Прости, пожалуйста, прости меня.
Наверное, это чувство невесомости всегда останется для неё до безобразия излюбленным. Когда сердце стынет, капилляры взрываются, а внутренности словно вздымаются вверх к горлу. Из неё вырывается испуганный вопль, с помесью необъяснимого веселья и ожидания. Летит уже несколько секунд, каждая из которых заставляла её зажмурить глаза. Небо слишком сильно слепит, а волосы уже давно собрались в собственный вихрь. Последний смех резко обрывается, когда её тело с громким ударом встречается с асфальтом. «Я не хотела этого. Я не хотела тогда умирать» Теперь уже крик, пропитанный болью. Саманта слышит, чувствует хруст костей. Осколки разбитого черепа впиваются в плоть, в то время как остальными конечностями невозможно пошевелить. То безудержное веселье провожалось агонией, от которой хотелось поскорее отключиться и умереть, но она всё ещё в сознании. Роллинз пытается крикнуть, но захлебывается собственной кровью, которая полностью заполнила пространство в лёгких. Даже через пелену слез, смешанных с багровой жидкостью, она смогла заметить приближающийся силуэт мальчика. «А сейчас?» Она улыбается ему, но от улыбки остаётся лишь слово. Окровавленные зубы потеряли свою белизну в багровой месиве; потрескавшиеся губы порвались при первой же возможности. Сэм знала, что кровь сочится из носа, рта и даже ушей. Знала, но этот факт до боли в животе веселил её — она ещё в сознании. Пусть и не на долго. Покрасневшие глаза, капилляры которые уже давно лопнули, не сводили взгляда с парня. Он смотрел на неё без какой-либо усмешки, отвращения или тому подобного. Он опустился на колени, пачкая свои шорты в луже всё ещё тёплой крови. Девушка хотела бы и дальше так смотреть на него и не чувствовать всей отчаянности своих действий. Словно под гипнозом, она не могла оторвать от него глаз, пусть сознание и покидает её также быстро, как и жизнь. Он молчит, но в этой тишине было её успокоение. Да, Сэм знает его. Это тот мальчик из газет, который пропал без вести. Но что же он забыл здесь? В соседней улице от её дома, да ещё и в такой ветреный день? Но он молчал. Собирать крупицы разума и остатки мыслей уже нет сил. Она понимает, что на этот раз останется без ответа. Как обычно. — Просыпайся, – голос Пятого заставил всё же на миг открыть свинцовые веки, но он всё также сидел, словно мраморная статуя. «Что?» К горлу подступала вязкая жидкость, словно удушающая змея, не давая и шанса пропустить ни единого вздоха. Меланхолия тишины встрепенулась, как только девушка разорвалась в приступе кашля. Только сейчас она поняла, что сломанное ребро вонзилось в легкое, но почему-то она до сих пор может спокойно существовать, пусть и изливаясь кровью внутри и снаружи. Что-то не так. В любой другой случай Саманта бы не стала так церемониться, умерев через несколько мгновений. А Пятый всё сидел, не сдвинув с места, не поведя и бровью. «Это же не...» Больно, но крик заглушается обилием крови. Почему она ещё жива? Почему Пятый не шевелится? Что он вообще здесь делает, если его уже долгое время искал сам Реджинальд Харгривз, черт бы его побрал. Точно. «Зима 2006 года» Солнце тутже скрылось за горизонтом, словно по щелчку пальца. Небо скрылось за тучами, не пропускающими и малейшего намёка на свет звёзд. Осознание пришло, а за ней и скрылось былое негодование. Всё тут же сложилось по местам, когда усталый выдох покинул её с характерным паром. Боли нет. Остались лишь знакомые эмоции, которые уже давно успели сжечь её внутренности до тла. Больше нет смеха, страха или слёз. Девушка спокойно устремила взор высохших глазниц в небо, игнорируя замершего Пятого. Ей вновь снятся странные сны, как-то связанные с тем проклятым днём. «Может, проснуться? Но зачем?» Снежинки мирно опадали на землю, а после мгновенно таяли, как только касались полумертвого тела девушки. Ночная тишина, несильный ветер и темнота поглощали её с ног до головы... Но была ли Сэм когда-то против этого? Она лежит, наслаждаясь этим не долгим отдыхом, зная, что проснётся в ещё более проклятом мире, умерший раньше её. Но каждое облако уже было изученно, остался лишь сидящий слева Пятый. Он не двигался, не моргал, да и вряд ли был живым. Всего лишь проекция её сознания в связи с недавней ситуации. — А ты чего забыл в моём сне? — Саманта аккуратно подняла руку, с которой мгновенно начали отсыпаться багровые капли. Она пыталась дотронуться до эмблемы Академии на его форме, но сон мгновенно оборвался.***
Холод обжигал кожу, словно тысячи иголок вонзались в её тело. Девушка пришла в сознание слишком быстро, чтобы хотя бы на пару секунд забыть происходящее вне её черепной коробки. Рядом сидел Пятый, который уже бросил попытки разбудить новую напарницу. Зима не за горами, поэтому им необходимо как можно быстрее найти себе укрытие, которое не обвалится на них после первой же ночи. — Я пытался тебя разбудить, но ты что-то там борматала во сне, – парень бросил в её сторону одну из его курток, ранее лежащие в его тележке. Сэм поднялась на логтях, чувствуя как сильно затекла её шея. И вновь новый день выживания. Новый день очередной смерти. — Я смог перелить твою воду в пару фляжек, но всё унести мы не сможем. Ты же сможешь потом опять её... создать? – он неуверенно посмотрел в её сторону, но когда их взгляды пересеклись, то в ту же секунду вернулся к своим вещам. Саманта тихо кивнула, пусть парень и не видел её знака. Подняв подаренную вещь, она без колебаний надела на себя на несколько размеров больше нужного куртку. Клубок пыли и песка не заставил себя ждать, только вот им не прывыкать ко всей грязи этого воздуха. Она прекрасно понимала, что начинается путь. Сэм шла за ним, не зная куда именно ведёт её мальчишка. Кажется, и сам Пятый не имел представления куда его несут собственные ноги, но они не сбивались с пути. Прямо, почти не имея надежд, но стабильно отчаянно. «Что-то не так» С каждым пройденным метром дома встречались до невозможной подозрительности целыми. Трещин в стенах зданий становилось всё меньше, пока в какой-то момент они и вовсе не начали приобретать целые окна. Саманта сжала кулаки, борясь с собственными мыслями. Невозможно встретить хотябы один уцелевший дом после того последнего дня в ещё целом мире, но с другой стороны, как это можно объяснить? Она продолжала идти, боязливо оглядываясь по сторонам, когда Пятого это и вовсе не смущало. В его походе ничего не изменилось, вплоть до ритма шага. Что-то навевало воспоминания. Эти повороты, расстояние между зданиями, даже воздух. Пятый опустился на колено, видимо, что-то нашёл. Роллинз же решилась лучше осмотреть это странное место, от которого у неё пошли мурашки по телу. — Пятый, тебе не кажется, что это место какое-то... – но парень даже не шелохнулся. Он уже слишком долго находится в одном положении, поэтому девушка уже не выдержала и подошла к нему. Но с каждым уже пропитанным неуверенностью шагом она могла всё лучше разглядеть растекающуюся лужу крови у его ног. Тело пробила дрожь, ноги на секунду подкосились. «Это...» Теперь же Сэм могла отчётливо рассмотреть собственное тело, медленно умирающее у ног парня. Асфальт надломился, в некоторых местах можно было заметить выпирающие куски костей. Хлюпающие звуки от попыток заговорить с набитым кровью горлом вызывают отвращение. Пятый же замер, закончив свою роль в её сне. Девушка склонилась перед собственным телом, не скрывая своих слёз. Это она, это она из прошлого смотрит на неё своими стеклянными глазами. Ей остаётся лишь оставить мягкий поцелуй на ледяном от холода лбу. — Просыпайся, – говорит девушка сама себе, прикрывая веки своей уже умершей копии.