«– это ты на фотке?»

Это было слишком легко. Настолько, что Дрим даже на секунду засомневался — ну не может же Уилл в самом деле быть таким идиотом! Это попросту невозможно, уму непостижимо. Только конченый кретин, который ни капли не знает о том, как защитить себя от слежки, будет носить поддельный телефон рядом с настоящим. И тем не менее… Оказалось, что Дриму достаточно было лишь посмотреть, что за телефоны находились поблизости основного, который Уиллбур позже отключил, но было уже поздно. Господи, как их троих не поймали еще на моменте подготовки к фестивалю, с ним же работали полнейшие имбецилы. И если в голове Техно немного серой массы все-таки имелось, то Уиллбур всегда был каким-то умственно отсталым, не думая головой, а полагаясь лишь на свои мечты и планы. Он не пытался даже предсказать последствия своих действий, ссылаясь на бесполезность подобных раздумий, и это наводило Дрима на мысль, что парня роняли в детстве. Несколько раз. Этажа эдак с третьего, а то и четвёртого. С размаха. Впрочем, в голову к парню начали прокрадываться неприятные мысли о том, что и его голову встреча с бетоном в младенчестве не миновала. Как еще прикажете объяснить тот факт, что он, словно поехавший маньяк, несколько часов рыскал по интернету, впитывая всю возможную информацию о собеседнике, которую только смог найти или, на крайняк, купить. Ощущения были странные, необычные. Эта привязанность явно не была чем-то нормальным, она скорее колебалась на уровне сумасшествия, но Дрима это не пугало. В данный момент его пугала лишь гнетущая неизвестность касательно местоположения его человека. И это было в разы хуже, нежели какое-то там сумасшествие. Детский лепет, чтоб его. В сети парень так и не появлялся, в отличие от одного контакта, который нет-нет, да и мелькал зеленым огоньком и надписью «в сети» напротив своего наитупейшего никнейма, который Дрим видел в этой дрянной соцсети. А ведь ему приходилось общаться с разнообразными представителями местной фауны, он определенно знал, о чем говорил. Значит, как минимум у одного из знакомых Джорджа был доступ к мобильной версии приложения и, разумеется, сам телефон в наличии. Проблема заключалась в том, что, даже попытавшись отследить местоположение данного контакта, парень столкнулся с некой трудностью, а именно — почти полным отсутствием связи в том месте, где находился контакт, который так требовалось отследить. Программа, собранная буквально «на коленке», просто показала какой-то поселок с одной вышкой связи, помахала ручкой и пожелала удачи в поисках желаемого, гордо удалившись с экрана. Итого он получил около двухсот домов, в которых, возможно, мог бы находиться подросток. И это не было самым худшим в этой ситуации, пожалуй. Самым худшим было то, что, даже знай он адрес с точностью до дома, он не мог быть уверен, что его потеряшка находился именно там, что он ушел вместе с подростком. Неуверенность и неизвестность, словно злобный вирус, поселившийся в груди, поедали парня изнутри, заставляя каждые полчаса заходить в сеть лишь для того, чтобы снова нажать кнопку «F5». Но ничего не менялось. Каждый раз. А потом он переключился на Уиллбура, с удовлетворением подмечая, что местоположение его поддельного телефона в точности совпадало с местоположением подростка. Недолго, не больше часа, наверное. Но совпадало. И Дрим с удивлением обнаружил, что его начинало трясти от неконтролируемой ярости, стоило только подумать о Уиллбуре. Почему в его случае это было чем-то странным, из ряда вон? Да все настолько просто, насколько только могло быть, а от этого и отвратительно. Его трясло лишь от осознания того факта, что этот мудень виделся с Джорджем, говорил с ним когда-то, быть может, даже пил. Да, определенно точно пил. Не может же быть совпадением, что оба страдали от похмелья в один и тот же день. Он не заслуживал этого, не имел просто право на подобные действия. Почему, мать его, он мог, если бы захотел, коснуться парня, а Дрим, хватаясь за голову, мог только крутиться на стуле, с нескрываемой злобой глядя в экран. О нет, он бы не посмел. Не посмел бы коснуться парня хоть одним блядским пальцем. Не посмел бы, если бы не хотел лишиться его. Но факт оставался фактом. На фотографии, найденной на странице у пользователя с ником «Pimpinnit» отчетливо было видно, что Уиллбур, по крайней мере, был лично знаком с Джорджем. И это ой как напрягало. Было трудно поверить, что это знакомство было от, так сказать, доброты душевной. О нет, Уилл был не тем человеком, готовым играть в дружбу с людьми, которые не были нужны ему для чего-то. В последнее время Дрим и вовсе видел в глазах товарища лишь злобу и холодный расчет. И на кой тогда ему вообще сдался Джордж? Да и где он, мать твою?! Стул, с которого парень резко поднялся, падает на пол, выражая тем самым протест к столь пренебрежительному обращению с собой, но Дриму, откровенно говоря, до лампочки на недовольство неодушевленных предметов. Да и, чего греха таить, одушевленных тоже. Но Джордж — не предмет, не игрушка, которую не жалко, в случае чего, выкинуть на свалку за ненадобностью. И парень, к сожалению, убедился в этом уже тогда, когда ощутил настоящий страх, не обнаружив его в доме. Страх, перерастающий в настоящую панику, а после — в ярость. И эта ярость не собиралась исчезать, разгораясь в груди, словно лесной пожар, рвалась наружу, желая сожрать все на своем пути, оставляя лишь обугленные ветки да тушки лесных животных, не успевших скрыться под землей. Парня это не пугало, хоть и должно было, это завораживало. Желание выпустить хаос, поедающий его изнутри, с каждой секундой возрастало, и Дрим, сказать откровенно, был сейчас совсем не против выпустить пар. Этот вечер обещал быть очень интересным. Костяшки пальцев хрустят особенно громко, словно в предвкушении.

***

Это оказалось легко. Слишком легко. Парень окончательно убедился в том, что Уиллбур — законченный глупец, который даже понятия не имеет, как все в этом мире работает, надеясь лишь на то, что запасной телефон сможет, в случае чего, спасти его от опасности. Наказания за побег, за трусость перед планом. За, мать его, лишь вероятность того, что он знает хотя бы примерное местоположение, где мог бы находиться потеряшка. Он явно не думал о том, что найти его адрес будет настолько просто, что не придется даже тратить деньги на дополнительные базы данных — все и без этого лежало буквально на ладони. А также Уиллбур не знал, что сейчас, идя по темной улице, он является безумно уязвимым. Не знал, что Дрим непрерывно следил за ним с того момента, как Уиллбур только вышел из дома. Казалось бы, как можно не заметить слежку на пустой улице, но на деле, дабы преследовать кого-то долгое время, достаточно лишь сохранять дистанцию и лишний раз не шуметь. С выполнением последнего пункта, конечно, мешал снег, упорно продолжающий хрустеть под ногами, но это не вызывало должного внимания со стороны парня, который был слишком глубоко погружен в свои мысли. Это было ошибкой. Глупостью. Верой в то, что он сможет обмануть систему, сбежать. И как же смешно было осознавать, насколько эта надежда была глупа и по-детски наивна. В переулке, в который завернул Уиллбур, дабы сократить свой путь до круглосуточного магазинчика, противно воняло гнилью. Ни то от мусора, ни то от трупов птиц, которые валялись в углу переулка. Травили? В любом случае, Дриму не до выяснения источника вони, пусть та на секунду и заставляет скривиться. Уиллбур начинает что-то подозревать, оглядываясь на парня в капюшоне, натянутом почти что до носа, и, на секунду замешкавшись, останавливается, дабы пропустить незнакомца вперед. Это очередная его ошибка, но он об этом и не догадывается. Не догадывается, пока парень, проходящий мимо, не ударяет в живот, заставляя, зашипев от боли, сжаться, тем самым полностью теряя контроль над ситуацией. Дрим чувствует, как зверь, поселившийся внутри, победоносно рычит, радуясь тому, что ему наконец-то дали немного свободы. Голову заполняет туман, который давит на виски, но от этого становится даже как-то… приятно? Словно с парня упал тяжеленный груз. Становится легче, закладывает уши, а потому Дрим, наверное, и не слышит, как приятно хрустит нос Уиллбура, ударом смещенный в сторону. На снег издевательски медленно падают красные капли, а несколько, словно бы специально, попадают на ботинки Дрима, желая отметить виновника. Только вот будет ли Уиллбур жаловаться? Парень пытается что-то сделать, подняться с земли, быть может даже — достать кастет, припрятанный за пазуху, дабы защититься от многочисленных ударов, но такой возможности ему не дают, хватая за волосы и с силой прикладывая головой о кирпичную стену. Тело мгновенно обмякает в руках, мешком падая на снег, запачканный кровью. Дрим едва сдерживает желание повторить удар, отпуская кудрявые волосы, которые быстро становятся влажными и теплыми, а струйка крови, смешиваясь с каплями из носа, стекает под воротник пальто, пачкая одежду. Дрим фыркает, наблюдая за этим зрелищем, постепенно приходя в себя. Сколько раз он ударил парня, который сейчас лежит у его ног в отключке? Парень помнит лишь самый первый удар. Потом бил он, кажется, инстинктивно, выплескивая свою злость, которая противным комом копилась в нем все это время. Кулаки сами рвались в бой, а рассудок и не думал их останавливать, позволяя наносить удар за ударом. Снова, и снова, и снова. Лицо Уилла превратилось в кровавое месиво, а нос, насколько мог судить Дрим в темноте, был сильно деформирован. Кажись, кому-то придется отдать кругленькую сумму за операцию, дабы вернуть орган в середину лица. Но Дриму плевать на то, какой ущерб он нанес. Его больше беспокоит, какой урок из этого, кхм, наказания извлек Уиллбур. А для того, чтобы это узнать, требуется время. Парень равнодушно толкает Уиллбура носком в бок, переворачивая его, дабы тот не задохнулся в собственной крови. Дриму, откровенно говоря, плевать, но есть информация, которую стоило бы узнать прежде, чем парень отбросит коньки. Остается только ждать, пока тот очнётся.

***

Дрим не из терпеливых, вы знали это? Теперь, как минимум, знаете. Уиллбур узнал об этом тоже, очнувшись от горсти снега, которую с какой-то особой жестокостью швырнули ему в лицо. Парню захотелось закричать на того, кто посмел так жестоко пошутить с ним, но в рот затекала кровь, которую приходилось постоянно выплевывать, а сил на крики и вовсе не было. Все тело ужасно болело, и Уиллбур, попытавшись подняться со снега, мгновенно рухнул обратно в сугроб, заскулив, аки побитый пес. Грудь сковало, словно в тиски, от боли. Как много раз его ударили туда, сколько ребер сломали, упиваясь чужой болью? Парень плохо понимал, что происходило, но почему-то был уверен, что человек, стоявший над ним, вряд ли желает ему добра. Дрим с интересом первооткрывателя наблюдал за тем, как расширились от ужаса глаза Уиллбура, когда тому таки удалось поднять ноющую голову, как он потянулся к карману. Ох, он действительно думал, что его карманы не обшарили, пока хозяин валялся в отключке, вытащив все нужное и потенциально опасное? Даже ключи, которые парень мог бы в теории использовать, как оружие, теперь валялись чуть поодаль, что уж говорить о кастете и телефоне? — Дерьмо… — И тебе здравствуй, Уилл, — фыркает Дрим, отходя на шаг в сторону, будто бы любуясь картиной, которая открылась перед ним. Не каждый день увидишь, как неприятный тебе человек, истекая кровью, валяется на земле, посмотреть есть на что. — Как спалось? — Что, Блейд послал своего… — парень на секунду прерывается, дабы сплюнуть кровь на асфальт, и продолжает. — Своего верного пса, дабы убить меня? — Нет-нет-нет, что ты, — дружелюбно улыбается Дрим Уиллбуру, словно не он минут десять назад довел его до бессознательного состояния. — Я здесь по собственному желанию. Видишь ли, у меня есть несколько вопросов к тебе, которые я намерен задать. А, к сожалению, трупы не умеют говорить. — Блейд замешан в этом? — Дрим закатывает глаза. Завел шарманку. — Нет, завали ебало и слушай, если тебе действительно интересен этот разговор. — А если нет? — Уилл фыркает, чуть приподнимаясь, стараясь принять позу, в которой не будет дикого желания кричать от боли, которая волнами проходит по всему телу. Голова ноет, но все еще продолжает соображать. Слабо, конечно, раз он опять полез на рожон, но все-таки и это — огромное достижение в этой ситуации. — Я убью тебя, — равнодушно пожимает плечами парень. — Сегодня я был близок к этому, так что вряд ли для меня это будет трудностью. Но для начала, пожалуй, я подсыплю остатки рицина в еду того парнишки, которого доставили недавно в больницу с огнестрельным ранением, и за судьбу которого, как неожиданно, ты беспокоишься. Как думаешь, Тоби удастся выжить, если я решу его убить? И второй раз за ночь Дрим видит, как парень по-настоящему испытывает страх. Страх за друга. За друга, чья жизнь сейчас зависит от его действий, от его решений. Пойди он не туда — и тонкая ниточка, называемая жизнью, мгновенно оборвется. Уиллбур дергается от Дрима, словно от огня, и мгновенно шипит от боли, сжавшись всем телом, что приводит лишь к большему дискомфорту в груди. Сломаны ребра? А казалось, что хуже быть не может… — Ты не посмеешь… — Да ну? — насмешливо вскидывает брови парень, прохаживая из стороны в сторону, наблюдая за жертвой краем глаза. — Ты, Уильям, слишком самонадеянный, слишком уверен в себе. Но на деле ты — трус, неспособный даже завершить намеченный план до конца. Ты хочешь защитить кого-то из своих знакомых? Похвально! Но они же оказались в данной ситуации из-за тебя, и это смешно, тебе не кажется? — Ближе к делу. Что тебе от меня нужно, ублюдина? — Адрес одного человека. Ни больше, ни меньше. Я знаю, что ты знаком с ним, так что давай без глупостей, ладно? — Дрим быстро достает телефон из кармана, пролистывая галерею. Найти фото Джорджа — вопрос всего нескольких секунд. — Да какие там глупости? — вымученно усмехается Уиллбур, с трудом различая силуэт на ярком экране, который ему тыкают в лицо. Глаза привыкают постепенно и неохотно, но он-таки разбирает, что за человек изображен на фото, и усмешка резко исчезает с лица. Он прекрасно знает, что за человек, завернутый в плед, находится на фото, знает его местоположение, но… — Откуда ты его знаешь? Голос парня становится каким-то слабым, испуганным, и Дрим удовлетворенно фыркает. Они точно знакомы. И, судя по испугу, парень действительно как-то связан с планами Уиллбура. Но вот с какими? — Тебе это важно? Мне просто нужно его местоположение и все, — Дрим пожимает плечами, присаживаясь, дабы заглянуть в глаза парню, лежащему в сугробе. — Ему ничего не угрожает, если ты об этом. — Не угрожает? — Уиллбур недоверчиво смотрит на человека перед собой, слизывая с губ собственную кровь. — С чего бы ты вдруг ищешь кого-то, кому не желаешь ничего плохого? Мне казалось, что не в твоих интересах — бегать за людьми. — Времена меняются, — Дрим лишь в очередной раз пожимает плечами. Ну не рассказывать же парню о том, что он привязался к какому-то случайному человеку из сети? Да и вряд ли тому было бы это интересно. — Ну так что? Или мне лучше задать этот вопрос тому подростку? — Какому подростку? — хмурит брови Уилл, пытаясь понять, о ком идет речь. — Ну, Томми. Ты же к нему ездил сегодня, не так ли? — Уиллбур чувствует, как что-то внутри него ломается. Он в ловушке, в западне. Попытайся он выбраться из этого капкана — погибнут важные для него люди. Но… Если есть шанс, что парень не соврет и не навредит никому, предоставь Уиллбур нужную информацию — разве не стоит рискнуть? — Пообещай, что не навредишь Томми, ладно? — Дрим удовлетворенно кивает. Птичка сама залетела в клетку. — Диктуй адрес.