Ты тупая или дура?

Дом в захолустье. Отличное место, чтобы перекантоваться. Тихо и безлюдно... Хотя кто-то невидимый всё же топтал кривые тропинки до сельмага. Дом был экспроприирован Колиными друганами еще до того, как они завязали вынужденное тесное знакомство, то есть до того, как Колю прибило к их кодле. Поэтому он понятия не имел, у кого, как и за что дом изымали. Ярик лишь сказал, что все наследники лежат в старой выгребной яме. А значит, в ближайшее время не стоит ожидать незваных хозяев. Впрочем, для них готова новая выгребная яма. Как только Коля приехал, погода испортилась, небо заволокло тучами и пошел сильный дождь. Решив, что дождь — хороший фон для отдыха после утомительной ночной дороги, в одной из комнат Коля готовился завалиться спать, но вдруг, деликатно скрипя, отворилась дверь. В комнату сунула любопытный нос Зойка. Маковку украшал тюрбан. — Отмылась? — спросил Коля, отшвырнув уголок одеяла обратно, и выпрямился. Зойка отчего-то решила, что его саркастический выпад — что-то вроде приглашения войти. — Я помылась. Не очень хорошо… Здесь адские условия, — сморщилась она, вторгаясь в комнату и закрывая за собой дверь. Выглядела жутко в новых тряпках. Как оказалось, в ее рюкзаке было то, что она назвала «пижамка». Нечто серое, безразмерное, асексуальное. С мордой зайца на груди. С мордой зайца, перевернутой ушами вниз. — Тебе шесть, блядь, и ты на детский утренник приехала? — возмутился Коля, неопределенно махнув рукой на Зойку. — Мне нравится, когда удобно, — надулась она, оттягивая кофточку, чтобы бугры на груди не мешали разглядывать картинку. Тут ей что-то пришло в голову — и Зойка почти зловеще усмехнулась. — К тому же… — с хитрой ухмылочкой проговорила она, быстро приблизившись к Коле. — Смотри, как удобно!.. — Схватила Колину руку и легко засунула под кофту, прямо к сиськам, к теплой влажной коже. — Разве так можно, если к телу прилипает кружевное белье? Ну разве не удобно? — лыбилась она, думая, что кокетничает. Может, и удобно, но так уж повелось, что ее пресловутое удобство ни хрена не возбуждает. Для проформы Коля помял сиську и даже ущипнул сосок, но быстро выдернул руку и отшил: — Ладно. Я собираюсь спать. Уебывай. — Но… — замялась Зойка. — Там три хуя внизу, если хочешь трахаться, — перебил Коля. — А я всю ночь провел за рулем и хочу поспать. Уебывай, — повторил он — уже нетерпеливо — и прямо в одежде улегся в кровать. — Вообще-то я тоже провела бессонную ночь… — вякнула Зойка. Коля смотрел на нее злобно и выжидающе: ждал, когда наконец свалит. — И… — Она нервно сглотнула, собираясь с силами. Если бы она была зайкой, у нее бы дрожали ушки. — Я хочу остаться с тобой, — выговорила она: с трудом, так, будто челюсти заледенели. — Нет, — возмутился Коля. Кем она себя возомнила?! — Но я не хочу оставаться одна с этими… твоими друзьями! — Она опять неприязненно сморщила нос и пробормотала: — Кто знает, что они могут сделать… Коля дар речи потерял. Хотя уже должен был привыкнуть. Все знают, блядь! Зойку можно вылечить только пулей в голову. Пуля в голову — без лишних слов. Но хотелось спать. Чертовски хотелось. Коля просто лег на подушку и отвернулся. Через некоторое время, сквозь ускользающее сознание, он почувствовал натяжение одеяла и продавливание матраса. — И самый неприятный из твоих друзей — тот, темненький, с монобровью… У него такой тупой взгляд, что меня в дрожь бросает, — шептала Зойка, мешая засыпать. — Мы зовем его Чебурашка, — зевнув, отозвался Коля. — Из-за ушей. — Сокращенно «Че»? Как Че Гевара? — Нет, Чебурек. Как пирог с мясом. — Он вообще по-русски понимает? — Нет. Зачем ему? Мы на пальцах показываем. Не переживай, я покажу ему, что с тобой делать... Ха-ха, на пальцах покажу. — Он стрёмный, как атомный взрыв! Мне кажется, он неадекватен в ноль. Он так смотрел, будто собирался схватить нож и пырнуть меня минимум раз двадцать в брюхо… — Ты возбудилась? — Меня озноб прошиб. — Адреналин? Коля услышал вздох. Недовольный. — Нет, — ответила она. — Страх и брезгливость. Он мне не нравится, этот ваш… Чебурек. — Эй, повежливей! — Ладно: Чебурашка. Неважно. Он мне не нравится. — Ну и что? — опять зевнул Коля. — Я же тебя не сватать сюда привез. Тебе не нужно с ним жить и общаться. Твоя задача — просто раздвинуть для него ноги на пару раз. И хорошо пососать, как ты любишь. — Я не буду с ним этого делать! — запротестовала Зойка, повышая голос и вконец пробуждая Колю. — Он мерзкий! Я не буду с ним трахаться! И тем более сосать! — Так не бывает, блядь! Ты либо всех обслуживаешь, либо всех обслуживаешь! Третьего не дано, — сказал Коля с такой убежденностью, будто в его словах был смысл. Зойка пыхнула. — Но я же всё-таки не проститутка… Я ничего от этого не получаю. Так что, кажется, можно пойти мне навстречу и учесть мои — весьма скромные, кстати, — пожелания. Всё, что она говорила, не имело смысла: ее мнение не учитывается. Она тут одна, в глуши, на улице дождь, а их четверо молодых парней. Плевать, хочет она или нет. Если она начнет сопротивляться, Коля знает, как вернуть ее с небес на землю. Так что он решил не беситься и не тратить крупицы энергии, проигнорировал Зойку и снова закрыл глаза, чтобы поддаться дремоте. — И вообще… Я немного передумала… — слышал Коля, как бормотала Зойка. — Я домой хочу. Мне здесь не нравится. Я не хочу сосать твоим друзьям. Мне они не нравятся. Меня тошнит от одной мысли, если честно… — Ты сама согласилась! — всё-таки не выдержал непроходимой тупости Коля и повернулся посмотреть на Зойку. Та сидела на кровати с ногами под одеялом и теребила кофточку. Глаза блестели, губы немного тряслись. — Да, но я думала, будет весело… Мне не весело, — на всякий случай уточнила Зойка, будто по ее кислой мине и так не видно. — Потому что это, блядь, твоя задача — веселить, шлюха! А ты куксишься, как просроченная квашенная капуста! Это я должен жаловаться, что мне ни хуя не весело! — негодовал Коля. Замолчав, он снова отвернулся и закрыл глаза. Засыпая, он слышал и чувствовал шевеление, вздохи и более сильное натяжение одеяла: отрешенно Коля понял, что Зойка улеглась и полностью накрылась одеялом. — Если это случится… если ты позволишь им… Я думаю, тогда я больше не захочу тебя видеть, — снова послышался тихий шепот. Коля чуть не простонал от раздражения и досады: когда же она угомонится, должна же она тоже хоть немного устать после бессонной ночи?! — Ты не сможешь, — напомнил он, намекая на обещание закопать ее. — Ты будешь скучать, — уверенно сказала Зойка. Говорят, во время войны люди, сильно хотящие спать, могли уснуть и под бомбежкой. Коля надеялся, что не пиздеж. На периферии сознания он почувствовал, как Зойка коснулась его волос. И тут он снова напрягся, стряхнув сон, и демонстративно мотнул головой, освобождаясь от неугомонных пальцев. — Как-то раз, до тебя, я почти лишилась девственности с одним парнем, — вдруг призналась Зойка. — Он постоянно задирал меня, толкал и дергал за волосы… — Это в детском саду, что ли? Зойка рассмеялась. — Нет. Это в школе, в последнем классе. Хотя… ты прав, мне стоило сразу догадаться… — с серьезной задумчивостью пробормотала Зойка. — Ну ладно. Так вот. Он строил из себя такого хулигана и все дела. Я думала, что он и в сексе будет вести себя подобающе. Но вот ни хера… Вот на фига так делать? Я сразу для себя решила, что не буду никого вводить в заблуждение, а буду прямо говорить, что хочу секса и как я его хочу. Беда в том, что парни попадаются, в основном, так себе… Вот говорят, что это девушки — кисейные барышни. Но мой жизненный опыт показал иначе: большинство парней — те еще кисейные барышни. Строят из себя брутальных мачо, а первое, что делают в постели, — просят расцеловать тебе ноги. Блядь, я трахаться хочу! Как можно быстрее! А он со своими слюнявыми поцелуями лезет… Я была в бешенстве. Оделась и впервые пошла в секс-шоп. Даже с закрытыми глазами Коля не смог удержаться от рефлекса и поднял бровь. — Знаешь, почему я с тобой? — не давая опомниться, вдруг спросила Зойка. — Да. У тебя пизда между ног. — Я с тобой, потому что ты меня очень хорошо понимаешь, — рассмеялась она. — А еще потому, что, когда я с тобой, все проблемы исчезают. Я могу быть собой и не париться ни о чем. Мне не надо притворяться кем-то. Он ее хорошо понимает? Это шутка или оскорбление? — Ты выглядишь опасно. Как пистолет или нож. Холодный, расчетливый, безжалостный, бездушный… — вдохновенно перечисляла она, словно комплименты отвешивала… Это были комплименты?.. — Когда я рядом с тобой, мне кажется, будто я могу умереть в любую минуту. Это как хождение по краю горного обрыва во время камнепада. — Адреналин, — подсказал Коля с издевкой, которую сучка не заметила. — Да! Точно! Коля вздохнул и начал засыпать… — А ты? — Я? — Да. Почему ты со мной? — Разве не очевидно? — Да, но ты говорил, что можешь трахнуть любую. Так почему я? — Ты сама захотела! — возмутился Коля так, что даже глаза открыл. Сучка не видела, но они полыхали яростью. — И знаешь, с тобой я понял одну вещь. — Какую? — Баба, кивающая, когда ей говорят, что она идиотка и шлюха, — уныло и скучно. — Тебе скучно со мной? — Я скучаю по смеху над тупыми сучками, думающими, что они имеют значение, — и верящими, что между ними есть разница. Закрыв глаза, Коля нервно дернул одеялом и устроился поудобнее, стараясь наглядно продемонстрировать, что пустой треп закончен, порожняку конец. — Тогда… тогда ладно, — вскоре услышал Коля тихий Зойкин голос и гаркнул: — Что — ладно? — Я буду… с твоими друзьями. — Это даже не обсуждается. Я тебя, суку, терпел всю дорогу! Это не будет зазря. Конечно, когда Коля встал, уже под вечер, сучка спала и не думала просыпаться. Кто знает, сколько времени она еще бубнила, пока Коля забывался сном праведника под бомбежками ее слов. Решив отдохнуть и повеселиться с друзьями, Коля оставил сучку. По дороге в эту дыру мира в магазине у обочины Коля набрал много бухла, но оказалось, что у братанов уже и без того скопились запасы, так что стол практически прогибался под разношерстными бутылками и банками. Коля и его друзья уже изрядно выпили — пустые банки образовали шеренгу под столом, — когда речь зашла о шлюхе. — Я хочу трахнуть ту… — Ярик указал наверх. — Эту… как ее… Я забыл, как зовут, — сдался он. Пфф... Забыл. Да Коля их и не знакомил и не представлял друг другу. Нахуя? Это же шлюха. Коля плевать хотел на шлюху, конечно. Но отчего-то слова дружбана оказались настолько неприятными, что пришлось подавить порыв просто вмазать товарищу в морду. Типа какого хера тот покушался на его вещь?! Урод мог хотя бы проявить уважение и спросить разрешения! Но несмотря ни на что, даже бесящий урод Ярик, даже молчаливый псих Чебурек были значимее для Коли, чем какая-то шлюха, поэтому, безусловно, он не будет портить отношения с друзьями или даже просто портить хорошее настроение из-за какой-то шалавы. — Ей нравится «зайка», — зловеще подсказал Коля и сделал еще один глоток. — Хорошее имя, — рассмеялся приятель. — Ей подходит. Такая милашка. Коля подавился пивом и недоуменно уставился на другана, будто у того оленьи уши и рога выросли. Впрочем, литр-другой пива — и любая станет ми… ми… Бля, Коля даже слова такого не выговаривал. — У нее симпатичная мордашка и фигура ничего, — заявил в свое оправдание Ярик, заметив бросаемые Колей взгляды. — Гиша, скажи! — отпасовал другану. Гиша кивнул. — Ничего так, ага, — подтвердил он и рассмеялся: — Я бы тоже вдул. Коля напрягся. Он не сказал дружбанам, что привез шлюху, чтобы трахать. Конечно, это подразумевается как само собой разумеющееся. Но всё же что-то напрягало. Какого хера они сразу начинают считать его вещи общими и тянут загребущие ручонки, не спрашивая разрешения? Коля предпочитал распоряжаться своими вещами самостоятельно: и если он захочет посмотреть, как ее трахают его друзья, то инициатива должна исходить от него, а не от них. Громкий визг прервал размышления. Коля как раз глотал из банки. За́мер ненадолго и всё же сглотнул, огляделся: не хватало Чебурека. За одним пронзительным криком послышались множественные возгласы, перемежаемые отчетливыми «нет». Ярик и Гиша, сделав то же, что и Коля только что, — оглядевшись, — видимо, пришли к тому же выводу: не хватает Чебурека. Тот молча вышел пару минут назад. Поссать или покурить, кто его разберет. Оборзел, конечно. Ситуация сложилась неоднозначная. С одной стороны, Чебурек посягнул на чужое без спроса. Слишком борзо. За это полагалось въебать как следует, чтоб неповадно было. С другой стороны, Коле нравился Чебурек. И нравился именно своей отмороженностью. А шлюха... Ну а что шлюха, кому до нее вообще может быть дело? Короче, из-за хуйни не хотелось с хорошим друганом отношения портить. Но была еще одна проблема. Точнее, две: две пары соколиных глаз, сосредоточенно пялившихся на Колю. В ожидании того, когда он оступится и на нем можно будет потоптаться. Вот почему шлюху лучше искать сообща и по факту, а не тащить свою. Какого хуя ему вообще в голову ударило?.. Ах да, он брал на понт. И неплохо повеселился в лесу. Коля уже обдумывал, как бы так непринужденно сказать друганам, что он разрешил Чебуреку, и даже уже открыл рот, как послышался грохот. Обернувшись, Коля увидел, как с лестницы чуть ли не кубарем слетает Зойка. В помятой одежде, с растрепанными волосами. Заметив Колю, она подбежала и плюхнулась рядом на диван, хватая за рукав. — Ты! Ты бросил меня! — возмущалась она громко. — А там этот урод! Ты специально, да? Услышав шаги, Коля снова посмотрел в сторону лестницы: сверху спокойно спускался Чебурек, — и выдохнул. Живой и невредимый. Кто знает, что эта психическая могла натворить? Все молча следили за ним, пока он невозмутимо спускался. Тишина нарушалась только его тяжелыми шагами и шумным дыханием Зойки. Спустившись, Чебурек, словно робот-убийца, нацеленный на Зойку, подошел к ней. Та вдавилась в спинку дивана и крепче вцепилась в Колину руку. Но Чебурек схватил шлюху за морду зайца и потянул на себя, поднимая не только с дивана, но и над полом, и тут же, не давая опомниться после такой хорошей встряски, с нехилым усилием кинул на пол. Послышался треск ткани и сильный стук — колени встретились с паркетом. Зойке явно было больно, но она молчала — не ныла и не орала, как обычно она это любит делать, — так как, видимо, была слишком испугана и шокирована. При этом она продолжала держаться за Колино запястье, которое он тоже из-за ошеломления даже не попытался выдернуть. Коля, конечно, прифигел. Но и восхитился немного. Ну не мог он злиться на Чебурека — тот просто явно был не от мира сего. У парня большой потенциал, это точно. Хотя и кончит он плохо и рано. Пусть порадуется, пока может. Коля грубо выдернул руку, избавляясь от пальцев, сжимающих до боли. Но как только он это сделал — Зойка пришла в себя и, вскрикнув, двумя руками толкнула Чебурека. Точнее, попыталась толкнуть. Но тот устоял и схватил Зойку за волосы. Крича, та заколотила руками по Чебуреку, целясь в промежность. В какой-то момент Зойка сменила позу, сев на задницу, чтобы использовать для ударов и ноги. Пиналась, как ретивая кобыла. Конечно, она разозлила Чебурека. Тот дергал ее за волосы, приводя в чувство. Влепил ей пару звонких затрещин. Зойка заплакала, но не размякла, а наоборот, засопротивлялась еще ожесточеннее. Тогда Чебурек ударил ее в лицо не ладонью, а кулаком. Судя по вою, шлюха наконец узнала, что такое настоящая боль. Но и это ее не уняло. Красная, зареванная, она сосредоточенно билась в руках Чебурека, как рыба в сетях. Только когда Коля почувствовал, что Чебурек чертовски разозлен и готов бить шлюху ногами, то поднялся, хватая невменяемого дружбана за плечо. — Всё. Всё. Баста, — говорил он спокойно. Но Чебурек не смотрел на него, продолжая сосредоточенно пялиться на трепыхающуюся у ног шлюху. Коля толкнул его в плечо. — Хватит! — И махнул головой, давая сигнал Гише и Ярику. Те быстро подошли и, поймав разгневанного, потерявшего контроль Чебурека, попытались отвести от шлюхи. Тяжелее всего было с волосами — он вцепился в патлы намертво, и попытки оттаскивать вызывали у Зойки жалкие вскрики, сопровождаемые очередной порцией пинков по ногам Чебурека. После чего тот вспыхивал с новой силой. Это превращалось в замкнутый круг. Зойка вошла в раж не меньше Чебурека. Кто бы мог подумать. Коля всегда считал Зойку трусливой. В конце концов им удалось оттеснить Чебурека, так и не разжавшего кулака, из которого теперь торчали вырванные пряди. Гиша потащил Чебурека в сторону, к столу, усадил и налил успокоительного бухла. Ярик подошел к Зойке и схватил за беспокойные руки, которыми она по инерции продолжала махать. — А она бойкая! — веселился Ярик, удерживая шлюху за запястья, пока та непрерывно дергала, пытаясь вырваться. — Да, давай, зайка, это нехило возбуждает! — Отпусти, мне больно! — ругалась Зойка, краснея от ярости. — И не называй меня так! Коля сел на диван и, подавшись вперед, дернул шлюху за патлы, привлекая внимание. — Отпусти ее, — разрешил он Ярику, и тот отпустил запястья. — Какого хера? — спросил Коля, обращаясь к Зойке. — Какого хера ты цирк разводишь? С каких пор из шлюхи ты переобулась в недотрогу? Или так веселей? Хочешь, чтобы тебя насиловали? Коля чувствовал, будто в голове вата. Опьянение сделало его менее эмоциональным, отчего он говорил ровно и медленно. Он поднял взгляд, наблюдая, как Гиша бросает пару таблеток в открытую банку. Зойка не видела. Снова посмотрев на нее, Коля улыбнулся — и даже не зловеще: обычно, нормально. — Нужно немного расслабиться, не так ли? Давай чуть-чуть… — Коля протянул руку, когда Гиша приблизился и передал банку с начинкой. — Давай, выпей немного, — предложил Коля, протягивая Зойке. — Наверняка пить хочешь. — Угу, — кивнула Зойка и, доверчиво взяв банку, начала пить. Тогда Коля, не чувствуя сопротивления, отпустил волосы. Выпив немного, Зойка нахмурилась и отстранила банку. — Ну, теперь лучше? — Не знаю… А нет воды? — спросила Зойка, глядя в пол и, видимо, пытаясь анализировать свое изменяющееся состояние. — Нет. Пей еще. — Коля коснулся Зойкиных пальцев, всё еще держащих открытую и початую банку на весу, и настоятельно приблизил к Зойкиному лицу. Зойка еще пару раз глотнула. — Хм… Голова как-то кружится… Я вообще редко пью алкоголь, поэтому, наверное, так сильно… — пробормотала она, сражаясь с отяжелевшим языком. — Пей еще. Допивай. Давай. Обычно Коля не был таким щедрым: ему не нравилось делиться чем-то со шлюхами. Помимо всего прочего, это выглядело как оплата услуг, а он предпочитал получать секс бесплатно. Нонсенс, что за секс — тем более с какой-то там шалавой — нужно платить. Секс должен быть бесплатным, это очевидно. Трахаться — как дышать. К тому же потребность обоюдная. Да из Зойкиной банки никто, кроме нее, пить и не будет. По понятным причинам. Так что пусть допивает и начинает их развлекать наконец. Когда она допила, ее взгляд стал еще более рассеянным и тусклым. — Ну что, так лучше? — спросил Коля. Зойка, помедлив, будто туго соображала и с трудом осмысливала вопрос, кивнула и отставила пустую банку на пол. — Отлично. — Коля сильнее подался вперед и, подцепив край Зойкиной кофты, собрался поднять и стянуть через голову, но Зойка скрестила руки на груди и мешала. — Нет, — отрицательно мотала она головой, как упрямая малолетка. — Тебе же стало лучше? — Хм?.. Угу… Угу… Ты же не сделаешь мне больно, К-коля?.. — мямлила она. — Ты же не причинишь мне вред, правда? — Тебе нужно раздеться. — Хм?.. — Разденься. — Коля снова потянул кофту, одной рукой хватая мешающую руку и с силой отстраняя от тела. — Нет, — продолжала упрямиться Зойка. — У меня… хм-м… некрасивая грудь! Ты сам говорил. Не хочу, чтобы видели. Они будут смеяться… Нет-нет-нет! — отмахивалась и отбивалась она, но слишком вяло и движения ее не были скоординированы и сильны. Коля настойчиво продолжал сдирать тряпку. — Помочь? — спросил Ярик. Коля кивнул. — Да. Подними ей руки. Ярик схватил суетливые запястья и дернул вверх так, что Зойка вскрикнула то ли от боли, то ли от неожиданности, но теперь Коля смог легко поднять кофту, обнажая сиськи. Ярик поймал тряпку сверху и стянул с рук, благодаря чему Коле даже не пришлось вставать — он не был уверен, что удержит равновесие. Зойка дергала задранные руки, видимо, чтобы закрыть позорные сиськи, но дружбан держал достаточно крепко. Ярик нагнулся посмотреть, и Гиша с Чебуреком обошли, встав рядом с Колей. Зойка дергалась, но дружбан так хорошо держал ее руки, что, кажется, даже не замечал неистовых попыток, в то время как она вся багровела от потуг. А может, еще и от стыда. Но Коля сомневался, что такая уже изрядно попользованная шлюха, как Зойка, может по-настоящему стыдиться или типа того. — Грудь как грудь, — практично оценил Ярик. — Серьезно?! — возмутился Коля и провел указательным пальцем по плоти, наглядно демонстрируя изъяны. — Смотри, они асимметричны: эта висит сильнее другой. Кроме того, они, кстати, обе висят! У нормальных молодых баб они упругие и держат форму, а через эту корову как будто целое стадо телят прошло, вскормленное ее выменем. А соски́! — Коля схватился и потянул, отчего Зойка простонала и скривилась. — Посмотри, какие большие. И эти круги вокруг них… — Коля провел по ареоле. — Гигантские. Это даже не сиськи, а одни сплошные соски́! — Обожаю такие, — сказал Ярик. — У меня от них член уже каменный. Стоило признать, что у Коли тоже. Но это просто извращение. У них извращенные хуи, но это не отменяет того, что сиськи — мерзкие! — Ты нормальные, наверное, не видел! — высокомерно фыркнул Коля. — Наверное, — не стал возражать Ярик. — Мне такие нравятся. А тебе, Гиш? Тебе нравятся ее сиськи? — Нравятся. — Они, должно быть, охуенно трясутся во время ебли, — предположил Ярик. Да… Хотя Коля не использовал бы слово «охуенно». Но… интересно. Да, они трясутся интересно. Определенно. — Потрясем? — усмехнулся Коля, звонко хлопнув по сиське. Зойка же как-то обмякла, и ее взгляд отупел еще больше, стал более бессмысленным. Она уже не сопротивлялась и не дергалась. Что бы ей ни подмешал Гиша, это подействовало. Хорошо, не пришлось использовать более экстравагантные меры. Так, обмякшая и покладистая от алкоголя и препаратов сучка гораздо приятнее. Коля потянулся за бутылкой. — Отпусти ее, — сказал он Ярику. — Она уже… образумилась. — Да? Отпустить тебя, зайка? — решил он сначала поинтересоваться у сучки. — Или тебе так нравится? — смеялся он, подергав ее руки и понаблюдав, как она трясется вместе с сиськами, словно тряпичная марионетка на ниточках кукловода. Но Зойка не была совсем в отключке, просто ее сознание притупилось, а эмоции успокоились. Поэтому она нашла в себе силы сощурить глаза и почти даже с презрением вперить взгляд в Ярика. Смотрелось, правда, несерьезно, по-детски. Потому она вызвала в ответ только еще больший приступ смеха. — Какая злая зайка… — сквозь смех признал Ярик и отпустил-таки руки. Зойка, покачнувшись, обрела опору в Колиных ногах, прислонившись сиськами к его коленям и подложив себе под голову предплечье, как подушку. Ярик опустился на колени рядом с сучкой и, просунув руку, начал гладить — реально гладить, Коля чувствовал коленом, не трясти и щипать — гладить, блядь! — Зойкино вымя. Зойке такое, конечно, не могло понравиться, она брыкалась, хотя и вяло. Коля помог ей — ударил ногой по руке дружбана и категорично сказал: — Чебурек будет первым. Зойка отрицательно замотала головой. — Нет!.. Он мерзкий! У Чебурека ни один мускул на лице не дернулся. Возможно, он действительно не вдуплял по-русски… кто знает наверняка, в конце концов. Коля злобно рассмеялся. — Да уж не хуже тебя вместе с твоими сиськами. Ты сама раскорячишься или тебе помочь? Зойка бросила гневный взгляд и — с явно неуместной гордостью — выпалила: — Помочь! Знаешь, как эти… — Ебало завали, — перебил Коля, нахмурившись, и получил в ответ самодовольную улыбку, от которой раздражение только возросло. Коля не встречал в своей жизни более раздражающих шлюх. — Как кто? — между тем заинтересовался Ярик, не понявший их молчаливого диалога, но, словив Колин мрачный взгляд, решил не настаивать. — Ясно… вы неплохо ладите, кажется, — только и заключил он, немного обиженный пренебрежительным отношением. — Иди на хуй. — Отшив Ярика, Коля поднялся и одной рукой схватил Зойку за волосы, а другой заломил предплечье за спину и удерживал, увлекая за собой. Поднявшись, пошатнулся, но устоял. Глядя на Чебурека, Коля кивнул в сторону дивана. Пока Чебурек садился, Коля буравил взглядом его расстегнутую и выпирающую ширинку. Бесило и злило. Зойка дергалась в руках и мычала, вынужденно запрокинув голову. Коля опустил Зойку на пол на колени между расставленных ног Чебурека. Повисла тишина. Коля смотрел на Чебурека, тот отвечал коронным отупелым взглядом. Дружбаны тоже молчали. — Хуй достань, — сказал Коля четко, стараясь звучать не грубо, но и не шибко дружелюбно. — Ты хотел ее трахнуть? Ну так давай, она готова и ждет. Изнемогает. Чебурек не шелохнулся, продолжая пялиться на Колю, практически не моргая. Тишина нарушалась лишь тихим мычанием Зойки. Коля усмехнулся. Отморозок. Этот ублюдок — гребаный отморозок. Он чего, ждал, когда ему достанут? Урод. Коля отпустил волосы и приказал Зойке: — Достань его хуй. Он, кажется, не вдупляет. Зойка фыркнула. — Сам до… — Коля предвидел, поэтому уже ловко хлопал ее по щеке освободившейся рукой. — Вперед, шлюха, не зли меня сейчас, — процедил Коля. В этот момент он действительно не знал, что сделал бы с ней, если бы она продолжила упрямиться. От ярости и кипящей избыточной энергии у него дрожали руки — плохой симптом, обычно означающий потерю контроля и скорое крушение всего вокруг. Ну или крайне жесткую еблю. Как повезет. Кривясь от неприязни, вялой непослушной рукой Зойка потянулась к расстегнутой ширинке. Просунув руку, нащупала член и извлекла наружу. Член был частично эрегирован, но еще явно нуждался в работе. Выглядел он… ну, Коля не собирался разглядывать чужие хуи. Но стоило признать, что отросток был мерзким — под стать обладателю. Коля снова схватил Зойку за волосы и притянул ее голову к члену. Шлюха, конечно, не собиралась послушно открывать и заглатывать. Как только головка коснулась губ, Зойка скривилась еще сильнее и мотнулась в сторону, невольно погладив головку щекой. Член дернулся и напрягся. Коля отпустил Зойкину руку и, стараясь не касаться чужого члена, просунул пальцы, нащупывая вредные губы. Легко скользнув между ними, Коля настойчиво, бесцеремонно и грубо протискивал два пальца между зубами. Хотя челюсть Зойки изначально была расслаблена — как и всё ее тело после дозы, — она всё же попыталась сжать на Колиных пальцах. Но не сильно. Даже будучи под кайфом, с заторможенным сознанием, сучка точно понимала, что если сдавит слишком сильно — получит кулаком в рыло. Или рылом о пол. Как повезет. Ведь так работают рефлексы. Но и безграничным терпением Коля тоже не обладал, поэтому сильно, увесистым намеком ткнул основанием ладони в челюсть. Сучка прохныкала, слегка разжимаясь, и два пальца, протиснувшись глубже в рот, столкнулись с мокрым языком. С силой надавливая, Коля раскрыл шлюху пошире, одновременно притягивая ее на еще более окрепший, уже стоящий торчком член. Зойка уперлась рукой в бедро Чебурека, то ли удерживая равновесие, то ли крайне вяло отталкиваясь в слабых потугах избежать появления члена внутри, на языке. Но Коля проявил упорство и натянул ее, вовремя убрав пальцы. Зойка протестующе мычала, но Коля уже качал ее за волосы туда-сюда, фактически делая работу за нее, что, конечно, не могло не бесить. Шлюха она или где? Столько бахвальства, а как до дела доходит, до пососать — так хуй, в кусты. Коля продолжал монотонно — не очень быстро — водить ее головой. Сучка ныла и плакала. Чебурек теперь таращился не на Колю, а в пространство. Вряд ли это хорошо имитировало минет. Разве что только визуально, если непридирчиво смотреть со стороны. А так сучка даже не пыталась плотно обернуть губами и щеками стояк. Всё, на что ее хватало, — держать рот открытым и иногда мычать, словно пытаясь что-то сказать, одновременно с большей силой толкаясь в бедро Чебурека. Коля предполагал, что причина — рвотные позывы. Гиша и Ярик наконец отвлеклись и решили попить пивка. Репутация была поддержана. Конфликта удалось избежать. — Давай работай сама, — всё-таки возмутился Коля, которому тоже захотелось пить, а не приводить ленивую шалаву в движение, и пнул ногой по мягкой заднице. — М! — Зойка дернулась вперед, сильнее наваливаясь на член, отчего тот, видимо, вошел глубже, чем ей было комфортно. Спина выгнулась, раздался давящийся звук… Но вроде сдержалась, не вырвало. Коля отпустил спутавшиеся волосы, хлопнул по набитой щеке и, для равновесия опираясь на Зойкино плечо, выпрямился. Под отчаянное хныканье заткнутой членом Зойки Коля потягивал пивко. Его взгляд праздно остановился на ее заднице. Просто чтобы смотреть на что-то более-менее приятное в этом отстойнике. Сначала он смотрел, потом стал замечать, что бедра Зойки покачиваются — и всё соблазнительней. Дальше услышал стоны вместо хныков. И причмокивания, как у голодной потаскушки. И без того уже напряженный член заинтересовался еще больше. Коля быстро перевел взгляд на друганов и с неудовольствием заметил, что те пялятся туда же, на задницу, и находятся приблизительно в том же состоянии, застывшие с пивом в руках. Шлюха наконец вспомнила, кто она и зачем, и вошла во вкус. Причем буквально — во вкус. Член Чебурека, конечно, был отвратный и уродливый. Если она готова так сосать омерзительный член, то она может сосать что угодно. Фу, хуже уличной собаки, отирающейся у мусорных контейнеров. Коля хотел ее трахнуть. …Зойку, не собаку. Но не пристраиваться же к ней сзади… Как бы это выглядело? Будто он стоит на коленях перед этим чмом — Чебуреком?.. Пока Коля размышлял, братаны действовали. Ярик подошел к Зойке, встал на колено и, потянув за штанины, стащил штаны с ягодиц. Зойка, не прерывая стоны и усердную работу над членом, завела одну руку за спину, вяло удерживая сползшие штаны. Но Ярик уже стягивал трусы, дергая за резинку и тем самым мешая слабым усилиям шлюхи по унылой и запоздалой защите своей порядочности… Ха-ха. Зойка и порядочность. Порядочная она шлюха. — Давай, зайка, давай, зайка… — приговаривал возбужденный Ярик, уже явно мысленно находящийся внутри горячего отверстия и думающий только о том, как бы побыстрее всё воплотить наяву. Поняв, что поздно и, в общем-то, бессмысленно прикрываться, Зойка убрала мешающую руку и полностью сосредоточилась на сосании. Чебурек всё пялился в никуда, поверх сосущей головы. Ни закатывал глаз, ни дышал с открытым ртом, ни елозил, ничего. Мужик — кремень. Коля был уверен, что и кончит Чебурек с таким же лицом, заправит член обратно как ни в чем не бывало и пойдет добухивать свое. Вот что действительно значит спустить, словно в туалет сходить. Ярик же, раскрыв шлюху, развел ей ноги пошире, обнажая набухшую и блестящую промежность: пизду, над которой красовалась сморщенная дырка, куда Коля и сам был бы не прочь сунуть член. Но Ярика, конечно, интересовал классический вход в шлюху. Расправив складки между ее ног, чтобы не мешали проникать, Ярик достал свой уже стоячий член и прислонил к распухшей и размокшей плоти, настойчиво ткнул и легко протолкнулся внутрь. Зойка радостно промычала во всё еще никак не кончающий, непоколебимый хуй Чебурека. Коля был неравнодушен к гостеприимным дырам, пропускающим внутрь так легко. Так что если у него была эрекция, то теперь у него, судя по ощущениям, протекала влага из кончика. И вот, наверное, впервые в своей жизни он был в ситуации, когда рядом была готовая и свободно принимающая шлюха, а он уже просачивался, но не мог воспользоваться предложенными дырами для выпуска. Просто потому что попал в ловушку собственной гордости и не хотел встать на колени перед чмом! Вот бля. Но он уже склонялся наплевать на гордость, ранги и прочую поеботину, потому что член перетягивал внимание на себя, устраняя все доводы разума. Коля отставил пиво и направился было к шлюхе… Но Гиша, будучи ближе, уже опускался на колени по соседству с Яриком. Коля закатил глаза, чертыхнулся и снова взял свое пиво, продолжив оставаться в роли наблюдателя. Поняв, что Гиша хочет присоседиться, Ярик, не вынимая, полностью стащил с одной ноги шлюхи штанину и трусы, а сам подвинулся в сторону, подняв Зойкину ногу и за бедро удерживая ее у своего живота. Гиша достал член, а свободной рукой оттянул ягодицу, открывая доступ ко второй дыре, в которую Коля так хотел присунуть. Коля вздохнул. Гиша безо всякой защиты и, конечно, без смазки ткнул туда член, напрягся и надавил, но эта дыра пропускала уже не так легко. Дело было не в том, что она не разработана и не смазана. Нет, Коля чаще трахал Зойку именно анально. Просто из-за того, что соседнее отверстие было занято, в анальное стало тяжелее попасть. Но Гиша не собирался сдаваться, естественно. Схватившись за ягодицу, он вдавливал член усерднее, настойчивей. Зойка оторвалась от хуя Чебурека, вскрикнув. — Больно!.. — И попыталась отвести зад подальше, но ребята удержали. Коля горестно вздохнул. Ведь второе, к чему его члену трудно было оставаться равнодушным, — это к страданиям шлюхи, которой больно и плохо. Сразу хотелось сделать больнее и хуже. Своими руками. Или точнее — своим членом. — Ааа! — вскричала Зойка, хмурясь и кривясь, но уже не пытаясь отстраниться. Она ухватила член Чебурека за основание и сжала, заглушив себя толстой головкой, присосавшись к ней и мыча в нее от боли, пока Гиша настойчиво влезал в анус, а Ярик продолжал толкаться в пизду. Когда головка прошла, Гиша остановился и перевел дух. Зойка задышала в член чаще, тоже как бы привыкая к непривычной растяжке. В пойманный момент, когда Ярик, совершая фрикции, вытащил до головки, Гиша резко и грубо толкнул внутрь до основания. Зойка дернулась, отпрянув от члена Чебурека, и, прогнувшись в спине и запрокинув голову, вскричала, крепко вцепившись напряженными пальцами в бедра Чебурека. Ярик вогнал член обратно в пизду — при заполненной анальной дыре. Зойка вскричала еще раз, невольно отскочив вперед между расставленными ногами Чебурека, прижимаясь своими мерзкими сиськами к его бедрам. Зойка не могла закрыть рот, пока ее долбили в обе дыры. — Чёрт… — пробормотала она, закатывая глаза. От удовольствия, несомненно. Жалкая шлюха, не способная устоять от наполнения ее вечно голодных, жаждущих дыр. Она забросила член Чебурека, пока ее толкали туда-сюда сзади. Открыв рот, дышала и вскрикивала. Терлась сиськами о джинсы на бедрах Чебурека, пока тот не схватил ее за волосы и не притянул обратно, вынуждая коснуться головки губами, распахнуть их и снова взять член в рот. Добившись этого от шлюхи, Чебурек не убрал руку, а продолжал удерживать, обхватив затылок ладонью и надавливая, мешая шлюхе не то что отстраниться, а вообще — двигаться. Зойка безуспешно пыталась помотать головой во все стороны и начала задыхаться. Но при этом она задвигала задницей навстречу… М-да. Шлюха есть шлюха: умирая на торчащем хуе от нехватки кислорода, она будет только еще больше возбуждаться. Не выдержав, Коля достал свой член и обхватил. Плевать. Ему было нужно. Нужно спустить. — Да, зайка, бля… — приговаривал Ярик, трахая суку всё быстрее. Гиша молчал, крепко сцепив зубы, умещая член в напряженный туннель. Лицо задыхающейся и оттого извивающейся Зойки краснело, она давилась на члене, кашляла и хрипела, как могла, в него. Чебурек невозмутимо держал ее голову и получал удовольствие. И всё равно Ярик кончил первым. Внутрь, без резинки… Коля почти никогда не трахал шлюх без резинки и — подавно — не кончал внутрь. Но не мог отрицать, что вид спермы, вытекающей из дырки, возбуждал и будоражил. Наблюдая, Коля дрочил. Медленными, плавными движениями, растягивая удовольствие и оттягивая момент выпуска. Он мог бы встать на освобожденное Яриком место… Но не захотел трахаться в еще горячую чужую сперму. Поэтому просто гладил себя. Ярик, заправив член, не отпускал Зойкину ногу, схватив ее крепче. Любовался видом, разглядывая растраханное им дупло и свою сперму, смешанную с выделениями, капающую вниз. Заметив трясущиеся от толкания Гиши сиськи, Ярик схватился за одну и сжал. Зойка дрогнула, и, видимо, слюна попала ей в дыхательные пути, что серьезно усложнило кислородное голодание — и подняло настроение Коле и остальным. Ярик сжал сильнее, поощряя спазмы Зойки, хотя он не сжимал так крепко, до боли, как любил сжать Коля. Более того, между сжатиями он даже совершал движения пальцами, похожие на поглаживания. Чебурек резко убрал руку с Зойкиной головы — и грубо отпихнул ее от себя. С открытым ртом, запрокинув голову, Зойка пыталась отдышаться, закрывая рот, только чтобы сглатывать: по ее подбородку стекала слюна и более густые, насыщенные выделения. Чебурек кончил, как и предполагал Коля, без эмоций и упаковал член в джинсы. Выйдя из-за Зойки, направился за пивом. Зойка облокотилась на сидение дивана и, всё еще радующаяся кислороду, получала удовольствие от толчков в зад. Ярик отпустил ее сиську и ногу, и теперь Зойка стояла на двух коленях. И принимала в самое правильное для шлюхи место. Пока Чебурек и Ярик, под рассуждения последнего о том, что схватить на закуску, пошли к пиву, Коля присел на диван, но не на нагретое место, а рядом, рядом с Зойкой. Он продолжал дрочить, всё так же терпеливо медленно. Трясущаяся от анальной ебли Зойка повернула голову, вперив в Колин член мутный взгляд, потом посмотрела вверх — в глаза. И пьяно усмехнулась. — У Чебурашки… оказывается… был хороший… вкусный член, — выговорила она, сражаясь с вялостью языка и сбивающими дыхание толчками. Ага. — Я был здесь. И видел его член, — напомнил Коля, чтобы не пиздила. — Но ты еще не пробовал на вкус… — протянула она. — А вообще, понравилось наблюдать, да, я смотрю?.. Коля ненадолго оторвался от члена и ударил сучку кулаком в голову. За ее «еще» и глупую улыбочку. Хорошо ударил. Зойка вскричала и скривилась, а потом зашипела, потирая ушибленное место. Гиша, конечно, не переставал толкаться в нее, потому что ему было плевать. Попади Коля в висок насмерть, Гиша не остановится, пока не сольет в остывающую задницу. Коля вернулся к дрочению, а Зойка обиженно игнорила Колю и его член, с бессмысленностью пялясь перед собой. Вот сука. Могла бы предложить хотя бы рукой поработать, раз рот грязный. Гиша наконец вжался в зад шлюхи и с хриплыми стонами кончал внутрь — так же, как и Ярик недавно, без резинки. Зойка тоже, невольно прижатая животом к дивану, удовлетворенно мычала. Думая о сперме, текущей в кишки шлюхи, Коля задрочил быстрее. Подождав до последней капли, Гиша резко выдернул, вызывая еще один стон — уже более разочарованный — у использованной шлюхи. Зойка завела руку за спину, с тихим нытьем поглаживая ягодицу, но не рискуя дотрагиваться до очка, наверняка саднящего после столь резвой сухой ебли. Понимая, что шлюха свободна и доступна, а смотреть уже, собственно, не на что, Коля, дроча, чувствовал себя глупо. Поэтому потянулся и схватил Зойку, усаживая рядом, а потом грубо, словно мешок картошки, разворачивая к себе спиной, точнее — задом. Зойка была вялой и податливой. Изо всех ее рабочих дырок текло, а голова была хорошо встряхнута — изнутри и снаружи. Коля быстро извлек презерватив, раскатал на члене, оттянул ягодицу и напористо прислонил головку к уже открытому и увлажненному входу. И толкнул. Зойка вскричала, сжав очко — и Коля тут же кончил. Даже без фрикций. Он просто всунул и держал член в тепле, пока избавлялся от излишков спермы. Такое с ним было впервые со школьных времен. Не почувствовав толчков, Зойка решила сама потолкаться, снимаясь с члена и насаживаясь обратно. Но Коля схватил ее бедра, удерживая на месте и недвусмысленно намекая не двигаться. Член стал слишком чувствительным. Подождав еще пару секунд, Коля оттолкнул блядский зад, высвобождаясь от объятий анальной дыры. С брезгливостью стянул презерватив и отбросил куда-то. Заправившись, Коля встал и пошел к друганам за добавкой бухла. Шлюха осталась на месте в той же позе: лежала на боку со свисающими на пол ногами. На одной всё еще болтались ее штаны и трусы. Она не пыталась натянуть их обратно. Видимо, справедливо догадывалась, что скоро всё равно снимать. А может, так хорошо получила по голове — и больше никогда не наденет штанов. Ха-ха. Заметив, что друганы уже прикладываются к водке, Коля тоже отставил недопитое пиво. Только, в отличие от друганов, не закусывал. Чрез пару-другую стопок под тупые разговоры и смех, когда взгляд помутился, Коля заметил Зойку — та лежала на том же месте и спала с открытым ртом. Глядя на голую и оттраханную шлюху, Коля почувствовал, что ему отчаянно нужно хоть какое-нибудь развлечение, кроме достижения дна стакана. Пошатываясь, он подошел к шлюхе и схватил, чтобы поднять. Со второго раза удалось. Зойка просыпалась, глядя из-под лениво прикрытых век, пока Коля тащил ее. По пути он, конечно, почти уронил. Но Зойка, сползая, окончательно проснулась и успела опереться ногами. Как ни в чем не бывало, подхватив снова, Коля потащил дальше под ее возмущенные возгласы. Чувствуя, что опять роняет, но видя, что уже почти дошел, Коля из последних сил просто бросил тело на стол. Зойка вскричала; бутылки, посуда попадали. Тарелка с каким-то дерьмом упала Чебуреку на колени — Коля ехидно порадовался. Ярик возмутился из-за ускользающей закуски и утекающего бухла. Гиша помог расположить трепыхающуюся шлюху на столешнице, успевая еще спасать то, что не упало, отставляя подальше от дергающихся конечностей. Коля стянул с Зойки висящие на ее ноге тряпки и отбросил. Схватил кухонный нож и сильно прижал к шее шлюхи, вдавливая. Та присмирела. Коля стоял у стола, нависая над шлюхой, и разглядывал ее. Сиськи, которые так понравились друганам, всё же были отвратительными. Но удивительно, при всей их нелепости, они действительно возбуждали. Хотелось схватить, сжать, смять, изувечить. Покрыть синяками. А потом покрыть спермой. Одни только мысли утяжеляли снизу. Зойка, лежащая на столе, как истинная шлюха, держала бедра разведенными, приглашающе. Снова подняв взгляд на лицо, Коля сказал, стараясь звучать как можно отчетливей, несмотря на непослушный язык: — Я уберу нож — и ты будешь вести себя хорошо. Ясно? Испугавшись говорить или кивать, Зойка моргнула в знак согласия. Или Коля так решил, что моргание означало согласие... В любом случае выбора у нее особо не было. Ей просто нужно было об этом напомнить. Коля убрал нож. — Ты будешь вести себя хорошо? — уточнил он. Свисающей с края ногой Зойка обхватила ногу Коли и попыталась притянуть ближе, хотя он и так стоял почти вплотную к столешнице. — Буду, — улыбнулась она и облизала губы, не так давно покрытые спермой Чебурека. Ярик взял изрядно початую бутылку водки и направил горлышко ко рту шлюхи. Та дрогнула от неожиданности, а поняв, что происходит, попыталась отвернуться, расплескивая водку по лицу, шее, столешнице. В общем, добро утекало. — Эй, пей, зайка! — возмутился Ярик. — Это вкусно! Коля, конечно, не из тех, кто угощает шлюх, но наличие в их пьяной компании одного трезвого бесило. Кроме того, стоило признать, с пьяными шлюхами веселее. Коля схватил ее за челюсть, нажимая на щеки, чтобы открыть рот, и насильно повернул голову к текущей водке. — Давай, принимай и глотай, — требовал он. — Или я с другого конца залью; выбор за тобой, блядина. Зойка старалась сглатывать, но неизбежно захлебывалась, сражалась с кашлем и краснела. Однако благодаря хорошему опыту в экстренном глотании, справлялась. Много добра, конечно, стекало по щекам на стол, но это вотрется ей в кожу, когда он выебет сучку на пролитых лужах. Пока Коля держал челюсти, Ярик вливал, Гиша поглаживал голое бедро шлюхи, Чебурек смотрел. Когда ебучая шлюха наконец вылакала достаточно, Коля, не теряя времени, крепко схватил ее бедра и рывком притянул к краю. Зойка ахнула, но вяленько — водка быстро ударила в голову. Пока Зойка, открыв рот, обреченно и тоскливо смотрела в потолок, Коля снова схватился за нож. Ха-ха. Пора было повеселиться. Продолжить однажды начатое. Тогда было весело. — Я где-то слышал, что перед еблей — сучек надо раскрывать… — Коля засомневался и задумался, подбирая правильное слово. — Или вскрывать?.. — Раскрывать, — смеясь и кивая, подсказал всезнающий Ярик — специалист по вскрытию… раскрытию сучек, очевидно. Он протянул руку, схватил Зойку за сиську и медленно поглаживал. Зойка могла опять уснуть от такого обращения. В отличие от другана, Коля точно знал, что ее взбодрит. Не особо послушными после алкоголя руками, Коля ткнул острием ножа прямо в центр подставляемой пизды. Зойка вдохнула, ее бедра дрогнули. Она приподнялась посмотреть и ее глаза округлились. — Нет, нет, нет… — осторожно мотала она головой, не решаясь совершать резкие движения. Коля надавил… — Нет! — вскричала она, дрогнув — скорее всего, непроизвольно, — уже всем телом. Она приподняла бедра и вроде бы рефлекторно пыталась их сомкнуть, но вовремя включила мозги. Пусть и проспиртованные, они у нее еще функционировали достаточно для работы инстинкта самосохранения. Непорядок. — Ч-что ты д-делаешь? — заикалась она. — Продолжаю наши… как их… ролевые игры! Сегодня я буду заботливым ебарем и раскрою тебя как следует перед еблей. — Улыбаясь, он надавил еще немного. Руки Зойки потянулись к рабочей руке Коли, но хватать не рисковали: замерли, дрожа. Ярик невозмутимо тискал вымя. — Им-меется в виду д-другое раскрытие! — нервничая, всё сильнее запиналась шлюха. — Д-другими… эм… вещами. И вообще… Я уже раскрыта! Меня только что трахнули туда! — Коля продолжал медленно давить. Рука немного не слушалась, но… какая разница, в сущности. В конце концов, ему досталась «девственница». И было несправедливо, что он был лишен кровавых «прелестей» дефлорации. Коля был не против наверстать упущенное. Зойка была против: — Пожалуйста, пожалуйста, не надо! — канючила она, впадая в истерику. — Пожалуйста, Коля! Я же сказала, что буду хорошо себя вести! Я обещаю! Хватит! — Она пыталась отползать, но это было малоэффективно: одной рукой Коля держал бедро, Ярик держал за сиську, стол ограничивал пространство для маневра, а нож был слишком опасной штукой для уверенных и резвых порывов. Шлюха сжала руки в кулаки, сцепила дрожащую челюсть и напряглась всем телом, даже дыша с осторожностью. И почти не моргая смотрела на место, в котором пропадает нож для резки мяса. Чебурек неподалеку тоже пялился с интересом. Возможно, ему действительно хотелось бы порезать это мясо. По-настоящему. — Больно! Мне больно! — кричала она. Врала. Колины руки еще не окрасились кровью. — Убери! Она всё-таки рискнула — и, протянув одну руку, схватила Колю за запястье. Для этого трюка шлюхе пришлось немного приподняться. И тут она вскрикнула. То ли взаправду порезалась-таки, то ли фантомно — от страха. Крови по-прежнему не было видно. Ну, может, где-то внутри — и покажется попозже. Зойка так крепко схватила запястье, будто от этого зависела ее жизнь. — Эй, шлюха, я проявляю заботу и… как это… нежность и ласку! Разве не этого ты хотела? Я раскрываю тебя, как это делают вежливые и интеллигентные ебари с шалавами, которым они вешают лапшу на уши о том, что будут ебать их вечно и никогда не променяют на новую неизношенную дырку! Отпусти мою руку, шлюха! — Ты пьян! — Сама полбутылки вылакала! — возмутился Коля. — И я уже раскрыта! Убери нож… эээ… только осторожно… и просто трахни меня уже! Членом! Я уже раскрыта! Забавно, что она держала запястье так, чтобы не только не давать ткнуть нож внутрь, но и препятствовать вытащить его. Конечно, при желании Коля мог приложить усилие и сделать и то, и другое. — Недостаточно. Ты недостаточно широка для меня. Мне нужно больше, — усмехался Коля. — Я неоднократно говорил. Но ты всё упрямишься и никак не хочешь расширяться. И я тут подумал на досуге… что, если совместить две дыры, сделать из двух одну?.. Зойка, округлив глаза, сцепила пальцы еще сильнее. — Интересная идея, — пробормотал Гиша, задумчиво откусывая огурец. — Креативная. Правда, Чебурек? — спросил он товарища, и тот очень серьезно кивнул в ответ. У Зойки заслезились глаза. И только успокаивающие поглаживания сисек от Ярика могли служить ей утешением. Убрав руку с бедра, Коля просунул два пальца в напряженное очко Зойки, а большой — осторожно, чтобы не порезаться торчащим там ножом, в пизду. Сжав пальцами перегородку между двумя дырами, Коля легонько потормошил ее, пугая Зойку, чувствуя двумя пальцами, как она непроизвольно сжимается от страха еще сильнее. — Просто надрежу здесь, а? Глаза Зойки заблестели, она отрицательно помотала головой. Коля надавил на рукоятку не вперед или назад, а вниз. Зойка вскричала: — Ай! Рука, удерживающая запястье, неистово задрожала. Такими темпами тупая шалава сама справится с модификацией своего тела. — Только подумай, сколько всего сможет в тебя влезть! — соблазнял Коля. — А самое главное, не надо париться и гадать, в какую дырку в этот раз: можно одновременно в обе! Это гениальная идея. Зойка плакала: нет, нет, нет… У всех в комнате уже, наверное, встало. У Коли точно стоял. Ну почти. — М-мне не нравится эта идея! — проговорила сучка. — Убери нож! — Почему? — обиделся Коля. — Меня устраивает как есть! — Какая разница, что тебя устраивает или не устраивает? Твое удовольствие, шлюха, — в удовольствии тех, кто тебя ебет. Очевидно, что нас всех ты не устраиваешь такая, как есть. — Коля, пожалуйста… — приуныла шлюха, лицо ее мерзко скуксилось: от прежней беспечности и борзости не осталось и следа. Вытащив пальцы из дыр, Коля снова положил руку на бедро. Крепко обхватив рукоять, он потребовал: — Отпусти мою руку. Или я с силой ткну — прямо, блядь, в матку. — К-коля… Он напряг руку — Зойка дрогнула. — Х-хорошо, я отпускаю, я отпускаю… — проговорила она, но не отпускала. Коля усилил давление и продолжил вводить нож: несмотря на то, что Зойка всё еще держала запястье, нож углублялся. — П-подожди! Я отпускаю, я отпускаю! — испугалась Зойка, поняв, что, когда она отпустит, прекратит сопротивление, Коля не среагирует мгновенно и не сразу снизит давление. Но пока она медлила, давление всё усиливалось, и Зойка всё-таки рискнула, с криком отпустив запястье. Конечно, Коля не сразу среагировал — и нож ткнулся глубже слишком быстро. Зойка вскрикнула, закрыв обеими руками лицо, помешав Ярику локтями. Судя по всему, шлюха сдалась, готовясь позволить сделать ножом что угодно у нее между ног. Но Коля просто отпустил рукоять и некоторое время любовался невероятно возбуждающим зрелищем: торчащим у шлюхи в пизде ножом. Но не долго длилась забава: шлюха дышала, пизда сокращалась — и нож выскользнул, лизнув нежную кожу острием и лезвием, и упал на пол. Сучка дернулась, вскричав. — Больно!! Поняв, что ножа больше нет, Зойка опустила руки, снова уперев в столешницу, и попыталась свести ноги. Но там стоял Коля, поэтому Зойка просто обхватила его. — Что, шлюха, такая большая трагедия — потеря пизды, да? Без пизды жизнь твоя бессмысленна. Кому ты будешь нужна, а? И всё равно, твоя пизда или твоя жизнь — небольшая цена за наше удовольствие. Запомни это. Коля натянул презерватив на член и вогнал его в дыру, возможно, смазанную внутри кровью — Коля не вглядывался. Зойка, расслабившись и даже обмякнув после сильного стресса, снова легла на спину и запрокинула голову. Без раскачки, Коля сразу трахал шлюху резкими грубыми и быстрыми ударами. Стол шатался, стучал, скрипел. Зойке пришлось схватиться руками за край столешницы над головой, чтобы не улететь. Наконец ребята могли полюбоваться, как трясутся эти ебливые мерзкие сиськи. И аэродинамикой процесса. — Да… да… — бормотала шлюха, закатывая глаза, пока разлитая на столе водка втиралась в кожу, пропитывая устойчивым амбре. Коле вдруг захотелось бухнуть. Совместить две отличные вещи: еблю и бухло. Приостановив толчки в сочную и надутую пизду, Коля потянулся за стаканом. — Налей мне, — попросил Коля, протягивая стакан в сторону Гиши. В этот момент шлюха устала просто сжимать пиздой член и начала сама нетерпеливо толкаться, громко дыша с разинутым ртом. Сиськи прыгали не хуже, чем когда Коля сам толкался в нее. Друган достал бутылку, открыл и начал наливать в трясущийся из-за шлюхи стакан. — Полегче! — предупредил Коля, хлопнув свободной рукой шлюху по сиське сбоку. Зойка, хныкнув, замедлилась, но не перестала трахаться о член. Теперь она, скорее, крутила бедрами, чем двигала их вперед-назад. Как только Гиша налил полстакана, Коля сделал пару глотков и, вернув стакан, продолжил трахать шлюху — в два раза быстрее и грубее, чем раньше. — Чёрт! — вскричала Зойка, быстро хватаясь за столешницу изо всех сил, боясь, что она упадет. Правда, Коля держал ее за бедра, и если она упадет, то вместе со столом, в который так вцепилась. — Чёрт! Больно! — между порывистыми вздохами и всхлипами смогла проговорить Зойка. Она уже не обхватывала Колю ногами, а развела их шире, чуть приподняв, будто пыталась отстраниться, а не прижаться. — Мне остановиться? — спросил запыхавшийся Коля. Конечно, он не собирался останавливаться. Просто знал, что́ ответит Зойка, и хотел это услышать. — Нет! — вскричала она, снова обхватывая Колю одной ногой, будто испугалась, что он сейчас выйдет из нее и отойдет. Но нет, сначала он должен кончить. Коля подхватил ее ноги и протянул вперед, сильно надавливая на бедра, задрав их аж к Зойкиной голове, отчего ее зад поднялся выше, и теперь гораздо удобнее было бы трахнуть ее анально, чем, конечно, нельзя было не воспользоваться — и Коля быстро поменял дырку под разочарованное хныканье шлюхи. Странно тихий — видимо, перевозбудившийся — Ярик поймал обе щиколотки шлюхи, благодаря чему Коля теперь мог не удерживать ноги. Хотя он и не собирался — заставил бы шлюху работать. Но у Ярика были свои планы. Он упер руки по обе стороны от шлюхи, теперь удерживая ее ноги плечами. Ярик нависал над шлюхой, а ее макушка упиралась ему в пах. Коля трахал шлюху в уже не особо тугой зад, хотя эта дыра была ощутимо более тугая, чем предыдущая. Зойка, перестав держаться за край столешницы из-за стоящего там Ярика, протянула руки к заднице, как бы распахивая ягодицы для Коли, хотя на самом деле, скорее всего, пыталась хоть как-то унять болевые ощущения. Из-за скрученной позы Зойка дышала еще труднее, вообще не закрывая рот. Очень соответствовало ее теперь уже опустевшей растраханной пизде: та тоже не закрывалась полностью, оставаясь открытой и жаждущей хуя, как воздуха. Зойка изо всех сил сжималась обеими дырками, дышала и стонала. Ярик просто терся пахом о макушку у края столешницы и пялился то на мерзкие асимметричные вялые сиськи, то на разъебанную, почти вывернутую наизнанку пизду. Коля же схватил складку жира на животе шлюхи, сильно сжал и подергал. Шлюха опять разочарованно хныкала, явно желая, чтобы Коля схватил ее за другое жаждущее место. — Этот жир — как еще один ряд сисек, — посмеялся Коля. — Чем больше сисек, тем лучше, — отозвался Ярик, трущийся о волосы шлюхи. — Как у свиньи. Я всегда вспоминаю кормящих свиней, когда вижу такое. — Это возбуждает? — поинтересовался Ярик. Коля закатил глаза. — Придурок? Наоборот. Это бесит. Как можно себя запустить до состояния свиньи, не способной даже мужика возбудить? И тогда хочется отыграться на шалаве за ее невозбуждающее уродство. — Коля отпустил жир и схватил сосок, сильно потянув на себя, отчего Зойка вскричала и дернулась вперед, поднимая грудную клетку следом за оттянутым соском, но движения шлюхи были весьма ограничены в той позе, в которой она находилась. Коля тянул сильнее и сжимал сосок крепче под хныканье и нытье потаскушки. — А вот когда шлюхе больно и она страдает — вот тогда я возбуждаюсь. Оттягивая, Коля начал крутить. Сучка закричала и быстро просунула одну руку, хватая Колю за запястье. — Больно! Больно! — кричала она, кривясь и кусая губы. Из ее сощуренных глаз показались блестящие капли. Понадобилась лишь еще пара толчков в анус страдающей шалавы — и Коля кончил, невольно ослабив оттягивание и кручение большого толстого соска́. Подождав, Коля резко выдернул член и — одновременно — отпустил сосок, тут же больно ударив по сиське всей ладонью, как корову по вымени после хорошей дойки. Корова тяжело дышала, будто пробежала километр, скрываясь от пастуха. Стянув презерватив, расслабленный и веселый Коля кинул его в открытый жаждущий рот. Зойка поперхнулась и, повернув голову, брезгливо выплюнула грязную использованную резинку. — Придурок!.. — пробормотала она очень недовольно и разгневанно. Но Коля так повеселел, что просто проигнорировал выпад. Но недолго шлюха отдыхала. Не успела она надышаться, как Ярик схватил ее за пизду — буквально: просунул два пальца, согнул их внутри и потянул на себя, словно за крючок, отчего голова Зойки соскользнула с края столешницы. От неожиданности и страха упасть Зойка опять вскричала, но Ярик уже достал стоячий член и быстро заткнул ей глотку. Вытащив пальцы из мокрой пизды и прекратив держать ноги, Ярик схватился за обе мерзкие несимметричные сиськи. Он трахал шлюху в открытый рот, ударяя яйцами по единственному в данный момент работающему органу дыхания — по носу. На ее счастье, Ярик никогда не мог продержаться долго — и кончил довольно быстро, спустив прямо в рот, в котором не так давно побывал использованный презерватив, полный спермы и вытащенный из задницы этой шалавы. Ярик вынул — и Зойка глотала. Не очень чисто, но глотала. Она приподнялась на локтях и притянулась обратно, возвращая бедра к краю столешницы. Шлюха не сводила бедра, продолжая широко раздвигать ноги: в промежности зияли две разъебанные дыры. Взгляд шлюхи был немного отупелым. Словила приход, что называется. Озираясь, будто не понимая, кто она, где она и как здесь очутилась, нашла взглядом Колю. — Что? — невозмутимо спросил Коля. — Я тоже хочу кончить, — надувшись, пожаловалась шлюха. Ребята засмеялись. Коля тоже. Шлюха покраснела, когда до нее дошло, какую чушь она сморозила. Впрочем, у Коли действительно поднялось настроение — и он любезно разрешил: — Ну конечно. Кончай. — И отошел на шаг назад. Зойка смутилась. — Я так не могу. — Можешь, — вселяя уверенность, поддержал ее Коля и подмигнул: — Я помню. У тебя большой опыт и отличные способности к самоудовлетворению. — Ой, правда? — оживился Ярик и от ажиотажа подался вперед. — Я бы посмотрел. Гиша и Чебурашка тоже. Давай, зайка! — агитировал дружбан и разве что не хлопал для нее в ладоши. Коля смеялся. — Да, давай, будешь пятой, выеби себя нам на потеху! — Коля взял початый стакан и глотнул, не закусывая. Зойка пожевала губу и развела бедра еще шире. Плоть между ног распухла и блестела. И было видно приоткрытое отверстие между распахнутых складок. Коля хорошо ее трахнул. И Ярик... или кто там из ребят трахал ее в эту дыру? Коля уже не помнил. В общем, друган до него тоже хорошо постарался. Когда Коля ее трахал, ему даже казалось, что он трахает реальную потрепанную шлюху со стажем. — Руками?.. — нахмурившись, почти робко спросила она у Коли. — Рекомендую начать с пальцев, — пошутил Коля. — Понимаешь: растяжка, все дела... Хотя ты сейчас растрахана как болонка после ебли с конем. Возможно, твоя рука легко пролезет без подготовки... — Коля задумчиво разглядывал руки Зойки и дыру между ее ног. Зойка злобно сощурилась. — Ты понял. Не притворяйся. Коля ответил своим злобным прищуром. — Ты тоже меня поняла. Трахай себя. — Я не хочу касаться там руками... Там мокро и вообще... — надулась она. Пока ребята ржали над ней, Коля завис, подняв бровь. Он снова вспомнил, что Зойка психически тронутая. Иногда забывал. Возможно, не стоило подмешивать ей таблетки и поить ее бухлом... — Дай мне нож, — уверенно скомандовала она, подтверждая мрачные Колины мысли. Немного поколебавшись — ну, прикидывая, насколько может быть опасен нож в руках неадекватной шлюхи, если против нее одной четверо? — Коля всё-таки нагнулся, поднял нож и, приблизившись, протянул его, держа за основание лезвия, рукояткой вперед. Зойка прислонила рукоять к пизде и погладила складки и распахнутую дыру. Натыкаясь на разбухший и возбужденный клитор, шлюха вздрагивала. В конце концов она будто бы забыла о зрителях, не удержалась и сосредоточилась только на клиторе, надавливая и теребя рукояткой ножа. Ублажая себя, Зойка стонала, но Коля прервал идиллию, твердо приказав: — Трахай себя. Хныкнув и прикусив губу, шлюха опустила рукоятку ниже клитора и начала гладить непосредственно дыру, чтобы с легкостью толкнуть рукоятку внутрь. Но что рукоять ножа по сравнению с дырой и членами, побывавшими сегодня в ней? Пффр. Конечно, это слишком мало для такой шлюхи, как Зойка. Но она старалась, потому что не было вариантов. Ей нужно было самоудовлетвориться подручными средствами. И она старательно трахала себя безопасной частью ножа. Чтобы ускорить процесс, Ярик просунул руки Зойке под мышки и опять взялся за сиськи. Вот кому точно понадобится фотка на память. Жаль, Коля фотоаппарат не захватил. Пока Ярик месил сиськи, как тесто, а Зойка увлеченно, но не без страдания от малоэффективности трахала сама себя, Коля, заметив движение от Чебурека, подошел поближе к разведенным ногам, препятствуя Чебуреку приблизиться, если тот вдруг решится. Коля переживал за другана: у ненормальной всё-таки нож в руке. Какой бы омерзительный хуй там ни был, всё же с хуем лучше, чем без него. Так как стоять, не пошатываясь, было тяжеловато, Коля оперся на край столешницы у бедер Зойки, но благоразумно держался подальше от ножа. Зойка приостановилась и с надеждой смотрела на Колю. Но нет. Коля отрицательно помотал головой. Он не секс-машина, готовая долбить без остановки. Чудо уже, что у него вообще иногда встает на такую, как Зойка. Та продолжила дрочить, отупелым взглядом пялясь прямо на Колю. — Побыстрее, шлюха, — поторопил он. Та ускорилась. Дыхание ее участилось, рот приоткрылся, демонстрируя скольжение розового мокрого языка. Ярик крепче вжал пальцы в уже раскрасневшиеся сиськи. — Еще, — безжалостно настаивал Коля, и Зойка с шумным выдохом послушно задолбила себя еще быстрее. — Глубже. Зойка хныкнула, но продолжила трахать себя рукояткой, осторожно следя, чтобы она не утонула там глубже безопасного уровня. — Глубже. — Нет, — проныла Зойка упрямо, но при этом обреченно. — Нет… Коля оторвал одну руку от столешницы и влепил шлюхе звонкую пощечину. Зойка вскрикнула. Сбилась и запнулась немного, но быстро собралась и продолжила трахать себя, еще сильнее, дыша еще шумнее и чаще. — Шлюха! — Коля ударил ее еще раз. В этот раз она даже не запнулась, продолжая фрикции, двигая уже и бедрами навстречу ножу. Ярик играл пальцами, сжимающими сиськи, теребя и сдавливая напряженные соски́. — Смотри-ка, дрочишь как озабоченная блядь. Без стыда перед мужиками, уже трахнувшими тебя по-всякому. А тебе всё мало, пизда. Зойка только сильнее дрочила, шумно выражая согласие с унижающими и оскорбляющими словами, приветствуя их. Она так увлеклась, что нож, измазанный ее обильной естественной смазкой, выскользнул из мокрых пальцев. Зойка громко простонала от разочарования и возмущения. Вот незадача. Коля усмехнулся. И дал шлюхе еще одну пощечину. Зойка всхлипнула и, от возбуждения забив на всё, надавила и без того уже грязными и мокрыми пальцами на клитор, принявшись настойчиво мучить его, но всё никак не могла догнать вожделенный оргазм. Наблюдая за отчаянными потугами; мученически кривящейся потной ряхой; разбухшей истерзанной пиздой, неистово сочащейся по настырным пальцам; сжатыми красными сиськами, — Коля выразил свое мнение лаконично и по существу: смачно плюнув шалаве в лицо. Зойка ахнула, простонала и резвее затеребила себя, облизывая губы, на которые со щеки стекала слюна. — Ты хотела поцелуй, — припомнил Коля. — Получай, шлюха. — Поцелуй? — обрадовался Ярик прямо Зойке в ухо и, повернув голову, впился ей в шею. — Зайка любит поцелуи? — улыбался он между делом, не забывая мучить мерзкие сиськи и их соски́, смотрящие в разные стороны. Зойка запрокидывала голову, мучая пизду. Гиша и Чебурек волновались от нетерпения, и Коля решил, что шлюха уже не столько развлекает, сколько развлекается. Недопустимо. Коля потянул ее, высвобождая от Ярика, и сбросил со стола на пол, попутно не забывая от греха подальше откинуть ногой валяющийся нож. Зойка — этот грузный мешок картошки — свалилась совсем не грациозно и уселась на полу, отупело оглядываясь, будто вспоминая, что она вообще здесь делает. — Эй, проститутка! — Коля обратил на себя внимание, ткнув ногой в блядский зад. — Перерыв для отдыха закончился. Прими рабочую позу. Зойка отрешенно приподняла зад, повернулась и встала на четвереньки, как готовая сучка для случки. Конечно, она сразу соблазнила пару кобелей. Если бы они были собаками, а не людьми, то поцапались бы за то, кто вгонит первый, а так как они люди и у человеческих сук достаточно дырок для удовольствия — и все они весьма просторные, не один влезет, — то проблем не возникло: Чебурек толкнул в пизду, а Гиша заткнул шалаве шумный рот. И всё равно мест в этом грязном и дешевом плацкарте еще осталось завались! Только вот Коля и Ярик совсем недавно поимели шлюху и не были готовы ко второму кругу, поэтому просто смотрели и пили. Ребята драли ее как следует — конечно, после такого шоу с ножом, когда сучка показала, как отчаянно хочет совокупляться, что плевать с кем или с чем. Зойка мычала в раздвигающий ей челюсти член. Работала она, стоит отметить, из рук вон плохо: не сосала, а скорее была просто принимающей дыркой подходящего размера. Как резиновая кукла. Чего не скажешь про дыру с другой стороны: ею Зойка пока еще неплохо трудилась. Ну, Коля не знал, как внутри, но снаружи, чисто визуально, она активно насаживала себя на небольшой член Чебурека. Во всяком случае в этой разъебанной непомерной дыре хилый стручок тонул, как недавно затраханная Зойкой рукоятка ножа. Так что шлюха опять страдала от неудовлетворенности, но неистово и упорно стремилась почувствовать хоть что-то внутри: толкалась, крутила бедрами, хныкала. У Чебурека была удачная позиция — сзади: Зойка не видела его и его моноброви, поэтому давала гораздо более охотно, чем поначалу, когда в лобовую. Гиша уже приближался к финишной черте — и его ритм изменился на более настырный и хаотичный. И видимо, шлюха совсем не работала ртом, поэтому другану пришлось хлопать рукой по щеке и голове, чтобы получить хоть какую-то вибрацию от этого сосредоточенного только на своей пизде бревна. Хлопая с каждым разом всё сильнее, Гиша спустил внутрь. Когда он вытащил хуй и отошел от давалки, изо рта Зойки опять неряшливо стекали отходы жизнедеятельности — будто она не хотела глотать, но и выплевывать не решалась. Гораздо проще сделать тупой взгляд, открыть рот и ждать, когда само выльется вместе со слюной. Как повязанная собачья сука. Устав держать себя на руках — это ж так, блядь, тяжело, — Зойка просто опустила верхнюю часть тела, прислонившись щекой к грязному полу, оставив зад торчать вверх для мелкого хуя Чебурека. Шлюха, открыв рот, из которого продолжало течь, стонала и из последних сил толкалась задом на монотонно ебущий член Чебурека. Коля великодушно решил ей помочь и, подойдя поближе, наступил на лежащую на полу сиську. Предполагалось, что Зойка со своей долбаной никому не нужной чувствительностью сисек вскричит, но, видимо, шалаву слишком развезло, потому та просто вяленько, хотя и протяжно, простонала. И продолжала ныть, не дергаясь и не препятствуя насилию, пока Коля давил и топтал мерзкий бурдюк. Задвигав бедрами неистовее, в то время как ее сиська терзалась, прижатая к полу, Зойка увеличила громкость нытья, замерла — и задрожала, вибрируя, кончая на хуе Чебурека. Кончив, она обмякла, притихла и устала даже подставлять бедра, которые тоже опускались. При этом Чебурек не ловил и не держал ноги шалавы — в самом деле, зачем напрягаться и работать за нее? — а просто продолжал трахать. Зойка уже полностью лежала животом на полу, а Чебурек продолжал трахать сверху, вдалбливая в пол. Коля перестал топтаться на сиське, напоследок сымитировав вытирание подошвы о придверный коврик. Такой коврик, на котором обычно пишут «Добро пожаловать» и об который вытирают ноги, приходя с улицы, чтобы потом уже пройти на нормальные ковры, не пачкая их. Вскоре и Чебурек запачкал этот гостеприимный коврик, слив в него излишки семени. То, что Чебурек кончил, Коля с восхищением понял, лишь когда тот вынул обмякший хуй из Зойки и поднялся с поиметого тела. Радостная использованная Зойка осталась валяться на полу и вроде бы не собиралась вставать. Хотя очевидно, что ребята еще захотят ее трахнуть, негоже гостей принимать на полу. Сам Коля ее, такую запачканную и залитую со всех сторон чужой спермой, точно больше трахать не будет. Коля ткнул шлюху ногой, вызывая ответное нечленораздельное мычание. Поняв, что шлюха ушла в астрал, Ярик и Гиша просто подняли ее за ноги и руки и оттащили на диван, положив на спину так, чтобы голова, слегка запрокинутая, с открытым приглашающим ртом, оказалась на подлокотнике, одна нога — на сидении, а другая — свисала на пол, благодаря чему можно было видеть потрепанную пизду широко распахнутой и готовой. Коля нашел Зойкину кофту с зайчиком, скатал жгутом и экспериментально ударил шлюху по пизде: кроме тихого «ммм» — никакой реакции. Шалава была в отключке. Что не помешало ребятам потрахать этот нужник еще несколько раз — за бухлом и разговорами Коля не следил и не считал, сколько раз имели шлюху. Но мысленно он порадовался за Зойку: та оказалась — и неоднократно — на месте той, кому сочувствовала и ревниво завидовала не так давно. — Слышь, Колян… — обратился к Коле Ярик на исходе ночи: Чебурек и Гиша уснули. — Да… — Я всё думаю… кого она мне напоминает? — Ярик разглядывал шлюху. — Кого? — Кого? Кого-то. Где-то я ее уже видел. Хм... — На трассе. Там таких много. — Нет, серьезно. Как ее фамилия? — Фамилия?.. — Коля нахмурился. Он чудом помнит имя. Откуда ему, на хрен, знать ее… Перед глазами возникла черно-белая фотография, справа от которой имя, а выше… Коля широко распахнул заспанные было глаза. — Блядь, — выругался он смачно. — Я вспомнил! — одновременно радостно воскликнул Ярик. — Это же… За окном послышался шум подъезжающих автомобилей, и Ярик вынужденно замолчал. Он и Коля одновременно посмотрели на лежащую без сознания девицу. Так, будто это не они только что трахнули ее, как звери. А как будто это она сейчас взорвется и разнесет тут всё к чертям. — В выгребную яму, — просто сказал Коля, быстро поднимаясь. Ярик, переварив, засомневался: — Что, если он обнаружит ее там? Мы все сами в выгребной яме окажемся… — Нет, туда он не полезет. Коля с Яриком очень старались как можно быстрее дотащить находящуюся в отключке оттраханную Зойку, но слишком много выпили. В конце концов Ярик потерялся по пути, споткнувшись и упав куда-то в кусты. Коля тащил Зойку один, но до выгребной ямы не донес. Уронил в канаву. К сожалению, перед падением Зойка пришла в себя и, зависнув на краю обрыва, намертво вцепилась в спасительную Колину куртку. Коля быстро снял куртку и поспешил к подъехавшим визитерам, не оглядываясь. За спиной раздался характерный глухой звук: будто мешок картошки упал на дно глубокой ямы.