Дом Уродов

Живот Виктора бесконечно урчит. Съеденное на обеде быстро переварилось. Пшеничная пресная каша с куском индейки на пару и салат из одной «травы» и зелени — не может насытит двадцативосьмилетнего мужчину, который любит плотно и вкусно поесть. Виктор закатывает глаза. Кто додумался посадить его на диету? Он хочет посмотреть этому Белому Человеку в глаза, а после накормить этим легким горьким салатом из неглубокой салатницы. Ладно, посадили на диету, но зачем было сокращать порции еды. Полное издевательство.  — Так, все утверждают, что обнаружили камеры у себя в комнате? — Кери, Бакстер, Стрикен удовлетворительно кивают. Виктор вопросительно смотрит на Энди. Тот хмурится и скрещивает руки на груди.  — У меня все чисто.  — Кто бы сомневался, — хмыкает Виктор.  — Что ты имеешь ввиду?  — Ничего, любимчик.  — Ах ты! — подскакивает на месте Энди и хочет навалиться на Виктора, но Бакстер тяжелой своей рукой возвращает его на место. Взглядом просит, что тот сидел смирно и не подавался его уловкам. Виктор самодовольно улыбается.  — Я также обнаружил камеру. Прямо в том месте, где и говорил Рик. Они разговаривают на языке Виктора. У Виктора нет никаких талантов, способностей и увлечений, поэтому ему абсолютно нечего было делать, когда подходило время совместного отдыха постояльцев. Пока Гордон с Кери делали кого-то из модульного оригами, а Энди что-то сочинял, Виктору нечем было заняться. Он мечтал оставить что-то после себя, но не мог ничего придумать, кроме собственного языка. Виктор работал над ним почти год, и очень доволен результатом. В секретном языке не было необходимости, но друзья охотно стали учить его. Виктор был рад, когда Кери с Гордоном переговаривались между собой на его языке. Сотрудники Дома Уродов и постояльцы не понимали и слова из языка Виктора, и ребята активно этим пользовались, особенно когда проходили экзамены по учебе. Рик и Бакстер выучили язык Виктора, когда первый переселился на третий этаж, а второй — после года его поселения в Доме Уродов. И все благодаря Кери.  — Но, ребята, — продолжает Виктор, обводит нежным взглядом каждого друга, — я считаю, эти камеры необходимы. Это для безопасности постояльцев. Вот, например, кому-то станет плохо, и он повалится на пол без сознания в своей комнате, будет корчится от боли, а после умрет, потому что к нему не пришли на помощь. А откуда Белые Люди могли знать, что ему плохо. Поэтому видеонаблюдение установлено для нашего же блага. — Виктор выдерживает паузу, смотрит на Кери. Если она опять начнет защищать Рика, он не станет больше сдерживать себя. Он скажет все, что думает о ней и о Рике. — Не слушайте этого придурка, он преследует только одну цель: Кери. Он хочет, чтобы она усомнилась в благие намерения Белых Людей и сбежала вместе с ним. Виктор мог бы убрать Рика с третьего этажа по одному щелку пальца, но для этого ему необходимо рассказать Роберту о его намерениях повторного побега, но не станет этого никогда делать. Во-первых, он никогда не будет докладывать о других постояльцев, это подло и низко, во-вторых, он не хочет стоять даже рядом с Робертом, потому что он ему не нравится. Свободное время заканчивается, и звонок напоминает, что постояльцам необходимо пройти в комнату отдыха. Наступает время для совместного времяпрепровождения. Виктор недовольно закатывает глаза. Он абсолютно не любит это время. Каждый день ему приходится придумывать, чем занять себя, пока полтора часа не пройдут, которые тянутся почти бесконечно. Стрикен вылетает из комнаты Виктора самым первым. Он спешит доделать подделку, которую вчера начал, но не закончил. После выходят Энди с Кери, первый провожает ее, Виктор с Бакстер плетутся последними. Первый плотно закрывает двери, чтобы Прах не вылетел в коридор, последний ждет его.  — Следующий раз соберемся у меня, а то у тебя большой беспорядок, — сообщает Бакстер грозным голосом. Виктор смотрит на него с вызовом.  — Если тебе что-то не нравится, можешь вообще не приходить. Ты, вообще, не в нашей компашке! — резко заявляет Виктор. Он не боится Бакстера, который на голову выше его и шире в плечах. Если Бакстер будет очень надоедать Виктору, то он схватит его за рыжую бороду, потянет на себя и пропишет кулаком по переносице.  — Не очень и хочется быть членом «Четверки Глупцов», — усмехается Бакстер.  — Да иди ты с Риком куда подальше! — сердится не на шутку Виктор. Он бы набросился на Бакстера с кулаками, но друзья странно на них посматривают. Он не может развязать драку у них на глазах. Не хочет после слушать нравоучительные лекции Кери, что непозволительно распускать руки на товарищей. Виктор гордо дергает носом и уже собирается присоединиться к друзьям, которые ждут его, как Бакстер грубо останавливает его. Кладет руку его на плечо, надавливает, не позволяет Виктору сделать и шаг.  — Приберись хоть раз в жизни, — шепчет прямо на ухо. Горячие дыхание Бакстера щекочет ушную раковину, и Виктор чешет ее об плечо. Бакстер смеется, хлопает Виктора по плечу и подходит к Кери. Виктор закипает изнутри, подбегает к Бакстеру и бьет носком обуви по его заднице, после срывается с места и прячется в комнате отдыха. Ага, сейчас, по его приказу Бакстера побежит убираться. С ним не может бороться даже Иса, а она считается чистоплотной женщиной, которая помешана на порядке. И вообще, пусть знает свое место этот «дорогой сердцу товарищ». Иса встречает всех постояльцев третьего этажа радушной улыбкой. Виктор улыбается ей в ответ, но вовремя вспоминает, что ему лучше поскорей занять рабочее место. Бакстер заходит в комнату отдыха весь красный от злости, Виктор тихо хихикает. Требуется минута, чтобы все постояльцы расселись по местам и перестали переговариваться.  — Приветствую всех! Надеюсь, все себя прекрасно чувствуют? — обеспокоено вопрошает Иса.  — Как себя чувствует Хворост? — интересуется Энди.  — Я ничего не знаю. Я не контактирую с врачами. Энди вздыхает. Он очень сильно переживает за Хвороста. Да, он почти его не знает, но он не хочет, чтобы он повторил участь Яна Мирра.  — Стрикен, чем сегодня будем заниматься? — Иса наклоняется к его столику и улыбается.  — Я должен закончить подделку.  — Я могу помочь! — выкрикивает Виктор и подскакивает на месте. В этот момент живот решает очень громко заурчать, что все собравшиеся постояльцы в комнате отдыха слышат этот обреченный «зов». Все смеются, и Виктор, смущенный, смиренно садится на стул.  — Я должен сделать это сам, — улыбается Стрикен. «До чего же самостоятельный гаденыш!» — проносится мысль в голове. Чем же заняться? Может, в тысячный раз попробовать сделать модуль и помочь Кери или предложить помощь Энди в редактировании его сказки. Или уговорить Ису сыграть с ним в карты на желания? Все начинают заниматься своими хобби. Кто-то вышивает крестиком, кто-то лепит, кто-то сочиняет песни, кто-то рисует, только Виктор скучает и смотрит в окно. Интересно, а Псам не надоедает следить за постояльцами по камерам? Камеры! Наконец-то Виктор придумал чем убить эти чертовые полтора часа. Он оборачивается к Рику и не может не нарадоваться своему везению. Рик с Бакстером пока не приступили к игре. Виктор подскакивает на месте и летит к их столику.  — Бакстер, уступи мне место, — просит воодушевленно он. Бакстер поворачивает к нему голову, сжимает губы. Начинает прожигать его ненавистным взглядом.  — Виктор, иногда я удивляюсь твоей наглости и храбрости.  — Правда, я польщен, — самовлюбленно улыбается. — Но сейчас я прошу тебя уступить мне место, чтобы я сыграл с ним, — указывает пальцем на Рика. Тот готов прямо сейчас откусить целую фалангу.  — Хочешь проиграть? — смеется над ним Рик и облокачивается об спинку стула.  — Это еще мы посмотрим! — заявляет Виктор. Неужели Рик считает, что он плохой соперник для него. Надо показать, на что он способен! — Бакстер, ну встань же ты с места! Не видишь, он надо мной издевается. Ему необходимо преподать урок. Бакстер хоть и начинает закипать, но все же уступает место Виктору. Он разберется с ним, когда начнется свободное время. Самолично задушит его своим зеркальным костюмом. А сейчас ему очень любопытно взглянуть на игру Рика и Виктора. Последний не особо интересуется шахматами, правил почти не знает, да и ставить шахматные фигурки в правильном порядке не умеет. Бакстеру любопытно, за сколько минут Рик выиграет Виктора. Думает, что Рику понадобится не больше пяти минут. Рик — прекрасный игрок. Он почти не проигрывает. Пару раз Бакстеру удалось его выиграть, правда, в те дни, Рик был очень задумчив и явно не хотел играть. Он выигрывает даже Симону, а она считается самой умной женщиной в Доме Уродов. Ее IQ превышает значения Марии Уолтер. Виктор хрустит пальцами. Ему повезло, что фигуры уже стоят на своих местах, иначе он бы опозорился. Бакстер усмехается от задумчивого, но смешного выражения лица Виктора. Вроде бы взрослый мужчина, но ведет себя похуже ребенка. Стрикен, например, совсем не строит рожицы. Игра начинается, Виктор делает первый ход. Он напряженно всматривается в каждую фигуру, но играет не обдуманно. В первую же минуту он лишается коня и ферзя и двух пешек. Рик идет на прямую атаку, Виктор всячески обороняется. Он не дорожит пешками, делает их напрасно жертвенными фигурами. Кажется, Виктор забывает цель игры: свергнуть королеву противника. Он же упорно хочет убить надоедливого коня Рика, который уничтожает его «войска». Проходит три минуты, а Рик уже ставит шах. Через тридцать секунд и мат. Это была самая быстрая игра в истории Рика. Почти мгновенно он еще никого не выигрывал. Виктор хмурится и хмыкает.  — Дурацкая игра, — заключает он. — Голова от нее болит.  — Над шахматами надо думать, — изрекает Бакстер голосом Исы. «Тоже мне, учитель здесь нашелся!».  — Ты совсем не дорожил пешками, — говорит Рик. — И, впрочем, любыми другими фигурами.  — Пешки созданы для того, что жертвовать ими ради королевы.  — Иногда даже самая жалкая пешка может стать для тебя очень серьезным соперником. Виктор закатывает глаза. Он делает это так часто, что порой глазница полностью прячутся за подвижное верхнее веко, и он на секунду становится похожим на Кери. Он облокачивает голову об кулак и улыбается уголком губ.  — Например, как сейчас, — говорит он и пальцем откидывает пешку, которая выбивает королеву Рика с доски. — А еще я выбью твоего коня, а потом и всех остальных. Фигуры Рика разлетаются в стороны, Виктор усмехается.  — Такая игра мне нравится. Рик никак не реагирует на выходку Виктора. Он прикрывает глаза и скрещивает руки на груди. Пусть ребенок хоть немного порадует себя. Но Бакстера игра Виктора не нравится. Он поднимает его за шкирку, словно тот ничего не весит, и заставляет встает из-за стола.  — Да, Рик, ты прекрасно играешь шахматы, но тебе никогда не уговорить Кери бежать с тобой. И камеры твои ничего не значат! — злобно шипит Виктор, и Рик приоткрывает глаза, ногти его начинают вбиваться в кожу через ткань рубашки. По его выражению лица видно, как он сдерживает себя, чтобы не ответит Виктору такой колкостью или не встать и не ударить его. Все обращают на них внимание.  — Что у вас там происходит? — раздражается Иса, приближается к троице. Кладет руки на бока и строго прожигает их взглядом, словно они кучка непослушных детей. Хоть, в какой-то мере они навсегда останутся для нее детьми, ну, конечно, кроме Бакстера.  — Ничего особенного, — улыбчиво изрекает Виктор, будто минуту назад не его грубо вытолкнули из-за стола. — Мне просто нечем себя развлечь, — жалуется он и достает из кармана брюк игральные карты. — Может сыграем?  — Я не… — хочет отказаться Иса, но Виктор ее резко перебивает.  — Если вы со мной сыграете, я не буду создавать хаос. — Этот аргумент всегда срабатывает. Иса нехотя кивает головой, и Виктор тянет ее за свободный столик. Эта женщина любит во всем порядок. Оставшееся время Виктор с интересом играет с Исой, пухлые щеки которой краснеют, когда она проигрывает. Эта тучная женщина очень азартная, и Виктору эта ее черта нравится, хоть она ее и ненавидит. Что для одного человека является пороком, то для другого считается сокровищем. Наконец-то слышится звонок. Время для совместного времяпрепровождения заканчивается, начинается свободное. Виктор мгновенно прощается с Исой, оставляет карты на столе и вылетает первым из комнаты отдыха, толком не доиграв. Он бежит со всех ног в комнату и первые в жизни запирается на ключ. Здесь Бакстер его не достанет. За час полного одиночества Бакстер остынет (Виктор слышал, что Энди позвал Стрикена и Кери к себе, чтобы прочитать им новую сказку. Бакстер сильно расстраивается, когда кто-то при нем читает детские рассказы. Они напоминают ему те беззаботные дни, когда он читал их сыну) и забудет его проделки. И чем ему теперь заняться? Виктор грустно поглядывает на треснувший экран и сломанный руль. Может удастся запустить игру? Виктор вешает экран на стену и нажимает на кнопку включения, подключает к консоли имитацию руля и с надеждой ждет. Проходит секунда. Еще. И еще. Экран остается черным. Виктор злится и откидывает руль в сторону. Ненавидит себя и свой вспыльчивый характер. Если бы он сегодня утром сдержал себя, когда руль немного заборохлил, из-за чего он и попал в аварию, не сидел бы, покачиваясь из стороны в сторону в кресле, и не обзывал себя у себя в голове. Перед глазами Виктора плывут все его разбросанные вещи. А у него в комнате, и правда, стоит хаос. До ужина еще полтора часа, а он уже умирает от голода. Встает с кресла и открывает корзинку, где храняйтся все запасы украденной еды. Он оказывается почти пустым, только на глубине лежат три стебля мяты не первой свежести, но Виктор все равно кладет один стебелек под губу и тяжело вздыхает. Он умрет от голода, если его так будут кормить. Подходит к зеркалу и смотрится в отражение. На его сухой, безжизненной, похожей больше на чешуйки, коже где-то слабо проглядываются покраснения. Только аллергии ему не хватает. Как же он хочет избавится от этого несовершенного гена, чтобы больше никогда не видит это лицо, которое словно обмазали глиной, и чтобы наконец-то увидеть Россию. Зато у него необычные зеленые глаза, короткие мягкие волосы, милая улыбка, да и, вообще, чего греха таить, он самый привлекательный и красивый мужчина в Доме Уродов. Виктор улыбается отражению и подмигивает сам себе. Он не нарцисс, но иногда любит полюбоваться собой. В одни дни он признает себя Богом красоты, а в другие — ненавидит каждый сантиметр себя. Виктор цокает языком, когда видит через зеркало мусор на полу. Придется все-таки убраться. Он не любит это занятие, но зато убьет время. Первым делом тащит экран и руль к двери, открывает ее и выкидывает барахло. Экран бьется об стенку коридора и покрывается трещинами еще больше, руль ломается на лету. Одна из деревянных ставок ломается из-за удара. Адам убьет Виктора, поэтому последний вновь закрывает дверь, но теперь оставляет ключ в скважине. На всякий случай. Вешает картину на стену и секунды две любуется ею. Когда-нибудь он обязательно увидит Волгу-реку. Для начала Виктор решает, что необходимо привести в порядок все раздвижные ящики. Он не открывал их примерно два года. Его потрепанная толстая тетрадь для учебы лежит на столе вместе с ручкой. Виктор переворачивает все содержимое ящиков и садится на пол. Около получаса он разбирает хлам от нужных вещей и собирает один ящик. Когда он смотрит, сколько остается ему еще сделать, он приходит в отчаяние. Его терпения хватает еще на пятнадцать минут, но в одно мгновение оно лопается, и Виктор неряшливо складывает остатки неразобранного в пустые ящики и возвращает их на место. Хватит его с этих ящиков. Виктор решает переключить внимание на верхушку шкафа, где любит спать Прах и, конечно, гадить мимо латка. Он выгоняет Праха из излюбленного места, тот взлетает к потолку и ругает его на русском. Виктор оглядывается в поисках чего-то. Не может ведь он вымести помет руками. «Прости, тетрадь для учебы, но ты отлично подходишь». Виктор надеется ее не сильно испачкать. Если что, протрет глянцевую обложку влажной салфеткой. Встает на стул и начинает мести помет на край. После сделает какой-нибудь кулек из бумаги, куда выкинет все фекалии, но случайно все роняет на себя. Виктор чертыхается. Отряхивается, откидывает тетрадь. Спускается со стула. Хватит его на сегодня уборки. Ложится на кровать и пытается заснуть, но живот не дает ему покоя. Все оставшееся время он лежит с закрытыми глазами и пытается не обращать внимание на Праха, который уже около пяти минут не может удобно устроиться на нем, чтобы заснуть. С самого детства он мечтал о собственном вороне, которого обязательно назовет Прахом несмотря ни на что, и сотрудники Дома Уродов исполнила его мечту. Правда, пришлось ждать очень долго. Прах появился у Виктора в двадцатипятилетнем возрасте, почти сразу же после объявления гибели всех людей Исландии и закрытии его границы. В один из обычных дней Иса постучалась к Виктору, зашла в его комнату и опустила на пол железную клетку с белой вороной. Огляделась, нахмурилась и поругала за беспорядок. Виктор только закатил глаза и подскочил к клетке.  — Прах! — изрек радостно он.  — Это самка, — сказала Иса.  — Да мне все равно. Еще она белая и совсем не похожа на прах, но это меня не останавливает. Прах была уже взрослой птицей, поэтому долго привыкала к Виктору. Все руки Виктора были в ранах. Впрочем, сейчас ничего не изменилось. Прах не перестала кусать его. Наконец-то постояльцев приглашают на ужин. Виктор бежит самым первым, быстро моет руки и уже хочет занять любимый столик, как два повара его останавливают. Они указывают на одноместный столик где-то в углу, чтобы он не воровал еду у друзей. А еще говорят, что его уже ждет его порция овсяной каши. Виктор ругается с поварами. Мало того, что его накормили пшеничной кашей на обед, и сейчас хотят подсунуть овсяную, которую он не переносит. Он требует вкусной еды, но повара, как мантру, повторяют, что у него диета. Виктор горячится не на шутку и объявляет голодовку. Проходит за одиночный столик, скрещивает руки на груди и всем видом показывает, что он намерен серьезно. Постояльцы лакомятся любимыми блюдами в свое удовольствие, переговариваются, смеются и шутят. Виктор чувствует себя одиноко, изредка он поглядывает на друзей. Он сидит один, совсем как Рик. Даже Бакстер садится с Кери, Энди и Стрикеном. Специально занимает место Виктора, прекрасно зная, что он все видит и злится. Виктор не притрагивается к еде. Совсем даже на нее смотрит, хоть и безумно хочет есть. Ничего страшного, ему стоит еще немного потерпеть, и повара вынесут ему вкусных блюд. Ведь они не оставят его голодным. Но неожиданно слышится звонок, предупреждающий о окончании ужина. Неужели поварам все равно, что Виктор объявил голодовку? Вот же ублюдки! Виктор молниеносно заглатывает порции отвратительной каши, запивает чаем и выходит с постояльцами из столовой. Поднимает на третий этаж, уже хочет спрятаться в комнате, как Бакстер его ловит.  — Не бойся, бить не буду, — смеется Бакстер, когда Виктор приготовился к самообороне. — Просто хотел спросить, как протекает твоя диета.  — Поиздеваться решил?  — Не мог упустить момента.  — Ничего, когда-нибудь и у тебя появится пищевая аллергия, мой дорогой сердцу товарищ. Бакстер только улыбается, шутливо бьет его по плечу и уходит. Виктор усмехается. Он же сказал, что он остынет и простит все его проделки. Заходит в комнату и вновь закрывается на ключ. Не стоит забывать про Адама. Экран и руль исчезли из коридора, а значит Адам уже знает, что наделал Виктор. Вновь свободное время и вновь нечем заняться. Виктор решает все-таки хоть немного прибраться, но теперь он не будет выворачивать ящики и вычищать помет. Выкинет просто весь мусор с пола и повесит обратно картину, которую Прах вновь уронил. После покормит питомца, протрет салфеткой учебную тетрадь. Когда все задание сделаны, Виктор садится на постель и задумывается над тем, чтобы подшутить над Белыми Людьми. Он прикинется умирающим и засечет время, за сколько минут ему придут на помощь. Но Виктор быстро отгоняет эту идею. Белые Люди не оставят его в покое, пусть он даже пошутит над ними. К тому же не нужно привлекать внимание, когда собираешься красть кухню. Если повара не покормили его, он сам себя накормит. Виктор дожидается отбоя, ждет еще немного, чтобы все крепко заснули. Встает с постели, открывает дверь. Но перед тем, как выйти из комнаты, смотрит на Праха. Она мирно спит на шкафе. Вновь нагадит мимо лотка, чертовая птица. Виктор тихо прикрывает дверь и бесшумно, благодаря ковру, устремляется к лестнице и спускается на первый этаж. Тяжелые двери столовой плохо подаются, но Виктор все же пробирается внутрь. Не сильно темно благодаря панорамным окнам, поэтому Виктор прекрасно ориентируется в пространстве. Заходит в маленькую кухоньку. Полноценно поесть не получится, холодильник стоит на замке, а вот украсть маленькую коробку вкусных, пусть и фабричных, вафель, пучок мяты и одну, нет! две плитки горького шоколада еще как удастся. В планах не было последнее, но повара ему надоели с этой диетой. Без шума выходит из столовой и идет к лестнице, как неожиданно слышит приближающиеся шаги и чьи-то голоса. Кто-то спускается на первый этаж. Виктор прячется за винтовой лестницей и затаивает дыхание.  — Кто будет следующим? — спрашивает анестезиолог у Тинна Фаллова. Какого черта они здесь делают? Белые Люди стоят у лестницы, и Виктор тихо чертыхается. Придется ждать, когда они уйдут.  — Думаю, Виктор Зеленов. Сердце уходит в пятки, когда Тинн Фаллов произнес его имя. Что они хотят сделать? Неужели они придумали, как бороться с его несовершенным геном?  — Нет, прошу вас. Он мне нравится. — Догадка Виктора оказывается неверной. Они что-то планируют не очень хорошее. — Давайте вживлять это устройство в него самым последним. Я переживаю за него. Разве вам его не жаль, он ведь буквально вырос на ваших глазах.  — Конечно, жаль, но рано или поздно это произойдет. Вживление устройства неизбежно. Оно будет во всех постояльцев. — Тинн Фаллов, как назло, делает небольшую паузу. Виктор боится, что его обнаружат. Он перестает даже дышать, но вот сердце слишком громко стучит где-то в висках. О чем они, вообще, говорят? Что за устройство такое? — Но ты только представь, каким он станет совершенным оружием. Виктор полностью доверяет нам, он не станет сопротивляться. Стрикен сможет без проблем управлять им. — Управлять? Что за чушь он говорит? — С Риком будет сложнее. Молодой анестезиолог вздыхает.  — Какая же никчемная жизнь ждет Стрикенфинда Бастьена. Управлять собственными друзьями и знакомыми, разрушая города и страны.  — Его способности обязаны работать, ты так не считаешь? На его месте должен быть Гордон, но он все испортил. Неожиданно плитка шоколада соскальзывает с коробки и падает на пол. Тинн Фаллов и анестезиолог прекращают разговор. Все-таки услышали. Виктор забивается поглубже под лестницу. Белые Люди медленно приближаются. Если они его найдут, они, скорей всего, от него избавятся. Виктор не хочет закончить жизнь сегодня. Он еще не сел за руль электромобиля и не увидел Россию. Виктор задумывается, чтобы кинуть коробкой в Белых Людей и броситься бежать, но внезапно, откуда не возьмись, появляется Прах и нападает на них. Тинн Фаллов пытаются от нее отбиться, но Прах не отступает. Они кричат и охают, когда Прах бьет их мощным клювом и царапает. Убегают в столовую, Прах за ними. Они, наверное, бегут к посту Псов, искать у них защиты. Виктор мгновенно срывается с места, не забыв поднять упавший шоколад. Бежит в свою комнату, запирается, откидывает в сторону украденное. Позволяет себе отдышаться. Надеется, что Прах не станет преследовать Белых Людей до поста, иначе Псы убьют ее. Закусывает губу. А если станет? Мысль, что он может лишится Праха, словно бьет его током. Виктор открывает дверь и уже хочет отправиться на выручку другу, как слышит тихое знакомое сопение. Оборачивается и замечает спокойно спавшего на шкафе Праха. Он в такой же позе, что перед выходом. Голова лежит на краю, крылья расставлены в стороны.  — Что за черт здесь происходит? — вслух вопрошает Виктор. Волосы дыбом стоят на руках, мурашки пробегаются по телу. — Он не мог так быстро возвратиться! Быстро моргает, жмурится, но Прах никуда не исчезает. Нет, это не иллюзия и не галлюцинация. Он даже ущипнул себя, чтобы удостовериться в этом. Прах не мог самостоятельно толкнуть массивные двери, чтобы выбраться из столовой, и незаметно пролететь мимо Виктора. Тогда, как он оказался в комнате? Он будто никуда не вылетал, его сон глубок и сладок. Но на Тинна Фаллова и анестезиолога напал именно он. Что за черт творится? Если бы Гордон был жив, он бы подумал, что это его рук дела. Он любил всячески издеваться над ним, создавая иллюзии. Виктору не шутку страшно. Но становится еще страшнее, когда раздается крик Кери.