покажи мне любовь

      Вчера Тэхён решил, что лучше остаться у Юнги, ведь мало ли, что может произойти потом: вдруг к нему домой наведаются люди Дохёна. Вызвав себе такси, парень с камнем на шее доехал до друга, вкратце объясняя, что произошло, опуская события произошедшие с Чонгуком, наподобии попытки убийства Тэхёна. Юнги понимающе заверил младшего в его безопасности и посоветовал на работу сегодня не выходить и вообще лучше лечь спать. Однако сна не было ни в одном глазу, а когда в новостной ленте высветилась трансляция о последних событиях города, сон и вовсе исчез на всю ночь:       Один из богатейших людей Южной Кореи, сын семьи Чон, которая занимается выпуском эксклюзивной мобильной продукции, Чон Чонгук заявил о достаточно опасном мошеннике и преступнике Пак Дохёне, что уже в течении полугода скрывался от полиции, проворачивая все свои дела в тени и подделывая документы. Также, как сообщает полиция, благодаря своей совместной работе с сыном крупной компании AirTude, сокращенно AT, работники сумели найти документы, которые являлись доказательством вины Пак Дохёна, потому мужчину отправлили в тюрьму на пожизненное заключение. Его обвиняют не только в мошенничестве в особо крупных размерах, но и незаконной торговли запрещенными веществами, а также оружием.       «Я считаю, что люди, не имеющие никаких правил морали, заложенных у себя в голове, должны сидеть за решёткой, дабы не иметь возможности навредить окружающим и испортить им жизнь», — высказывает своё мнение о поимке преступника Чон Чонгук, в очередной раз подтверждая свое негативное отношению к беззаконию. Родителям этого мужчины следует гордиться собственным сыном, что в свои двадцать три года является одним из самых успешных людей страны, способным защитить народ и использовать свои возможности в пользу государства.       Тэхён просидел до самого утра, не сомкнув веки, пытаясь разобраться в произошедшем и наконец уложить в своей голове то, что самый большой и опасный его долг навсегда исчез. А в том, что ему помог спрятаться Чонгук, Ким пришёл к вполне логическому выводу: он просто ему мешал.       Поворачивая голову к окну, Тэхён немного морщится от лучей, проникавших в комнату, слепя глаза, а затем, резко поднимаясь, чувствует, как ломит все его мышцы из-за того, что он хоть и не спал, но пролежал всю ночь в одном положении. Чувствуя тепло рядом, сонливый взгляд переводится на тело рядом, которое мило посапывает и Тэхён, честно для себя, никогда не признает, что Юнги двадцать восемь лет, а не пятнадцать. Нет, он, конечно, выглядит взрослым и его шрам придаёт его образу ещё десяток лет, только когда этот парень спит, он выглядит действительно, как самый настоящий ребёнок.       Время на часах гласит о семи утра, и студент невольно зевает, поднимаясь с двуспальной кровати, а затем накрывает спящую тушку своего друга одеялом. И когда, казалось бы, студент всё обдумал ночью, в его голову начинают лезть воспоминания о чувствах, что он испытал, когда оказался прижат Чонгуком. Его сердце так сильно билось в тот момент, и Тэхён точно понимает, что это было далеко не от страха. В его животе словно все органы перевернулись, пока тело просто окаменело. Возможно, в глубине души он понимает, что это было. Только вот парень ни за что этого не признает, ведь это не то, что нужно чувствовать к объекту своей ненависти и к тому человеку, что внушает неподдельный страх.       Стараясь не думать о своих странностях, Тэхён направляется в ванну, включает воду, умывается, смотрит на себя в зеркало и просто не узнаёт; снова. Когда в последний раз он вообще выглядел свежо и хорошо? А ведь так этого хочется; хочется почувствовать себя красиво, уверенно, таким, чтобы выбить окружающих из колеи. Он точно знает, что мать природа наградила его красотой, однако он совсем ею не пользуется, только делая банальные процедуры и расчёсывая окрашенные волосы. От этого становится как-то немного грустно, но, возвращаясь в реальность, Ким сталкивается с ужасом. Его блядская рана загноилась и никакая мазь, видимо, спасти её не могла. А идти в больницу с такой раной весьма странно, ведь кто поверит в историю о том, что нож случайно соскользнул на шею…       Доставая уже не свою аптечку, студент вынимает из неё медицинский спирт и, крепко сжимая зубы, начинает буквально лить его на рану, болезненно мыча, ведь больно просто невыносимо. Однако звук уведомления на телефон резко всё обрывает, а Тэхён, кидая короткий взгляд на экран, так и застывает на месте, пока не чувствует влажность футболки от спирта и резкую боль, отдающую по чувствительно шее. Крича громко матом, Ким тут же закрывает баночку и, ставя её на тумбочку, примакивает шею полотенцем, пока другой рукой хватает телефон с полки, с округлёнными глазами смотря на экран, сообщение на котором гласит:       На ваш счёт зачислено сто пятьдесят миллионов вон.       — Юнги! — залетая в комнату, чуть ли не падая, кричит Тэхён, скидывая с друга одеяло и махая телефоном перед раскрытыми сонными глазами. — Смотри! Что это блять?       Мин, ещё не успев проснуться, пытается разглядеть, чем парень тыкает ему в лицо, ведь, если честно, ему сейчас так всё равно, что там, потому что… сейчас семь мать его утра, и это единственное, что его волнует. Что такого важного там в телефоне Тэхёна, что тот разбудил его так рано, да и ещё и так резко? Чуть приподнимаясь на локтях, Мин сладко зевает и потягивается, а затем, тормозя трясущийся телефон, берёт его в руки, начиная рассматривать содержимое экрана туманным взглядом. И только тогда, когда ему удаётся разглядеть, сон снимает как рукой, заставляя Юнги в удивлении раскрыть глаза, зажмуриться и снова раскрыть, чтобы убедиться, не показались ли ему. Нет, не показалось.       — Блять, — переводит взгляд на Кима. — Это блять сто пятьдесят миллион вон…       — Ты, я погляжу, капитан очевидность, — холодно утверждает Тэ, а затем уже более эмоциональнее добавляет. — Я вижу это, Юнги.       — Ты же сам спросил, что это, я ответил.       — Айщ, — страдальчески, — ну не будь тупым, мне интересно, откуда такие деньги появились на моей карте? — возмущается Ким, присаживаясь на кровать и отбирая свой мобильник у Мина, начинает разбираться по настройкам.       — Я вижу… — закрывая глаза, Мин прикладывает пальцы к своим вискам и начинает делать ими круговые движения, — вижу… — хмурит брови, а Ким обращает взгляд на своего шизанутого друга, что кажется сейчас реально даст ему ответ. — Да не знаю я, я блять что, телепат? — Тэхён разачарованно выдыхает, толкая Юнги в плечо. — Попробуй позвонить в банк, может, там скажут, — подавая хорошую идею, мужчина направляется в ванну. — Как дозвонишься, скажешь, что и как, лады?       — Угу.       Тэхёна терзают сомнения, ему, если честно, хотелось бы присвоить такую сумму себе, ведь ему бы этого хватило на всю жизнь, но страшно: вдруг он сейчас всё это снимет, а потом к нему ворвутся люди в полицейский фуражках и наручниках, сажая того в тюрьму. Такие проблемы Киму точно были не нужны, пускай соблазн был очень велик.       Вбивая в интернете свой банк, он быстро находит на официальном сайте номер телефона, который ему нужен. Поджимая губы, Ким копирует его в буфер обмена, а затем вставляет в набор номера, звоня. Минуту он ждёт оператора, ещё минуту пока его переведут на оператора своего региона, а затем ещё ждёт, когда линия освободится. И вот, спустя три минуты начинается диалог.       — Здравствуйте, чем я могу вам помочь?       — Извините, — не приветсвуя в ответ, — на мой счёт поступила большая сумма денег, я хочу узнать не ошибся ли кто картой. И если всё-таки никто не ошибся, я бы хотел узнать имя человека, который сделал мне такой подарок, — на одном дыхании проговаривает Тэхён, слыша в ответ тишину.       — Назовите ваше имя и номер карты.       — Ким Тэхён. ХХХХ ХХХХ ХХХХ ХХХХ.       — Повисите на линии, я сейчас всё узнаю.       Тэхён слышит, как скидывается трубка, а в телефоне снова начинает играть мелодия, которая совсем не расслабляет. Ждёт он, наверное ещё минуты три, и за это время даже Юнги успевает выйти из ванной, останавливаясь в дверном проёме, облокотившись о дверной косяк. Мин с любопытством разглядывает парня, что приложив телефон к уху, продолжает молчать, видимо, ожидая ответа. Ему тоже было интересно узнать, откуда такая сумма появилась на карте Кима, однако, как бы он не хотел, чтобы Тэхёну повезло и это правда перевели ему, нужно было быть реалистом, ведь такие деньги его другу могли перевести только случайно.       — Снова здравствуйте, — подаёт голос девушка в телефоне. — Перевод осуществил Чон Чонгук, ещё чем-нибудь помочь?       Тэхёна будто пробивает током.       Чон Чонгук?       Он?       Выпадая из реальности, Тэхён снова ничего не понимает: сначала тот чуть не убил его, потом помог, ну, а теперь переводит деньги. С ним точно всё в порядке? Переводя неуверенный взгляд на брюнета, он сталкивается с не менее озадаченными глазами. Юнги тоже слышал имя и тоже никак не мог понять, особенно то, что деньги эти теперь точно принадлежат Киму и никто не ошибся. Это ли не удача?       — Алло? Вам помочь чем-нибудь ещё?       — Нет… — приходя в себя, тихо шепчет Ким. — До свидания.       — Что собираешься делать? — подходя ближе, спрашивает гонщик и присаживается на кровать.       — Я… не знаю? Позвоню ему?       — У тебя есть его номер?       — Нет, но… — листает контакты телефона, — есть номер его брата. Это большая сумма, и я не приму её от, — замолкает, — него.       — Ты с ума сошёл? Тебе такая сумма денег привалила, а ты отказываешься от неё, — возмущается Мин.       — Юнги, мне не нужны его подачки. Он точно снова решил поиздеваться над мной, а это какой-нибудь очередной его план по моему унижению! — разъясняет Ким и, наконец находя недавно добавленный контакт, нажимает на него. — Всё, я уже звоню, — гудки, — вот, видишь, уже набрал, молчи только.       Хосок спокойно принимает неподвижную медитативную позу, присаживаясь на землю, а затем скрещивает ноги, не переставая удерживать прямое положение позвоночника. Закрывая глаза, парень прекращает зрительное восприятие окружающего мира и, что наиболее важно, процесс думания, включающий в себя не только интеллектуальное осмысление и решение различных проблем, но и всевозможные формы планирования будущего, прокручивание воспоминаний о прошлом и всевозможные мечтания. И этим дело не ограничивается. Шатен прекращает сотрудничество не только с мыслями, но и с эмоциями, образами восприятия и воображения, а также со всем спектром различных ощущений, другими словами, со всем актуальным содержимым собственной психики. Сейчас Хосок по отношению к любым воспринимаемым объектам, к любому содержимому его психики, к любой информации, идущей через его сознание, — задаёт позицию отрешённого, безразличного, невовлечённого наблюдателя. Его осознающее внимание обращается на самого себя, на неоднородность ощущений собственного физического тела и на содержимое собственного душевного мира. Сладкий запах свежести, ароматных деревьев и цветов перемешивается в нечто прекрасное и великолепное, что заполняет лёгкие, тем самым вызывая странное чувство внутри, будто какая-то жизнь начинает зарождаться прямо в дыхательных путях старшего. Еле слышимое щебетание птиц, шелест травы и какие-то отдалённые звуки города являются превосходной колыбелью, и Хосок, поднимая голову к небу, позволяет себе насладиться лучами солнца, что падают на его волосы, тем самым освещая парня и позволяя ему смешаться с природой воедино.       Однако неописуемую идиллию разрывает вибрация телефона, лежащего рядом прямо на земле, и старший Чон, мгновенно открывая глаза, недовольно вздыхает, беря устройство в руки и бросая на него короткий взгляд. Появившееся имя на экране невольно заставляет Хо удивлённо приподнять брови, однако он быстро проводит пальцем вправо и прижимает мобильный к уху, начиная разговор, как ни в чем не бывало: будто его вовсе и не отвлекали.       — Тэхён, доброе утро. Что-то случилось? — сразу по делу начинает Хосок и, замечая вдалеке Гука-нарушителя-спокойствия, тяжело вздыхает, переключая свой взгляд на летающую тарелку, которую младший кидал против ветра на несколько метров вверх, а затем ловил, повторяя эти движения вновь и вновь: каждый сейчас расслаблялся по-своему.       — Привет, — неуверенно начинает Тэхён, как только слышит голос по ту сторону телефона. — Извини, что беспокою тебя в такую рань… да и вообще я знаю, что мы не очень общались, но… — мнётся, — тут кое-что произошло, и у меня только твой номер…       — Боже, рожай ты уже… — шепчет Юнги, сидя рядом с Кимом и просто искренне не понимая такой неуверенности друга. Что он тянет? Просто позвонил, спросил и всё. Нет, он тут разводит целую дилемму. Тэхён, пихая друга локтём, со вздохом продолжает:       — Короче, Чонгук скинул мне большую сумму денег на карту и я не знаю почему, не мог бы ты у него спросить? Или просто скажи его карту, я переведу деньги обратно. Сумма и правда очень большая, и это странно, сам знаешь почему, — умалчивает от Юнги Тэхён, наконец разъясняя ситуацию, в которую он попал.       Хосок еле заметно хмурит брови, но тэхёнову просьбу выполняет, а слыша параллельно голос Юнги, невольно улыбается, поднимая руку и тем самым привлекая к себе внимание Чонгука, который, бросив короткий взгляд на брата, тут же замечает, что что-то не так. Потому, поймав летающую тарелку, младший сразу направляется в сторону Хосока, по пути вопросительно скидывая брови, мол, в чём проблема. Шатен терпеливо ждёт, когда Гук подойдёт как можно ближе, а затем, переключая звонок на громкую связь, слегка приподнимает телефон, распологая его между собой и Чоном, который, непонимающе вскидывая брови, переводит взгляд от экрана к парню, что сидел всё также невозмутимо, будто всё происходящее было в порядке вещей.       — Тэхён сказал, что ты перевёл ему на карту большую сумму денег, — оповещает Гука старший, на что Чон лишь слабо кивает, все ещё не понимая, что от него хотят. — Он хочет знать, почему.       — Пусть сам приедет и узнает, — спокойно произносит Гук и, бросая взгляд на экран телефона, где красуется имя «Тэхён», невольно улыбается, обращая внимание на небольшой лесок, находящийся позади брата.       — Чонгук, это детский сад, — апатично подмечает Хо, однако глубоко внутри все равно с особым любопытством ожидает ответа, ведь действительно: почему Чонгук поступил подобным образом?       — Я вполне серьёзно, — также спокойно выдаёт брюнет, после чего Хо просто замирает на месте, не отрывая от младшего ожидающего взгляда. — Ну что ты так смотришь на меня? О, и ещё, Тэхён, — теперь обращаясь к слушателю в телефоне, щебечет Чонгук. — Не переводи деньги обратно. А лучше разберись с помощью них со своими проблемами и не самой лучшей роднёй, — с игривой улыбкой на лице отвечает Гук, а затем снова бросает тарелку под углом шестьдесят градусов, сдвигаясь немного влево и хватая её одной рукой.       — …Сколько он тебе перевёл? — подозрительно прищуривая глаза, задаёт вопрос Хосок, акцентируя все свое внимание на брате, что продолжал так беззаботно заниматься своим делом, будто ничего такого не произошло: как-то это было странно, особенно, эта улыбка, ему совсем несвойственная.       — Сто пятьдесят миллионов вон… — тут же отвечая на вопрос почти шепчет Ким, не зная, что и думать. Хосок почти давится воздухом, когда слышит сумму транзакции, и, удивленно раскрывая глаза, переводит шокированный взгляд на Чонгука, вопросительно вскидывая бровь, мол, какого хрена.       Что за благотворительный фонд этот Чон устроил? Вдруг это такая же подстава как с Дохёном, только зная Чонгука будет в разы хуже, чем с ним. По-хорошему стоит действительно приехать и со всем разобраться, только вот…       — Блять, детка, твоя шея, — неожиданно произносит Юнги, заставляя друга вздрогнуть и перевести взгляд. Он и правда совсем забыл, что Мин и знать не знает про удушье, а он так и выскочил из ванны, забыв перемотать. Испуганно смотря на мужчину, он сталкивается с такими же испуганными глазами, что смотрят на него, ещё к тому же и с укором. — Хосок, скинь адрес смс, мы подъедем, — забирая телефон у Кима, быстро произносит Мин и сбрасывает.       Следом появляется голос Юнги, а точнее его просьба об адресе, а затем и вовсе сброс телефонного звонка, из-за чего старший недовольно поджимает губы, испепеляя экран обидой, читающейся на дне темных зрачков: ну что за хамство. Он, между прочим, принял звонок, оторвав себя от дел, ещё и искренне попытался во всем разобраться, а тут никаких «до встречи» или «увидимся позже», так ещё и было сказано, будто в приказном тоне: просто невоспитанность какая-то. В любом случае, парень быстро об этом забывает и, всё-таки отправляя геолокацию Киму, возвращается к своей медитации, делая глубокий вдох и блаженно прикрывая глаза.       — Что это?       Молчит.       — Это случилось вчера?       Кивает.       — Горе ты моё луковое, можешь хоть день прожить без новых травм? Твоя шея выглядит просто ужасно… — недовольно бурчит себе поднос Юнги и, поднимаясь с кровати, идёт в ванную, ненадолго там задерживаясь, а затем выходя уже с аптечкой. — Давай, двигайся ближе и повернись к свету, сейчас твой лучший в мире хён с этим разберётся.       Слегка улыбаясь на такую заботу со стороны брюнета, Тэхён выполняет поручения и двигается чуть ближе, чтобы тому было удобней обрабатывать шею, а сам снова погружается в свои мысли о ледяных чёрных омутах, в которых вчера, всего лишь на секунду, ему захотелось раствориться. Этот Чонгук…       Замечая, что разговор, видимо, закончен Чонгук, не имея сил идти против своего любопытства, подходит к Хосоку со спины и нависает на нём, словно ленивец, смотря то на телефон, то на братское непоколебимое лицо.       — Что Тэхён сказал? — как невзначай интересуется брюнет, на что старший нервно поджимает губы, но глаз не открывает, все также продолжая медитировать. Сегодня, видимо, ему точно не позволят нормально расслабиться.       — Он назвал сумму, которую ты перевел, и всё. Так вот куда делись эти деньги, — всё также спокойно выдаёт студент, на что Гук, отстраняясь, устало трёт переносицу и всё-таки отлипает от неподвижного тела, обходя его и присаживаясь напротив: наверное, перед Хосоком ему бы стоило объясниться и донести мотивы своего поступка.       — Ты же знаешь, эти деньги мне перевели родители за поимку этого Дохёна. Мол, «улучшение репутации семьи» и так далее. И к тому же, ты вообще видел, как он живёт? — не менее возмущенно задает риторический вопрос брюнет, но ответить на него не спешит.       — Ты про Тэхёна? — Чон лишь слабо кивает, однако понимая, что Хоок его не видит, отвечает уже вслух, останавливаясь на коротком: «ага». — Понятия не имею, но явно хуже, как минимум, половины населения Земли, — апатично бросает парень, надеясь на то, что младший поскорее уйдет и шатен сможет продолжить своё дело.       — Почему такие выводы?       — Да только слепой не сможет заметить, что у Тэхёна какие-то проблемы с воспитанием и, тем более, общением. Хотя, скорее, дело в его восприятии общества, — как будто это какая-то очевидная вещь, выдает Хосок и, понимая, что, видимо, в покое его сегодня не оставят, все-таки открывает глаза, направляя на брюнета заинтересованный взгляда: студент просто не понимал, что с ним вообще творится. — И ты решил отправить ему на карту сто пятьдесят миллионов? Чтобы… помочь?       Слово «Чонгук» и слово «помочь» — это вообще несовместимое сочетание, потому Хосок сейчас застывает в каком-то ступоре, искренне не понимая, что творится у парня в голове. Может, его вообще заменили, и это не Чонгук сидит перед ним? Может, это правда не он, а какая-то его более добрая пародия? Однако, смахивая всё на какую-то паранойю, старший Чон лишь терпеливо замирает на месте, не переставая смотреть на Гука, что в свою очередь достаточно неуверенно поджимает губы и направляет глаза на огромный особняк в нескольких метрах от красивого леса, около которого сидят братья.       — Я проголодался. Пошли поедим? — поднимая на старшего щенячьи глазки, просит Чонгук, на что Хосок с тяжелым вздохом, но, конечно же, соглашается, вставая со своего места и направляясь в сторону дома. Шатен безмятежно шагает к полу стеклянной двери, после чего быстро её открывает и проходит внутрь, а Гук вслед за ним, падая на огромное мягкое кресло-мешок, при этом откидывая голову назад и буквально расслабляясь всем телом: а вот Хосоку не дал спокойно помедитировать.       — Я всё ещё жду от тебя объяснений. Вчера ты чуть не задушил Тэхёна, а сегодня вдруг переводишь ему деньги на карту, отмахиваясь тем, что ему нужнее, — подмечает Хосок, доставая из холодильника маринованную пекинскую капусту, после чего он лезет в одну из тумбочек, беря две миски и быстро наполняя их едой. — Ты в курсе, что твое поведение говорит о каком-то биполярном расстройстве? М? Как думаешь? — как бы издевается парень, а затем берет в руки палочки и, подходя к брату, что подозрительно замолчал, протягивает ему тарелку с едой вместе с палочками, пока сам Хосок присаживается на диван, включая на телевизоре первый попавшийся канал об «удивительном мире животных».       Чонгук неуверенно хватает палочками еду и, задумчиво её рассматривая, кидает себе в рот, ловя себя на мысли, что старший прав: поведение Гука было странным и не имело логического объяснения, да вот только если бы брюнет сам понимал, что с ним творится, то без раздумий бы ответил. Однако сейчас в голове была сплошная каша, а мысли всё никак не могли превратиться в нормальные предложения и сорваться с кукольных губ, хотя бы немного оправдывая свои действия.       — Да, я знаю, что это странно, — начинает свой монолог Чонгук, останавливаясь на мысли, что сейчас ему стоит поделиться с братом своими мыслями и хоть немного пояснить ситуацию. — Просто… я всё время грезил о том, как будет великолепно сжать тэхёнову глотку и наблюдать за тем, как он молит о пощаде, — прямо заявляет Чон, однако Хосок этому не удивляется: у Гука часто проскакивают такие «желания». — Но в тот день, когда я чуть его не задушил, я понял, что это не то, чего я хочу.       — Ты продолжал душить его и не отпускал даже тогда, когда я вмешался, а сейчас ты говоришь, что не хотел его смерти? — закидывая капусту в рот, задает вопрос старший, наблюдая за огромным количеством рыб на экране, что просто плыли рядом друг с другом, создавая завораживающий одноцветный косяк.       — Если бы я хотел его убить, ты бы мне не помешал, — наотрез говорит Гук и, бросая секундный взгляд на миску, сует в рот морковь, не отрывая взгляда от какой-то мертвой точки. — Я остановился и отпустил, потому что понял, что не хочу этого: не хочу убивать, не хочу видеть его слезы, не хочу видеть его страдания, — констатирует факт брюнет, на что Хо любопытно раскрывает глаза в неком удивлении. Неужели…       — Ты влюбился в него? — Чонгук после этого вопроса резко давится застрявшей в горле морковкой и начинает бить себя по груди, дабы избавиться от злополучного куска пищи, что попал не туда. Хосок на такую реакцию даже бровью не ведет, а лишь возвращается к своей еде, делая для себя очевидные выводы: Чонгук всегда был умелым лжецом, но только не для брата.       — Нет! Боже, что за мысли, Хосок?! — возмущается Чонгук, начиная агрессивно перемешивать салат и хмурится: этого ещё ему не хватало.       — А что? Разве не очевидно? — как ни в чем не бывало, произносит старший, вставая со своего места и убавляя звук на телевизоре. — Ты не хочешь, чтобы он страдал, помогаешь ему с деньгами, хотя тебя чужая жизнь никогда не волновала, а ещё не хочешь причинять ему боль. Скорее всего, глубоко в мыслях ещё и хочешь вытрахать, — Чонгук резко кидает пульт, целясь, конечно же, в брата, однако устройство пролетает мимо и врезается в тумбочку, на что шатен недовольно хмурит брови, ловя себя на мысли, что был бы рад кинуть тарелку с салатом прямо младшему в лицо. — Ещё раз такое учудишь, будешь сам убираться, а не домохозяйку нанимать, понял? — пассивно угрожает старший и, заходя на кухню, оставляет пустую тарелку в раковине, наполняя ее водой и снова возвращаясь в зал. Чон продолжал молча лежать, абсолютно не двигаясь, а затем ещё и устало прикрывает глаза, не имея ни малейшего понятия, что же с ним творится: конечно, ответ очевиден. И причина его поведения — тоже, Да вот только о какой любви может идти речь, если Тэхён его просто боится, как огня? Это точно не взаимно, так что следовало бы просто закопать эти чувства глубоко в себе и проявлять их, как сейчас: скидывать деньги втихаря, следить, разбираться с чужими проблемами и так далее. Просто от этого контроля Чону становилось спокойней, ведь он имел возможность знать, что с Кимом, где он и что он делает.       Чонгук понимал, что с ним, он просто не хотел этого принимать.       — Эй, не нагружайся ты так, — Хосок ободряюще хлопает брата по плечу, а затем, переводя взгляд на лестницу, ведущую на первый этаж, берет в руки чужую тарелку, эфемерным движением пальцев убирая свисающие пряди со лба. — Когда ты слишком много думаешь, то из самоуверенного Чон Чонгука превращаешься в какую-то тряпку, — подмечает старший и, ставя уже чужую тарелку в холодильник, шагает в сторону лестницы, даже не оборачиваясь на Чона, что медленно начал превращаться в какую-то амебу. — Ладно, я пошел в душ. И еще, Юнги с Тэхёном должны приехать. Будь добр открыть им дверь, — бросает напоследок парень и, спускаясь вниз, неторопливо заходит в ванную, закрывая дверь на защелку и снимая с себя одежду.       Чонгук, так и не сдвинувшись с места, просто продолжает валяться на кресле, однако затем, будто что-то вспомнив, резко встает на ноги, бросая взгляд на зеленую поляну и достаточно быстро направляясь в сторону того небольшого леса, который брюнет заметил ещё во время братского медитирования: младшему Чону тоже сейчас не помешало бы расслабиться.

💎

      — Это точно тот адрес…? — шёпотом спрашивает мужчина, раскрыв глаза в удивлении и рассматривая макушку какого-то просто замка, а не дома, что выглядывает из-за забора.       Тэхён тоже думает, что они, возможно, ошиблись, но сверив адреса, понимает, что они на нужном месте. Всё ещё сидя на мотоцикле и держась за талию Юнги, Ким даже слезать не спешит, замерев в шоке. Сколько вообще баблища у этих Чонов? Ему не то, что некомфортно стоять рядом с таким особняком; ему стыдно, потому что кто он такой, чтобы находиться рядом с такими важными людьми? И вообще зачем Юнги решил встретиться? Да, Чонгук сказал, что если Киму так интересно, то пусть приезжает и сам узнает, но разве это не странно? Конечно, безусловно, ему интересно, только вновь находиться в опасном положении между жизнью и смертью совсем не хочется, пускай ситуация немного другая и рядом есть Юнги и Хосок, но, честно сказать, уверенности это не вселяет. Особенно, не вселяют уверенности, что решат делать собственные чувства, которые были отнюдь неправильными.       — Да, мы не ошиблись, — на выдохе так же тихо проговаривает Тэхён, наконец отпуская Юнги и подходя к двери. — Эм… Наверное, нужно позвонить? — водит пальцем возле звонка, не нажимая. Просто это немного страшно… Он в жизни бы не подумал, что когда-нибудь сможет даже на метр пойдойти в близь к такому дому, а сейчас просто стоит и должен позвонить в дверь, чтобы его впустили. Да и не кто-то там, а сами братья Чоны. Последние дни для Кима просто стали какими-то открытиями и дались с трудом, а ещё везде был этот Чонгук.       — Раз не ошиблись, то нажимай и забей, — слезая с мотоцикла и ставя свой транспорт на подножку, бросает Мин, подходя к Киму, что так и не осмелился позвонить. — Блять, Тэхён, ну что ты завис, — негромко цокает Юн и, слегка толкая студента в сторону, сам нажимает на кнопку звонка.       Хосок, надевая на себя халат, аккуратно завязывает пояс, однако, слыша приятную мелодию, что раздалась по всей квартире, как бы уведомляя о том, что кто-то хочет войти, даже бровью не ведёт, беря в руки крем и нанося его на пальцы. Парень осторожно начинает размазывать его по всему лицу, не думая совершенно ни о чем, однако, когда звонок повторяется, шатен, слегка хмурясь, выкрикивает имя Чонгука, дабы тот поскорее встал и наконец открыл эту чёртову дверь. Но увы, никакого дальнейшего звука, кроме повторного звонка, не следует, и парень, устало закатывая глаза, так и выходит с кремом на щеках, дабы не заставлять гостей ждать: это было бы достаточно грубо с его стороны. Так что подбегая к устройству у двери, Хосок быстро нажимает на кнопку просмотра камеры, а затем, бросая короткий взгляд на экран, правда замечает Юнги и Тэхёна, а еще и чужой мотоцикл. Так что, включая аудио, Чон быстро проговаривает:       — Юнги, лучше занеси мотоцикл в гараж. Когда зайдешь за пределы ворот, справа будет длинная плиточная дорога, а там и вход, — коротко уведомляет гонщика парень и затем, нажимая на кнопку открытия, отходит от двери, возвращаясь в ванную, дабы убрать крем и использовать его в следующий раз.       Слыша голос, что раздался из динамика, Тэхён невольно вздрагивает, когда в то же время Юнги спокойно его прослушивает, будто это и не было неожиданностью, ведь резкие звуки на гонках эта частое явление и он к этому уже привык. Ворота перед ними потихоньку открываются, показывая вид на внутренний двор. Мин спокойно берёт свой мотоцикл и, не заводя, начинает его вести внутрь, в то время как Тэ и шага не может сделать. Перед ним такие большие хоромы, что взгляда невозможно отвести. Эта вилла просто потрясающая, причём настолько, словно она и не настоящая вовсе.       И где этого Чонгука вообще носит? Хосок же попросил просто открыть дверь, чтобы самому не отвлекаться от дел, а тот даже этого сделать не может. Хотя, ловя себя на мысли, что вокруг абсолютная тишина, Хо невольно понимает, что дома вообще никого нет, либо Гук лег спать или что-то в этом роде, потому что никаких звуков присутствия второго человека уловить ему не удалось.       В любом случае, шатен об этом не думает, а затем, умываясь, вытирает руки полотенцем, выходя в достаточно просторный холл, дабы встретить гостей у стеклянной двери, которую они, наверное, были в состоянии открыть сами, просто потянув за ручку вправо.       Медленно заходя внутрь, дверь позади вновь закрывается, причём с громким звуком защёлкивания, снова пугая Кима. Внутри него сейчас столько эмоций, что мозг с трудом соображает, заставляя юношу лишь очень-очень медленно идти вперёд по дорожке до дома, пока Юнги спокойно заводит свой мотоцикл в гараж по наставлениям Хосока. И Тэхёна это поражает, ведь неужели Юнги ни капельки не испытывает удивления и восторга? Или просто умело скрывает свои эмоции? Однако додумать до какого логического вывода ему не даёт непонятно откуда взявшийся порог, об который Тэхён сначала спотыкается, а затем еле как ловит равновесие, чуть не впечатываясь в стеклянную дверь.       — Ну что, мы заходим? — раздаётся голос друга за спиной, что снова пугает Тэхёна. Ей богу, какой-то зашуганный зверёк.       — А… — тянет, — да.       Дёргая за металическую ручку, Ким слегка толкает дверь вперёд, а затем всё так же медленно проходит внутрь, пропуская Юнги. И пока Мин, как самый не воспитанный человек в мире, уже разулся и прошёл внутрь, устроившись на мягком диване, Тэхён застревает у входа, не зная, что ему делать. В этом доме даже стыдно говорить, не то что своевольничать и начать вести себя, словно он пришёл к себе, а не к кому-то.       — Хосок? — повышая голос, окликает одного из хозяев Тэхён.       Хосок смеряет Юнги недовольным взглядом и ещё раз подмечает в голове, что у этого парня вообще нет никаких манер, что, конечно, выводит его из себя, но старший этого не показывает, переводя взгляд на более воспитанного парня, а точнее, на Тэхёна, что остановился в коридоре и позвал его. Старший Чон сказал бы что-нибудь наподобие: «вау, Юнги, посмотри, как великолепно Ким себя ведёт, и как ведешь себя ты, просто небо и земля», однако шатен всё-таки пропускает такое поведение мимо глаз, акцентируя всё свое внимание на более приятном госте. Парень замечает чужой страх и неловкость, а потому расплывается в доброй улыбке: ну как тут не улыбнуться вообще? Боже, Тэхён оказывается такой ангелок. Неудивительно, что Чонгук резко передумал душить его. Однако, быстро избавляясь от ненужных мыслей, Хо берёт себя в руки и, подходя чуть ближе, невольно замечает бинты на чужой шее, вспоминая события вчерашней давности. Честно говоря, воспоминания не самые приятные, однако выбирать хозяину дома не приходится, потому он, поправляя халат, просто переводит нежный взгляд на Кима, создавая максимально комфортную атмосферу.       — Тэхён, все в порядке. Проходи и не стесняйся, чувствуй себя комфортно, — поднимая взгляд на второй этаж, безмятежно произносит Хосок, теперь обращая все свое внимание на Чонгука, а точнее, на его отсутствие. И куда этот парень вообще делся? — Простите, что так долго не открывал. Я попросил Чонгука, но он вышел куда-то, — прислушиваясь к каким-либо звукам, поясняет парень и, заходя внутрь просторного чистого помещения, переводит взгляд на Кима. — Не бойся, если есть какие-то вопросы, обращайся ко мне, — предупреждает шатен с легкой улыбкой на губах, однако, переводя взгляд на Юнги, мгновенно стирает её с лица и заходит на кухню, начиная там хозяйничать.       Тэхён невольно улыбается в ответ, снимая кроссовки, наконец проходя внутрь и присаживаясь к Юнги. А ведь, если так подумать, Хосок является вполне приятным парнем, и улыбка у него красивая. Нет, в универе он, конечно, творил вместе с Чонгуком ужасные вещи, но ведь он и не пряник, чтобы всем нравиться, ведь так? Тэхён вот, к примеру, тоже не ангел, пожалуй, самым правильным сейчас в этом помещении является Юнги, что кажется забыл про обычные правила приличия, развалившись на диване и… Блять, рассматривая открытые ноги Хосока, Мин совсем умом поехал?       Тэхён, возмущаясь, чтобы Чон не заметил, тут же щипает друга за открытый участок кожи, показывая взглядом всё своё недовольство, а в ответ получает только лишь лёгкое пожимание плечами, ну что за идиот.       Кстати, об идиотах.       Куда ушёл Чонгук, что сам предложил встречу? Нет, серьёзно, они с Юнги ради этого проехали почти через весь город, а его оказывается уже и дома нет. И кто тогда даст ему ответы на вопросы? Неужели его брат? Но Ким уверен, что тот тоже мало чего знает, а потому сейчас ему нужен был младший Чон и никто больше.       — Вы голодны? Не хотите перекусить? — спокойно спрашивает шатен, наливая себе стакан воды, а затем, разворачиваясь к гостям, облокачивается на столешницу, за пару залпов осушая стеклянную емкость: выглядел он сейчас максимально по-домашнему.       — Д… — хочет согласиться Мин на предложение перекусить, но резко оказывается перебитым и, к тому же, снова ущипленным.       — Спасибо, мы не голодны, я здесь ради Чонгука, — говорит Ким, а затем, понимая, как грубо он только что выразился, тут же добавляет. — Ты не подумай, я тебя тоже рад видеть просто… — вдох. — Боже, — выдох. — В общем, сам понимаешь.       — Не волнуйся, он тебя не убьёт, — говорит правду Хосок, переводя слегка беспокойный взгляд на Тэхёна. — Как бы сказать… — парень на секунду застывает на месте и невольно даже удивляется: впервые за долгое время ему правда нечего сказать. Он не может сформулировать предложение, а судя по реакции Юнги, гонщик вообще не в курсе о том, что вчера произошло, потому шатен и боится сболтнуть лишнего или выдать некий «главный секрет». Хотя говорить о любви сейчас слишком рано, ведь Чонгук сам этого еще не понял, да и не принял, потому студент не собирался вешать лапшу на уши. — Он просто тебя не тронет, поверь, — заключает Хо и, подходя к тумбочке перед телевизором, слегка нагибается, доставая с ее поверхности телефон, дабы набрать младшего и узнать, куда он ушёл и почему дома его нет.       Однако мелодия звонка начинает играть на втором этаже и, быстро поднимаясь по лестнице, шатен замечает, что Чонгук, видимо, оставил телефон и просто ушел. Господи, ну что за игра в прятки?       Тэхён не до конца понимает, что значат эти задумчивае слова Хосока, но всё равно принимает к сведению, пускай и с недоверием. Поведение Чонгука просто непредсказуемо, а отсюда идёт и недоверие, ведь в один момент он чуть ли не убивает, а в другой уже спасает и переводит деньги со словами: «разберись со своими проблемами». Такие импульсивные люди, в принципе, пугали Кима, только вот Чонгук был ещё и опасен, словно огонь.       Взять к примеру Юнги. Он тоже весьма импульсивен, только вся эта его энергия… как бы сказать, он её ежедневно выплёскивает в гонки, а у Чонгука кажется её просто переизбыток и, как бы он её не тратил, его лимит будет вечно превышен. Да, безусловно, с такими людьми интересно, но только не тогда, когда такой человек тебя ненавидит и желает смерти.       Хосок снова спускается вниз и, собираясь уж было что-то сказать, застывает на месте, когда до его ушей доходит выстрел с охотничьего ружья, который, судя по звуку, раздаётсяся в том самом лесу, около которого медитировал Чон: он точно был где-то недалеко, иначе тогда Хо бы просто его не услышал.       Неожиданно раздавшейся выстрел заставляет сердце Тэхёна упасть, а затем начать стучать в бешенным ритме. Юнги, замечая реакцию друга, заметно напрягается, видя, как костяшки Кима начинают белеть от сжатия диванной обивки, потому, чтобы как-то успокоить студента, Мин аккуратно кладёт ладонь на плечо, медленно поглаживая; да что с Тэхёном такое?       Старший брат устало трёт переносицу, просто не веря очевидным выводам: этот парень реально ушел охотиться? Самое подходящее время для этого, Чон Чонгук, прямо нет идеальнее момента. Следом раздаётся ещё один выстрел, а потому Хосок решает с этим разобраться, однако, прекрасно понимая, что на теле находится халат, а под ним буквально ничего, шатен поворачивается к гостям, коротко уведомляя их о том, куда нужно идти.       — На втором этаже есть балкон, а там мостик, ведущий на поляну, а дальше — в лес. Чонгук, наверное, решил поохотиться, — недовольно цокая, подмечает Хосок, а затем закатывает глаза, пряча телефон в карман халата. — Найдите его там, только предупредите, что вы рядом. Чтобы никто не вернулся с простреленным плечом, — напоследок кидает парень, а затем, скрываясь в одной из комнат, оставляет дверь открытой, уходя вглубь помещения и скидывая с себя халат, дабы переодеться и направиться за братом: выстрел раздался вновь, заставив шатена разочарованно помотать головой. Что за хобби вообще? Стрелять, чтобы расслабиться и успокоиться — бред какой-то. Хосок никогда этого не понимал и не понимает до сих пор, однако Чонгук видит в этом что-то поистине успокаивающее, потому старший просто не лезет. В конце концов, у каждого свои интересы и никто не вправе осуждать человека за это, так что парень просто воспринимает это как должное. В любом случае, хосоково сознание все равно связывает чужую любовь к оружию с чонгуковыми садистскими наклонностями, однако чаще всего парень просто игнорирует эту мысль, пока она, конечно же, не касается их повседневной жизни.       — Юнги, — неуверно. — Можешь подождать Хосока? Я хочу, — пауза, — сам. — Тэхён, честно, не знает, чем главенствуется, когда говорит Юнги, что пойдёт один разговаривать с Чонгуком. Возможно, он просто не хочет показывать свои взаимоотношения с Чоном, а может, он просто помнит слова студента о том, что он собирается сделать с его другом. Поэтому, пока есть шанс, он пойдёт один. Может быть, это немного рисковано, ведь теперь при брюнете ружьё и убить Тэхёна ему не составит труда, однако есть надежда на то, что всё будет в порядке, ведь Хосок сказал, вроде, что тот его не тронет, а Ким всегда старается верить в лучшее.       Наивный болван, может, поэтому он и попадает всегда в такие опасные ситуаци?       Мин еле заметно кивает, оставаясь на диване и не следуя за другом, который направляется по маршруту, что продиктовал старший Чон. Пусть поведение Тэ его и напрягает, Юнги не станет перечит его просьбе. Если хочет говорить сам, то пусть говорит сам, гонщик в это не полезет.       Невольно бросая взгляд на открытую дверь, куда зашёл его новый знакомый, — как бы отвратительно это не звучало, — но брюнет борется с желанием зайти следом, да вот только всё равно остается сидеть на жопе ровно и лишь наслаждаться тем, что видел. Например, красивыми ногами, которым бы позавидовали даже девушки.

💎

      Чонгук делает глубокий вдох и, замечая вдали кобчика, что сидит на ветке, на какую-то долю секунды застывает на месте, концентрируюсь на объекте перед собой, что достаточно резко двигает головой в разные стороны, иногда переступая через небольшие ветки и направляясь куда-то в сторону. Птица даже не подозревает о том, что находится под прицелом, и Чон, не переставая медленно и осторожно следовать за ней с помощью дула своего ружья, слегка опускается, сгибая ноги в коленях, как бы выбирая правильный угол выстрела. В этот момент время будто замедляется, превращаясь в тягучую резину или карамель; дыхание, как и все действия со стороны охотника, становятся бесшумными и совершенно неслышимыми, так что, направляя свои хищные глаза на прицел, парень, ожидая подходящего момента, аккуратно убирает ружье с предохранителя, однако, собираясь уж было выстрелить, чувствует, как что-то справа хрустит, а затем кто-то и вовсе прикасается к брюнету, так что он, мгновенно реагируя, хватает незнакомца за локоть, а затем, больно ударяя его об одно из деревьев, прижимает человека к поверхности как можно плотнее, ещё и прикладывая дуло ружья прямо к затылку светловолосого.       И только спустя секунду Чонгук понимает, что перед ним находится сам Ким Тэхён. Потому, удивленно раскрыв глаза, младший убирает ружье в сторону, освобождая жертву от своего рода цепей, и еле заметно хмурит брови больше от страха, нежели от злости: не самая лучшая идея — подходить к охотнику вот так.       А у Тэхёна из-за этой ошибки, сердце чуть не остановилось. Кажется, он погорячился, когда сказал, что пойдёт один и поговорит сам. Щека болезнено заныла от удара, а когда его отпустили, Тэхён как можно скорее перевернулся к Чонгуку лицом, ведь стоять к нему спиной он был совершенно не готов: мало ли что взбредёт в эту непостоянную голову. Однако снова от такого близкого расстояния сердце начинает биться с бешенной скоростью, а заглянув в чёрные ледяные омуты, Ким и вовсе теряется, опуская голову вниз.       — Тэхён, издеваешься что ли? — Чон поднимает ружье дулом вверх и нажимает на курок, позволяя оглушительному выстрелу раздастся по огромному участку леса. — Ружье было снято с предохранителя. Всего одно нажатие, и твои мозги разлетелись бы по этому дереву. С ума что ли сошёл? — уж слишком быстро проговаривает Гук, выдавая своё волнение и беспокойство. Однако затем, тяжело вздыхая, брюнет устало вешает оружие себе на плечо, переводя более спокойный взгляд на Кима, дабы узнать, чего он сюда пришел. Тем не менее, студент вовремя вспоминает, что вообще-то сам его сюда позвал, потому мгновенно затыкается, так ничего и не сказав.       Услышав громкий выстрел над ухом, Тэхён, тут же содрагаясь, в испуге хватается за голову, закрывая уши. Чонгук ему что-то говорит, кажется, ругается, а Ким, пропуская всё мимо ушей, просто дрожит от очередного приступа страха, пока наконец не берёт себя в руки, начиная глубоко дышать, потихоньку успокаиваясь. Чон снова напугал его не на шутку, хотя, судя по реакции студента, это вышло совершенно случайно, и Тэ это понимает, ведь виноват сам, потому что подошёл со спины к человеку с оружием. Сейчас перед Чонгуком уже далеко не тот Ким, что раздавливает всех в универе, одаривая лишь лицемерной улыбкой: сейчас перед ним Тэхён, что просто напросто хочет спокойно жить.       Неловко перебирая пальцы, студент, кусая щёку изнутри, делает шаг в бок, отходя от дерева и от Чонгука, чтобы создать между ними расстояние. А затем, поднимая голову, снова смотрит брюнету в глаза с толикой надежды и со страхом того, что эти озёра вновь его в себе потопят.       — Почему?       — Почему? — Чонгук сначала не понимает, к чему относится этот вопрос, ведь достаточно много всего произошло. Почему он его не задушил? Почему не пристрелил прямо сейчас? Почему перевёл деньги? Однако Чон останавливается на последнем варианте, потому, тяжело вздыхая и замечая чужой неподдельный страх, более-менее расслабляется, принимая свою ошибку: не стоило ему стрелять воздух, чтобы доказать то, что оружие было заряжено, и Гук мог прострелить Тэхёну голову, будь он хоть чуть-чуть не аккуратнее. — Можешь считать это своим призом за поимку этого Пак Дохёна. Ты дал мне хорошую подсказку, потому мне удалось зацепиться за него и посадить. Он был ядом, отравляющим репутацию семьи Чон, — наблюдая за улетевшей птицей вдалеке, спокойно отвечает Гук, а затем поворачивается к Тэхёну, замечая то, что тот отошёл на пару метров, тем самым невольно заставив сердце Чонгука снова забиться чаще. Обычно работало так, что оно начинало биться от близости, но сейчас ритм сердцебиения был нарушен из-за чувства собственной вины.       — Просто прими их. В этих деньгах нет никакого подвоха. Ты можешь тратить их столько, сколько тебе вздумается. Купи себе нормальный дом, вдали от своих… — короткая пауза, — родителей. Возьми одежды, нормальной еды и так далее. Разве это не то, в чем ты нуждаешься и что поможет тебе решить, как минимум, половину своих проблем, обустроив свою жизнь в комфорте? — задаёт риторический вопрос брюнет и затем, слегка морщась от неприятного ощущения засохшей крови на пальцах, решает, что стоит с этим разобраться. Однако, невольно кидая короткий взгляд на чужую забинтованную шею, Чон и вовсе застывает на месте, виновато опуская взгляд вниз. Боже, ну что сентиментальность? Или дело в самом Тэхёне, который ведёт себя далеко не как в универе, поэтому Чон тоже решил убрать все маски прочь? А может, дело в том, что с этим человеком хочется быть честным и искренним? В любом случае, в одном студент был уверен точно: причинять боль или грубить Киму без причины очень не хотелось.       Не зная почему, но Тэхён верит словам Чонгука. Однако, признаться честно, причина всего этого очень странная. Как Ким понял, Чон действительно рыл на него информацию, но по каким-то причинам передумал портить студенту жизнь, а если быть точнее, из-за Дохёна. Пускай это причина для серебрянноволосого парня была действительно странной, ведь он по сути ничем не помог, чтобы получать приз, и, наверное, на месте Чонгука, такая мелочь Тэхёна не остановила бы перед тем, что он хотел сделать изначально, он всё равно принял её и признал верной. К тому же, брюнет, кажется, больше трогать его не собирался, так ещё помог с деньгами… Наверное, настоящая причина должна была быть крайне веской для таких поступков, особенно, для таких людей как Чон, что, кажется, границ не знают, однако Тэхён оставляет эту «пищу для размышлений» на потом, полностью концентрируясь на своем собеседнике, что вел себя достаточно спокойно, чем и удивлял.       Чонгук, все-таки решая не игнорировать дистанцию к светловолосому, даже не подходит, рассматривая свои руки и начиная искать глазами ближайший родник или что-то в этом роде. И к счастью для себя он его находит, потому, оборачиваясь к светловолосому, младший достаточно спокойно проговаривает:       — Если ты узнал, что хотел, то возвращайся. Мне нужно помыть руки, — не желая показывать своих окрававленных пальцев, предупреждает Тэхёна Чонгук и, поворачиваясь в сторону, смело шагает к роднику, надеясь поскорее избавиться от этого неприятного чувства и, может быть, даже поохотиться чуть подольше: в голове все равно была каша, а сердце так вообще, видимо, собиралось выскочить из груди, не предоставляя никакого покоя.       Чёрт.       Слыша завершающие слова Чонгука, Тэхён просто впадает в ступор, начиная бегать глазами по лесу, просто не понимая своего местанахождения. Скорее всего, он потерял сторону, откуда пришёл, когда оказался прижат к дереву, а все мысли, которые были в его голове, оказались выбиты испугом. Хотя, если бы его спросили сейчас «боится ли он», Ким бы лишь пожал плечами. Чонгук выглядел и говорил спокойно, и даже слова грубого не сказал. Хосок, хоть и не объяснял причины, почему младший Чон его не тронет, точно был уверен в своих словах и, кажется, студент теперь в это тоже более-менее начинает верить. Только вот теперь, когда парень узнал то, что хотел — точнее убедился в том, что подвоха вроде нет, — по словам брюнета он должен был уйти. Однако, тут была небольшая проблема: он понятия не имел куда.       Ещё раз обходя лес глазами, Ким окончательно убеждается в том, что самостоятельно он это место не покинет; так ещё и Юнги с Хосоком никак нет, а впереди есть спасение только в виде Чонгука, к которому светловолосый знать не знает. как подступиться так, чтобы вновь не вывернуть ситуацию против себя: как обычно. Поэтому ему ничего в голову больше не приходит, как просто молча проследовать за Чоном, пока тот совсем не пропал из виду. Начиная потихоньку шагать следом, юноша успевает разглядеть затылок брюнета во всей красе, в очередной раз убеждаясь в том, что этот парень выглядит, как герой из каких-нибудь книг или модель с обложки журнала, и это только со спины. Длинные, накаченные ноги, стройная талия, широкие плечи и шарм всей картины — это ружьё на плече.       Понимая, что Ким просто внаглую разглядывает парня, который его чуть не убил, в его собственной голове проскакивает мысль о том, что он, видимо, ненормальный, раз видит в этом неуравновешенном привлекательность. И стараясь хоть как-то отвлечься, его взгляд падает на собственные ноги, но не настолько, чтобы потерять свой «компас» из виду. Конечно, разглядывать лесную почву не столь интересно, чем красивый затылок своего чуть ли не потенциального убийцы, но куда явно адекватнее.       Чонгук, прекрасно ощущая пару глаз, что вцепилась ему в спину, невольно останавливается и на пару секунд просто застывает на месте, не двигаясь, что собственно делает и Тэхён, чуть не врезаясь парню в спину и невольно размышляя о ситуации: в чем дело и почему брюнет вдруг остановился? Может, он вспоминает дорогу?       У Гука в голове мелькают несколько вопросов, ведь, если Ким так его боится, что даже старается держаться подальше, почему сейчас он следует за ним? Студент ведь его отпустил; сказал, что если говорить ему не о чем, то он может возвращаться. И оборачиваясь в сторону светловолосого, Чонгук пронзает его непонимающим взглядом, на что Ким, встречаясь с холодными омутами перед собой, просто отворачивается в сторону, начиная рассматривать деревья, будто ему настолько это интересно, что он просто не обращает ни на что внимания, оказываясь окутанным красотой природы. Чон мысленно издает короткий смешок, а затем, как ни в чем не бывало, направляется дальше, после чего Тэхён, выждав короткую паузу, снова начинает следовать за своим путеводителем: потеряться тут он не горел желанием.       Чонгук вновь слышит шаги за спиной, а потому поворачивается уже резче, на что Ким реагирует также мгновенно, сплетая пальцы рук на пояснице и рассматривая вышки деревьев. Несмотря на все, младший достаточно быстро заканчивает некую игру «сумей-меня-поймать», просто поворачиваясь в сторону света, что начал просеиваться сквозь толщу деревьев, выводя их к достаточно солнечному месту с прекрасным видом и чистым родником; Тэхён продолжал следовать за широкой чонгуковой спиной; Чонгук невольно поймал себя на мысли, что ему это нравится.

💎

      Хосок, осматривая комнату на наличие одежды, невольно вспоминает, что оставил её в ванной и тяжело вздыхает. Он ведь пришёл в ней, не видя смысла обновлять свой образ, потому и решил после душа натянуть на себя снова. К тому же, раз уж никого дома нет, можно было намазать на себя крем и провести все эти утренние расслабляющие процедуры, ведь старшему брату казалось, что парни ушли разговаривать надолго, потому, оставляя халат на кровати, шатен смело толкает дверь вперёд и выходит полностью обнаженный, а затем лишь спустя секунду замечает то, что он, оказывается, тут не один.       Юнги, что до этого вальяжно развалился на диване и борол в себе животные инстинкты, раскрывает глаза в неподдельном удивлении, пробегаясь взглядом по чужому телу. Нет, даже не просто пробегаясь, а оценивающе разглядывая каждый миллиметр и изучая его вдоль и поперёк. В голове сразу же проскакивает короткое: «блять» и сожаление о том, почему он послушал Тэхёна и остался ждать Хосока. Да, во всём виноват Ким, что оставил его здесь; знает же, что у него не было давно секса, а он без него не может, и видел же, как Мин глядел на открытые ноги Чона. Может, Юнги и приехал сюда, чтобы совместить приятное с полезным, например, вот Тэхёну предоставить разговор, а себе…. Господи, какой ужас, Хосоку не стоило…       «Юнги, какого хрена ты не пошел с Тэхёном?» — хочется спросить хозяину дома, да вот только все слова вылетают из головы моментально. В любом случае, немой вопрос читается в его взгляде. Хосок не смущается; он всё также апатично поворачивается в сторону ванны и направляется в комнату, дабы поскорее зайти туда и переодеться. Стесняться ему всё равно было нечего, ведь, во-первых, они оба парни, во-вторых, тело Хосока — это не то, чего стоило стыдиться, так что, заходя внутрь, парень спокойно осматривает помещение и всё-таки находит глазами вещи, убеждаясь в том, что именно здесь они и были оставлены.       И вообще Юнги должен считать это честью, потому что такого шатена видел, пожалуй, только Чонгук. Хосок даже игнорирует мысли о воспитании и каких-то правилах этикета, ведь если Мин сейчас чувствует себя максимально комфортно, то почему тогда старший Чон должен напрягаться или что-то в этом роде?       — Тебе не стоило выходить, — заходя в ванну, на выдохе произносит брюнет и, закрывая дверь на защёлку, мгновенно подходит к парню со спины, втягивая приятный аромат чужой шеи. Руки тут же сами находят себе место, хватаясь за раковину по обе стороны от Хосока, тем самым перекрывая любые пути отступления. Однако, тело мужчины всё равно замирает в нескольких сантиметрах, так и не прикоснувшись: ему нужно было чёртово разрешение.       Хосок на секунду удивлённо раскрывает глаза, замечая в зеркале чужое отражение, которое, честно говоря, видеть ему сейчас не особо хотелось. Он собирался заняться всеми своими привычными процедурами, оставив одежду на ближайшей тумбочке, но, видимо, ошибся, ведь должен был одеться в начале. Замечая чужие руки, не дающие шанса на побег, парень даже бровью не ведёт: Юнги не сделает ничего такого, однако затем шатен моментально начинает сомневаться в своих мыслях, вдруг ощущая всем своим телом, что стало в несколько раз чувствительнее, как брюнет вдыхает его запах.       Честно, ноги постепенно начинают становиться какими-то ватными, а в голове — твориться непонятно что: с одной стороны, он ещё при первой встрече поглядывал на Мина с более интимной точки зрения (в конце концов, поэтому он никак и не мог собраться, что даже проиграл), но с другой стороны, заниматься чем-либо прямо сейчас было бы странно, ведь, мало того, что они знакомы всего пару дней, так старший Чон ещё и не имеет никакого опыта, кроме, пожалуй, типичного просмотра. Просто Хосок такой человек: он всегда слишком много думает, взвешивая все «за» и «против», однако сейчас приятное ощущение чужого тела из-за особо близкого расстояния просто-напросто насильно выбивало все мысли из головы, вынуждая парня невольно позабыть обо всём на свете и полностью сконцентрировать всё своё внимание на нежданном госте: закрытая дверь говорила лишь об одном, но Хосок, честно говоря, был на это полностью согласен.       — Да ты просто дикарь, Мин Юнги, — спокойно произносит Хо и, слегка прикусывая нижнюю губу, плавно выгибается в спине, начиная тереться ягодицами о чужое вставшее достоинство. Парень невольно чувствует как температура тела принимается стремительно повышаться, а кожа намного острее реагировать на любые прикосновения и даже чужое томное дыхание. — Совсем не волнует происходящее вокруг? Они ведь могут в любой момент вернуться, — буквально провоцирует гонщика парень, не давая отчёта своим действиям; почему он вообще ведёт себя, как мартовская кошка во время весеннего периода?       Странно то, что он так просто согласился на это, да вот только рядом с Юнги всегда так и происходит: с этим мужчиной хочется сблизиться, почувствовать его как можно плотнее, пусть даже этот опыт будет для Чона первым и не менее пугающим. Всё-таки, несмотря на всё, он не знал, какой Мин в сексе, потому и легкая доля страха охватывала его с ног до головы, невольно вызывая лёгкую, но заметную дрожь в руках. Хосок очень боялся пожалеть о своём решении, однако сейчас его это не волновало: главным был Юнги, чьи руки, словно когти, вцепились в податливое тело шатена почти намертво, не давая шанса выбраться.       В любом случае, Хосок и не хотел.       Невольно улыбаясь от слов шатена кошачьей улыбкой, Мин тут же расслабляется, когда не чувствует сопротивления, а наоборот, даже инициативу. Кожа покрывается мурашками от лёгкого трения, которое создаёт младший, что уже говорить о голосе, что так заводит мужчину. Только отвечать он совсем не спешит, лишь действовать: руки с раковины моментально перемещаются на тонкую талию, приятно поглаживая от рёбер до лобка, а губы смыкаются в поцелуе на затылке, ведя мокрою дорожку до уха, пока собственное возбуждение неприятно давит в джинсы, упираясь через ткань в красивые формы младшего. Дыхание становится громче, тяжелее, горячее, а желание начинает медленно достигать своего пика.       Хосок чувствует все эти прикосновения к себе, а потому мгновенно млеет, утопая в сладости предвкушения. Он правда ощущает всё, что делает парень, а держать своё состояние апатичным становится с каждой секундой всё сложнее, ровно после того момента, когда чужой горячий язык начинает касаться мягкой кожи, а руки опускаются ниже, заставляя шатена невольно выгнуться и тихо выдохнуть через приоткрытые губы. Старший Чон прекрасно чувствует упирающийся член, однако кроме возбуждения ничего больше не испытывает, а чужое желание лишь добавляет масла в огонь, заставляя Хо полностью отдаться в чужие руки и утонуть в этой неописуемой ласке и нежности, не имея никаких сил на сопротивление или, тем более, размышление о чём-либо.       В одном шатен был уверен на все сто процентов: ему безумно хотелось почувствовать Мина в себе и узнать, какого это, именно с ним.       — Солнышко, они взрослые люди и сами разберутся, — шепчет Юнги тому на ухо, отрывая губы от шеи, но мысль свою заканчивать не спешит. — А ты, — хватая студента за запястья, даже как-то немного грубо, разворачивает его к себе мужчина и встаёт вплотную, торопливо заканчивая, — дай мне попробовать твои губы.       Руки снова упираются в раковину, удерживая своё тело поближе к Чону, а губы наконец соприкасаются с чужими, утягивая в поцелуй. Хосок слегка напрягается от резкой смены обстановки, чувствуя по отношению к себе сильную настойчивость, однако парень этому вовсе не удивляется, ведь это же Мин Юнги: он не может иначе.       Однако, несмотря на всю свою аккуратность по отношению к партнёру, всё же действия Юнги были весьма грубы, что никак нельзя было пропустить мимо. И, честно сказать, обстановка вокруг совсем его не волновала, может, даже возбуждала ещё больше. Ведь они здесь, занимаются такими вещами, пока никто не видит, словно прячась. От одежды хочется уже избавиться, но положение совсем не даёт этого сделать, кроме как доставить парню перед ним ещё большего удовольствия, накрыв чужую возбуждённую плоть своей ладонью.       Наконец ощущая сладкие губы, что с особым желанием впиваются в собственные, шатен ловит себя на мысли, что не переставал бы целовать их никогда в жизни, в то время как ноги начинают подкашиваться, и парень автоматически хватается одной рукой за раковину, пока вторая поднимается к бледного цвета шее и притягивает тело к себе плотнее. Чон лишь продолжает всё так же чувственно отвечать на поцелуи, блаженно прикрывая глаза от удовольствия. Его абсолютно не беспокоило то, что происходило вокруг: пусть в доме кто-то был или будет, какая разница? Юнги просто сводит с ума своими действиями, заставляет таять и терять рассудок от одних только прикосновений, невольно заставляя сознание буквально абстрагироваться от реальности. Сейчас будто ничего не существовало: только они вдвоём, и эта комната, а за ней — темнота. И Хосок, сладко прикусывая чужую губу, слегка оттягивает её, а затем виновато зализывает, пока рука, что опиралась на раковину, быстро поднимается к чужой куртке начиная стягивать вещь с её хозяина: сейчас она была абсолютно ни к чему.

💎

      Когда Чонгук выходит на небольшую полянку, которую освещают солнечные лучи, Тэхён решает остаться под навесом деревьев, молча наблюдая за брюнетом, что присаживается около чистого родника. Ким такой красоты с роду не видел, прожив всё время в городе и никуда не уезжая, а тут он находится в самом живом лесу, где красиво трепещут птицы, а высокие стволы деревьев находятся буквально повсюду. Безумно красиво.       Кладя руку на ствол дерева, Тэхён аккуратно ведёт рукой вниз, будто прощупывая природу, изучая и пытаясь запомнить каждый миг, проведённый наедине с ней. Лес буквально заставляет в себя влюбиться и хотеть посетить его вновь, и даже тот факт, что Ким понятия не имеет о том, как возвращаться, совсем его не пугает, потому что рядом есть человек, который его выведет; точно не зная, почему светловолосый так считал, но почему-то он был в этом убеждён. Гармония, что возникла в воздухе, просто расслабляла, убирая все ненужные мысли и проблемы на второй план и оставляя только спокойствие.       Опуская взгляд на парня у родника, Ким сам к нему приближается. Медленно подходя и присаживаясь рядом, Тэхён опускает руку в воду и просто поверить не может в её приятную мягкость. Она была совсем не такой как в городе, она была просто превосходной, и даже то, что Чонгук моет в ней руки от крови, не делал её хуже.       Да, Тэхён заметил эти кровавые пятна на чужик руках, но разве это не логично? Хосок сразу сказал, что Чонгук охотится, чего тогда раздувать напрягающую проблему на пустом месте. Тем более, думать не хотелось совсем; хотелось остаться здесь навсегда.       Чонгук, замечая большое количество звезд в чужих глазах, невольно застывает на месте, не веря в увиденное, ведь, как человек может быть настолько нереален? Да, это место безумно красиво, но Тэхен сейчас выглядит куда превосходнее, и младший запоминает этот момент, видимо, навсегда, дабы оставить это воспоминание глубоко в сознании, храня его и всегда держа рядом. Брюнет сам не понимает того, что так цепляет его, но в одном он убеждается наверняка: целую вселенную в чужих глазах он хотел бы видеть как можно чаще. В любом случае, переводя взгляд на кристально-чистую воду, в которой даже кровь достаточно быстро растворяется, не оставляя никаких следов, Чон еле заметно улыбается, выбрасывая лишние мысли в сторону. Парень вспомнит об этом моменте, когда останется один или тогда, когда соскучится: сейчас он думает, что его любознательное изучение чужого лица слегка не к месту.       — Красиво, правда? — конечно, Чонгук имел в виду далеко не шикарный вид на просторную зеленую поляну или что-то в это роде, потому легкая улыбка появляется на его губах, и парень снова опускает свой взгляд на руки, окончательно избавляясь от крови и начиная слегка отряхивать их от воды.       — Угу, — коротко соглашается Ким, чувствуя обычную повседневность в их диалоге, словно они уже давно знают друг друга и общаются. Конечно, это было странно и необычно для их ситуации, но вполне приятно. Компания в виде Чонгука, да и вообще кого-то кроме Юнги, была для Тэхёна странной, однако сейчас его всё устраивало. То ли атмосфера леса на него так действовала, то ли ещё что-то, но присутствие Чона сейчас рядом с собой ему нравилось.       — Мы с Хосоком влюбились в это место почти моментально, как только приехали на осмотр дома, — начинает короткую историю младший, вставая с корточек и застревая взглядом на роднике, чье течение вело куда-то вглубь лесной темноты. — Это было четыре года назад, — подмечает брюнет и, отбрасывая всевозможное высокомерие прочь, спокойно расслабляется, делая глубокий вдох и поднимая голову к птице, сидящей на макушке высокого дерева. — Прошло так много времени, а место вообще не изменилось. Позволить ему прогнить или превратиться в постройку в виде мёртвого небоскрёба было бы самым настоящим грехом. К счастью, этот участок является частным, потому его и не трогают, — высказывает свое мнение студент, а затем, переводя изучающий взгляд на Тэхёна, по-детски улыбается, не переставая дивиться чужой красоте.       Как бы ему хотелось, чтобы этот взгляд принадлежал только ему.       Тэхён сам себе удивляется, когда слушает рассказ Чонгука с интересом, а не язвя что-то вроде: «мне всё равно». Более того, он снова соглашается с брюнетом, думая о том, что действительно не хотелось бы, чтобы этот лес исчез и люди его просто вырубили, построив на его месте свои каменные джунги. Как такую красоту вообще можно трогать?       Поднимая взгляд на Чона, чтобы тоже высказать своё мнение и, возможно, сказать спасибо за то, что они с Хосоком выкупили это место, Ким невольно замирает, словно статуя, видя впервые в жизни улыбку Чонгука, причём настолько искреннюю, что светловолосый просто теряется, не зная, что теперь говорить; он лишь отводит взгляд в сторону. Неловко поднимаясь с корточек, Тэхён, всё же понимая, что молчать после такого рассказа невежливо, кто бы его не рассказал, тоже слегка тянет уголки губ вверх.       — Спасибо, что не дали такому прекрасному месту погибнуть.       — Спасибо, что оценил, — спокойно отвечает Чонгук, имея в виду и место и старания братьев по этому поводу.       Переводя взгляд на лес позади себя, младший невольно застывает на месте, вытирая руки насухо о штаны военной окраски и вспоминая дорогу, дабы не потеряться в этой достаточно тёмной глуши. Хотя, Чон эту местность уже наизусть выучил, потому просто физически не мог ошибиться или свернуть не туда.       Брюнет невольно краем глаза замечает какое-то движение где-то среди деревьев и слегка напрягается всем телом, искренне надеясь, что это не какой-нибудь хищник. Хотя из хищников здесь может обитать лишь лиса, и то, она встречается довольно редко. Вдруг замечая пару глаз, что была стремительно направлена на ничего не подозревающую птицу, Чон невольно ухмыляется, размышляя, кому же помочь, и что сделать: утолить голод хищника или спасти мелкую жизнь за счёт убийства зверя. Гук быстро достаёт патроны из кармана и, переламывая ружье, вставляет их внутрь, закрывая оружие и направляя его в сторону, то зверя, то жертвы.       — Тэхён, как думаешь, кто должен жить? Кому стоит помогать: слабым или сильным, оставаясь при этом нейтральной стороной, то бишь не получая никакой выгоды от любого своего выбора? — Чон коротко кивает в сторону сложившейся ситуации, не убирая хищных глаз с животных, ожидая ответ, который, честно говоря, невольно все равно интригует брюнета, ведь Гуку было интересно, что же ответит Ким.       Слыша немного странный вопрос и смотря на заряженное ружьё в руках Чонгука, Ким направляет взгляд в сторону, куда смотрит Чон и, замечая через стволы деревьев рыжий пушистый хвост, чуть наклоняет голову в бок, уже разглядывая всю развернувшеюся картину в виде лисьей охоты на птицу. И раз у Тэхёна спросили его мнение, юноша совсем не стесняясь подходит к Гуку сбоку, причем достаточно близко, чтобы положить руку на дуло ружья, тем самым медленно опуская его вниз.       — Я думаю, что всё должен решить естественный отбор, ведь выживает сильнейший, и убив кого-то из них, — монотонно говорит Ким, наблюдая за тем, как лиса всё же нападет на птицу, вгрызаясь в слабое пернатое тело своими зубами, — ты можешь оставить в живых слабого, чья жизнь ничего не стоит потому что рано или поздно его убьют или его всё равно измучает голод. Либо ты, либо тебя.       Тэхён не отрывает взгляда от кровавой картины, слушая последние истошные звуки птицы, пока в его голову приходит сравнение в виде его и Чонгука в том самом кабинете. Если бы не Хосок, то Тэхён вполне мог бы превратиться в такую же птицу. Можно сказать, что в тот момент Хосок и был тем третьем нейтральным лицом, как сейчас они с Гуком. Да, Ким выживал, он никогда не считал себя слабым, но рано или поздно встречается слишком сильный противник, в схватке с которым помогает выжить только удача. И в какой-то степени это тоже естественный отбор, однако этой птице удача, в виде Кима и Чона, помогать отказалась.       Чонгук на какую-то долю секунды застывает на месте, не отрывая любопытного взгляда от Тэхёна: его голос звучит завораживающе, а весь воздух невольно выбивается из легких из-за столь неожиданной близости. Чон, словно верный рыцарь, опускает оружие, пока Ким, не отводя взгляда от развернувшейся перед ним картины, просто наблюдает за происходящим, а Чонгук в это время уж слишком детально начинает изучать действительно идеальный профиль, останавливаясь на мысли, что сейчас самое время это сделать. В глаза невольно бросаются пушистые черные ресницы. Далее взгляд опускается на маленькую родинку на кончике аккуратного носа, а затем темные ирисы и вовсе застревают на губах необычно-привлекательной формы: не такие кукольные, как у Чонгука, и слегка широкие, однако не менее изящные и, будто манящие, потому студент невольно добавляет в список своих целей пункт об изучении этой алой области. Однако, достаточно быстро заканчивая, брюнет нехотя поворачивает голову в сторону чужой успешной охоты, а потому невольно улыбается: может, Тэхён и прав, вмешиваться правда не стоит, если ты не имеешь с этого никакой выгоды. Зачем вообще что-то делать или встревать в какие-то ситуации, если ничего хорошего или плохого ты не получишь?       «Третья сторона всегда была, бывает и будет лишней», — проскакивает мысль в голове Гука, отчего он еле заметно усмехается: нет, это неверная мысль. Чон с ней категорически не согласен, ведь если вдруг что-то случится с близким ему человеком, младший не сможет просто так смотреть на это все, пуская чужую проблему на самотек, как и её решение: он обязательно попытается сделать всё возможное, чтобы помочь и плевать, что об этом будут думать.       Выживают сильнейшие. Нет никаких третьих или лишних сторон. Нет слабых или сильных, есть те, кто портит и отравляет чонгукову жизнь, и те, кто приносит в неё новые краски и приятные ощущения. И людям, которые относились к первой категории, следовало бы умереть самостоятельно, пока до них не добрался сам Чон Чонгук, не знающего понятие о жестокости.       — Вот так, — досматривая равнодушным взглядом перекус лисы, заключает светловолосый и, поворачивая голову к парню рядом, чтобы увидеть чужое лицо и реакцию, только теперь понимает, насколько близко он к нему находится, и насколько сильно у него сейчас бьётся сердце.       Гук встречается с шоколадными глазами напротив и невольно опускает взгляд на сладкие губы, что находятся так близко, но являются такими недосягаемыми. Однако парень быстро возвращается в реальность, так что, поднимая свои холодные омуты на старшего, Чон просто тяжело вздыхает и отстраняется, стараясь не выдавать своего учащенного сердцебиения и просто стреляя куда-то в воду, наблюдая за дымом, что выходит следом из дула и быстро рассеивается, не оставляя ни запаха, ни какого-либо следа.       — Нужно возвращаться. Хосок и Юнги нас, скорее всего, потеряли, хотя Хо это место точно знает, как и мое примерное местоположение, — осматривая местность, дабы найти хоть кого-нибудь, предполагает Гук, закидывая ружье на плечо и начиная шагать в сторону леса, дабы поскорее пройти сквозь него и вернуться домой: странно, что Юнги и Хосок до сих пор их не нашли.       — Погоди! — выходя из ступора после небольшой близости, чуть повышая голос, говорит Тэхён, быстро догоняя Чонгука и хватая его за кофту. Как бы странно это не звучало и не смущало Кима, он очень не хотел покидать ту атмосферу, что образовалось сейчас вокруг двух парней и леса, ведь сейчас мысли буквально улетали за пределы сознания, как и сама душа, а тело испытывало нереальную легкость. Пускай сомнения о том, что, возможно, Чонгук и вовсе не желает находиться в его компании, да и вообще чтобы Тэхён находился на его территории, терзали светловолосого, он всё равно хотел ещё совсем чуть-чуть побыть здесь. И, ничего лучше не придумывая, его взгляд бросается на ружьё, что перекинуто у брюнета через плечо, после чего Ким уверенно произносит: — Я… я тоже хочу пострелять.       Чонгук, выслушав просьбу Тэхёна, по-доброму ему улыбается, слегка наклоняя голову в бок и не отрывая от парня любопытных глаз. Конечно, было очевидно, что покидать такое прекрасное место Ким не хотел, а Гуку это было лишь на руку, потому он, скидывая ружье с плеча, смело протягивает его Киму, однако, когда руки тянутся, чтобы забрать его, Чон вдруг отдергивает оружие в сторону, смеряя старшего пронзительным взглядом.       — Я надеюсь, стрелять ты умеешь, — пытаясь убедить самого себя, спрашивает Гук, чисто следуя технике безопасности, хотя кому до неё вообще какое дело. Однако, увы, перед Чоном был не простой человек, потому пораниться он не должен был. Брюнету просто хотелось думать, что Тэхен не будет стрелять впервые, пусть светловолосый не был похож на человека, что хоть раз держал охотничьего ружье в руках: да и в какой момент его жизни это вообще могло произойти.       — А я разве похож на охотника? — вскидывая брови, уже чуть осмелев, язвит Тэхён, но затем, давая понять, что это было не со зла, чуть улыбается краем губ и уже более спокойным голосом добавляет: — Впервые в жизни вижу охотничье ружье, но безумно хочу попробовать, — без доли лжи признаётся Тэхён, снова протягивая руки к ружью. Пускай он и считает такой порыв желания у себя крайне странным, но он просто хочет ощутить на себе, какого это — выстрелить. Пускай не в кого-то живого, чтобы произошла реальная охота, но хотя бы просто в дерево. Испытать отдачу, нажать на курок. Стрельба для него действительно звучит интересно.       — Я к тому, что следует быть осторожнее, — всё-таки отдавая оружие в чужие руки, поясняет брюнет, доставая патроны из кармана. В конце концов, ружьё — это не какая-то там веселая игрушка: если сделать что-то не так, то без травм обойтись не получится, так что Чон просто не хотел, чтобы Тэхён хоть как-то пострадал. Пусть он никогда не скажет этого вслух. Пусть он сделает все что угодно, чтобы этого не случилось. — Думаю, основу знаешь. Переламывай ружье, вставляй патроны, закрывай его, а затем целься через оптический прицел. Он облегчают задачу, — вполне спокойным и не произвольно заниженным тоном предоставляет короткую инструкцию младший, держа патроны около светловолосого и просто наблюдая за каждым его действием, дабы в случае чего остановить Кима и показать ему правильную технику.       Тэхён коротко кивает, делая вид, что он понял, когда на самом деле это было далеко не так. Он берёт ружьё, что ему одолжили, следует указанием, то есть переламывает его, вставляет патроны, но как только дело доходит до стрельбы, парень просто теряется, ведь он совершенно не знает, как правильно его держать, поэтому ставит его так, как думает, а то есть буквально перед лицом (так удобнее целиться).       Наводя прицел на дерево, Тэхён уже хочет выстрелить, однако почему-то медлит. Мол, он знает, как нужно, но, погодите, сейчас он прицелится, осмотрит само оружие, будто он в этом разбирается, а только потом выстрелит. И делая умное лицо, студент уже, наверное, третий раз осматривает дуло, а уровень неловкости внутри Кима уже давно превышает возможный лимит, создавая атмосферу неловкого молчания.       Его минус был в том, что он не умел признаваться в своих желаниях и проблемах; когда-нибудь это точно его доведёт.       Чонгук в это время наблюдает за ситуацией со стороны и с особой силой поджимает губы, дабы не позволить смеху сорваться с кукольных губ. Очень сложно смотреть на происходящее и оставаться абсолютно непоколебимым, ведь Тэхен сейчас выглядит, как уверенный в себе ребёнок, пытающийся быть похожим на взрослого, но с крахом проваливаясь. Невольно в голове проскакивает мысль: «ты же не строитель, так почему строишь из себя хуй пойми что» и, слегка улыбаясь, Чон всё-таки тяжело вздыхает, скрещивая рук на груди и не отрывая от Кима любопытных глаз: интересно, когда Тэхён выстрелит, он удивится тому, что он ослепнет на один глаз из-за отдачи?       Всё было неправильным: даже самое базовое положение, потому Чонгук не мог оставить это как есть. Во-первых, он не хотел, чтобы светловолосый пострадал. Во-вторых, Чон не хотел, чтобы он сам пострадал за счёт чужой ошибки. Ну и в-третьих, таким способом Ким ничему не научится и, тем более, не получит никакого удовольствия, потому Гук, аккуратно подходя к парню со спины, прижимается к нему чуть плотнее, накрывая чужие руки своими и опуская ружьё, заставляя приклад упереться в плечо.       — Расслабься. Опусти плечи и ружьё, оно не должно находиться на уровне глаз. Помни про отдачу после выстрела, — заниженным баритоном шепчет брюнет прямо Киму на ухо, стараясь не повышать голос, дабы не пугать старшего резкими звуками.       Тэхён напрягается сразу, как только чувствует прикосновения и нарушение своего личного пространства, однако и слова не успевает сказать, как бархатный голос Чона начинает что-то шептать, заставляя остатки самообладания вовсе покинуть тело, пробивая грудную клетку громким стуком собственного сердца. От происходящего у Кима возникают внутри какие-то странные и неопределённые чувства, заставляя тело покрываться мурашками от каждого чужого вздоха, что он слышит. И, кажется, теперь сосредоточиться и выстрелить хотя бы один раз светловолосому вряд ли удастся.       — Успокойся, сделай глубокий вдох, а затем прицелься. Перед тобой оптический прицел, это будет легко, — уверяет Тэхёна Чонгук, непроизвольно чувствуя, как сердце начинает биться чаще, однако смело это игнорируя, концентрируясь лишь на дереве впереди. Странно, что Ким выбрал не живую жертву, однако Чон решает не лезть, а потому слегка ослабляет хватку, тем самым позволяя студенту выбрать свою цель, предоставляя небольшую свободу в движении, но всё так же продолжая находиться достаточно близко.       Чонгук бы отдал всё, лишь бы растянуть этот момент подольше.       Стараясь следовать чужим поручением, Ким снова делает всё по указаниям, всеми силами пытаясь игнорировать присутсвие парня так близко. Только всё становится тщетным уже при первом вдохе.       Когда Тэхён, вдыхая свежий воздух полной грудью, ещё больше соприкасается и прижимается с Чонгуком, так и не выдахая, чтобы отстраниться, он чувствует снова то самое учащённое сердцебиение Чона, начиная отсчитывать ритм одновремеено вместе со своим, тем самым понимая, как быстро и сильно они бьются одновременно. Сто двадцать ударов в минуту, наполненной полной тишиной и прикосновениями, пока, наконец, Тэхён снова глубоко не выдыхает, невольно осознавая, что он даже не дышал.       У него теперь эти удары эхом раздаются в голове, а все остатки сосредоточенности, которые у него были, исчезают совсем.       — У тебя сердце бешено бьётся, — почему-то шепчет Ким, даже боясь пошевелиться, однако он всё-таки опускает ружьё вниз, прекрасно понимая лишь одно: сегодня ему уже точно не до стрельбы, ведь настоящая стрельба сейчас происходит внутри.       Чонгуковы руки опускаются вниз вместе с чужими, после чего брюнет лишь на какую-то долю секунды застывает, словно статуя, а затем невольно слышит чужой бешеный ритм, однако вовсе не у себя в груди, что заставляет его слегка улыбнуться. Чон чувствует, как хватка на ружье слабнет, да вот только убрать свои руки не спешит, запоминая эти прикосновения к мягкой, нежной коже, которые кружат голову почти моментально, заставляя все быстрее терять рассудок, и откладывая их в какой-то особенный уголок своего сознания.       — У тебя тоже, — с какой-то победной улыбкой отвечает брюнет, а затем аккуратно забирает оружие из чужих рук, прилагая огромные усилия, чтобы не повернуть Тэхена к себе лицом и прижаться ещё ближе.       Теперь учащенное сердцебиение его не пугало, а невольно прислушиваясь к чужому стуку, Чонгук и вовсе поймал себя на мысли, что не так уж Тэхён младшего и ненавидит, раз уж сам разделяет с ним такие странные и неподходящие чувства.       Вдобавок ко всему Чонгук достаточно обыденно взъерошивает чужие светлые волосы, избавляясь от таинственной атмосферы неловкости, а затем спокойно накидывает свое ружье на плечо, делая шаг в сторону леса и пытаясь скрыть излишнюю, чего греха таить, радость или другими словами сильное чувство эйфории: в список автоматически добавляется пункт о том, что Чону хочется чувствовать Тэхёна так близко намного чаще.