You’ve Got My Devotion (Hate You Sometimes)

Гарри организует телефонный звонок со своим психотерапевтом Селестой сразу после того, как получает от Джейн разрешение на встречу. Он не может встретиться с ней лично, так как она в Лос-Анджелесе, но в последнее время все это очень даже уместно. Кроме того, раз уж ему придется снова встретиться с Луи, ему точно нужно выговориться кому-нибудь. Селеста не дает ему повесить трубку после окончания оговоренного времени и держит его на линии еще пятнадцать минут, непринужденно уводя его от нервного срыва. Она соглашается, что, хотя это довольно странное и затруднительное положение, через которое не многие из ее клиентов когда-либо проходили, это не значит, что он не может справиться с ним с помощью механизмов преодоления, которым она его научила. Своим очаровательным южным акцентом она заставляет его пообещать, что перед встречей с Луи он помедитирует, а затем перенесет все свои чувства на бумагу, чтобы ему не пришлось держать всё внутри до следующего звонка. Час спустя, чувствуя себя немного более непринужденно и расслабленно, Гарри направляется на встречу. Встреча проходит в центре Лондона, в их временном офисе. Там будут менеджер Гарри, менеджер Луи и представитель Capitol Records, который прилетел из Лос-Анджелеса. Найл и Лиам согласились, что, хотя это касается их участия в One Direction, в сущности они здесь для моральной поддержки. Найл и Лиам уже на месте, когда приходит Гарри. Как и следовало ожидать, Луи опаздывает. — Как ты, Хаз? — спрашивает Найл, похлопывая приятеля по плечу. За годы, прошедшие с тех пор, как One Direction распались, Найл — тот, с кем Гарри поддерживал контакт больше всего. Он постоянно подстрекает его на встречи, даже в те дни, когда Гарри просто хочет оставаться в постели целый день. Он также самым вокальным образом поддерживал сольную музыку Гарри, посылая голосовые сообщения о каждой песне с альбома «Harry Styles» всякий раз, когда Гарри получал возможность отправить демо. Взамен, Гарри прикусывает язык и не болтает о Луи (хотя это бывает трудно, зная, что Найл довольно близок с его бывшим) и тайно посещает все концерты Найла в Лондоне. — Хорошо. Отлично, — говорит Гарри, а потом поправляется: — Бывало и лучше. — Твиттер сходит с ума, приятель, — говорит Лиам, приветственно обнимая Гарри. — Выведено уже около пяти посвященных всему этому хэштегов. Боже, я никогда не думал, что доживу до этого дня! С ума сойти. Лиам, занятый родительством в Лос-Анджелесе, живет жизнью, настолько далекой от жизни Гарри, что иногда кажется, будто One Direction — это единственное, что объединяет их. Даже их сольная музыка находится на совершенно противоположных концах спектра. До недавнего времени Гарри и Лиам чувствовали, что их дружба существует только на основе общего опыта, и они довольно редко пересекались во время перерыва. Но когда несколько месяцев назад начались разговоры о туре по MITAM, Гарри по-настоящему наслаждался их неожиданно возрожденной дружбой. — Всё настолько плохо? — Гарри морщится. — Даже хуже, — добавляет Найл. — Серьезно. Меня преследовали всю дорогу до офиса. — Господи, — вздыхает Гарри. — Эм, извините, всё это… — Эй, — Найл толкает его локтем, — Ни о чем не переживай. Это ведь я снял то видео, не так ли? — Ты прав, — Гарри мрачно смотрит на Найла. — Это твоя вина, Найл. Но затем он выходит из образа и улыбается, заставляя Найла расхохотаться. — Гарольд, на секунду ты заставил меня поверить, — Найл с облегчением качает головой. Лифт открывается, и из него выходит Луи. Голова Гарри инстинктивно поворачивается. Это второй раз за 24 часа, когда он видит Луи, и второй раз за два года. На нем простая черная толстовка с капюшоном, джинсы и кроссовки. Такой простой, но в то же время такой мягкий. Гарри чувствует, как к его щекам приливает жар, и опускает взгляд в пол. Луи видит, как они дружно болтают, и будто бы собирается с духом. Для чего, Гарри не уверен. Но затем Луи расплывается в яркой улыбке, как будто то, что Гарри только что увидел, было иллюзией. Он проходит мимо Гарри и обнимает Найла, а затем и Лиама, при этом оживленно болтая. Гарри ждёт, не зная, что делать. Он уже бывал в такой ситуации. Еще в 2016 году, после того как Гарри вернулся в Лондон после съемок «Дюнкерка», он столкнулся с Луи на вечеринке по случаю дня рождения Лиама. Он готовился к худшему, но в глубине души надеялся, что прошло уже достаточно времени, чтобы они могли вести себя дружелюбно. Однако вместо этого Луи вел себя так, словно это была лучшая ночь в его жизни — слишком весело, слишком шумно. Просто душа вечеринки. И ни разу не взглянул на Гарри. По крайней мере, не тогда, когда Гарри смотрел на него. По крайней мере, в тот вечер Гарри было на что отвлечься. Он мог спрятаться. Сейчас же ему некуда идти. Он беззащитен. Он не хочет совершать ничего такого, что может выставить его дураком. Поэтому он молчит и ничего не делает. Найл поднимает брови, глядя на Гарри, но тот лишь качает головой, словно говоря: «не волнуйся, ничего страшного». — Все думают, что вы все еще вместе, — заявляет представитель Capitol Records, Эдди, даже не поздоровавшись, когда четверо участников группы наконец располагаются в комнате для совещаний. Менеджер Гарри, Джейн, и менеджер Луи, Хелен, сидят по обе стороны от него. Джейн ободряюще улыбается Гарри, когда он входит. Гарри садится первым, и Луи намеренно ищет себе место как можно дальше от него. Найл и Лиам заполняют промежуток между ними. — Даже если очевидно, что видео старое? — спрашивает Луи, откидываясь на спинку стула так, что его ноги отрываются от пола. — Волосы Гарри… — Да, даже учитывая длину волос Гарри. Это то, во что они хотят верить. — Какие у нас варианты? — вставляет Гарри, немного хмурясь. — Ну, мы могли бы сделать так, чтобы все выглядело натурально — простите за каламбур, — Эдди издает смешок, видит направленные на него каменные взгляды, и снова становится серьезным. Он смотрит в свои записи. — Гм, что ж. Мы подтвердим, что да, вы были парой в течение многих лет во время группы, но что вы дружелюбно расстались некоторое время назад и находитесь в хороших отношениях. Луи даже не смотрит на Гарри, когда произносит эти слова: — Они на это не купятся. Ауч. Гарри стискивает зубы. Луи игнорирует его. Эдди переводит взгляд с одного на другого с выражением потерянного щенка. — Ладно… — он снова смущенно смотрит в свои записи. Кто-то должен был подготовить этого парня к дерьмовому шоу под названием Harryandlouis. — Вариант второй. Мы полностью игнорируем это. Продолжаем в том же духе, объявляем даты тура MITAM на 2020 год раньше, чем предполагалось, и надеемся, что этого будет достаточно, чтобы отвлечь всех от видео. — Не сработает, — огрызается Луи, с каждой минутой раздражаясь все больше. Теперь он сидит прямо, быстро постукивая пяткой по полу. Один из его нервных тиков. — У тебя есть идеи получше, Луи? — спрашивает Гарри, его баритон эхом отдается в маленьком пространстве. — О, я полагаю, у тебя есть? — Луи поворачивается, впервые за всю встречу глядя ему прямо в глаза. Краем глаза Гарри видит, как пальцы Найла поднимаются ко рту. Он грызет ногти только в стрессовых ситуациях. — О, так ты заметил, что я здесь, — Гарри поднимает брови. Это пустяк, чертов пустяк, но голубые небесные глаза Луи становятся ледяными, и, словно срабатывает спусковой крючок, это приводит в ярость и Гарри. Он не может поверить, что прошлой ночью увидел что-то нежное, что-то необузданное, и это было мгновенно вырвано у него. — Что? — глаза Луи сужаются, но на его лице мелькает удивление. Как будто он не ожидал, что Гарри укусит его в ответ. Потому что Гарри редко это делает. — Я просто удивлен. Думал, что ты всю встречу будешь разговаривать со стеной, а не со мной, — медленно и холодно говорит Гарри. — Ребята, вам не кажется, что, может быть… — нерешительно начинает Найл, но Луи обрывает его. — Ты не имеешь права говорить мне это, — отвечает Луи, выглядя более сердитым, чем Гарри ожидал. — Это ничто по сравнению с годами… — Луи… — Лиам предупреждает, но остается незамеченным, как и Найл. — Почему ты все время это говоришь? В отношениях участвуют двое, Луи, — его голос недоверчиво поднимается на октаву. Они оба забыли, что в комнате с ними еще пять человек. — Ты переехал. Ты перестал звонить. — Верно, я забыл, что Гарри Стайлс не может сделать ничего плохого, — руки Луи раздраженно поднимаются вверх. — Заткнитесь, вы оба! — рявкает Найл, привлекая внимание всей комнаты. Он моргает, ошеломленный собственной агрессией. Он быстро приходит в себя, переводя взгляд с Луи на Гарри, которые выглядят так, будто им дали пощечину. — Я не хочу больше это выслушивать. Прошло почти три года, а вы все еще не можете находиться в одной комнате, не ссорясь при этом, как кошка с собакой, — он оглядывается по сторонам и, видя, что никто ничего не отрицает, добавляет: — Это безумие! Если вы и дальше будете так себя вести, я отменю весь этот тур с возвращением. Паника охватывает всех в комнате, потому что из всех присутствующих Найл был тем, кто больше всех горел желанием о воссоединении. Тем, кто болел за них всех с самого первого дня перерыва. Это он сказал, что бросит все и вся, если его позовут в One Direction. И теперь, когда это наконец происходит, когда они вчетвером подумывают о коротком турне по альбому, который им так и не удалось исполнить, он угрожает всё отменить. Луи, похоже, собирается возразить, но Найл продолжает:  — Я серьезно, Томмо, — он поворачивается к Гарри, — вы оба. Я не хочу быть рядом с вами, когда вы в таком состоянии. — Мы не будем такими все время, — защищается Луи, хотя не похоже, что он сам в это верит. — Я не хочу этого слышать! — кричит Найл, и Гарри не верит своим ушам. За десять лет, что Гарри его знает, он еще никогда не показывал таких эмоций. Найл всегда был миротворцем. Он оставался хорошим другом и с Гарри, и с Луи во время разрыва и никогда не отзывался плохо о ком-либо из них. В первые несколько месяцев после раскола, когда Гарри и Луи пробовали себя в роли «друзей», Найл всегда держался легко. Он всегда так старался. Но сейчас из-за эгоистичного отношения Гарри и Луи он вышел из себя. — Вернемся ли мы сейчас или через двадцать лет, не имеет значения. Мы должны вести себя как братья, — Найл игнорирует поднятые на слове «братья» брови Луи, слишком захваченный эмоциями своей речи. — Мы делаем это для себя. Не так, как с Зейном. Я не готов окунаться в это дерьмо снова, — Лиам молча кивает рядом с ним, выглядя благодарным за то, что на него не кричат. — И прямо сейчас вам двоим есть над чем поработать. Мне все равно, как вы это сделаете. Но вы должны. Справитесь? В комнате воцаряется оглушительная тишина. — Д-да, — Луи запинается на словах, сверля Гарри взглядом. — Конечно, Найл, — соглашается Гарри, выглядя спокойным снаружи, в то время как внутри он кричит. — Это, эээ, ну, это будет звучать безумно, но есть последний вариант… — вставляет Эдди, заговорив впервые за десять минут. Гарри переводит взгляд на него, почти радуясь, что невинный свидетель вмешался, чтобы рассеять напряжение. — Но он будет означать, что Гарри и Луи будут проводить больше времени вместе, так что, надеюсь, эээ, это позволит им поработать над своими разногласиями. — Я слушаю, — говорит Найл. Эдди переводит взгляд с Джейн на агента Луи, который кивает, давая ему добро. Они договорились о чем-то без ведома мальчиков. — Мы не говорим, что они расстались, — Эдди пропускает слова мимо ушей. — Подождите минутку, — произносит Лиам, все еще хмурясь. — То есть, позволить людям думать, что они вместе? Луи издает холодный смешок. — Скажите, что вы шутите. — Выйдет дешевле, чем парная терапия у психолога, — замечает Найл, выглядя удивленным. — Я не хочу указывать на очевидное, — говорит Лиам, — но если Гарри и Луи позволят людям думать, что они пара, то разве это не будет очередным пиар-ходом? — По сути, Лиам, да, — и когда вся комната дружно стонет, он быстро продолжает: — Очевидно, учитывая вашу историю, — он переводит взгляд с Гарри на Луи, — мы понимаем, что меньше всего вам хочется притворяться. Но если у нас нет другого выбора, возможно счастье в скрытии. Мы должны убедиться, что вы выглядите сплоченными. Все четверо. И ваши отношения… как бы они ни были холодны сейчас у половины группы, это будет очевидно и для фанатов. — Как, блять, мы должны вести себя как влюбленная парочка, когда я выхожу из себя, просто глядя на него? — огрызается Луи, и как бы в доказательство этого, не делает ни единого движения, чтобы посмотреть на Гарри. — И зачем вести себя как полный мудак? — парирует Гарри. — Что я сказал? — Найл почти кричит, эффективно заставляя их замолчать. — Ясно… Это будет трудно, — произносит Джейн впервые за всё время, решив, что Эдди не справится с группой в одиночку. Она бросает на Гарри суровый взгляд, словно говоря: «ты не помогаешь». Гарри опускает глаза, смущенный, как ребенок, получивший выговор от матери. — Мы не заставляем вас делать что-то сверх меры. Но таким образом вы сможете разобраться со своими проблемами в частном порядке, без каких-либо разговорах о расставаниях, драмах, драках, ссорах… без всего это. Без того, чтобы кто-то указывал на то, что происходит на самом деле. Гарри молчит, его взгляд замирает при одной мысли об этом. Правда в том, что замирает его желудок. Ему кажется, что его сейчас стошнит. Он хотел бы, чтобы сейчас никто не смотрел на него в ожидании ответа. Правда в том, что ему хочется накричать на Луи, и он хочет уйти из этой ситуации, и никогда не оглядываться назад. Но он также знает, что это может быть их единственным шансом, который позволит им понять, как не ненавидеть друг друга дольше десяти минут. Они и так упустили годы, не пытаясь исправить положение, не пытаясь поговорить, хоть раз побыть вежливыми. Гарри просто предполагал, что с Луи так будет всегда. Может быть, он ошибался. — Ты действительно допускаешь это, — заявляет Луи, недоверчиво глядя на Гарри. Гарри резко выходит из оцепенения и поднимает глаза в ответ. Они просто пристально смотрят друг на друга, остальные в комнате затаивают дыхание. Иногда Гарри думает, что если они будут смотреть друг на друга достаточно долго, то все эти годы, и боль, и то, что они говорили и не имели в виду (точнее, имели), могут просто исчезнуть. И это, честно говоря, страшнее всего остального — страшнее, чем Луи, кричащий на него, страшнее, чем то, что ждет их в прессе. Потому что если бы они могли просто посмотреть друг на друга, по-настоящему посмотреть, тогда, возможно, Луи увидел бы в Гарри нечто большее, чем человека, разбившего его сердце, и, возможно, Гарри смог бы увидеть в Луи того восемнадцатилетнего парня, в которого он влюбился. И если они справятся с этим, то, возможно, впервые с 2016 года у них появится шанс. Гарри коротко кивает. — Да, допускаю, — говорит он. Видя, что Луи не охвачен вспышкой гнева, Гарри осмеливается добавить: — А ты? — Если это будет похоже на ситуацию с Элеанор… — предупреждает Луи, и фраза растворяется в пустоте. Гарри едва не вздрагивает от этого имени, а Луи глубоко сглатывает от вызванной им реакции. — Если дело дойдет до этого, мы остановимся, — говорит Гарри, и его тело наполняет прилив уверенности. — Но я думаю… ради всех… мы должны попытаться. Найл нетерпеливо кивает, ободряюще похлопывая Гарри по ноге под столом. Лиам посылает Луи мягкую улыбку. — Никаких контрактов, — резко произносит Луи, прерывая зрительный контакт с Гарри. — Никаких чертовых договоров о неразглашении и прочей ерунды. Мы сделаем это по-своему или вообще не сделаем, хорошо? Гарри сглатывает, но во рту у него совершенно пересохло. Луи согласился на это, хотя и неохотно, но, должно быть, сделал какой-то шаг в правильном направлении. Это может означать, что он ненавидит Гарри не так сильно, как думал. Верно? Он чувствует странный, болезненный прилив волнения. Он и Луи. Снова пара. Он должен стряхнуть с себя эту фантастическую мысль, вернуться к реальности. Всё не должно быть так. И все же он не может убить бабочек, поселившихся у него в животе. — О! Да, гм, всё должно быть хорошо… — Эдди заикается, перебирая бумаги. Джейн сочувственно смотрит на Гарри. — Хорошо, — Луи торопливо хватает свои вещи и быстро встает. Он задерживается на мгновение, прежде чем взглянуть на Гарри. Он так много говорит одним своим взглядом. Он спрашивает так много. Бабочки в животе Гарри становятся злее, его желудок сжимается от нервов. Он кивает в ответ. Да, говорит он глазами. Мы можем это сделать. Луи коротко кивает, поворачивается и выходит из конференц-зала. — Неплохо, — Гарри прерывает молчание, глядя на людей, оставшихся в неловком последствии того, что только что произошло. Звук его собственного голоса в пространстве кажется чужим. — Все прошло неплохо. После этого Гарри возвращается к своей машине. Небо заметно потемнело, и покрывало мрака на лондонском городском пейзаже добавляет ему мрачного настроения. Он едет домой без музыки, его мысли слишком отвлечены, чтобы наслаждаться чем-то прямо сейчас. Отвращение на лице Луи вспыхивает в его мозгу, и разум прокручивает те жестокие слова. Он не может поверить, что после стольких лет Луи все еще питает к нему такой гнев. Видеть Луи таким, заставляет его чувствовать себя ужасно. Как будто тот день, когда он уехал, был только вчера. Как, блять, они собираются это провернуть? Он держит всё в себе так долго, как только это возможно. Ему практически приходится задерживать дыхание на последние несколько минут пути. В ту же секунду, как он отпирает входную дверь и переступает порог своего темного коридора, он сдается. И потеряв весь запас адреналина и полностью выйдя из под самоконтроля, Гарри издает дрожащий всхлип.