвала резкий прилив крови к члену. Зойка с открытым ртом — там пузырилась слюна, стекающая с уголков губ, — приподняла одновременно кофту и майку и потянула вверх, высвободив только голову, а руки оставив в рукавах. Взгляд Зойки с трудом фокусировался, будто шлюха была пьяна или под кайфом. Она закатывала глаза, иногда хмурилась и издавала мычащие звуки, пока слюна вытекала изо рта. Капало уже и на оголенную грудь. На мерзкие сиськи. Коля пялился на них и чувствовал, как член становится всё тверже и напряженней. Какого хуя? Почему эти унылые ебучие сиськи так действуют на него? — Я хочу трахнуть твое вымя. Обеспечь. Шлюха обхватила сиськи и прижала их друг к другу. Коля воткнул между ними член. К сожалению, сиськи не были должного приятного размера, но того факта, что они такие нелепые, хватало, чтобы попробовать поиздеваться и поглумиться над ними. Коля словил один торчащий сосок и, подтянув к другому, захватил и второй, крепко сжав. Сучка простонала, издав и булькающий звук. Темная кожа вокруг сосков была такой нежной, что хотелось ее растереть и измучить, чем Коля и занимался, сжимая пальцы и двигая ими, пока туда-сюда втыкал член между сисек. Зойка корчилась, захлебываясь слюной. Она пыталась повернуть голову, но Коля хлопнул по щеке. — Голову прямо и терпи. Зойка разочарованно простонала, булькая. Ее глаза заслезились, а кожа покраснела. Свободной рукой Коля обхватил Зойкину шею и стеснил, вынуждая хрипеть и давиться еще сильнее. Чем хуже было шлюхе, чем темнее она становилась, тем быстрее двигал бедрами Коля и быстрее врезался в подставляемые сиськи. Рук Зойка не опускала, продолжая держать вымя. Когда она уже посинела, закатывая глаза, и отпустила сиськи, потянувшись к руке на шее, Коля убрал руку, переместился назад, седлая бедра, одновременно хватая сучку за волосы и притягивая к себе. Слюна потекла из открытого рта на натертые красные сиськи, и Зойка задышала. — Только посмотри на себя. Разве ты не свинья? Текущая по хуям свинья. Зойка тяжело вбирала воздух и абсолютно отупело пялилась на мокрую поруганную грудь. Казалось, шлюха была уже где-то в другой реальности. Или пыталась вспомнить, кто она и что здесь делает. Рот не закрывала. Смотрелось забавно. Коля толкнул ее обратно на спину — и она, словно тряпичная кукла, легко рухнула, глядя в небо. — Ну что, хочешь хуй в рот? — уточнил Коля, уже с трудом сдерживая возбуждение. Зойка кивнула, одобрительно замычав. — Кофту натяни на сиськи. Меня от них уже воротит. Непослушными руками Зойка снова просунула голову в вырез и прикрыла мокрые сиськи. Коля продвинулся вперед и сел сучке на грудь, положив член ей на лицо. — Бери в рот. Без рук. Поймав губами головку, Зойка постепенно натянулась на ствол. Почувствовав скольжение языка, Коля тут же предупредил: — Нет. Просто в рот. И держи там. Не двигайся. Он членом ощутил покорный вздох и немного откинулся назад, заводя руку за спину и нащупывая ширинку джинсов. Кажется, Зойка задержала дыхание. — Проверим, везде ли ты течешь, как потаскушка после отпуска от трассы? Зойка кивнула. Коля зашипел. — Я сказал, не двигайся, блядь! — Свободной рукой он ударил ее по щеке и дернул бедрами, причиняя боль сиськам, на которых сидел. И грубо просунул руку в расстегнутую ширинку джинсов. Зойка замерла, но простонала в член. От этого Коля тоже чуть не простонал, вовремя прикусив язык. Когда Коля бесцеремонно вре́зался пальцами в разбухшую вагину, а Зойка тут же раздвинула ноги, он не ожидал, что там так мокро. — Блядь!.. — выругался он. Зойка выдохнула в член, слегка кивнув и растянув губы. Согнув ноги и упираясь стопами в землю, она двигала бедрами, вынуждая замершие Колины пальцы скользить по горячим слизким складкам. Казалось, даже не надо что-то делать: Зойка сама двигалась, а ее нуждающаяся пизда радушно всасывала пальцы. Когда указательный и средний, еще не высохшие от слюны, оказались внутри, Коля большим пальцем нащупал легкую уплотненность. Ничего иного он и не делал: Зойка действительно сама хныкала и тяжело дышала в член, всё сильнее виляя бедрами, извиваясь, то сжимая ноги, то раздвигая. Он никогда, до Зойки, не видел, чтобы шлюха так шалела от возбуждения, похоти, желания. Казалось, она полностью теряла над собой контроль, забывая о стыде, смущении, сдержанности и осторожности. Безраздельно отдавалась во власть страсти и удовольствия, действуя под диктовку лишь своих эрогенных зон. Она была некрасивая, одетая, да еще и член не сосала, а просто держала во рту, но Коля с трудом оттягивал оргазм. Хотелось, чтобы сначала она кончила с членом во рту: было любопытно, насколько сильно шлюха будет вибрировать. Коля слегка двигался на сиськах, еле-еле шевеля членом по горячему языку во влажном рту. В какой-то момент глухо стонущая Зойка сильно сжала ноги, сдавив запертую в мокрой промежности руку. Скривившись и замерев, Зойка задергалась, как безумная, и это действительно того стоило: ее голова тряслась, как и язык, горячее дыхание опаляло, стоны ударяли в член. Зойка еще не успокоилась, продолжая содрогаться от оргазма, как Коля схватил ее за волосы, слегка потянув на себя. Член напрягся — и выплюнул в раскаленное горло сперму. Зойка поперхнулась. — Глотай, — на этот раз сдавленно потребовал Коля. Зойка покорно сглатывала каждую порцию, становящуюся всё меньше. Последнее она уже жадно высасывала. Коля отпрянул от сучки и, обессилев, упал рядом на спину: на грязную землю, к дерьму и жукам, но уже стало как-то неважно. Они лежали некоторое время, приходя в себя, наблюдая за убаюкивающим качанием листвы в утреннем солнечном небе. — Что, если машина не заведется? — вдруг серьезно и задумчиво спросила Зойка. Глядя вверх, в кроны могучих деревьев, Коля тихо обдумывал вопрос. А потом… засмеялся. Закрыв предплечьем глаза, он смеялся и смеялся — всё сильнее. Зойка рядом молчала и не издавала ни звука. Наверное, решила, что он тронулся. Ну а что? Ненормальность — заразна. Нельзя общаться с полной идиоткой и ничего не подхватить. — Ты… смеешься, — вдруг пробормотала она, и было сложно сказать, удивленное утверждение это или вопрос. — Я думала, ты не умеешь. — Пиздеж. Я часто смеюсь. — Злобно. Издевательски. Но не так… — Как? — Ну, не знаю… По-настоящему. По-человечески. — Иди на хуй. — Я, правда, не понимаю, почему ты смеешься? Разве это весело, что машина не заведется? Мне казалось, это ввергнет тебя в ярость… Ты вроде так любишь свои «жигули»… — Иди на хуй, — повторил Коля. — Не думай, что знаешь меня. Я и в более серьезных передрягах бывал. Лучше подумай о себе. Сама играй в свое любимое «Что, если». Что, если ты останешься здесь одна? — Поймаю попутку. За минет, — оживилась Зойка, азартно любящая играть в свои дурацкие игры. — Удачи. Не натри мозоль на перекладных. Путь неблизкий. Зойка покачала головой и засмеялась. Она думала, он шутит. — Такая забота, — саркастично пробормотала она, поднялась на локте, нависая над Колей, и провела пальцами по его скуле. От прикосновения он, конечно, тут же увернулся. Тогда Зойка прильнула к шее и коснулась распухшими красными губами. Коля не отстранился. Пару раз поцеловав, что-то даже немного пососав, она постепенно двигалась к ключице. — Нахуя ты это делаешь? — зевнул Коля, вспомнив, что провел бессонную ночь за рулем. — Мне это никак. Только раздражаешь своей возней. Зойка отстранилась и задумчиво посмотрела на него. — Неужели тебя совсем ласка не возбуждает? — Мне это дерьмо на хуй не нужно. Просто смирись. Или уебывай, чтобы я тебя больше не видел. Зойка демонстративно огляделась по сторонам: дескать, лес. Коля невозмутимо пожал плечами. — Ну хорошо. Тебе ласка не нужна. А мне иногда нужна. Коля вздохнул и тоже приподнялся на локте в надежде, что, если говорить ей прямо в голову, до нее, вероятно, лучше дойдет. — Я уже заебался тебе повторять. Ты кое-что путаешь и не въезжаешь: это твое тело — для того, чтобы доставлять мне удовольствие, а не наоборот. Понимаешь? Ты делаешь мне приятно, а не я — тебе. Если тебя это не устраивает, ласка нужна — ласкай себя сама. Ты это умеешь. У тебя много опыта. Коля снова лег на спину и продолжил, глядя в небо: — Я знаю, откуда это у тебя. Ты настолько ебливая, вечно текущая пизда, что когда я тебя разъебываю, как последнюю шалаву, только ради того, чтобы побыстрее спустить, ты кайфуешь и у тебя появляется ощущение, что это всё ради тебя и твоей пизды. Но вот ни хуя. Для меня ты просто дырка, и как ты себя ощущаешь при этом, мне до фени. Так что не напрягай меня своими заебами, держи их от меня подальше. И уже сколько раз говорил: не пытайся думать, просто делай, что говорят. А ты валяешься тут и разводишь унылый базар про мое отношение… к ласке, блядь! К ласке! Друганам рассказать — не поверят… Помедлив, Зойка ответила: — Ты заблуждаешься. Я не думаю, что ты делаешь что-то ради меня. Просто, возможно, постоянная однообразно унизительная ебля… наскучивает? И хочется разнообразия. Извращений каких-нибудь… А с тобой ласка и нежный секс уже кажутся отличными извращениями… Неужели тебе не надоело: вставил в какую-нибудь дырку, которую нащупал первой, — пару фрикций — кончил? Коля в ахуе посмотрел на нее: пару фрикций, сука?! — И я, кстати, думаю не о себе, а о тебе, — невозмутимо продолжала шлюха. — Вот я легко найду то, что хочу, где-то на стороне. А ты? Найдешь ли ты такую же идиотку, как я, готовую потрахаться с тобой — с тобой из всех людей! — всеми возможными способами? Ты упускаешь свой шанс, мне за тебя обидно просто. Я успела… ну, привыкнуть к тебе. И я просто хочу доставить тебе радость… Радость разнообразия. В ее декламации было прекрасно всё. Столько поводов вмазать, что Коля лишь устало отмахнулся: — Иди на хуй. — И начал подниматься. Чтобы не коснуться земли, он оперся рукой на плечо Зойки. Та, стоически выдерживая натиск, закатила глаза. — Между прочим, у меня не было много практики в поцелуях… — дулась Зойка, неохотно поднявшись следом. — Я думал, у тебя вообще не было… Неужели нашелся лох? Если какой идиот решил тебя поцеловать, он должен быть еще омерзительней, чем ты. Не могу такого представить. Отряхнувшись, Коля добавил: — Зато у тебя было много практики в анальном сексе. Гордись. И… ты всегда можешь поцеловать мне задницу, я уже говорил. — Давай. Коля посмотрел на Зойку и неприязненно скривился: — Ты чё, блядь, извращенка тупая? — Я так и сказала. Не делай вид, что сам догадался, — фыркнула Зойка, а Коля замер: где-то он это уже слышал… И от кого эта блядина понахваталась? Бросив взгляд ей за спину, Коля перестал хмуриться, поняв, что может быть отомщен, и повеселел. — Давай я лучше тебя накажу. Давно хотел кого-нибудь наказать. Ну, знаешь, как это у придурковатых извращенцев принято. Коля толкал речь и — попутно — Зойку. Казалось, он даже не задумывался о том, что говорил. — А у тебя есть хлыст? — улыбалась Зойка, вынужденно пятясь. Коля отрицательно помотал головой. — Ремень? — Она опустила взгляд и огорчилась, надувшись: — Но у тебя нет ремня!.. — Давай сначала разденем тебя. А там видно будет, — предложил Коля, остановившись. — Ладонью? Ты будешь наказывать меня ладонью, — снова оживилась извращенная сучка. — Раздевайся. — Серьезно? — Ага. — Полностью? — Абсолютно. Зойка неуверенно потянула кофту вместе с майкой вверх и, замерев на мгновение, решительным движением сняла. — Вообще-то холодно… — пожаловалась она, вертя кофту с майкой, не зная, куда их деть. — О да, я вижу, — кивнул Коля, неотрывно пялясь на торчащие соски́, и, выхватив у Зойки шмотки, кинул их рядом на землю. — Дальше. — Не могу устоять, когда ты так просишь, — иронизировала сучка, но расстегивала ширинку. Сняв обувь, стянула и тесные джинсы вместе с трусами и бросила к кофте. Коля оглядывал ее с ног до жалких сисек. — Не пялься, — смутилась она, хотя стойко старалась не прикрываться руками. — У тебя ужасное тело. — Иди на… — Зойка прикусила язык, когда Коля резко и предупреждающе посмотрел на нее. Он подошел вплотную. И еще дальше. Зойка вынужденно отступила. Коля одной рукой сжал ягодицу сучки, а другой — потянулся вниз. — Что ты делаешь?.. — Зойка прогибалась назад под напором Коли. — Сейчас, — отмахнулся он. Сорвав несколько стеблей крапивы, Коля хлестнул шлюху по бедрам. Зойка вскрикнула и прыгнула, но Коля прочно удерживал — и хлестнул еще раз. Сучка зашипела и стала бить руками куда попало. — Отпусти! Отпусти! Щиплет! Мне больно! Что это, блядь?! — Крапива, — пояснил Коля и продолжил хлестать. Зойка завизжала и задергалась, толкаясь, как свинья перед забоем. — Ты псих?! Отпусти меня!! Жжется! Когда Коля всё-таки обжег сам себя, то ослабил хватку — и Зойка выскочила, отбежав подальше. — Ты псих?! — возмущалась она на расстоянии и трогала бедра, чуть не плача. — Ты псих! — Ты же хотела извращений, — смеялся Коля, махая стеблями в сторону Зойки, которая тут же отпрянула и отпрыгнула еще дальше. — Ни фига не смешно! — Ее глаза заслезились. — У меня все бедра жжет! Я даже сидеть не смогу, наверное… Я, блядь, стою с трудом!.. — всхлипнула она всё-таки, ощупывая себя. — Я еще не закончил тебя наказывать, — сообщил Коля, приманивая сучку рукой. — Иди сюда. — Нет, — настороженно сказала Зойка, замерев и глядя с прищуром. — Иди, иди. — Нет… Не пойду… Зачем?.. — Я хочу, чтобы у тебя всё тело жгло, а не только бедра, — махнул Коля головой, указывая себе за спину: на щедро разросшиеся кусты крапивы. Глаза Зойки округлились. — Иди на хуй, — всё-таки сказала она: четко, твердо и громко. — Ну, посмотрим, кто куда пойдет… — зловеще проговорил Коля, нагнулся и собрал Зойкино шмотье в охапку, скатал в комок и, выпрямившись, недолго думая, швырнул далеко в гущу зарослей крапивы. И это того стоило. Лицо Зойки. Коля засмеялся в голос, глядя, как у сучки вытянулось рыло и выпучились зенки. — Ты охуел, да?!! — взревела она, растеряв какое бы то ни было смущение. Как неуважительно она общается со старшими, а! Но сквозь припадок смеха Коля не мог ничего ответить и приструнить шлюху. — Принеси мне мои вещи! — багровела она, подходя ближе и толкая в плечо: — Верни! Куда делось ее великое чувство юмора, позволяющее посмеяться над чем угодно? — Ты еще «Апорт!» мне крикни. Я тебе не собака. Сама лезь за своими тряпками, если они тебе нужны. А мне-то они зачем? — Ты их туда кинул! Я не просила! — закусала губы Зойка. — Они всё еще там. Просто иди и забери, — усмехнулся Коля. Зойка неуверенно приблизилась, разглядывая заросли. — Они далеко! — сопливо возмутилась она, заметив светлое пятно своих шмоток. — Я не могу!.. Я не пойду через крапиву!.. — гундосила она. Коля подошел к ней и звонко хлопнул по заднице, отчего шлюха подпрыгнула. — Ну тогда адьос, блядь. — Коля сжал ягодицу и наклонился к уху: — Счастливого пути на попутках. Советую стопить фуры. Так веселее. Еще раз хлопнув Зойку напоследок, Коля развернулся и быстро зашагал в сторону «жигулей». — Нет! Нееет! Ты не можешь оставить меня здесь!! — услышал он за спиной. После некоторой возни, зашелестело, и Коля ускорил шаг. Потом, смеясь, побежал. Судя по звуку, за ним мчалось стадо запыхавшихся слонов. Влетев в «жигули», Коля вставил ключ. «Господи, пожалуйста!» — сквозь собственный ржач вспомнил о Боге Коля, заводя мотор. С первого раза не завелась. Коля выжал газ и снова прокрутил замок зажигания — «жигули» наконец заревели. Коля трогался, когда голая Зойка добежала. Судя по звукам, она пыталась схватить машину за крышку багажника. Но Коля поддал газку. Пунцовая Зойка села на хвост, устроив погоню. Бежала по обочине, и мерзкие сиськи неистово прыгали. — Остановись! Остановись! — панически кричала она изо всех сил. Коля смеялся, и по щекам его катились слезы. Ну кто за кем гонится, Дорожный Бегун, сука?