«– это ты на фотке?»

Джордж ненавидел вставать рано. Попросту ненавидел, предпочитая спать так долго, сколько сможет, дабы насытить свой организм. Да, пересып не намного лучше недосыпа, но из-за первого хотя бы нет ощущения, что тебя кто-то кочергой по голове ебнул. Но сейчас у него не было выбора. Сейчас рядом с ним спал Клэй, сжимая его в объятьях. Что будет, когда тот проснется? Что будет, когда он, открыв глаза, увидит Джорджа? К чему приведет их привычный утренний ритуал? Джордж сглатывает. Не-не-не, он еще нихрена не решил для себя, он не готов позволять парню, засосавшему его, иметь над ним полный контроль утром, проснувшись. Дрим по утрам и без того был какой-то перевозбужденный, а что уж могло произойти с ним после поцелуя — одному Богу известно. Уйти было логичным решением, правильным. Пусть и не хотелось, пусть и хотелось подольше полежать в тепле, прижавшись к Клэю. Становилось противно от самого себя. Боже, ему-то казалось, что он — взрослый самостоятельный мужик, который уже дорос до того уровня, когда не совершаешь тупых ошибок и когда перестаешь вести себя, словно влюбленный подросток. Ошибался. Ошибался, неохотно вылезая из кольца чужих рук и, сев на кровать, смотря на Дрима. Почему спящие люди всегда выглядят такими безопасными, умиротворенными? Почему, глядя на спящего парня, Джордж не мог сравнить его с бодрствующим? Не было того хищного выражения лица, не было постоянной усмешки, не было пристального внимания и ощущения, что ты загнан в странную ловушку, из которой вроде бы и можешь выйти, но… Не хочешь. Все было бы до ужаса легко, будь твоя бодрствующая версия такой же, как и спящая, Клэй. Джордж бы без труда принял столь непростое решение, и вряд ли бы ему потребовалось очень много времени. Слишком уж все было очевидно и просто. Но не спящий Клэй представлял из себя непредсказуемый ураган эмоций, предугадать действия которого было попросту невозможно, а потому приходилось только догадываться, что парень совершит в следующий раз, каким будет его дальнейший ход. И неизвестность, дикость парня отталкивала, заставляя сжимать зубы от бессилия. Трудно. Все очень, мать его, трудно. Электрический чайник кипит достаточно быстро, по сравнению с теми, что были когда-то у Джорджа, и парень поскорее его выключает — не хватало еще хозяина квартиры разбудить. Еды навалом, но жрать не хочется от слова «совсем». Хочется отключиться от реальности, вернуться в прошлое, где не было подобных проблем. Хочется пить чай дома, лениво поглядывая в окно, и мысленно скулить от осознания того, что босс завтра потребует с тебя готовый отчет. Хочется быть нормальным, обычным. Хочется быть человеком, не замешанном во всем этом дерьме и не живущим бок о бок с парнем, который два дня назад засосал тебя на диване. Это было не так уж и плохо. Хочется ударить себя по голове чем-нибудь тяжелым, лишь бы не думать о произошедшем с такой точки зрения. Боже, сейчас он явно должен оценивать не степень приятных ощущений, полученных в процессе, а думать над решением нависшей над ним задачи. Но блять. Его вчерашние слова о том, что поцелуй ему не понравился, были полнейшим обманом и враньем. Не прокатило, правда. Клэй не дурак. Видел сам, что парень во время процесса не выглядел несчастным или недовольным, а потому давил того осознанием этого факта, ломая. «Но, раз ты отрицаешь очевидное, быть может мне повторить, м?» Слова Дрима всплывают в голове, и отдаются странным эхом. Тогда Джордж был не в состоянии понять, что они вообще значили. Откровенно говоря, он тогда был вообще не в состоянии соображать. А сейчас, почти через сутки… Что же. С какой-то стороны это можно было считать и вовсе угрозой. И Джорджу бы, наверное, должно было быть страшно. Но не было. Было лишь какое-то жгучее любопытство, которое с каждым часом разгоралось в груди, словно пожар. Что будет, согласись Джордж на эти «отношения»? Что он потеряет от этого? Не будет же Дрим запирать его в квартире, не давая никуда выйти, пользуясь его полнейшим согласием? Не будет. Точно не будет. У Дрима не было привычки запрещать Джорджу куда-то ходить, не было какого-то навязанного опекунства. Нет. Джордж сам никуда не рвался один, обязательно зовя Клэя прогуляться с ним. До магазина, к примеру, они постоянно ходили вместе. Даже если Джорджу нужна была какая-нибудь мелочь, типа жвачки. И это было мило. Да, пожалуй, именно мило. Именно это слащавое слово подходило под эту ситуацию. Их общение вообще было «милым». Аккуратным, словно бы Дрим боялся спугнуть Джорджа от себя, каким-то слишком ласковым. И Джордж понимал, что происходит. Догадывался, теряясь в своих мыслях. Может ему это кажется, не может же это быть правдой, да? Поцелуй поставил все на свои места. Не показалось. У Джорджа было время, дабы успеть понять, что поцелуй был, в общем-то, неплох. «Неплох». Смешно. Слишком смешно давать такое определение, учитывая, как его штормило после него, как жар волной накрывал организм, пальцы (и все остальное тело вдобавок) дрожали, а сердце неведомым образом сначала упало куда-то в пятки, а потом, очнувшись, забилось в горле с такой силой, что Джордж задней мыслью подумал о том, что так и инфаркт словить можно. Дрим был прав, с девушками было все по-другому. С девушками Джордж старался быть сраным джентльменом, не навязывая ласку. Он был главным, но явно не настойчивым, аккуратным, лишь бы не обидеть, лишь бы не сделать что-нибудь не так. И в этом было главное отличие от того поцелуя. Главным был Клэй. Главным, ведущим, херовым инициатором, но аккуратности, подобной тому, что была у Джорджа, у него не было. Он был главным, и наслаждался этим, доказывая свое командование, свою власть над парнем, лежащим под ним. И выбора, кроме как беспрекословно подчиниться, не было. Дрим знал, что его не ударят, не оттолкнут, и пользовался шоком парня, беззастенчиво изучая чужой рот, словно сорвавшись с цепи, что удерживала его. И Джордж тонул в ощущениях. И было до ужаса «неплохо». Хотелось дольше, больше. Хотелось еще, лишь бы он не останавливался, и плевать, что в легких уже не было воздуха, такая смерть — не самый худший вариант. — Доброе утро, — Джордж не может сдержать резкого вдоха, когда кто-то касается его плеча, резко разворачиваясь. Ну да, интересно, кем же является этот «кто-то». — Что так рано встал? — Не спится, — мотает головой Джордж. Врет и не краснеет, смотря на человека перед собой. Заспанного, с взъерошенными волосами и в помятой одежде. Такого по-домашнему утреннего и спокойного, без звериного оскала и суженных желтых глаз. — Чай будешь? — Чай мне сейчас не поможет, только кофе, — смеется Дрим, и Джордж усмехается. Ну да. Когда у парня был выбор между чаем и кофе — тот всегда выбирал кофейный напиток, который своим запахом щекотал Джорджу ноздри. Слишком уж резкий, по сравнению с привычным нежным запахом трав. Клэй иногда шутил, что Джордж уже чаем пропах насквозь, когда видел его с очередной кружкой. Что же, Дрим тоже не отставал от него. Иногда по утрам у Джорджа было ощущение, что на Клэя вылили несколько чашек кофе — настолько сильным был запах. И зачем, спрашивается, так крепко заваривать? — Что снилось? Ты дергался во сне. — Не помню, — Джордж, закусив губу, аккуратно отходит в сторону, дабы избежать пристального внимания к своей скромной персоне, усаживается за стол, подперев голову руками, словно шея была больше не в состоянии ее удерживать без постороннего вмешательства. Он действительно не помнит, что ему снилось. Помнит лишь, что видел Клэя, а что происходило и зачем — неизвестно. Мозг угодливо стер несуществующий мир снов из памяти, вынуждая оставаться в суровой реальности. Реальности со своим Клэем, который уже насыпал гранулы растворимого кофе в кружку. — Мне казалось, или ты любишь свежесваренный? — Люблю, — кивает парень, заливая гранулы кипятком. — Но не люблю ждать хер пойми сколько времени до готовности, боясь, что оно вот-вот убежит. Джордж хмыкает в кулак. Он помнит, как несколько дней назад Клэй, матерясь сквозь зубы, чистил плиту от подгоревшего напитка, от которого он отвернулся буквально на минуту. Чистил, надо сказать, не очень хорошо — на белой поверхности так и осталось большое коричневое пятно, на которое Клэй в итоге забил, махнув рукой — потом отмоет. Странно, вообще-то. Прошло всего полторы недели их совместной жизни, а уже было такое ощущение, что они знали друг друга, как облупленных. Дело, разумеется, было скорее в переписке, но все-таки. Найтмер не был очень многословным, в плане рассказов о личной жизни, собеседником, а потому Джорджу пришлось складывать его сообщения в цельную картину, словно пазл. И, как оказалось, не зря, слишком уж это было полезно. — Что ты на… — помолчав, начинает было Дрим, но Джордж его моментально перебивает, выставив вперед руки. — Ты говорил, что у меня есть время на подумать, и торопить ты меня не будешь, — Джордж сглатывает, когда, отставив кружку в сторону, Клэй подходит к нему. В горле пересыхает, хотя он совсем недавно делал глоток чая. Блядство. — Хей, дистанция?.. Но Дрим не слушает его, подходя все ближе и ближе. Джордж встает со стула. Сидеть, пока этот человек нависает над ним, не хочется. Он и без того был невысоким, а сидя и вовсе создавал впечатление ребенка. Шаг назад, еще один — упирается лопатками в стену, жалея, что не является призраком, умеющим проходить сквозь материальные объекты. Выставляет руку вперед, касаясь груди приближающегося человека, стараясь удержать. Он сильнее, Джордж знает это, а потому рука его не остановила бы. Но Дрим послушно замирает, улыбнувшись. Не насмешливо, не зло. Как-то по-доброму, склонив голову и наблюдая за недовольством парня. — Я и не прошу давать мне ответ сейчас, Джордж, — добрая улыбка неожиданно меняется на какую-то опасную, а в глазах начинают плясать чертята. Не к добру это все. — Но, думаю ты согласен, от моих действий очень сильно зависит твое будущее решение. Джордж медленно опускает руку. И это становится ошибкой. Дрим, поняв, что преграда исчезла, резко делает еще один шаг вперед, прижимая парня спиной к стене. Он там, вроде как, просил соблюдать дистанцию? — Не смей, — шипит парень, отвернув голову в сторону. Слишком близко, слишком опасно. Он чувствует, как к его шее наклоняются, обжигая дыханием, и громко сглатывает. Сердце стучит как сумасшедшее, и парень уверен, что его сердцебиение слышит не только Дрим, но и соседи этажом выше и этажом ниже, думая, что у кого-то начался ремонт. Вот-вот в дверь позвонят, попросив быть потише. Бледной кожи аккуратно касаются губами. Как тогда, совсем недавно, целуя. Невесомо, аккуратно, словно издеваясь. Хотя, почему «словно»? Издеваясь. Несомненно, это было настоящим издевательством, напоминающим пытку. Теплые, влажные губы аккуратно выцеловывали кожу, которая горела от каждого касания. Все это было настолько медленным и ласковым, что хотелось взвыть. Почему это было пыткой? Все просто! До ужаса просто! Джордж не мог ничего сделать. Он не мог оттолкнуть от себя парня, ибо руки, как и все тело, перестали его слушать, лишь ноги послушно держали туловище в вертикальном положении, но в то же время… В то же время он не мог позволить себе насладиться этими незамысловатыми ласками, не мог позволить себе повернуть голову. Он покажет этим слабость, готовность подчиниться, если потребуется. И, черт возьми, ему будет пиздец как неприятно, говоря откровенно. И Дрим, черт эдакий, сто процентов знает о том, какие мысли бьются в чужой черепушке. Знает и продолжает, зараза, аккуратно положив руки Джорджу на бедра, притягивая к себе сильнее. Мать твою, какого хера с ним вообще не так? Джорджа спасает телефон. Телефон, завибрировавший в кармане. Секунда, всего лишь секунда, и оцепенение, окутавшее обоих парней, исчезает, испарившись в воздухе. Дышать становится легче, и Дрим замирает на мгновение, словно бы тоже придя в себя. Тянется к чужому карману, чтобы либо снова ответить на чужие сообщения, либо попросту выкинуть раздражающую технику, но Джордж резко дергается, вырываясь из чужих рук, и достает мобильный, предварительно отойдя на безопасное расстояние от парня. Дрим смеется. — Сбегаешь? — Джордж краем глаза следит за тем, как парень, сыто потягиваясь, усаживается за стол, делая глоток кофе из кружки, которую оставил там, и выжидающе смотрит на замершего брюнета. — Ты же ответить на смс-ку хотел. Валяй, я уверен, это до ужаса важно, раз ты так дернулся. Pimpinnit: Ты не забыл, что мы договаривались встретиться после приезда Тоби? Pimpinnit: Ну, Тоби приехал, а тебя я не вижу Джордж хлопает себя рукой по лбу. Он действительно обещал встретиться с ними при первой возможности. Ему правда пришлось пережить часовую лекцию от рассерженного Томми, который был до ужаса недоволен тем, что Дрим посмел отвечать на его сообщения заместо Джорджа, но в итоге сменил гнев на милость, пригласив Джорджа погостить. Ага, в его собственный дом, куда он по доброте душевной пустил трех «квартирантов». С того дня, к слову, они не общались, да и в тот раз Томми мало что говорил о том же Уиллбуре или ожидаемом состоянии Туббо, а потому выудить информацию из сего словарного поноса оказалось попросту невозможным. Но Джордж старался. — Томми, — отвечает Джордж на вопросительный взгляд, направленный в его сторону, мгновенно забывая, что только что происходило в кухне и к чему это могло привести. Надо признать, он даже, не являясь близким другом Туббо, не мог не заметить что-то в парне, что тянуло к нему других, позволяя заводить все больше и больше знакомых. А еще Джордж успел убедиться, что тот не так прост, как казалось изначально, а в омуте водится еще дохрена и больше чертиков. А потому было трудно не проникнуться к нему жалостью, когда израненного подростка забирали на скорой. NicknameNotFound: Да, помню. Нагло врет, но не говорить же Томми о том, какой пиздец сейчас происходит в его личной, чтоб ее черт драл, жизни. Причем не специально! Кто же знал, что к нему проявят столь явный интерес в том плане, на который Джордж ну никак не рассчитывал. А стоило бы! Слишком много намеков было, если так подумать, а потому вина за случившееся лежала полностью на Джордже. Он — полнейший придурок, и Дрим упорно доказывал это каждый хренов раз. Парень косится на Клэя, который как-то лениво наблюдает за ним, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, допив кофейный напиток. Он качается взад-вперед, и стул с негромким стуком постоянно ударяется об пол. Это начинает раздражать. NicknameNotFound: Сегодня приехать можно? Pimpinnit: Ты сегодня и должен был приехать! Pimpinnit: Придурок, конечно сегодня Pimpinnit: Чего ждать-то собираемся? NicknameNotFound: Все-все, понял. Успокойся. Джордж смеется. Вот же неугомонное существо. А он уже успел отвыкнуть от того хаоса, который приносил с собой подросток. Пожалуй, он даже скучал по нему. Немножко. Совсем капельку. Pimpinnit: Только Джордж, этого с собой не бери, ладно? Джордж резко перестает смеяться, подобравшись. Точно. Томми и в прошлый раз просил не говорить об этом Дриму. Говорил, что Уиллбур боится, что тот может навредить ему. Он замирает, подняв взгляд на парня, сидящего на стуле, который выгибает бровь, одним взглядом спрашивая, что случилось. Уже даже собирается подняться и подойти, заметив чужое напряжение, но Джордж только мотает головой, возвращаясь к переписке. Не стоит сейчас просить Дрима помочь в решении этого вопроса. Он взрослый мужик, а потому ему и самому нужно что-нибудь решать в его жизни. Как поведет себя Клэй, если тот вдруг уйдет к Томми, не взяв его? Так же, как и Джордж тогда, когда Дрим бросил его в квартире одного? Или настоит на том, чтобы обязательно пойти с Джорджем? Нет, вряд ли. Не будет он на него давить. Вернее, не так. Не будет он на него давить таким способом. У него есть другие. NicknameNotFound: Не могу обещать, Томми. Он, в любом случае, не навредит Туббо. Я уверен. Pimpinnit: Он заодно с теми мудаками! Pimpinnit: Уиллбур сказал, что он даже из организации не вышел! Pimpinnit: А ты бегаешь за ним, словно комнатная псина, высунув от радости язык! Pimpinnit: Самому-то не противно? NicknameNotFound: А Уиллбур, хочешь сказать, намного лучше? NicknameNotFound: И ты не доверяешь ему безоговорочно? NicknameNotFound: Мы в одной лодке, Томми. NicknameNotFound: И тут бессмысленно выяснять, кто настоящий злодей, а кто — овечка в волчьей шкуре. NicknameNotFound: Томми, повзрослей уже. NicknameNotFound: Мир не делится на черное и белое. Смирись. — Клэй? — аккуратно зовет парня Джордж, тяжело вздохнув. Выбор есть. Он может сообщить парню, что не хочет ехать с ним, что хочет подумать в одиночестве. Что там Дриму делать нечего, но… — Мне Томми предложил к ним съездить. Ты со мной? И Дрим кивает, улыбаясь, и поднимается со стула, потягиваясь, как здоровый сытый кот. Настоящий кот, присутствия которого из-за событий на кухне так и не заметили, недовольно «мявкает» с раковины, требуя заканчивать разговоры и поскорее включить ему воды, иначе его пушистая обезвоженная тушка испортит им всем настроение прямо тут. Клэй же, когда Джордж идет спасать орущую зверюгу, тянется к отложенному парнем телефону, быстро пробегая по переписке глазами. — Прекрати. Это невежливо, — вырывает технику из чужих рук парень, поджав губы. Вот что за нафиг? Он же не лезет без спроса в его телефон, так какого… «Ну да, телефон от ноутбука ведь сильно отличается» Джордж шипит на свою личную шизофрению, что проснулась так не вовремя. Дрим же лишь улыбается, качая головой. — Да я не проверяю твои переписки. Меня просто забавляет, как этот ребенок бесится, вот и не могу лишить себя удовольствия насладиться его бессильной злобой, — пожимает парень плечами и, проведя рукой по волосам Джорджа на прощанье, выходит с кухни. — Я в душ. Скоро буду. Джордж вздыхает, возвращая внимание к светящемуся дисплею, на котором красуется сообщение от его имени: NicknameNotFound: мы с Джорджем скоро будем. Ждите :) Подросток будет зол.

***

Когда напряжение между парнями окончательно сходит на нет? В прихожей, когда они, собираясь, лениво перекидываются какими-то глупыми фразами и шутками? Или, быть может, на улице, когда Дрим так шлепает ботинками по лужам, что умудряется запачкать грязью брюки Джорджа? Тот, к слову, не остается в стороне, а потому поход до остановки превращается в: «постарайся окончательно не запачкаться». И Джордж ехидно смеется, когда, носясь по улице от парня и скача, аки сайгак, умудряется брызнуть на чужие штаны тремя каплями грязи. Маленькая, но победа. И он даже доволен собой. До остановки они добегают взъерошенные и грязные с игривыми огоньками в глазах. Дрим уже пятится в сторону сугроба, то ли чтобы набрать оттуда снега, то ли и вовсе для того, чтобы попытаться опрокинуть туда брюнета, подманив его поближе, когда подъезжает автобус. Водитель как-то странно на них косится, когда парни, раззадорившись, забегают в салон, словно маленькие дети. Но, кажется, им абсолютно плевать, что о них подумает какой-то там водитель, которого они если и встретят вновь, то точно не вспомнят. — Боже, у меня все брюки в грязи, придурок! — Джордж картинно пытается стряхнуть подсохшую грязь, но лишь пачкает руки. — Зачем, собственно, это надо было делать? — Так веселее, — улыбается Дрим. Его штаны были в разы чище. Быстрый и ловкий, зараза эдакая. Тот шарится по своим карманам, ища что-нибудь, чем можно было бы парню вытереть испачканные руки, но ничего не находит, и Джорджу приходится несколько раз провести ладонями по креслу, молясь, чтобы угрюмый водитель не заметил подобную порчу имущества через зеркальце заднего вида и не выгнал их двоих нахрен из автобуса, так и на электричку опоздать было можно! Но их не замечают, не выгоняют. И они скоро успокаиваются, лениво переговариваясь. Джордж, надо признать, безумно рад тому, что напряжение между ними начало вновь сходить на нет, возвращая их в прошлое. До того поцелуя, мысли о котором продолжали упрямо цепляться за мозг, не давая от себя избавиться. Вдалеке виднеется вокзал… Интересно, а будет ли напряжение в воздухе, согласись Джордж начать встречаться с этим придурком, который сидит, довольно улыбаясь, рядом?