<СИСТЕМА>
[Осколок древнего волшебного зеркала] в безопасном месте!
С тех пор, как я вновь открыла глаза после получения этого квеста, системное окно ещё не появлялось. Вместо того, чтобы спрятать осколки, я решила сжечь их вместе с ядом. «Где в этом мире есть безопасное место?» Прятать бесполезно — лучше уничтожить, чтобы его никогда не нашли. Я тысячи раз прокручивала в голове все свои неудачи. В дальнейшем, я собираюсь полностью игнорировать сообщения от этой бешеной игры, но сейчас должна сделать некоторые вещи. Тут уж ничего не поделаешь. «Что я могу сделать, если эта система так странно работает уже сейчас, а в будущем вообще перестанет?» Я все ещё помню тот момент. Это так ярко отложилось в моей памяти. Женщина в белых одеждах, высасывающая жизнь из мальчика с помощью магического артефакта. У меня до сих пор мурашки по коже, когда я думаю об этом. Поэтому, прежде чем покинуть этот дом, я должна избавиться от всех вещей, которые могут привести к проблемам в будущем. Шкварк, шкварк– Звук беззаботного огня постепенно утих, так как пламя поглотило всё содержимое. Ш-а-а-а– Через некоторое время вода автоматически охладила горячую печь. Я прождала достаточно долго, чтобы весь процесс завершился, и наконец открыла дверцу. Это была простая осмотрительность и проверка выполненных действий, потому что уничтожение улик — задача крайне важная. Конечно, нет сомнений в том, что магический огонь сжёг бы что угодно, не оставив и пепла… «В чём дело?» Я тупо открыла рот, с изумлением глядя в печь. К счастью, яд, который я получила от Винтера, обнаружен не был, но вот другая вещь… — С ума сойти, почему оно всё ещё здесь?.. Осколок зеркала был цел и невредим, на его поверхности не осталось и царапины. Глядя на это с каменным выражением лица, я медленно протянула руку к нему, надеясь, что зеркало будет «в порядке» только на первый взгляд. «Пожалуйста, исчезни, как только я прикоснусь к тебе.» Когда я была уже готова сжать осколок зеркала своими нервно трясущимися руками: Топ-топ–топ- Вблизи послышались грубые шаги. — Хозяйка. Знакомый голос, обращённый ко мне, заставил вздрогнуть, параллельно сглатывая ком в горле. То, что края зеркала сильно торчали из моих маленьких ладоней было ещё хуже. Я повернулась, спрятав руки за спину. Я видела, как человек жадно хватал воздух, опираясь на стену здания. Это потное, мокрое лицо с прилипшими к нему серыми волосами я узнаю везде. Эклис. — Вы были здесь. Он как-то странно посмотрел мне в глаза и медленно приподнял верхнюю часть тела, до этого согнутую, чтобы было проще перевести дыхание. Повернувшись на звук капающей воды, я нахмурилась. Кровь текла из его рук, оставляя красные следы на грязной земле. Не только тыльная сторона ладони, но и грязные босые ступни, как и все ноги в целом, были покрыты царапинами. Единственное, что было в нормальном состоянии — это кожа на лице. — Как… Моё сердце подпрыгнуло от удивления. Его внезапное появление. Ужасающее меня появление. Всё это было так неожиданно. Он вырвался из тюрьмы? Я медленно прикрыла рот. Его дыхание постепенно восстановилось, и парень остыл. Не знаю, как он нашёл меня, но вот ранен он или нет — дело не моё. Я быстро зашагала вперёд с бесстрастным выражением. Я должна была как можно скорее вернуться в комнату и подумать, как избавиться от этого несчастного куска артефакта… Однако мой путь был преграждён ещё до того, как я успела отойти от мусоросжигателя. Я остановилась и уставилась на большую фигуру. — Уйди с дороги. — Хозяйка. Эклис уставился на меня с ничего не выражающим лицом. В его мерцающих серых глазах что-то постепенно прояснилось. Это были те же чувства, что и прежде, — тоска, печаль, обида, беспокойство… Но теперь это было не тем, о чём я должна беспокоиться. — Разве ты не слышал, что теперь покойник для меня? Эклис тихо ответил на мой холодный вопрос, облизнув губы: — Я всё слышал. Я слышал вас… — … — Почему… Почему ты так разочарована? Он слышал меня, но при этом отказывался слушать. — Хa… Он мрачно смотрел на меня и прерывисто дышал. Такими темпами он никогда не уйдёт. Я отступила от него на шаг и тихо вздохнула: — Что с тобой? Ты сбежал из тюрьмы? Он так хмурился, так краснел, быть может, от стыда за самого себя. — Меня выпустили сразу после нашей последней встречи. Но до вашей церемонии совершеннолетия я должен был находиться в казармах… — … — Когда я услышал, что произошло на церемонии с вами, я много раз пытался проникнуть в особняк, за что меня отправили обратно в тюрьму. Это значит, что он сбежал. Расчёсывая раны на повреждённых руках Эклис, с ожесточившимся лицом, добавил: — Я слышал, что ты проснулась сегодня. — Так ты сломал решётку или что-то в этом роде? В его молчании чувствовался какой-то позитивный настрой. Это было неприятно. — Думаю, тебе лучше вернуться, пока тебя не поймали. — ответила я холодным голосом и снова зашагала вперёд. Мне больше нечего было сказать ему, и я не понимала, что он хочет сказать. — Я… Но прежде чем я прошла мимо, мне снова заблокировали проход. — Теперь я хорошо владею мечом, хозяйка… Почему ты вдруг говоришь мне это? Я изо всех сил старалась глубоко дышать и подавлять растущее раздражение. — Неужели? Мои поздравления. — Я получил статус простолюдина, а не раба. — Рада за тебя. — Теперь я могу сделать для тебя всё, как твой рыцарь. — Что? Я не поняла, поэтому переспросила, но сама не поняла что. В ответ Эклис немного застенчиво пробормотал, опустив глаза: — Отомстить тем, кто сделал это с тобой. — Ха! Вполне естественно, что я расхохоталась. «Какой необычный сумасшедший.» Тот, кто сделал это со мной, был не кто иной, как ты, но я старалась сдерживаться, чтобы не сказать это, ведь он разговаривал со мной так, словно даже помыслить о таком не мог. Зачем мне утруждать себя разговорами с человеком, если это бесполезно? От этого у меня заболит горло и только. — Как ты думаешь, кто заслужил такую месть? — спросила я, делая вид, что не знаю. — Ивонна. Ответ поступил незамедлительно. — Все слуги и рыцари, которые подняли шум вокруг вас, герцог Эккарт, Деррек Эккарт, Рейнольд Эккарт, дворецкий Феннель, только горничная была с хозяйкой. — … — Марк Альберт, Питер Райнер, Герек, Ханс. Он называл имена, которые были мне знакомы, но в его списки были и те, о ком я слышала впервые. Для меня тот факт, что он запомнил всех этих людей, был воистину жутким. Эклис, закончив перечислять и бормотать имена, медленно опустился передо мной на колено. Как и в нашу первую встречу, он осторожно взял меня за руку и потерся о неё щекой. — Я думал об этом. — … — В тот день, когда ушла моя хозяйка, я много думал. — … — Моя госпожа, вы не хотите прощаться со своей мирной жизнью и терять своё положение. Он повернул голову и прижался влажными губами к тыльной стороне моей ладони. — Но я, ваш единственный рыцарь, осмелился сказать: «Давай убежим», потому что многого не осознавал. — … — Теперь, когда я пересмотрел свой план, то понял, что будет разумнее передать герцогство в руки хозяйки. — … — Если хочешь, я преподнесу эту империю к твоим ногам. Эклис поднял на меня полные отчаяния глаза и умолял: — Просто дай мне разрешение. Тогда я обо всем позабочусь. — Эклис. Я больше не могла это слушать. Я говорила тихо, чтобы он прислушивался к моим словам, вместо того, чтобы лепетать свои мысли. — Слуги говорили, что это моя самодеятельная игра. Я хотела устроить шоу: разве вы не слышали, что я пила вино, зная, что в нём есть яд? Он помолчал. Но в какой-то момент дрожащие серые глаза дали ответ. — Да. Мы все знаем, что происходит. В отличие от прошлого, когда я позволяла ему делать то, что он хотел, как только я поймала на себе его странный взгляд, то попыталась вырвать свою руку, но в итоге она только грубо потерлась о лицо парня. — Этот дом, эти люди… После предпринятой мной попытки освободиться его окровавленная рука только сильнее сжала мою. — Мужчины этого дома заставили хозяина сделать такой выбор… — Это все из-за тебя. — А? — Это из-за тебя, из-за тебя я его выпила. Конечно, это было не только из-за Эклиса, но он также входит в ряд тех причин, из-за которых я так поступила. Но даже если это ложь, что мне ещё остаётся? «Он не может быть единственным…» Глядя вниз на ошеломленное лицо, я рассмеялась и сказала ему чеканя каждое слово. — Ты заставил меня умереть. Каково это? Каково то чувство, когда слышишь, что любимая тобой женщина пыталась умереть из-за тебя.