Дом Уродов

— Спасибо всем, кто пришел на тренировку, — добродушно благодарит Иса всех постояльцев третьего этажа, словно у них был выбор. — Вы можете быть свободными. Дальше по плану учеба. — Встречаемся у меня, — сообщает Стрикену и Бакстеру Виктор. Эти оба отшиваются возле него. — Передайте Кери. Я должен кое-что вам рассказать. — Собираться будем у меня, — заявляет Бакстер и шутливо бьет локтем в бок Виктора. Последний закатывает глаза. — У тебя не убрано. Но перед учебой постояльцы должны переодеться в чистую одежду. Стрикен аккуратно складывает грязные вещи в корзину, открывает раздвижной ящик, вываливает на стол все самое необходимое: две ручки, черную и синею, толстую тетрадь. Сегодня по расписанию запланировано чтение и чистописание. В первом уроке ему нет равных, в последнем он полный лузер. Стрикен спускается на второй этаж, здоровается с Никелем, стариком лет шестидесяти. Говорят, месяц тому назад Белые Люди победили его несовершенный ген, и совсем скоро он пройдет операцию на территории Ватикана, где специалисты удалят ему третью ногу, а после Грегер Гао поселит его в Великобритании, предоставит ему жилье и работу. Несмотря на свой возраст, этот старичок очень подвижен и энергичен. Раньше Стрикен верил этому слуху, но сейчас очень в нем сомневается. Заходит в учебную комнату. — Привет, Алиса, — приветствует Стрикен рыжеволосую девочку. Та оборачивается к нему, обводит его презрительным взглядом и отворачивается. Отношения их, к слову, никчемные. Они толком не общаются, а точнее, Алиса не хочет с ним говорит. Высокомерная выскочка, завистливая и грубая. Она не всегда была такой, но резко изменилась, когда узнала, как очень сильно она нравится Стрикену. Это все уловки. Она просто набивает себе цену, поделился с ним Виктор. А еще он сказал, что такое поведение свойственно, наверное, всем женщинам, потому что девушка-повар, которая три года украдкой смотрела на него, отвергла его, когда он признался ей в симпатии. Но Виктор особо не расстроился. Эта девушка-повар особо не нравилась ему. Виктор просто всегда желал иметь себе людей на кухне. Стрикен хмыкает совсем как взрослый. Закатывает глаза, как Виктор. Присаживается на свое рабочее место и упорно не глядит на Алису, хоть очень хочется. — Дорогие мои ученики, сегодня на уроке вы будете читать на скорость. Вам предоставлена одна минута, — объявляет Иса и раздает каждому учебники. — Кто хочет первым начать? Алиса мгновенно поднимает руку, и Иса улыбается ей. Стрикен не удивлен такому порыву Алисы. Она всегда стремится быть первой, правда, особо не получается. Она хвастается, что лучше него пишет, но Стрикен считается лучшим в чтении и в истории. Минута истекает. Алиса довольно быстро читала и показала довольно хороший результат. Но Стрикена это никак не напрягает. Он уверен в том, что он будет лучше ее. Стрикен не самоуверенный, как любит называть его Алиса, он просто трезво оценивает свои способности. Подходит его очередь. Он читает текст без единой запинки, выговаривает слова четко и понятно, не съедает окончания. Иса очень довольна им. — Твой результат феноменальный, — восхищается им она. — Он выше, чем у твоих сверстников. Скажу честно, он выше четырнадцатилетнего Виктора. Этот мальчишка не любит учится. Алиса от слов Исы совсем пухнет и демонстративно отворачивается от Стрикена, который говорит ей не расстраиваться. — Мне все равно, — изрекает она. — Я все равно лучше тебя умею писать. До конца урока они еще немного читают по очереди. Стрикен иногда так увлекается, что порой не слышит того, как Иса останавливает его. Он читает и читает. Проглатывает глазами слово за слово, строчку за строчку, страницу за страницу. Наступает время перемены, которая длится десять минут. Стрикен делает вид, что продолжает читать книжку, а сам украдкой поглядывает за Алисой. Ему интересно, кого она рисует на этот раз. Ее картинам пусть далеко до идеала, но у нее есть огромный потенциал и талант. Говорят, сам Гордон обучал ее этому искусству. Алиса замечает, что за ней наблюдают, отворачивается, прикрывает рисунок рукой, а когда начинается следующий урок, вообще, прячет его в тетрадь. — Сегодня вы должны переписать текст, который недавно читали. Стрикен совсем расстраивается. Он громко вздыхает и облокачивается головой об руку. Он, конечно, обещал Грегеру Гао, что при следующей их встрече научится понятно для всех писать, но он так ленится. Одна только мысль, сколько предстоит переписать, приводит его в уныние. Алиса довольно улыбается его реакции. Проходит минут десять, а Стрикен уже устает. — Почему писать так трудно и скучно? — жалуется Стрикен, тяжело вздыхает. Его кисть уже начинает побаливать, буквы выходят кривыми, непонятными, и Иса, как строгий учитель, заставляет его писать снова и снова одно маленькое простое предложение. — Все дети твоего возраста уже пишут по две страницы сочинения, учась в школе. Ты немного от них отстаешь, — отчитывает его Иса. — Он сильно отстает от них, — вставляет свои пять копеек Алиса. Стрикен злится в душе. Он хочет сказать ей что-то колкое, от чего ей станет также дурно, но не может произнести и слова, которое способно ранить ее. Не хочет ее обижать. — Я ненавижу писать. Это глупое занятие! — восклицает Стрикен и отбрасывает ручку в сторону. Отворачивается от Исы, скрещивает руки на груди. Почему он должен заниматься тем, что ему не нравится? — Ах так? — восклицает Иса, приближается к нему и приглаживает волосы Стрикена. Он любит, когда она так делает, поэтому пытается извернуться, но ничего не получается. — Значит, сегодня история отменяется. -Что? Это как?.. — недоумевает он. — У нас по расписанию нет никакой истории. — Я хотела рассказать тебе, что же произошло в Исландии. — Глаза Стрикена тут же ярко загораются. Он так давно просил ее об этом, что это почти превратилось в мечту. — Я подумала, что будет здорово порадовать тебя, как ты меня своим послушанием и упорством, но, увы, сегодня ты меня огорчил. — Нет! — возмущается Стрикен. — Вот, Иса, посмотри, я уже пишу. — Он подбирает с пола ручку, кладет палец на нужную строку и усердно начинает выводить буквы. — А пока я переписываю, ты можешь начинать. Иса прыскает в кулак. Широко улыбается. Гладит по голове Алису, которая сжирает Стрикена недовольным взглядом. Она вспоминает те дни, когда она обучала Гордона с Кери, которые так мило переглядывались на уроке, которые перекидывались записочками, которые помогали друг друг другу на уроке. Когда они сдавали экзамены, будучи взрослыми, шепотом подсказывали друг другу ответы на языке Виктора, а она делала вид, что не понимает, что происходит. Но самым любимым ее учеником являлся Виктор, великий лентяй и бездельник, который часто не выполнял домашнее задание и умудрялся прогуливать уроки, но чудесным образом запоминал всю информацию на лекциях. Иса обучала Виктора три года. Когда она прибыла в Дом Уродов, ему уже исполнилось одиннадцать лет. Стрикен похож с Виктором в одном: такой же смышленый, который любит добиваться своего. — Что ты знаешь сейчас про Исландию? — Что ее не существует. Остров есть, а людей там нет. И границы закрыты. Но что там произошло, я могу только догадываться. — Катастрофа, случившаяся в Исландии, произошла относительно недавно. Три года тому назад. Взорвалась электростанция. СССМ пытался помочь людям, но было поздно. Взрыв был сильный, да и сама электростанция была огромной. Люди гибли тысячами каждые два часа из-за высокой радиации. Это была великая потеря для целого мира. — Иса выдерживает недолгую паузу. О чем-то задумывается. Говорит ему или нет? — Правда, выжал один молодой мужчина. Он пересек воды Атлантического океана на доске, которая держала его на плаву. Приплыл к берегам Фарерских островов, пробежал три километра до одного маленького городка, каким-то образом забрался на крышу невысокого дома и начал кричать. Он говорил, что на границу Исландии высадились Белые люди, врачи, развернули палатки и обязали прийти всех на вакцинацию от какого-то опасного вируса. Те, кто шел туда, больше не возвращались. Этот мужчина до жути боялся крови и боли, поэтому остался дома. И несколько десятков человек не соизволили тоже появиться, тогда Белые люди схватились за оружия и начали стрелять по ним. Он чудом выжил. — Но этого не может быть. СССМ никогда не станет стрелять в людей, государство заботится о нас. — Конечно, Стрикен. Этот мужчина подвергся радиации, которая вызвала галлюцинации, к тому же, как выяснилось, с рождения он был… как бы это сказать тебе, — задумывается, скривив губы, — он состоял в больнице для слабоумных. Например, в свои десять он не мог говорить и писать. Прямо как ты, в свои семь лет не можешь написать элементарное предложение. Стрикен опускает голову, смотрит на свои руки. — Неужели я слабоумный? — Ты невежа и лентяй. Вот ты кто! — восклицает Иса. — Продолжай писать. — Хорошо, — вздыхает Стрикен. — Но все равно, это так скучно. Он пишет молча недолго, примерно пять минут. Задается вопросом: — А где теперь обитает этот мужчина из Исландии? — В Норвегии. — Что? — громко изумляется Стрикен. Разве Норвегия пригодна для жизни ддля людей? — Он решил отдалиться от общества, и глава территории Великобритании не мог противиться с его решением. Он построил ему маленькую хижину и подарил снегоход. И раз в месяц снабжает его всем необходимым. — СССМ очень добор. Стрикен тратит двадцать минут, чтобы буквы были похожи на буквы и чтобы Иса одобрительно кивнула и погладила его по голове. Кисть правой руки настолько болит, что Иса жалеет его и оставшиеся десять минут позволяет отдохнуть, но с одним условием: он должен будет до завтрашнего дня переписать весь запланированный текст. — Завтра увидимся, дети! — машет рукой, лучезарно улыбается, когда заканчивается учеба. — Ты ведь расскажешь мне немного про Старых людей? — вопрошает он, излучает огромную просьбу. — Расскажу, но на уроке истории. — Ну, это мы еще посмотрим, — тихо хихикает Стрикен. Он прощается с Алисой и вылетает из классной комнаты, бежит в свою. До обеда остается немного времени. Самое время, чтобы преподнести подарок Бакстеру, который он делал на протяжении двух дней на совместном времяпрепровождении. Стрикен слышит, как Бакстер и Кери переговариваются за стенкой (их комнаты соседние). Он молниеносно хватает подделку и выбегает из комнаты. Останавливается напротив двери Бакстера, стучится, заходит. Бакстер опирается о подоконник, на кровати располагается Кери. Они перестают разговаривать. Бакстер недоумевает, чем вызван такой яркий блеск в глазах Стрикен. Тот не может спокойно стоять на одном месте. Его рвет от нетерпения. Переступается с ноги на ногу на месте, будто стоит на раскаленных углях. — Почему ты такой возбужденный? — недоумевает Бакстер, приподнимает удивленно бровь. — Ты ненавидишь солнце, потому что оно тебя убивает. Но, если тебя будет согревать ненастоящее, мое, ты полюбишь его! — на одном дыхании выдает Стрикен, подбегает к Бакстеру и вкладывает в его ладонь самодельную плоскую модель солнца на веревочке. Бакстер может повесить его на лампу и любоваться им. Бакстер смотрит ошарашенно на подарок, после его взгляд смягчается. Он завлекает Стрикена в объятия и благодарит его. Кери улыбается. — А о чем вы говорили? — интересуется Стрикен. — Нас до сих пор беспокоят твои слова. Стрикен, пойми, это очень важно. Ты ведь не лжешь на счет Белых людей? — Я всегда говорю то, что вижу и никогда не лгу! — уверенно заявляет Стрикен, несмотря на то, что он соврал им, когда сказал, что читал письмо Яна Мирра. — Нам еще что-то хотел рассказать Виктор, — напоминает Кери. У нее очень дурное предчувствие. В последнее время они собираются, не чтобы дружески пообщаться, а чтобы обсудить что-то очень серьезное, касающиеся сотрудников Дома Уродов. — Собираемся у Бакстера. — Я знаю, после обеда, — говорит Стрикен. — Интересно, не поменяется ли погода сегодня, как вчера? Норвегия очень редко радует отличной погодой. Ей по душе метели, вьюги, но сегодня солнце насильно прорывается через пелену тяжелых туч. Солнечные лучи пробивают сквозь замершие окна. Проходит обед и наступает время свободного времени. Четверка Глупцов собирается в комнате Бакстера, и Виктор рассказывает все, что произошло с ним вчера. — Это все, наверное, галлюцинация. — Бакстер сразу отнесся скептически к рассказу Виктора. То, что он говорит, полный бред. — Галлюцинация? — возмущается Виктор. — А коробка с вафлями у меня магическим образом появилась в комнате? — Я верю Виктору! — подает голос Кери, которая все это время молчала. — Гордон ведь действительно мог управлять другими людьми, а способности Стрикена очень похожи на его. К тому же Рик говорил, что Ян Мирр в своем письме к Эмме Миллер писал о вживлении какого-то опасного устройства. Ты ведь тоже это слышал, Бакстер! Тут холодок пробегается по каждому. Члены Четверки Глупцов молча переглядываются. Не бывает таких случайных совпадений. — Что нам теперь делать? — испуганно вопрошает Стрикен. Его сердце стучит с бешенной скоростью. Его могут использовать, как пульт для управления? От этой мысли становится не по себе. Пузатые, тяжелые сугробы расчистили перед прогулкой. Сейчас они разрушенной горкой стоят возле каменной стены, которая окружает задний двор. Если новенький поступил бы в Дом Уродов и вышел бы сегодня на прогулку, у него обязательно бы разорвало крышу от такой красоты. Для постояльцев, которые прожили в стенах лечебницы больше года, непривычный, завораживающий вид не привлекает. Безусловно, в снежных просторах много красоты, но и много опасностей. Следует быть осторожным. Норвегия беспощадна. Постояльцы рады этой прогулке. Но особенно рад Прах, паривший над Домом Уродом и создающий петли. Она то взлетает ввысь, то падает, но вовремя раскрывается крылья. Ее громкий голос раздражает многих, но никто из постояльцев не говорит Виктору загнать птицу обратно. Потому что, в какой-то степени, каждый мечтает о свободе. И не справедливо ограничивать кого-то в этом. Прямо по центру заднего двора располагается ледяная статуя Форра Миллера, которой не суждено растаять в этом месте. Слабые лучи солнца, врезающиеся в лед, делают его прозрачным, образуют радужные переливы, которые видят постояльцы с острым зрением. — Зачем Грегер Гао заходил к тебе? — вопрошает Стрикен. — Сказал, что меня ждет сюрприз, о котором я даже не могут мечтать, — с дрожащим голосом отвечает Энди. Ему куда более холодней, чем остальным. Не помогают даже два тулупа и теплая шапка-ушанка. — Ты единственный, у которого не нашли камер. Единственный, который не подвергается медикаментам и обследованиям. Тебя только осматривают и тщательно прочищают мозги. Еще и сюрприз какой-то. Ты определенно любимчик для сотрудников. -Ты меня уже достал. Никакой я не любимчик! — Разве это плохо? Если любимчик, значит оставят в живых, когда нас всех убьют. Грегер Гао интересовался у Стрикена о его силе. И попросил сообщить, когда произойдут какие-то внутренние изменения. Неужели он хочет превратить его в ужасное чудовище, который будет управлять собственными друзьями? Стрикен не желает в это верить, но здравый смысл говорит, что, скорей всего, человек, которого он любит и которому доверяет, просто использует его. — Что за бред ты несешь? — возмущается Энди. — Сперва Ян, сейчас Хворост, как думаешь, кто будет следующим? Но никто не может ответить на этот вопрос. Стрикен винит себя в этом. Если бы он мог видеть будущее, то точно ответил бы на него. Если бы его способности развивались быстрей, он бы мог знать ответы на все вопросы. Он мог бы защитить друзей. — Кажется, метель возвращается. Ох, — тяжело вздыхает Бакстер, — и почему же так долго? — Долго? Прошло только пятнадцать минут, — недовольно скрещивает руки на груди Виктор. Время прогулки так молниеносно пролетело, что он глазом не успел даже моргнуть. — Я чувствую, как уже горю, — выдает печально Бакстер. Даже слабые солнечные лучи воздействуют на его кожу. Была бы возможность закрыть лицо осколками, он бы воспользовался ею. Поднимается ветер. В мгновение солнце закрывает длинная свинцовая туча. На Норвегию вновь нападает серость, уныние. Буквально через несколько минут метель развернется разрушительной, беспощадной. — Прах, возвращайся, — кричит в небо Виктор. Птица издает громкий возглас. Ему не хочется возвращаться в тесную комнатку, но ослушаться Виктора она не может. Она стрелой летит к земле и неожиданно нападает на Роберта, который следил за порядком на прогулке. Прах кричит, пытается поцарапать Роберта и старается выбить клювом единственный глаз. Три года тому назад он по осторожности лишился правого. Кажется, говорили, что он случайно повредил глаз об край стола. Каким образом, не понятно. Роберту удается схватить птицу и откинуть ее в сторону. Та сильно ударяется об ледяную статую и падает на землю. — Прах! — кричит Виктор и тут же подскакивает к нему. Он осторожно поднимает его. Когда прикасается к правому крылу, тот издает мучительный вопль. — Держи свою пташку при себе, иначе я не отвечаю за себя, — рычит на него Роберт. — Что ты сказал? — злится Виктор, двигается на Роберта, но резко останавливается. Вспоминает, что на руках его Прах, который скулит, подобно щенку. Виктор с дрожью вздыхает, смотрит на него. — Черные берега, — тихо произносит Прах и глядит на него одним взглядом. Другой прикрыт. «Черные берега» — фраза, которую она повторяет изо дня в день и которую не понимает Виктор. От кого могла Прах научиться ею? — Я спасу тебя, — уверенно изрекает Виктор и бежит внутрь Дома Уродов, бежит изо всех сил к Белым Людям.